Желание приехать сюда на Semana Santa, Страстную Неделю созрело ещё 10 лет назад, после первой поездки, под впечатлением от запаха цветущих апельсиновых деревьев. Не спеша идея зрела-зрела и дозрела. Мы прилетели в город в ночь с четверга на пятницу, накануне Madruga, кульминации Семаны Санты.
В течение семи дней и ночей религиозные братства Севильи (Hermandades) совершают своеобразный "путь покаяния": от домовой церкви братства до Кафедрального собора Севильи и обратно. Маршрут не меняется веками. Участники процессии (cofradias) несут pasos - носилки с изображением Святой Девы и разных сцен из Страстей Господних - последней недели земной жизни Иисуса. И над толпой плавно, торжественно плывут изукрашенные носилки, и весь город, днем и ночью, выстраивается вдоль узких улочек, встречая эти процессии, осыпает их лепестками красных гвоздик и белых роз, сострадает, аплодирует и кричит бледной, одетой в любовно вышитые одежды, плачущей Марии - "Гуапа!" - "Красавица!"
"Мадонна в ожерельях,
Мадонна Соледад,
По морю городскому
Ты в лодке проплыла..."
(это, если быть точной, Лорка писал про Гранаду, но все равно - Андалусия, так что не суть)
Больше всего хотелось, честно говоря, увидеть проход по Трианскому мосту Девы Эсперанса де Триана. Феерическое, рассказывают, зрелище по масштабу и накалу. Но мы тогда ещё не встретили нашего проводника Хосе Альфонсо, и он нам еще не объяснил, что самый короткий путь в Севилье - не обязательно самый прямой. Зато самый прямой как правило приводит в ближайший бар, где знающие люди коротают время в ожидании процессии.
- А как бы нам повстречаться с процессией? - спросили мы у знающего человека, оказавшегося барменом.
- А идите, куда все идут, не ошибётесь, - резонно ответил он нам.
Но дошли мы только до ближайшего перекрёстка двух узких улиц, образующих площадь Алфалфа. Там уже на всех четырёх углах сгущалась толпа, а над нею проплывали остроконечные колпаки членов кофрадии.
Этот колпак в виде остроконечного конуса - сapirote, и antifaz - маску с прорезями для глаз члены братства надевают в знак покаяния. Так как покаяние глубоко интимно, маска помогает закрыться, отгородиться от внешнего мира.
Назаренос в черных туниках, черных колпаках, несущие гигантские белые восковые свечи открывали процессию братства Pasion.
Это одно из "молчаливых" братств, членам которого запрещно разговаривать во время процессии. Сумрачное молчание время от времени передавалось и зрителям: если вдруг становилось шумно, многие прикладывали руку к губам, и над толпой раздавалось "ш-ш-ш-ш-ш!"... У многих братств строгий устав - например, им не разрешено разговаривать во время шествия, или носить часы и кольца, или существуют еще какие-нибудь ограничения.
Обычно о скорой кульминации - приближении пасо с Мадонной или Иисусом можно узнать по звукам marcha - гимнов в исполнении оркестра, сопровождющего процессию. Но часть братств - как, например, старейшее в Севилье братство El Silencio - проходит свой путь в полной тишине. Других - как встретившееся нам братство Pasion - сопровождает только команда барабанщиков, отбивающих ритм процессии.
Это наверное самое сильное впечатление первого нашего дня - тревожная барабанная дробь, огонь гигантских свечей, острый запах цветущего флердоранжа, смешанный с запахом ладана и горячего воска.
Надо сказать, толпа в Севилье - ее называют bulla - довольно благодушна. В нас признали чужаков, и пропустили вперед, чтобы мы могли рассмотреть шествие поближе. Со стороны людей, которые вынуждены занимать удобное место иногда за несколько часов до прохода процессии - это очень человеколюбивый поступок. Правда, мы не увидели той, кто пела саэту деве Марии, - голос доносился с дальнего конца улицы. Мы лишь увидели сначала усиливающийся свет от лампад, а потом и носилки с Богородицей Милосердия - Nuestra Madre y Señora de la Merced.
За носилками следуют penitentes - "кающиеся", несущие крест. Они не носят колпаков, а только капюшон, закрывающий лицо.
Вообще обслуживание Семаны Санты - целая индустрия в Севилье. В этом ателье шьют туники для назаренос.
