Калабрия и окрестности (есть ли жизнь между Амальфитаной и Сицилией)

[Step-by-step]

Скалея - Пестум - Чирелла и Диаманте - Морано-Калабро - морская прогулка (о. Дино, Арко-Маньо) - Маратея - живой вертеп в Вербикаро - Орсомарсо - Монастырь св. Лаврентия в Падуле (Certosa di San Lorenzo) - Тропея- Пиццо и chiesetta di Piedigrotta

Сесть за первый в своей жизни отчет меня заставили чувство благодарности и проснувшаяся совесть. Я очень люблю читать чужие рассказы о путешествиях, утешаться ими в пору безнадежной осенне-зимне-весенней слякоти, просчитывать маршруты и делать прикидки на будущее. При этом мне ни разу не приходило в голову написать отчет, отзыв или хотя бы запись в блоге: в конце концов, чукча не писатель, чукча – переводчик. Пока, в очередной раз мотая на ус полезные подробности и перекраивая маршрут в пользу живописных фотографий, не задумалась: а сколько можно пользоваться чужими наработками и не должна ли я, как честный человек, хоть что-нибудь предложить на обмен? Особенно когда об этом мягко намекнула одна из самых зачитанных мною авторов

Конечно, совать свои пять копеек в столь основательно и блистательно перепаханные темы как Рим или Тоскана вряд ли имеет смысл, а вот моя Калабрия может кому-то пригодиться, так что буду по мере сил делиться опытом, сдавать адреса и явки, вываливать всю информацию скопом в надежде, что кто-нибудь потом надергает из этого вороха чего-нибудь полезного. Пока не очень понимаю, как всё это лучше изложить, так что прошу у публики снисхождения, если что не так – не кидайтесь тапками, а помогите советами и наводящими вопросами.

Поскольку наша база находится в Скалее, а это самый север Калабрии, то в число окрестностей вошли кусок Базиликаты и юг Кампании, а вот южная Калабрия, наоборот, не вошла. Когда-нибудь мы туда доберемся, а пока я получаю безграничное удовольствие от того, что в кои-то веки можно расслабиться и не рвать вперед в отчаянной попытке познать максимум прекрасного в минимальные сроки, а неспешно, со вкусом вживаться в среду. Она не убежит! Мы будем здесь каждый год! Надеюсь.

Думаю, что, несмотря на специфику восприятия с точки зрения «почти аборигенов», нормальным путешественникам мои заметки тоже пригодятся: в конце концов, никто не мешает пробежать по нашему маршруту за недельку-другую. Да, и на всякий случай: ездим мы не только в Скалею, просто только здесь зависаем надолго.



Краткая вводная о том, откуда я вообще взялась в этой точке и почему именно здесь.

Надо сказать, Италия возникла в моей жизни совершенно нечаянно. В свое время, начитавшись романтических книжек про великий путь Дао и насмотревшись фильмов с восточными единоборствами, я в 18 лет пришла в Литинститут подавать документы на перевод китайской литературы. Но шли суматошные девяностые, все менялось на глазах, вот и здесь в последний момент выяснилось, что преподаватель китайского уехал в Китай и не вернется, а взамен срочно набирают итальянскую группу. Все, что я знала в ту пору об Италии, исчерпывалось стандартным набором Данте-Петрарка-Декамерон-итальянская опера, и не сказать, чтобы хоть что-нибудь из этого меня цепляло. Тем не менее, я пожала плечами и подала документы на перевод с итальянского. Вот так легко и невзначай (как оно обычно и бывает) определилась моя жизнь на ближайшие десятилетия. И я еще ни разу об этом не пожалела.

А первое заочное знакомство с итальянским югом случилось где-то курсе на втором, когда мы всей группой переводили «Сицилийские беседы» Элио Витторини. Главный герой, он же рассказчик, в конце тридцатых годов плывет на пароме из Калабрии на Сицилию и один из его попутчиков – местный крестьянин с мешком апельсинов. Он ужасно бедный, ему не на что даже купить хлеба, и он не может продать апельсины, потому что у всех полно своих, так что ничего ему не остается, как в отчаянии трескать их десятками и раздавать попутчикам. Так мне и запомнилось, что юг Италии – это прекрасный, нищий и парадоксально щедрый край.



А потом случилось так, что и работа раз за разом приводила меня на юг. Он оказался совсем не такой, как в романах середины века или фильмах классиков неореализма: туда пришла цивилизация, моллы, интернет и курортная инфраструктура, но, странным образом, первозданная дикость и неприглаженность тоже никуда не делась, а главное – осталась та особая атмосфера, которую ни с чем не спутать и трудно описать.

Любите ли вы Юг так, как люблю его я? Он щедрый, неустроенный, бесшабашный, древний, патриархальный, пропеченный на жгучем солнце, пропахший цветами и морем, неспешный, хлебосольный, общительный и молчаливый одновременно. Эпитеты иссякают, а эмоции остаются. Одним словом, настоящий. Короче, я влюбилась.
Роман с Югом бурно развивался и в какой-то момент закономерно вышел на стадию совместного проживания. Дело кончилось тем, что мы купили кро-охотную студию у моря.

Теперь надо, наверное, ответить на два самых частых вопроса. Первый: а почему в Калабрии?

Во-первых, Калабрия – именно та часть Италии, где мне хотелось бы потребовать климатического убежища. По количеству солнечных дней в году она с большим отрывом лидирует среди всех итальянских регионов. Мы же, вся семья – люди на редкость солнцезависимые и в средней полосе более-менее нормально чувствуем себя только летом. Все остальное время нас одолевают разнообразные хвори, которые чудесным образом проходят, стоит выбраться на солнышко. Когда в Москве грязь и слякоть, нет смысла бежать в миланские туманы – хочется туда, где в эту пору все цветет и спеет, а днем можно ходить в футболке. Честно говоря, что-то цветет и спеет в Калабрии круглогодично. Причем особо шустрые растения ухитряются делать это одновременно.



Во-вторых, Калабрия – один из тех редких регионов Италии, где можно зависнуть на несколько месяцев практически без ущерба для бюджета. Мы как-то подсчитали, что месяц в Калабрии + перелет обходятся ровно в ту же сумму, что и месяц безвыездной жизни в Москве, только в Калабрии мы проводим его куда веселее. Благо, работа порой подолгу не требует присутствия в России: собственно, мы с мужем коллеги, у нас где интернет, там и работа.

И, наконец, море, море! Ласковое, Тирренское!
Именно здесь когда-то скитался Одиссей. Северней, возле Неаполя, он чуть не попался сиренам, южнее – чудом проскочил между Сциллой и Харибдой. Хочется верить, что, проплывая мимо нас, бедняга наконец-то отдохнул и расслабился…



Вопрос номер два: а почему в Скалее?
Удивительно, насколько разными пользуешься критериями, подыскивая себе жилье на отпуск и на «пожить». Если за идеальное место для отпуска сойдет живописная рыбацкая деревушка на отвесной скале, то «на пожить» хочется небольшой, но полноценный городок с супермаркетами и развитой инфраструктурой, работающей не только в сезон и расположенной на одной плоскости с твоим домом. И от моря домой каждый день тоже не хочется карабкаться вверх. А вот исторический центр, так и быть, поставим на горке – для пущей живописности. И вокруг горы в качестве задника. Прямая ж/д ветка до Неаполя и Рима тоже пригодится. Да и, честно говоря, как-то сразу приглянулось нам это место.
Главный минус – это глухая провинция. Он же, впрочем, и плюс. Думаю, Бродский бы остался доволен.



Сразу прошу прощения за качество фотографий – снимала заслуженной любимой мыльницей, которая лет 7 назад считалась очень продвинутой (теперь, боюсь, некоторые телефоны снимают лучше). Где можно, постараюсь давать снимки мамы или брата, у них все-таки техника покачественней.

