Поэтому выбор в пользу Палау сделать было не очень просто. Я знала, что на Филиппинах и близлежащих островах лето относится к низкому сезону.Иными словами, к сезону дождей. Правда ли, что в июне у вас льют дожди? – задала я вопрос жителям Палау. «Правда, - ответили одни. – Впрочем, в 2008 году в июне дождь не шел ни разу.» Другие дали еще более замечательный ответ: «Сезон дождей - с июня по август, а в сентябре льет еще больше.»
Дождей не хотелось, поэтому я обратилась к моей любимой Индонезии. Там интересные места – это Вакатоби и Раджа Ампат. Я списалась со своими бельгийскими друзьями, которые Индонезию знают неплохо. Их ответ не порадовал – в Раджа Ампат сайты для погружений менее интересны и разнообразны, чем в национальном парке Комодо. Про Вакатоби они знали только по наслышке, но отзывы были тоже не очень восторженные. Замечательные погружения у них были в Lembeh Straits, но все это были макро-существа, а я не очень люблю макро. На Палау мои бельгийцы тоже были: «Мы были на «Агрессоре», на Новый год. Видимость была отличная, и на каждом погружении мы видели акул.»
Разрешили сомнения мои любимые, мои замечательные московские друзья – чудесная пара и малыш. Палау, - сказали они, - это лучшее в мире место для погружений. Это место, куда можно возвращаться.»
Место, куда возвращаются – это сильный аргумент, потому что на самом деле вернуться куда-то практически невозможно, слишком много еще неувиденного. Как гласит итальянская пословица: «Если ты что-то покинул, ты это потерял навсегда.» Пословица, впрочем, сформулирована в применении к человеку, с которым расстаешься. Но работает и в более широком смысле.
Ладно, ответив на вопрос «где», надо было ответить и на вопрос «как?». Палау – это место, где не надо заниматься dayly-дайвингом. Во-первых, потому что все места погружений находятся на расстоянии примерно 1-1,5 часа ходу от пристани. Кораблики – это спид-боты, не «зодиаки», конечно, но все равно, провести на них полдня – удовольствие ниже среднего. Много в таком режиме не понырять, а я люблю так, чтобы подняться на борт, балон поменять, и обратно под воду уйти.
Во-вторых, Палау – это место, где абсолютно нечего делать вне погружений. Собственный пляж имеется только у одного отеля, двухместный номер в котором стоит 300 дол. в день. Больше купаться негде. Вообще. Имеются еще пляж и отель при нем примерно в часе езды от столицы, но купаться там можно только во время высокой воды.
Что посмотреть, конечно, найдется. Но опять же, требует отдельного дня и несовместимо с дайвингом.
На этнографическую экскурсию стоит ехать в Бабальдаоб, остров Peleleu – это мемориал второй мировой войны, а за природными красотами можно податься на Rock Islands.
Наскальные изображения... до РОждества Христова
В самом Короре есть два музея, они маленькие, закрываются рано и не работают по воскресеньям.
"Абай" на территории музея в Короре
А в музее-галерее все экспонаты - вообще инсталляции...
Государс тво Палау – это цепочка островов в Тихом океане, до получения государственности они назывались Южные Каролингские острова. Вкратце история такая. Открыты Магелланом. С 1885 по 1899 были испанской колонией. В 1899 году Германия выкупила их у Испании вместе с Каролинскими и Марианскими островами. Немцы пытались развивать здесь добывающую промышленность. Особенно хорошо это получилось на острове Гуам. После 1-й мировой войны острова отошли к Японии. С 1947 по 1994 г. были под протекторатом США.
Главный остров – Корор, он соединен мостом с островом Babeldaob. Там расположены черные каменные монолиты... Стоят глыбы из какого-то мягкого камня, на некоторых из них вырезаны лица.
Там же можно посмотреть abai – дом, в котором собирались мужчины и куда был запрещен вход женщинам. Это особенно занятно, потому что на Палау был матриархат, и сохранился он до настоящего времени. Проявляется он в том, что наследование денег происходит по женской линии. И когда мужчина женится, его семья принимает на себя обязательство помогать финансово семье жены. Поэтому, например, так выгодно жениться на иностранках. Родственников у жены как бы и нет...
Вождями, однако же, были мужчины. Это отражено в их жутковатой сказке.
Сказка про Сурех и Тулея
Жила-была красавица Surech. Она любила по вечерам прогуливаться по берегу моря. И увидел ее юноша по имени Tulei, и влюбился в нее. Но поскольку характер у девушки был строптивый, и отказывала она всем женихам, то Тулей даже не рискнул показаться ей на глаза. Каждый вечер приходил он на берег, издали любовался на девушку, а когда она уходила, целовал следы ее ног на песке. И однажды, когда Тулей мечтал, сидя на песке, Сурех вернулась и с невинным видом спросила его: «Молодой человек, а что ты здесь ищешь? Может быть, я тут что-то ценное обронила?» Девушка его, естественно, давно заприметила, и тоже успела влюбиться. В общем, некоторое время они даже были счастливы. Тулей вытесал и принес в подарок своей подруге огромный камень, и она была очень рада такому подарку.
И вдруг вождь соседней деревни повелел привести ему Сурех – захотелось старому дураку посмотреть, что за красавица живет неподалеку. Наша парочка встретилась в последний раз. Были слезы, признания в любви, обещания верности до гроба... а потом положила Сурех голову на ствол поваленной пальмы, и Тулей отсек ей голову. Положил он ее в корзину и понес вождю.
Пришел, постучал... Вождь, потирая руки, сказал: «Вводи девушку в хижину». – «Нельзя – она такая грязная с дороги, что испачкает хижину.» Вождь не понял, что происходит, понял только, что ему сказали «нет». Но потом вышел, увидел корзину, в которой лежала голова, кровь уже запеклась. Вождь, не понимая до конца, в чем дело, тем не менее на расправу оказался спор. Он нанес Тулею удар в грудь, от которого тот через несколько дней и умер.
Холмы имени Сурех и Тулея в Бабельдаобе
А вот история о сотворении мира: из мирового хаоса возник гигантский моллюск-тридакна, который породил некое существо, напоминавшее и креветку, и женщину. У нее было четверо детей – Корор, Бабельдаоб, имени третьего не помню, и дочка Амелиик. Четыре главных семейных клана, существующих до настоящего времени, считают себя потомками этих четырех первых людей... А Амелиик и ее потомкам досталось все богатство.
А креветка-мама и ее четверо детей спасались от бури на плоту. И маму здорово укачало. Поэтому, когда дети увидели великана, который за спиной нес корзину с землей, то они попросили его построить маленький островок, где можно было бы отдохнуть от качки. Великан согласился, а детишки в благодарность продырявили ему корзину. Шел великан, шел, земля из корзины сыпалась, и возникла цепочка островов.
В другой редакции, креветка-мать родила как людей, так и морских существ. Морские существа собирали кораллы и строили остров, чтобы людям было где жить. В результате около некоторых островом нет отмелей, и сразу начинаются большие глубины.
Но это все лирика. Вернемся к технологии.
Раз был нужен liveaboard, выбирать пришлось между Eclipse, Ocean Hunter и Agressor. Самолеты на Корор летают ежедневно – из Токио, Тайпея, Гуама и Манилы. Очевидно, что только на рейсе из Манилы можно не морочиться получением транзитных виз, а рейсов два – в среду и в пятницу. Под рейс в среду строит свое расписание Eclipse, но его надо брать в чарт. А я люблю новую компанию.
