В поездах спальные полки в три яруса. В каждом купе по два термоса с кипятком и корзина для мусора. На удивление чистые вагоны и туалеты. Разница во времени 5 часов, так что ночь провертелся.
В 7 утра уже Сиань, - 4. Купил порцию баодзы – 5 пельменей с овощами отваренных на пару. Взял билет на 5(306) автобус до местечка, где найдено знаменитое терракотовое войско. С 74-го года, когда крестьянин нашёл его – это чуть ли не главная достопримечательность Китая после Великой Стены. 8 лет назад это запрещено было снимать, судя по моему старому путеводителю. Тогда я объехал эти места на Ухань. А сейчас народа нет, тихо – спокойно. Под огромной крышей стоят колонны солдат на века преданные императору и колесница вождя. Да-а-а! Такое – сподобно чуду! Армия, как из земли вырастала, оставляя в ней часть разбитых товарищей.
Теперь гуляю по Сиани и пишу дневник, сидя у Барабанной башни. Воздушные змеи на сотни метров уходят в небо. На улицах полно красных шаров-фонарей. У китайцев новый год будет 14 февраля. В лавках торгуют всякой снедью, например когтями куриных лап, давленными перепелиными яйцами, клешнями раков. Я же пойду выпью горячего компота. В ночь надо ехать в Чэнду.
Думал ехать часов 5, а оказалось все 18! Мне ничего не оставалось, как, закрыв глаза сидеть в жёстком сидячем вагоне у окна. В глазах до сих пор стоит армия полубезумного императора Цинь Шихуанди, который воздвиг за 220 лет до нашей эры этот памятник тысячелетий. Даже глиняных солдат боялись и почти всем срубили головы.
Битком набитые вокзалы, человек по 180 в вагоне. На всех мест не хватает. Китайцы странные люди, всё равно садятся на чужие места в надежде, что не сгонят. А очереди формируются за несколько часов до посадки для того, чтобы забить место под багаж. И вот толпа неопрятных крикливых мешочников ломиться потоком и забивает все полки. Хорошо у меня рюкзак всего на несколько килограммов.
Так и на перекрёстках. Может стоять по 4 регулировщика, и всё равно будут ломить на красный свет. Хотя девушка на тумбе с чёткостью робота крутиться. Тут у них строго; солдаты в карауле непоколебимы, у служащих развод в строю на улице. А вот, чтобы ночью не орали торгаши в вагонах, так это не запретят. Вот и сижу в окружении плюющихся, сморкающихся, чешущихся. Никакая повязка на лицо не поможет. Так что, или дремал, или читал книгу.
Огни заводов опередили рассвет, и он уже застал людей работающими. Трудолюбивая нация…. ..............меня поразило обилие магазинов геодезических инструментов. Значит, спрос огромен, а техника самая современная. Китай строится. Пока едешь вдоль дорог, так можно увидетьполный цикл разных работ.
А Россия, как алкоголичка, всё добро тащит из дома, чтобы прокутить в безудержной неумеренности. Даже овощи престали свои выращивать. Всё китайцы да индийцы лепят в банках с нашими этикетками. Жуткая какая-то безнадёга.
Склоны холмов покрыты террасами с зеленью. Цапли стоят в мелких протоках, появился бамбук. Надо всем висит какая-то плотная мгла. Вроде и не дождь, но очень темно даже в полдень. Может это смог? Зато тепло.
В Чэнду я попал в задницу. Ни кто не говорит на английском. Карты только на китайском. Редкие знатоки найденные в сервисах не знают адреса хостеля, куда я хотел вселиться. Брожу, протачивая ходы по улицам, недалеко от вокзала. Потом всё-таки выясняю, как и с какого вокзала ехать в заповедник Уолонг. Добираюсь на хорошо знакомых по России автобусах до южного вокзала у улицы Синнань и селюсь в отель.