Часть I. Скалея.
1. Старый город
2. Море и пляжи
3. Новый город
4. Местные жители
5. Калабрийская кухня
6. Практическая часть (когда ехать, как добраться).

[merci]

Как же мне все уже нравится! И тема и ее изложение. ))

Любите ли вы Юг так, как люблю его я? Он щедрый, неустроенный, бесшабашный, древний, патриархальный, пропеченный на жгучем солнце, пропахший цветами и морем, неспешный, хлебосольный, общительный и молчаливый одновременно. Эпитеты иссякают, а эмоции остаются. Одним словом, настоящий.

Встреча с ним у меня еще не состоялась. Но я точно знаю, что он (Юг) мне очень нужен. После прочтенных в детстве итальянских сказок из памяти ушло большинство сюжетных деталей, но остался образ края с пыльными, душистыми дорогами и ярким солнцем. С удовольствием подписываюсь на ваш рассказ.
(мечтательно): а раз в начале было сказано про южную Кампанию, может и про Санта-Марию ди Кастеллабате речь зайдет... а раз Базиликата, - то, может, и про Маратею будет... впрочем, все интересно. ))

[Step-by-step]

Уже предвижу, что часть про Скалею выйдет самой размашистой: как ни крути, здесь проходит изрядный кусок нашей жизни, именно сюда мы возвращаемся из каждой поездки с чувством, что здесь наш дом (а это дорогого стоит), здесь бегаем в бар за утренним кофе и вечерним аперолем, заводим друзей, слушаем местные байки, накапливаем досье… Надеюсь, кто-нибудь остановит меня до того, как я создам глобус Скалеи!

Итак, самое замечательное в Скалее – это а) море и б) старый город. Хм… А люди?... А природа?... А еда?... Ладно, начнем со старого города.
Несколько общих видов с разных сторон.















Ну и напоследок вот так, драматичненько.



Внутри – сплошные лестницы и закоулочки. У подножия еще достаточно просторно...



Задворки княжеского палаццо.



Рассмотреть его целиком можно только со стороны нового города. XVI век. Суровый и заброшенный, какой-то очень мужской.



От площади за ним вверх идет парадная лестница.



А дальше – собственно старая Скалея, колоритное и заковыристое сплетение лестниц и переходов, так необходимое хорошему средневековому городу.



Обратите внимание на деревянные щиты справа. Это обязательная принадлежность улиц-лестниц, которые после приличного ливня превращаются в бурные водопады.









На месте захватчиков я бы застремалась такое штурмовать.



Неудивительно, что Скалею ни разу не брали с бою, и лишь один раз – благодаря предательству, через открытые ночью ворота. Даже крутой мачо Роберт Гвискар обломал об нее зубы, предпочел пойти с братом Рожером на мировую и поделить с ним Калабрию.



Венчают горку, как и полагается на юге, развалины норманнского замка, поставленного тем самым Рожером Отвилем на остатках предыдущего сооружения.



В этом же замке в 1250 году родился Руджеро ди Лория - тот самый, что в Декамероне Бокаччо (V день VI новелла) спасает двух незадачливых влюбленных от гнева короля Федериго и смерти на костре. На самом деле дядя славен не только этим гуманным поступком: это был один из знаменитейших адмиралов своего времени, герой Сицилийской Вечерни, и памятник ему стоит, в частности, в Барселоне.
Кстати, любопытный момент: герой Бокаччо мечется по всему южному побережью в поисках похищенной невесты, и только в Скалее ему смогли точно сказать, куда пираты сбыли девушку. Что заставляет задуматься, гм... Но я отвлеклась.

Потом к замку поочередно приложили руки свевы, анжуйцы и арагонцы. Следуя этой логике, разрушить его должен был Наполеон, который в этих краях не пропустил ни одного приморского замка – даже непонятно, как тут без него обошлось. Видимо, замок к тому времени уже был заброшен.





Официального входа нет, но внутрь залезть можно. Смотреть, правда, особо не на что, окромя видов и общего живописного запустения.







Один энтузиаст опубликовал в местной газете статью: «Мне снилось, что…» и дальше длинный список. Первым пунктом шел как раз замок: «мне снилось, что замок привели, наконец, в порядок, и в нем кишат туристы». Дойдя до пункта 50 – «мне снилось, что бордюрный камень на улице Х напротив супермаркета уложен ровнее», – я подивилась, какие бывают у людей сновидческие способности.

Справа от замка, если подниматься, и левее, если смотреть вниз, в сторону современного города, стоит статуя Христа. Не знаю, поставили ли ее в рифму той, что в Маратее (хотя размерами она куда меньше), или еще почему, но получилось здорово: Христос идет через горы, благословляя город.



Рядом:





А вот чего, увы, не передать никаким фото, так это какой мягкий, легкий, душистый здесь воздух – его хочется накачать себе полные легкие, пить, есть и намазывать на хлеб. Он пахнет сухой морской солью, солнцем и цветами, и когда ветер дует с гор – еще немножко хвоей. Ну, и легкая кофейная нотка из соседнего бара.

Или, выражаясь официальным языком, благодаря сочетанию морского, горного и лесного воздуха Скалея является климатическим курортом, особенно полезным для страдающих респираторными заболеваниями.
Что напомнило мне одну историю.

Мимо нас прошел, поздоровавшись с моим спутником, элегантно и сдержанно одетый седоволосый синьор.
- Это венецианский капитан, - пояснил потом мой приятель.
Он рассказал, что этот капитан родился и прожил в Венеции полжизни, бороздя просторы Адриатики, пока вдруг здоровье его не пошатнулось, да так, что доктора велели срочно менять климат, если он намерен протянуть еще хоть сколько-то. Понимая, что дело серьезно, он перепробовал много разных мест, пока наконец, лет этак сорок назад, не добрался до Скалеи. Здесь болезнь не просто замедлилась в развитии, а отступила, так что через несколько лет он, полностью поправившись, рискнул уехать обратно в Венецию. Пробыл там год и спешно вернулся назад. При второй попытке он выдержал в Венеции несколько месяцев, при следующей – еще меньше… В последний раз он пробыл в родном городе неделю. Вот уже много лет он не может покинуть Скалею. Рассказ меня впечатлил, и с тех пор венецианский капитан, задумчиво вышагивающий вдоль моря, окутан в моих глазах печально-романтическим ореолом. Утешает ли его закат над Тирренским морем, когда он вспоминает о покинутой Серениссиме?




Но вернемся в старый город.







В старом городе две церкви: верхняя и нижняя. Та, чья колокольня видна на всех фото старого города – это «верхняя», Санта-Мария д’Эпископио, она же Мадонна дель Кармине.



Построили ее в VIII веке византийские монахи. Потом пришли норманны, перестроили церковь и отдали бенедиктинцам (шла общая католизация территории), потом в 17 в. ее еще раз перестроили и т.п. Теперь это обычная приходская церковь, а Мадонна дель Кармине стала святой покровительницей города – 16 и 17 июля в ее честь устраивают оглушительные празднества с массовым шествием.
В 1955 году жители города решили порадовать заступницу золотой короной: всем миром собрали золото, которое потом было торжественно расплавлено на площади при всем честном народе. Эх, взглянуть бы хоть глазком на такое зрелище!
Вот уже готовые короны (фото не мое, разумеется).



Внутри церковь симпатичная, хотя, как водится, в позднейшее время ее слегка обарочили. Правда, фото интерьера у меня нет, т.к. при попытке снять что-то в сумрачном помещении фотоаппарат считает, что я издеваюсь, и выдает раздраженную мазню.



