Зелёное золото. Сказка.

[Golondrina]

Не совсем отчёт. Даже лучше сказать - совсем не отчёт. Сказка о приключениях по мотивам пережитого за три месяца в ЛА, разбавленная небольшим количеством фотографий.

Спасибо Форуму - за помощь в подготовке, LP - за помощь в полях. Отдельное спасибо Хосе, Алексу, Фернандо, Клаудии, Хосе номер два, Игорю, Сергею, Нате и белому нетбуку, который за три месяца ни разу не подвел.

[Golondrina]

Кэт

В 27 лет надо, наконец, повзрослеть, сказала Кэт, посмотрев на корову, вальяжно развалившуюся на большой и, заметьте, абсолютно круглой кровати. Корова ничего не ответила, и двадцатишестилетняя (пока еще) Кэт купила билет до Каракаса. Туда – в январе 2013, обратно в Москву – в апреле. Пять разнокалиберных коров на окне укоризненно покачали разноцветными головами, а Булька, шелковый и почти игрушечный кокер-спаниель, будучи мудрее Кэт на пару-тройку собачьих лет, по праву старшего заметил, что для того, чтобы стать взрослой, совсем необязательно ехать так далеко и так надолго. Буржуазная на все четыре ножки Эфа, привезенная из Парижа, вздохнув, заявила, что Кэт давно пора обзавестись норковой шубкой, а на деньги, которые Кэт собирается потратить, спокойно можно купить по крайней мере три. Нет, нет, и еще раз нет, дорогие мои, ответила Кэт, встряхнув темно-русыми кудрями – я решила, и обратно дороги нет. То есть она есть, но уже в апреле. Булька вспомнил поговорку «в тихом омуте черти водятся», но смолчал.

Необходимо нам с тобой, мой читатель, узнать хотя бы что-нибудь о характере и внешности Кэт, ибо, как ты, наверное, уже догадался, мы будем наблюдать за приключениями и злоключениями (а как же без них?) отважной путешественницы в Латинской Америке. Кэт упряма. Обо всем другом можно умолчать, другое не важно. У Кэт могут быть глаза голубые или зеленые (на самом деле они карие, но это так, к слову), Кэт может быть дылдой или дюймовочкой (если тебе действительно интересно, в Кэт ровнехонько 165 сантиметров), воображение твое, мой внимательный читатель, позволит тебе сделать Кэт рыжей или (не дай Бог, тогда бедняжка совсем пропадет) блондинкой.

Кэт говорит по-английски, испанский честно начала учить. Она сразу же основательно подошла к вопросу подготовки к поездке. Скачаны и распечатаны новейшие версии путеводителей; создан грандиозный проект Excel-ного файла с кодовым названием Grand Trip и вкладками: Венесуэла, Колумбия, Эквадор; куплен учебник, да и не какой-нибудь «испанский за две недели за рулем», а серьезный том-кирпич с аудио-диском.
Час ИКС наступил, громко звеня, в три тридцать утра одного не очень морозного январского утра. Кэт, еще раз заверив не по-утреннему бодрый голос в трубке, что она поняла, что ее ждет у подъезда красный шевроле, надела кроссовки. Взросление начиналось.

Стать другим человеком – невозможно (это, заметьте, мнение Кэт, а не автора, а Кэт и автор – два разных человека, вы не подумайте). Зато можно попытаться вытащить на поверхность того себя, который прячется где-то там, за семью печатями, за долами, за горами. Если разбить яйцо, вытащить иголку и обломать кончик – кто знает, может Кощей Бессмертный и вправду проснется Спящей Красавицей. Все эти ненужные аллегории автор приводит исключительно для того, чтобы читатель почувствовал, зачем Кэт отправилась за тридевять земель киселя хлебать, да еще и на три месяца. Кэт мечтает обрести себя – ту настоящую Кэт, которая потерялась в платяном шкафу лет этак –цать назад. Удастся ей это или нет? Автор честен с тобой, мой читатель, и посему предупреждает заранее, что, может быть, даже и по прошествии трех месяцев и не сможет предоставить ответ на этот вопрос. Вдруг Кэт съедят аборигены? Может, она познакомится с неотразимым рыбаком по имени Пабло и останется печь маисовые лепешки на тихоокенанском побережье Колумбии? Или Кэт искупается в горной реке, потеряет, как водится в сказках, память и будет бродить по заснеженным склонам Анд, тихо напевая «tombe la neige »? Кто знает…

Как говорится, скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается… Это нам с тобой, мой милый читатель, просто, уютно и покойно сидеть перед широким экраном компьютера, попивая кофе с молоком, а Кэт, между прочим, предстоит поздний прилет (в связи с задержавшимся на три с половиной часа во Франкфурте рейсом), торговля долларами на черном рынке и освоение отельно-бордельного рынка Каракаса.
Так что я даже не могу тебе обещать, мой любезный читатель, что сие повествование не останется без одной из героинь. Поживем, увидим.

[Golondrina]

Кэт и зеленый салат

Внимания на нее никто не обращал. Через десять минут этот достойный сожаления факт пришлось признать. Кэт рассчитывала, что, стоит ей только выйти в зону прилета, как на нее сразу накинутся, громко скрипя зубами от нетерпения и яростно вращая глазами от алчности, многочисленные участники теневого рынка обмена долларов на венесуэльские боливары. На момент прибытия Кэт в доблестную столицу боливарской республики Венесуэла «черный» курс превышал официальный в четыре раза. Игра стоила свеч. Только играть оказалось не с кем. Людей сновало туда-сюда много, но ни у кого не было написано на футболке или читалось в глазах желание обменять боливары на хрусткие новенькие доллары.

Кэт, как еще успеет – я очень на это надеюсь – убедиться читатель, не робкого десятка. Пусть в школе она и не приглашала мальчиков на белые танцы, но сейчас выхода не было. Кэт оглядела зал еще раз, выбрала жертву среди местного населения и, сделав вид, что каждый день нарушает закон и даже этим гордится, двинулась навстречу смуглому мужичку лет пятидесяти. Начало разговора прошло на удивление гладко. Мужичок доллары менял. Это было хорошо. Но тут вышла первая досадная помеха. Дяденька жаждал знать, какую сумму Кэт готова обменять. То ли на Кэт плохо повлиял затянувшийся из-за метели во Франкфурте, что на Майне, перелет, то ли она схалтурила, изучая числительные свыше ста, но, хоть убей, Кэт не могла вспомнить, как сказать «полторы тысячи» по-испански. Конечно, есть еще язык бумаги и ручки. Как всегда в таких случаях, ручка для написания заветных цифр не находилась, а найденная, три раза падала на пол. Наконец, Кэт и ее спаситель пришли к консенсусу. Спаситель позвонил кому-то, кто должен был нарубить зеленый салат – люблю, признаюсь, изобретательность латиноамериканского жаргона - и привести – или принести – таких деталей Кэт не уловила – в аэропорт.

Кэт ждала. Спаситель - тоже. Минут через пятнадцать выяснилось, что необходимого количества зеленого салата в наличии нет. Мужичок предложил план Б. Сейчас он поменяет чуть-чуть, а завтра приедет к Кэт в отель, где они и провернут окончательную операцию. В здравом уме и трезвом рассудке Кэт, конечно, на такое бы не согласилась. Но сейчас ей больше всего хотелось поменять, наконец, чего-нибудь и уехать в отель спать. Хорошо, сказала Кэт. Давайте поменяем сто долларов. Пойдем за угол, ответил мужичок и покатил чемодан Кэт. В этот момент к ним направился полицейский, явно недовольный таким поворотом событий.

- ¿Hay problema ?
- ¿Si, hay problema , - грустно вздыхая, ответил единственный друг Кэт, уводимый под смуглы ручки человеком в форме.
Кэт снова осталась одна. Окружающие и окружающее выглядели более чем зловеще, солнце давно зашло, надвигалась ночь, и надежда Кэт на счастливый исход таяла медленно, но верно.
Спасение было толстым и голубым, как мечта. Неописуемо необъятный служитель аэропорта в небесного цвета форменной рубашке, весело ухмыльнувшись, пообещал все уладить. «Tranquila, mi amor ». Кэт попыталась.