Я сначала остановила выбор на Ocean Hunter, но потом оказалось, что я напутала с датами, и, чтобы подгадать под манильский рейс, мне надо было бы прилететь за 4 дня до начала сафари, а потом еще 5 дней ждать обратный самолет. Я списалась с «Агрессором», там тоже получалось не очень удобно, но намного дешевле, и, кроме того, можно было в этот «пересменок» слетать на Япп... Наверное, я бы так и поехала на «Агрессор», но они поступили, как обычно поступают американцы – выставили мне счет на кабину «de-luxe», вместо обычной, которую я заказывала (когда я отказалась, они сделали круглые глаза, в смысле «мы не так поняли»). А тут мне написали с Ocean Hunter, что они готовы подвинуть дату выхода так, чтобы у меня получилась нормальная стыковка. После этого уже неудобно было отказываться.
До Манилы я летела Катарскими авиалиниями. Они дали дополнительных 10 кг на перевозку снаряги, впрочем, даже с тяжеленными фонарями для видеосъемки моя сумка потянула всего 21 кг. Просто, собирая багаж, в какой-то момент я поняла, что не могу эту сумочку поднять – и стала вынимать из нее все, без чего можно обойтись. Футболка, юбка, кроссовки... В последний момент я вынула шампунь – и была очень удивлена тем, что на корабле шампуня не оказалась.
Стыковки у меня получились минимальные. До Манилы добралась без приключений, разве что очень замерзла в транзитном зале в Дохе.
Занятно, но в обменный курс в аэропорту Манилы ничуть не хуже, чем в городе.
Регистрируясь на рейс на Корор, в международном аэропорту Манилы я взвесила свой багаж – автоматизированной системы там нет, и весы обслуживает специальный мальчик с бумажкой.
Дальше путь мне преградили две девочки из Continental Airlines. Эта авиакомпания взимает плату в 25 долл. за каждую сумку регистрируемого багажа. Бесплатно могут провезти одну сумку «постоянные клиенты»- обладатели One Pass. 25 долл. – тоже деньги, поэтому я заранее оформила One Pass на их сайте (абсолютно бесплатно) и сообщила номер агентству, которое мне покупало билет.
Отдала я девочкам паспорт, и увидела, как американская улыбка сменилась выражением ужаса.«Что будем делать? Она русская» - прошептала одна. – «Подожди, может она говорит по-английски.»- ответила вторая.
«Мы должны задать Вам несколько вопросов», - сказала девочка. Слово «must» звучало как священный долг, и только смерть могла освободить их от его безусловного выполнения. – «ОК».- Девочки успокоились: «Кто собирал Ваш багаж? Принимали ли Вы предметы от посторонних лиц для перевозки? Имеются ли у Вас колющие и режущие предметы, включая маникюрные принадлежности?»
Я им отвечаю, но не догоняю ситуацию – за идиотку меня держат здесь, что ли, с такими странными вопросами. Это ладно, а какую анкету приходится заполнять в рейсах на тот же Нью-Йорк! «Совершали ли Вы когда-нибудь террористические акты? Были ли Вы осуждены за терроризм? Собираетесь ли Вы совершить теракт против Соединенных Штатов Америки?» И великолепная ремарка в конце анкеты: «Если Вы ответили «Да» хотя бы на один из поставленных вопросов, пожалуйста, свяжитесь с Консульством США до начала поездки». Анкету дают заполнить за час до прибытия.
Поскольку я прилетела в тот же день, меня освободили от уплаты аэропортового взноса – 750 песо, около 17 дол. Мальчик на регистрации сам об этом сказал и долго куда-то бегал в поисках нужной печати, задерживая всю очередь.
Continental Airlines порадовала еще тем, что в полете выдала по бутерброду, хотя в билете черным по белому было написано, что кормить не будут. Это было очень кстати, потому что покушать в международном аэропорту Манилы негде.
А прилетели в Корор мы в час ночи.
Отель у меня был заказан – мотель Tree-D, 45 долл. за номер (без завтрака). И меня встречали сразу двое – менеджер отеля, маленькая филиппиночка Эмма-Гилерма и представитель кораблика, который должен был убедиться в том, что я-таки прилетела. Контролируют, после того как русская группа, которая бронировала Ocean Hunter III на майский круиз, а потом из-за шторма не смогла вылететь с Палавана в Манилу, пропустила рейс на Корор и в результате отменила сафари. Раз уж встречают, могли бы тогда сделать бесплатную доставку из аэропорта в отель! Ну да бог им судья.
Всем хорош Tree-D мотель, за исключением одного – все-таки далековато он расположен от магазинов и ресторанов. Нет, описание не врет, и супермаркет, и магазинчик на заправке, отрытый до 1 ночи, и какая-то забегаловка в японском духе поблизости имеются, но до downtown идти минут 15-20.
Разбудили меня петухи. Орали, словно их сейчас в суп потащат.
В 10 часов приехала машина, и меня отвезли на кораблик.
Ocean Hunter I рассчитан на 6 человек. Нас было 5, поэтому мне досталась отдельная каюта.
Дня два я боролась с кондиционером. Мне никак не удавалось отрегулировать его на 30 градусов. Кондиционер регулярно превращал каюту в морозильную камеру. Отключить совсем нельзя – душно, но и оставить нельзя – простудишься. А моя аптечка не пережила траспортировки: капли для ушей протекли и испортили таблетки в бумажной упаковке, а спрей для горла, коричневый из-за содержавшегося в нем йода, взорвался и выпачкал все остальное.
Команды – трое: капитан Трой, дайвмастер – филиппинец Ричард и кок – уроженец Непала Четра. Боже, какой был прекрасный кок! Крабовое мясо, рыбное сашими, карпаччо из рыбы...с замечательными соусами. Как правило, на столе еще присутствовали и курица, и жареная рыба, и гарнир, но я просто была не в состоянии этого попробовать. И чай на корабле был хороший – Earl Grey, а не традиционный омерзительный Lipton. Запас чая явно не был рассчитан на русские аппетиты, потому что к концу поездки чая не осталось. Точно так же, как не был рассчитан запас конфет Milky Way, на которые тоже нашелся любитель.
На таких кораблях компания всегда собирается интересная. Только те, кто действительно любит дайвинг, готовы жить в крошечной каюте с двухэтажными кроватями, где практически не повернуться. А те, кто выбирает к тому же маленький кораблик, люди самодостаточные, имеющие собственное мнение, состоявшиеся в своей профессии и вообще ренессансные. Если правила русского языка допускают такое употребление прилагательного.
Итак, нас было 5. Каюту рядом с моей, такую же маленькую, занимали Андрей и Борат, отец и сын, пластические хирурги из Цюриха, а по происхождению - из Словении. Андрей интересуется политической историей, а рассказчик он замечательный. Другой круг его интересов– информационные технологии. Электронные книги, средства коммуникации, системы автоматизации проектов – даже странно видеть такую вовлеченность и доверие у человека старше 60 лет.
Мастер-каюта побольше, с нормально расположенными кроватями досталась Кристин и Энтони, супружеской паре из Денвера, США. Энтони работает в Google, а Кристин – журналистка, т.е. почти моя коллега.
Как заметил Борат в адрес наших американцев: «Вы – американцы только во втором поколении, а ваши недавние предки жили в Италии. Поэтому вы такие образованные и открытые».
Поскольку я таскаю с собой большое количество видео-аппаратуры, я сразу обратила внимание на розетки. И поняла, что будет проблема - здесь же американский стандарт 110В, и на корабле оказалось всего 2 розетки на 220 В. Они обе были расположены на палубе, причем были прикручены к стене. Получалась, с учетом переходника, весьма ненадежная система, так что тяжелое зарядное устройство из них бы вывалилось. У меня от 220 заряжались 3 батареи – от фонарей и подводного видео-бокса. Ребята, говорю, мне нужно одной 3 розетки, а у вас их всего 2. – А что, по очереди заряжать ты не можешь?– У меня время зарядки 14 часов.
Пришел электрик, присоединил удлинитель, сделал 4 розетки. Хватит тебе? – Может, и хватит. По опыту знаю, розеток много не бывает. И правда, не хватало, потому что от 220 В заряжались еще 3 фонаря. А мне мораль – надо возить с собой тройник, и ни с какими переходниками не мучиться.