Национальный парк на зиму закрыт. Решаюсь взять билет до Гарже. Сейчас уже всё закрутилось нормально. Прошу тех, кто говорит на английском, писать вопросы и названия мест на китайском. Так намного легче. Тибет, вот он, уже рядом. Не пасовать же. А сейчас пойду в город на дегустацию, всё-таки Рождество наступает. Сычуаньская кухня, жуть какая острая, а пиво слабоватое, но по мне как раз.
............................
Сладко выспавшись в отеле у автовокзала, я с утра перехватил с десяток баоцзы и сел в автобус до Гарже. Мы так и ехали под пасмурным небом до перевала. Города сменялись посёлками, а долины, холмами. Надо сказать, что я весь день был в неведении, думая, что еду по северной дороге №317 через Баркам. Куда интереснее стало, когда пошли окрестности Уолонга, настоящие пандовые места. Заросли бамбука чередовались с колючими хвойными деревьями; лиственницами Потанина, туями, елями. Иногда ландшафт оживлялся водопадиком с гротом или оползнями.
Перед длинным тоннелем на перевале появилось солнце. Просторы открылись, наполнив взор полями и хижинами в долинах. Белёсая лента реки несколько раз прерывалась, то строящимися, то действующими ГЭС. Снежные пики уже хорошо видны.
После 7 часов езды мы прибываем в какой-то городок, и мне объясняют, что здесь надо ночевать. Вот тебе – раз! А я думал, что у меня будет много времени в запасе, если я сегодня доеду в Гарже. Если бы не билет, то рванул бы автостопом. Этот городок оказался столицей бывшего королевства Чакла Кандингом. До Гарже ещё ехать и ехать.
На выходе из автобуса стайка молодых девиц пытается затащить путника к себе на ночлег. Я иду по улице и после торга нахожу себе комнату за 30 юаней. Теперь можно подумать о том, как провести рождественский вечер. В каждой лавке можно делать экскурсию. Продается всё из снадобий: золотой корень, масса разных видов грибов, трутовик, шапки лишайника, плауны, маринованные змеи, сухие ноги животных, какие-то звёздочки-крючки. Да-а-а! Велики тайны тибетской медицины.
Вот панты целые и нарезанные кольцами, вот рога оленей и козлов, когти волков и лис. Только почему тибетцы так мало жили и рано умирали? Возможно суровый климат и антисанитария. Повязки на лицах носят очень многие и не только от газов, сколько для увлажнения вдыхаемого воздуха. Я себе тоже купил чёрную. Может и правы в своём поведении китайцы. Они не держат в себе гадость, плюют, сморкаются и пукают. Мы же эти нормы поведения не приемлем и держим это внутри, стесняясь очиститься.
В автобусе ехало, чуть ли не половина монахов. Мой сосед тоже был из красношапочников. Шарфы у важных санов на меху, ткань богатая и мягкая, пара дорогих мобильников в карманах.
Но ещё более экзотично выглядят тибетцы. Длинные, замысловато скрученные чёрные волосы, длинная одежда. Есть даже очень симпатичные в своём своеобразии тибетки. Какая-то непосредственная любознательность в их глазах. Косы сплетены вместе сзади, талии тонки. Мужчины чем-то напоминают индейцев.
Я беру рис с мясом и овощами. Днём обедал похлёбкой с картофелем и мясом. И то, и другое стоит 15 юаней. Сам рис всего 1 юань. Думаю, что плошку его и бесплатно дадут, так что с голоду не помрёшь.
Ночь в горах наступает скоро, вдоль набережной быстрой реки зажглись фонари. Я иду слегка опьянённый от высоты и ночной красоты. Остаток вечера я провожу в номере, где пар идёт изо рта. Тибетцы жгут костры на улицах, а я греюсь чаем.
Задолго до восхода солнца мы тронулись в путь. Я совсем не спал. Возможно это от высоты. В шесть утра небо густо усыпано звёздами. Вереница автобусов лезет на снежный перевал, мерцающий под половинкой луны. Здесь уже начинаешь непроизвольно резко вдыхать, слегка кружиться голова. Потом это быстро прошло.