Кэт всегда недолюбливала манную кашу, мужчин-блондинов и считать деньги. На четвертой пачке она сломалась, отдала в обмен свою порцию салата и, запихнув полученное богатство в рюкзак, бодро осведомилась о том, где тут можно найти автобус. Автобус? В это время? И ты одна? Ай-ай-ай, амор, лучше на такси. А сколько же стоит такси? Сколько?? Ну это же для твоей безопасности. Кэт покорилась, была уведена и сдана в руки официально дорогого таксиста.
Не успели они проехать и тридцати метров, как водитель остановил машину, чтобы подсадить какого-то усача.
- Не поеду, - страшным голосом по-английски закричала Кэт, - в такси едут двое: я и водитель.
- Расслабься, это мой друг, - несколько удивился бойкости Кэт таксист.
- Отлично, пусть хоть родной дедушка, или он выходит, или я выхожу, - поставила вопрос ребром Кэт, готовясь выпрыгивать на ходу, взяв в зубы чемодан.
Вышел он.

Добро пожаловать в Каракас, красавица. Здесь опасно, но ты лучше так явно не показывай, что боишься, посоветовал таксист, помогая Кэт с чемоданом. Я постараюсь, ответила Кэт.

Каракас с Авилы.jpg

Золотой Каракас.jpg

Каракас_люди.jpg

Альтамира.jpg

[Golondrina]

Кэт переходит границу

Теперь Кэт точно знала, чего просят венесуэльские мамы у добрых волшебниц-крестных для своих новорожденных сыночков. «Пусть Хосе станет сержантом национальной гвардии, а пост его будет располагаться где-нибудь на отрезке пути Маракайбо-Майкао». Сможем за год построить дом с бассейном, а пять-шесть лет гарантируют собственную виллу на Лас Рокес.

Кэт исправно платила налоги. Кэт переходила дорогу исключительно на зеленый свет. Кэт никогда не сидела на ступенях эскалатора и не обгоняла впереди идущих пассажиров. Кэт, будучи законопослушным гражданином, никогда полиции не боялась. Пока не села в машину, следующую по маршруту Маракайбо (что в Венесуэле) – Майкао (что уже в Колумбии). Пятый по счету сержант, проверявший документы Кэт и ее четырех попутчиков, был особенно придирчив. То, что Кэт – русская, его не впечатлило. В то, что она - туристка, он не поверил. «Почему, если туристка, не летаешь на самолете, а?», вертя в руках паспорт, грозно спросил он. И еще что-то добавил, чего Кэт не поняла. Когда не понимаешь официанта, пытающегося объяснить, из чего сделан суп, - это забавно. Самое большее, чем при этом рискуешь – получить суп луковый, который не любишь, или с креветками, который ненавидишь. Когда же ты не понимаешь блюстителя закона, недовольного и тобой, и твоими документами, - это уже не так забавно. Можно даже сказать, что совсем не забавно. Кэт, собрав оставшиеся силы, залепетала, что денег у нее так мало, что на самолет не хватает, вот и приходится передвигаться сухопутно. При этом Кэт никак не могла забыть о том, что в рюкзаке у нее лежит неплохая кучка боливаров, по здешним меркам делавшая ее обладателя если не миллионером, то уж по крайней мере человеком зажиточным. Сержант объяснением удовлетворился, паспорт отдал, и их «корыто», оно же каррито, а, говоря по-русски, такси на пять пассажиро-мест (пассажиры предполагаются узкие и щуплые, в противном случае получается передвижение не слишком комфортное) отправилось.

Восьмая. Кэт загнула загорелый пальчик. Каждая проверка проходила по стандартной схеме. Машину останавливали, очередной серьезный сержант придирчиво изучал документы. Некоторые задавали вопросы, один с паспортом Кэт и вовсе ушел – консультироваться с начальством. В машине с Кэт в том числе ехали две колумбийки с огромными и пухлыми, как сами дамы, чемоданами. Кроме чемоданов, багажник машины был набит их же пакетами, пакетиками, чемоданчиками поменьше и сумочками. Потрошить свое добро они желанием не горели. Посему со всех пассажиров собирались деньги на взятку доброму сержанту. Для экономии времени - чтобы не опоздать, объяснили Кэт. Почему она, владелица одного маленького чемодана, должна страдать материально, Кэт не понимала. Зато понимала, что с ее блестящим на солнце знанием испанского лучше сидеть тихо и помалкивать. По мере приближения к колумбийской границе стражей порядка все меньше волновали выглядевшие вполне по местному спутники Кэт и все больше – она сама. Последние две проверки были исключительно для нее – недостаточно смуглокожей Кэт.

Кэт, уставшая волноваться по поводу проверок, начала волноваться по поводу своего соседа слева. Волновал он ее, впрочем, с самого первого милицейского поста. По мере дальнейшего продвижения по их многотрудному пути волнение становилось все ярче, расцветало и обрастало подробностями. Типичный венесуэлец – тип щуплого представителя этой в целом объемной нации – одет был более чем скромно, а из багажа имел один-единственный черный пластиковый пакет. Подозрительно? А как же, куда уж подозрительней. И при этом ни один – вдумайтесь в это – ни один полицейский ни разу не попросил у него документы. Другой венесуэлец, сидевший на заднем сидении вместе с колумбийскими дамами, постоянно доставал ID-карточку. Сосед Кэт – нет. Звонил себе кому-то по сотовому и что-то односложно отвечал. Именно так, по мнению Кэт, выглядят и ведут себя перевозчики наркотиков. Кэт уже представляла, как он положил в ее чемодан пакетик, и вот уже на следующем посту кто-нибудь проверит-таки чемоданы. И Кэт начнет учить испанский – в экстремальных условиях венесуэльской тюрьмы.

Стекла машины опустили, чтобы полицейские могли беспрепятственно видеть едущих. Кэт медленно поджаривалась. Справа было солнце, слева – липкое плечо таинственного соседа без документов, позади – четыре волшебных недели в Венесуэле, впереди – фронтера, она же – граница, перехода которой Кэт боялась все больше и больше.

[Golondrina]

Caminando por la playa , или Кэт ищет гостиницу

Еще не было одиннадцати. Дул свежий морской ветерок. Многочисленные кокосовые пальмы создавали тень, достойную соревнования со столетним манговым деревом. Песок, утрамбованный миллиардами волн, разбившихся о его шершавую шкуру, приглашал к неторопливым прогулкам.
Кэт шла медленно, и все же выражение ее лица исключало возможность того, что она наслаждается одним из самых красивых пляжей Карибского побережья Колумбии. Неужели Кэт не видит, какая бирюзовая вода в десяти метрах от нее? Разве Кэт не слышит ласковый грохот волн? Кэт гуляла по длинному пляжу не одна. С ней был чемодан.

Постойте, спросит автора внимательный читатель. Как же так? Ведь мы оставили Кэт в машине, направляющейся в сторону Колумбии, в компании сомнительных личностей, изнывающую от жары и удрученную невеселыми мыслями о своем будущем. Кэт, по всей видимости, все-таки перешла благополучно границу, и ей даже удалось не потерять в процессе перехода чемодан. Так в чем же дело? Чем эта девчонка может быть недовольна?
Да, мой читатель, ты прав. Кэт действительно благополучно перешла границу, заплатила положенный взнос, получила все необходимые штампы в паспорте и поменяла некоторое количество боливар на колумбийские песо. Прибыв в первый на своем пути колумбийский город Риоачу, Кэт провела там насыщенные, но для нас с тобой, мой читатель, не столь интересные два дня. И отправилась покорять малоизвестный в широких кругах пляж Паломино.

Первая часть пути прошла, что называется, как по маслу. Кстати, от масла Кэт стала потихоньку отвыкать, поскольку видела его последнее время исключительно на витринах магазинов, а магазины посещала не очень часто. Кэт от гостиницы поймала коллективо, очень похожее на венесуэльское каррито (если читатель забыл, то это такси на пять пассажиро-мест) сэкономив таким образом 3 тыс. песо на свежевыжатый сок, причем чемодан Кэт ехал сверху, ничем не закрепленный. Затем Кэт села на автобус и с ветерком домчалась до Паломино. Уже упоминавшийся на этих страницах путеводитель, добрый друг и товарищ Кэт, оптимистично сообщал, что Паломино находится где-то в километре от главной дороги – путь, который можно либо пройти, либо поймать многочисленные мото-такси, которые, по обещаниям все того же источника, ходят чуть ли не круглосуточно.
Кэт бодро оглянулась, но признаков такси не обнаружила. Ну и ничего, пройдусь, все так же бодро решила она, осведомившись предварительно у продавца отдельных частей того, что когда-то было коровой, где находится отель Finca Escondida. В скобках отмечу - чтобы ты, мой читатель, до конца мог осознать трагизм ситуации, что escondida в переводе с испанского значит «затерянная». Кэт, которой сообщили, что идти надо прямо, никуда не сворачивая, потрусила вперед. Дорога была не ахти, но чемодан ехал и не ныл. Солнце спряталось за тучки, жизнь казалась прекрасной. Кэт уже предвкушала роскошное купание.