В 13-00 делаем первое погружение на так называемый Helmet Wreck, на самом деле – безымянный японский сухогруз. Ограждения его борта – как ребра огромного кита. Вплываем внутрь трюма, глаза адаптируются к темноте. Вдали синеет круглое окошечко. Посмотрели на два двигателя самолета, проплыли над глубинными бомбами. Везде лежат покрыте налетом бутылки. На носу, где корабль упирается в риф, лежат раскрытые ящики, в которых были установлены эти бутылки. Там брошена белая до сих пор газовая маска и покрывшееся губками ружье. На самом рифе встретили стайку shrimp-fish, которые покачивались, стоя вниз головой, внутри похожего на обезлиственный крыжовник коралла.
Все ныряют в коротких «трешках», а Борат натягивает на себя длинную «пятерку». «Я подумал – если начну мерзнуть в 10-дневной поездке, будет плохо» - объясняет он. А я-то? Я всю жизнь ныряла в 7-миллиметровом костюме, и вот специально для Палау купила длинную «трешку» и теперь очень боюсь в ней замерзнуть.
И правда, хотя мой оптимистичный компьютер показывает температуру 30-31 градус, врет он, и на самом деле темпаратура градусов 29. Минут через 30 расслабленного погружения я начинаю подмерзать. Костюмчик сидит плотно, но я просто ощущаю, как мое тело отдает тепло воде, и вода его жадно захватывает. Надо было брать с собой 7 мили, и не мудрствовать!
Острова здесь заросли зеленью и пальмами, и похожи поэтому на зеленые кусты, возле которых рассыпаны пленки белого песка. Есть другие острова – где зелень стоит на подточенных водой возвышениях-парапетах.
Корабль пересекает лагуну и останавливается у входа в германский туннель. Его и в самом деле прорыли немцы в начале 20 века, когда они пытались бокситы добывать на самом южном острове. Туннель был им нужен, чтобы не гонять корабли вокруг островов.
В 17-00 делаем погружение на German Reef. Не очень люблю я dusk-dive, но рыба – она всегда рыба. Наполеон, серые рифовые акулы, барракуды, стайка тунцов, которая быстро испарилась, потому что появилась барракуда... Плюс всякая мелочь – клоуны с актиниями, стайки желто-фиолетовых псевдохромисов. Вообще очень много фиолетового цвета, кораллы этим цветом окантованы, губки им переливаются... или это свойство времени суток?
Вечером наш дайвмастер Ричард объявил программу. В плане стоят 4 погружения плюс одно ночное. На самом деле, программа выполнима, только если первое погружение делать в 6 часов. Но в 6 часов еще темно. Поэтому мы сократили дневную программу до 3 дайвов.
В 6-45 утра садимся в «зодиак» и отправляемся к сайту под названием German Channel. Там есть места, куда приходят чиститься манты. По дороге мы чуть не задавили черепаху, которая спокойно себе поднималась на поверхность.
«Зодиак» останавливается, Ричард смотрит в воду и удрученно качает головой – видимость нулевая. «Зодиак» трогается, и мы двигаемся дальше вдоль острова, к сайту Big Drop Off (22 m, 50 min). Эта стенка, благодаря Жаку-Иву Кусто, чей день рождения был только вчера, 11 июня, получила репутацию самой красивой в мире. Там действительно было много горгонарий, черных кораллов, багровых кнутовидных кораллов. Еще бы видимость получше, оценили бы стенку.
В 10-00 отправляемся нырять на Turtle Wall (22 m, 50 min). «Зодиак» скакал по волнам, а когда внезапно у него заглох мотор, я чуть не улетела головой вперед. Хорошо, что лодка не может остановиться так же быстро, как автомобиль.
В ожидании плохой видимости я даже не взяла с собой видеокамеру. И зря – видимость была получше, а сколько было рыбы... В самом начале встретили спящую черепаху – название себя оправдало. Затем внизу прошла леопардовая акула. Вдали мелькнули две серые рифовые. Длинное узкое тело акулы извивалось, как змея, я даже подумала, что это никакая не серая рифовая – настолько она была тонкая. Течение поменялось, мы поднялись повыше и поплыли в обратную сторону. Маленькая, около метра, серая рифовая акула шла прямо на нас. Мы с Ричардом были первые, и мы даже посторонились , уступая ей дорогу – проходите, пожалуйста. Но она передумала, поднялась повыше. Прошла большая стая черных snapper. Удивительно, но волнение ощущалось даже на 22 м, а на 12 м весь окружавший нас рыбий суп ритмично поднимался и опускался.
Отдельная задача – залезть на этот «зодиак». Для этой цели служит металлическая лестница. Только, когда по ней карабкаешься, необходимо отклоняться назад, иначе вместе с лестницей нырнешь прямо в «зодиак». Ну ее на фиг, эту лестницу... После того, как я отдала наверх снарягу, я обплываю лодку и подтягиваюсь на нее с другой стороны.
Плохая погода... зато не очень жарко... просто приятно тепло
Остров, у которого мы поднялись на поверхность, был, естественно, зеленый, волны серые, но остров был настолько темным, что вся картинка по насыщенности приближалась к монохромной. Но иногда набегала и обрывалась вниз волна, и была она небесно-голубая, как единственный мазок краски.
На следующий день, 13 июня, в 7-30 погружаемся на знаменитом Blue Corner. Это подводное плато на глубине 16 м, которое простирается в океан от барьерного рифа и которое омывают сильные течения. Трое из нас впервые пробуют крюки – специфичную для Палау технику погружений. Смысл крюков в том, чтобы зацепить их за мертвый коралл, а затем надуть компенсатор и парить в течении. Если течения нет, то и крюк толком держать не будет. Эти крюки запрещены на Филиппинах, но на самом деле они наносят гораздо меньше вреда кораллам, нежели цепляющиеся за них голыми руками, животами и ластами дайверы.
Мы опустились вдоль стенки, поднялись до плато – течение было слабое. Мы пересекли плато против течения и укоренились на другой его стороне. У обрыва ходили белоперки и серые рифовые. Потом пришли наполеоны. Самый большой из них ластился к Ричарду, тыкался в него своим большим ртом. Ричард позвал его за собой, и наполеон поспешил за ним, как собачонка. Я была в таком восторге от поведения рыбки, а течение так ослабело, что мой крючок отцепился. Ричарду пришлось меня срочно цеплять обратно, а наполеон плавал рядом.
В 18-30 на ночное погружение собрались только я и Кристина. Мужчины предпочли виски со льдом. Как и следовало ожидать, встретилось много маленьких полусонных рыбешек. Если в Красном море постоянно встречаются крылатки-зебры, то здесь почему-то их заменяют рыба-лев. Скромняги такие, от света стараются спрятаться. Краб-термит, поселившийся в чужой раковины, даже поначалу не был распознан. Я думала, это моллюск, но потом увидела мелкие красные ножки. И на этих ножках раковина улепетывала от моего фонаря. В коралле спал – интересно, как он туда залез? – голубой попугай, а сверху на том же коралле сидела креветка-боксер. Удирая от меня, рыба-хирург спряталась в щель, натолкнулась там на группера, тот проснулся, и вылетел из другой стороны. Встретился нам так же гигантский моллюск-тридакна, темно-сине-фиолетовый. В книжке написано, что цвет этого моллюска зависит от того, под каким углом на него смотреть. Как ЖК-монитор. Не знаю, проверяла я это, проверяла – ничего подобного не заметила.
Ночные погружения проводит сам капитан, и они ему ужасно нравятся. Поэтому мы очень долго ползаем по рифу. 40 минут. 50 минут. Начинаем замерзать. 60 минут. У нас нет никаких шансов, что при такой глубине воздух закончится раньше, чем часа через 2. А капитан продолжает отыскивать новых зверушек. 70... Последние 10 минут мы плаваем на глубине 3 м, и наконец – всплываем.
