Пара месяцев жизни. Мадагаскар. Июль-август 2008.

[Joerrigo]

Уф!.. Как дух захватило. А ведь пока только бегло прошелся по фоткам и по диагонали по тексту. Представляю, как заберет, когда без спешки сяду за читку. Здорово!

ПС. Какая прелестница в объятиях Морфея. И кто тогда после этого тот Морфей супротив наших?

[уралец]

19.08.2008.

Рано-рано, быстро собрались и подошли к месту сбора в 06.15. Все уже были на месте. Лодка стояла рядом, через дорогу и по тропинке, в манграх. Новая лодка с новым мотором, контейнерами для вещей, плащами от морской воды и спас-жилетами для пассажиров, даже GPS-навигатор входил в комплектность, что и проверил хозяин конторы, прежде, чем пожелать нам “Bon voyage”.

Сбоку, с правой стороны, к лодке приделан балансир для устойчивости, такой же, как и на традиционных местных парусниках, но из того же материала, что и лодка. Быстро проплыли по протоке в манграх мимо череды новостроек барчиков-отельчиков, похоже, Морондава станет хорошим туристическим пристанищем. Лучшее, что видел на Мадагаскаре в этом плане.

Вышли в море. Захлестывающая волна и восходящее солнце. Долбились около 2,5 часов.

БелоСюрМер появился в виде еле заметных избушек на берегу и строящейся антенной вышки. Заплыли по мелководью, много виляя в нем. Попутчиков лодка завезла к каким-то заранее забронированным бунгало, с ожидающим их французом на берегу, а нас высадили подальше, посоветовав виднеющиеся там крыши домиков по 10000Ар.

До них мы и добрели, через пески, грязюку грязную и несколько мокрых переправ. Среди такой маленькой пустыньки торчали хижины-бунгало, с виду неплохо, только море виднелось где-то там, вдали, за лужами в песке на переднем плане. И, похоже, это место располагало самым выгодным расположением, на взгорке.







В центре возник ресторан, т.е. где столы для принятия пищи на веранде стояли. Среди тишины и блеска песка нашлись хозяева – несколько взрослых детей-девчонок с матерью. Заселили нас в избушку, просто и уютно, туалет-душ рядом в 10м. Нашелся и единственный постоялец, парень-француз, приехал пару дней назад, видимо сходил с ума от скуки (т.к. не так то просто еще отсюда и выбраться, для гуманного переезда на лодке нужны попутчики) и мы стали для него хоть каким-то оживлением.

Пока ждали приготовление хозяйками блюда из утки, около 2-ух часов сидели, болтали, бродили по песку. Посмотрел фото этого парня из нац. парка “Tsingy de Bemaraha” и лишний раз внутренне убедился в правильности принятого направления. Но назревала мысль: - «а что делать здесь?».

По сути – отшибленное место, где даже связь непробивалась, т.к. антенну только монтировали.

После полудня подались в деревню, где в одном из бунгало “Chez Filippo” есть спутниковый телефон, чтобы созвониться и узнать, отъехал ли сегодня грузовик в Тулеару. Выходили, оставляя глубокие следы на песке, под вертикальным солнцем, мимо загорающего в одиночестве с книжкой соседа за желтым барханом.

Деревня увиделась именно таким захолустьем, как и ожидалось, те же грязь и грязный песок. С другого ее конца – несколько французских бунгало, в т.ч. «У Филипо», который быстро нашелся и быстро достал свой спутниковый телефон из кабины пикапа. Я позвонил и узнал, что “camion” выехал-таки сегодня и к 17.00. подойдет к развилке дорог, что в 7км от побережья, т.е. отсюда и в 60км от Морондавы. Это какая же там дорога, если 60км нужно ехать 6 часов!

Думать было особо не о чем – либо сразу срываться, либо оставаться и потом непонятно как выбираться.



Теперь я бреду опять босиком (ноги по лодыжку утопают в песке) по редкоезженной колее среди низкорослого леса из гигантских колючек и под палящим солнцем, а еще с тем существенным различием, что в моих руках и на моих плечах уже не одна тяжелая сумка, а две. Анчовиха плетется где-то сзади и в голове вспоминаются вчерашние сонные опасения: - «…ведь так и думал, к этому все придет». Как это не смотрелось смешным, но выглядело именно так - я, недовольный непонятностью обстановки, с затекающими руками и обреченными шагами, и устающая моя прелестница робко плетется за мной. Там, через 7км, неизвестно что впереди.

Было даже смешно, сквозь жару и быстронабираемую усталость. Вот она, расплата за любовь!

Окружающая плотная чаща, взращиваемая из песка, несмотря на кажущуюся неприятность момента, очень украшала дорогу и наполняла ее пестрыми красками. Когда я уже было начал думать грустные думки, моя подруга вдруг догнала меня и … обалдеть, забрала свою сумку, тяжелую сумку, на голову себе. Вот он, зов предков! Ее фигура (с чем-чем, а с фигурой у Анчовихи лады абсолютные) в сияющем блеске плыла по волшебному лесу. Мне тоже стало легче, похоже, жизнь снова налаживается.







Так прошли километра три, после нас догнала повозка на 2-ух коровах и мы полезли сразу в кузов. У пересохшего озера помесили грязь пешком, т.к. озеро пересохло не до конца и мелкие манящие крабы шныряли под ногами, заманывая своей гипертрофированной правой клешней. В деревне за озером старые бабки показали наконец развилку, она намечалась где-то на противоположном конце следующего пересохшего озера, возле торчащих баобабов.

При упоминании о баобабах я заметно оживился и точно, баобабы мы разглядели вдалеке. По-мальгашски баобаб звучит – «ренала» (не путать с веерной пальмой, которая на мальгашском – «равенала»), их то я и рассчитывал видеть здесь, в большом количестве, для этого и собрался в этот непонятный по содержанию морондавско-тулеарский поход.

Время подходило к 5 часам и все должно было состояться по плану, направил Анчовиху плестись к опушке у развилки дорог, где она завалилась, уставшая, прямо на песок, а сам рванул к видневшимся в леске бутылочным частям бутылочных баобабов.