Настоящий Тибет начинается за перевалом. Каменные дома построены в форме лёгкой трапеции. Окна квадратные, а наличники повторяют форму домов. Всё очень аккуратно и красиво. Металлические гелионаграватели в каждом хозяйстве. Солнце тут нещадно, но сейчас январь, и все топят печи. Появились первые стада яков и их более мелкие гибриды. Тибетцы держат и свиней и овец и коров. Лошадки приземистые.
Позднее, в районе Памон-Даву начался такой Тибет, какой трудно представить. Не безжизненные горные плато, а прекрасные леса на склонах гор. Ели и лиственницы слегка припорошены снежком. Небо идеально голубое. Встречаются заросли облепихи. Хочется выйти и раствориться в этих холмах. Сделать ночью нодью и посидеть у огня под низким небом. Но надо потерпеть, посмотреть, что дальше.
...........................
В лесном районе дома уже другие. Каменное основание, а потом деревянный необшитый сруб. Зато брёвнышко к брёвнышку покрашено в тёмно-бордовый цвет с оранжевыми полосами. Окна или белые, или синие. Крыши либо плоские, либо очень красивые, загнутые.
После Лухио дорога поднялась в снега. Лес пропал. Внизу замёрзшие ручьи и озеро. Грандиозный хребёт на западе и менее снежный на востоке. Всю дорогу мы подбирали, то монашек, то крестьянок идущих по своим делам с молений. Очень много флагов на огромных шестах утыканных в гору. Часто это образует очень красивые фигуры видимые с самолёта. А ещё выкладывают надписи. Ступы, торчены и небольшие монастыри остались около дороги.
С раннего утра попадались группы паломников измеряющих своими телами дорогу к святым местам. Похоже, они двигались в сторону монастыря в Даву. Они распластываются в своих лохмотьях с пристёгнутыми подстилками, протягивают руки, затем встают и подходят к передней черте. Затем всё снова. Один парень всё это проделывал в высоком прыжке. Титанические усилия! Сколько же им идти? Два человека толкают впереди повозки с пожитками.
...................
Тряслись мы 12 часов, да ещё в салоне курят. Мне повезло, рядом на свободном сидении лежал мой рюкзак, так что ещё комфортно. Гарже встретил настоящей тибетской экзотикой. Суета торга, потрясающие типажи…. Тут не привыкли к иностранцам. Ни кто не тащит за рукав. Ни кто не знает не то что английский, но зачастую даже и китайский. Не все могли прочитать мои шаблоны вопросов на китайском. Но люди отзывчивы и обшарив несколько мест, я остановился прямо в комнате у хозяина дома. Тут хоть и прохладно, но печь есть, вокруг которой все сидят. Туалет прямо на крыше третьего этажа в виде дыры вниз. Мочишься и смотришь на вечерний городок.
Запахи дымов, мяса, кож. В сумраке великие силуэты гор. Я хоть и поел баоцзы, но хозяева всё равно пару раз накормили. Засыпал прямо под портретом Далай Ламы.
Может, поэтому так сладко и спалось, что чуть не проспал автобус. Хорошо хозяин встал в шесть. Врываюсь в автобус, когда все сидят, а там меня встречают чёрные лица аборигенов. Только белки глаз и зубы светлые. Им смешно, что белому досталось место в конце. Зато по середине. Хоть и прыгаешь и пыль на грунтовке глотаешь, зато рюкзак под ногами. Тибетцы – верно дети. Смеются, взахлёб поют песни, при проезде перевалов дружно орут.
