Наступил новый день. Накануне я, во-первых, связалась со своим агентством и определилась с днем начала трека. И во-вторых, договорилась еще как-нибудь встретиться с Тензи. Утром еле открыла глаза, но встала рано и уже около семи смогла выйти. Это очень хорошее время для того, чтобы идти на прогулку. Можно даже еще раньше. Город только начинает просыпаться, на улицах пока тихо, свободно и спокойно. Сегодня я снова собралась в Пашупатинатх. Только на этот раз решила, что пойду туда пешком. Мне опять предстояло потратить на билет 1000 рупий, и я подумала, что будет неплохо сэкономить хотя бы на такси.
Эта моя прогулка вышла очень хорошей. «Отправляйтесь в храм на рассвете, и путь ваш будет усыпан сокровищами», - даже выдумала я восточную мудрость. Сокровища были следующие: в самом начале, когда я только вышла из Тамеля, по правую руку, за стеной, мною был замечен водоем. Он вообще-то был на огороженной территории, но я не заметила, чтобы кто-то препятствовал ее посещению. Я подошла к воде. Там плавали рыбы, в огромном количестве. Они были крупные, и самых разных цветов, оранжевые, черные. Просто чудо-рыбы! Этот водоем был так близко к Тамелю, я думаю, что даже проходила мимо когда-то, но не замечала его или забыла об этом.
Полюбовавшись рыбами, я двинулась дальше. Следующим интересным местом на моем пути был еще один водоем в каменной оправе с фонтаном посередине, небольшая зона отдыха. Называется Nag Pokhari, насколько я поняла. Не великая достопримечательность, но все же я обошла вокруг и отметила, что сюда можно прийти посидеть при случае. Там даже живут уточки. А еще рядом тренируются боксеры – вдруг кому интересны спортивные и симпатичные непальцы?
Сокровищем номер три явился храм, до которого я вскоре дошла. Храм был индуистским. Я много времени подле него провела, в его симпатичном дворике. Даже подумала, что до цели своей, Пашупати, я так не скоро доберусь: то туда захожу, то сюда. Что поделаешь, если все требует осмотра? Около этого храма мне особенно понравилось. Люди тогда, с утра, приходили к божествам «отметиться», совершить традиционные ритуалы. Женщины, обходя двор, распределяли между божествами и лингамами подношения со своих тарелочек. И служитель храма поставил мне на лоб тику.
Но и это не полный список того, что встретилось на моем пути. Были еще цветы, вроде вьюнка, очень яркие, нежно-синие. В одном месте их было так много, и это прямо вдоль самой обыкновенной улицы. Сотни цветов, наверное. А потом я шла, шла, и только свернула за угол, как в ту же секунду вижу козу, которой голову рубят. Это не было жертвоприношением по всей видимости, обыкновенный забой на мясо. Кровь уже стекала в таз, а козье тело все дергалась и дергалась. Они будто поджидали момента, когда я буду проходить мимо.
Уже на подступах к Пашупати обнаружился еще один храм. Впрочем, около него я не задерживалась долго. За храмом была уже большая дорога, интенсивное движение по которой в очередной раз повергло меня в ступор. А прежде, у Тамеля, я еще перекресток преодолевала. Там обошлось без проблем, но только благодаря тому, что было раннее утро. Одна дорога без светофора – это весело. А две дороги – это же вдвойне веселее. Не пешеходам только, но и водителям, мне кажется. Хотя, может, местные к этому уже привыкли.
От дороги до Пашупати было уже недалеко. Кстати, на этом отрезке были замечены приемные астрологов и хиромантов. Вот так я и пришла к своей цели. Конечно, долгая у меня получилась прогулка. Всякий раз не находишься. Но можно, можно при случае дойти от Тамеля до Пашупати, и я была довольна своим путешествием.
В Пашупати я сразу пошла к реке. Сначала на ту сторону, где тела кремируют. Впрочем, солнце припекало так сильно, что тут и самой можно было сгореть ненароком. Ни грамма тени, набережная открыта, и камни ее раскалены. Ничего интересного пока не происходило, только многочисленные родственники кого-то из усопших начали прибывать. Так что я перебралась в облюбованное еще в прошлый раз место, напротив главного храма. Теперь тут, в речке, так же резвились и плескались мальчишки. В это же время на ступенях прощались с умершими. Кстати, я заметила некоторые особенности, характерные для Пашупати. В Варанаси, насколько я помню, тело относили к реке и там омывали. Тут же я такого не видела. В Пашупати, под стенами главного храма, на ступенях у самой воды была одна плита. Она располагалась наклонно. Сперва все тела несли именно в это место и укладывали на плиту, при этом ноги покойного могли погружаться в воду в той или иной степени. Дальше родные подходили, совершали над телом какие-то обряды, водой его поливали, например. Потом тело уносили на место кремации. Сегодня с этой стороны, у моста, была особо торжественная церемония. Это было видно по тому, что площадку для сожжения обильно украсили цветами. На том берегу, где я сидела, также было многолюдно. Непальцы проводили здесь свои ритуалы, думаю, в память об умерших.
