Эх, постараюсь ускориться, пока московская ноябрьская дрись не стерла все воспоминания нафиг.
Валь Д'Oрча, конечно, очень чувственное место, буквально — место, созданное для радостной праздности. Сиди себе с бутылкой вина на террасе, и наблюдай, как солнце всходит и заходит. Но долина Кьянти тоже обещала немало прекрасностей, и мы погрузили картонные кофры с булылками в багажник, и отправились в Сиену.
Но прежде расскажу про чудесное место, где мы жили. Отель
Palazzo di Valli оказался загородной виллой в 20 минутах прогулки до городской стены. Управляющий, Лоренцо, затащив наши чемоданы в комнаты, распахнул окно, и отошел в сторону, довольный произведенным впечатлением.
Направо втыкалась в небо Торре дель Манджа, налево — лежала долина Кьянти. Самый духоподъемный вид открывался из окна клозета почему-то.
Утром, когда мы спустились на террасу, Лоренцо шепнул: кофемашина — там, но если вы хотите нормальный кофе — скажите на кухне, вам обязательно приготовят.
Пока я пила нормальный кофе, он спустился в сад при вилле, нарвал там инжира и раздал гостям. Вечером, завидя, как мы маячим на террасе с бутылкой — предупредительно прислал хрустальных бокалов и штопор. После чего я полюбила это место всем сердцем.
Сиена.
Каждый мало-мальский значительный итальянский город переживал в своей истории период расцвета. Сиена расцветала в период республики, между началом XII века и великой чумой 1348 года. Катастрофа — чума не просто выкосила треть населения города, но и подвела черту под его будущим.
Поэтому, городские ворота Порта Романо — это такая машина времени, перешел черту — и уже 14 век.
презепи
коновязь
Я бы, конечно, в Сиене охотно жила неделями, ходила бы как на работу в Собор рассматривать фрагменты полов, забиралась бы на башни, ходила бы по церквям, рассматривая позолоченных средневековых мадонн, покупала бы разноцветные кожаные сумки и перчатки (и еще вон ту и вот эту).
Но все, что я успела — зайти в собор, подняться на его стену и полежать на Кампо, вместе с несколькими десятками таких же изнемогших от тесноты города человек.
Это "Убиение младенцев" мастера Маттео ди Джованни - самый впечатляющий фрагмент инкрустаций, выложенных на полу собора.
Библиотека Пикколомини. Пинтуриккьо нарисовал тут на стенах десять фресок со сценами из жизни папы Пия II, Энея Сильвио Пикколомини (популярная личность в Тоскане, мы и жили-то на улице его имени). По правде сказать, все эти сцены "жития" отстоят от нас дальше далекого. Но реальность тосканских пейзажей, городов на холмах, арок и террас - реальность гораздо более явная, чем историческая реальность. Если рассматривать эти фрески как старинный комикс, или сцену театра - то немедленно становится интересно. По сцене ходят нарядные тосканцы, многие стоят вполоборота к зрителю, и можно перекинуться с ними взглядом. На заднем плане суетятся торговцы, солдаты, путаются под ногами собаки, кто-то играет в карты, или колотит сварливую жену, пока эти персонажи на переднем плане "делают историю".
А одежды? а шелка и парча? А конские сбруи и украшения? Художники в те времена были такие же члены ремесленных гильдий как суконщики там, или ювелиры.
А в музее Дуомо можно встретиться взглядом с Мариам, довольно жутко