Дорога через десять минут стала не просто не ахти, а прямо-таки ох как не ахти. Чемодан ехал, постанывая. Через пять минут дорога, бывшая до этого песчано-каменистой, перешла просто в песчаную. Для тех моих читателей, которые не в курсе, поясняю – везти чемодан по песку нельзя. Законы физики и все такое. Попробуйте ради интереса как-нибудь. Кэт не оставалось ничего другого, как взять чемодан в руки, обнять и понести. Чемодан обладал двойственным характером – был чемоданом-сумкой. Но, увы, ручки его второй натуры – сумочной – подвели. Оторвались. Что делало передвижение еще более некомфортным. Кэт по мере продвижения в сторону пляжа попалось несколько гостиниц, но, как вы помните, Кэт – упрямица. Если она решила, что будет жить в Finca Escondida, значит, там она и будет жить.

Впереди показался пляж. Уф, сказал чемодан, ах-ах, застонали руки Кэт. Радость оказалась преждевременной. Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, гласит народная мудрость, которая, как известно, не ошибается. Кэт дошла почти до конца жилой части пляжа, но искомого отеля не обнаружила. Все люди, которые попадались ей на пути, лежали на песке и были белокожими, соответственно, местности не знали. Кэт хотелось, как в детстве, лечь на пол - в данном случае на песок – и сказать: «все, я больше не играю». Или плюнуть на карточки-деньги-фотоаппарат-документы, раздеться и пойти купаться. Наконец, опрошенная краснолицая дама, попивавшая сок, на вопрос, не знает ли она местонахождение Finca Escondida, ответила – да это же и есть она самая. Кэт бросила чемодан и отправилась к ресепшн.

Что? Сколько? 150?! Путеводитель же говорит, что 50, чуть было не добавила Кэт. Но сдержалась, взяла себя и чемодан в руки и отправилась по пляжу в обратную сторону.

Паломино.jpg

[Golondrina]

Охота на Кэт, или отступать дальше некуда

В номере из мебели была только кровать. Ничего другого туда бы и не поместилось. Зато кровать была основательной, а ее основание - деревянным. Еще на стене ютился небольшой вентилятор. Зато номер мог похвастаться наличием баньос привадос, или, проще говоря, душа с туалетом. И все – за искомые 50. Кэт поставила истерзанный чемодан на пол и сказала: «Si, me gusta ».
Потерянный рай был обретен.

Кэт за свою не столь еще и долгую жизнь видала виды – пляжами и пальмами ее не удивишь. Но удивилась и она – вернее, застыла в восхищении на долгих два часа, что для Кэт, чей девиз – познавай в движении – было очень и очень нехарактерно.

Вы когда-нибудь видели синих бабочек размером с воробья? И не где-нибудь в зооботсаду, а спокойно порхающих над водой? Вам доводилось провожать глазами стаю пеликанов, вытянувшихся в одну тоненькую ленточку? Вы мне поверите, если я скажу, что на дереве за минуту могут появиться белые бутоны, а через две минуты расцвести и облететь большой стаей белых цапель? Можно ли одновременно купаться и в речке, и в море, слушая грохот волн и журчание воды о камни? Если бы вы были в тот день с Кэт, вы бы все это увидели, услышали и сделали.
Да, Кэт видала виды, но там, в Паломино, где река, название которой Кэт не знала, а автор-то и подавно, впадает в Карибское море, Кэт захотелось воскликнуть сакраментальное: «остановись, мгновение».

Как известно очень хорошо нам с тобой, мой читатель, да и Лис говорил о том же Маленькому Принцу, если есть куры, есть и охотники, без этого мир стал бы слишком скучным местом. Нашлись охотники и на Кэт.

Кэт, умиротворенная и одухотворенная, медленно шла вдоль линии прибоя, ни о чем не думая и стараясь лишь, чтобы приходящие волны не слишком ее засоливали. Кэт, Кэт, ведь говорили же тебе, что нельзя расслабляться в Латинской Америке. Из приятного парения в пространстве Кэт вывел яростный лай трех собак, которые, явно не с добрыми намерениями, на нее неслись. Обыкновенно-пляжно-бродячие собаки. Необыкновенным в них была лишь необъяснимая агрессивность. Кэт любила собак, и не далее как этим утром пожертвовала одной целый тост. Мир несправедлив, подумала Кэт. Еще ей как-то не к месту вспомнилось детское предание о сорока – или сколько их там – уколах в живот. Кэт знала, что в России данная варварская традиция упразднена, но вот в Колумбии… Кто их знает. В песне поется, дай Бог памяти, «отступать дальше некуда, сзади – Японское море». Сзади море было Карибское и, судя по всему, именно туда и оставалось отступать Кэт. Она порадовалась, что не взяла фотоаппарат, и, таким образом, потери в рюкзаке сведутся к промокшим четырем бананам, шортам и топику. Конечно, Бэтмен на месте Кэт отправил бы рюкзак метким ударом прямо в дальнюю собаку, а сам бы, сделав предварительно сальто-мортале и выбив ближайшей собаке коренной зуб, рыбкой нырнул в ближайшую волну. Кэт же просто начала пятиться в воду, погружая себя и рюкзак в соленое Карибское море. Кэт утешала мысль о том, что, даже если вопреки всем законам логики и опыту, говорившим о том, что собаки боятся волн, ее преследователи последуют за ней, одновременно плыть и кусаться они не смогут.

Собаки подчинились законам логики и в воду не пошли, но покидать место боя не собирались, поэтому Кэт, ласково ругаясь про себя, метров пятьсот прошла по горло в воде.

На этом охота на Кэт не закончилась. Кэт только успела передохнуть, искупаться и прилечь греться на солнышке на абсолютно безлюдном и бессобачном кусочке песка, как сбоку появился смуглый молодой человек в рыжих шортах. Поскольку Кэт была сегодня в рыжем купальнике, она решила не обращать на него никакого внимания. Наверное, он подумал, что это пляж для рыжих. Мужчина вел себя как заправский охотник. Первые пятнадцать минут он провел вдалеке, метрах в двадцати от Кэт. Затем переместился поближе, потом еще ближе – дав таким образом Кэт привыкнуть к себе – и, наконец, подошел к ней и спросил по-испански, не холодная ли вода. Кэт уверила его, что вода теплая. Счастливый и довольный, он отправился плавать, а Кэт, воспользовавшись этим, ушла.

Последний раунд охоты на Кэт в этот день был предпринят ближе к вечеру. Кэт купалась. Закатное солнце играло на волнах, вода клубилась и пенилась, Кэт наслаждалась.
Кэт, оглянулась, решив проверить, все ли нормально с вещами. Крупный черный кобель, гордо подняв ногу, орошал ее рюкзак.

Паломино_река и море.jpg

[Golondrina]

Собаки играют в карты, или не все коту масленица

Такси уехало. Кэт осталась один на один с недружелюбной улицей. В одиночестве она пребывала недолго. К ней сразу же двинулся богемного вида молодой человек, во всем белом, с неестественно бледной, навевающей мысли о наркотических ночах, кожей, выкрикивая при этом что-то про отель и размахивая визиткой не первой свежести. Кэт шарахнулась в сторону, чуть не наступив на колоритного бомжа, разлегшегося на тротуаре. Это не Санта Марта, подумала Кэт. Совсем не Санта Марта.

Санта Марта разбаловала Кэт. Есть города, в которые приезжаешь, как домой. Идешь и знаешь, что сейчас на углу будет та самая маленькая булочная, где ты купишь божественный пирожок с сыром. В трех кварталах от булочной сидит дедушка и делает домашний лимонад. Много лаймов, еще больше льда, сахар, чуть-чуть воды и последний штрих – в стакан выжимается один малюсенький лаймик, в довесок. Солнце всегда заходит по расписанию - в шесть ноль ноль, с четырех начинает дуть прохладный ветер, срывающий на набережной кепки с прохожих и уносящий их – кепки, а не владельцев – в море. Самое вкусное мороженое – зеленое из лулу, самые тенистые скамейки – на площади Боливара. На углу, рядом с рынком, с утра всегда стоит автобус, который едет в рай – на очередной безлюдный пляж, наполненный волнами и счастьем. В Санта Марте все шло по плану – маршрутки всегда ждали Кэт, папайи попадались исключительно сладкие, ресепшионист, узнав, что Кэт уезжает, сказал: «Как? Уже? Почему так скоро?». Покидая Санту Марту, Кэт так и сама думала – почему так скоро? Потому что меня ждет Картахена-Де-Индиас, самой себе ответила Кэт. Да, она ждала, потирая высохшие сморщенные ручки.