К нашему самоудовлетворению, спустя несколько минут после 17.00., в чаще послышался легкий сигнал клаксона и на песок с облаком пыли вырулил большой желтый грузовик “Рено”. Этот “camion”, как говорила продавщица билетов, свиду являлся полноценной экспедиционной машиной, хотя в кузове все равно все выглядело в стиле мадагаскарской разрухи. Несколько рядов обшарпанных и заелозенных сидений с перемычками, складывающимися в проходе, но, тем не менее, в один такой большой ряд садилось только по 5 человек, что, вроде как, по-человечески.

“Camion” прорывался, временами застревая в каком-то бездорожье, потом снова прорывался, в ночи.

К часу ночи прибыли в нас. пункт Манга (Manja), городок на краю мадагаскарского света, все дороги к которому приходили из ниоткуда. Здесь нам и пришлось отоспать холодную ночку в кузове.

Волшебный лес (с телефона).

[Дургатна]

Спасибо огромное за отчет и за фото.Забросила все и читаю
Иллюстрации к рассказу хороши,но где же сам герой?Интересно когда читаешь представлять себе кто рассказчик и основной участник.

[уралец]

20.08.2008.

После рассвета погуляли по всему этому захолустью, куда приехали. Побродили по утреннему оживлению.













Световой день был посвящен дальнейшему героическому пробиванию грузовика с отважными пассажирами через мальгашские прерии.

Поселок Анкилиабо, куда я намечал первую часть закончить этого переезда, ну его нахуй, сходу сказал водиле, чтобы дальше ехал, там жопа. Хотя сюда и был куплен мой билет за 40000Ар и 30000Ар за Анчовиху. Дальше радовался выбранному решению.

Впереди ждала переправа через реку Монгуки.

Машина выбралась на песок и пассажирский состав побрел врассыпную, приспустили давление в колесах, чтобы лучше ехалось. На другом берегу отчаливал паром с джипом, управлялись с паромом бурлаки, бредущие задорно по реке. Хотя нормальный паром, с моторчиком, тоже виднелся, видимо из-за сезонного обмеления реки резонно было использовать людскую силу.

Процесс форсирования усложнялся серьезным течением по пойме и голым бурлакам приходилось описывать удлиненную дугу до отмели внизу по течению и обратно, что растянулось до полного заката. Проплывая по реке под небом в закатных тонах, сидели и вглядывались в далекую долину Монгуки. Усеянную верхушками баобабов, ее метко разглядела Анчовиха. Буду завтра там утром.









Ночевать вылезли в деревне Амбики, тут сходятся направления – Морондава-Тулеара-Моромбе. Пока на крыше отыскивалась анчовихина сумка, очень долго, с перерыванием всего народного барахла, успел оглядеть в темноте среди свечек последних флегматичных торговцев печеной маниокой и какой-то жареной рыбки. Комнату пообещала тут же какая-то тень.

Деревенско-крестьянский ночлег не наполнил романтикой эту ночь.

[aslan]

О! Я тоже жил в Les Bougainviliers, на месяцок раньше вас. Вам утренний портье не рассказывал, как должен был уехать в Киев учиться перед самым Чернобылем - у него там анкету что ли потеряли в посольстве?

В Бело на самом деле очень приятно, только надо было селиться на отшибе и ездить на острова и в Киринди-Митеа. На отшибе - это как раз эти "заранее заброинрованные бунгало с французом на берегу" - реально одна из двух лучших гостиниц на всем западном побережье (из того, где я был)

[уралец]

Да, здорово! Не не рассказывал, у меня там все 2 дня в суматохе как-то пронеслись, так уж получилось!
С Бело согласен полностью, место положительное, поэтому сходу и заселился, просто потом из-за этого камьона вынужден был срочно что-то рожать! Потом, по мере преодолевания очередных трудностей уже осмысливал, что надо было там романтично отрелаксировать!
А на каждодневный штурм препятствий обрек себя из-за слишком сильных планов, так что было от чего уставать! Хотелось увидеть все.

[уралец]

21.08.2008.

Пока Анчовиха дрыхла под старым одеялом, подался погулять, поскольку утренние петухи еще кукарекали и солнце нежарко освещало начало дня.

Хозяйка ночлега указала направление, а также порадовала, что “camion” на Моромбе подойдет из Тулеары аж к 5 часам вечера.

Я радовался близости большого количества баобабов в живописном месте у реки. Расстояние в несколько километров прошел на одном дыхании и целый лес их готовился меня встретить. Медленно, как терпеливый грибник, выходил из зарослей кукурузы к блестящим на солнце столбикам со шляпками.

Баобабы были всякие, толстые, очень толстые, по-тоньше, огромная долина с ракурсами на любой вкус. Не скажу, что прыгал от радости, но радость испытывал.

[уралец]

[уралец]

В общем-то, после этой прогулки жажда обозревания баобабов была утолена полностью и можно было бы податься на юг, к более жизненным местам, но самым ближайшим городком у моря отсюда значился Моромбе в 80км и появилась твердая мысль его проверить.

До 5 часов вечера время занялось ожиданием и небольшим поеданием крестьянской жратвы.





















После обозначенного часа в деревню с огромным звукосопровождением ввалился переполненный грузовик. Мы заняли пыльные и истоптанные места в проходе.

Весь переезд проходил с постоянными прерываниями на разгрузку в придорожных хуторах. Крестьяне везли барахло из города и это было предсказуемо. С крыши спускались серванты, диваны, всякая другая мебель, ящики и картонки. Большая остановка организовалась в Амбахикили (Ambahikily), целый табор-балаган с вечерней развлекательной программой встретил нашу машину и следующую за ней (всего, я понял, шло 2-3 грузовика), на пятачке в больших количествах продавалась снедь, в основном маниока, на углях готовленная, и брушетты, в нишах при лотках брякали бутылки с пивом и кока-колой, поодаль работал кинотеатр в сарае, а прямо возле нашего тягача расположилось «казино» на сколоченном из досок столе, где делались ставки, а роль рулеточного колеса выполняло велосипедное, которое крутили в вертикальном положении и весь агрегат скорее напоминал какой-то ткацкий станок.

Доезжали ближе к полуночи. В лунном свете отражались могучие придорожные баобабы и рябило в зарослях низкорослого леса. В самом кузове стояла темнота и жгли свечу, т.к. электричество где-то в проводах нарушилось. Пару раз на поворотах была опасность пожара.

