Поездка в Питер созревала долго. Прошло семь лет, как я невольно променял его на Москву. Жалел... Первые полгода постоянно сравнивал их между собой. Но потом всё реже и реже становились встречи, и тем дальше я отдалялся от города, несмотря на то, что одиннадцать лет прошли здесь, а трое детей остались жить на невских берегах. Многие москвичи, да и не только они считают Питер «культурной столицей» и нахваливают его за то, что в нём, дескать, меньше гастробайтеров, пробок, и улице почище, за квадратно-прямоугольные кварталы, да и народу больше читающего, и дышится легче. Наверное, это относительно и субъективно. Как и мой рассказ о нём, основанный на впечатлениях и воспоминаниях.
Если российская авиакомпания устраивает акцию-распродажу, то следует искать подвох. Купив билеты туда-обратно за 3500 руб., я с удивлением обнаружил, что перед отлетом они подешевели на пятьсот. Тогда, как при попытке обменять один сегмент с меня запросили 5700 руб. Дикий бизнес…так и не разродившегося капитализма.
Пулково. Сюда я приземлился киевским рейсом в мае 1991 года. И спустя двадцать четыре года я вновь прилетел в этот аэропорт из Домодедово. Первое, что удивило тогда, это низкий небосклон и белые ночи. Сегодня к небосклону был готов, а романтические ночи остались в лете. А Пулково сейчас отличался от столичных собратьев в лучшую сторону. Интернет, эскалаторы, лифты, стекло и бетон; малолюдно, тихо и пустынно. На выходе всего три-четыре дежурных таксиста с предложением подвезти. Тут же автобусная остановка и автомат по продаже электронных билетов. Парочка туристов-испанцев не имели мелочи и отказались от покупки. И не ошиблись, - в автобусе живой кондуктор и не было турникетов. Об этом в Москве забыли, хотя градоначальник еще в первый месяц своего правления обещал их снести и посадить контроллеров. Но видимо за это время все ПТУ по их обучению закрылись, а сами они вышли на пенсию или в охранники. Кто не имел наличности, оплачивал проезд банковской картой через терминал в салоне автобуса минского производства.
«МЧС сообщает: штормовое предупреждение! Днем пятого декабря по востоку Финского залива сохранится юго-западный ветер 17-20 м/с. Избегайте нахождения в зоне высоких деревьев, плохо укреплённых конструкций и рекламных щитов. Будьте внимательны и осторожны!» - как абонент Мегафона я порадовался за трогательную заботу министерства, рассылающего подобный спам каждые три-четыре часа, а как абонент МТС позавидовал такой гиперопеке.
Метро – второй вид общественного транспорта, встретившийся мне. До сих пор турникеты принимают желтенькие медно-никелевые жетоны, обеспечивая работу Монетного двора. Но также имеется и бесконтактная карта. Цены колеблются от 28 до 31 рублей за поездку. Заметно больше рекламы, оно интуитивнее, ярче, чище, красивее и понятнее столичного. Пассажирам рекламируют новостройки и квартиры-студии. Все линии в выделенных цветах, в которые раскрашены и станции. В центре платформ, вестибюлей и на выходе подробные двуязычные карты района, что заметно облегчает ориентацию на местности. Беспроводной интернет в метро пока ещё не пришёл, но зато все названия имеют английскую транслитерацию. Расстояние между ними сравнительно небольшое и сигнал сотовой связи не успевает пропасть. Из заметных удобств – это множество банкоматов всех цветов и мастей и полное отсутствие очередей к ним; наличие пандусов для детских и инвалидных колясок. Также на каждой станции газетный киоск «Первая полоса», который пользуется популярностью среди пассажиров и на всех дверях двуязычное предупреждение об их придерживании.
Метро «Московская», куда через двадцать пять минут приехал автобус из Пулково тоже имеет существенные отличия. Колеи движения подвижного состава закрыты от пассажиров стеной и раздвижными металлическими дверьми. Это связано с заботой о безопасности человека едущего, чтобы пассажиры смогли эвакуироваться в случае прорыва Невской воды. В центре вестибюля информационный стенд, видеотелефон для получения справочной информации.
Тротуары. В Питере предпочитают асфальт. Это заметно, когда везёшь чемодан по тротуарной плитке, которой обложили всю Москву. Наверное, она экологичней и позволяет земле дышать, но колёсики изнашиваются быстрее, как и туфли с каблуком «шпилька». Но что то, что это покрытие является хранилищем грязи и скапливает лужи. Не научились у нас еще безукоризненно укладывать плитку или заливать асфальт. Трещины, сколы, провалы, лужи и грязь. Контраст после посещения Европы или цивилизованной части Азии. Обычно же глаз замыливается и кажется, что так и должно, когда не можешь надеть светлые брюки, когда через год-два ботинки покрываются морщинами.
Гостеприимство. Моё детство прошло в пригороде Киева. И меня зачастую поражало питерское хлебосолье. На Украине распространена т.н. «индийская модель». Т.е. когда приходят гости и часто без приглашения и в любое время суток, то хозяин отдаёт себя им на все сто. В северной столице хозяева могут спать, работать, уехать, например, в театр, Эрмитаж, чистить ванну-унитаз или пылесосить, предоставив гостю свободу выбора….
Что делать утром в субботу? Друзья уехали загород, детям не до папаши, а плана нет. Погода безоблачная не дождливая, что довольно редко для северной столицы, особенно зимой. За год в городе наблюдается всего семьдесят солнечных дней. Я знал, что мне подфартило, и взяв фотоаппарат, ушёл на экскурсию. Ведь раньше я всегда устраивал её для гостей с авторскими комментариями и фотографиями.