14 июня в 7 утра мы наконец видимость стала лучше, и мы отправились смотреть мант, на их станции чистки в German Channel. Пока плыли вдоль склона, выше нас по дуге проходили то белоперка, то серая рифовая. Точно в кольцо брали. Ничего особенно живописного в туннеле нет. Глубина около 17 м, дно песчаное, много твердых кораллов. Постоянно мелькали серо-бурые груперы. Мы пересекли сад угрей, которые повели себя странно – не прятались при нашем приближении и подпускали к себе очень близко.
Мы опустились на дно около станции мант. Замерли и ждали. На коралле сидел неподвижный группер. Недалеко на песчаном дне застыла белоперка. Морской огурец чуть шевелил своим венчиком.
Манты не явились. Течения, которое буквально втягивает в туннель и выносит, словно пробку, в воды лагуны, тоже не было. Мы плыли и встретили черепаху. Я долго ею занималась. В это время все остальные занимались акулой.
На 10 утра у нас было запланировано погружение на Blue Corner, однако, когда мы туда пришли, обнаружили 5 стоящих спид-ботов. Вот преимущество liveaboard – ныряешь в стороне от толп дайверов. Мы поплыли дальше, в открытое море, к сайту Turtle Cove. Хорошо, что в этот день мы получили полноценный спид-бот – на «зодиаке» такие скачки по волнам не доставили бы никакого удовольствия.
Turtle Cove - стенка, в которой много пещерок и отверстий. Одно большое, и, как кружевными шторками, обрамлено горгонариями. А за окошком гуляют акулки-черноперки.
Когда возвращались обратно к кораблю и плыли по германскому туннелю, вода в туннеле была цвета ультрамарин. Небо свинцово-серое, но у горизонта виднеется полоска синей воды, а маленький остров вдалеке- изумрудно-зеленый.
"Немецкий туннель" в солнечную погоду во время отлива
Blue Corner оставался любимым местом погружений. Опускались, цеплялись и смотрели, как акулы патрулируют территорию. Они выстраивались у одного края и по очереди следовали на другую сторону. Удалось даже наблюдать, как акула бросается на добычу. Но часто стаи рыб игнорируют проплывающую акулу, вдруг что-то происходит – и рыбы быстро ретировались. Это тунец, гораздо более опасный хищник.
Однажды течения не было, и мы отправились в глубь плато. Не одни – с целым экскортом.
С нами плыли наши наполеоны. Кроме них, за нами последовал десяток, я бы сказала, обнаглевших bignose unicornfish. Они просто в лицо лезли, так что удалось рассмотреть их фиолетовые губы, носы-бульбы и 2 торчащих в стороны шипа у основания хвостового плавника. Длиннорылая рыба со злобной кривой ухмылкой– красный snapper – тоже не отставала. 
Большой наполеон нарезал круги поотдаль.
А рядом с ним, почти касаясь его брюшных оттопыренных плавников, плыл bluefin trevally, сам серебристый, а плавники по краям отливают фиолетовым.
Не из любви к нам они за нами последовали, и не из любопытства. Дайвер – рыба большая, неуклюжая и заметная, и под шумок за дайвером можно спрятаться и напасть на мелкую рыбешку.
Точно так же охотится рыба-флейта. Плывет рядом с другой рыбой, длинная, незаметная, и внезапно, как стрела, бросается на добычу.
Мы пересекли плато, посмотрели, как на песочке спали пять белоперок, как гигантский триггер чесал о песочек свою шкурку. У триггеров тоже брачный сезон – и две уродливые рыбехи прямо-таки вытанцовывают друг вокруг друга. Встретили серую мурену, которая сидела в своей норке. Мурен на Палау удивительно мало. На ощупь мурены напоминают мокрый шелк, и я знала Красноморское правило: «большую мурену в норе можно погладить». Однако только вчера Борат рассказывал, как ему пришлось оперировать – прямо на корабле, практически без инструментов – пальцы итальянке, которая якобы поцарапала их о коралл, а на самом деле – вытащила мурену из норы за хвост. Мурена извернулась и цапнула агрессора. Гладить мурену мне уже не хотелось.
На глубине 9 м, рядом с тем местом, где привязана веревка, черепаха засунула свою ласту в куст голубой Auletta (губка, у которой трубочки расходятся от одного ствола). Казалось, она в нем застряла. Вот глупое животное. Кто держал дома черепах, знает об их способности часами штурмовать порог в ванной. Впрочем, она переменила положение, и с другой стороны начала чесать себе шею рядом с панцирем. На ощупь эта губка мягкая и липкая, но, видимо, черепаха знала, что делала.
Вечером был настоящий ливень. Это не помешало нам с Кристиной пойти на ночное погружение, хотя капитан пытался что-то говорить про плохую видимость. И мы были вознаграждены встречей fire flame clam – двустворчатого оранжевого моллюска, между створками которого, если направить туда свет, проскакивают голубые молнии. Не знаю, отражения это такие, или моллюск элекрический, но выглядит очень красиво. Моллюск сидел глубоко в расщелине.
15 июня утро встретило солнышком. Это было первое солнечное утро на Палау.
В 7 утра ныряли на Blue Corner, а в 10-30 попробовали альтернативное место – New drop-off. Оно так и было когда-то найдено – какая-то группа промахнулась мимо Blue Corner , но нашла новое место для погружений с крюками. Это довольно посредственная стеночка, интерес представляли только мурены. Одна, маленькая, сидела в своей норке и удивительно агрессивно вела себя по отношению к губанам –чистильщикам. Другая куда-то неслась по плато в сопровождении других рыб. Ей так хотелось получить новую норку, что она не смогла затормозить, и, когда голова спряталась под камень, хвост по инерции перехлестнул через него. Рыбки крутились сверху.
Погружения на Палау можно разделить на 4 типа. Первый - погружения на затопленные корабли. Второй - дрифт по течению вдоль стенок. Третий - погружения с крюками. И четвертый – исследование пещер и каверн. В 14 часов мы опускались в расщелину в рифе – The holes. Это обширная каверна, два голубых окна наверху, и одна большая «дверь» на глубине 25м. Снова встретили огненного моллюска, в этот раз он не прятался в щели и был хорошо обозреваем.
Мы вышли через «дверь» и поплыли вдоль стенки, украшенной мягкими кораллами. Как всегда, сновали каменные окуни. А наверху в это время разыгрывалась трагедия – стая серебристых рыб убегала от двух серых акул. Мы поднялись на плато. Белоперки ходили от нас в полутора метрах. Самое интересное произошло на остановке безопасности. Сначала со дна поднялась огромная черепаха с висевшей на ней прилипалой. Потом пронеслись серая рифовая, гигантский тревалли и джек. Они гнались за добычей, добыча юркнула под коралл. Охотники чуть лбами не столкнулись. Наполеон плыл за ними. Он питается объедками и старается своего не упустить.
Потом пошло наступление. Шли, соблюдая интервал, акулы, тунцы, джеки... Куда они все направлялись? Последними проплыли шеврон-барракуды. А мы поднялись на поверхность.
Ночное погружение мы с Кристин делали на сайте Ngemelis Wall. Там множество мягких кораллов всех оттенков красного и черные кораллы, которые ночью представляют собой нечто феерическое – заснеженное, пушистое. Длинноносая рыба ястреб сидела неподвижно на горгонарии. Капитан все показывает нам блестящие черные шарики – так называемые «зрачки моряка», sailor’s eyeball. Не могу поверить, что этот шарик размером с шарик от пинг-понга – одноклеточная водоросль!
Периодически фосфорецируют глаза креветок. Множество крабов-термитов сучат ножками под экспроприированными у моллюсков раковинами. Желтые кораллы Tubastrea, как желтые маргаритки, расположились вперемеждку с зелеными водорослями. При свете фонаря они закрывают свои венчики. Встретили несколько Thorny oyster- они сначала раздвинули створки в предвкушении добычи, показав пугающий рисунок на мантии, а затем сердито хлопнули створками.