В первом отеле не было мест. Как и в третьем. В четвертом Кэт повезло больше – места были. Да вот та самая habitacion , радостно и жутко захохотав, указал рукой зловещий дяденька. Кэт, похолодев от этого смеха, заглянула и, вежливо поблагодарив, вышла. Было такое впечатление, что в комнате этой последнее время жили семь кошек. Кто же еще мог так ободрать стены? Еще несколько отелей Кэт отмела, заприметив персонажей при входе. Сдаваться и снова ехать на такси в другой район, приличных, но дорогих отелей, Кэт не хотелось, благо была не ночь, с самый что ни на есть день, причем день жаркий и солнечный. Что мы, колоритных отелей не видели, что ли? Видели. Ну и отлично. Этот, кажется, достаточно колоритный. Бесконечная лестница в лучших традициях колониальных зданий вела наверх. Кэт, плюнув, бросила чемодан внизу и поползла в компании рюкзака в сторону ресепшн. Да, сеньорита, номера у нас есть. А можно ли взглянуть, осведомилась Кэт. Взглянуть оно всегда можно, ответила веселая сеньора-хозяйка. В комнате чего-то не хватало. Кэт, несколько обалдев от жары и количества просмотренных средств размещения, не сразу сообразила, чего. Сеньора поняла ее замешательство и успокоила – души и туалеты у нас вот там. А мне бы вот тут, прямо в habitacion, попросила Кэт. Что же, можно, но дороже. Я бы взглянула, заупрямилась Кэт. Включатель света в ванной Кэт искала долго. Оказалось, расположен он крайне оригинально – в дверном проеме сверху. Кэт вздохнула и сдалась. Беру.

Надо отметить, что ванная комната в изобилии предлагала дизайнерские находки – кран душа, например, имел столь маленький угол наклона, что Кэт, для того чтобы поймать тоненькую струйку холодной воды, приходилось в буквальном смысле вжиматься в стену, стараясь при этом не упасть в, извините, унитаз, который находился в том же самом отнюдь не хваставшимся большой площадью помещении. В самом номере гвоздем обстановки был вентилятор. С вентиляторами Кэт довелось иметь дело, опыт у нее был, прямо скажем, обширный. Данный экземпляр радовал силой работы. Кэт, перед тем как лечь спать, привязала себя к кровати. Она в первый раз за время поездки пожалела, что на двери всего два замка, а не шесть, желательно кодовых. Засыпая, Кэт любовалась на единственное украшение комнаты – на картине шесть собак играли в покер.

Закат спустился на Картахену-де-Индиас, признанную королеву Карибского побережья, украшенную цветами, но уже не цветущую. Здесь солнце тоже садится в шесть ноль ноль, а, значит, и здесь Кэт где-то ждет дедушка с лаймовым лимонадом, уже поставивший тесто для булочек с сыром на завтра.

Санта Марта_закат.jpg

[Golondrina]

13 часов: лирическое отступление

Путешествуя, впитываешь впечатления, как губка: пыльные развалины и стеклянно-синие небоскребы; огнедышащие жерла вулканов и одноэтажные колониальные домики; девственные, как водится, джунгли и лазурный – ну а какой же еще – океан; танцующие дервиши и малютки-крокодилы в тазу; черносмородиновые тучи, плавающие в порошковом молоке рассветного неба, и маленькая лампа в окне соседнего дома. Иногда, как и видавшая виды губка на общей кухне какого-нибудь хостела, ты понимаешь, что засален и измусолен, набух и обрюзг, нуждаешься в отжатии и дальнейшей тщательной просушке. То есть в обдумывании этих самых впечатлений. Но где же взять время? Откуда у путешественника время на размышления? Нужно бежать, успеть нахватать, как жители Нью-Йорка в первый день распродаж, как можно больше этих самых впечатлений – а там разберемся, что к чему. Не мой размер? Не важно. Уже есть такое? Будет два. Цвет ни к лицу? А, ладно, галочка-то поставлена.

Единственный шанс, который предоставляется несчастному, пускающему пузыри и жадно хватающему воздух путешественнику, - это передвижение в пространстве. Чтобы попасть из точки А в точку Б, нужно время. Уж эту аксиому мы с вами помним - мы можем забыть нежные лобзания, но уроки математики никогда не канут в лету. Ну не будем о грустном – давайте о веселом. Передвижение в пространстве. Суровые реалисты, мы не говорим о силе мысли, коврах-самолетах, драконах, метлах и прочих в той или иной мере сказочных средствах передвижения. Нам с вами остается: самолет (и прочие летательные объекты, в том числе доступные в основном принцам: вертолет, например), поезд, автобус (и его многочисленные подвиды, как то: автобус маленький, автобус еще меньше, ну и сюда же запишем маршрутки) и лодки (опять же, лодки бывают маленькие и большие, причем последние обычно называют кораблями). Конечно, есть еще овеянное романтикой передвижение верхом (на слоне, осле, лошади, верблюде – зависит от специфики местности и обычаев страны) и малораспространенные фуникулерные транспортные средства.

Современный, идущий в ногу со временем путешественник выбирает самолет. Но думать в самолете трудно. Вы только вспомните – все время отвлекаешься, и чем дольше длится рейс, тем больше соблазнов. Сначала сидишь ждешь взлета. О чем мысли? Конечно, не о впечатлениях, а о том, что как-то странно тарахтит двигатель, и стюардесса что-то в лице изменилась. Взлетели. О чем думаешь? О чем может думать человек, только что переживший пусть небольшой, но вполне ощутимый стресс? О том, когда же, наконец, эти пингвины его покормят. Процесс кормления пассажиров на воздушном судне – мероприятие длительное. Соки-воды, курица-рыба – так и первые два часа полета прошли. Поразмышлять успели только о том, что вот лет этак –ндцать назад еда была и зеленее, и обильнее. Рука сама тянется к маленькому, но такому соблазнительному экранчику – развлечения на борту. А потом уже или прилетели, или снова кормить начинают. Вот так и проходят среднестатистические шесть часов полета.

Поезд. Ах, как же хочется напеть какой-нибудь романс. «Поезд, огоньки, дальняя дорога// сердце ноет от тоски// на душе тревога». Или вот этот: «И мелькнет за перроном// Золотистый платок// Поезд вихрем зеленым// Поезд вихрем зеленым// Нас умчит на восток». Или…нет, так весь вечер пропоем, а мы, между прочим, на серьезные темы разговор ведем. Поезд, конечно, место для размышлений хорошее, спорить трудно. Мы в фирменных поездах не ездим, так что бояться отвлечения на кормежку нам не надо. И все же – поезда-то часто так называемые ночные. Что нормальные люди ночью делают? Правильно, в карты играют. А несчастный четвертый лишний на верхней полке думает лишь о том, как нежно он любит своих случайных попутчиков. Еще поезда останавливаются, и надо купить пирожок с картошкой, мелких незрелых яблок или ведро вишни. Да и поезда в большей степени достояние нашей с вами матушки-России, да еще, пожалуй, Индии. В Европе поезда дороги, так что думать, пересекая на поезде – ха, чего тут пересекать, правда? – какую-нибудь Швейцарию, будешь о курсе швейцарского франка к японской йене.

Забудем про поезда. Что нам с тобой остается, любезный читатель? Правильно, автобус. Дешево и располагает к размышлениям. Конечно, автобусы в Южной Америке – это автобусы в Южной Америке. А Кэт, если вдруг кто-то забыл, именно по этому континенту на автобусах и разъезжает.
Автобусы делятся на три вида: autobus grande , просто bus и buseta . Начнем с первого вида. Большой автобус, естественно, дорог и комфортабелен. Понятие комфорта у всех, как водится, разное. Конечно, легкая прохлада – это приятно. Но если пассажиры надевают на головы рюкзаки, за неимением чего-либо более подходящего для согревания, это уже не легкая прохлада. Так что если где-нибудь на остановке в Южной Америке вы увидите пассажира, у которого выступил на носу иней, знайте – он вышел из bus grande. Зато в большом автобусе можно принять почти горизонтальное положение, не кладя при этом ноги на голову впереди сидящего, и все пассажиры чинно-благородно сидят на строго обозначенных местах.
Просто автобус. Вид самый распространенный и имеющий наибольшее количество подвидов. Прохлада здесь достигается либо окнами открытыми, либо их полным отсутствием. На остановках – многочисленных и по требованию – автобус осаждают продавцы. В основном еды, но не только. Это могут быть нужные в любом хозяйстве вещи – полотенца, например – милые безделушки и всякие прочие съедобные и не очень предметы. Места, как правило, не обозначены – кто смел, тот и сел.