В других мастерских делают особые сандалии для участников процессии, вышивают парадные мантии для Девы, в монастырях монашки пекут особые пасхальные сласти.
Это тоже заслуживает отдельной песни)
На следующее утро мы были предусмотрительнее - вышли часа за полтора до предполагаемого шествия. Я все еще хотела посмотреть на трианскую Эсперансу, но ее процессия моталась где-то по городу. Зато на одной из прилегающих улиц стал скапливаться народ. Это шанс, подумали мы, и вросли в землю. Как выяснилось, ждали мы цыганскую Мадонну. Кофрадия Los Gitanos - одна из крупнейших и старейших в Севилье, а ее эрмано майор, "сташий брат", руководитель - до сих пор непременно цыган. Поскольку это была единственная процессия, которую мы увидели от начала до конца, есть смысл рассказать, как она устроена.
Большинство братств существуют столетиями, поэтому весь ритуал строго регламентирован. Все известно заранее: маршрут, цвета туник и капироте, какими цветами будет украшено пасо (тут традиция требует, чтобы носилки с Иисусом были покрыты красными цветами - они символ его страданий, а пасо Девы - белыми, это знак ее непорочности), какие марши будут играть оркестры.
А с чего, собственно, начались знаменитые процессии? Все в общем-то несложно. Как в ленинские времена "в нашей, по преимуществу неграмотной стране (эту часть цитаты обычно опускают) важнейшим из искусств являлось кино", так и в Испании веков XV-XVI грамотеев среди христиан не монашеского звания водилось мало. И чтобы нести Священное писание в массы, использовали в качестве "наглядной агитации" эти изваяния : их проносили по праздникам на носилках через город, разъясняя новообращенным, что к чему. И указывали, естественно, путь к храму - дорога процессии как раз к нему и вела.
Открывает процессию Cruz de Guía - Путеводный Крест.
Это сигнал публике, что через час-другой появятся и носилки с Мадонной) Надо только выучиться ждать (с)
"Хитанос" - большое братство, полторы тысячи назаренос, одна из самых протяженных процессий. Крупные братства дефилируют, бывает, по 14 часов. Поэтому на Страстную неделю в Севилье расцветает специфический бизнес - на каждом углу появляются люди, продающие небольшие раскладные стульчики-треножники, с парусиновым сидением. Это приспособление помогает перенести часы ожидания с относительным комфортом
Белые туники, лиловые капюшоны, красные свечи, босоногие назаренос.
Вообще процессия цыганского братства, в отличие от всех остальных, виденных нами, - очень непосредственная, даже вольная. Назаренос маршируют своим чередом, и время от времени к кому-нибудь из них присоединяется подружка с сигаретой (мама с пирожками, деловой партнёр с предложением). Накоротке они обсуждают какие-то свои текущие дела. Всё очень по-домашнему...
Так и движется процессия своим тягучим маршем, медленным топотанием... Протяженность пути зависит и от отдаленности церкви, откуда выходит процессия, от собора, и от числа назаренос. Некоторые братства могут и за четыре часа обернуться.
Очень много детей, одетых в униформу.
Этот уже устал:
К детям, идущим в процессии, время от времени прорываются их мамиты. Как они различают своих под одинаковыми капюшонами, я не знаю, но мамаши безошибочно сдергивают с чада капироте, и начинают душить его поцелуями и подпитывать шоколадками...
За назаренос идут барабанщики. Их дробный грохот издалека объявляет о приближении процессии.
Отбивать ритм - тоже наследственное занятие
Под драматическую дробь появляется первое пасо - Nuestro Padre Jesús de la Salud
Его сопровождают penitentes - кающиеся. Некоторые из них несут на плечах кресты. Иногда этих крестов не один, а два-три-четыре и даже пять. Значит, дан какой-то особо серьезный обет, или кто-то в семье тяжело болен - да мало ли. Многие участники процессий проходят весь путь босиком или (в качестве компромисса) в носках или специальных "братских" сандалиях.
О скорой кульминации - приближении пасо с Мадонной можно узнать по звукам marcha - особых гимнов в исполнении специального оркестра, сопровождющего процессию. Музыкальное сопровождение тоже строго регламентировано уставом братств. Часть из них - как старейшее в Севилье братство El Silencio - проходит свой путь в полной тишине. Другие - как встретившееся нам ночью братство Pasion - ограничивается командой барабанщиков, отбивающих ритм процессии. Los Gitanos сопровождают целых два оркестра. Некоторые братства приглашают профессиональных музыкантов, тогда древние марши звучат божественно. Некоторые обходятся своими силами. Тогда марши звучат как минимум громко.