Спальные районы редко меняются. Туристы сюда почти не захаживают, и они забываются градостроителями и градоначальниками. Откроют раз в десять лет торговый центр, построят высотку и всё на этом. Зачем? Остальное не окупится и не принесёт прибыль. Хотя, что-то невидимое появилось. Многочисленные объявления на столбах. «Жасмин, Стела, Вика, Отдых 24 часа» с указанием телефонов.
Перепрыгивая через многочисленные мутные лужи и уворачиваясь от брызг автомобилей, зашёл согреться на Кировский рынок, что на проспекте Стачек. Фотографировать здесь категорически запрещено, да и не любит наш народ это дело. Мне же хотелось купить домашнего творога и сметану для завтрака. Пятьсот и шестьсот рублей за килограмм фермерского продукта. Цены не отличаются от московских, а в чём-то и превосходят. На мой вопрос о ложечке или вилке, салфетке для рук продавец очевидно ответила «нет». Заметно кипели очереди в отделах рыбы и мяса. Показалось, что вся продукция одного-двух хозяев под разными вывесками, как впрочем, и везде.
Метро Площадь Ленина с известным товарищем на броневике. На этом пятачке исследованы все подворотни и ближайшие кварталы. Курсантская пышечная, в которой кроме пышек с сахарной пудрой и сладкого кофе с молоком, больше ничего не было, надстроена тремя этажами и стала «Альфа-банком», а подвальный гастроном на Лебедева 31 превратился в уютный ресторан «Кофе и е.д.а.». Всё, как в сказке, где волшебником выступил мистер Время. Неподалёку от Финляндского вокзала и памятника с Лениным расположена районная биржа труда, через которую я устраивался то в психбольницу для заключенных, то в женский СИЗО, то небезизвестные «Кресты», то на металлургический завод. Курсанты – народ переменный и непостоянный. Не каждый работодатель готов был простить им их плотный учебный график и сон.
Сейчас площадь – это практически центр города и как полагается, все киоски снесены, а на их месте построен огромный торговый центр в четыре этажа. Но и как двадцать лет назад идет бойкая уличная торговля. Питер – город рыбный и рыбаки до сих пор сидят с удочками, спиннингами и мормышкой. В сезон корюшки здесь пахнет свежими огурцами. Но сейчас прилавки завалены непрезентабельной пикшей, скумбрией, треской и омулем, которые соседствуют с перемороженными подгнившими ананасами и хурмой. Память детства и юности она самая острая и цепкая, и вспомнилось, как впервые лакомился на курсантскую стипендию бананом и ананасом подобного качества именно здесь, под стихотворные строчки «Ешь ананасов и рябчиков жуй, день твой последний приходит буржуй». К сожалению последних так и не довелось попробовать для полноты образа. Фруктово-рыбный киоск соседствует с оправами для очков, выпечкой, хозтоварами Китайской Республики и новшеством – пикапами автокофе. За сто рублей можно выпить среднего качества эспрессо из бумажного стаканчика.
На Финляндском вокзале расположена моя Alma Mater. Побывать в городе и не зайти на родную кафедру военной психиатрии я не мог. Они по сути своей и дали мне путёвку в жизнь, познакомив с будущей профессией, познакомив с будущей супругой, и где родилась моя младшая дочь.
- А, что ты не сказал, что это твоя жена рожает? – спросил меня мой однокашник после родов, когда я принёс пакет с коньяком и конфетами.
- Я и не знал, что ты будешь дежурить…А это бы, как то повлияло на процесс?
- Думаю, нет.
Многое связывает с академией и каждый раз с трепетом подходишь к двухсотлетним стенам, давно не видавшим ремонта и свежей краски, покрывшимися гарью проезжающих авто и труб заводов Выборгской стороны. «Осторожно, падает штукатурка» - заботится начальник кафедры военной травматологии о пешеходах и автомобилистах, развесив объявления на стенах своего «особняка». Ещё бы, ведь народ сейчас ушлый. Первые заставят лечить, а вторые оплачивать счета за царапины. А так, предупреждены и концы в воду.
Чтобы не говорили, что в армии спорт в моде, - это враньё! Как говорит один из ведущих специалистов с ожирением второй степени: «мы будем зарабатывать деньги головой!» И академический стадион тому подтверждение. Сначала здесь построили жилой дом, отдав десять процентов квартир преподавателям. Потом площадку для жителей, а теперь ещё и стройку развернули, убрав такое знаковое место для любого курсанта под названием «Пентагон». Это общежитие схожей формы, из окон которого курсанты после сдачи анатомии бросали и жгли книги, факелы, стреляли взрыв-пакетами, бегали по улице в нижнем белье и халатах, устраивая праздник «ж...». Это, когда в зимнюю сессию сдавался экзамен по анатомии. Как говорит старинная академическая пословица «Сдал анатомию, можно влюбиться. Сдал фармакологию, можно жениться…». Моя жизнь, как раз и соответствовала этой пословице. На третьем курсе мы подали заявление в ЗАГС.
Анатомию на втором курсе я сдал на «четвёрку». В противном случае я должен был бежать по Невскому проспекту в белом хирургическом халате и шапочке с атласом Синельникова в руках, выкрикивая «ж... пришла!». Таково было содержание моего пари. Лишь на шестом курсе я пересдал её на «отлично», чтобы стать в очередь за «красным дипломом». Но к тому времени инициатора спора отчислили из академии за неуспеваемость. Текучесть была большой, и дипломы врачей получили только половина из первокурсников.