Хоть все и косматые, но зачастую на волосах толстая плетёнка из волос яка, а может, коня. Одни дымят, другие нещадно открывают окна. За окном сильный мороз. А тут ещё ветер по салону. Сверху сеет по салону ячменная мука для дзамбы. Я предусмотрительно одел почти всё, так что стоически сношу невзгоды. Тибетцы одеты в свои традиционные парки с длинными рукавами, которые сейчас приспущены на одно плечо. Дамы разнаряжены, как куклы да ещё с нарумяненными щеками. Впрочем, дорога пролетела весело. Видел свинцово-голубые остроконечные пики скал, как в Куньмине. Чуть больше 12-ти часов езды и мы в Кандинге. Крутые ущелья пред ним поросли сосной. Похоже на Сибирь.
Что ж, я не попал в Лхасу. Тешит мысль о том, что и Пржевальский и Рерих туда не попали. Но для них, всё равно, проделанное путешествие имело огромное значение. Для меня – моё, тоже много значит
..................
В Кандинге сразу взял билет на утро в Чэнду. Когда делаешь это раздельно (111+119), то получается на 15 юань дороже, чем прямой. Стопить некогда. Машины идут переполненными, а мне надо надёжно спешить домой. Сбил цену в отеле до неприличия (20 юань = 3$). Сейчас всё пустое и идёт битва за клиента. Частники предлагают почти за те же деньги отвезти в Чэнду на машине.
Номера холодные, но есть электроподогрев под простыню. И всегда горячий кипяток. Я совершаю традиционную вечернюю прогулку, ужинаю, покупаю сувениры и мясо яка. Тут полно в продаже шкур от барса до дикого кота. Старинные монеты, оружие и амуниция горцев.
С электропростынёй пришлось раздеться полностью и, не смотря на холод, хорошо выспаться. Когда едешь в дороге или сталкиваешься с проблемами поиска в городе, то хочется сразу весь негатив выплеснуть на страницы. А потом, думаешь, зачем? Пусть хорошее останется. Вокзалы – они везде вокзалы. Вот только рассвело и всем понятно, что мы в Китае. Тибет кончился, а тут как всегда пасмурно. Многие женщины не привыкли к езде в таком воздухе и жаре салона. Их выворачивало на изнанку.
Всех высадили из автобуса где-то на окраине вместо автовокзала. Этим нарушили мои стройные планы. Пришлось сразу ехать на ж.д вокзал, опять крутиться в поисках инфы по отправке в Панда-центр и искать отель. Сегодня воскресенье и сплошные проблемы. Мест для жилья нет, и я решил встать в 13-ю кассу. На удивление взял отличный билет на нижнюю полку.
Но свой шанс всё-таки решил использовать. От вокзала сначала идёт 9-й автобус, а потом надо пересесть на 198-й или 532-й до центра реабилитации панд. Конечно, в 6 вечера в выходной, мне удалось только заснять главную панду у входа, а остальных не дали посмотреть даже за взятку в 100 юаней. Объяснения, что из далека, и сегодня уезжаю, не подействовали. Покрутился вокруг забора, позаглядывал в щели. С темнотой можно перелезть, но последний автобус в 7.
Тогда еду в город и дегустирую всякие лепёшки и блюда китайской кухни. А вот откуда к нам везут плохие, кислые и костистые помело, теперь знаю. Это из Китая. Так не похож он на прекрасный тайский гибрид этого грейпфрута.
Город сегодня бурлил торговой жизнью. Тут рай для шмоточников. Всё стоит буквально копейки. Есть тряпки за 50 рублей. Но это дело не для меня. Прекрасную пандочку с веточкой на сувенир – это, пожалуйста.
Немного мыслей пришедших в дороге. По-моему места силы духовной нельзя ощущать по заказу. Сколько я не ходил по христианским скитам, был в мусульманских древних центрах, тут, у буддистских святынь. Но не пробирали ощущения и просветления мысли. Видно должны сойтись воедино; настроение, отсутствие чёрных дум, желание что-то получить духовно светлое, а потом всё это может приложиться к какому-нибудь месту, на какие богата матушка-природа.