Заинтересовалась светом акула-черноперка, правда, потом передумала. А мурена в своей расщелине проснулась, испугалась, спряталась и даже хвост убрала. Подальше.
Согласно расписанию, на 5 день сафари корабль должен был передвинуться к острову Pelelieu. Но корабль уйти из лагуны не может – в море слишком сильные волны. Поэтому 16 июня, а это уже 6-й день, мы отправляемся на спид-боте к острову Pelelieu на два погружения. Отправляемся как на Северный полюс – с сандвичами, полотенцами, запасом воды и всем остальным.
Утро вроде солнечное. Однако погода может поменяться за считанные секунды. Только вчера, во время обеда, с правой стороны корабля светило солные, в то время как в левые окна стучал дождь.
Итак, в 8 утра прыгаем в воду в Pelelieu out. Вода здесь мне кажется холоднее, чем в лагуне. Это место приобрело печальную славу благодаря сильным и непредсказуемым течениям. Некоторое время пришлось плыть против течения. Кристин, например, с 26м вынесло вертикальным течением на 13м. Но я сильного течения не заметила. Всякие выверты «стиральной машины» меня обходят стороной. По мне, это just current. Итак, проплыли вдоль стенки и поднимаемся на плато на глубине 12 м, где цепляем крюки. Видимость была очень посредственная, акул ходило немного, а также мелькали bumphead parrotfish, которые мне казались абсолютно неинтересными.
Висели, точнее, парили... смотрели в голубизну... точнее, в зеленую темноту. Вдруг два попугая расплываются в стороны, разгоняются и стукаются лбами. Звук был такой, словно баллон уронили. А попугаи делают изящный оборот друг вокруг друга, почти соприкасаясь, и расходятся окончательно.
Три раза они это проделали. Ричард объяснил, что так они за самкой ухаживают. Щелбан нежный отвешивают.
Второе погружение было в Pelelieu Express – на другой стороне того же самого обрыва. На стенке растут красивые горгонарии, но с видимостью не повезло.
Там место укоренения находится на глубине 16 м. Мы зацепились и ждали, ждали чего-нибудь интересного, и не дождались. Увидели только плывущего вдоль обрыва ската орляка, которого сопровождала серая рифовая.
Cандвичи, естественно, никто есть не стал. А на обратном пути нас настиг холодный дождь. Я сидела на одной из передних скамеек, полностью открытая ветру. Можно было уйти назад – но тогда пришлось бы снова нагреть своей задницей сиденье, а мне и так было холодно. Завернулась я в полотенце, свернулась в комочек... Хорошо, что на корабле горячая вода – горячая по-настоящему.
На ночном погружении я совершенно по-новому увидела German Channel. Мы полазили по самому туннелю, где интерес представляют коралловые столбы, растущие на песчаном дне. Я фотографировала puffer-fish, который прижимался к песку, а сверху все время заходил любопытный хирург-единорог, который моментально ретировался, когда я переводила фонарь на него. А потом приходил снова.
Цель ночного погружения в German Channel – fluorescenting lion-fish, и Трой нашел нам целых две, прекрасных, как бабочки.
17 июня кораблик наш, наконец-то, начал двигаться. Погода наладилась. На Castle of Doom прыгали с корабля. Это настоящая пещера, в которую не проникает свет. Стены ее – песчаник, дно – белый песок. В пещере три комнаты, третья тупиковая. Дно находится на 35 м (по местным меркам, super-deep) , а выход из второй комнаты – на 22 м. Чтобы дайверы не заблудились, в пещере натянута веревка. А черепахи по веревке ориентироваться не могут, и, попав в пещеру, иногда остаются там навсегда. На песочке лежат 3 черепашьих скелета.
Мы вышли из пещеры и плыли вдоль стенки. Нам навстречу плыли акулы. Проплыл наполеон – возле его рта была видна кровоточащая рана. Акул было так много, что они уже перестали вызывать какую-то реакцию. Неожиданно Трой показал рукой и сделал знак – «акула». «Акула» - повторила знак я и развела руками. Ну, акула... Большая акула... Да их же тут как воробьев. Трой написала на своем слейде: Tiger.
Вот здорово! Практически в двух метрах от меня прошла тигровая акула, а я на нее обратила не больше внимания, чем на безобидную серую рифовую! Полоски-то у нее не сильно в глаза бросаются. Но я и представить себе не могла, что встречусь с настоящей зверюгой. Вот такая тяпнет – а ты и не заметишь! Хотя Трой уже показывал белоперку с поврежденным хвостовым плавником, которая пострадала от зубов тигровой акулы.
Virgin Blue Holes наименее интересный из пещерных сайтов. Дырка в коралловом массиве, которая в верхней своей части формирует, естественно, пещеру отражений.
Мы опустились на глубину 30 м, поискали, нет ли спящей леопардовой акулы в какой-нибудь расщелине, затем по короткому туннелю вышли в открытое море. Прямо у выхода раскинулась огромная актиния, на которой часто живут anemone crab. Там же на песочке валялась маленькая, около 1 м, белоперка. Здесь на глубине 10-15 м появляется очень красивый ланшафт в коричневых тонах – овраги и холмы, на которых растут мадрепоровые кораллы. А вот рыбы очень мало, почти ничего, кроме желтых rabbit-fish.
Ночное погружение проходило вдоль стенки Turtle Cove. И на него выбрались, наконец-то, все – даже Энтони, который постоянно увиливал от погружений. Он не слишком любит дайвинг. Он просто любит свою жену, которая дайвинг обожает. Хорошо, когда твой близкий человек старается разделить твои интересы. Мне бы тоже хотелось поплавать среди рыбок, держась за ручки... Но вдруг начнется конкуренция – скажем, я люблю красивые кораллы, а он предпочтет нырять к белым акулам? Беспокойся за него, не дай бог, акула слопает!
Ночью сайт выглядит совершенно иначе. Красивейшие мягкие кораллы – на которые днем можно не обратить внимания. Трой находит несколько black shapper, juvenile, пристроившихся в черных кораллах. В расщелине топал по своим делам dromiid crab c желтой губкой на спине, размером с суповую миску. От фонарей он поспешил спрятаться.
Потом я увидела черепаху. И подплыла к ней поближе, хотела снять крупный план. Свет фонарей попал ей в глаза. Она повернула голову и поплыла на свет. Потом она подплыла ко мне совсем близко. Я умом-то понимала, что черепаха от света стала совсем слепая, но выключить фонари, когда рядом, на расстоянии вытянутой руки с тобой дикое –ну не домашнее же, в конце-концов! –животное, клюв которого способен дробить кораллы, было абсолютно невозможно. Я легонько толкнула черепаху фонарем по голове. Слава богу, она уплыла!
Девять лет назад фонарь спас меня от мурены на Красном море. Плыла наша группа, и навстречу плыла мурена. Видимо, она сразу задумала, что кого-то надо укусить. Но не могла решить, кого. Поскольку я была последняя, выбор на мне заканчивался. И мурена бросилась в атаку. Моя бадди сунула ей в зубы фонарь-вспышку. Мурена куснула его пару раз и уплыла. На фонаре не осталось ни царапинки.
Когда мы поднялись до глубины 5 м, там возле коралла лежал здоровенный каменный окунь... Видимо, он смотрел на звезды, потому что звезды того заслуживали. Возвращаясь на корабль, мы потушили на спид-боте все фонари, и одновременно видели и южный крест, и полярную звезду, а млечный путь занимал почти все небо.
Утром небо было в облаках, а там, где всходило солнце, горела золотая запятая. Потом распогодилось, мы сделали еще один безуспешный заход по мантам, затем сели в спид-бот и понеслись к острову, на котором расположено озеро медуз.