Суббота на кафедре – выходной день. Курсанты, позавтракав колой с чипсами, уютно устроились на креслах-пуфиках под портретами Бехтерева, Балинского и Мержеевского. Некоторые сняли обувь, чтобы избегать отеков стоп. На полу учебники и тетради. Сон – это святое для обучающегося, и он всегда в дефиците. Тихо работал компрессор аквариума, и лишь амазонские сомы клариусы нарушали тишину.
Пройдясь по учебному кварталу, в котором переплетены клиники, стройки и обычные жилые дома, полюбовавшись строем шагающих в столовую, переодетых по последнему слову военной моды в комплекты ОДКБ, молодцов и молодиц (в том числе и чернокожих), я ушел к Неве, фотографируя всё по ходу движения. Приятно чувствовать себя туристом.
Бронзовые памятники. Их родина – Санкт-Петербург. Медный всадник, Екатерина, Александрийский столп известны всему мира. Но есть фигуры местного значения: С.П.Боткин, Гигиея, Вилье. Именитому терапевту выпускники морского факультета в белую июньскую ночь до золотого блеска натирали пуговицы и стетоскоп, ну а даме врачи-сухопутчики неприкрытую скульптором грудь. Почти сто лет начальство терпело подобные выходки. В конце концов, руководство перенесло древнегреческую богиню чистоты и здоровья на закрытую территорию штаба, чтобы украшать фотографии встреч выпускников.
Исследовал академические столовые. Их две. Первая для курсантов и тех, кто прикреплён на котловое довольствие. Меню за годы почти не изменилось. Лишь министр добавил салат-бары по типу шведского стола. А так тоже сливочное масло да вареные яйца на завтрак. Будучи дежурным по курсу, поставил личный рекорд: двадцать порций масла и полтора десятка яиц, точнее, желтков. В эту смесь, именуемую «каряк», добавил сахар, получив своеобразный десерт. Холестерин с атеросклерозом на первом курсе мы еще не проходили. Со столовой было связано множество историй. То курсанты кому-нибудь подбросят в суп кусочек плоти, отрезанный в анатомическом театре, то на спор кто-нибудь соберёт толпу зевак, где в качестве аттракциона будет поедание бразильских тараканов с кафедры микробиологии и т.п.
Во второй платной столовой пообедал позавчерашней рыбой и свежим бисквитом за два с половиной евро. По сравнению с соседом – Финляндией, куда питерцы ездят за рыбой, мясом, бытовой химией и одеждой, - сущая ерунда. Моё знакомство с заграницей тоже началось с Хельсинки. Отстояв трёхчасовую очередь в финское консульство, мы подали документы на первый шенген, и чтобы открыть визу на один день съездили на такси в столицу Финляндии. Стоило это двадцать пять евро, и машина доставляла от адреса до адреса. Город произвёл удручающее впечатление. Архитектура – Питер, только лишённый сталинской надстройки и хрущёвских трущоб, а по ценам мы почувствовали себя бедняками.
На пути к Сампсониевскому мосту сравнительно новый дом литераторов и артистов на Финляндской улице, облицованный синей плиткой, который в народе именуется «Синяк». На первом этаже долгое время работал магазин «Калинка». Впоследствии он стал рестораном «Fерма», соблюдая тренд времени. Раньше мы приходили сюда на экскурсии: подивиться на заморские манго с карамболем и папайей, а в получку купить настоящие Мальборо или баночку Lapin kulta, удивляясь пятилитровой бутилированной воде по пять долларов. Чем интересно вода из-под крана отличается от того, что красиво упаковано, мы не знали. Эра фильтров, рекламы ещё не наступила и на занятиях по военной эпидемиологии мы исследовали первые питерские йогурты и воду и находили, что последняя чище в микробиологическом отношении. Сегодня здесь «французская» выпечка и «бразильский» кофе, если верить рекламе от лучших производителей. По соседству киоск с картонной вывеской «Закрыто. Ушла на десять минут. Сигарет нет».
Гостиница «Санкт-Петербург» тоже оставила след в жизни. На первом курсе ко мне приезжали родители и кормили здешними завтраками, по типу «шведский стол». В пору тотального дефицита начала 90-х годов здесь цвёл капитализм, и столы ломились от яств. Оставив нам с однокашником талоны на завтрак, они уехали с напутственными словами «хорошо учиться» и «хорошо кушать». В октябрьское воскресное утро наш завтрак продолжался два с половиной часа.
Перейдя через Сампсониевский мост на Петроградский остров, я не встретил привычного вида «Авроры» с пушками, смотрящими в сторону Зимнего Дворца. Лишь одноимённая стеклянная высотка со шпилем, в которой за десять лет так и не продали все квартиры с видом на тёску-крейсер. Пояснительная табличка у будки часового говорила о том, что уже год, как корабль в ДОКе и лишь через шесть месяцев его вернут на почётную стоянку перед Нахимовским училищем. Интересно, а куда прикомандировали его команду во главе с командиром? Очень хотелось зайти к капитану первого ранга и поблагодарить. Десять лет назад он помог мне, когда стал вопрос: где проводить свадебный фуршет. От клуба академии сохранились воспоминания от предыдущей свадьбы, а питерские рестораны кусались.
- Ты в очереди за губернатором, парень… Если она откажется от нашей Ленинской комнаты, то у тебя и твоих гостей будет три-четыре часа!