Как-то раз мы решили зайти посмотреть византийские фрески, на которые мы, сколько ни блуждали по старому городу, до сих пор так ни разу и не наткнулись. Зато тут и там попадались стрелки-указатели. По ним мы вышли на площадь перед верхней церковью, и дальше следы пропали. Следующий указатель, стоявший ниже, указывал назад, вверх. Тупик. Проблема была в том, что полдень уже миновал. Старый город и без того немноголюден, мягко говоря, а тут еще и сиеста, на много миль вокруг на улице гарантированно ни души, хоть у ящериц дорогу спрашивай. И вдруг – о чудо! На первом этаже приоткрыты ставни, а из-за плотной шторы слышно звяканье ножей и вилок. Люди! Жизнь! Ну, делать нечего – мы встали под окном, откашлялись и начали: «Тетя, тетя-кошка... *зачеркнуто* Сами мы не местные…*зачеркнуто* Извините, пожалуйста, не подскажете, где тут у вас фрески?» Звяканье притихло, за шторой тихо забормотали и из двери вышел, дожевывая на ходу, парень. Повел нас вбок, в незамеченный нами переулочек, слева от этой арки.



Ага, а вот и следующая стрелка, это мы ступили. У окна углового здания сидит пожилая синьора.
- Вы ко мне? – спрашивает синьора.
- А как же, - говорит парень.
- Ну подождите, сейчас возьму ключи.
Спустившись, заводит нас в крохотную серую постройку напротив, которую лично я приняла бы за сарайчик. Ан нет – бывший византийский монастырь, но миниатюрный до предела: две небольших комнатки. В одной, с очагом, монахи готовили, ели и спали, а в другой – молились. Фрески сохранились очень уж фрагментарно, но святые узнаваемы.



Разглядывая их, я отвлеклась, а когда включилась снова, тетушка уже рассказывала, как в войну английская авиация бомбила расположенный под Скалеей аэродром, и все ужасно боялись, что попадут по городу. На какую-то секунду мне даже подумалось, что это от союзников так жутко пострадали фрески. Ан нет - хотя старый город-таки задело, но с фресками благополучно расправились сами монахи, регулярно подновляя и штукатуря стены.



Вход бесплатный, но считается хорошим тоном расписаться в книге посетителей и пожертвовать евро-другой.

Напоследок тетушка посетовала, что народ все больше переселяется из старого города на равнину, дома пустеют и разрушаются. Потом их скупают за бесценок шведы и англичане, восстанавливают в первозданном виде и охотно там живут. Обидно, что иностранцы ценят наследие предков, а сами потомки – не очень. Тем более, мстительно прибавила она, что внизу они страдают от жары, а наверху всегда прохладно.

Это, конечно, так, но я заметила, что часть старого города, куда можно подняться на автомобиле, заселена весьма густо. Пустуют отдаленные закоулки, куда не забраться иначе, как пешком. Если бы мне приходилось за каждой буханкой хлеба бегать по ступенькам на пятнадцать этажей вниз, а потом столько же вверх с покупками, боюсь, при наличии альтернативы я бы тоже сдалась очень быстро.

Ага, а вот и «понаехавшие».



Терраса неподалеку от фресок.



Заметно ниже и слегка на отшибе стоит круглая башня Чималонга – изначально привратная башня, потом тюрьма, теперь краеведческий музейчик.





Основная часть экспонатов в музее относится к государству с интригующим названием Лаос.

Дело в том, что здесь неподалеку, в 90 км по прямой, сибаритствовали первые в истории сибариты – жители древнегреческого города Сибариса (я их, в общем, хорошо понимаю, местность располагает). Долго сибаритствовать им не дали соседи-завистники, и когда в конце концов Сибарис сравняли с землей, то часть уцелевших жителей сбежала в окрестности современной Скалеи, основав в устье реки Лао город-полис Лаос. Там сейчас ведутся раскопки, нашли, в частности, набитую золотом могилу с царскими регалиями. Все самое интересное, разумеется, вывезли в музей Реджо-Калабрии, оставив в Скалее ровно столько черепков и наконечников, сколько полагается заштатному краеведческому музею.

Вход официально бесплатный, но символическую денежку лучше пожертвовать.

Виды от башни на новый город.



И на старый.



Тем временем мимо деловитой рысцой процокали два ковбоя. Нет, это не типичная для города картина Да и в окрестных деревнях практически не видела лошадей – либо тракторы, либо мулы.



Хотя если уж здесь возможен союз готики и соцреализма, то чему еще удивляться?



Движемся дальше.



Веке, видимо, в девятнадцатом Скалею накрыла мода на однотипные порталы.







Вот этот явно выделяется как оригинальностью, так и почтенным возрастом.



А этот не выделяется, зато здесь родился Марио. Поздравляем!



Милая все-таки традиция...



Другой не менее массовый южный тренд – занавесочки на двери. Причем дверь зачастую гостеприимно распахнута (ну надо же дом проветривать), в крайнем случае прикрыта понизу картонкой, чтобы зверье не забегало. А на ключ здесь вообще редко запирают. Разве что в сезон, когда в городе прибавляется чужих…







Один наш знакомый из местных даже в разгар лета спокойно оставлял на улице машину с открытыми окнами, уверяя, что в здешних краях ничего с ней случиться не может.
- Ну, тебе-то можно, - пошутила я, - все и так знают, из какой ты семьи и что будет, если тронуть машину.
Дядя так старательно замял тему, что я испугалась, что угадала)) Кстати, калабрийская мафия называется «ндрангета», и она действительно существует. А уровень бытовой преступности действительно очень низкий.
Но трюк с открытой машиной без серьезной подготовки повторять не рекомендую ;)

Еще немного улочек.







В помощь хозяйкам старого города: по единственной автомобильной дороге карабкается грузовичок с громкоговорителем и взволнованно оповещает: «Внимание, внимание! Тропейский сладкий лук! Пять связок по пять евро!» Через каждые сто метров встает и ждет реакции.



Основная церковь Скалеи – нижняя, San Nicola in Plateis. Тоже очень древняя, и тоже изначальные постройки относятся к VIII веку.
Внизу крипта со сводчатыми потолками, деревянными статуями и резными хорами и могилой местного уроженца философа Грегорио Калопрезе, памятник которому стоит на центральной одноименной площади. Под криптой – оссуарий, где хранятся косточки местных жителей за долгие годы.
Осталось только выяснить, когда эта крипта открывается, и у кого вообще ключи. Скорее всего, у падре.



Вверху – собственно церковь, и, чтобы в нее войти, надо подняться с тыльной стороны слева по длинной лестнице (или, как вариант, от площади перед рестораном Тари пройти горизонтально по улице via Piazza Vecchia) и зайти через внутренний дворик.

Внутри она теперь вся переделанная, нежная, как зефир, но следы готики все равно кое-где проглядывают.





В церкви забавнее всего наблюдать за служками, готовящимися к торжественному выходу.



Падре дает отмашку.



У детишек первое причастие. Что любопытно, потом каждый поднялся на кафедру и толкнул краткую, но весьма связную речь. Интересно, долго они ее заучивали?



В левом приделе стоит очень даже недурственное надгробие адмирала анжуйского флота Адемаро Романо (1344) – везло Скалее на выдающихся адмиралов (фото из интернета, для меня там темновато).





Рядом с церковью – памятник падре Пио, самому почитаемому святому южной Италии. Подобно блаженной Матроне Московской, он почти что наш современник и, вероятно, поэтому особенно всем дорог.



Падре Пио встречает тебя повсюду, порой в самых неожиданных местах. Можно встать практически в любой точке пейзажа и играть в игру: «Найди падре Пио». Даже на двери у нашего соседа налеплен образок с изречением.





Хорош и загадочен старый город по ночам. Главное найти потом выход.







Наконец, у самого моря и к нему лицом стоит последний кусочек старого города: башня Талао.



В свое время арагонцы построили для защиты от турецких набегов вдоль всего побережья Калабрии цепочку из 337 сторожевых башен, в прямой видимости друг от друга. Торре Талао – как раз одна из них. Еще в начале ХХ века она стояла на живописном островке, но потом море отодвинулось, и пришлось ей влиться в общую береговую линию.