Бусеты. Маленький подвид просто автобуса. Сугубо несовременные, встречаются экземпляры-ровесники Дарвина. Самое милое дело – ехать на таком автобусе по лихому южноамериканскому бездорожью, обняв свой чемодан и упершись подбородком в левую ногу соседа – имейте в виду, у бусет нет отсека для багажа.
Что может быть лучше путешествия на автобусе? Правильно, длинное путешествие на автобусе, думала Кэт, празднуя двенадцатый час передвижения по маршруту Толу – Медельин поеданием последнего оставшегося банана. О чем думала Кэт предыдущие одиннадцать часов, наша история умалчивает. Солнце упало за горы, а бывшая столица мирового кокаинового бизнеса весело блестела низкорослыми домиками, поджидая Кэт.

Медельин.jpg

[Golondrina]

Кэт под конвоем

Пахло кофе. Молодая женщина заплетала гриву гнедой лошади в сотни маленьких косичек. Большие и толстые тучи, переночевав на груди утесов-великанов, отправлялись в путь. Происходило это все в Армении. В Армении? Как это – в Армении, спросит географически неподкованный читатель. Кэт путешествовала по Латинской Америке. Когда она успела купить билет до Еревана? Успокойтесь, друзья мои, Кэт все еще в Колумбии, а, точнее, в ее «зеленом сердце» - в кофейном треугольнике, где и находится самый, по мнению путеводителей, традиционный из городов этого самого треугольника – Армения.

Регулярно кушающие чеснок - отличное средство от склероза – читатели помнят, как понравилось Кэт гулять с чемоданом по пляжам Карибского побережья Колумбии. Еще больше понравилось Кэт маршировать вверх-вниз по крутым живописным улочкам славного города Манисалеса. Calle 10 , вопрошала Кэт. Это туда, красавица, показывал вперед рукой торговец конфетами и минутами разговора (да, вы не ослышались, в Колумбии можно купить минутку разговора). Вы уверены, заглядывала ему в глаза Кэт, а то мне дяденьки вот там сказали, что это в обратном направлении. Конечно, я же тут на углу тридцать лет торгую, иди, и будет тебе и десятая улица, и твой отель. Кэт покорно шла – а что ей еще оставалось – чтобы быть посланной обратно в противоположном направлении.

Автор, к глубочайшему сожалению, сам давно не кушал чеснок, а посему припомнить не может, рассказывал ли он достопочтеннейшим читателям о том, что Кэт – как бы это помягче выразиться, чтобы не было обидно – Кэт плохо справляется с чтением карт и может совершенно спокойно, имея оную в руках, отправиться в направлении, прямо противоположном правильному. Но если у Кэт нет карты…Тут даже страшно сказать, что может произойти.
Карты Манисалеса у Кэт не было. Сил идти дальше – тоже. Видела она или не видела уже этот домик с коричневой черепичной крышей? А разве тут не вся улица домиков с коричневыми крышами?

По пути ей попадались другие отели, но не тот самый, искомый. Почему же Кэт в данном случае была так упорна? Зачем ей именно этот, в чем загадка? Ответ прост – в отеле обещан был бассейн. Плавать Кэт любит даже больше, чем спелые манго.
Завидев двух полицейских – один на мотоцикле, другой - пешком, Кэт назвала заветные цифры. Сейчас пойдем искать вместе, ответили стражи правопорядка. Да вы мне скажите, куда идти, я сама дойду, попыталась сопротивляться Кэт. Нет, так не пойдет, тут опасно, мы тебя проводим. Опасно? Кэт удивилась. Час дня, оживленные улицы, много людей. Но спорить не стала, и они вместе отправились на поиски отеля.
После пятнадцати минут блужданий нашелся-таки человек, который сказал, что отель-то закрыли. Купальник, заботливо положенный Кэт поближе в рюкзак, заплакал. Ну и что ты будешь теперь делать, расстроились заботливые полицейские. Ну, есть тут рядом другой отель, пойду туда. Мы с тобой, ответили твердо решившие сопровождать Кэт до победного конца полицейские.
В отеле не было бассейна, в номере не было окон, зато Кэт дали карту, и она могла спокойно отправиться покорять Манисалес. Вернее, вести борьбу с банкоматами этого славного города.

За три часа Кэт обошла двадцать девять банкоматов и почерпнула для себя много полезных сведений. Банкоматы Ситибанка оказались самыми вежливыми – они по-английски извинялись, что не могут провести транзакцию. Банкоматы БанкоКолумбия единственные не занимались благотворительностью и не предлагали вначале перечислить пару-другую тысчонок на помощь детишкам. К двадцатому банкомату Кэт уже могла с завязанными глазами выполнять всю последовательность действий, результат зная заранее. Последние десять банкоматов она посетила исключительно из любви к искусству.

Итог был печален: банкоматы города отказывались признавать карточки Кэт. Наличности оставалось немного: четыре тысячи песо. Кэт распорядилась деньгами крайне разумно: две тысячи ушли на большой манго, а другие две – на литр пастеризованного молока в мягком пакете (если кто-то давно не ходил в магазин, напомню, что такое молоко – самое дешевое).

Завтрак обеспечен, а утро всегда мудренее вечера. В этом с народным фольклором Кэт была полностью согласна.

Армения.jpg

Армения_дерево.jpg

[Golondrina]

Долгий путь в Попаян

Вы приезжаете на автовокзал и покупаете билет. Через десять минут автобус отправляется. Мимо проплывают красивые виды, на остановке вы покупаете свежевыжатый апельсиновый сок со льдом и булочку с местной вареной сгущенкой, еще час – и вы на месте. Приятная пятиминутная пробежка до отеля, где вас уже ждут с распростертыми объятьями, горячий душ, неторопливая прогулка по вечернему городу до ресторана, где вы вкусите местные деликатесы. Скучно все это, друзья мои. Это уже не путешествие получается, а, извините за выражение, просто отпуск какой-то. В Южную Америку в отпуск не ездят. Если вам вдруг показалось, что все просто, легко и приятно, все двери открываются, а у автобусов следующая остановка всегда – обретенный рай, то вас поставят на место. Рано или поздно, но поставят, напомнив вам о том, что вы все-таки путешественник, а, значит, будьте любезны подождать автобуса часиков восемь, а потом поспите в номере, где с неработающего вентилятора красиво свисают большие ажурные клочья пыли.

- Куда Вы едете?
- В Попаян, - ответила Кэт длинному, как стебель выросшей без солнца ромашки, голландцу.
- Значит, сначала до терминала, да? - сделал единственно возможный вывод догадливый житель страны тюльпанов, - мне вот тут такси заказали, не хотите вместе, расходы разделим?
Кэт подарила голландцу даже не презрительный взгляд, а взгляд, преисполненный жалости, и гордо ответила:
- Нет, спасибо, я уж как-нибудь на автобусе.

Кэт, вцепившись в чемодан и восхищаясь лихостью водителя, неслась в сторону терминала города Кали (знаменитого танцорами сальсы и зоопарком), в душе посмеиваясь над беднягой голландцем, сидящем, как неразумный младенец, в холле отеля и ожидающим, когда ему подадут авто. Домчались с ветерком, и уже в семь тридцать Кэт, потратив три минуты на ориентацию на местности, нашла кассы с надписью Попаян. Тут зеленая волна закончилась. Сеньора в окошке пробормотала что-то насчет того, что чего-то нету. Кэт сделала вывод, что нет билетов, подивилась популярности вроде бы вполне обычного направления и отправилась к окошку следующему – другой фирмы. Где ей также сообщили, что не могут продать билет до Попаяна. Кэт, еще не начав беспокоиться по-настоящему – благо оставались еще не опрошенные окна – двинулась дальше. Сеньора из третьего окошка говорила несколько более внятно, чем предыдущие две, и Кэт удалось выяснить неутешительную правду. Дело было не в том, что в Попаяне обнаружили самого большого в мире крокодила, и народ повально отправился смотреть это чудо, нет. В Попаяне проходили какие-то демонстрации, и дорогу перекрыли. А когда откроют, спросила Кэт, и получила подающий надежды, или разочаровывающий – зависит от точки зрения – ответ, что могут открыть в любой момент. Вот позвонят, что открыли, и начнется продажа билетов. Кэт заняла стратегически выгодную позицию напротив кассы и приготовилась ждать. Два часа пролетели незаметно. Еще через два часа Кэт познакомилась с несколькими ждущими того же, что и она. Самой приятной и разговорчивой собеседницей оказалась инженер Клаудия, живущая в Попаяне с пятилетним сыном Виктором. За приятной беседой незаметно прошли еще два часа. Кэт уже немного нервничала – еще бы, у нее на сегодня были такие планы: приехать в двенадцать дня, посмотреть город, провести спокойный вечер в отеле, за чашечкой какао и быстрым интернетом.