- Я понял вас, товарищ капитан первого ранга… Мне большего и не надо. Вечером поезд в Симферополь, а дальше Ялтинский санаторий КЧФ.
- Ну всё иди, подполковник… Но имей ввиду, ищи на всяк случай запасную площадку…
Своё слово он сдержал, и наши гости были в недоумении, когда получили приглашение на «свадебный крейсер». Я решил, что лучшим костюмом будет мундир с медалями и значками, в котором бежал по заснеженному Невскому проспекту к Московскому вокзалу, так как наше авто попало в вечернюю пробку.
Петроградский остров, наверное, самый большой в городе, лидирующем в Европе по количеству мостов и каналов, получившем за это нарицательное имя «Северная Венеция». На мой взгляд, напрасно. Машины в выходной день носятся по Невскому или по Большому проспекту П.С. (в городе есть два Больших проспекта с аббревиатурами П.С. и В.О.) под сто, поднимая клубы пыли. Побыв немного в кресле водителя, которого обучали вождению на УАЗике по этому острову, я по достоинству оценил их мастерство и прыть на таком количестве светофоров. На Петроградском я любил тренироваться, так как временами здесь был доступ к невской воде, и дышалось сравнительно легко во время длительной пробежки. Здесь же телестанция, телевышка и детская инфекционная больница на улице Чапыгина, в которой проработал медбратом почти четыре года, убегая с дежурств на тренировку или в академию на внеплановое построение-тревогу.
Здесь начинался Петербург и здесь его сердце. В одном из сквериков, ориентиром которого выступают фигуры матросы и инженера в окружении десятиметровых щитов «Мегафон» и «ВТБ» на крыше сталинского дома Балтфлота, расположен царский сруб, взятый под охрану, в забор и в каменную кладку. Вход в «Домик Петра» стоит двести рублей, но раньше был бесплатен, как и вход в собор Петропавловской крепости, куда я направился, так как она, на мой взгляд, самое необычное место. Хотя можно было перейти через Неву и на Марсово поле и согреться у Вечного огня, я перешел по мосту на остров Заячий. У стен крепости расположен городской пляж, где купаться было запрещено ещё в девяносто первом, но смельчаков и экстремалов это не останавливает и по сей день. Когда в ленинградских лесах и на городских окраинах лежит снег, некоторые горожане принимают солнечные ванны, сидя на теплых камнях крепости, которая защищает их от балтийского бриза. Преподаватели рассказывают о ВИП-пациенте, который в 90-х годах дважды лечился по поводу циклотимии. В первой маниакальной фазе он разводил страусов на ленинградских птицефермах, а во второй – пытался провести обогрев под городским пляжем у Петропавловки, выбивая и осваивая бюджетные средства.
Древнепетровские камни, по которым шагали в деревянных башмаках , заменили новоделом. Фигура царя в шемякинском карикатурном исполнении восседает напротив усыпальницы Романовых. Туристы выбирают значки и магнитики в многочисленных киосках, где отчетливо виден тренд сезона «Вежливые люди» и «Человек в черных очках». Не отстает и Монетный двор, предлагая жетоны в разнообразном исполнении. Можно пройтись и по освещаемым казематам, можно попасть и в музей Космоса, в картинную галерею и питерский Дом восковых фигур, который гастролирует по всей стране, а можно просто погулять, вдыхая запах старины или перейти на самый маленький остров – Кронверкский, где мрачно выделяется здание Артиллерийского музея с катюшами и САУшками.
Вторым по величине кораблём в городе является Летучий голландец. Построенный в 2004 году по проекту и эскизам голландских мастеров восемнадцатого века, он прочно закрепился на пирсе Невы. Из его окон открывается панорама на Неву, колонны Эрмитажа, красные столбы маяков. Плавающим его никогда не видел, говорят, что его днище стоит на бетонных основаниях. Он входит в топ лучших ресторанов и спортивных клубов города. В 2006-м году мы познакомились с его кухней, когда отмечали выпуск друзей из клинической ординатуры академии.
- Слава, а ведь могли купить дублёнку…- сказала жена перед сходом на берег.
- Зато, какой вечер провели! Это лучше чем никудышная вещь!
Для меня он так и остался на долгие годы этаким эталоном российского Мишлена. Конечно, здесь не будут подавать сеты или подарки-угощения от шеф-повара, нет дресс-кода, и впускают с детьми, а посетители разговаривают по телефону и фотографируют чернокожих официантов с гигантскими мясными шампурами, но ведь каждый определяет свои правила для своего монастыря. Мы затаив дыхание, смотрели, как сомилье разливает вино над горящей свечой, давая понюхать пробку и попробовать первый глоток старшему стола, как чередовались блюда бразильского гриля, подаваемые матросами-официантами, как официанты сметают щеточками невидимые хлебные крошки с белоснежных скатертей, как посетители разъезжались на моторных лодках от его кормы, чтобы поужинать на волнах. И отсутствие запланированного летающего шоу не ухудшал вид водной глади и краснеющего вечернего неба. И я не смог оторваться от этого, несмотря на то, что из клиники психиатрии сбежал чей-то больной и меня призывали на поиски иголки в стоге сена. И лишь вкусив на десерт жареных ананасов, ушел ловить беглеца и надо отдать должное интуиции, встретил его лицом к лицу в метро.