А островок нравился многим и издавна: под башней находится пещера, где жили люди еще в эпоху палеолита. Доступ в нее сейчас перекрыт.
К началу ХХ века в гости к тогдашнему хозяину башни зачастили разные известные персонажи: композитор Энрико Тозелли, эрцгерцогиня Луиза Габсбург-Лотарингская, а также всякие светские бездельники, в меру своих сил увлекавшиеся алхимией и магией. К вопросу о том, почему обмелело море, кстати…

Эх, жалость какая, хотела бы я пожить вот так в башне посреди моря!



Кстати, о море…

Море и пляжи

[tretira]

Очень понравилось. Жду продолжения.

[Step-by-step]

merci, спасибо огромное за теплые слова! Первый отзыв - он самый ценный. Тихонечко признаюсь, что сама очень люблю вас читать.
Про Маратею будет обязательно, а вот до Санта-Мария ди Кастеллабате пока не добрались.
А мало ли, вдруг вы доберетесь туда первая? Надеюсь, все у вас с Югом сложится.

[Step-by-step]

tretira, спасибо, рада, что понравилось!

[Lenanochka]

Большое спасибо за отчет! С нетерпением жду продолжения так как в сентябре собираемся в Калабрию на отдыхЮ

[Step-by-step]

Море и пляжи

Если въезжать в Скалею с севера по прибрежной SS18…



…то, встав на горке, можно окинуть взглядом главную гордость местных жителей: двенадцатикилометровый пляж. На гористом тирренском побережье Калабрии такие обширные долины – большая редкость. (Конец мая, начали появляться первые зонтики).



Справа он заканчивается россыпью рифов характерного вулканического черного цвета. Что и неудивительно, если вспомнить, что побережье здесь огнедышащее: к северу – Везувий, на юге – Этна, на западе – Липарские острова. Был свой подводный вулкан и напротив Скалеи, и хотя давно потух – наизвергался в свое время достаточно.



Море крушило и крошило эту лаву и перемололо в крупный темный песок/мелкую гальку. Считается, что он безумно полезный. Не знаю, так ли это, но явный плюс хотя бы в том, что даже при легкой волне вода остается абсолютно прозрачной.
Больше всего эти рифы любит ребятня: море там мельче, теплее, да еще и есть где полазать.







И не только ребятня… По-моему, красавчик откровенно позирует.



От пляжа рифы уходят правее, за мыс…





…и за ним обнаруживается бухточка: первая из кучи живописных бухточек, которыми изрезано побережье к северу от Скалеи.



Эх, хороши отсюда горы. Прямо-таки плюшевые.



Пляж напротив рифов считается общим городским: туда можно прийти со своим зонтиком, стулом, да хоть столом.
А по всей прочей береговой полосе с июня по середину сентября распускают свои разноцветные зонтики платные пляжи. Строго говоря, и на любом платном пляже можно совершенно бесплатно лечь у воды на свое полотенце, но вот свой зонтик и прочую мебель уже не поставить, а в таких условиях на жарком солнышке долго не вылежишь.



У каждого пляжа (stabilimento balneare – «купального предприятия») непременно есть бар, душ, туалет и кабинки для переодевания, плюс какие-нибудь дополнительные услуги: кто-то заманивает отдыхающих катамаранами и каноэ напрокат, кто-то – волейбольной площадкой и детским уголком с анимацией.
Набор из двух лежаков и зонтика стоит: в июне – 7-10 евро, в июле-августе – 15, в сентябре – опять 10.







Лично мы ходим либо:
а) к рифам (или на ближайший к ним платный пляж – ради душа) – там живописно, с моря вид на башню Талао, рядом ресторан «Vigri», а еще, по словам наших увлекающихся сноркелингом друзей, неподалеку «есть интересные гроты и глубины» и можно кормить рыбок хлебом (не пробовали), либо
б) на последний пляж перед башней Талао с сине-белыми полосатыми зонтиками – там, в отличие от галечного пляжа у рифов, полностью песчаное дно, с моря вид на старый город, а рядом бар-кондитерская «La Playa».
Ну или на любой пляж между ними – ради разнообразия. За башню Талао не ходим – далековато, да и не видно оттуда ничего интересного.
Да, вспомнила – если кого интересуют медузы, то их нет.



Вид от рифов на башню Талао.

Настоящий синьор даже на пляж ходит в шляпе!



Вечереет.








Новый город

Почти в каждом городе мира есть Главный Вечерний Променад, и Скалея – не исключение. Здесь это площадь Калопрезе и пол-улицы Микеле Бьянки у самого подножия старого города – такой водораздел между старым и новым.



Направо – в старый город, прямо – к морю.



Вид в обратную сторону.



Улица слева от желтого здания (via Tommaso Campanella) ведет к нашему дому, и главное место на ней – бар-кондитерская Mary-Lou, перед которым впору ставить знак «Стоп!» - движение без остановки запрещено. Да и куда можно так спешить, чтобы не найти времени на чашечку безупречного эспрессо по смешной цене в 70 центов? На пару крошечных пирожных, на мой вкус чуть слишком сладких, но обожаемых горожанами (после воскресной службы весь приход чуть не в полном составе плавно перекочевывает к стойке Мэри-Лу, набирая к воскресному обеду здоровенные коробки сластей)? Аперитив с россыпью миниатюрных пирожков на один укус? Стопочку амаро?



Но больше всего я люблю разглядывать их торты на заказ: полет фантазии кондитера и заказчика.
Поздравляем маленькую Кьяру с крещением!



Эвелин тоже поздравим. И ведь съедобно всё, кроме бусиков!





Какие-то оригиналы заказали своему другу на день рождения катафалк. Вот он в процессе изготовления…



А вот уже готовый.



Без такой книги моя библиотека скучает!



В общем, каждое мое утро начинается здесь.
*хлюпая носом* Начиналось. Я шесть месяцев не была в Италии, у меня жестокая ломка!



Титаническим усилием беру себя в руки и возвращаюсь к пешеходной зоне, средоточию вечерней светской жизни и полезных заведений.
Одно из них – Il Gelato.
Есть три способа пережить сиесту. Первый, и самый простой: добраться до дома, задраить окна и двери, опустить жалюзи, включить по возможности кондиционер и хорошенько вздремнуть. Способ второй: если есть хоть какой-то бриз, то почти так же хорошо валяться на пляже и лениво щуриться на море, но строго под зонтом и на шезлонге. И, наконец, третий – сесть в теньке у бара Il Gelato с порцией заглавного продукта, ибо это редкое место, которое закрывается на сиесту поздно, и фактически открыто большую ее часть.



Работники соседнего банка проводят перерыв за вдохновенным трепом.



Рядом энотека La dolce isola, где так хорошо опуститься летним вечером с бокалом прохладного шприца.



А зимним – засесть внутри с кружкой горячего шоколада.



Мой любимый вид – с инжиром и грецким орехом. Муж любит с соленым миндалем. Шоколад с острым перцем с удовольствием наворачиваем оба.



Летними вечерами на площади часто устраивают что-нибудь симпатичное.

«В городском саду играет духовой оркестр…



… на скамейке, где сидишь ты, нет свободных мест».



Зато как же здесь пусто ночью после дождя...



Современная часть города, по-моему, вполне обыкновенная. Где-то дома поухоженней, где-то пообшарпанней, где-то больше цветов, где-то меньше. Вот несколько фото для порядка.









Вот здесь хорошо видно, что на самом деле горы за Скалеей – полупрозрачная декорация!



Осторожно, взрыв алоэ!



Вообще встречаются очаровательно заросшие места.
Вот, например, домик пенсионера-железнодорожника, чья жена увлекается садоводством. Хочу быть итальянским госслужащим на пенсии!