Кэт основательно изучила автобусный терминал города Кали, попробовала колу в двух кафе, в третьем выпила кофе с молоком, осчастливила местный супермаркет покупкой баночки йогурта. Уж чего-чего, а от голода здесь пассажирам умереть точно не дают – продавался даже гигантский хлеб в форме крокодила. Вернувшись после последней вылазки за йогуртом, Кэт узнала от Клаудии последние новости. Было уже три часа дня. Группа пассажиров, жаждущая попасть в Попаян, договорилась с водителем автобуса, который готов довести их до ближайшего города, начиная с которого дорога перекрыта. Там пассажиры пройдут где-то километр пешком, обойдут бастующих и сядут на другой стороне на следующий автобус. Поедешь, спросила Кэт Клаудия. Кэт подумала – три часа дня, до Попаяна ехать три-четыре часа, значит, она вполне успевает приехать засветло, а сам Попаян – город маленький, и отель расположен в пяти минутах ходьбы от терминала. Еду, ответила Кэт, категорически не любившая возвращаться назад.
Дорога оказалась перекрыта несколько раньше, чем рассчитывали пассажиры, да и сам водитель. Они поехали по дороге объездной. Бананы, коровы, лошади, кочки, ухабы. Но они все-таки двигались вперед. И доехали. До какого-то города, где некоторая часть пассажиров – счастливчики – автобус покинули и отправились по домам есть арепы и пить какао. Кэт, Клаудия и еще человек десять остались. И тут началось веселье. Стандартная пятиминутная остановка на перекур несколько затянулась. Мелодия в придорожном кафе пела что-то про сердце и навсегда. Местный драный кот облизывался на курицу-гриль. Пассажиры покорно и молча ждали. Прошло полчаса. Недовольство нарастало. В конце-концов мужчины отправились опрашивать водителя, в чем дело, и вернулись с известиями неутешительными. Дорога здесь перекрыта, ехать нельзя, сидим ждем. Пять тридцать вечера, с тоской подумала Кэт, жуя конфету, которой ее угостила Клаудия. Потом пришел водитель, что-то сказал, и начался невообразимый шум и гвалт. Понять что-то было сложно, если бы не Клаудия, служившая Кэт переводчиком с испанского на испанский. Поедем окружным путем, водитель просит еще столько же за билет с каждого пассажира. Естественно, все были недовольны. Еще минут пятнадцать на пререкания, и автобус отправился. Сидевшая сзади женщина что-то спросила у Кэт. Кэт не поняла. Та повторила. Кэт снова не поняла и призналась, что по-испански говорит совсем чуть-чуть. Ты иностранка, сделала круглые глаза женщина. Ну да, иностранка, а что, спросила Кэт. Тут в разговор вступили все. И все настаивали, что Кэт надо ссадить с автобуса и оставить здесь. Потому что туда, куда они едут, иностранцам соваться нечего, не для них этот путь, тем более на ночь глядя. Кэт смотрела на Клаудию, своего оракула, который, как оказалось, местной жизни и не знал. Ну, если они говорят, лучше тебе и вправду сойти, сказала Клаудия. А отели-то здесь есть, уточнила Кэт уже у водителя. Есть, сейчас мы тебя близко к отелю подвезем.

Отель был, номера в нем были, горячей воды не было, но разве это имеет какое-то значение? Кэт, закрыв дверь на два замка, доедала последнее манго и переваривала слова сеньоры на ресепшн о том, что автобусы могут и завтра не ходить. Город – явно большой, Кэт это успела разглядеть – на карте в путеводителе отсутствовал. Что бы это могло значить, подумала Кэт, засыпая.

[Golondrina]

Бегство, или Кали-2

Кэт проснулась в пять. Поскольку окна не было, выглянуть было не во что, да Кэт и не хотелось. Мало ли что можно увидеть. Спала Кэт плохо – ей снились резиновые ботинки. Разных конфигураций, размеров, расцветок, фасонов. Путеводитель оптимистично сообщал, что если какой-то город они упустили, то сделано это по соображениям безопасности – город контролируется ФАРК (даже не буду объяснять, что такое ФАРК – так страшнее, особенно для англоговорящих читателей, улавливающих сходство с зубастой царицей океана). Еще путеводитель разъяснял – для бедолаг, которых угораздило угодить в такой город – что отличить официальных представителей колумбийской армии от солдатов ФАРК можно по ботинкам. Первые носят официальные армейские буты, вторые – какие-то резиновые галоши. Кэт подумала, что, если даже предположить, что она сумеет отличить официальные буты от неофициальных, поможет это ей – в общем-то и любому другому – мало.

Завтрак был скуден – оставшаяся твердая как подошва армейского ботинка кукурузная арепа, мармелад и вода. Лишний раз выходить на улицу Кэт не хотелось. Дождавшись рассвета, Кэт решилась на вылазку для прояснения ситуации. По улице ходили люди – в обычных черных ботинках, даже продавался какой-то сок, кажется, апельсиновый – Кэт на пустяки не отвлекалась.

- Открыли ли дорогу на Попаян? – вопросила Кэт у ближайшего к ней сеньора-водителя.
- Нет, амор, не открыли.
- А когда откроют? - без особой надежды уточнила Кэт.
- А кто ж их знает, - философски ответил водитель.
- А это куда автобус?
- В Кали.
- Когда отправляется?
- Прямо-таки сейчас и отправляется, через пять минут.
Спасибо, ответила Кэт и понеслась обратно в отель. Пока дорогу на Кали не закрыли, надо было выбираться.
- А ты быстро, - восхитился водитель появлению Кэт через три минуты.

Родной автобусный терминал радостно приветствовал Кэт, но Кэт было не до сантиментов – она размышляла. Существовало два пути. Путь первый – дислоцироваться на неопределенное время в Кали, ожидая открытия дороги. Плюсы: хорошая возможность научиться танцевать сальсу. Минусы: можно дождаться, что перекроют все дороги, в том числе и воздушные. Вариант второй предполагал перелет в страну зеленого золота и Тихого океана. В срочном порядке опрошенный Интернет подсказал, что из Кали можно улететь на север побережья Эквадора, в город с романтичным названием Эсмеральдас.

Еще один марш-бросок до аэропорта, и Кэт заняла очередь к стойкам авиакомпании ТАМЕ. Билеты были, билеты оказались недорогими. Кэт, купив в дорогу колумбийской сгущенки, приготовилась к вылету. До свиданья, друг мой, до свиданья, милый мой, ты у меня в груди – расставание в этот раз действительно обещало встречу. Кэт очень на это надеялась.
Колумбия – фруктовая, горная, яркая, добрая, смешливая, музыкальная – до свидания.

[Golondrina]

Об обманчивости первых впечатлений и о первой же любви

Не все золото, что блестит. Встречают по одежке, провожают по уму. И прочие мудрые сентенции. Народный фольклор снабдил нас достаточным количеством подобных изречений. А если вспомнить сказки… Хотя бы любимую девушками и современными сочинителями сериалов Золушку, или историю, которой утешаются сделавшие неверный выбор мужчины – про Царевну-лягушку. Кто же из нас не польстится на оболочку в золотинках? Припоминаете, как вы в первый раз увидели свою супругу/благоверного? Конечно, исключения есть – ах, как же, как же, она болела ветрянкой, я как лицезрел ее всю зеленую, даже градусник уронил – однако подавляющее большинство помнит вальса звук прелестный, летящее платье, нежный запах волос, белой акации гроздья душистые, бабочку, фрак и т.д. и т.п. Потом, конечно, и вальс смолкнет, и хризантемы в саду отцветут, уж не говоря о самом объекте обожания – но уже будет поздно. Все. Любовь, она такая – кто-то щелкнул пальцами, птичка вылетела, и – фрак ли, потертая ли майка, уже все равно.

Если бы Кэт в первый раз увидела бы его таким, она бы вряд ли его полюбила. Заинтересовалась – может быть, но полюбила – точно нет.
Коричневые, как вареная сгущенка, консистенции крем-супа в дорогом ресторане волны, убегая, обнажали остовы полусгнивших деревьев. Линию прибоя аккуратно окаймляли черноватые мелкие водоросли. Тихий океан вздыхал, понимая, что сегодня предстает перед Кэт не в лучшем виде. Периодически он, серея лицом, даже начинал плакать. Но волновался он напрасно – Кэт его уже любила, а, значит, любила, как ни глупо это прозвучит, таким, какой он есть. Потому что помнила тот первый раз, помнила их мексиканскую встречу, тогда, в марте, когда волосы его были курчавыми и белокурыми, а глаза – безбрежными, бездонными и сине-голубыми.