В Моромбе машина въехала в половине первого ночи. Разбудили хозяев в отеле “Croix du sud” и заняли большую, отделанную деревом, комнату на втором этаже за 20000Ар, самое главное, что появилась возможность отогреться в душе с нормальной горячей водой.

Поздний ужин приняли в мальгашском ресторанчике, возле которого и вылезали, он работал допоздна и подавалась приличная еда за нормальные деньги. Т.о. пока все шло хорошо, по крайней мере заканчивалось.

[уралец]

Моромбе (с телефона).


22.08.2008.

Просыпаться сегодня особо не спешили, ибо нужно было отойти немного от тяжких перемещений всех в предыдущие дни и ночи, тем более, что условия подошли подходящие. Это мы осбенно поняли, когда ознакомились со всем городком после окончательного пробуждения.

Городок в целом не блестал современностью, даже очень наоборот, но все так, если бы мы не приехали вообще из полной задницы на соответствующем транспорте, поэтому, после нормальной оценки обстановки решили, что место боле-менее, но надо поскорее отсюда сруливать.

По ориентировке, городишко состоит из 2-ух параллельных улиц вдоль берега моря, та что дальше от него – главная, на ней стоял наш отель и какие-то «административные» здания, в т.ч. рынок. На первой улице от моря обнаружились два французских отеля-бунгало, один – пропиаренный в путеводителе “Le baobab” и второй – “La piroge”, такого же плана, с большими претензиями, но без единого туриста и даже показалось, что хозяин последнего с какой-то радостью общения ведал нам местную информацию о своем отеле и др. На этой же улице стояла и наша обедня, хороший местный ресторанчик с вкусной едой, там мы столовались все времяпрепровождение.

Главным же разочарованием стало море, а именно его мутные прибрежные воды, ввиду последних, не смотря на хорошую (в плане общей атмосферы) обстановку, посмеивались над ценами в упомянутых отелях и я призадумывался, как отсюда съебатся.

Возле центральной части центральной улицы нашлось «агентстсво» по продаже билетов на грузовик до Тулеары, чем и пришлось воспользоваться, по 20000Ар за билет.

Оставшаяся часть дня, чтобы не быть истраченной на не понятно на что, определилась мною в направлении, обратном от города, в целях достичь баобабов, тех что ночью наблюдал в отблесках луны при подъезде к городу.

Пошли пешком, заодно оглядываясь по сторонам, благо, глядеть только и оставалось, т.к. какой-либо активной жизни по удалению от центра, следы ее пропадали за песками и сухими колючими чащами бурьяна.







Тем не менее, спустя полчаса остановил дряхлую Peugeot 503. Договорились до первого встреченного баобаба. Седоки в кузове и кабине с энтузиазмом заобсуждали это наше желание ехать к баобабам и все старались поучаствовать, посоветовать, где баобабы лучше. Не очень обрадовалась поездке Анчовиха, она как могла пыталась отвадить меня от дороги, чтобы огородить от возможных автомобилей, нечастых, приодела прогулочное платье, но как стало ясно, что из Моромбе мы вышли и продолжали отходить, а баобабов на горизонте не проявлялось среди колючего леса, поехала с согласием, только пощипывала меня с укором по мере удаления по ухабистым километрам.

Где-то на 20-ом стали произрастать баобабы нормального размера. Я вроде подорвался на выход, и вышел, и стал яростно фотографировать толстые деревья, заметив только, что старый «Пежо» не спешит нас оставлять. Вышла Анчовиха: – «ту ле монда дира, сэ данжере», что на ее замысловатом французском жаргоне означало – «все переживают и говорят, что здесь опасно оставаться одним…».

Этот ее «диалект», круглыми днями и ночами, в самые невеселые минуты, не оставлял меня без веселого настроения и повода посмеяться, с тех пор как мы оказались с ней в «команде». Что-то вроде «английского», на котором говорит, например, основная масса тайцев (из разряда – «но-о хэва»). Вот наиболее заряженные:
- «кель лера?» - “quelle heure?” – «сколько времени?»;
- «же компро па» - “je ne comprends pas” – «я не поняла»;
- «са сэ куа са?» - “ca c’est qoi ca?” – «это что?».
На последний вопрос логично отвечалось, например – «са сэ муа са» - «это я»! Но никакого языкового барьера у нее, разумеется, не было.

Да, глухомань, пожалуй. Осмотрев коренастые гиганты без листвы на ветках (очень уж здорово они смотрелись на фоне дороги и придорожных зарослей), понял, что путники на скрипящем пикапе вместе с шофером от души не хотят оставлять нас наедине, а желают довезти до ближайшей следующей деревни.





Такая появилась на 27-ом километре. Шофер с достоинством представил меня деревенскому старосте и попросил его помочь нам вместе с местными детьми в дальнейших поисках баобабов. Взял денег всего 6000Ар за двоих, а баобабов особо искать не понадобилось, с места проглядывались несколько стволов прямо посреди деревни. Это настоящие исполины, староста сходу поведал, что таковых здесь больше сорока и вприпрыжку побежал за мной, детей сзади набрался целый табун.

До конца светового дня наделал досыта фотографий и загонял старика с любопытствующей оравой, видимо, всех деревенских детей, но этим, похоже, самим было очень интересно, а картинки с их лицами на экране наводили громкий кипеж.













В предзакатных лучах Анчовиха оторвала меня от главного центрового деревенского баобаба, т.к. проходящую машину она уже поймала и та ждала нас свободными передними сиденьями в окружении всей общины окружных жителей.

Пара всенародных снимков и коричневая дорога в красных красках неба, таким запомнился этот баобабный уголок.








С телефона.

[Slava K.]

Отчет бомбовский Читается на одном дыхании. Фото супер
Народ в глубинке собирался всей деревней глазеть?

[aslan]

На первой улице от моря обнаружились два французских отеля-бунгало, один – пропиаренный в путеводителе “Le baobab” и второй – “La piroge”, такого же плана, с большими претензиями, но без единого туриста и даже показалось, что хозяин последнего с какой-то радостью общения ведал нам местную информацию о своем отеле и др.