Новая филосо-фи:
Что до всех им - jelly -фи!
Вода в нем зеленая, а медузы – оранжевые. Медузы перемещаются по озеру, следуя за солнцем. Потому что солнце нужно симбиотическим водорослям, которые живут в телах медуз. И в центре озера, в 11 часов их вправду было много. Тысячи, может быть – миллионы... самых разных размеров, от монеты до салатной миски.
На ощупь медузы приятно-прохладные, хотя я медуз не очень люблю.
Кораблик к вечеру перешел к острову Babeldaob. Там находится лучшее место погружений на Палау – Ulong Channel, хотя кто-то отдаст первенство Blue Corner. Туда лучше нырять с приливным течением, поэтому утреннее погружение 19 июня мы сделали в Siaes Tunnel. Это огромный грот, в который спокойно может зайти наш кораблик. Особенно впечатляют его размеры, когда, зайдя внутрь, оборачиваешься назад. Дно находится на глубине 36 м и представляет собой никому не интересный белый песок. Зато по верхней части в нишах и трещинах можно найти много всего – огненные моллюски, крылатки, горгонарии, обрамляющие край грота. В дальней части грота есть щель, ведущая куда-то дальше. К сожалению, в нее мы не полезли. Постепенно выбрались на плато на глубине 8 м. По пути я поснимала серебристых макрелей, которые плавали с открытыми ртами (deep bodied round scad).
В 10-30 упали в Ulong Channel. Прилив только начинался, течение было еще слабое. Мы остановились на краю плато посмотреть на акул. Опустились на дно, а акулы проходили совсем рядом. Потом отправились в туннель. Серебристый, с полосками, как у сержанта, golden trevally преследовал стайку scad-fish.
Прямо из-под ног разбегались-расплывались групперы. Большие, коричневые, с мраморным рисунком. У них начинается брачный период, и они то гоняют конкурентов, то лежат на песчаном дне. Конечно, я отстала от группы, снимая этих рыбок.
Дальше начался собственно канал – песочек посредине, коралловые стенки по бокам. В этом песочке, каждый над своим пятном, висели хвостом вверх titan triggerfish.
Я ужасно боюсь этих рыбок. Они и уродливые, и злые. А один такой в Красном море укусил моего бадди, когда тот просто проплыл в стобе воды над его гнездом. Поэтому я старалась держаться от них как можно дальше. Потом выросла целая стена – по-другому не скажешь – из lettuce-коралла. Я догнала группу, а нас догнала маленькая рыба-прилипала. Она постаралась пристроиться на ласты Бората – они у него были синего цвета. Борату это не понравилось, и он прилипалу прогнал. Тогда она выбрала желтые ласты – мои. Я тоже ее шлепнула, и прилипала перебралась к ногам Ричарда – а его вообще рыбы очень любят. Безуспешно. Прилипала сделала новый заход – к Борату и Тони. Когда мы поднялись на поверхность, то смотрели вниз, где прилипала пыталась пристроиться к Кристин, у которой компьютер показал самую длинную остановку.
В 14-30 мы сделали второе погружение в Ulong Channel. Согласно таблицам, была середина прилива. Течения не было вообще. Акула, которая утром валялась на песочке у входа в туннель, кажется, так и не сдвинулась со своего места. А групперов стало еще больше. Повылезали совсем громадные. Над lettuce-coral стояли сотни big-eye fish. Я бы не удивилась, если бы они тоже явились сюда с матримониальными целями. Но они всегда живут в этом коралле, и просто вылезли подышать свежим кислородом.
Ночное погружение делаем на затонувший самолет. Фюзеляж его развалился прямо перед кабиной, одно крыло тоже лежит в стороне. По крыше кабины топала feather-star. Люблю я смотреть, как это существо, больше всего похожее на куст, шагает на своих щупальцах. От моего внимания она остановилась и перестала двигаться. Когда я вернулась через некоторое время, feather-star уже закончила свой путь и распустила щупальца на другой стороне. Мужчины наши посмотрели на самолет и сразу поднялись на корабль, а мы с Кристин продолжили искать мелких зверушек – креветки-боксеры, спящие рыбы попугаи, разбуженный аротрон, неспящие ночью рыбки-бабочки, раковины cowrie. Очень гламурный сине-зеленый краб спрятался от меня в расщелину.
Это было наше последнее ночное погружение.
В последний день утром ныряем на японский корабль Hiro (он же «Сата»). Этот военный корабль получил всего одну пробоину от торпеды в носовой части. Корпус его находится на 35 м, главная палуба – на 25, а грузовая колонна – всего в 8 м от поверхности.
Видимость была достаточно посредственная, как всегда на этом сайте.
Тишина. Неподвижность в оттенках сепии. На палубе раскинулась здоровенная, не меньше кв. метра, актиния. Амфитрионов на ней нет. Кораллы weaving –hands тоже замерли. На ограждениях много уже умерших и покрытых губками двустворчатых моллюсков, в том числе cock comb oyster.
И иногда эту неподвижность разрывали несшиеся непонятно куда стайки серебристых big-eye jacks. Императорский ангел, который что-то искал вдоль борта, тоже был как цветное пятно.
Мне было вполне комфортно на палубе. Я вообще внутрь кораблей лезть не люблю. Но Ричард потащил всех внутрь, полюбоваться на сохранившийся унитаз. Проплыли по коридорам, короткие они и светлые, посмотрели. А у меня – я же единственная, кто на воздухе нырял - bottom-time уже давно нулю равно... В общем, когда вернулись на палубу, компьютер показывал 8 минут декомпрессии. Ерунда это полная, учитывая, что у меня за компьютер, и как именно в нем организована аппроксимация. Но Ричард очень расстроился...
Потихоньку поднялись к вершине грузовой колонны... Там плавают мелкие рыбки и кипит жизнь. Вторую колонну не видно, но между ними протянута веревка. Во время всей прогулки вдоль нее нас сопровождали стаи bat-fish.
После этого погружения Кристин решила, что получила деку. Нафантазировала, конечно, но у страха глаза велики. Особенно после того, как, занимаясь техническим дайвингом на воздухе (странные вещи совершают люди в Майами!) она действительно оказалась в барокамере. С тех пор Кристин стала иногда перестраховываться. Например, нырять на «найтроксе», когда компьютер стоит в режиме «воздуха». Но ей виднее, судя по ее описанию – страшная вещь эта ДБ.
В общем, в пещеру Канделябров она не пошла. Хотя расстроилась почти до слез.
Пещера находится прямо в бухте Малакаль. Там паркуются современные яхты и стоит на якоре корабль с надписью огромными буквами FREE. В смысле, только заберите. Пещеру случайно обнаружили саперы, которые поднимали глубинные бомбы после Второй мировой войны. Говорят, на дне есть еще бомбы. Пещера Канделябров - это четыре зала, в каждом из которых есть воздушный карман. Можно всплыть, подышать прохладным и свежим воздухом, посмотреть на свешивающиеся с потолка сталактиты. Залы все разные. Последний – совсем маленький. Мы посидели в нем на камушках, потом погрузились, выключили фонари и поплыли к голубеющему выходу. Наверное, можно было бы понырять в этих залах на задержке дыхания – только далековато первый от входа находится.
После этого погружения у каждого осталось почти по полбаллону. А последний дайв планировался на глубину метров 5, так что даже новые забивать не стали. В 16-30 мы отправились к Mandarinefish lake. Это озеро становится озером только во время отлива, а так оно соединено с океаном. Иными словами, небольшой залив среди островов. Рыбка-мандаринка живет в коралловом столбе и иногда из него высовывается. Занятная рыбка – передвигается как бы рывками. Наша группа разбрелась – каждый, видимо, нашел свою мандариновую рыбку. Моя так долго была со мной. Крутилась по разным щелкам, зеленая с цветными пятнами.