Вот именно так и можно представлять себе Китай, каким я его увидел в это туманное утро. Сквозь складки гор вилась плоская лента реки. А на ней, вдали, одинокий лодочник, не спеша плывущий по водам. Потом пошли террасы по самые макушки гор. Китайцы любят использовать каждый клочок пригодной земли. Это я ещё подметил, когда ехал к перевалам Тибета. Свежая зелень лепилась прямо к асфальту. И ни кто не думал об экологической чистоте такого продукта.
Я смотрю, они и строят без каких-либо норм. Например, высотные дома, вставленные в узкие овраги, с крутыми, да ещё подрезанными склонами. Оползень гарантирован, но строят они действительно много.
Дорога постоянно прорезает множество тоннелей в горах. Потом пошли сплошные глубокие овраги с зевами многочисленных пещер. Действительно здесь, в районе Сианя, можно будет сделать ещё не одно открытие. Очень перспективные и загадочные места.
Всё-таки возвращаюсь к культуре среднего китайца. Как зашёл в верхней одежде в поезд, так и лёг под одеяло. Предварительно всё громко обсмаркав и напердевшись. То отрыжка, то плевки. Очистка организма!
Поезд, к счастью, опоздал на два с лишним часа. Во-первых, рассвело, а во-вторых, мороз со штормовым ветром. Большую часть подземного перехода резко отгородили. Привезли уголовников скованных попарно наручниками. На них сероватые робы с полосками на груди. В свободной руке клеёнчатая сумка с пожитками. Головных уборов нет, а робы, что пижамы тонки. Молодцы китайцы. Это наглядный пример тем, что с преступниками нечего церемониться.
Перекусив традиционными горячими баоцзы, иду в метро. У меня карта восьмилетней давности. Тогда было две ветки, сейчас вижу даже №13. Вот, так! Вот, так развитие! У нас за это время хорошо, если пару станций пустили. Метро здесь мелкое, но и стоит в два раза дешевле нашего. Внутри везде электронные табло, где видно в виде схемы движение поезда по станциям. Очень удобно. У нас же, в угоду рекламе, оставили, хорошо, если, по схеме на вагон. Туалеты бесплатные в городе чуть не на каждом шагу с указателями к ним.
Прежде чем заселиться я решил осмотреть в Пекине то, что не видел в прошлый раз. Сначала иду пешком к барабанной и колокольной башням. Колокол отбивает время днём, а барабан ночью. Затем, по старинным улочкам, добираюсь до храма Конфуция. Прекрасное местечко! Жёлто-зелёно-бардовые краски затейливых пагод и старинные туи в снегу. Огромные, свилеватые стволы растут, наверное, со времён Конфуция.
Вот каменные стелы с именами учеников сдавших экзамен императору. Вот помещение с троном, где он принимал. Всё было очень торжественно. И уж если сдал, так сдал. Память увековечена на тысячелетие в виде высеченного имени коих более пятидесяти тысяч.
Напротив старинный ламаистский монастырь с храмами, построенными в 1694-м году. Тут когда-то император принимал Далай-ламу. Статуя Дзонгхавы – основателя жёлтошапочного направления буддизма в одном храме, огромный Будда в другом, и ещё 18 лоханей. Прихожане молятся, кладут ароматные палочки для воскурений, фрукты, рис, деньги. Народа достаточно много. Всё в ярких торжественных цветах, фонариках, лентах.
Достаточно посмотрев, в обед заселился в отель «Золотой ананас» (50 юаней). Очень уютное место, чистые комнаты, широченные кровати. Тут я проведу оставшиеся три дня до вылета домой.
Да-а-а! Пекин изменился. Центральные районы застроены ультрасовременными зданиями с плавными углами и оригинальной сине-зелёной боковой подсветкой. Когда стоишь на путепроводе, то, кажется, что две реки текут в противоположном направлении. Одна красная – от тебя, другая белая – на тебя. Это фары сплошного потока машин.