Хм, как понимать этот знак? «Дикие заросли, поворачивай назад»?






Даже не знаю, что это за пушистая штука.



Просто балкончик.



По вечерам на тропу войны выходят гекконы.



Даешь каждому фонарю по геккончику!



Самый креативный залез в фонарь и притворяется саламандрой.



Ближе к окраине (то есть, в километре от центра) между домами появляются широкие прогалины садов. Строго говоря, изначально тут и были сады, это потом их обступили новые микрорайоны.
Зато можно собирать оливки прямо у себя во дворе.



Ежедневный утренний рынок по понедельникам превращается в Рынок, обрастает прилавками и вагончиками. Помимо расширенного и дополненного ассортимента овощей и фруктов здесь появляются крепенькие миниатюрные боровички (с местных гор, в июне и сентябре), живая речная форель (правда, фермерского разведения), сыры и колбасы из соседних городков и прочие вкусняшки.

Летний вариант.



Осенний.






Зимний.



Судя по монументальности кухонной утвари, к местным хозяйкам стоит напроситься на мастер-класс.



Помимо рынка приморскому городку полагается, конечно, набережная, а вот набережной-то в Скалее и нет. Есть, конечно, небольшая тупиковая улица Руджеро ди Лаурия, идущая вдоль пляжа, но это не совсем то.



Вместо набережной у моря имеется маленький парк под элегантным названием Villa Comunale. Я в свое время долго тупила: а где вилла? Вилла-то где? Пока не вспомнила, что villa comunale – это аналог нашего «парка культуры и отдыха».

[Step-by-step]

Большое спасибо за отчет! С нетерпением жду продолжения так как в сентябре собираемся в Калабрию на отдыхЮ

Lenanochka, и вам спасибо за интерес и удачно съездить! Куда именно, если не секрет?

[Step-by-step]

Местные жители

При слове «итальянец», тем паче если к нему добавляется «с юга», воображение тут же рисует что-то пылкое, шумное, безудержно жестикулирующее. Из всех южан этот портрет соответствует, пожалуй, только неаполитанцам. Как говорится в анекдоте, если неаполитанцу связать руки, он умрет, потому что не сможет разговаривать.

Дальше к югу народ снова успокаивается и местами впадает в нирвану. Или, по крайней мере, некую медитативную отрешенность, из которой выходят прежде всего для того, чтобы обстоятельно и со вкусом пообщаться. Языковой барьер им при этом не помеха: мои родители, знающие десять слов по-итальянски и никакого другого языка, кроме русского, благополучно ездят одни – с ними беседуют буквально на пальцах.

Один приятель, северянин, перед самой первой поездкой меня инструктировал: «Калабрийцы тихие, но гордые, если перед ними понтоваться – обидеться могут. Зато если к ним по-человечески – такие душевные ребята, что прямо неловко».
Последнее – чистая правда. Душевность калабрийцев неподготовленного человека может шокировать. Вот я, например, привыкла, будучи в гостях, с любопытством разглядывать всякие финтифлюшки на стенах, и особо симпатичные хвалить – хозяевам это всегда приятно. К чему я не привыкла, так это к тому, чтобы похваленную финтифлюшку мне тут же снимали со стены и пытались вручить, не слушая никаких отговорок. Отвертеться от подарка можно, только если категорически упереться рогом, не жалея сил и нервов.
Один наш знакомый, человек старой закалки, даже обиделся.
- Почему не берешь?! – воскликнул он с пафосом. – Я душу тебе готов отдать!
Подобная перспектива меня как-то напугала. Ну ладно, хорошо хоть не продать…

Молодежь, к счастью, в такие крайности вдается редко. И все-таки, дружелюбие калабрийцев, их повальная и искренняя готовность помочь чем угодно – не в порядке героического порыва, а как норма жизни – это, пожалуй, самое мое светлое впечатление от Калабрии.

Вспомнить, например, едва знакомого нам на тот момент парня, который, столкнувшись с нами в городе и узнав, что мы ищем, где бы взять машину, а ближайший прокат закрыт по причине несезона, бросил все дела, перезвонил ждавшим его людям и два часа возил нас по разным пунктам проката.

Или однажды маме внезапно стало плохо. Воскресенье, сиеста – закрыто все, что только можно. В дежурной аптеке нужного лекарства нет, а если бы и было – оно строго по рецепту. Хозяин апартаментов (это был наш первый приезд, и мы еще снимали жилье) кинулся звонить своему знакомому, врачу. С трудом дозвонился, застал его, ни много ни мало – в церкви, на венчании племянницы. Тот примчался через пятнадцать минут, осмотрел маму, выписал рецепт, отвез меня к закрытой аптеке, вызвонил с сиесты ее хозяина и, убедившись, что все в порядке, вернулся на праздник, не взяв с нас ни копейки.

Повторюсь – радует не столько способность людей проявлять друг к другу внимание и участие, сколько способность делать это ежедневно и походя, не дожидаясь особого случая и часа великих испытаний.

Есть тут, правда, и обратная сторона медали: едешь в горку по проселочной дороге, и тут водитель перед тобой внезапно тормозит – встретил приятеля, и надо срочно обменяться новостями и планами на жизнь. Целая колонна машин за ними стоит безропотно на ручнике и ждет, пока люди наговорятся – святое дело, как же!
Вздохнешь, а потом вспомнишь, как снимала что-то на противоположной стороне дороги, и весь автомобильный поток точно так же встал, чтобы дать тебе сделать кадр. И это хорошо!


Здесь бы по логике жанра дать уличные картинки с горожанами, но их у меня почти нет, поскольку на фокусировку у старенького фотика уходит секунд по пять, и это практически не позволяет снимать людей незаметно. А заметно – я стесняюсь
Зато есть в Скалее и другие жители, ничуть не возражающие посниматься.
Вот например, если условно разделить города мира на собачьи и кошачьи, то Скалея, совершенно определенно – собачий.





Зоомагазин на нашей улице. Хозяин – белый пуделек.



Внутри сушат собаку.



Ну чё, пошли в пинакотеку?



Кошки в таком окружении чувствуют себя немного нервно.



Хотя и у них находятся преданные поклонники и благодетели.





Калабрийская кухня


***
Солнечное скалейское утро. Организм мучительно и безуспешно пытается понять, зачем он столько всего слопал вчера в ресторане. Папа весело суетится на балконе, накрывает завтрак: нежная рикотта с апельсиновым медом, плотненький золотистый каштановый кекс, рассыпчатое миндальное печенье – бодро напевает на мотив «Кипучая, могучая…»:
- И-та-лия! И-та-лия!
Пауза.
- Подайте рифму, кто-нибудь!
Обреченный вздох с дивана:
- Прощай навеки, талия!

Мораль в том, что как в Италии вообще, так и в Калабрии в частности, остаться голодным очень трудно.
Ну, во-первых, невозможно жить рядом с морем и остаться без свежей рыбки. А также осьминожек бодрой раскраски, креветок с полным набором суффиксов – от gamberetti до gamberoni, scampi (для нас это тоже креветки, а для итальянцев – совсем отдельный зверь, как и колючие чикале), а еще свежайших, плюющихся в тебя морской водой мидий по 3 евро за кило и прочих морских гадов всех форм и размеров, заставляющих пожалеть, что плохо учила в школе биологию. Если кто-то поселился у моря в апартаментах с кухней и каждый день проходит мимо всего этого великолепия просто потому, что не знает, как готовить, пишите в личку – поделюсь элементарными рецептами.

По осени в Скалее проходит праздник pesce azzurro, буквально «голубой рыбки»: это любая рыба с голубоватым отливом тушки. Самые популярные представители – анчоусы и скумбрия.

Еще в Калабрии традиционно охотятся на тунца и меч-рыбу (сказать про таких зверюг «ловят» язык не поворачивается).
Отпилите мне, пожалуйста, к ужину пару сантиметров.