Между Тучковым и Биржевым мостами долгострой, огороженный невысоким щитовым забором. По площади соизмерим с гостиницей «Россия» в Москве. Пытался вспомнить, что же здесь было, но увы. В памяти не отложилось, хотя сколько раз гулял и бегал здесь. Трасса марафона «Белые ночи» проходит как раз по этому маршруту. И здесь я дебютировал на марафоне, ста километрах и в суточном беге. Наверное, квартал обычных питерских дома с дворами-колодцами, советскими коммуналками, ванной на кухне и тараканами из разряда доходный. Они строились на поколение, но пережили своих создателей, а некоторые из них уже перешли рубеж первой сотни.
Стрелка Васильевского острова с установленными на ней красными фонарями маяков, которые стали визитной городской карточкой. Это второй по величине остров в дельте Невы. Сюда приезжают молодожены. Выпить шампанского и по традиции разбить бокалы о гранит берегов или о двухметрового диаметра шар. Сегодняшний вечер не исключение. Но битых стёкол под ногами немного. Общественный дворник Петька дежурит с метлой в ожидании работы и сдельной зарплаты и караулит лимузины с лентами и фатами.
Здесь и здание Кунсткамеры, которое редко обходят стороной приезжие. Посмотреть на заспиртованные чудеса было модно в восемнадцатом веке, что сохраняется и по сей день. Правда, после музея кафедры анатомии, где собрана самая большая в мире коллекция черепов, курсантам академии здесь было скучновато.
Эрмитаж заметно преобразился за последние десять лет. Наконец-то открыли парадный вход в его царскую резиденцию, что со стороны Дворцовой площади и арку Главного штаба. Теперь можно бесплатно любоваться внутренним двором, если отпугнёт стоимость входного билета или дефицит времени на исследование его экспозиций. На площади дежурят ряженые цари и царицы. К зиме спрос на них падает, и как следствие, цена вырастает. Уже установили новогоднюю ель правильной пластмассовой формы и можно помечтать о приближающемся празднике. В городе живёт традиция встречать Новый год здесь, слушая бой кремлёвских курантов. До сих пор на площади старт и финиш многочисленных международных пробегов и центр культурных мероприятий. Правда, здесь не устраивают рок-концертов и катков, так как первое может навредить экспозиции музея, а второе очевидно не эстетично. С площади исчезли, как класс матрёшечники, уступив место цивилизованным ларькам. На первом курсе на занятиях по эстетике у нас требовали эссе по картинам и экспозициям Эрмитажа. Освоившись с культурой, на втором некоторые подрабатывали в его интерьерах, составляя конкуренцию уличным коммерсантам, благо, что английский, латынь и немецкий преподавали вплоть до третьего курса.
Мосты Петербурга. Их почти три сотни. Канал Грибоедова, река Пряжка, Пизда, Карповка, Большая Невка, Чёрная Речка, Охта разделяют город на множество островков. Из них полтора десятка разводных над крупными водными магистралями. Это зрелище, которое собирает тысячи романтиков в белые ночи. Помню, как мои родители зачаровано смотрели первые советские клипы, снятые в Питере, с участием Альбано и Ромины Пауэр, катавшихся под мостами на быстроходном глиссере. Сегодня тоже можно повторить их маршруты, благо, что предложения опережают спрос.
С ноября по апрель мосты не разводятся из-за прекратившейся навигации. Я вспомнил, как бежал на первом курсе несколько километров по левому берегу Невы, пытаясь успеть от одного моста к другому. Не успел. Встретив друзей, отправился с ними искать море. Точнее, выход к Маркизовой луже Финского залива. В черте города доступ к нему есть на Крестовском и Васильевском острове, ну а мы искали материковое побережье и дошли до него лишь к первым трамваям. Балтика пахнет. Рыбой и мазутом, тиной и смолой. Этот запах разносит по городу ветер, о нём предупреждают чайки, которых иногда интересуют помойки и просто газоны.
Медный всадник, Александровский сад с Пржевальским и спутниками его путешествий верблюдами, таинственное Адмиралтейство с морскими бомбами на входе, Исаакиевский собор и отель «Англетер» с Николаем первым и парящим в воздухе конём. Это всё надо видеть, так как через них оживает история с книгами и кинофильмами. Наверное, можно сравнить с Парижем, где улицы и строения стали нарицательными.
«Эта сторона улицы наиболее опасна во время артобстрела», «Здесь находится вход в бомбоубежище». Подобные таблички оставили на Невском, как эхо ушедшей трагедии. Кинотеатр «Баррикада» превратился в банк и отель, пышечная, сменив с десяток вывесок в магазин «Зенит-арена», торгующий узбекскими и египетскими футболками по две тысячи за штучку. Спорт без выгоды остался рудиментом. Теперь он спонсируется считающими людьми, которые строят стадионы и манежи, возводят фонари и отели, и требуют отдачи от капитала.
Даже торговый дом «Зингер», на первом этаже которого не протиснуться из-за книгочеев, не выдержал позиций и уступил часть своих книжных площадей под кафе для эспатов и интуристов, любующихся сквозь витринное стекло Казанским с Кутузовым и Барклаем де Толи. Но «Север», «Сладкоежка» и «Метрополь» крепко держат удары времени и наоборот расширили ассортимент и удивляют качеством. Культ чая и кофе у меня ассоциируется с Питером. Здесь я понял, что он бывает не только растворимый с сахаром и молоком и не только из пакетиков. И его чайные салоны до сих пор остаются лучшими в стране, но вот найти их неподготовленному туристу сложно. Питер – это родина «Унции» и «Пять часов». С хозяином последней мы стали почти друзьями и он с горящими раскрасневшимися глазами в колониальной английской шапочке убеждал меня в том, что самый лучший в мире чай – это десятилетний Пуэр, приготовленный на молоке и с тройным кипячением.