Кульминация - появление носилок c Девой Марией. Многим сторонним людям все образы севильских мадонн кажутся неуловимо похожими. Севильцы так категорически не считают. Почти у каждого есть любимая Virgen. Появление пасо с богородицей для севильянца - главный эпизод процессии. Фанаты цыганской мадонны Angustias Coronada встречали ее появление аплодисментами и криками "guapa" - красавица. На наши расспросы, чем вызван такой энтузиазм в такой драматичный момент, жизнелюбивые севильцы обычно отвечали: так все же хорошо закончилось, и Христос воскрес. В общем, такого соединения фамильярности и благочестия не встретишь, наверное, нигде, кроме как в Севилье.
(продолжение следует)
Добавлено спустя 51 минуту 36 секунд:
Когда носилки остановились на перекрёстке двух узких улиц, чтобы совершить сложный маневр-разворот, мы увидели работу тех, на чьих загривках и покоится пасо - несколько десятков дюжих мужиков - сostaleros.
Cо стороны это похоже на сороконожку. На самом деле косталерос достигают необычайного мастерства - 30-40 человек, несущих одни многотонные носилки, работают практически вслепую, особым церемониальным шагом пронося святых по узким улицам. Синхронность и слаженность в работе этих мужиков фантастическая. Я под большим впечатлением от из работы. Особенно после того, как мне разрешили залезть под пасо - там темно и тесно.
Когда-то носить пасос нанимали портовых грузчиков, но как-то со временем это стало считаться почетной привилегией. Косталерос подбирют по росту - чтобы носилки несли ровно, плавно и в унисон. На голове у них специальный убор - "costal", с таким характерным валиком сзади. Косталерос носят пасо не на руках, а на загривке, и этот валик предохраняет их от травм.
Самые сложные манипуляции - это внос и вынос носилок из церкви, и поворот.
Особое умение демонстрируют те, кто несет один из самых почитаемых образов в Севилье - Хесус де Гран Подер.
Эти носильщики идут особым шагом, так, что туника, в которую облачён Иисус, колышется в такт движению. Когда Христа проносят по улицам, кажется, что он сам движется над головами толпы, и это зрелище приводит её в исступление.
Управляет движением платформы специально обученный человек в штатском - capataz. Он один из немногих, кто участвует в шествии с открытым лицом. Именно он отдает зычным голосом команды косталерос, помогая им нести носилки ровно и совершать сложные манипуляции - разворачиваться или опускать-поднимать носилки на землю в начале-конце "чикоты" (отрезка движения от остановки до остановки пасо)
Чтобы дублировать команды, у капатаса есть специальный девайс: молоточек-llamador. Обычно он искусно спрятан среди богатой резьбы и украшений, покрывающих пасо. Стук молотка означает, что пасо следует поднять или опустить.
Главное разочарование Семаны Санты для человека "извне" в том, что как только начинаешь немного вникать в суть происходящего: различать цвета братств, детали ритуала, ловить ритм процессий, и реагировать на призыв барабанов - тут-то все и кончается.
Это при том, что увидеть Семану Санту всю, целиком, все 60 процессий, включая те, что идут в ночные часы, совершено невозможно - сойдешь с ума.
Севильянцы в большинстве своем делятся на три категории: на тек, кто участвует в процессиях, на тех, кто приходит на них посмотреть, и наконец, на тех, кто кто уезжает из города прочь, не желая ни участвовать, ни состоять.
Севилья - очень страстный город. Одно из проявлений этой страстности - почитание Девы Марии. У каждой Святой Девы есть поклонники. Так, матадоры традиционно "приписаны" к Макарене, Надежду Подающей. Футболисты местного клуба "Бетис" и игроки "Севильи" поклоняются разным девам, и это правильно - негоже обременять Её противоречивыми просьбами.