Весь вечер ушёл на разведку шопинга и осмотр города. В такой ветер и мороз быстро выматываешься. Ещё раз не нарадуюсь идеально подобранной одежде и обуви «Catmandoo» с шерстяными носками на ногах, и шерстяное термобельё и толстый свитер под непродуваемой одеждой из «Сплава». Кожанно-шерстяной шапке «Everest» из Швеции, вообще, лет 15. Сделана она, правда, корейцами. А то представляю, как бы я выглядел в тулупе с комсомольским значком и унтах. Был у меня такой вариант.
Огромному населению Китая надо искать работу, поэтому в метро чуть не у каждого вагона «толкачи», на остановках автобуса – дежурные, смотрящие за наполняемостью и порядком. А уж людей в форме, немыслимое количество. Зато везде порядок. Даже выйдя на платформу поезда или метро, люди не толпятся, толкая друг друга, а создают мини-очереди.
На входе в ж.д. и автовокзалы, в метро, везде багаж проходит просветку. Правда, она скорее, формальна. Даже карапузы утром выстраивались довольно серьёзно в колонну по двое. У каждого за плечами ранец, а к нему приурочен маленький термосок.
Почти с открытием я вошёл на территорию Летнего дворца. Погода сегодня, в отличие от вчерашней, изумительная. Ветра нет, солнечно и слегка морозно. За северными воротами в лёд вмёрзли расписные китайские лодки. По берегам канала располагается улица Сучжоу. Девушки в традиционных нарядах стоят у домиков, создавая ощущение тех времён. А ведь солнце сюда ещё не дошло и довольно холодно. Бедолаги!
Чуть выше звучит музыка, и китайские старики делают гимнастику цигун. Известная китайская замануха, сначала платить за вход 50 юаней, а затем, когда уже попал внутрь, оказывается, что посещение отдельных интересных объектов или районов то же платное. Надо добавить 10-20 юаней.
Среди прекрасного каменного леса пробираюсь, где каменным лабиринтом, где лесенкой. То белка пробежит, то голубь или сорока пролетит. Венец всего архитектурного ансамбля – это восьмиугольная пагода Духов и Будды. Но меня отвлекает в лес мощное хоровое пение под удары барабана. Это так вдохновляет!
Спустившись к длинной (728м) крытой галерее расположенной вдоль озера, иду по ней и любуюсь расписанием балок и стен. Это тысячи картинок из жизни древнего Китая. Рядом искусственное озеро Куньминь созданное по приказу императора Цяньлуня в 18-м веке. Поистине, китайцы могли глобально изменять ландшафты природы.
Галерея заканчивается у мраморного корабля, где императрица Цыси любила пить чай. В те времена, наверное, казалось сумасбродным потратить большую часть бюджета флота на эту прихоть монарха. Но кто теперь вспомнит те насущные флотские нужды, а корабль, вот он, остался потомкам.
Медленно поднимаюсь снова на холм и захожу в пагоду. Отсюда прекрасный вид на замёрзшее озеро. Так и спускаюсь, навещая, то многорукую богиню Гуаньинь, то буддистских святых. Можно пройтись по крытым расписным лесенкам, постоять в уголке бамбукового сада. Потрогать железные фигуры драконов, каменных львов и полюбоваться на внутреннее убранство покоев императоров.
Огибаю озеро до ажурного моста на остров, где был заточён племянник Цыси. Серьёзная была женщина и свободолюбивых шалостей не прощала. Окинув на прощание взглядом зелёные холмы между белоснежным озером и далёкими хребтами гор, я радуюсь, что мне удалось это увидеть. Удивительно, но день Рождества и день Нового года по старому стилю, были самыми впечатлительными и запоминающимися в поездке.
Но это ещё не всё. Как же мне не посмотреть на знаменитую гигантскую панду в Пекинском зоопарке. Она была символом прошедшей олимпиады. Она же символ Всемирного фонда охраны дикой природы. Для панд тут создано пару крытых павильонов и несколько уличных вольеров.