Рождественские книжные ярмарки в перенасыщенном книгами городе не вызывают энтузиазма у горожан и представляются скорее пиар-акцией, несмотря на поднимаемый шум в связи с годом литературы. Названия полок и ассортимент от фонаря, а девушка, разливающая глитвейн, скучает и мёрзнет с телефоном.
Чтобы глубже погрузиться в атмосферу надо сходить в театр. БДТ, МДТ, Акимова, Ленсовета, Театр на Литейном, Приют комедианта – пароли и явки, известные любому питерцу. Помню, на втором курсе мы шли с другом по Невскому и случайные прохожие предложили выкупить билеты в Мариинский театр на оперу (тогда еще не обманывали). И хоть на нас были спортивные брюки и кроссовки с футболками мы пошли и нас допустили в храм искусств. В сравнении с иностранцами в шортах из царской ложи мы выглядели, как интеллигенты. Сегодня я был в джинсах и, пройдя магазин и выставку «Пассаж», оказался в театре им. Комиссаржевской. Через пять минут начинались «Опасные связи» и были свободные места. Судьба, тем более, что недавно и книгу читал и фильм смотрел.
Умеют в городе играть! И второй спектакль «Дни Турбиных» в театре «Мастерская» подтвердил моё наблюдение.
Следующие два дня непрестанно шёл дождь, Мегафон с МЧС слали, не переставая, заботливые СМС, я редко пользовался фотоаппаратом и перешел на встречи с друзьями и детьми.
Что привезти в Москву из пятимиллионного Питера? Чашки, магниты или текстиль? Увы, аутентичного осталось мало или торговая логистика построена так, что все питерское есть в столице. Торт «Север», императорский фарфор, да солёный шоколад «Особый» от фабрики им.Крупской.
В столицу уезжал с Ладожского вокзала, который построили в современное время. Он по прежнему выглядит пустующим и кажется, что работает в убыток казне. Лишь потрескавшаяся напольная плитка говорит за то, что иногда здесь бывает многолюдно.
Прошло четыре дня и теперь уже Московский вокзал встречает меня с младшей дочерью. Фотографии легионеров «Зенита» на фоне полотнища «Мегафона» и газпромовского значка – визитная карточка вокзала, а пожалуй, и города. Сотовая связь, футбол и газ делают погоду в нём сейчас.
Восьмилетний ребёнок замечает, что центральный вокзал Севера лучше, чище и спокойнее своего московского тёзки. Наверное, и в целом, ритм города и его жителей потише.
В субботу новенький легкоатлетический манеж Газпром принимал гостей из городов и весей для участия в Матче четырёх: России, Москвы, Санкт-Петербурга и Татарстана. Лексическо-семантическая связь между субъектами страны довольно странная. В прошлое время в нём участвовала Украина с Беларусью, приезжали гости из Прибалтики с Казахстаном, но допинг настиг и ветеранский спорт, поставив мастеров и молодёжь на одну планку с профессиональными атлетами. На это отреагировал спортивный бизнес, подняв цены на национальную экипировку почти в три раза.
Манеж разместился на довольно популярном для отдыха острове Крестовский. На нём практически нет жилых домов. Только парк с прудами и белыми лебедями, ресторан «Русская рыбалка», минизоопарк, спортивные объекты: стадион, манеж, бассейн, ледовая арена и центр развлечений Диво-остров, который можно назвать разновидностью Диснейленда. В 90-е он был в запустении, но с каждым годом out-door индустрия набирает здесь обороты. Вот и метро построили, и мосты отремонтировали, и автобусные маршруты пустили. Сквозь леса строящегося стадиона Зенит-Арена просматривается транспортный монстр – ЗСД (западный скоростной диаметр), опоры которого уходят в морскую пучину.
С ним соседствует самый зеленый городской остров – Елагин. Лишь малую часть занимает одноименный дворец с беседками, мини-зоопаркп, Павильон и танцплощадки. Остальное - это зелень и пруды. По периметру он равен пяти километрам и по его гравийным дорожкам шричинмоиты устраивали забеги на эту дистанцию. В питерских парках не любят асфальт и плитку. Только гравий и лучше красного цвета. Наверное, эту моду внёс Пётр, и современники побаиваются перечить царскому духу. В летний зной мы любили брать в прокат лодочки и исследовать его пруды. Накатавшись, уходили лакомиться в бурятский дацан Гунзэчойнэй, который смело можно отнести к достопримечательности города и Северо-Западного региона. В этом году он отпраздновал своё столетие, о чём красноречиво изложено на стене в столовой. По наружной отделке и лепнине превосходит своих байкальских прародителей, выполненных преимущественно из дерева.
Веяние моды или времени – это синие пакетики на обувь, которые кто-то по глупости окрестил бахилы. Последние используются хирургами и только в операционных, но они завязываются чуть ли не под коленями и изготовлены из халатной ткани. Странно, что кроме бывшего СССР этот атрибут больше нигде не прижился. И буддийский храм не стал исключением, хотя обычно перед входом обувь просто снимают.
Фото запрещено, но посетители игнорируют, и я поддаюсь всеобщей слабости. Конечно, лысого лектора в скромном вишневом халате и тапках, перед которым расселось три-четыре десятка студентов, я игнорирую, а вот фигурки Будд или сахарные иконы так и хочется заснять.
