Ледники – важная составляющая туристического бизнеса Норвегии. Основная армия ледников отступила восемь тысяч лет назад, и до наших дней выстояли, точнее не растаяли лишь немногие бойцы. Самый крупный ледник в континентальной Европе называется Йостедальбреен (breen по-норвежски – ледник). Его площадь почти пятьсот квадратных километров.
Это, между прочим, больше Мальты с Лихтенштейном вместе взятых. Йостедальский ледник напоминает замороженную гидру, сбежавшую из музея ледяной скульптуры – в долины сползает множество её голубых языков. Один из самых длинных и доступных носит имя Бриксдальбреен – ледник Бриксдаль в долине Брикс.
Чем отличается, скажем, лёд хоккейный или лёд в шампанском от ледника? Обратимся к популярной гляциологии. Существует понятие «линия снеготаяния», выше которой снег в силах успешно противостоять солнцу и температуре. Иными словами, не тает. В Норвегии линия эта очень низка – 1000-1200 метров (над уровнем моря). Упавшие снежинки теряют свою кристальную форму и при участии влаги слепляются в 2-3-сантиметровые зёрнышки. Под давлением свежевыпавшего снега зёрнышки спрессовываются в так называемый фирновый снег. Он в свою очередь за несколько десятков лет превращается в фирновый лёд. За полвека подобная толща способна разрастись до 50 метров. Постепенно нижние слои фирнового льда переходят к последней стадии – ледниковому льду. Этот лёд не отличается усидчивостью. Под давлением сверху он испытывает чувство клаустрофобии и в поисках свободного пространства устремляется вниз. И кто скажет после этого, что он, ледник, не живой?!
Нас ждало рандеву с этим живым чудом. «Дорогу к храму надо пройти», пусть даже в нашем случае храм природный. От автостоянки до ледника – целое восхождение. Мечты о ровной дороге разбивает чувствительный угол подъёма. Недавно некто предприимчивый посоветовал норвежцам организовать подвозку к вершине, что и в самом деле нелишне. Для пожилых нагрузочка на сердце может статься смертельной. Пусть и легко потом отмазаться, мол, вся вина на смертельной красоте гор. Но люди начали подавать признаки жизни только на обратном пути с ледника.
А до этого ранний подъём подарил нам три часа совершенно необитаемой долины! Не считая наших, из млекопитающих в долине присутствовали только пасущиеся за оградкой козы. Кто их интересно сюда пригнал? Туссер, а может, эльф?
Между тем, тягучего подъёма мы толком не прочувствовали, поскольку обладали шикарным запасом времени. Хватало даже полакомиться норвежской малинкой. Растительность долины Брикс не отличается от родной. Словно кто-то поместил нашу флору в норвежские декорации. Берёзки, ива, рябина, малина, брусника, подберёзовики, папоротники в окружении скал, бурных горных речек и водопадов.
Постепенно панорама разворачивается, раскрывается, как скатерть. Одни и те же виды предстают всё в новом, более выгодном свете. Проявляются незаметные снизу вершины, смещаются водопады. Параллельно с высотой сгущается эстетическое благоговение. Максимальная полнота картины и предельное вдохновение, как полагается, совпадают у цели.
Место действия – гигантская долина. Справа уходящие вверх голые скалы. Слева – самый красивый водопад: две водных струи распрядаются, словно шерсть, на тонкие нити и замедленно, даже лениво падают вниз. Под ногами ледниковое озеро Бриксдальсбреватнет цвета холодной морской волны или голубого киселя. Чуть мутной, ультрамарино-аметистовой, вода становится на глубине, у берега прозрачность идеальна и нарушается единственно плавающими кусочками льда. На другом конце озера люди меньше игрушечных солдатиков – точки, еле различишь. Впереди далёкие горные пики и водопады, в этом озере отражающиеся. А за спиной...
Сам Ледник.
Ледник не заменят никакие фьорды – неправдоподобный сказочно-голубой цвет решает всё.
Язык ледника нависает над ледниковым озером, которому он и даёт жизнь. Настоящий зверь, пьющий воду, или кисель, как уговорились. В непосредственной близости от ледника слышится его дыхание. Активная капель рождает весенние мотивы. Где-то в глубинах отламываются куски – по звуку весомые – и с треском рушатся вниз. Поверхность ледника неровная и напоминает скалистый рельеф с по-норвежски сглаженными вершинами. На теле полно широких разломов – человеку провалиться в самый раз. Посередине склона ледник делает лёгкий изгиб, сужаясь на повороте, как полотенце.
Даже грязь на леднике, как на живом – попробуйте ползти по каменистой морене! В чистом виде морену можно наблюдать на пологом берегу озера под скалами. Гряды камней – от валунов до гальки – сдвинутые всесминающей ледяной массой. У главного скопища булыжников как раз установлены предупреждающие таблички. «Опасная зона, заходя за цепочку, вы поступаете на свой страх и риск». Спасать вас, типа, не будут. Да и некому спасать. Судьба подобного рода табличек стиля «По газонам не ходить» всегда одинакова – попадание в игнор-лист. В нашей группе перед ней спасовал только один – толстячок с добрым лицом. Остальные максимально подробно обследовали все окружающие почти вечный лёд поверхности. «Почти вечный», поскольку тепло не дремлет и норовит превратить твёрдую фазу воды в жидкую. В рекламных буклетах отчётливо прослеживается тенденция отощания ледника. На фото 90-х годов он был заметно шире в талии. С каждым десятилетием вглубь времён мощь ледника на снимках растёт. Сотню лет назад никакого озера здесь не было и в помине, всё занимала ледовая масса. Этакий верзила в стиле двое-из-ларца напротив современного очкарика-интеллигента.
Но, поскольку никакого глобального потепления на самом деле нет, за судьбу Бриксдаля можно не беспокоиться.
А.Нечаев