Продолжу комментарии на полях

"Баобаб" не французский, его держит та же каранская мафия, что и агентство MadaConnection в Мурундаве и Hotel Coco Beach в Андавадоке
(Караны - местные индусы, как правило с Маврикия, и / или арабы)

"Пирога" - это Lakana Volamena? Тогда да, эт французы, мои верные событульники! А вы с кем говорили, с Филиппом или с Робером? С маленьким темным или с длинным тощим светлым?

А вы местную ночную жизнь заценили? Единственное место между Мурундавой и Тулеаром, как я понял

[уралец]

Таких тонких подробностей не выяснял! Заходили просто посмотреть. В первом кроме обслуги никого не увидели, следов мафиозных структур тоже в глаза не бросилось! Во втором, вход которого под надписью “La piroge” оказался, тот француз сразу приветил, каждую комнату заказал, даже самые дешевые чуланчики по 10000Ар. Показалось, ему общаться совсем не с кем было, вот он и ходил вокруг нас, добрый дядька, точно светленький, про имя не помню уже. Но нам особо задерживаться там не катило, посмотрели, посмеялись вместе, да дальше пошли. Мы там явно были самые веселые в этом запущенном поселке.
То же про ночную жизнь. С виду все теплилось вокруг этой харчевни, где ночью еду подавали. Наверняка, по выходным где-нибудь рядом пиво под музыку разливают и на танцульки поселенцы заходят. Я сходу таких ночных огоньков не застал, хотя поосмотрелся. Мне и так не скучно было, не один приехал.
Ну и, как видите, темп передвижений держался не слабый, в Моромбе провел ровно сутки, приехали ночью и ночью же свалили, «висеть» там не стал.
Вам, судя по всему задержаться пришлось, вставляйте комментарии!
Если про ночную жизнь. Амбахикили, вот уж где она кипела, полноценный сельский фестиваль! И еще, ближе к Мангили-Ифати, там тоже наблюдалось мерцание разноцветных огоньков с музыкой.

[уралец]

Народ в глубинке собирался всей деревней глазеть?

Народ добрый, любопытные от души.

[aslan]

Таких тонких подробностей не выяснял! Заходили просто посмотреть. В первом кроме обслуги никого не увидели, следов мафиозных структур тоже в глаза не бросилось! Во втором, вход которого под надписью “La piroge” оказался, тот француз сразу приветил, каждую комнату заказал, даже самые дешевые чуланчики по 10000Ар. Показалось, ему общаться совсем не с кем было, вот он и ходил вокруг нас, добрый дядька, точно светленький, про имя не помню уже. Но нам особо задерживаться там не катило, посмотрели, посмеялись вместе, да дальше пошли. Мы там явно были самые веселые в этом запущенном поселке.

Ну, если мы про одно и то же место, то вы вот с этим бы светленьким сходили вечерком прошвырнуться - выяснили, самые вы веселые или нет
Уж кто кто, а он не пропускает ни вечера

[уралец]

Наверняка, так бы и сделал, если бы не приехал туда со своей девушкой и не съехал бы оттуда следующей ночью!

[уралец]

23.08.2008.

Всвязи с тяжелым ночным выездом (без иллюзий, не питали никаких надежд на расслабуху от этого «пути») с вечера собрали сумки и отужинали в нашем же месте “Hotely …”, не помню как оно называлось, но ужин удачно напитал нас силами на долгую даль, запивали тем же все стремным «трехлошадным» пивом и ядреным 50-градусным ромом. Тот ресторанчик (“hotely”) еще запомнился лангустами (лобстерами – англ.), которых приготовили и подали … за соседний стол, сколько не ломал хозяев на таких же, оказалось, их надо специально там заказывать за день рыбакам, но нам уже обламывалось, зарекся по приезду в Тулеару есть лобстеров.

В 3 часа ночи вышли на дорогу у отеля, в глубине деревни время от времени раздавалось урчание жизни мотора знакомой «адской машины». Он где-то взревывал, потом угасал, заставляя заочно материться. Потоптавшись продолжительное кол-во минут, вынуждены стали пойти, разбираться на месте, ибо все происходило значительно долго.

В закромах улицы источник звука обнаружил себя, к нашему негодованию это тот же самый “camion” (камьон) так «готовился» к отъезду, на котором мы сюда и приехали пару ночей назад. Тот самый, грязный, обосраный курами, насквозь продуваемый холодным ночным ветром, в котором все так же не было света и жгли свечу в кузове, чтобы видеть куда садиться, мотор в котором постоянно почему-то умирал, являя спящим жителям Моромбе потоки звукового сопровождения агоний своей жизни проклятой. Управлял вездеходом все тот же водила-черт, на которого я в прошлый раз уже пару раз орал в процессе незапланированных остановок, мы с Анчовихой прозвали его «шофер-кака», т.к., по нашему рассуждению, он слишком много срал, а иначе чем объяснить необъяснимые его остановки.

Надо ли здесь пояснять, что первые фотоны утреннего солнца мы застали только выезжая из городка, я смотрел на зорьку и тешился, что хотя бы не очень сильно вымерз от потоков ледяного ночного воздуха, т.к. из всей нашей теплой одежды на двоих лишь моя куртка укрывала зевающую Анчовиху, но не меня.

Понятное дело, после выезда, немного отъехав, мы надежно застряли в первой же деревне, т.к. пустое место в машине нужно как следует загрузить, не пропадать же добру. Если по приезду это была мебель и др. городской товар, то сейчас пространство под сиденьями и на крыше надежно занималось мешками с рисом, курами и пр. сельским экстерьером. Под нашими сиденьями постоянно топтался здоровый индюк, намереваясь все вокруг обгадить дерьмом, а под передним рядом на полу, укутанный в мешках и рваных одеялах, валялся человек, досыпавший холодное раннее утро, чем вызвал приступы смеха у Анчовихи, когда она его разглядела. Но мне было не до смеха, скорее холодно.

В Амбахикили (Ambahikily) окончательно заставилось мешками все, ниже сидений, разве что кроме моего подножного «гнезда», позже сюда постоянно пытался запрыгнуть индюк и утки от впереди сидящей соседки.

Перегрузка грузовика привела к тому, что лопнула рессора после троганья с места, что вылилось в последующий длительный ремонт с применением электросварки.

В конце концов я не выдержал и начал орать на водилу и грузчиков.