Тихий океан.jpg

Сегодня он потемнел и обрюзг, а еще вчера, в Момпиче, Кэт с ним играла, аккуратно, с опаской, помня о его непредсказуемом нраве и жгучей, по-настоящему южной натуре. Два лабрадора – шоколадный и бежевый – плавали рядом, прыжками встречая каждую волну.
Как только Кэт сошла с самолета – нет, уже в самолете, когда они садились с воды – она ощутила то щемящее и щенячье чувство – предвкушение счастья новой встречи. Тот влажный воздух – верный признак того, что он рядом, что уже скоро она будет слизывать с губ его соленое дыхание.

Первая любовь не забывается. Утверждение спорное. Да-да, вы не ослышались, автор посмел посягнуть на святое святых. Но взамен автор предлагает другое утверждение, в той же степени старое как мир, как и первое. Настоящая любовь не забывается. Тихий океан не стал для Кэт первым, но он навсегда останется единственным. Единственным, встречи с кем она ждет, единственным, чье присутствие рядом – счастье. Единственным и неповторимым, и таким разноликим – Момпиче ли, Каноа ли, Пуэрто Эскондидо ли – какая разница, какие будут декорации, главное, чтобы Ромео пришел...

[Альдо Апач Рейн]

щщыкарно. Пишусь.
Автор разбавьте сказку иллюстрациями в виде фото.
Ну и Фото Кэт в студио

[Golondrina]

щщыкарно. Пишусь.
Автор разбавьте сказку иллюстрациями в виде фото.
Ну и Фото Кэт в студио

Спасибо))
Когда допишу, буду вставлять иллюстрации Может, отдельно, поскольку мест посещенных намного больше, чем историй Кэт.
Кэт - персонаж вымышленный, но мне почему-то кажется, что она вот такая

[иголочник]

Что-то мимолетно-неуловимо напомнило Тэффи: она тоже умела написать о серьезных вещах так, чтобы читатель улыбнулся.
Очень понравилось
И да, Автор, раз уж Вы с Кэт не одно и то же лицо, передайте ей, пожалуйста, от меня привет)))

[Golondrina]

Иголочник,

Спасибо за столь лестное сравнение)) Мне Тэффи нравится, пожалуй, больше всего из писателей того времени в этом жанре.
Кэт привет передала Пока у меня ещё есть с ней связь Я здесь уже месяц, и Кэт медленно, но верно тает...Остается только слишком серьёзная Евгения...

[Golondrina]

Непрямыми дорогами Эквадора

Кто о чем: вшивый, как известно, о бане, а автор, стало быть, снова об автобусах. Что же делать бедному, если неугомонная Кэт, с которой он связался, а развязаться сможет неизвестно когда, все время ездит на автобусах, тем самым предоставляя себе время на размышления, а вашему покорному слуге – пищу для творчества.

В этот раз, правда, поговорим мы с вами не только об автобусах как таковых, а о маршрутах их следования.
Итак, начнем-с. Есть у нас, предположим, точка – давайте соригинальничаем, точка Ф. И есть у нас точка Ч. Нужно нам – что мы забыли в этой точке Ч, я расскажу позднее – попасть из точки Ф в точку Ч. Смотрим мы на карту, и видим – есть, есть прямая, красивая дорога из точки Ф в точку Ч. Аллилуйя, кричим мы и отправляем в рот эквадорский банан. Километров между точкой Ф и Ч немного, домчим с ветерком.

Чуть позже выясняется, что доехать из точки Ф в точку Ч по прямой нельзя. Сначала необходимо добраться до точки Щ, где очень, очень часто проходят автобусы до точки Ч. Ну что же, это не страшно, думаем мы, тем более что, не обладая личным автотранспортом, сделать что-то другое мы и не можем. Автобус до точки Щ уходит вот прямо сейчас, прямо-таки ahorita-ahorita . Ahorita тянется долго – надо же дать возможность всем продавцам предложить свой товар страждущим путешествующим до точки Щ. Сначала идет вода: обычная и газированная подслащенная смерть желудку, кокосовая в полиэтиленовых пакетиках – а как же пить, наивно спрашивает Кэт, и продавец снисходительно объясняет, что пакет надо надкусить, а потом высасывать жидкость. За водой – еда. Как в самолете, только все платное. Белые булочки и булочки желтенькие. Конфетки. Что-то в фольге, продавец кричит про платано, Кэт покупает, надеясь получить запечённый в фольге банан. Позднее, по мере пробы, выясняется, что это какая-то картошка с чем-то непонятным. Кэт воздерживается от продолжения банкета. Хлеб разнесли, зрелищ пока не предлагают, и автобус отправляется. Едет медленно, поскольку каждые пятнадцать метров на обочине стоит очередная тетенька с очередной гроздью неспелых бананов. Тетеньки подбираются долго – пока тетенька заползет, пока бананы устроятся – так и час проходит.

Точка Щ. Ура. Но автобусов до точки Ч прямых увы, нет и тут. Нужно доехать до точки И. Смотрит Кэт на карту, и понимает, что точка И где-то в горах, совсем в стороне от точки Ч. Но не станешь же спорить, правда? Едем. Ну, не сразу, конечно. Почему? Смотри предыдущий абзац.
До точки И доехать с первой попытки не удается. Доезжаем до точки О, большинство пассажиров сходят. Остается человек 5, в их числе и Кэт. Кэт думает, что это просто очередная пятиминутная остановка на полчаса. Нет. Водитель всех выгоняет. Поезд дальше не идет, просьба освободить вагоны. Но мы же заплатили до точки И, а это точка О? К счастью, негодует не только Кэт, и оставшихся пассажиров ведут в другой автобус, где водитель автобуса, который вез Кэт до точки И, но довез только до точки О, покупает им билеты. Едем – в этот раз сразу, поскольку автобус большой, междугородный, кондиционированный, простоя не любит. Еще какой-то час, и мы в точке И. Оттуда действительно ходят автобусы до точки Ч!

Легко, дешево и приятно путешествовать на автобусе по побережью Эквадора. В итоге за каких-нибудь 3-4 доллара получаешь много впечатлений, пробуешь национальную кухню, знакомишься с местными нравами. Кстати, о нравах. Представьте себе междугородний автобус в России, скажем, Москва-Клин. Автобус – без определенных мест. Полупустой. Вы сидите один, свободные сиденья в наличии имеются. Заходит в автобус еще один пассажир. Где он сядет? Держу пари, что точно не рядом с вами. Такие мы, какие-то некомпанейские. То ли дело автобус Манта – Гуаякиль. Вы можете быть уверены в том, что если вы – единственный пассажир в автобусе, следующий зашедший займет место рядом с вами. Может, он потом всю дорогу молчать будет, но солидарность проявит.

Да, автор помнит о своем обещании - рассказать, зачем Кэт сдалась эта точка Ч. Пора открыть эту тайну. За точкой Ч скрывается Пуэрто Лопес, удивительный город, мимо которого с июля по сентябрь проплывают самые настоящие киты. В феврале же Пуэрто Лопес живет обычной пляжной жизнью: пеликаны ловят рыбу, собаки купаются, люди плавают на лодках на знаменитый остров Ла Плата, что значит – серебряный. Побывала там и Кэт. Но это уже совсем другая история.

[Golondrina]

[b]Привлеченный ее красотой и одиночеством: немного о курортных романах[/b]

Испанская поговорка гласит: [i]когда дьяволу нечего делать, он бьет хвостом мух[/i]. Поспорить с народной мудростью сложно. А уж когда женщине нечего делать… Тут даже не многоточие надо ставить, многоточие в квадрате. Но разве бывает так, чтобы женщине было нечего делать, удивитесь вы. Бывает, еще как бывает, друзья мои, особенно если оная оказалась одна-одинешенка, но отнюдь не у разбитого корыта, а на берегу какого-нибудь лазурного моря-окияна. Сидит себе, бедная, в красивом купальнике и смотрит на водную гладь. Ну как не подойти и не занять, сначала хотя бы разговором. Мужской взгляд, одним словом. Помощь сильного пола, мужское плечо и все такое.