- Папа, а почему перед Богами так много сладостей? Можно, я съем хотя бы одну конфетку?
- Нет, нельзя…Это, чтобы Боги могли подкрепляться, когда проголодаются.
- А когда они кушают? – не унималась дочь.
- По ночам…когда люди спят.
- А их можно увидеть ночью?
- Нет…они застесняются и не выйдут.
- А у них не бывает аллергии?
Чтобы удовлетворить аппетит себя и детей мы спустились в подвал храма, так как слово Дацан детям неизвестно, и мы предварительно сообщили, что идем в ресторан. Здесь ещё с курсантских времен мы заказывали горячие позы или буузы. Первый вариант названия используется в Бурятии.
- Нам, пожалуйста, десять поз, четыре кружки чая с молоком и два кусочка торта, - сказал я толстенькой официантке-бурятке.
Минуты через три она принесла пластиковый поднос с дымящимися позами в одноразовой посуде и минимумом салфеток,
- С вас пятьсот рублей.
Конечно, это не тот продукт, сделанный из рубленного конского мяса, а адаптированный к европейскому желудку говяжий фарш, но тоже ничего. И подкрепившись, мы ушли исследовать третий этаж храма, где ламы проводили «читки грешникам», парк, где можно крутить тяжелые барабаны и привязывать ленточки и платки на деревья.
- Папа, если я дам богу монетку, он вернёт мне больше денег?
- Нет, он передаст её тем, кто нуждается в ней.
- А мне что тогда?
- А тебе повезёт в чём-то большем чем в деньгах, дочь.
Субботний день завершился походом в «Ашан» у Старой Деревни. Обычный сетевой магазин, только планку потребления в нём заметно понизили, уменьшив количество деликатесов и товаров из верхнего ценового диапазона. Да, - подумал про себя, - балует нас столица, балует...артишоками и трехтысячными сырами, кивано и круглогодичной клубникой. Питерский побратим более скромен и непритязателен. Вообще, временами мне казалось, что вроде и в одной стране нахожусь, но отличия более чем существенные. Ведь даже банкоматы родственного Сбербанка берут процент комиссионных, и роуминг национальный опустошает счёт мобильного телефона, и льготы московские здесь не засчитывают… Ещё год назад, когда мы вылетали в Сочи, дочь спрашивала: «Папа, а в Сочи на каком языке разговаривают?». Кстати, в Питере своеобразный диалект и его уроженцы иногда кичатся им: «парадное, лентяйка, поребрик, бадлон, шаверма, греча, кУра, хабарик, ларёк, булка …». В первые годы моего проживания здесь интеллигентного вида дамочки то и дело указывали мне на моё неместное произношение, выдавшее южнорусское происхождение.
Второй солнечный воскресный день. Отправился к метро «Площадь Александра Невского», чтобы освежить воспоминания юности. На площади грозный всадник, безвкусная новогодняя ель и припаркованный ржавый пикапный жигуленок со спущенными колёсами и надписью «На Киев» во весь кузов.
Это конец Невского, который насчитывает сто девяносто домов, два сквера. На нём почти не растут деревья, нет газонов, нет клумб, скамеек для отдыха, парковок. Так выглядят большинство центральных улиц. В теплую погоду можно отдохнуть на лужайке у Казанского, в сквере Екатерины или в многочисленных столовых и кафе. Среди последних превалируют японские и китайские, при виде которых вспоминаю фильм «Изображая жертву». Пока не замёрз, зашёл в собор Александро-Невской Лавры. По пути навязчивые причитающие и просящие милостыню, среди них цыгане или молдаване. Заметно прибавилось количество киосков, открыли трапезную, монастырские булочные, торговые ларьки. Эта суета передаётся и на людей в храме, которые не могут найти своего места и постоянно движутся от икон к подсвечникам.
Бумажный спам окраин перекинулся и на Невский и на редком столбе не розовеет бумажный стикер «Катя, отдых» с указанием телефона. Наверное, забота о клиентах бутиков «Loro Piano», «Brioni», которые выделяются большими новогодними витринами. В столице это называют «сауной».
Заметно прибавилось количество гостиниц и хостелов. Ещё бы, ведь на сегодняшний день в Питере 2563 отеля, зарегистрированных на букинге, что на пятьсот больше чем в столице. И общепит города более доступен. Мне уже не хотелось кофе, но во фруктово-овощной Лавке я не смог отказать себе в нём.
- Мне, пожалуйста, одну чиримойю и чашку эспрессо! – сказал я приветливому официанту после того, как завидел у окна бендеровские столы и стулья, - а вайфай у вас работает?
- Конечно. Присаживайтесь… Кофе сейчас принесу.
Я обошел салон сетевой лавки и понял, что такого в Москве нет. Сюда не дошли сырно-хамоновые санкции, и продавец может нарезать вам кусочек камамбера, бри и проволоне. Во льду лежали коробочки с фруктовыми салатами с манго и папайей. И это первый магазин в России, где продавалась чиримойя, со скидкой 69 рублей за фрукт. И не беда, что в комплекте не было пластикового ножа, а официант на мою просьбу принёс нож для нарезки сыра. Они ведь только учатся и привыкают. Ведь еще в 92-м году на передаче Ярмольника «L-клуб» участник викторины трижды пытался надкусить кокосовый орех…со скорлупой.
Уехать из Питера без сувенира во второй раз – преступление, и я решил сравнить «Императорский фарфор», выпущенный на родине с тем, что продаётся. Магазинов на Невском не меньше полутора десятка.