Порой морепродукты даже чересчур свежие. Как-то раз братцы Эспозито из нашей любимой рыбной лавки похвастались, что у них нынче отменные чикале (популярного русского названия, по-моему, нет, только латинское). В подтверждение своих слов продавец ткнул пальцем в кучку ракообразных – кучка вскинулась и агрессивно зашевелилась.
- Их же надо как-то забить перед готовкой, - спрашиваю осторожно.
- А чего их забивать? – удивились суровые ребята. – Кинете на горячую сковородку – сами помрут.
Ну вот, думаю, избалованы мы, жители мегаполиса, душевно изнежены, то ли дело простые дети природы. Решила сделать, как сказали. Не тут-то было: очутившись на раскаленной сковородке, чикале несказанно оживились и поползли в разные стороны из этого нехорошего места. Пришлось, вооружившись крышкой, загонять их обратно, повизгивая от ужаса, а потом еще и прижимать крышку сверху руками. Разыгравшееся воображение подсказывало, как они стучат снизу и, не в силах пробиться, погибают в страшных муках. К слову сказать, съесть их нам это не помешало. Но с тех пор я забила на воспитание силы характера и свой будущий ужин покупаю исключительно в неживом виде. Ну, кроме ракушек, естественно, но их мне не жалко

Зато дедушка-сосед наконец научил меня готовить классические spaghetti con vongole – такие, чтоб морем пахли.




И все-таки, несмотря на морское изобилие, традиционная калабрийская кухня вовсе не рыбная, а сухопутная: мясо и овощи. Дело в том, что за прошедшие века у здешних жителей была масса причин шарахаться от моря. Начиналось-то всё хорошо – с греческих полисов на самом берегу. Зато потом, с приходом средневековья, климат резко изменился: долины заболотились, пришла малярия, жители в ужасе рванули в горы повыше и не спускались оттуда без насущной необходимости. Глядя сейчас на нежащиеся в золотистых степях храмы Пестума, и не подумаешь, что еще в конце 19 века, если верить Мортону, местный станционный смотритель ходил, замотанный в москитную сетку с головы до ног, и на него смотрели, как на смертника. Хорошо было только буйволам, которые плескались себе в болотах и производили буйволиную моццареллу.

С моря же приходили пираты и всякие непонятные власти: норманны, анжуйцы, арагонцы, Мюрат со товарищи. Большого различия между властями и пиратами местные жители не делали: брали оружие и уходили в горы. Рискнувших сунуться за ними отстреливали. «Спи, малыш, вырастешь – уйдешь в горы, станешь разбойником и умрешь, как честный человек», - пели матери младенцам.

Мало-помалу пираты перевелись, а проблему малярии решили, как ни странно, фашисты. С их тягой к титаническим свершениям, достойным духа древнего Рима, они мощным усилием осушили болота по всему побережью Италии. Фактически, к середине ХХ века калабрийцы только начали спускаться с гор на более удобные равнинные участки, а у большинства горных городков появились двойники: стоит, например, старинный город Х на горе в паре-тройке километров от моря, а на берегу расцветает и привечает туристов город «Х Марина», приморский его вариант.

Да, вернемся к еде.

Я очень люблю рассматривать фотографии еды в чужих отчетах, но сама ее практически не снимаю. По той банальной причине, что, оказавшись перед полной тарелкой, меньше всего способна вспомнить о фотоаппарате. Это уже минут через пятнадцать, довольно отвалившись, я наконец думаю, что такой шедевр надо бы запечатлеть, потом с сомнением смотрю на разоренную тарелку… М-да.
Это к тому, что следующие несколько фото не мои, а взяты из интернета.

Не меньше, чем мясо, калабрийцы уважают местный острый перец. Хорошим отражением их любви и к тому, и к другому служит ндуя (nduja) – колбаса-паштет, состоящая из перца, по-моему, наполовину. Я кладу в соус для спагетти пол-ложечки, и мне хватает. А ведь кто-то и на хлеб мажет!



Калабрийцы утверждают, что их перец злей, чем прочие перцы, и страшно полезен для здоровья: организм в полном шоке за долю секунды врубает все системы защиты, выжигая из себя любую хворь. Что-то подобное я слышала от наших соотечественников, когда мне объясняли, почему полезно окунаться в прорубь. Как видно, ход мысли у нас похожий – просто в Калабрии проруби в дефиците.
Огонь во рту ни в коем случае нельзя гасить водой – будет только хуже. Запивать можно только вином. Приятным бонусом служит то, что под одно блюдечко острой закуси может уйти немерено вина. Детский вариант – зажевать корку хлеба.

Кстати, бытует мнение, что калабрийцы абсолютно всё едят с перцем: это всё равно, что сказать, что в Умбрии абсолютно всё едят с трюфелем – то есть, как бы понятно, откуда такое представление могло взяться, но от реальности оно так же далеко.
Вот например, другой местный мясной специалитет, тверденькая сплющенная спьяната, бывает как острая (piccante), так и обычная (dolce).



А чиччоли (ciccioli) вообще неострые в принципе, хотя и диетичными их не назовешь: это прессованные кусочки непостной запеченной свинины. Продавец в магазине каждый раз, запечатывая мне нарезку, чуть не умоляет: положи тонкий ломтик на сковородку, чтобы разогрелся, чтоб запах пошел, а потом клади на хлеб и ешь горячим.
Ага, каждый раз честно собираюсь. Готовлю хлеб. Сковородку. Разворачиваю чиччоли. Съедаю на месте.

Классическая местная паста fusilli alla calabrese (спиральки по-калабрийски) тоже мясо-овощная: с фаршем, грибами и баклажанами.
А буквально пару лет назад ассоциация шеф-поваров Скалеи «Scalea nel piatto» в порыве патриотизма решила изобрести особую скалейскую пасту.
Сказано – сделано, собрались и изобрели. Вот они, красавцы.



Эх, как же вкусно я засиживалась в заведениях большинства присутствующих... Стоп, про рестораны расскажу потом отдельно.

Свое произведение они назвали I RASCATIELLI P.A.C – по первым буквам фирменных для Скалеи продуктов: перец-анчоусы-чедро(цитрон). Получилась такая кулинарная версия принципа «все лучшее надела сразу», поэтому удержать шаткое вкусовое равновесие удается лишь настоящему мастеру. Зато в хорошем исполнении это бомба – неожиданный, чуть контрастный, но гармоничный вкус.





Идея прижилась, и в этом году было изобретено фирменное мясное блюдо: жаркое из черной свиньи в соусе из чедро.



Почти по всему итальянскому югу популярны salsicce con broccoli (колбаски с брокколи), причем брокколи имеется в виду листовая, по вкусу не очень похожая на классическую. Немудреное, но гениальное в своей простоте сочетание – почти как картошка с селедочкой. Мои любимые сальсичче делает наш мясник Гальяно на площади Калопрезе – с зернышками фенхеля.



Чувствую, придется либо идти ужинать по второму разу, либо сворачивать тему еды. Про остальные вкусности расскажу в теме про рестораны.

Трудно советовать что-либо по винам, т.к. предпочтения у всех разные. Лично я чаще всего беру к столу: из красных – серьезное и терпковатое Verbicaro DOC, из белых – деликатное Falanghina, правда оно кампанское.

Помимо вина на юге делают бешеное количество видов amaro, которые замечательно помогают как дижестив, если за столом ты не рассчитал своих сил – ну и просто пропустить рюмочку под настроение тоже не возбраняется. № 1 в моем личном рейтинге – это, конечно же, Amaro Lucano с изумительно полным и гармоничным вкусом.





Простенькая Calabrisella почему-то дивно поднимает настроение. А если подстыл, гуляя вдоль моря в шторм, то лечиться хорошо миланским Fernet-Branca. Граппа в таких случаях, конечно, надежнее, но не всегда ее хочется.