Это был последний дайв. Утром нам предстояло сойти с корабля. Вечером Кристин с Энтони улетали в США, еще через день Борат и Андрей – в Японию. У нас мелькнула мысль арендовать вертолет и посмотреть на острова сверху, но цена – 600 дол. за полчаса – была запредельная.
Первый день я просто спала. Все-таки устала. Лил дождь.
Второй – ходила по музеям и магазинам. Дождь лил половину времени. Мое пончо, которое в Перу было абсолютно непромокаемым, здесь от дождя почему-то не защищало. Непонятно, как может промокать пластик!
На третий день я отправилась в дельфинарий, который находится на маленьком островке.
Дождь полил, как только я села в катер. Но прекратился, когда я приехала на остров.
Я там брала программу на целый день, которая называется One day trainer. Дорого очень, но в это входит все – возможность рассмотреть вблизи и погладить, затем прокатиться, держась за спинной плавник, выполнение дельфином каких-то упражнений по моей команде, экскурсию в святая-святых – помещение, где дельфинам готовят еду и медикаменты
и самое замечательное – погружения на задержке дыхания вместе с дельфинами.
А они обучены: ныряешь ты, и они ныряют с тобой, внизу разворачиваются, и вместе возвращаемся на поверхность.
В последний день мне надо было улетать, а я еще не видела ни монолитов, ни абаи. Проблема была в том, что я забыла взять с собой водительские права, и имела глупость сказать об этом менеджерше. Я уверена, что права проверять никто у меня не стал бы, а полиции на Палау практически нет. Но проговорилась – значит проговорилась. Поэтому я наняла в качестве гида того таксиста, который меня возил из отеля к дельфинам, пообещав ему заплатить столько же, сколько стоит экскурсия у турфирмы. Таксист, по совместительству учитель экономики в государственной школе, был очень рад. Ему было 34 года, на вид он был абсолютно круглый и постоянно жевал бетель, смешанный с табаком, который он доставал из сигарет. Он рассказал, что, когда женится, он станет вождем клана Амелиик, но становиться вождем ему не хочется, потому что придется тратить много денег на ритуалы. Жениться ему тоже не хочется, потому что много денег надо будет заплатить семье жены. В общем, матриархат.
Бабельдаоб известен своими отвратительными дорогами...
Бывший японский самолет. А рядом - останки военной фабрики по производству ананасовых консервов. Вкусно, наверное...
"Абай" клана Амелиик. По крайней мере, так сказал мой круглый гид. В старые времена меня бы туда не пустили.
Хватит искушать судьбу!
В самолет – и мчать в Себу!
Как Манила ни манила,
Я тайфун видал в гробу!
Еще в эти 4 дня мне надо было решить одну важную задачу – куда же я поеду после Палау. Самолет прилетал в Манилу 24 июня, а билет домой у меня был на 30. Планы были, но они были неудачные. Сначала я хотела поехать на Борокай, покататься на виндсерфинге. Умные люди отговорили – в июне там сильное волнение, на котором могут кататься только профессионалы, а у меня не тот уровень. Потом я решила поехать в Донсол, посмотреть на китовую акулу. Списалась с организаторами таких поездок. Они ответили, что тоже неподходящее время, потому что из-за сильного ветра акула уходит в глубину. Тогда я решила отправиться на Палаван – посмотреть маленькие островки возле El Nido и знаменитую подземную реку возле Puerto-Princessa. Я не смогла найти ни одного самолета, который бы летел в «Эль-Нидо». Знаменитый эксперт по Филиппинам Билл, к которому я обратилась за советом, тоже не смог их найти. Он предположил, что за аэродромом настолько не следили, что авиакомпании прекратили туда рейсы. Что же касается Палавана, отзывы о нем в сезон дождей были настолько пугающие, что мне совсем не хотелось туда ехать. Оставались Baguio, летняя столица Филиппин. «Там опасно, - заявила Эмма-Гилерма. – В дождливую погоду там часто происходят аварии, потому что дороги размывает.» Можно было слетать в Dawao, южный город. Ну не ограничиваться же окрестностями Манилы, когда в запасе целых 5 дней!
А про Cebu я даже не задумывалась, и ничего не прочитала про этот остров. Наш дайвмастер Ричард был родом с Cebu. Он сказал, что на этом острове есть замечательные погружения с акулой Threshner. Я набрала в поисковике Threshner Shark Diving, и тут же вышла на клуб почти с таким же названием, расположенный на острове Malapasqua.
Надо было брать билеты на CebuPacific. Карточка «Сбербанка» не сработала. Хорошо, что с собой была карточка банка попроще. Распечатать билет не удалось. Хоть в интернет-кафе и предлагали услуги по распечатке документов, при попытке включить принтер весь дом обесточило. Поэтому я просто-напросто списала на бумажку confirmation number, в надежде, что это пройдет. Я отправила номер рейса в Threshner Shark Divers, с просьбой прислать за мной машину, и улетела в Манилу, не успев получить от них подтверждения.
Отель в Маниле у меня уже был забронирован. Был это Townhouse хостел, иными словами – ночлежка. Был он очень дешевый, находился рядом с аэропортом, а хозяин его был тот самый знаменитый Билл – эксперт по Филиппинам. Большим достоинством этого отеля было то, что на его сайте очень подробно объяснялось, как туда добраться... вплоть до того, в какую будку подойти и какие слова сказать.
А на Палау меня начали пугать опасными Филиппинами. Пугала Эмма-Гилерма, которая вручила мне свою визитку со словами: «Если с тобой что случится на Филиппинах, немедленно звони, я постараюсь помочь». Пугала девушка Таня, которая работает в Короре в duty-free. Она рассказывала, как летала с дочкой в Хабаровск к родителям, и боялась выйти из аэропорта. Так в гостинице два дня и провела. С Таней я познакомилась в зале вылета. Услышала родную речь и спросила продавщицу на русском: «Почем черепашки?». Жаль, не было у меня с собой ни журналов, ни книг на русском языке, они бы ей пригодились.
Так что призываю всех, кто поедет на Палау. Не оставляйте в отелях книги и журналы на русском языке, отнесите их в зал вылетов в аэропорту, отдайте девушке, которая работает там. 5 наших соотечественников, постоянно живущих (чуть не написала "постоянно отдыхающих") на Палау, будут вам очень признательны.
В общем, лишний раз гулять по Маниле мне не хотелось.
Я переночевала в хостеле. У меня была маленькая комнатка на третьем этаже с вентилятором. Лестница была как раз такая, что по ней еще можно было втащить туда сумку. На стенах в комнате и в коридорах висели настоящие картины – не великих мастеров, конечно, но картины, а не репродукции.
Я взяла с собой только снаряжение, оставив все остальное в камере хранения в отеле. В результате моя сумка весила всего 16 кг, а Cebu Pacific разрешает 15 кг багажа. Но к килограмму никто не придирался.
Cebu Pacific летает с собственного терминала. Он чистый, светлый и оснащен намного лучше международного аэропорта Манилы. Регистрация там проходит скоренько, все компьютеризовано, а в зале вылетов очень неплохой магазин. Я там купила антисептик с содержанием алкоголя 70 %- по идее, эта жидкость, как горючая, должна быть запрещена к перевозке даже в багаже, а вот на тебе – продают перед посадкой в самолет.
Дайв-клуб позаботился, прислал микроавтобус. Дорога длинная, 4 часа машиной до деревни под названием Maya. Я никогда не видела таких Филиппин, которые уже вроде и не остров, иными словами, не только береговая линия, а где есть и реки, и долины, небольшие возвышенности. В Maya я пересела на корабль. Капитан корабля был красавец – белозубый золотоволосый гигант. Правда, поскольку по-английски он изъяснялся с трудом, явно был полукровка.
В балках крякает геккон,
Съев из бабочки бекон.
По стенам ползут рачки,
Выставляя ног крючки.