Сидела себе, значит, Кэт – понятное дело, в красивом купальнике – на берегу Тихого океана в городе Пуэрто Лопес и любовалась на волны. И вдруг, откуда ни возьмись, появляется ОН – высокий брюнет, загорелый, мускулистый и татуированный. Говорит hola, целует Кэт в щечку, как тут принято, спрашивает, можно ли присесть и представляется – Андреас. Ну, понятное дело, земля не приватизированная, садись. Завязать разговор наш герой решил традиционным дедовским способом – о природе, о погоде – и заявил, что волны сегодня высокие. Кэт не согласилась – не из природного упрямства, а потому что действительно думала, что сегодня волны средненькие. Андреас настаивать не стал и продолжил разговор сведениями страноведческого и топографического характера, рассказав Кэт, что вот там – река. На следующей порции информации разговор забуксовал, в силу слабого испанского вокабуляра Кэт – да, автор почему-то решил, что всем и так понятно, что наш Андреас – местный, так вот, на всякий случай уточняю – Андреас – местный. Андреас что-то сказал про музей, а вот музей чего, Кэт понять не могла. Он говорил что-то про бакены. По крайней мере Кэт так расслышала. Получалось больно экзотично – музей бакенов, да еще вроде Кэт показалось, что Андреас там работает. Внешность обманчива, это вам любой дошколенок скажет, но все же не выглядел Андреас работником музея. В ходе пятиминутных барахтаний в незнакомых словах Кэт наконец поняла, что это не бакены, а ballenos, то есть киты, которыми славится водное пространство возле города Пуэрто Лопес. Каким образом киты представлены в музее, Кэт понять не удалось, зато она узнала, что Андреас работает в баре, а не в музее. Кэт вздохнула с облегчением. Вряд ли Андреас мог бы быть ценным приобретением для мест проведения культурного досуга.

После сей непродолжительной прелюдии Андреас решил взять быка за рога, уточнив, одна ли Кэт. Кэт объяснила, что да, тут она одна, но на родине ее есть кому ждать. Андреас воспринял сей факт спокойно и тут же предложил Кэт провести каникулы в Пуэрто Лопес вместе. Кэт, вежливо засмеявшись, решила пояснить, что она не верит в любовь с первого взгляда. Но и это не поколебало Андреаса в его решимости завоевать Кэт. Он сказал, что для разнообразия надо попробовать. Кэт объяснила, что у них в России не принято так поступать. Андреас удивился - у него была знакомая русская девушка, которая его уверила в обратном. Ей очень понравилось, гордо заявил Андреас. Чтобы не дай Бог Кэт не подумала, что его знакомой понравилось есть мороженое или гулять по пляжу, он раз пять повторил интернациональное слово, заменяющее слово любовь.
Кэт, видя, что разговор принимает несколько неприятный и странный оборот, сочла за благо пожелать Андреасу успехов и откланялась. Бежать за ней Андреас не стал. Так разбиваются девичьи мечты…

Долго ли, коротко ли, присела Кэт снова на песочек, полюбоваться на волны. И, откуда ни возьмись, подсаживается к ней еще один красавчик, на этот раз пузанчик лет сорока пяти, я, говорит, итальянец, а ты откуда? Кэт сначала хотела притвориться глухонемой, но потом сказалась слабо понимающей, и минут через пять бесплодных попыток итальянец отбыл восвояси, то есть не в Италию, конечно, а в свой отель.

Больше на песочек Кэт в тот день не садилась.

[Golondrina]

Кэт и магическое дерево

В страшнейший огонь гусаров и женщин ведёт любопытство, сказала устами Анри-Генриетты, лунного мальчика, самой странной любви Казановы, Цветаева. С гусарами Кэт никогда не встречалась, но могла поспорить, что женщины по части любопытства дадут фору не только гусарам, но и, пожалуй, воронам, а уж любопытнее этих птиц Кэт в подлунном мире созданий не встречала.

Кэт, посетив с утра пораньше знаменитый субботний рынок животных в Отавало, где она полюбовалась жирненькими хряками, почесала за ушком волоокого бычка, послушала кудахтанье, свист, причмокивание пернатых всех видов и позавидовала густой шерсти лам, – в Отавало, прямо скажем, было прохладно, а тёплая одежда в гардеробе Кэт отсутствовала – сидела на одной из пяти кроватей своего просторного номера и читала путеводитель.

El Lechero, знаменитое своими магическими свойствами дерево, расположено на окраине Отавало, в четырёх километрах от города. Прогулка того стоит, если вы хотите немного проветриться, посмотреть на город с высоты птичьего полёта или – тут Кэт представила, как автор путеводителя подмигивает читательницам женского пола – не прочь немного приобщиться к магии. Дальше – чтобы окончательно и бесповоротно посадить на крючок всех любительниц приключений – сообщалось, что путь до магического дерева сродни вымощенной жёлтым кирпичом дороги до Изумрудного города – он полон опасностей. У нас есть сведения о случаях воровства, туманно намекал путеводитель.

Думаю, мой любезный читатель, что ты уже достаточно знаком с нашей героиней, чтобы догадаться, как она поступила. Ха, сказала Кэт. Я была в Мехико, и меня не ограбили. Я гуляла в воскресенье по трущобам Рио и осталась жива. Каракас – милый спокойный городок. В Боготе я чувствовала себя, как рыба в воде – благо воды действительно было в избытке. Единственное, что у меня украли в Кито – или, правильнее будет сказать, украл у меня волшебный город Кито, - это сердце. И после такого послужного списка вы говорите о каком-то тихом провинциальном Отавало?

Вначале дорога была безлюдна. Но это отнюдь не значило, что Кэт шла в одиночестве. Она встретила таксу. Такса посмотрела на Кэт долгим оценивающим взглядом. То, что такса увидела, ей не понравилось, и следующие семьсот метров Кэт шагала под монотонный собачий лай. Затем Кэт познакомилась с дружелюбной коровой. К этому времени Кэт уже набрала приличную высоту, так что корова, сделала вывод Кэт, горная. Горная корова стояла на склоне и любовалась окрестностями. Кэт, как всегда в подобных случаях поступают все люди, подошла поближе, чтобы выяснить, что там такое интересное видит корова. Минут пять Кэт за компанию с крупным копытным млекопитающим изучала большое горное озеро.

Коровы и таксы закончились. Кэт удалялась от города. Дальше события стали развиваться, как в готических романах. Поднялся ветер. Солнце заволокли тяжёлые тучи. Вокруг не было ни души. Собственная душа Кэт потихоньку стала перемещаться в сторону пяток. Чтобы взбодриться, Кэт начала выбирать среди лежавших вдоль дороги камней подходящий – поострее и потяжелее. Живой грабитель меня не возьмёт, мрачно решила она. Я буду очень, очень громко кричать. И очень, очень больно бить его по голове камнем. Я очень, очень смелая, повторяла, как заклинание, Кэт.
Мимо Кэт проехал белый пикапчик. Минут через десять мимо Кэт снова проехал белый пикапчик. Когда пикапчик проехал мимо Кэт в третий раз, она заволновалась и даже постаралась запомнить номер машины – чтобы, если пикапчик появится в четвёртый раз, точно знать, что это тот самый, а магия уже начала действовать.

Грабитель появился неожиданно – вынырнул из зарослей – бывают или нет заросли кукурузы, Кэт подумать было недосуг, так что пусть останутся заросли кукурузы. Низкорослый, весь в чёрном. Кэт, спрятав метательное орудие за спину, вспомнила, как девятнадцатилетней в Москве в шесть утра в Черёмушках бежала за вырвавшим у неё сумку – в сумке из ценностей был проездной и триста рублей, но Кэт так любила эту сумку – с твёрдым намерением дать обидчику в нос. Его – или её – спасло то, что тогда она поскользнулась и упала.

Лучшая защита – нападение, а лучшее оружие женщины – улыбка. Кэт, предусмотрительно спрятав камень за пазухой, ошарашила незнакомца в чёрном самой обольстительной улыбкой из всех, которые у неё были припасены.
- Привет. Не знаете, где тут магическое дерево? Я его ищу.
- Магическое дерево? Так оно же уже год как засохло. Срубили магическое дерево. Незнакомец, как и все латиноамериканские носители испанского языка, виртуозно дополнял вербальный ряд яркой жестикуляцией, так что Кэт всё отлично поняла.

Как хорошо, что все женщины – ведьмы, и никаких магических деревьев не нужно, думала она, посмеиваясь. Галантный житель гор шёл впереди, неся рюкзак Кэт.

Вид Отавало.jpg

Ламы.jpg

Горная корова из Отавало.jpg

[Альдо Апач Рейн]

пишите чаще. наслаждаюсь