Отдельным пунктом идут цитрусовые дижестивы, и если лимончелло («лимоновку») худо-бедно делают по всему югу, то север Калабрии отметился таким уникальным напитком как чедро, что можно перевести как «цитроновка». Это полный аналог лимончелло, только вместо кожуры лимонов используется кожура цитрона, вкус и запах тонкий, цвет – бледно-зеленоватый. Только не берите явственно зеленый продукт, подкрашенный красителями – натуральная цитроновка почти бесцветна. Пьется, как и лимончелло, экстремально охлажденной, желательно из замороженных стопочек. Вообще чедро заслуживает отдельного рассказа, так что как-нибудь попозже я расскажу о нем и его музее поподробнее.

Еще одна местная тема – лакричный ликер. В Калабрии какая-то знаменитая лакрица, но о ней я ничего не скажу, поскольку не ем ее в принципе, а значит и не пью
Разумеется, помимо местных продуктов, без таких общеитальянских радостей как прошутто, пармезан и т.п. тоже дело не обходится. И с пиццей в Калабрии всё в порядке: делают ее пышную, по-неаполитански, и неаполитанцы же, как правило, готовят.


***
Два мира, две системы! Муж по привычке спросил в баре поллитра пива. Бармен не растерялся – вот они, поллитра по-калабрийски))) Просто тут самая большая кружка – по 0,4.

[Step-by-step]

Когда ехать?

Если под этим вопросом подразумевать «Когда купаются?», то большинство местных открывает купальный сезон в начале июня, когда на пляжах расставляют зонтики. Кто-то, включая моего мужа, лезет в воду уже с середины мая, но для меня водичка еще бодрящая.

Официальный же высокий сезон начинается с июля. Как-то раз мы приехали в июне и поразились, сколько в городе русских. Ну, может быть, в Венеции или на Амальфитане русская речь звучит чаще, но для маленького городка – количество поразительное. Объяснение очень простое: для нас июнь – это уже полноценное лето, а для Италии и прочей Европы – еще нет. Поэтому, как ни мало туристов в конце мая/июне, почти каждый из них – русский.

К концу июня подтягивается прочий народ: в основном итальянцы из более северных областей, слегка разбавленные немцами и прочей сборной солянкой. Все заведения начинают работать на полную мощность, открываются и те, что открыты только в сезон.
По вечерам на улицах устраивают концерты, фейерверки и вообще всячески развлекают публику. С середины июня вдоль берега начинают ходить экскурсионные кораблики.
16 – 17 июля – праздник святой покровительницы города, Мадонны дель Кармело.
Солнце палит не по-детски, в сиесту из дома не выйдешь. В июле и августе по сравнению с прочими не-зимними месяцами чуть поднимается влажность.

Ближе к середине августа Скалею накрывает Великое Неаполитанское нашествие.

***
Моя скалейская подруга рассказала мне по этому поводу душераздирающую историю.
Когда-то август был месяцем немцев, они стекались сюда толпами. Пока местные жители, войдя во вкус, не решили вдруг, что счастье близко, они вот-вот станут вторым Римини, и настало время стричь купоны. (Это еще Мортон подметил, что стать вторым Римини – заветная мечта любого калабрийского приморского городка. И если верно, что Господь карает нас, исполняя наши желания, то перспектива вырисовывается пугающая… Нет, я, конечно, уважаю Римини, но в двух экземплярах он явно не нужен.) В общем, цены быстро полезли вверх, и немцы, не будь дураками, ездить сюда резко перестали. Наступило мучительное отрезвление, а потом пришла и расплата за жадность.
Примерно в те же годы на юге Калабрии произошло землетрясение с серьезными разрушениями, и было решено понастроить по окраинам Скалеи жилья для пострадавших, поскольку это чуть ли не единственная крупная долина на тирренском побережье Калабрии. Потом, как это нередко случается во всем мире, и Италия не исключение, построенное жилье до пострадавших не дошло, а было втихую распродано по дешевке под дачи. Скупили их в основном неаполитанцы: вскладчину, по нескольку семей на одну квартиру. И вот с наступлением Феррагосто, когда вся работа встает и итальянцы массово мигрируют к морю, в Скалею заявляются и новые дачники: все скопом, с многочисленной родней, груженными скарбом прицепами, холодильниками (!) и запасом еды на все время отпуска. На каждую квартиру приходится человек по десять.
- Катя, меньше, чем за месяц они разносят город вдребезги…
Это явное преувеличение: возвращаясь в Скалею в сентябре, я застаю ее вполне целой. Хотя, при всей нежной любви к жителям Неаполя, ни капли не сомневаюсь, что даже в количестве полусотни они способны поставить тихий городок на уши, что уж говорить про несколько тысяч!
- …И НЕ ТРАТЯТ ЗДЕСЬ НИ ЦЕНТА! – заканчивает Франческа с отчаянием.
Взгляд, полный надежды:
- Может, теперь вы, русские, понаедете и их вытесните?
Мда, боюсь, это будет замена шила на мыло… Хотя, с другой стороны, потратиться на отдыхе мы любим и умеем.
- Я боюсь одного, - добавляет она задумчиво. – Что кто-нибудь снова, не удержавшись, начнет задирать цены, и тогда мы опять потеряем всё.
Этого я, конечно, тоже опасаюсь, но кризис в Италии и повальное снижение числа отдыхающих пока играют нам на руку.


С наступлением сентября вся эта шумная толпа, как по команде, сворачивается и уезжает. Появляются немцы, голландцы, англичане, шведы, итальянцы-северяне, ну и русские, конечно, тоже. Развлечения сбавляют обороты, жизнь становится размеренней.
8 сентября чествуют Мадонну дель Лауро (как - я расскажу попозже), после чего сезон официально считается закрытым, пляжную инфраструктуру начинают сворачивать, и до конца сентября доживают считанные зонтики.

При этом сезон комфортного купания длится до середины октября, дальше – смотря по погоде. В принципе, температура воды в конце октября/первой половине ноября точно такая же, как в июне, и вполне располагает к длительным заплывам, но на суше помимо мягкого, нежаркого солнышка встречает довольно прохладный ветерок, так что, выходя, можно простыть. Я так однажды доплавалась на 7 ноября: входить в воду было приятно, а вот выходить из нее – как-то зябко, да потом еще и горло побаливало.
Отдельные храбрые туристы купаются круглый год, по принципу «не бывает холодной воды, бывает мало выпивки». Самое холодное море в конце февраля/марте (14 градусов), самое теплое – в августе (28 градусов). За июнь вода быстренько прогревается с 20-21 до 24-25 градусов, в июле – 25-26, в августе 26-28, в сентябре 27-25, в октябре снижается с 25 до 22, в ноябре с 22 до 18. Понятно, что год на год не приходится, но в целом кривая примерно такая.

Конец сентября.



Где-то между сентябрем и октябрем обычно выдается дождливая неделя, знаменующая окончание лета и начало осени.





После чего устанавливается осень: мягкая, сухая и теплая. Конец октября.



К концу сентября жизнь в городе окончательно входит в привычную колею. Из туристов приезжают разве что автобусы с итальянцами из других областей – да и те буквально на полдня, осмотреть старый город. Некоторые заведения закрываются на недельку: хозяевам надо прийти в себя после трудового лета.
Время сиесты больше не вычеркнуто из жизни: погода наконец позволяет днем активно гулять и ездить по окрестностям.

С окончанием сезона жизнь на пляже не замирает. Теперь тут играют в футбол...



Делают уроки. Это вообще массовый тренд среди молодняка.



Девушки только что отзанимались: сложили учебники в сумки и пошли.



Катера встали на парковку.



Ноябрь.





Поспела хурма.