С сайта "геопоэзия"
На острове нужно было выбрать место жительства. Комнаты там есть самые разные – за 2400 песо с кондиционером и за 500 с вентилятором (можно, на самом деле, и за 200 найти). Главное отличие – только в комнатах с кондиционером электричество подается круглосуточно и есть по-настоящему горячая вода, во всех остальных – вода, что называется, «натуральная», а электричество – 10-12-14-16 и так далее часов. Я выбрала комнату за 500 песо – не потому, что не могла заплатить 700, а потому, что только в этой комнате над кроватью была антимоскитная сетка. В этих бамбуковых домиках никоим образом нельзя ограничить доступ гекконов в помещение, а получить геккона себе в постель мне абсолютно не хотелось.
Теперь о погружениях. Клуб принадлежит англичанам, а дайвмастерами там работают филиппинцы.
Ежедневно с 5 до 7 утра ныряют на Monad Shoal, где находится станция чистки этой самой Threshner Shark. Акула пелагическая, живет в глубоких водах, но регулярно приходит на мелководье. Поскольку на побережье несколько клубов, они ныряют по расписанию, чтобы одновременно под водой не собиральсь слишком много народу.
На Monad Shoal спускаются по веревке. В первый день течение было такое сильное, что от веревки отрывало. Перчатки и крюки на Филиппинах запрещены, а веревка моментально обрастает ракушками, об которые я и изрезала всю левую руку. Потом мы цеплялись за кораллы, высматривали акулу в мути. Не пришла. Она явилась только на третий день, когда наше время на дне подходило к концу. В мути проявилось голубовато-серое пятно, которое свелось в плоскую морду, а выше морды заострился верхний край хвостового плавника. Акула развернулась боком, продемонстрировав все свои пропорции, и хвост, который по длине чуть ли не превосходил ее тело. Потом она пошла от нас прочь, двигаясь ровно, в отличие от змееподобных теловдижений белоперок. Хвост был еще видет и растворился последним.
Днем ныряют на разных островках. Везде мягкие кораллы, морские лилии и черные кораллы самых разных оттенков – от желтоватого до сиреневого. Кораллы красивые, здоровые, и много всякой мелочи – pigmey sea-horse сидят на горгонариях, голожаберники ползают всех оттенков... Крабы разные. Рыбы покрупнее почти нет. Ночью ходят смотреть мандариновых рыбок.
Вода настолько теплая, что на одном из погружений я решила не надевать гидрокостюм. И заодно- грузовой пояс.
Ощущения неописуемые, наверное, сравнимые только с тем, как купаться голышем. Поскольку пояса нет, жилет не натирает, а чуть-чуть придерживает. Хотя есть ощущение, что меня раздувает – но как-то неправильно, во всех частях тела, даже там, где никаких воздушных полостей и не должно быть - в руках, в ногах... Этакое ощущение медузы, которая находится в осмотическом равновесии с окружающей средой. Видимо, гидрик к телу не прилипает и не стесняет его.
Когда мы погрузились на 18 м, я сообразила, что за все это время ни разу не поддула компенсатор. Что за ерунда! А как я всплывать буду, если жилет пустой. Выкинет же! Поднимаемся выше, но плавучесть как была нейтральной, так нейтральной и остается. Поднимаемся на 6 м - все нормально. На 3 м – тоже не выкидывает...
Правда, после получаса я начала подмерзать, поэтому больше голышом (т.е. в купальнике) не ныряла... А здорово получилось – и компенсатор практически не нужен. Я уже давно подозревала, что я создана специально для дайвинга.
Вечером народ собирается в баре. Я зашла – выпить коктейльчик, один, потому что в 5 утра погружение на акулу. И застряла – полил сильный дождь. Жена хозяина дайв-центра Андреа выставила всем какао-ликер- в память Майкла Джексона, «который был гений». Мы тусовались вчетвером – я, мой бадди- инструктор подводного плавания с Мозамбика и двое студентов-англичан. Студенты запивали виски пивом и вели себя восторженно. А инструктор с Мозамбика очаровал меня еще под водой. Это было красиво – то, как он скользил. Мы обсудили Мозамбик, где много рыбы, но мало кораллов, Филиппины, где, напротив, красивые и здоровые кораллы, но рыбы нет. Не часто удается встретить инструктора, который в свое свободное время спешит погружаться – за собственные деньги... Это уже настоящая любовь. Как и у меня.
Потом перешли на личности. Он начал философствовать: «То, что происходит во время путешествия, остается тайной для твоих близких... поэтому не причиняет им боли.»
Красив он был... а под водой – так просто божество морское... поэтому я решила пойти потанцевать с одним из юных англичан. Танцевал он неплохо, явно в свое время разучил несколько комбинаций для парных танцев. Но музыка ему даже не мешала - он просто существовал вне ее. Как один из моих учеников... Я тогда никак не могла понять, почему у человека возникали проблемы с вальсом. И попросила его просто просчитать ритм. Он и просчитал: "Один, два, три... четыре... пять...".
И мы с этим англичанином вели светскую беседу – никогда бы не подумала, что представители этой самой сдержанной нации способны заморачиваться на тему «Ты меня уважаешь?». Правда, с другим окрасом: Am I good enough for an Englishman? No, really?
В последний день нырять не хотелось. Самолет вечером. Хотя можно было - погружение в 5 утра, вылет в 9 вечера, и если еще сделать остановку безопасности на 3 метрах, а не на 6, все прошло бы нормально. Но для разнообразия я решила, что Филиппины – это самое безопасное и самое дешевое место, где можно освоить мотоцикл. Расплачиваясь в клубе, я озвучила эту идею Андреа. Та взглянула на меня с ужасом: «А ты одна будешь на мотоцикле?» - «Не волнуйся, возьму инструктора.»
Взяла я в прокат мотоцикл (500 песо в день) . Поехала, упала на первом же повороте. Учитель нужен – но оказалось непросто найти человека, который бы говорил по-английски. А я впервые поняла, как именно повлияла на филиппинцев испанская колонизация. В их языке очень много испанских слов. Segundo, tercero… Это я про коробку передач. Explicar тот же, важное слово, без него никуда. Первый учитель не мог explicar ничего...
Наконец, подъехал на мотоцикле юноша по имени Чити. В одной руке он держал голенького младенца. Он сдал младенца пожилой даме, и мы с ним отправились на урок. Юноша работает таксистом «по-малапасски». Он за 100 песо в день арендует мотоцикл и подвозит тех жителей острова, у которых мотоцикла нет. А стоит один извоз – 10 песо. И с этим учителем мы несколько раз объехали весь остров.
Заодно я искупалась в каждой красивой бухточке.
К полудню (начались мои катания где-то в 6-30) я устала безумно. Я дала Чити 500 песо , на что он мне ответил, что это слишком много. Есть еще неиспорченные люди в этом мире! Особенно с учетом трансфера до Себу – сити – 3500 песо... Дороже, чем самолет!
Привезли меня в Себу за час до начала регистрации. Поэтому я решила перекусить. Зашла в аэропортовый ресторан и, проглядев меню, ткнула пальцем в один из пунктов: «Скажите, рыба свежая?». Официантка убежала на кухню: «Сейчас спрошу.» Прибегает, извиняется: «Вы знаете, не очень свежая – утренний улов.»
Все в сравнении познается.
Люблю я Cebu Pacific. Пришла на регистрацию, а девушка за стойкой мне говорит: «Ваш рейс задерживается, поэтому, если хотите, мы можем пересадить вас на предыдущий... Хотите? Тогда бегите скорее, там уже посадку объявили.» Рейс, кстати, полупустой был.
Cebu Pacific летает, в частности, в Гонконг. Получается, что можно добираться до Себу двумя самолетами из Москвы, а не тремя. Потому что уже хочется вернуться обратно.
Вот такой получился текст. Немного длинный - потому что у меня не было времени сделать его короче.