Скоро ремонт завершили и машина поехала, чтобы через сотню метров снова встать под загрузку. Водила куда-то смотался, а среди пассажиров начались какие-то движения, громкие обсуждения с жестикуляцией, оглядываниями на меня и среди речевого потока можно было выделить вкрадчивые производные от слова «ва-жа».

Т.к. единственным «ва-жой» здесь был я, то почти подумал, что народ пассажирский по какой-то причине на меня бочку катить затевает. Но пояснила все моя Анчовиха – типа народ возмущен действиями шофера-гандона и говорят: – «правильно «ва-жа» (т.е. я) на него наезжает, заебал он уже нас всех совсем…».

Анчовиха почувствовала тему и начала громко вторить, тыча рукой в водилу, не спеша идущего вальяжной походкой вдалеке: - «вы посмотрите на него, он никуда не спешит, да это министр из Антананариве!».

Как она пояснила, загрузка окончилась, водилы нет, люди устали ждать и уже хотят есть жрачку, а по-близости харчевен нет и жрачку нигде не подают. Особо был недоволен один толстый мальгаш.

Получив надежный пропистон, шофер стал лучше крутить баранку и лучше нажимать на педали, машина стала ехать. У знакомой деревни Амбики, на подъезде к речке с прилавка сходу разобрали пищевую снедь, толстый мальгаш перехватил какую-то маленькую рыбку и захавал ее целиком.



Всю вторую половину дня дорожным сопровождением нашим служили баобабы по обеим сторонам дороги, редкие деревни, где останавливались на пожрать, да поссять и коричневые облака пыли. Ввиду того, что пол дня мы потеряли, приехать в Тулеару сегодня я раньше полуночи не рассчитывал и с содроганием гнал мысли о промозглой ночи в кузове.

Когда стемнело, остановки опять стали учащаться и увеличиваться, а потом шофер вздумал еще чинить электропроводку на ощупь. Я уже не вытерпел накала и снова, с яростью начал орать на проклятого урода, с остервенением не свойственным французскому языку. Со стороны было немного смешно самому от таких словоизвращений, но готов был выпрыгнуть из кузова и побить гада, так он меня заебал.

Сразу после момента молчания все прониклись, а этот засранец поехал уже по-нормальному, быстро и беспрерывно.

Ночью начался дубак, мы изо всех сил пытались сохранить тепло, растягивая мою курточку. Померзнуть пришлось как никогда.

Въехали в Тулеару в 3-ем часу ночи. Пошел к ближайшему прибежищу с горячей водой, чтобы отогреться и отоспаться, больше ни о чем не думалось. Бунгало “Chez Alain”, прямо рядом с пятачком такси-брус, охранник заселил без лишних разговоров. Стремненький домик за 25000Ар по виду не тянул на свою цену, но Анчовиха еле себя чувствовала, залезть под одеяло и все.

[уралец]

24.08.2008.

Отошли часам к 10.00.

Желания продолжить обитание в этом удаленном отеле не почувствовали, поэтому сразу выписались и выдвинулись поближе к центру города, попутно его разглядывая.

Очень понравился первый же посещенный отель – “Chez Lala” – уютные бунгало с горячей водой за 20600Ар. В основном здании нашлись и более комфортные номера за 26000Ар, просторные и обставленные, правда все занятые, но мы довольны остались и нашим выбранным домиком.

Первым делом договорился с горничной (как неоднократно делал и в других отелях) постирать все наши вещи, запыленные и потускневшие, за символическую плату и обещание ничего не говорить администрации.

Пошли в город, нужно было как следует его рассмотреть, да и поесть чего-нибудь.

По календарю значилось воскресенье. Для мадагаскарской повседневности очень характерно необыкновенное обилие всяческих условностей на «европейский» манер. К их числу, например, относится растянутый обеденный перерыв, в который вообще ничего не работает или выходные дни – два абсолютно мертвых дня среди недели.

Пройдясь по городу, стало понятным, что шарить тут сегодня нечего, даже не смогли столовку подобрать.

Наконец, на пятачке возле “Maharajah restaurant” издалека просматривалось контрастирующее с пустынной окружающей обстановкой оживление. Здесь под завязку был заполнен «ва-жами» смежный с вышеуказанным ресторанчик. Похоже, это единственная приемлемая обедня в этом городе в этот час и все местные «важахи» стремятся успеть тут отобедать, чтобы потом не сосать лапу, когда наступит «апре миди» или «авант минюи» или еще какая-нибудь напасть (такие злые шутки постоянно приходили в голову). А казалось бы – Тулеара.

За центральной улицей, игравшей роль «набережной», коренятся вонючие мангры (ради справедливости отмечу, что особо не пахло, видимо из-за зимнего сезона), которые сходят на нет по направлению к порту, превращаясь в черное болото. За болотом чалились лодки для желающих уплыть в Анакао.

Ни в Анакао, ни в Ифати я в этот раз не собирался ни за какие коврижки. Получить холодное мутное море с мелким берегом и крупным острым песком (к этому моменту все уже для себя понял) – в конце концов живу рядом с пляжем, чтобы так над собой издеваться, не для этого приехал на Мадагаскар.

Короче, гуляли и слонялись целый день. На обратном пути, в тазике на голове у проходившей мимо женщины, Анчовиха разглядела огромные усы лангустов. Сторговали двух килограммовых фиолетовых усачей за 40000Ар. Готовить решили в ресторане при отеле, где нам охотно пообещали все оформить, пока мы отдыхаем в номере.

Неожиданно порадовала моя подруга, когда достала из своей сумки большой пакет плана, это ее брат Грегуар со своим лохматым другом передал для меня (в дорогу, так сказать) тогда, в Морондаве, классные парни.

Когда навел в нашем номере плотную дымовую завесу, пошли принимать лангустов. Лангустов сделали как надо и подали в тот момент, когда мы смешно обсуждали компанию, только что подошедших за соседний столик, нелепых англоязычных рюкзачников (такие они были смешные). Нелепые англофоны явно опешили от такого расклада на столе нашей шумной и странной пары и яростно принялись терзать страницы ресторанной карты (меню), покасываясь на нас. От чего нам стало еще веселее. Пили пиво, вино, ели и отдыхали, вроде все устаканивалось.

С телефона.


Вечером, понятное дело, пошли гулять на злачную «набережную».