Днем можно ходить в футболке или легкой кофточке, но стоит зайти солнцу, как тут же хочется утеплиться.
На местных жителей в плане одежды ориентироваться бесполезно: они уже в 30-градусном сентябре, к моему ужасу, натягивают сапоги и водолазки. Боятся пропустить сезон?

На Рождество на площади Caloprese ставят елочку – в одном ряду с пальмами она смотрится довольно экзотично.





А по вечерам тут проходит рождественская ярмарка.



У детишек зимние каникулы.



Декабрь.





Январь



Форма одежды, опять-таки, строго завязана на солнце. К полудню припекает так, что можно раздеться до короткого рукава. А вечером и в теплой куртке не жарко. Пасмурным днем (что в Калабрии случается не часто) удобен теплый свитер или легкая куртка.

В середине января, если верить местным, осень заканчивается и до середины марта длится промозглая приморская зима. У моря зябко, ветрено и часто дождит.
Ну, строго говоря, это фото сделано в октябре, но я не смогла отказать себе в удовольствии приткнуть куда-нибудь мокрый кактус



Хотя, положа руку на сердце, мне, регулярно переживающей февраль в средней полосе России, как-то трудно отнестись всерьез к страшилкам про «дождь был чуть ли не через день, а пару раз вообще холодало до девяти градусов». Тем не менее, калабрийской зимы я еще не видала, так что на всякий случай не буду ее недооценивать.

Апрель начинается робко, продолжается в бурном цвету, а в середине апреля обгораешь в первый раз, хотя по-настоящему теплые вечера наступят не раньше конца мая. Сезонный круг замкнулся.




Как добраться

1) Самолетом до Ламеции-Терме, дальше поездом 1-1,5 ч или машиной
Плюсы:
а) ближайший к Скалее аэропорт
б) в сезон бывают прямые чартеры (хотя год на год не приходится: то есть, то нет)
Минусы:
а) как правило, билеты выходят заметно дороже, чем до Рима или Неаполя
б) либо неудобное время прилета-вылета (поздно вечером или рано утром), что предполагает ночевку в Ламеции
в) т.к. последний поезд до Скалеи – в 18.40

2) Самолетом до Неаполя, дальше поездом 2,5 ч или машиной
Плюсы:
а) много недорогой регулярки, часто хорошие акции у Люфтганзы или Brussels Airlines
б) прямые чартеры из Москвы с мая по сентябрь
в) можно задержаться на день-другой и посмотреть Неаполь
г) а можно и не смотреть – несложно подобрать время прилета-вылета так, чтобы обойтись без ночевки
Минусы: ммм, не знаю. Разве что отсутствие плюсов из других вариантов. Или если у человека мощная идиосинкразия на Неаполь. Сама именно так обычно и езжу.

3) Самолетом до Рима, дальше поездом 4,5-5 ч или машиной
Плюсы:
а) проще всего купить дешевые билеты, много акций
б) есть прямая регулярка из Москвы
в) можно задержаться и посмотреть Рим
Минусы:
а) если нет намерений ночевать в Риме, подобрать время рейса будет сложновато: 5 часов поездом + час в запасе на всякий случай + в аэропорт за два часа до вылета…
б) ну и ехать поездом довольно долго – хотя и не так утомительно, как можно подумать.


Ох, ну и размахнулась же я. На первый раз явно хватит. Многовато вышло про Скалею. С другой стороны, в качестве базового города она отчасти отдувалась за всю Калабрию)) Дальше будет короче.

В следующей серии: Пестум, Чирелла и Диаманте.

P.S. Замечание для планирующих поездку. Думаю, совершенно очевидно, что меня прёт от этих мест, поэтому прикиньте сами коэффициент, на который вам следует разделить мои впечатления.

[alleppi]

Step-by-step , на работу я уже опоздала, но не смогла уйти, не дочитав Ваше повествование. При виде тортов, чуть слюной не захлебнулась, хотя и успела позавтракать. Большое Вам спасибо! Никогда не рассаматрировала Калабрию, как место для своего отдыха, теперь же придется выбирать, куда поехать сначала, а куда потом - на Амальфитану или в Скалею. С нетерпением буду ждать продолжения.

[tretira]

Говорите , что много русских в июне, после вашего отчета их будет еще больше.

[Дюна]

От Вашего творения стало тепло на сердце в последние летние дни, как будто нашла неожиданный подарок возле кровати утром... К сожалению, пока обстоятельства не позволяют ездить,но как раз последняя поездка полтора года назад была в те края. Очень вразумительный и легкий слог у Вас, читать приятно, а уж фотографии, неважно, чем сделаны, главное, с применением сердца...Юг и правда завораживает, ни одно место в Италии так не запало в душу, наверно, люди южные в этом виноваты и наши погоды загадочные за исключением летних месяцев. Спасибо еще раз, просто здорово.

[Цыцер]

Любите ли вы Юг так, как люблю его я? Он щедрый, неустроенный, бесшабашный, древний, патриархальный, пропеченный на жгучем солнце, пропахший цветами и морем, неспешный, хлебосольный, общительный и молчаливый одновременно. Эпитеты иссякают, а эмоции остаются. Одним словом, настоящий. Короче, я влюбилась.

Да!
В смысле "ну наконец-то"!
Песня! Канцона! Супер. Это правильное и неожиданное чувство родства с чужой землей и незнакомыми людьми. Еще раз да.

[Alucinacion]

Step-by-step
Какой замечательный и содержательный отчёт Весь такой солнечный, цветущий, к морю зовущий
Мммм, горячий шоколад с перчиком хочу-хочу
Как хорошо у Вас получилось, что кинулась смотреть билеты в Неаполь на следующее лето, ещё даже не дочитав отчёт до конца

[merci]

Забыла, как называется цветок, который очень долго не распускается, но потом берет и расцветает всем на радость. Наверное, это оправдано, что раньше вы не писали отчетов, раз в итоге получилось такое чудо. : ) Дар рассказчика, знание предмета и любовь к нему - волшебный сплав. )) И, конечно, к моим изначальным хотелкам теперь прибавилась Скалея. Разве можно не желать попасть туда, где такие бухточки, вдоль которых бродит оздоровленный, но тоскующий венецианский капитан, а ветер пахнет солью и чуть-чуть кофе? Очень здорово! Жду продолжения. ))

[Step-by-step]

Да!
В смысле "ну наконец-то"!
Песня! Канцона! Супер. Это правильное и неожиданное чувство родства с чужой землей и незнакомыми людьми. Еще раз да.

Цыцер, душевное спасибо за такие слова! И еще раз спасибо, потому что без вас этого отчета бы не было.
*потупившись* Похвалу мастера могу принять только как аванс.

[Step-by-step]

Забыла, как называется цветок, который очень долго не распускается, но потом берет и расцветает всем на радость. Наверное, это оправдано, что раньше вы не писали отчетов, раз в итоге получилось такое чудо. : ) Дар рассказчика, знание предмета и любовь к нему - волшебный сплав. )) И, конечно, к моим изначальным хотелкам теперь прибавилась Скалея. Разве можно не желать попасть туда, где такие бухточки, вдоль которых бродит оздоровленный, но тоскующий венецианский капитан, а ветер пахнет солью и чуть-чуть кофе? Очень здорово! Жду продолжения. ))

Ой, merci, как красиво вы сказали! Моему скромному отчету такая оценка явно «на вырост» - но приятно-то как! *растроганно вздыхая*

[Step-by-step]

Alucinacion, спасибо, приезжайте

аlleppi, да, и я мимо их тортов не могу пройти спокойно!

Никогда не рассматривала Калабрию, как место для своего отдыха, теперь же придется выбирать, куда поехать сначала, а куда потом - на Амальфитану или в Скалею.

А попробуйте совместить Амальфитану и Калабрию. Они разные. Скалея – это такой расслабленный и негламурный отдых…

Дюна, спасибо, ужасно приятно встретить единомышленника!