Д-а-а! После всего просмотренного можно сделать вывод, что лучше панды никто на этот символ не подходил. Это само воплощение беззащитности, красоты и спокойствия природы. Такой крупный медведь, расцвеченный, словно игрушка вопреки законам маскировки. Сидит этакий толстяк выпятив живот и перебирает ветви бамбука. Начнёт жевать, потом замрёт на несколько секунд, как бы проверяя смотрят ли на него, и снова продолжает своё дело.
Малыши сидят спиной к спине или нюхают землю нос к носу. Кто-то спит, а кто-то его будит. Все движения настолько умилительны, а позы восхитительны, что глаз не оторвать. Зимой зоопарки живут ограниченной жизнью. Есть тут и океанариум и музей. Хотелось бы отметить целый ряд белых тигров, тем более что наступил его год, а так же малайского тапира. Я думал, что тапиры только в Южной Америке. А этот много больше, почти с бегемота и с двойной серо-чёрной расцветкой. Ещё видел необычного огромного кожистого индийского носорога. Китайцы набрались наглости и нашего Уссурийского тигра, начисто выбитого у себя, называют северо-восточным китайским.
От таких впечатлений я довольно сильно подустал. Часа в три решил отметить этот необычный день в ресторане. Взял утку по пекински под пиво. Что могу сказать? Лучше наша тушёная курица, а соус вообще не по мне. Тем не менее, сыт. Купил по дороге пару плодов мангисса. Но это зря, в такой мороз – это деньги, выброшенные на ветер.
Остался ещё шопинг. Найдя всё-таки необходимый шмоточный центр, сделал все необходимые закупки на подарки. А вечером починил и камеру, попросив на минуту запасную батарею для питания. Вчера, в мороз, выжал из своей всё и её заклинило с выпущенным объективом.
День начинается, и день кончается любимыми баоцзы, как здесь это звучит. Принял горячий душ и собрал рюкзак. Теперь пишу дневник. Район Сианя – место зарождения в пятом веке до нашей эры китайской цивилизации, посмотрел. Прежде всего – это терракотовое войско. В районе с наиболее сохранившимся традиционным тибетским укладом жизни – Восточном Каме, побывал. Наконец, полюбовался и пандой. А в Пекине добрал всё, что раньше считал малозначимым и упустил. Так что путешествие вполне удалось. А не отличное лишь потому, что виной всему спешка при недостатке времени.
Мои предубеждения к магазину «Севен-Элевен» развеялись. Тут своя специфика и китайские студенты завтракают здесь. Взял пару «шайб» варёных овощей, что-то среднее между картошкой и кабачком, узелок твёрдой рисово-креветочной лапши и любимый соевый напиток. Сыт до горла!
Утро, как всегда ясное. – 15. Недалеко от отеля стартует экспресс в аэропорт. Там последние формальности и покупка чая-конфет. Контроль действительно строгий. Обыскали и прощупали всего с китайской тщательностью. Все мелочи: ручки, блокноты, пришлось из карманов показать.
Впервые увидел через установленную в кабине самолёта камеру и посадку, и взлёт в дневное время. Более восьми часов полёта прошли легко. Это не раньше, когда спускались «ящики» и на нём крутили по паре фильмов. Сейчас в списках сидений индивидуальный экран и пульт. Фильмы любого жанра, музыка, игры, аудиокниги….
В Москве – 8 и пасмурно. Хорошо водитель автобуса рекомендовал поинтересоваться, откуда взлетать. Прилетел-то я в Шереметьево 1, а, оказалось, улетать из Ш – 3. Пришлось бы мотаться туда-сюда с риском опоздать. С нашим сервисом надо держать ухо востро.
В Питере чудесный зимний вечер. Каждая веточка облеплена снегом и картина прямо сказочная. Город, за время моего отсутствия так и не вылез из сугробов.