В тенистых придорожных кустах из темноты пошли шевеления, это оживились «пус-пусы». Как черти, вылезали они из всяких щелей и подворотен и попсыкивали смешно и угрюмо: - «пус, пус, пс-пс». Я, как знающий работорговец, выбрал менее удрученного усталостью и по-моложе, с мускулистыми ногами, и вот мы уже скачем под луной под монотонный цокот подошв пластиковых сандалий.

Колесницы тулеарских «пус-пусов» заметно больше по размеру их собратьев в других городах, это мы с Анчовихой еще днем обсуждали. Вообще, здешние «пус-пусы» - одно из немногого, что в Тулеаре оставило положительные эмоции.

Анчовиха тоже улыбается и постоянно ловит «ха-ха» от резвого бега нашего «пуса», по всему видно, ей тоже в прикол, не привыкла она так эксплуатировать людей, по-средневековски. Я постоянно подначиваю ее чем-то вроде: - «а в Бельгии есть «пус-пусы»?!».

Вечерняя развратная программа этого дня – “Za-za”, “Disco Mozambic” и отличный бар “B 52” с вкусной пиццей и коктейлями.

25.08.2008.

Утро не торопилось, спали сколько влезет.

Ввиду прихода понедельника, оторвался на Интернете – ага, в Бангкоке движения начинаются; и, наконец-то поменял денег в банке, что очень даже не просто – ниже пример ситуации.

В районе 13.00. прихожу в банк (Bank of Africa), кругом куча народу, который чего-то ждет, спрашиваю:
- Можно обменять доллары?
- Уже закрыто, “après midi” (после полудня).
- Но, когда после полудня? Сейчас уже после полудня!!?
- После 14.30.
- Хорошо, после 14.30.
После 14.30. подхожу, опять кругом ожидающие «негры» и выясняется, что нужно ждать весь этот народ, чуть ли. В других банках похожая ситуация. В этот раз удалось добиться успеха в банке BNI.

Бродили по рынку. Анчовиха навыбирала там и отоварилась плодами баобаба, пояснив: - “…pars que je suis female…”. Я вспомнил, что ее всегда интересовали эти кругляши под баобабами, во время всех наших баобабьих похождений. Дескать, очень полезно для женщин, да оно и понятно так, одного витамина «С» бронебойный заряд. Все-таки, древесные гиганты – старшие братья Пирамид!

Прояснял ситуацию и на счет аренды мотоциклов и «кад-кад» (квадрациклов), на которых, часто видел здесь на улицах – серьезные толстые дядьки с мужественными лицами тарахтели, вцепившись важно в руль. Цена что первого, что второго – 140000-160000Ар/день, т.е. 100$ за день проката. Видимо очень выгодно сдавать в аренду.

Много бродили и по всем другим таким же однообразным тулеарским улицам. По ходу, Тулеара стала надоедать, делать здесь совсем нечего, если не ходить в “Za-za” по вечерам.

Вечером докурил траву, опять взяли «пус-пус» и в “B 52”.

[уралец]

Просьба к тому, кто модерил мой роман по частям сюда:
http://travel.awd.ru/content/view/658/153/1/13/
В самом низу вырезана дата и фото. Т.е. просьба восстановить оригинальность авторства, написано и вставлено то, что я считал нужным в моем повествовании.

[уралец]

26.08.2008.

Была идея ехать в Форт Дофен, но слишком я уже устал от преодоления препятствий, поэтому в следующий раз туда поеду.

А раз так, то значит национальная дорога N7 и Ранохира.

Опять новое приключение, хотя от этой дороги в Тану я ничего особенного не ждал, да и не было смысла ждать, самое интересное уже позади, остались только штрихи и повод для следующей поездки.

Такси-брус до Ранохиры брать очень не хотелось, глаз подустал смотреть на засаленные минивэны. Немного подождав, появился подходящий вариант – нормальная легковая машина, едущая в попутном направлении, нас взяли по цене такси-брус, т.е. по 20000Ар/чел.

Узкий двухполосный асфальт среди желтой жухлой травы, быстро проходят километровые столбы. Легкая депрессия, тот же Мадагаскар и дорога мадагаскарская. Так можно случайно неправильно понять остров, двигая взглядом только по этой дороге, через неживые горы. Но каким живым видел его я, проехав по нему больше 4000км.

За Сакарахой начинаются территории рудокопных приисков. Останавливаемся, когда завиделись пара мальгашей на обочине. В руках два камня, зеленый и бордовый. Все знакомо по Азии.





В Ранохиру приезжаем с закатом, после того, как водитель поменял машину во время нашей остановки в рудокопном поселке Икалаке.

Ранохира представилась бекпеккерской деревней с туристами, отелями и цивильным видом.
Заселились в “Hotel l’Orhidee de l’Isalo”. Пьянило и рябило от средоточия мест со жрачкой, туристов, пива, бухла.

27.08.2008.

Подумывал пройтись по нац. парку “Isalo”, посмотреть каньон Маки, вчера как раз с юга сквозь его оконечность проехали, где хорошо видно гранитные скалы, смотрится классно. Анчовиха тоже выразила побуждение посмотреть скалы, но глядя на нее, отказался от затеи – какой с нею треккинг на 9км?! Начнет медленно идти, уставать, не в радость ей будет там.

Лучше потрачу время на парк “Ranomafana”, дождевой лес. А посему, позавтракали в кафешке чаем с пирожными и вышли на дорогу, чтобы уехать.

У дороги ждала выезда пара других иных странцев и тут же терлись помощники по обнаружению мимопроходящего транспорта, один из них тут же поинтересовался, куда мы едем. К помощникам сложилась резкая неприязнь, поэтому, забрав Анчовиху, сместились метров на сто вперед, присесть на лавку, откуда хорошо из тени просматривалась далеко дорога. Спустя пару минут к нам подтянулись и иностранцы, итальянская пара.

Итальянцы с Мадагаскаром тоже поддерживают связь, после французов самая большая масса туристов оттуда. И я давно привык к вопросу - «вы итальянец?», сразу как только выяснялось, что я не француз.

Вскоре заметил, что вместе с нами, голосующими проносящийся мимо транспорт, у дороги голосовать стала еще какая-то красная рубаха и другие руки тоже тянулись, явно не для того, чтобы уехать. Взяли сумки и пошли на выход из деревни в обратную сторону, по ходу от Тулеары, скоро деревня заканчивалась, и там шансы у красных рубах только на получение подсрачников.

Сидя в тени указателя, возле своротки на грунтовку в обход гор для ленивых туристов, смотрели на уходящую желтую в небо степь, болтали. Для Анчовихи эта вся поездка стала большим приключением, никогда она не ездила столько по дорогам, не видела свою страну. Но почему-то сейчас оказал на нее впечатление именно вид длинной асфальтовой дороги и восхищенный вывод: - “Isi c’est come Europe…”. На что я ее опять обсмеивал, она по-своему возмущалась: - “Toi que come fu est toi!?”.

Надо сказать, что так ждали мы не долго, скоро подобралась легковушка с водителем, он просил по 20000Ар/чел до Амбалавао, но согласился на 35000Ар за двоих.



Поехали быстро, с ветром, Анчовиха довольно расселась впереди и в разговоре с шофером показывала всю свою значимость, поглядывая назад. За время, проторенное вместе, она плотно вжилась в роль. Особо это проявлялось, когда возникал взгляд другой мальгашки, на последних дискотеках, загульных барах.

Проехав около двух сотен, на подъезде к Амбалавао, за 7 км до него, пытался в серых горах разглядеть зеленую чащу, но напрасно, тут должен быть устроен Резерв “Anjaha”, который мне советовали гиды-мальгаши из “Park National de Mantadia”, чтобы увидеть «маки» – лемура Катта. Судя по всему, это опять какой-то микрооазис по типу «острова Ай-ая», куда заловили «маки», чтобы те не смогли упрыгать.

Амбалавао должен был предстать чудо-горным городом-сказкой. И встретил нас весной. Машина завезла, куда я сказал, “Hotel Aux Bougainvillees”, обсаженный цветастыми бугенвиллерами и еще, прямо возле нашего номера цвело ароматом очумелое дерево с цветками, пахнущими как яблоня.

Напротив отеля – удобная стоянка такси-брус до Фианары (по 3000Ар) и тут же отличные харчевни с вкусной мальгашской жрачкой. Рядом будка, она же информационный центр касательно нац. парка “d’Andringitra”, надо будет при случае туда заглянуть, хотя фотографиями на стенах будки совсем не впечатлился, но думаю, дело в фотографах.

Городские улочки, дома с кирпичными колоннами и балкончиками, на фоне одиноких веерных пальм (вспоминаю, на Масоале и за Мананарой нереальные леса этих «равенал», одни зеленые веера, до горизонта), между ними – помойка, ближе к центру – вообще стояк табора. Встретили там пару белокожих, усиленно удирающих от преследующих грязных рук зазывал в грязные микроавтобусы.

Сделали кружок, Анчовихе, похоже, не особо понравилось, лишь посмеивалась надо мной: - “O-o, c’est manifique, c’est bon ville!”.

















28.08.2008.

Утром позавтракали в тех же “hotely” и без пожара спокойно сели в стоящий рядом такси-брус, поехали тоже сразу.

Фианарантцоа или Фианара, как кратко ее называют мальгаши стоит всего лишь в 55 км отсюда и уже через час вылезали на тамошней такси-брус станции.

А вот последняя – в лучших традициях мадагаскарских гадюшников, пришлось разгонять толпу по полной программе. Еще в процессе въезда в окна салона усиленно потянулись руки с грязными ногтями из цельной массы спрессованных людей, открывая створки и пытаясь потрогать нас, я молниеносно закрывал створки, а потом плечами расталкивал свору, пока не выбрались совсем.

Оставив Анчовиху в надежном месте, пошел один добывать места в микроавтобус до Раномафаны. Что и сделал после небольшого разгона «помогающих». За 5000Ар/чел получили два передних места рядом с водителем, который сразу завелся и отъехал.

Удивила дорога на Раномафану – новенькое шоссе по горным склонам и лесу, честно говоря, рассчитывал, что после развилки на Мананджари пойдет грунтовка.





Лес появился резко, как только проехали границу водораздела и пустыня сразу сменилась зелеными зарослями и запахами цветов. По эту сторону гор с водой все было в порядке, бурлили реки, а с обрывов часто стекали ручьи, иногда маленькими водопадиками.
В Раномафане планировал найти транспорт до офиса нац. парка в 6 км от деревни, но все оказалось проще, офис стоял как раз на этом шоссе, 6 км не доезжая Раномафаны.





У офиса кучковались несколько молодых гидов, туристы-французы тоже отирались рядом, сходу расспросил их о впечатлениях, вроде бы лемуров все повидали, но почему-то без особого воодушевления.

Допросил и я подошедшего гида, тот пропиарил 4-х часовой маршрут и «ноктюрн», конечно же, в котором пообещал микроцебусов и фоссу. Я призадумался, микроцебусов насмотрелся всяких, встретить хищника фоссу, рядом, в этом леске… Так и рисовалась картина – идем мы с гидом по тропинке, вдруг стоит фосса: - “Bonjour monsieur! Je m’appele Fossa…” – посмеялся вслух, чем ввел в замешательство гида Эди, так он представился. Сказал ему быть завтра в 6.00.

Поселились рядом, при ресторанчике, по другую сторону от офиса парка. Тут имелись симпатичные и чистые 3 комнаты “dortoir” (дормиторий) с деревянными 2-ух ярусными кроватями. В нашей комнате (по 10000Ар/чел, но сторговал на 16000Ар за одну кровать на двоих) заселились только мы, позже прибывших других любителей природы хозяин, добрый прикольный дядька, запустил в соседние комнаты. В качестве плюсов места – рядом на улице обнаружился душ с горячей водой, хоть мы и не горели желанием здесь намываться.

Чуть ниже, ближе к реке, расположился лагерь для палаток, но цены объявлялись совсем не льготные – 10000Ар за место под палатку + 10000Ар/чел за аренду тента (т.е. нам бы пришлось платить 20000Ар за тент на двоих, по непонятной логике такой же, что и для одного). В общем, смысла нет, задницу морозить, когда такой прекрасный вариант при ресторане наверху.

Как разобрались с расселением, пошли вниз по дороге, проверить, что есть «Раномафана» (горячая вода – по мальгашски).