Святую Деву по традиции изображают в образе Dolorosa - Скорбящая, когда она оплакивает смерть Сына. Тем не менее севильская Мария всегда прекрасна и юна. И каждый из образов Девы Марии особенный. Вот Мадонна Соледад братства La Carreteria:
Это Мадонна Одиночества. У неё особенный взгляд - навсегда устремлённый в небо, куда вознёсся Иисус, оставив её на земле. И слово "одиночество" в испанском - женского рода.
А это Мадонна Соледад братства Soledad de Buenaventura. Традиция велит изображать её с кинжалом в сердце - в знак боли и скорби о Сыне.
А это Соледад Сан Лоренцо. В пасхальное воскресенье те, кто не смог или не успел увидеть процессию в городе, приходят в церковь, где устанавливают пасо... Пристрастно рассматривают, как украшены носилки, сравнивают, оценивают наряд Девы.
Глава братства, например, 364 дня в году - банковский служащий, а в урочный час надевает капироте, берет свой посох и возглавляет процессию. А на наш вопрос, почему, начинает загибать пальцы: моя прабабушка состояла в братстве, мой дедушка, мои дети...
Это Мадонна Соледад братства Los Servitas. К ним мы благодаря нашему проводнику Хосе Альфонсо были допущены накануне, когда носилки только готовили к выходу из церкви. Братство нашего - относительно небольшое, хоть и вполне себе древнее, только слегка реорганизованное в ХХ веке. Хоть и основано оно было в 1696-ом (в основном из моряков местного разлива), но право называться настоящим Братством получило только в 1971 году - вот с той поры и устраивает процессии наравне с прочими, крупными и знаменитыми.
Этому члену братства доверено украшать белыми розами носилки с Мадонной:
Цветов, на глаз, требовалось не меньше тысячи, а то и двух. И вот каждый (!) цветок прихожанки обматывали витками проволочки и аккуратно втыкали в положенное место, чтоб получился "ковер". Работы тут было явно на всю ночь, но народ подходил и подходил, причем с малыми детьми, совершенно не собиравшимися укладываться на боковую.
В этом году Мадонна братства Лос Сервитас вышла на процессию в простом черном плаще без единого украшения. Братство поставило себе целью восстановить старинный узор ее manto по сохранившимся эскизам. Но процесс это долгий, кропотливый и дорогостоящий. Пока готов только один фрагмент:
Монашки, чьим промыслом когда-то было златошвейное ремесло, сейчас заняты больше бездомными и беспризорниками, им не до рукоделья...
одна из вышивальных мастерских
Эрмано майор. Старший брат, в миру - банковский служащий. Наутро ему предсоит возглавить процессию в черном плаще с капюшоном, и с серебряным посохом с золотым навершием. В братстве Лас Сервитас всего 300 членов.
В процессии Макарены - главной севильской святыни - участвуют 3000 назаренос. Макарена - самая знаменитая и почитаемая из севильских мадонн. "Надежду подающая". Или в посторечии Щеголиха (благодаря огромным изумрудам, украшающим ее наряд).
Когда выносят Макарену, многотысячная толпа ревет в один голос guapa, guapa, guapa все время, пока ее несут от церкви к арке -- продирает, если честно, до костей. Эта наивная любовь народа к своей деве - что-то типично севильское, нигде больше такого нет.
Ее еще называют мадонной тореадоров, оттого, что все известные мастера мулеты поклонялись этой деве. Изумруды поднесены одним из них (не буду врать, что помню его имя: Хоселито? Манолито?) в знак благополучного завершения карьеры. Жив остался.
Это единственная мадонна, которую переодевают в траурные одежды, когда погибает известный тореро.
Вообще, переодевание мадонны - это особый, совершенно тайный ритуал. К нему может быть допущен всего один человек - vestidor. И это не священник. И не глава братства. Не каждому дозволено видеть Деву без... эээ... одеяния.
Обычно-то у Мадонны открыты только лицо и руки. Остальные части деревянной скульптуры скрыты под одеянием, которое меняют по торжественным случаям.
Есть еще camarera - хранительница одеяний Мадонны (камеристка своего рода). Есть и camarero, мужского полу. Долгое время camareros были два самых известных севильских дизайнера, Викторио и Луккино. Каждый год они посылали от своего модного дома Деве новый наряд (совершенно бесплатно, естественно). Но потом они поженились, и промеж братств Севильи завязалась дискуссия, имеет ли право прислуживать Нашей Деве гей, да еще женатый. Сошлись на том, что Мадонне видней.