- Фотографировать можно? – спросил у продавца-консультанта и по совместительству охранника.
- Нельзя…
- Да, мне просто хотелось запечатлеть и узнать из чего сделана чашечка за девятнадцать тысяч.
- Фарфор высшей пробы и роспись ручной работы. Золото, агаты в краске…
- И что не бьётся?
- Что вы?
- Да уж…хорошее вложение для серванта! Скажите, а елочки из фарфора бывают?
- Недавно поступили. Студенты расписывали наш фарфор в камуфляж…все экземпляры в единственном исполнении.
- Две, пожалуйста, заверните…Будем идти в ногу с модой.
Площадь Восстания разделяет проспект на две части. Её ориентир – монолитный блок весом в 360 тонн – гранитный обелиск «Городу-герою Ленинграду». К нему нет пешеходного перехода и подъехать вплотную можно лишь на машине. От площади Восстания интенсивность пешеходов заметно возрастает. Вечером и в праздники здесь не протолкнуться. Чем ближе к Дворцовой тем большее количество сувенирных магазинов и по прежнему ни деревца. Зато столовые и кафе чередуются друг с другом и довольно приветливы в отличие от охранника дворца Белосельких-Белозерских.
- Вы куда?
- В музей демократии.
- Выходной сегодня. Демократия по субботам-воскресеньям не работает. Приходи в понедельник, с одиннадцати до трёх!
Или входной двери магазина Т.Парфёновой «Открыто, звоните». Или продавщицы фирменного магазина «Фабрика им.Н.Крупской»:
- Здесь нельзя фотографировать!
- Почему?
- Нельзя и всё…такой закон.
- Скажите, а кто и из чего выпустил трюфеля за тысячу девятьсот пятьдесят рублей за килограмм?
- Не скажу…Читайте сами.
- Да, я не журналист. Просто удивился самым дорогим развесным российским конфетам…Не бойтесь…В Москве такого нет.
- Удалите фотографию из планшета, - тогда поговорим.
Хорошо, что пока конфетные магазины не обзавелись охранниками, - подумал про себя и ушёл в Апраксин Двор. Знаковое место, которое спасало от голода и скуки. Здесь в 90-е покупали самые дешёвые американские куриные окорочка и голландский спирт Royal, а когда хватало то и водку Rasputin. Но времена изменились и иные продавцы пришли на рынок, сместив торговые акценты.
- Слушяй, брать, иди купи у меня такую же курточьку…тисячя рублей…финьскую, - тащит меня колоритный торговец за рукав.
- Спасибо, не надо! - отмахиваюсь от него как от мухи.
- Слушяй, бери всё из этой кучи…всё по пятьдесят рублей, а из этой по сто, - не унимается он, - тюфли по пятьсот, брюки по триста, - новогодняя распродажа!
Китайско-турецкий ширпотреб мне был неинтересен, и хотелось поскорее выбраться из этого муравейника, не доставая фотокамеры из сумки. Но пройти мимо двух торгующих на земле загоревших тётушек, укутанных в псевдоивановские шали и не поговорить за жизнь, я не смог.
- Дама, а что это у вас за серенькие горошинки? Дробь?
- Насвай, парень!
- А чем отличается от соседнего зелёного порошка?
- Да ничем!
- А какой вкуснее?
- Всё вкусно…Бери…Тебе сколько взвесить?
После непродолжительной беседы почувствовал к себе интерес со стороны местных ребятишек, которые вели меня чуть ли не до метро Сенная, пробиваясь среди граждан с колбасами, сушеными грибами и вязаными носками, заполонившими и без того узкие тротуары Садовой улицы. Лишь у метро я отдышался, и нырнул в ТЦ «ПИК», чтобы перекусить в китайском ресторане China Town. На площади у меня попросили мелочь подростки, а девушки телефон позвонить знакомой, но я торопился за свежими впечатлениями в центр города, который не переставал удивлять. То бесчисленные магазины золота-серебра, ломбарды вперемешку с «Нитки-пуговицы-тесьма», то чуть реже встречающиеся музеи шоколада и лавки мёда, то продавец-полиглот, торгующий чёрной икрой с тридцатипроцентной скидкой на Невской линии магазина Гостиный Двор.
- Ну как тебе, Питер? – спросил Николай – мой давний приятель и директор винного магазина «Украина», - не соскучился?
- Местами не узнать! Особенно Апрашку.
- Да, с улицей Ломоносова два тёмных пятна нашего района. По ночам афганцы с апраксинцами перестреливаются…скучать не приходится…Что-нибудь в Москву повезёшь?
- Бутылочку новосветского брюта к Новому году. Не испортился за это время?
- Да вроде нет…
После экскурса в тёмное захотелось светлого и духовного, и перейдя на другую сторону Невского, ушёл бродить по Михайловскому парку и Марсовому полю, Летнему саду и улице Миллионной, набережной реки Мойка и каналу Грибоедова. Погрелся у Вечного огня и потрогал пальцы атлантов, заметил, что на Неве очередное наводнение и ступеньки залило холодной водой. Сходил на вечернюю службу в Казанский собор и к могиле фельдмаршала с ключами и штандартами европейских городов. Программа минимум выполнена. Пора домой.
«МЧС предупреждает! 14 декабря на дорогах Санкт-Петербурга ожидается гололедица. Соблюдайте скоростной режим! Будьте внимательны и осторожны!» - заботливый Мегафон прислал нам в дорогу.
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
Смотреть фото на NetPrint.ru