Идти было вполне комфортно, из леса пахло вкусным цветущим ароматом, а вдоль серпантина то и дело встречались обзорные площадки и удобные для осмотра долины реки отельчики-бунгало. Вскоре все же подъехали на попутном грузовике, он вез рабочих расчищать завалы ниже по спуску, вызванных недавним циклоном.

В деревне откушали еды и я отпил пива, хозяйка поведала про те самые горячие источники, коих смысл и несет название поселения. По ее словам, они сейчас в разрухе, был там отель, но похерилось все, находится все хозяйство в 2 км отсюда. Проверять не стали.

Вернулись так же, с попуткой. И провели вечер при ресторане у офиса.

29.08.2008.

Ночью пришел дубак. Согревались друг о дружку и радовались, что мы не в палатке. Похоже, на Мадагаскаре у меня таки развился синдром постоянного ожидания холода.

С рассветом пытался поднять Анчовиху, да подумал, пусть спит, зачем ей это надо, на что она спросонья охотно согласилась.

Гид Эди не проспал, пришел вовремя, причем пешком из Раномафаны. Заплатил за билет 25000Ар тоже подошедшему офисному работнику и проглотил стакан кофе в открывающемся ларьке рядом. Гид Эди в стакан с кофе разбил себе еще и куриное яйцо, наверное питательно.



Не напишу восторгов о 4-ех часах прогулки по парку, ожидал большего.

Сначала 2 часа межевались, пока не подошли свистуны-ищейки из деревни и не выследили двух едва проснувшихся Proulemur simus (больших бамбуковых лемуров). Лемуры совсем не активные, даже едва живые, я пригляделся и увидел красные бирки на обоих зверях. Понятно, что их как следует излавливали, даже, может быть, не по разу, пока те не перестали от нужных деревьев слинивать. Позже, на других видах наблюдались все те же цветастые примочки.

Встретили других первых посетителей, они поинтересовались нашим успехом, сказав что сами видели двух. Я ответил, что тоже два лемура есть здесь поблизости, но, скорее всего, больных, чем очень расстроил их и гида Эди.

Потом Эди привел к дереву, в дупле которого засыпал Lepilemur (лепилемур) после активной ночи.

Подбрели к толпе подъехавших туристов вокруг пары Eulemur aurusus (золотых бамбуковых лемуров). И понаблюдали стайку краснопузых лемурийцев Eulemur rubriventer.

В целом по эффектности – слабо. Понятно, что территория парка гораздо дальше уходит за тропы и пределы, позволенные для «белых обезьян», где намного интереснее, но тем не менее.

Заплатил 35000Ар гиду Эди и пошел собираться к отъезду.

В Фианаре купили вечерние билеты на такси-брус до Таны (18000Ар) и Морондавы (50000Ар). Я приеду к утру, а вот Анчовихе придется до утра ждать пересадки в Анцирабе.

Что делать в Фианаранцоа? Поели утку в китайском ресторане, да я прокантовался в И-нете на почтамте, перебирая последние новости из Бангкока.

На мерзком “gar routiere” провели не самые романтичные минуты нашей яркой встречи.



30.08.2008.

В 6.00. утра разминал намертво закоченевшие ступни ног (давно забытые ощущения) на южном автовокзале Таны.

Через пол часа пил кофе в хорошо знакомом ресторане при отеле “Hotel le Glacier”. В “Hotel Lambert” занял комнату на верхнем этаже с видом на закат и до заката там и проспал.

Вечером в том же кабаре “Le Glacier” пил пиво и др. выпивку за субботним танцевальным представлением “хира гаси”. Да, скоро я уеду.

С телефона.


31.08.2008.

Доделал недоделанные дела, в основном спал, закупился дисками с мальгашской музыкой и уехал в Ивато на автобусе, отсюда утром рано проще будет дойти до самолета.

В И-нет продолжали поступать напряженные новости из замороченного Бангкока. Неужели аэропорт перекроют. Обычно смеюсь над такими новостями, зная хорошо тайскую историю, особо последних 50-ти лет. Но где я и где Бангкок.

Завтра улетать. Как-то мрачно.





01.08.2008.

Знакомые горланные вопли мадагаскарских петухов после 3-х ночи. Сегодня они не лезли в сны, спать уже не хотелось. Просто чего-то ждалось.

Ранний утренний свет в холодном тумане и последние “Bonjour monsier!” вдоль дороги от темных улыбающихся силуэтов.

В аэропорту обшмонали за ширмой при виде букв на паспорте. И встретил (череда приколов) японку из Морондавы, обменялись воспоминаниями после тогдашнего застолья в “L’Oasis”.

Улетели. За иллюминатором небо в облаках и тени облаков над морем. В наушниках от телефона перебирают струны, Гребенщиков поет:
- «…И только когда кто-то вышел вперед
И за сотни лет никто не вспомнил о нем,
Я понял, небо становится ближе
С каждым днем…».

10 часов раздумок, ерзаний по креслу, кривых японских силуэтов и впереди сидящей головы большого негра из Мали. Как безумно, что он есть, франкофонный заповедник огороженной жизни, безумный Мадагаскар! Страна белых негров, толстых деревьев, маленьких динозавров, добрых «пус-пусов» и др. бредовой обстановки. Где «хеле» и «окей» жалко жмутся в рюкзачках случайно попавших не туда нелепых рюкзачников и весь английский мусор останется в мозгу его привезших. А красивое смуглое лицо девченки с заплетенными косами пропоет тебе за завтраком: - “Bon appetite!”.

Глубоким вечером самолет подлетал над огнями Бангкока. Я слушал «Технологию» - «Недопетый мотив». В салоне погасили свет и в темной тишине большой негр из Мали, мой сосед-собеседник (сам свободно говорю и читаю на нескольких европейских и 5-6 «индокитайских» языках, а теперь еще и в мальгашском познаниями обзавелся), припал к круглому окошку. Слышно было, как тянул Шарль Азнавур в его бортовых наушниках. У меня само слетело: - “Ce n'est pas la meme, que Tana, mon ami! C’est Bangkok.”

Порвусь на Пхукет, там как раз страсти нагнетаются. Поотмокнуть надо пару-тройку недель, давненько я там не был, друзья-дайверы все зазывают, поныряю, …на Бангле! Похоже, малость устал я, за последние пару месяцев.

А пульс все равно ее бьет, заводную, мальгашскую.