Посидев какое-то время у реки, я пошла во дворик садху. Я очень надеялась найти там Бинода. Можно сказать, что за этим я отправилась в Пашупати, хотя, конечно, это не было моей единственной целью. К моему великому сожалению, на прежнем месте я своего знакомого не углядела. Но можно было еще у кого-нибудь о нем спросить. На меня обратил внимание один из тех странных персонажей, которых можно обнаружить в этом дворике. Это был не совсем адекватный парень. Впрочем, кое-как я объяснила ему, кого я ищу. Был и еще один непалец, которого я еще в прошлый раз видела. Но, похоже, что Бинод был где-то не здесь, так как никто его не позвал. Вместо этого мне сказали ждать, хоть было и не ясно, когда же придет Бинод и придет ли он вообще. Вот так я опять уселась на ступени храма. Неадекватный парень все вел со мной беседу, а мне, не особенно понимавшей смысл его слов, не оставалось ничего другого, как кивать ему в ответ.
Так мы провели некоторое время, после чего мой странный знакомый повлек меня за собой. Он буквально запихнул меня в храм садху-агхори. Эти садху обосновались в маленьком храме и прилегающем закутке. Храм был такого размера, что в нем могли поместиться лишь несколько человек. С одной стороны, напротив меня, сидел баба в возрасте. Он говорил по-английски, но был немногословен. Рядом со мной сидел молодой садху, ученик, может быть. Он, наоборот, говорил, говорил и говорил, но все по-непальски. Он показал мне один свой браслет, и сказал, что это – кожа кобры. Еще я заметила, что у него на руке есть шрамы, будто он резал себе вены. Меня, конечно, спросили, откуда я. Баба сказал что-то про русских, тоже ставших садху. «Таких не знаю, – ответила я. – Об одной женщине только читала в Интернете, по имени Зуни, которая после своих злоключений в конце концов вернулась в Россию». «Это хорошая новость, рад слышать», - сказал баба. И вслед за этим он принялся низать браслет из крупной рудракши. Он даже примерил его мне на ручку. Это был самый лучший подарок, прямо осуществление моей мечты. Я была сказочно довольна. Потом баба сказал: «Ладно, если что, заходи к нам еще». Я попрощалась и вылезла из маленького храма.
Дальше я хотела перейти уже к подробному и внимательному изучению Пашупати, но в очередной раз здесь все пошло не по моему плану. Когда я шла по лестнице, со мной заговорил один непалец. Наверное, он мне чем-то понравился. Во всяком случае, мы продолжили идти вместе. Мой новый знакомый отгонял от нас обезьян, которые на этом участке прямо со всех сторон. Вообще-то эти обезьяны в таком количестве пугают еще как. Вдвоем мы прогулялись по парковой стороне Пашупати. Попили лимонад в кафе. Съели булочки, которыми я собиралась угостить Бинода. Еще я покачалась на больших бамбуковых качелях. И потом мы пошли назад, на высокую террасу напротив главного храма, откуда на него открывается самый лучший вид.
Непальца звали Манас. Он был среднего возраста. В его лице не были особенно сильно выражены какие-нибудь национальные черты, он мог бы, кажется, сойти и за европейца. Мы с ним говорили о разных вещах, и о Пашупати тоже. Я узнала, например, что его отца не кремировали, а похоронили. Потому что, как сказал Манас, люди из их касты не нуждаются в очистительном обряде кремации. Между прочим, я о такой касте никогда не слышала. Еще мы говорили о той плите, на которую кладут здесь все тела. Манас сообщил, что она даже как-то называется, но я не запомнила. Поскольку я спрашивала его, что же такого особенного в этом камне, Манас рассказал, что якобы все то, чем поливают лингам в храме, стекает по скрытой трубе именно к нему. «Вон, - говорил он, - видишь, там дыра?» Но я с этого берега не могла ничего разглядеть. Честно говоря, я не очень поверила в существование трубы.
Манас, он же не просто так оказался здесь, в Пашупати, он тут работал. У него был свой мини-магазин с сувенирами. В торговом ряду как раз за двором садху, там, где один из входов-выходов на территорию. Мы потом пошли туда. Маленький магазинчик Манаса выглядел совсем не аппетитно, особенно в сравнении с тамельскими «сокровищницами». У него тут было намешано всего понемногу, из числа того, чем завален весь сувенирный рынок. Фигурки божеств, бусики, рудракша, панно на стену… Заурядный и не слишком насыщенный ассортимент. Но я хоть поразглядывала все на правах особого гостя. Манас показал мне рудракши необычной формы. Подарил мне еще браслет. Мы обсудили обитающих в его лавке «беременных» слонов, крокодилов и лягушек – фигурки из камня, вырезанные так, что внутри большой видна еще одна, маленькая. Я поругала Манаса за то, что его столики уже покрылись явным слоем пыли, и он обещал, что буквально завтра займется уборкой. Так мы посидели в магазине, и уже наступил вечер. Пора было все закрывать. Вместе с тем начался неожиданно сильный дождь. Мы пошли к выходу. Под ногами стало ужасно грязно, и вода лилась рекой. Манас посадил меня в такси. С его участием оно стоило 350 рупий, тогда как я в прошлый раз ездила за целых 400.
Я вернулась в Тамель, где, как всегда, было полно туристов. Пошла ужинать в какой-то ресторан. На этот раз хоть порция была большая, по вкусу – средне, по цене – 675 рупий плюс 10% того и 13 % сего – дорого. После еды я у себя в номере писала дневник и хотела спать.
Водоем с рыбами: Nag Pokhari: Храм с двориком: Был человек, а осталось...: Наблюдатели: