Трое в Сагарматха: хороший, плохой, злой

[Gollaso]

***

Бывают такие путешествия, из которых возвращаешься уже не ты. Точнее, возвращаешься, конечно, ты. Но недели через две укореняется мысль, что все события происходили с кем-то лишь отдаленно похожим на тебя. А ты просто смотрел программу по телевизору или сон. От этого на душе вдруг становится комфортно и спокойно. И рассказывать знакомым о своих похождениях теперь можно легко и беспристрастно, будто пересказываешь художественный фильм в котором «все имена и обстоятельства являются вымышленными и любое совпадение с реально живущими людьми и реальными событиями является случайным…»

***

Утренний Тамель бодрит аутентичностью. Лавки, заполонившие все первые этажи, совками выгребают вчерашнюю пыль из помещений и аккуратной горкой высыпают на узкую мостовую. Ближайший мопед или мотороллер, коих здесь как пчел на пасеке, взрывают эту кучу и, добавив газов из выхлопной трубы, возвращает облако сверкающего праха обратно, в открытые двери магазинов. Сизые клубы благовоний от тлеющих ароматических палочек, что сжигаются владельцами малого бизнеса пачками, завершают осязательный натюрморт. Приторный коктейль из дыма, пыли и топливного угара готов к применению. Натягивайте маски и респираторы! Добро пожаловать в Непал!



Клайд уверенно шагал по загогулинам улочек Тамеля – туристического района Катманду. Разруха и бедность, транспортный хаос и клоака звуков, ничто не удивляло его. Он заранее вызубрил мантру и сейчас повторял про себя: «Как бы ты ни опаздывал – не торопись. Что бы ты ни увидел – получай удовольствие». Он улыбнулся, оглянулся на Бонни и непроизвольно вздрогнул. Смесь ужаса и брезгливости застыли на ее физиономии. Насколько все-таки выразительно человеческое лицо, даже если наполовину скрыто под козырьком бейсболки и темными очками.

- Ты чего? Что случилось? – Клайд притворно не понимает природу смятения своей спутницы.

- Ну… - Бонни не спешила откровенничать про культурный гипершок. – Они ездят как полоумные…

- Это только так кажется. Иди строго за моей спиной, - и он решительно вышел на перекресток.

С двух сторон приближались мопеды, но турист нарочито «не замечал» их. Один из гонщиков истошно надавил на сигнал. Клайд посмотрел на него и остановился так, что разъехаться байкерам стало решительно невозможно. Оба двухколесных средства замерли на безопасном расстоянии. Между ними потянулась целая процессия пешеходов.

- Видишь, они всё контролируют и готовы затормозить в любой момент. Только очень наглые. Катаются по пешеходной зоне, жмут на гашетку и гудят в клаксоны. Но будь спок, на человека они не наедут, - оптимистичный финал короткой речи, кажется, не возымел влияния на настроение компаньонки. – Ты, кстати, натяни бафф на лицо как ковбойскую маску – дышать станет легче…

О ком больше заботился Клайд, о своей партнерше или о безвинных жителях Катманду – ясно не вполне. Сурово сжатые губы и играющие желваки Бонни не сулили местным встречным ничего доброго. Изолировавшись под повязкой и спрятавшись за его спиной, она покорно шла вперед, хотя путь назад в отель манил ее куда больше, чем грядущие приключения.



Внезапно лабиринты кирпичных джунглей оборвались гудящими просторами Дурбармарджа. Стада автомобилей в тесном потоке, будто на перегоне скота, мычали, дудели и взвизгивали. Белый пастух с кнутом регулировщика ошалело махал всеми десятью руками в разные стороны, одновременно отравляя воздух живописными трелями свистка. Будки постовых, как из мультика про дядю Степу, почти на каждом перекрестке. Вот только, кажется, внимания на этого многорукого Шиву не обращает никто, кроме завистливо кашляющих жаворонков да праздных путешественников.



В сотне шагов от Национального туристического центра Непала на тротуаре лежал маленький козленок. Неведомо, по какой причине он издох именно тут, но пилотажное шоу эскадрильи мух над его рожками не оставляла сомнений. Беспомощно растянувшись, он напоминал пешеходам о мимолетности земного бытия. Впрочем, местные не обращают на такие предостережения никакого внимания, словно это был четвертый или пятый мертвый козленок сегодня на их пути.



По правилам, до отправления в горы все туристы обязаны сделать две вещи: купить входные билеты в Национальный парк и получить регистрационную карту трекера (TIMS). Для этого в Катманду открыт специальный сервисный центр от министерства туризма. Вся процедура не занимает и получаса. Сначала анкета, оплата и получение тикета с отрывной частью для контроллеров. Затем самостоятельное заполнение бланка индивидуального путешественника с фотографией, паспортными данными и маршрутом трека. Специально обученный человек делает копию с твоего формуляра, ставит в оригинал печати и взимает положенные 2 000 рупий (20$). Вход на территорию национальных парков без книжечки TIMS воспрещен – вдруг ты там потеряешься? А так, непальское правительство хотя бы сможет сообщить, сколько человек разделили судьбу козленка по итогам минувшего года.

Сверкнув яркими, цвета пережженного янтаря, зубами, клерк протянул Бонни сдачу и в напутствие произнес: «В Сагарматха вам будут предлагать купить другой пермит вместо TIMS. Вот такой, - и он показал розовую бумажку в половину тетрадного листа. – Не покупайте! Это нелегально!»

- Да-да, не покупайте! А то они всем этот купон впаривают! – пробубнил кто-то сзади в очереди с очевидным американским акцентом.

Клайд притормозил около выхода:

- Нам нужно уточнить про эти розовые пермиты? Я об этом вообще ничего не читал. Можно ли будет обойтись без них? Давай выясним у американца.

Янки с удовольствием дал консультации, что продают эти удостоверения в Лукле на выходе из города. Что при покупке требуют паспорт и, вроде как, все это официально. «Эх, не надо было покупать, - горько вздыхал он, - это галимый развод. Я думаю, что и без этой лжебумажки попасть в Национальный парк вполне возможно».

Клайд твердо решил погуглить информацию вечером в отеле. Бонни твердо решила, что скандал неизбежен и этим необходимо воспользоваться.

***

Площадь Дурбар переводится на русский язык как «площадь Дворцов». Это исторический и религиозный центр города. Вроде нашего Кремля в Москве. Вот только в Катманду таких центров сразу три. И все Дурбары. Так сложилось потому, что ранее в долине Непал существовало три отдельных города – Катманду, Лалитпур и Бхактапур. Все являлись столицами своих королевств. Но шли века, население территорий росло. Королевства объединились, и постепенно сложилась единая агломерация Катманду, поглотившая Бхактапур и Лалитпур. А названия у площадей остались. Поэтому когда произносишь «Дурбар», обязательно нужно уточнять, какую часть города имеешь в виду.

Для иностранных туристов посещение любого из Дурбаров – платный аттракцион. Входы на площади оборудованы киосками по изъятию 1000 рупий с каждого (счастливого?) обладателя неиндуистской внешности (в Бхактакуре – 1500). Можно, конечно, потоптаться по прилегающим улочкам и найти-таки бесплатный проход к достопримечательностям, но будьте готовы, что в любую секунду может появиться полисмен и проверит у вас билет.

В дополнение, прямо у касс предлагают свои услуги «гиды» сомнительной внешности и не менее сомнительной квалификации. Некоторые из них назойливо начинают сопровождать туристов, что-то лопоча себе под нос. Требуется громко отказать этим прохиндеям, и выразительно посмотреть в глаза. Иначе такого «гида» не остановить, а оплата его «экскурсии» может влететь в копеечку.



Начать осмотр Дурбар Катманду лучше всего с руфтопов. Подобные рестораны на крыше тут почти в каждом доме по периметру площади. Меню разнообразное, цены приемлемые, виды нетривиальные. В ожидании заказа, Клайд развернул карту, чтобы сверху оценить предстоящий маршрут по достопримечательностям.



Дворцово-храмовый комплекс площади насчитывает почти 40 отдельных зданий, однако, картинка, расстилавшаяся внизу, зияла пустотами, вовсе не совпадая с планом из путеводителя. Место одного из храмов занимала кирпичная девятиярусная пирамида. Другая точка, отмеченная на карте как мадир XV века, была завалена каким-то хламом и стройматериалами. Еще несколько индуистских святынь полностью завешены лесами и сеткой, за которыми не видно даже контуров строения. Да и старый королевский дворец выглядит как-то нелепо. «Старый» – совершенно точно. И вот «королевский» и «дворец» – это не про него. Какая-то трехэтажная развалюха, не более того.

Послеобеденные исследования всех странных объектов на площади, приводят к констатации неутешительных выводов - все это незарастающие шрамы ужасного землетрясения 2015 года. Некоторые храмы древности уничтожены им полностью. Некоторые разрушены и до сих пор законсервированы грудой обломков, для сохранения исконных материалов. До некоторых добрались руки реставраторов, чтобы реинкарнировать их на основании старых чертежей и фотографий.



Дворец, в целом, выстоял над напором 7,5 баллов по шкале Рихтера, но сейчас его стены украшают уродливые балки-подпорки, а южный фасад на уровне третьего этажа обвалился, утянув наземь часть крыши.

Это больно - видеть следы разрушительной стихии. Особенно, когда натыкаешься в жилом квартале на остатки здания, рассыпавшегося в труху. Охватывает трепет - не погребен ли кто под этой каменной кучей? Испытываешь сострадание и сочувствие – где сейчас обитатели этого дома? И если они живы, каким образом существовали после 25 апреля 2015 года? В действительности невозможно вообразить, как такое пережить.

Но непальцам не впервой начинать всё заново. Столкновение Индийской и Азиатской континентальных плит привело к рождению величественных гор. Вместе с тем, с регулярностью, к которой невозможно привыкнуть, здесь проявляется сейсмическая активность Гималаев. И, как следствие, каждые 20-30 лет непальцы вынуждены вновь отстраивать свои дома, возрождать коммуникации. Этакий народ-строитель, живущий «на вулкане» и стремящийся победить стихию.

Опыт поколений не оставляет сомнений - они вернут былое величие своим древним площадям. Пусть на это и уйдет еще десяток лет. Но и сейчас на Дурбар Катманду есть что посмотреть. Маленькие и большие индуистские храмы. Кирпичные, со старой черепицей и традиционной деревянной инкрустацией.



Крохотные резные двери, как в домиках хоббитов и нарядные балконы-антресоли под самой крышей. Праздничные красные и оранжевые рюши на многослойных карнизах.



Сотни колокольчиков и тысячи сизых голубей, утомленных пшеном и кукурузой.



На ступенях храмов толпятся местные. Кто-то вяжет, кто спит, кто-то читает. На солнце загорают велорикши, в ожидании усталых туристов.



В тени разлеглись умные коровы, задумчиво глядящие вдаль. Вот такой непальский компот.

Клайд повторно лезет в карман за входными билетами на Дурбан сквер. Еще толком ничего не увидели, а уже второй полицейский подбегает. На этот раз коп тщательно сверил дату на квитке с календарем в своем телефоне. Не обнаружив криминала, блюститель закона, кажется, даже обиделся.



Вечерний Тамель живет во весь голос. Окна на улицу – не самое лучшее, что может быть в номере. Но кондиционер, ванна, горячая вода и аюрведическое мыло – безусловно, перевешивают. Интернет загадочно молчит про новый тип пермитов в Лукле. Бонни потирает ладошки, Клайд предусмотрительно сохраняет телефоны Национально туристического центра Непала и посольства РФ в Катманду. Мало ли, как оно повернется…

***

Сизая дымка еще окутывала холодный ночной город, когда путешественники стартовали навстречу Гималаям.

- Сколько стоит такси в аэропорт? - поинтересовался Клайд в лобби у портье, который вызвал машину.

- 500 рупий, - не моргнув ответил тот.

Через минуту туристы устраивались на заднем сиденье какой-то старой малолитражки.

– До аэропорта. Сколько?

- 1000 рупий, - таксист вальяжно зевнул.

«Допустим, что это ночной тариф, но не в два же раза дороже», - подумал Клайд, а вслух произнес: «Восемьсот!»

Водитель что-то промямлил в ответ.

- Восемьсоооот рупииий! – Клайд отчетливо повторил еще раз.

Снова какое-то бормотание шофера на непонятном языке.

- ОК? – настаивает Клайд.

- Да отстань от него. Заплатишь ему 800 и делу конец, - предлагает Бонни.

- У меня только тысяча. Мало того, что хитрая рожа, заломил двойной прайс. Так начнет рассказывать, что у него сдачи нет, - Клайд заметно нервничает. Он не любит переплачивать, но и торговаться ненавидит. Циничный жадина – заноза в сердце Востока.

Непальцы, пользуясь низким курсом местной валюты, часто пытаются срубить с иностранцев легких денег. Не задумываясь, они назначают космические цены для гринго, а потом могут согласиться на скидку в 90% и все равно остаться в барышах. Клайд воспринимает подобные спекуляции в магазинах как личное оскорбление и молча уходит. Бонни не такая. Она терпеливо объясняет хозяину, что знает места (и завтра обязательно его туда отведет!), где этот товар стоит в 100 раз дешевле. А в России такие вещи, вообще, валяются на дороге. Их можно собирать бесплатно, но всем просто лень. Пока хозяин-барыга судорожно пытается стряхнуть с ушей пару упаковок спагетти, Бонни торжественно уничтожает его взглядом. После чего гордо и высокомерно покидает чертоги алчности.

15 минут в пути и вот уже аэропорт. Таксист угрюмо отсчитал 200 рупий сдачи, а на прощание разулыбался во весь рот. Ну, хоть у кого-то день начался удачно!

Доместик терминал до краев наполнен суетой. Помимо пассажиров и обслуживающего персонала здесь колготится целая армия местных носильщиков, водителей, помогаев, гидов, портеров и прочее. Непальцы, из-за маленького роста и врожденного спокойствия кажутся не способными на суматоху. Ну, так и пингвины поодиночке очень скромные существа, а как соберутся целой колонией, так хоть святых вон выноси. Вот и в аэропорту: кто-то кого-то встречает; кто-то кого-то провожает, в соотношении пять к одному не в пользу убывающих; кто-то кого-то потерял – причем непонятно человека или багаж; кто-то сам потерялся и не может найти свой рейс. Туда-сюда по залу порхают огромные рюкзаки, цветные пилотки и будто эхо звучит - намасте, намасте, намасте…

К выразительным и самобытным чертам непальцев стоит отнести банальный «чих». Благо всюду пыль адова, и раздражение слизистой носа – вполне обычное явление. Но вот чихают непальцы поистине необыкновенно. Чихают высококлассно, от всей души. Где бы ни застало человека щекотание в носу - на улице, в самолете или за столиком в кафе - сдерживать себя тут не принято. Прикрываться платочками тем более. Настоящий непалец на секунду замирает, набирает полную диафрагму воздуха, запрокидывает для разгона голову и выстреливает громоподобным пушечным залпом. Радиус поражения всего живого от 2 до 3 метров. В первую секунду кажется, что человек через ноздри освободился не только от пыли, но, в лучшем для себя случае, также от селезенки, желчного пузыря и еще чего-то подобного. Совершенно невероятно, что черепушки непальцев ежедневно по несколько раз выдерживают подобные перегрузки в несколько атмосфер. Или цветные пилотки имеют какой-то секрет?

- Аппп-чхуй!!! – неожиданно громыхнул какой-то непалец и едва не упал на колени перед онлайн табло в центре зала.

Клайд заметно вздрогнул и резко обернулся.

- Ёш твою, прости Господи, клёш! – процедил он сквозь зубы, осматривая чихуна. – Чуть голова не оторвалась у бедолаги…

Если вы не жили пару лет на военном полигоне, то «неистовый непальский чих» не раз застанет вас врасплох.

Регистрация на местный внутринепальский рейс – вполне обычная процедура. С поправкой на то, что с авиабилетами от компании «Summit air» необходимо подходить на оформление к стойке «Goma air». Это не попытка шифроваться или кого-то запутать, просто авиакомпания поменяла имя всего полгода назад. По непальским меркам – это позавчера. За 6 месяцев успели перекрасить хвосты самолетиков, а вот вывески в аэропорту, посадочные талоны, наклейки на ручную кладь, извините, пока что старые. Такой он непальский ребрэндинг – бессмысленный и беспощадный.

Покупка билетов к подножию Гималаев вылилось для Бонни и Клайда в целое приключение. И, пока они проходят формальный досмотр, есть немного времени, чтобы об этой истории рассказать.

***

Произошло это за полгода до поездки. Даты вылета из Катманду в Луклу и обратно уже были определены. Клайд время от времени мониторил в Интернете цены от Tara air и Yeti air, ведущих перевозчиков на этом маршруте. Не совсем понятно, какой глобальной распродажи билетов на самый пик туристического сезона он ждал от непальцев, ведь именно в ноябре спрос на этом направлении значительно превышает предложения. И вот, в один прекрасный день, он дождался-таки. Нет, не скидок и акций, а того, что планируемые даты стали для покупки недоступными. Сразу у обоих перевозчиков билеты закончились. Попытки изменить вылет на 1-2 дня оказались столь же безуспешными.

В поисках альтернативных решений Клайд перелистал тонну закладок в мировой сети. Было определено, что помимо крупных Tara и Yeti, аэропорт Луклы обслуживает еще три небольших авиакомпании, осуществляющие регулярные пассажирские рейсы. Первый из игроков был настолько небольшим, что сайт у него обнаружить не удалось. Второй из перевозчиков свою страницу имел. Но воистину, разве что только страницу - сделать заказ билетов там оказалось решительно невозможно. С третьей компанией возникла путаница. Во всех протоколах она значилась под названием Goma air, но попытки перейти на их официальный сайт оборачивались принудительной переадресацией на страницу авиакомпании Summit. Пришлось тщательно проверить, что это не фишинг, не фейк, а банальная смена торгового бренда, произошедшая несколько недель назад. Далее уточнили информацию о летном парке Goma/Summit, используемом на маршруте Катманду – Лукла. Оказалось, что два самолета, совершающие данные рейсы, - самые новые (2014 года выпуска) из авиасредств всех перевозчиков на этом направлении. Дополнительно отыскали отзывы пассажиров дабы еще раз удостоверится в подлинности информации. Все было в порядке и сомнений не оставалось. Билеты нужно заказывать пока и здесь они не закончились.

Покупка прошла удачно. На почту тут же упало письмо о номере нашего заказа и списании средств непальским банком. Но и только.
Минули сутки. Ничего нового. Обычно, авиакомпании не задерживаются с ответом – клиент очень быстро получает электронные билеты или ваучеры, а тут тишина.

Бонни отправляет первое письмо на тему «Как получить наши е-тикетс?» по адресу, откуда вчера было получено подтверждение об оплате.

Приходит ответ: «Непальский банк подтверждает - ваш платеж успешно прошел. Билеты вы получите автоматически через 1-2 часа после совершения покупки». И тут же указаны телефоны и электронная почта Summit air.

Второе письмо Бонни улетает на адрес авиакомпании: «Друзья, наш платеж подтвержден, а е-тикетс мы не получили. Как же так?»

Сутки ожидания – ответа ноль.

Третье письмо: «Друзья, мы бы очень хотели получить авиабилеты, так как 3 дня назад произвели за них оплату! Как мы можем получить их?»

Одновременно Бонни заполняет форму обратной связи на сайте перевозчика и оставляет послание в Facebook на страничке авиакомпании.

Проходят еще одни сутки – никакой реакции. Нигде!

Ситуация по европейским меркам странная. Странная, если не сказать больше.

Ничего не остается кроме как звонить в Непал по указанным телефонам. О, великий Будда, там есть кто-то живой! Девушка выслушивает и просит написать о сложившейся ситуации письмом. Бонни уточняет адрес и заявляет, что именно на эту почту уже отправлено несколько запросов. Консультант клянется священными клятвами, мол, ничего не получали и просит выслать информацию еще раз.

Ну, хорошо. Четвертое письмо – смысл содержания не меняется.

Наступает новый день – тишина.

А может быть действительно, это полный обрыв Интернет-связи между народами? Пятое письмо уходит на адрес, откуда единожды был получен хоть какой-то ответ – Непальский банк.

«Помогите! Мы уже 5 дней не можем решить вопрос с получением е-тикетс по нашему заказу. Видимо, есть какие-то проблемы в сообщении через e-mail между Россией и Непалом. Просим переслать наше письмо на адрес Summit air и т.д.».

Не нужно быть Вольфгангом Мессингом, чтобы предугадать неудачу и этой попытки.

Новый звонок в авиакомпанию. Снова девушка, снова объяснение ситуации. Она мигом переводит общение в формат – давайте лучше по электронной почте.

Бонни сообщает, что уже неделю пишем по электронной почте, а в ответ нам, наверное, в окно кричат. Девушка пытается зафиксировать наше обращение, но старательно не может разобрать имя заказчика. То ли связь плохая, то ли фамилия из семи букв слишком сложная, то ли желание недостаточное. А главное, от человека невозможно добиться, какую помощь она нам окажет, что нам от нее ждать, когда и посредством какой коммуникации?

Других телефонов и электронных адресов выявить в сети не удается. На форму обратной связи от клиентов на собственном сайте компании – никто не реагирует. Что предпринимать дальше?

Тщательно избегая парламентских выражений, Клайд красноречиво выражает недоумение и злобу в отношении клиентского сервиса Sammit air. Бонни, напротив, сохраняет спокойствие и начинает ковровые бомбардировки международных социальных сетей. В Facebook ей повезло отыскать личные аккаунты должностных лиц авиакомпании. Однотипные сообщения улетают пачками всем непальцам, кто так или иначе причастен к деятельности организации.

И все-таки, великая вещь - спам. Пока Клайд иронично улыбается и разрабатывает план воздействия на авиаперевозчика через международный банк, Бонни получает e-mail от руководителя отдела маркетинга Sammit/Goma. Оказалось, что ее рассылки накрыли всех боссов компании, и вот уже все готовы помочь.

Но еще целую неделю длится вежливая переписка, в которой представители непальских авиалиний выясняют детали перелета, паспортные данные и прочее. Все это выглядит, по меньшей мере, нелепо, так как данная информация вносится покупателями на сайте при бронировании. Тем не менее, на четырнадцатый день после оплаты, Бонни и Клайд получают-таки свои электронные билеты. Не просто оплаченные, а выстраданные, завоеванные, заслуженные! И пусть фамилия в них была написана с опечаткой, разве это имеет какое-то значение в Непале?

***

В зоне вылета аэропорта за организацию отвечают стюарды. Каждый пассажир на рейс проходит процедуру личного знакомства с таким представителем у стойки авиакомпании. Этот же товарищ собирает многонациональный отряд туристов на посадку, лично отыскивая своих подопечных в толпе. Еще раз проверив билеты, стюард усаживает всех в небольшой автобус и на прощание машет рукой.

Шаттл долго петляет между рядами воздушных судов разных калибров и марок. Справа вдалеке открываются белые шапки гор, слева у забора совершают утреннюю пробежку бойцы национальной гвардии Непала. А вот и самолет Sammit air. Перед ним улыбается и машет все тот же стюард из аэропорта. Как он добрался сюда быстрее автобуса?

27 минут полета. Самолет скользит над волнами гор. Водная гладь бухты Катманду сменяется зыбью отрогов. А дальше буруны все выше и выше. И вот уже гребни барашков почти цепляют брюшко лайнера, а впереди седой девятый вал, за которым не видно солнца. Впереди Лукла – ворота Гималаев.

Лукла - самый высокогорный аэропорт в Непале (2 860 м), принимающий регулярные рейсы. Его короткая 527-метровая взлетная полоса приспособлена только под небольшие (на 20 пассажиров) турбо-винтовые машины и является первой туристической достопримечательностью Национального парка Сагарматха. В этом районе ровные пространства – большая редкость. Поэтому аэропорт устроен на полукилометровой балке с углом наклона поверхности в 15 градусов. Верхний конец асфальтовой дорожки упирается в скалу, нижний завершается обрывом в пропасть. Нужно ли говорить, что местные летчики – настоящие асы?



Но даже небольшой облачности здесь достаточно, чтобы полеты отложили. Поэтому пока погода хорошая, авиалинии торопятся перевезти всех пассажиров. Никто не знает, какие будут видимость и ветер через полчаса. Это горы, дружок!

Самолеты заходят на посадку шеренгой. Едва предыдущий лайнер освобождает полосу,как приземляется следующий. Парковочный слот для воздушных судов здесь также очень маленький, и скорее напоминает площадку на автовокзале. Только 4 самолета помещаются на ней, поэтому разгрузке/погрузке отводятся считанные минуты. Прямо как в маршрутке: остановка – вышли – зашли – взлет. И так до последнего пассажира или пока погода позволит.

У конторки выдачи багажа десятки местных ждут своих гринго.

- Нужен портер? – к Клайду сразу подбегает шустрый мужичок в куртке.

- Нужен! Сколько?

- Давайте зайдем в кафе все обсудим, - предлагает тот.

Кафе тут же, в 20 шагах.

Происходит знакомство. Мужичка зовут Фурпа Шерпа. Он нормально общается на английском, имеет хорошие кроссовки и новый телефон. Демонстрирует свою лицензию портера и дает ее сфотографировать. Вобщем, вполне располагает.

Клайд вкратце рассказывает про маршрут – 10 дней до Гокио и обратно. Из них – 2 выходных. Багаж – 1 рюкзак 18 килограмм. Вторую сумку понесем сами. «Ну, так сколько?» – спрашивает он снова.

- 60 долларов в день, - следует ответ.

- Это очень дорого для нас, - Клайд понимает, что начинается ненавистный ему торг. – Мы не готовы платить столько портеру.

- Но я же портер-гид! – с обидой и гордостью произносит Фурпа. – Хорошо, 55! – он делает вид, что это последняя цена, а его щедрость просто не знает границ.

- Нет – нет, - подключается Бонни. – Нам не нужен гид. Только портер.

- И мы готовы платить портеру 20 долларов в день, - Клайд сразу сдает потолок цены. - У нас не такой уж и тяжелый багаж…

Фурпа смотрит на рюкзак, потом на ребят.

- 25! – нехотя выдавливает он.

- Ну, если все будет хорошо, то по возвращении будут чаевые, а так только 20, - Клайд начинает понимать, что они теряют время. - Если не устраивает, значит, мы пойдем искать другого портера.

Шерпа примеряет рюкзак и шагает с ним по комнате.

- Хорошая сумка! – кивает он. – Согласен на 20 долларов.

Далее следует обсуждение деталей: идти равномерно, ждать друг друга на развилках дорог и на привалах. Фурпа убеждает, что только так здесь и принято.
Более того, в сложных местах мы будем помогать друг другу. Вот она – открытость и отзывчивость шерпов, о которой ходят легенды.

Окончательный расчет решено произвести на этом же месте в последний день похода. Предоплата портеру выдается сейчас в размере 50% от обещанного вознаграждения. Фурпа деньги спрятал в карман и застегнул куртку.

- Кстати, нам нужны 2 бутылки воды на сегодня. Мы можем купить их здесь, в кафе? – спрашивает Бонни.

- Конечно. 100 рупий за литр, - улыбается шерпа.

Цифра заставляет зажмуриться. Вчера в Катманду вода стоила 20 рупий. Но тут высота, цена включает в себя доставку. Дальше будет еще дороже.

Фурпа взял 1000 рупий и пошел за водой. Через минуту бутылки и сдачу принес какой-то дед в телогрейке и в бейсболке. Сгорбленный, подпоясанный шарфом. Кинематографическая внешность старца заставила Клайда встрепенуться. Ну не бывает таких дедов в реальной жизни!

- Ты Фурпа видишь? – с тревогой спросил он спутницу, одновременно заталкивая воду в свой ранец.

- Да тут он, - равнодушно отвечает она, поглядывая во внутренний дворик сквозь дверной проем. И Бонни начинает перевязывать шнурок на кроссовках. Когда она вновь поднимает голову, выражение ее лица меняется: – А вот теперь не вижу…

- Оставайся с вещами, - успевает воскликнуть Клайд и срывается с места.

Едва выскочив в патио, он наткнулся на того же деда.

- Где Фурпа? – резко спрашивает Клайд и осматривается вокруг. Шерпа действительно нигде нет.

- Я не знаю, я ничего не знаю… - бормочет старый хрен.

Клайд молнией вылетает по коридору на улицу.

Вот и мы попали! - пронеслось у него в голове. – Это кафе, этот дурацкий торг (он так легко согласился на наши условия!), эта просьба о предоплате, этот подставной дед. «Игроки» Гоголя в чистом виде!

Распахнув плечом обе створки дверей кафе, Клайд ищет глазами синюю куртку портера, но ее нигде нет. «Если бы я кидал туристов таким образом, то ушел бы огородами, - мысль работает ясно, но уже поздно. – Теперь остается вязать хрыча и тащить в полицию».

Кровь ударила в голову, захотелось кричать. «Лох! ЛОХ! - било в висках. – Развели как котенка!»

Но надо собраться в кучу. Клайд медленно поднимается по ступеням и через коридор возвращается в кафе.

- Ты где ходишь? – Бонни берется за сумку. Рядом с ней стоит Фурпа уже с рюкзаком на плечах. – Все в сборе, пора выдвигаться!

***

Маленький отряд из трех человек шел по единственной улице Луклы. Клайд угрюмо переживал яркие события утра, которым не суждено было произойти. Бонни настраивала себя на борьбу – с высотой, с расстояниями, с погодой. С жуткой авантюрой, в которую втянул ее компаньон. О чем думал Фурпа – о том нам поведать не дано.

Перед самым выходом из деревни портер остановился – чек поинт. За специальным столиком проверяют билеты и вносят всех туристов в специальный реестр. Ребята предъявляют документы, полученные вчера в туристическом центре в Катманду. Купон на вход в Национальный парк не вызывает вопросов, а вот регистрационная карта трекера (TIMS) здесь никому не нужна. Вместо нее просят приобрести специальный пермит розового цвета. Бонни сдержанно и уверенно объясняет, что вчера в Министерстве туризма Непала предупреждали об этом и данный пермит является незаконным. Тут же материализуются четверо «секьюрити» в черных куртках, которые не менее сдержанно и уверенно, сообщают, что без пермита впустить в Сагарматха никого не могут.

Бонни невозмутимо, но несколько неприязненно переводит разговор на тему «А ты кто такой?»

- Я здесь охранник, - одновременно отвечают несколько голосов.

- Так пойдем в полицию, посмотрим какие вы охранники!

- Пойдем!

Туристы, портер и сопровождающие лица следуют до открытых дверей в соседнем здании.

- Это полиция, - утверждают черные куртки.

За рабочим столом в темном свитере сидит молодой человек. Над ним на куске белой материи кривыми буквами написано «POLIZIE». Других признаков, подтверждающих принадлежность точки к службам охраны порядка, – нет. Но это, черт побери, Непал.

Происходит объяснение ситуации. Полицай с серьезным видом выслушивает и просит предоставить TIMS и загранпаспорта. Внимательно сверяет данные, затем что-то пишет в свой блокнот и объявляет: «Ваши TIMS аннулированы!» После чего пытается убрать их в свой стол.

Становится совершенно очевидно, что это, конечно же, не полицейский участок, и вся эта карусель является одним из четырехсот «относительно легальных способов изъятия денег» имени Остапа Бендера. Аттракцион работает исправно – отжать наличность у глупых и богатых гринго не составляет труда. Но русская душа Бонни восстает против несправедливости!

Ей хватило трех секунд, чтобы человек за прилавком изменил намерения и вернул все документы владельцам. Угрожающий взгляд, язвительный тон и пронзительный голос заставляет безвозвратно ретироваться пару слабодушных черных курток. Еще через минуту Бонни держит за рукав лжеполицая.

- Где ваша лицензия полисмена? – настойчиво вопрошает она. - Покажите мне вашу лицензию?

- На мне полицейский свитер, - растеряно лопочет он и тянет рукав назад.

- Свитер – ваша лицензия? Не смешите мою бабушку!

В эту секунду перетягивание рукава завершается в пользу сильного пола. Желая сохранить у себя единственное доказательство принадлежности к касте полицаев, товарищ быстро залезает под стол, в поисках какой-то семейной реликвии, которую именно здесь случайно обронил его родной дядюшка ровно десять лет тому назад.

Бонни выходит на улицу с твердым намерением продолжить путешествие. Но два секьюрити продолжают быть рядом и они спешно меняют тактику. Вкрадчивыми голосами, будто открывая страшную тайну, сообщается о местных выборах, прошедших 2 месяца назад. Новые власти, якобы, сразу же приняли закон о регистрации всех туристов на входе в нацпарк Сагарматха. Данные взносы путешественников идут исключительно в местный бюджет, а не в федеральную казну Непала, как в случае с TIMS. Дабы туристы не платили двойной взнос, тем же документом нового регионального правительства, TIMS был упразднен. В подтверждение, охранники даже показывают какую-то бумагу, написанную замысловатой непальской вязью в которой совершенно невозможно ничего разобрать.
Клайд в ответ рассказывает про вчерашний визит в Национальный туристический центр Непала. О том, как там предупреждают о незаконности новых постановление и правил. Что местные сборы не являются легитимными, а продажа «розовых пермитов» – это проявления непальской коррупции.

В общем, оба лагеря конфликта совершенно уверены в своей правоте. А когда доказать что-либо другой стороне невозможно, конфронтация невольно трансформируется в банальный скандал. Следуют взаимные упреки, контроллеры начинают давить и требовать. Трекеры просят охранников заканчивать назидания, обещая в противном случае указать кратчайшую дорогу на хер. Один из секьюрити вспылил, мол, за такие слова можно и в тюрьму попасть. Но это он зря. Бонни обычно долго не отпускает. Она снова вспыхивает и обкладывает его такими английскими оборотами, что становится смешно и страшно одновременно. Будь рядом ее преподаватели иностранных языков, они, наверное, захлопали бы в ладоши.

Раздается гонг, стороны расходятся по своим углам.

Клайд находит взглядом портера. Тот стоит поодаль с открытым ртом, от удивления потеряв контроль над челюстями. В его взгляде растерянность и смятение. Робко переминаясь с ноги на ногу, он мямлит, что выборы действительно были, что законы изменили. Но говорит он как-то неуверенно, будто в испуге от того, что связался с какими-то дураками, от которых в любой момент можно получить хук левой в голову.

Третий раунд общения с секьюрити в формате «без галстуков» начинается с нападения в стиле Бонни:

- Это, в конце концов, Непал или нет? Деньги тут ходят непальские или какие-то другие? Так значит, и законы непальские, - она демонстрирует на экране телефона скрин-шот сайта туризма Непала. Там недвусмысленно написано, что для путешествия в Нацпарки нужны билет и TIMS. Более ничего!

Черные куртки злобно возражают, что земля шерпов и Непал – далеко не одно и то же. И никому кроме шерпов не разобраться в юридических хитросплетениях гималайских межэтнических отношений. А потому и требуется заплатить по 20 зеленых, чтобы не забивать свои туристические головы, а спокойно шагать вверх, покуда хватит сил.

В этот момент из-за поворота выплывает бригада стражей порядка в количестве 4 штук и все, как на подбор, в полицейских свитерах. Бонни бросается к ним. Эмоционально, но предельно корректно она излагает события последних суток, и требует разоблачения лже-секьюрити. Охранники не менее вдохновенно рассказывают полицейским о событиях в стране за последние два месяца и требуют поддержки сотрудников исполнительной власти государства.

Полисмены поочередно смотрят на враждующие стороны, но не способны четко выразить хоть какую-либо мысль. То, что принято называть «ни бэ, ни мэ». Лишь выразительно хлопают глазами. И тут Бонни выдает новый аргумент: «А давайте позвоним в министерство Туризма в Катманду! И все выясним!»

На этих словах один из стражей закона внезапно вспомнил, что не забрал сынишку из детского садика вчера вечером. И быстро повернул оглобли.

Клайд достал телефон, но куда там – не единой полоски. Связи нет.

При виде мобильника острое недомогание почувствовал второй полицай и поспешил скрыться в ближайшей подворотне.

Бонни стала настойчиво требовать телефон у представителей власти. Оказалось, что телефон, конечно, есть, но его позабыли в полицейском участке. Куда немедля отправился третий коп.

Перед четвертым констеблем разыгралась интермедия, в которой Бонни попыталась развести охранников «на слабо». Мол, друзья, если вы правы, то давайте с ваших мобильников и наберем номер Национального туристического центра. Те жеманились, переглядывались, но, наконец, достали-таки телефон. Пока суть да дело, пока проверяли наличие связи, пока набирали межгород, исчез последний полисмен, да так основательно, будто растворился. Несколько попыток дозвониться завершились полным фиаско. Наконец, владелец телефона сжалился:

- Наверное, деньги вчера на счете закончились, - улыбнулся он и забрал аппарат.

Пока Бонни разбиралась со стражами закона, Клайд сторожил рюкзаки и портера. Фурпа снова лопотал, что пермит нужен. Впереди, якобы, будет пост вооруженной охраны и без розового документа там не пройти. Но туристы уже все поняли. Бегство полицаев, страх перед общением с Министерством, комедия с телефонами – у шестерых местных мужиков не оказалось ни одного рабочего мобильника… Ясно, как Божий день, кто тут прав!

Снова брейк. На этот раз пауза затянулась. Трекеры всем своим видом дают понять, что платить не собираются. Черные куртки маячат рядом. Физически никто не пытается убежать, и никто никого не держит. Просто стоят друг против друга. Как русские с татарами на реке Угре.

Становиться скучно. Бонни пытается привлечь к спору международную общественность. Туристы разных стран останавливаются рядом, слушают мнения сторон, пока гиды покупают им пермиты в кассе, а потом в тишине и молчании следуют дальше. Ну прямо, как Лига Наций в 1937!

Чуть больше интереса проявляют к ситуации европейские проводники. Кто-то из них сочувствует ребятам, кто-то желает удачи в неравной борьбе, кто-то показывает своим группам – вот что бывает, если не пользоваться услугами гидов. Караваны трекеров презрительно окидывает взглядом горемык, пожалевших денег на сталкера, и, качая головами, скрывается за ближайшим поворотом.

Вдруг какой-то гид ответственно заявляет, что взнос за пермит здесь не является обязательным, а местные власти превратили его в коррупционный сбор. Машет руками, восторгается гражданской позицией отчаянных русских. Но, к сожалению, его поддержка ограничивается крепкими рукопожатиями - на баррикады он лезть не готов.

Клайд взглянул на часы – 45 минут продолжается поединок, и конца ему в телескоп не видно. Тут инициативу неожиданно проявил Фурпа. Воспользовавшись минутным отсутствием других туристов, он пошел о чем-то шептаться в кассу. Его переговоры завершились тем, что он вернулся к рюкзакам с двумя розовыми пермитами. Пустыми незаполненными бланками без фамилий и паспортных данных. Секьюрити как увидели документы в его руках, так чуть ли не бегом в свою контору побежали: "Свобода"!

- Ты заплатил за это деньги? – строго спросила Бонни.

- Да, 4000 рупий, - ответил портер.

- Нам эти пермиты не нужны, - отрезала она. – Ты заплатил свои деньги!

- Да, мэм, - покорно согласился Фурпа. Спорить с ней он совершенно не хотел.

***

Городские ворота Луклы остались позади. Пыльная утоптанная дорожка зигзагами побежала вниз. День уже как следует раздухарился, солнце припекало, а приключения Бонни и Клайда только начинались.

- Впереди будут еще два чек-поинта, - предсказуемо заныл Фурпа, едва городок скрылся из виду. – Там без пермитов никак не пройти…

- Знаешь что, - твердо сказала Бонни, - мы тебя эти бумажки покупать не просили. Мы без них отлично обойдемся. И советую ко мне с этим вопросом больше не подходить.

Портер уныло поплелся вслед за Клайдом и через некоторое время подсел ему на уши. В результате обсуждения было выявлено, что следующий проверочный пост находится при выходе из деревни Монджо, а еще один - на вершине подъема прямо перед Намче Базаром. Также было согласовано, что туристы попытаются пройти контроль без «шерпа-тикетс». Однако, в случае провала операции, Фурпа предъявит купленные пермиты. Таким образом, поклаженосец несколько успокоился – если билеты пригодятся, то туристы за них ему заплатят. Если не пригодятся, то розовые бумажки можно будет использовать со следующей партией трекеров, которую он поведет, ведь бланки пустые без фамилий и дат.

Еще через километр шерпа снова заканючил: «Я забыл дома очки. А еще мне нужны сменные носки. Давайте зайдем ко мне домой на минутку. Тут совсем близко!» Бонни и Клайд переглянулись. Жесткое «Нет» вертелось на губах, но почему-то оба промолчали.

И вот уже трио путников сворачивают с основной дороги налево. Какая-то едва заметная тропа вьется ручьем между сараями и заборами. Маршрут напоминает петли пружины, а вокруг поля, козы, овцы. Наконец показываются дома, но группа проходит мимо. Снова жилые постройки, однако и это не дом Фурпа.
Остановились отдохнуть. Со всех сторон - сельхозугодия. Ни избы, ни хутора на горизонте. Бонни спрашивает:

- Далеко еще?

- Полчаса идти осталось! – отвечает портер.

- Да ты никак сдурел, - нахмурился Клайд. – Нам топать до места ночевки 12 километров, а ты нам дополнительные штрафные круги рисуешь. Когда же мы теперь до Монджо дойдем? К завтрашнему утру?

- Нет-нет. Сегодня засветло дойдем. От моего дома есть другой путь к основной дороге – мы потом хорошенько срежем.

Наконец, козьи тропы приводят гостей к группе домиков с обширными «огородами». Фурпа бежит к двухэтажной мазанке посреди одного из участков и шарит в куче листьев перед входом. Ребята наблюдают странный ритуал шерпа на некотором отдалении. Здорово перетряхнув груду падалицы портер находит в ней ключи от замка. Теперь есть чем открыть дверь, и он приглашает трекеров к себе в дом.



Клайд заглянул в проем и оторопел. Это был не дом, а какой-то хлев. Кроме входной двери, ни единого проема, ни малюсенького окна. Помещение окутывал густой мрак. Земляной пол застелен ковром пожухлых листьев. Сбоку в рядок стоят допотопная тележка и какие-то архаичные аналоги плугов. Под потолком развешаны серпы, молотки, вилы.

- Поднимайтесь наверх! Сейчас будем обедать! – кричит Фурпа.

Только тут ребята заметили грубую деревянную лестницу, ведущую на второй этаж.

- А ведь если нас сейчас тут чикнут, - взгляд Клайда скользит по рядам острых и увесистых инструментов, - никто никогда следов не найдет. Ты, пожалуй, побудь с рюкзаками на улице.

Бонни остается внизу, и нервно, даже с каким-то остервенением, гладит привязавшуюся к ней соседскую собаку.

Ее попутчик медленно поднимается наверх. Второй этаж больше похож на жилое помещение. Это одна обширная комната с тремя окошками и низкими потолками. Стены и пол выкрашены темной краской. То ли коричневой, то ли бордовой. Вдоль каждой из стен стоят какие-то шкафчики ручной деревенской работы (по-видимому, для одежды), всюду развешаны полки с глиняной посудой и другим нехитрым домашним инвентарем.

Домочадцев нет, но по меблировке вполне можно предположить состав проживающей здесь семьи. На одном конце комнаты расположены две небольшие детские кровати. На противоположной стороне полуторка для родителей. Между окнами стоит стол с двумя скамейками. Из иного оборудования только прялка и ручная швейная машинка.

Под третьим окном расположен очаг, в который Фурпа подкладывает сухую траву и начинает раздувать огонь. Именно раздувать. Наконец трава вспыхивает, сизый дым заполняет помещение, и хозяин открывает форточку. Клайд осматривает потолок – никаких следов вытяжки или дымохода. Значит, топят исключительно по-черному. На разгоревшийся огонь шерпа ставит покорёженный металлический чан и заливает туда полведра воды.

- Сейчас, - говорит, - приготовим еду, покушаем, чай попьем и пойдем.

- Ты не забыл, что нам сегодня нужно дойти до Монджо? – гость возвращает повара к действительности. – Во сколько мы туда прибудем?

- В 6 вечера.

- Но ведь будет темно. По гималайским дорожкам в темноте не погуляешь!

- Нет, не будет…

Клайд четко понимает, что портер сейчас вводит его в заблуждение. А еще шерпа вовсе не вспоминает про солнечные очки и носки, о коих он так беспокоился час назад. Что же ему надо? Зачем он притащил путешественников сюда? Наконец, Фурпа выдает истинные намерения.

- Я, на самом деле, гид, а не портер, - несколько сконфуженно произносит он. – Давно уже не ходил с такой поклажей. Сумка у вас очень тяжелая, я не могу такую нести.

- Но ведь мы дали ее тебе попробовать. И ты сам сказал ОК.

- Я ошибся, это слишком тяжело для меня, - наступает пауза. Клайд был бы меньше удивлен, если бы шерпа бросился на него драться. – А давайте спальники оставим у меня дома, а по пути назад их заберем, - портер продумал решение своей проблемы.

- Но без них холодно и в лоджах не очень чисто, – трекер готовился к поездке и точно знает о чем говорит.

- Будет вовсе не холодно. К тому же я знаю хорошие лоджи, - у Фурпа на все готов ответ.

- Нет, мы так не согласны, - Клайд встает чтобы уйти. - Сколько тебе нужно времени чтобы покушать?

- Может час, а может больше, - неопределенно мычит шерпа.

Турист возвращается к своей компаньонке и передает содержание беседы в домике тет-а-тет. Фурпа также вышел во двор. Бонни злорадно улыбается. Сегодня удачный день - уже третий скандал, а ведь только время обеда.

Бонни, словно школьная учительница, строго отчитала ученика Фурпа. И за нерадивость, и за обман, и за дурацкий способ решения задачи. Тот, потупясь, молчал.

- Мы потеряли с тобой кучу времени, - негодовала Бонни. – Мы могли бы уже пройти половину из запланированных на сегодня 12-ти километров. И сейчас мы тоже его теряем! Я уже хочу убить тебя за все это!

Шерпа деланно засмеялся и отступил на пару шагов назад:

- Сумка тяжелая, я не могу нести, - снова завёл свою пластинку портер. – Но у меня есть сосед, который гораздо сильнее, чем я. Он может пойти с вами вместо меня. Сейчас я его позову.

- А по английский твой сосед говорит?

- Немного говорит…

- Ну, хорошо, - вынужденно соглашаются туристы.

Несмотря на то, что до ближайшей избы около 200 метров пахоты и огородов, Фурпа голосом вызывает соседей на переговоры. Первой откликнулась хозяйка.
Громкими и отрывистыми фразами на непальском языке они обсуждают вопрос без использования телефона или иных средств связи. Следующий этап дистанционного диалога ведет уже сам сосед.

- Сейчас он переоденется и придет, - облегченно выдыхает Фурпа.

Ожидание нового портера несколько затянулось. Наконец приходит замызганный упырь в боевых, видавших виды сланцах. Ростом он на полголовы ниже, чем слабосильный Фурпа. Клайд сразу спрашивает его, где, мол, твои ботинки?

Но, вероятнее всего, у него их никогда не было, потому шерпа гордо молчит.

Клайд задает еще пару простейших вопросов на английском, но ни слова не промолвил Мальчиш-Кибальчиш.

- Ну и как мы объясним ему, куда нужно идти, где мы и во сколько утром встречаемся? – Бонни спрашивает гида-портера.

Тут уже и Клайд наехал на Фурпа:

- Ты сам нас нашел! Ты пробовал вес рюкзака! Ты взялся идти! Вот и будь любезен! Завтра дойдем до Намче Базара, там наймем другого портера, и ты вернешься домой. А сейчас, пожалуйста, верни весь задаток, раз ты не готов идти с нами весь маршрут.

Шерпа без разговоров достал деньги и полностью вернул всю сумму предоплаты.

- И выходим немедленно! Без задержек! – добавляет Бонни.

Фурпа вздыхая, вернулся в дом, чтобы погасить очаг. Затем он запер двери, закопал ключ в ту же кучу листьев, и троица товарищей снова отправилась в путь.
На основной маршрут возвращались другой дорогой. Но после горнолыжного спуска в долину, теперь тропинка заставляла карабкаться вверх. Миновали пару километров. Портер то рычит, то стонет, временами останавливается. У какой-то захудалой деревеньки взмолился: «Не могу дале нести. Плохо мне. Помираю».

- Что делать будем?

- Давайте достанем из рюкзака ваши спальники, - предлагает шерпа. - Если вы понесете их в руках, сумка станет значительно легче, и я смогу дойти.

Приходится зайти в ближайшую таверну. Спальники в самом низу большого ранца. Требуется перетряхивать все содержимое. После спонтанной пересортировки, Бонни и Клайд продолжают рейс со спальными мешками в руках, а Фурпа с улыбкой на лице.

Прошли еще пару километров. Портер снова стонет: «Давайте остановимся пообедать. Я есть хочу. Помираю».

- Да ты замудохал! Мы и так кучу времени потеряли из-за тебя.

- Но вам тоже нужно покушать, - шерпа проявляет заботу о попутчиках.

- Мы не обедали и сегодня не будем. Кто знает, как скажется высота на нашем пищеварении. Нам нельзя рисковать.

- Я не смогу без обеда. Я не дойду до Монджо, - взвыл носильщик.

- Ладно, - говорит Бонни. – Мы поняли, что здесь, по ходу, туристы для портера, а не портер для туристов. Трапезничай, только побыстрее.

- Хорошо-хорошо. Дайте 1000 рупий на обед.

- Черт с тобой. Держи.

Около получаса Фурпа зависает в кафешке. Ребята отдыхают на солнцепеке. К середине дня воздух прогрелся до +20 градусов. Утренние куртки кажутся далеким недоразумением.

Перекус благотворно сказался на портере. Он выходит с широкой улыбкой:

- Вот теперь я готов вести вас до конца маршрута, до самого Гокио, - мелодично поет он. – Если вы понесете спальники, то я согласен сопровождать вас все 10 дней.

Клайд усмехается про себя: «За последние три километра чуть 2 раза ласты не склеил, а тут вдруг собрался Эверест покорять!» А вслух произнес:

- Дойдем до Намче, а там разберемся.

Не прошло и 10 минут, как портер остановился поговорить со своим знакомым. Без всякого знания языков было понятно, что он предлагает приятелю заменить его в этом походе. Хорошо, что у Бонни не было с собой револьвера. Вероятно, одной обоймой тут дело бы не ограничилось.

Оказалось, что дружок не готов так спешно бросить свои дела и уйти в экспедицию. Группа продолжила свой маршрут в старом составе. Между тем, Фурпа предлагает ребят каждому встречному шерпу. И даже шерпкам. Мужички качают головами. Барышни поднимают гида на смех и рысью убегают вперед. Таким макаром, быстро идти не получается. Дело близиться к 4 часам пополудни, а до Монджо еще больше пяти километров.

Тут что-то снова торкнуло портера в голову. Он начал признаваться туристам в вечной любви и что пройдет с ними весь маршрут до самого финиша. Трекеры перестали как-либо реагировать на все его слова. Топают дальше.

Вдруг Фурпа снова остановился у какой-то лачужки. Некоторое время он что-то обсуждает с немолодой женщиной, а потом радостно спешит к ребятам:

- Всё! Эврика! Нашел! Сейчас у вас будет отличный портер!

- Где же он?

- Вон на дереве сидит, ветки обрубает, - и Фурпа показывает на ближайший лесок. – Да его отсюда видно…

Действительно, видно, что на десятиметровой высоте кто-то шарашит сучья, но кто там – черт его разберет.

- По английски говорит?

- Нормально мовит…

Проходит 10 минут. Потом еще 10 минут. Наконец, спускается с дерева какая-то ловкая обезьяна и идет к домику.

На поверку оказалось, что это молодой паренек, лет 16-ти. Стоит перед туристами, улыбается.

- Привет! – говорит Клайд по-английски. Тот в ответ молчит.

- Как тебя зовут? – снова молчание.

- Покажи свои руки! – паренек молчит, не шевелится. Но улыбается изо всех сил.

Клайд повернулся к Фурпа:

- Это ОН нормально разговаривает?

Гид снова с женщиной залопотал, засуетился.

- Сейчас, - говорит, - его отец выйдет. Очень опытный портер со знанием иностранных языков.

Выходит из лачужки «отец», лет пятидесяти на вид. Серьезный такой. Клайд спрашивает «батю», как его зовут? Тот отвечает. Что-то такое длинное. На манер русской фамилии, имени, отчества. Да еще слова «Шерпа» на конце для верности.

Клайд пытается повторить услышанное имя, но получается неправильно. Не привыкнув отступать, он пробует произнести скороговорку шерпа снова. Еще хуже вышло. Третья попытка – и тут вся семья и Фурпа просто со смеха полегли. Видимо, Клайд что-то случайно по-непальски сказанул. Ну очень смешное…

Дальнейшие разбирательства приводят ребят к выводу, что «отец» владеет английским на уровне 150-200 слов. Понимает побольше, а говорит на уровне Фимочки Собак.

- А может для портера этого достаточно? – вопрошает Бонни. – А то наш «упоротый говорун» Фурпа уже порядком задрал.

В общем, прямо в середине дневного перехода в экспедиционной команде произошла замена. Вместо выбывшего по состоянию здоровья Фурпа Шерпа на замену вышел… как его там… да пусть будет Бэрримор Шерпа.

***

Провожать «батю» вышла вся семья. Плакать – не плакали, но обнимали и напутствовали как перед опасной авантюрой. Также наставления дал своему приемнику Фурпа. Вместе с ними в карман новому портеру перекочевали розовые пермиты, купленные за счет первого гида. А вот задаток новичку трекеры давать уже не стали. Впрочем, он не настаивал, а согласился получить всю зарплату по возвращении группы в Луклу.

Фурпа подошел попрощаться к туристам. Бонни сразу отрубила:

- Лучше ничего мне не говори! – и отошла в сторону.

- Она очень сердитая, - пожаловался шерпа Клайду.

- У нее сегодня очень трудный день, - сказал тот в ответ. – Ну, будь здоров! Спасибо за всё! Если пермиты пригодятся, то мы вернем тебе деньги через «батю».

- Хорошо, - согласился самый беспокойный гид Непала. – Удачи вам, - и он, развернувшись, бодро пошагал домой.

Тем временем, новый портер переобулся в кроссовки Саломон, взял с собой куртку, привязал дополнительную лямку к туристическому рюкзаку и, натянув ее на лоб, побежал вперед. Темп он задал скаковой. Ребята несколько раз теряли его из вида, но неизменно новый провожатый ждал их у ближайшей развилки. Заметив усталость попутчиков, он предложил пораньше остановиться на ночлег.

- Нет, - ответил Клайд. – Завтра трудный подъем до Намче Базара. А сегодня ночуем в Монджо, -новых вопросов от носильщика не поступало.

В целом, маршрут от Луклы до Монджо не представляет большой сложности. Умеренные перепады, хорошая тропа. Большая часть пути идет в тени деревьев. В селениях, коих на этой высоте еще множество, полно магазинчиков, забегаловок, постоялых домов. Часто на дорогах встречаются молитвенные камни, которые, как и главные буддистские храмы, ступы, статуи, нужно обходить исключительно с левой стороны, по часовой стрелке. Вот только с видами на горы пока беда. Но так все еще впереди.

Самый трудный участок на финише 12-километрового отрезка. Почти подряд следуют три подъема. Не столько высоких, сколько крутых. Все они оборудованы узенькими каменистыми ступенями из природного материала. Потому под ноги нужно смотреть очень тщательно. Последняя горка издали выглядит как монолитная стена. Однако, глаза боятся, а ноги делают.

В сумерках трое путников вошли в Монджо. Это было очень вовремя – в темноте на таких тропах можно и ноги сломать и шею свихнуть. Пока Клайд и Бонни в первом приличном лодже осматривали бесплатные «апартаменты» и знакомились с ценами на питание – горы накрыл непроглядный мрак. Искать другие варианты для ночлега не имело смысла.

Портер откланялся, забрал свою куртку и куда-то ушел. Договорились встретиться с ним завтра у входа нашей гостиницы в 6.30 утра.

Гималайские лоджи – распространенный семейный бизнес на территории шерпов. Для открытия подобного «отеля» нужна только общая гостиная (где столуются постояльцы), да несколько отдельных номеров с фанерными стенками. Удобства, как правило, на этаже. Горячая вода – в 90% лоджей отсутствует. Электричество только от солнечных батарей. В общем, формат заведения представляет собой нечто среднее между постоялым двором и ночлежкой.

Сами хозяева всегда проживают в одном домике с гостями в специально отведенных комнатах на первом этаже. Глава семьи руководит процессом, женщины орудуют на кухне. Для клиентов повсеместно предлагается непальский формат «all inclusive» шиворот навыворот. Это когда постояльцы платят за ужин и завтрак по прайсу меню, а спальные места в отдельных комнатках им предоставляются бесплатно. Есть, конечно, и другой вариант – кушать в одном лодже, а ночевать в другом, но в таком случае придется заплатить в два раза дороже, поэтому обычно никто из туристов так не поступает.

За ужином Бонни и Клайд обсудили диспозицию на завтра. Поскольку пермитов нет, то чек-поинт на выходе из Монджо запланировано пройти затемно, пока все спят. Ну, а если все сложится удачно, то следующий контрольный пункт, перед Намче Базаром, решено брать приступом.

Первый лодж не подарил компаньонам каких-то особых впечатлений. Если не считать попытку Клайда убить комара на стене туалета, завершившуюся деформацией картонной перегородки и обрывом электрических проводов в уборной. А еще около двух часов ночи у кого-то из гостей противно заиграл будильник. От этой музыки проснулись, кажется, все постояльцы лоджа. А что вы хотите, фанера, как известно, лучший проводник звука. Давно проверено в общежитии имени монаха Бертольда Шварца.

***

Главное за завтраком – сделать запасы воды на весь дневной переход. Ребята заполняют два пол-литровых термоса: один сладким чаем, второй просто кипятком. Плюс литровая бутылка воды. Таков питьевой рацион для двоих на ближайшие несколько часов. Без подобного запаса невозможно отправиться в путь. Чай уместен в холодные утренние часы. А когда разгорается день – дело доходит до обычной воды.

Кипяток в лождах – особая статья бизнеса. Подается он порционно по прайсу: в малых, средних и больших термосах. С вечера такую посудину можно забрать с собой в номер. И наслаждаться сладким напитком прямо в спальном мешке, если конечно, вы не забыли захватить в Гималаи свой чай и сахар.

Расплачиваться в гостиницах принято утром, перед уходом. Клайд раскланивается с хозяином, сделавшим первый расчет в книге доходов в 6.30 утра. Портер уже ждет около входа. Бонни просит его не останавливаться на ближайшем КПП. Просто проходить мимо.

- Тебе билет не требуется, а мы как-нибудь разберемся, - увещевает она его самыми простыми английскими фразами.

Но то ли он ничего не понял, то ли у них иначе запрещено, а на самом выходе из Монджо шерпа остановился, снял рюкзак и громко объявил: «Чек-поинт».

- Ну что за дурак… - прошипела Бонни.

Тут же к путникам подбежал ночной сторож с автоматом наперевес.

- Билеты. Предъявите ваши билеты! – проскрипел он, ежась и пританцовывая от холода.

Клайд полез в свой рюкзак, потом в сумку портера, затем достал кошелек. И когда уже казалось, что никаких билетов не будет – он достал их как фокусник из внутреннего кармана куртки. TIMSы Клайд умышленно не показал. Замерзший служащий просветлел лицом и снял руки с калаша, чтобы оторвать квиток контроля.

Затем он что-то прокричал в сторону караульного помещения. Из открытой форточки донеслось нечленораздельное мычание в ответ. Сторож показал нам в сторону выхода из Монджо – путь свободен. А, значит, еще один кордон остался позади.

Добрая половина пути до Намче Базара пролегает по берегам шумного горного ручья. Пенные потоки воды, освободившиеся из векового плена высокогорных ледников, спешат куда-то на юг. А над бурлящим ущельем, словно паутина, протянулись многометровые висячие мосты. Переход по такому чуду инженерной мысли не представляет особой опасности, если только навстречу не гонят стадо ослов или яков. Вот тогда поберегись.

Эти животные – главная транспортная сила Гималаев. В условиях каменистых троп, прыгающих то вверх, то вниз, никакая техника не может заменить тягловый скот. Стада везут на себе всё: от барахла туристов и коробок с продуктами до стройматериалов и канистр с горючим. Сопровождает грузоперевозки пастух, подгоняющий питомцев особым посвистом, а иногда и пинками. Для контроля над всей вереницей животных погонщик обычно располагается в самом конце процессии. А вся колонна может составлять и двадцать особей скота, и тридцать. Поэтому, если на мосту показалась голова такой животноводческой группы, путнику лучше уступить дорогу. Разойтись с глупым усталым зверьем на узком качающемся висячем сооружении – никак не получится.

Перед одной из таких конструкций Бонни, Клайд и их Бэрримор остановились, чтобы пропустить караван ослов. По какой-то причине в этом месте между железным полотном моста и берегом зияла дыра, размером метр на метр.



Ишаки, шедшие впереди, умело перепрыгивали препятствие, не желая заглядывать на дно ущелья. Но вот один из ослов в арьергарде остановился перед отверстием. Сзади стали напирать его коллеги. Перепуганный товарищ заторопился и со всего маха обрушился в прореху. Его задние ноги оставались на мосту, голова зацепилась за берег, а передние копыта беспомощно болтались в воздухе. От страха ишак заверещал нечеловеческим голосом, забился в эпилептических судорогах, но выбраться из такого капкана самому было нереально. Вскорости подоспел пастух. Он потянул за шею несчастное животное и вызволил его из западни. Негативный пример, как известно, заразителен. Из остававшихся на мосту пяти ослов, еще четверо повторили подвиг товарища и, только вдоволь прооравшись, продолжили маршрут.

Бонни сочувственно смотрела на хвост счастливо удаляющейся в сторону Луклы процессии.

- Тебе ослов жалко или погонщика? – осведомился Клайд.

- Конечно осликов, - Бонни никогда не скрывает истинных чувств.

В остальном в столь ранний час дорога была почти пустынна. Трекеров обогнал лишь какой-то местный фермер с маленьким сынишкой, несущие в заплечных корзинах продукты на субботнюю ярмарку в Намче Базар. Других попутчиков не было. Если не считать таковой большую черную собаку, увязавшуюся с туристами от самого Монджо. Зверь, добродушно виляя хвостом, то бежал впереди, то замыкал группу. Какие-то собачьи дела тянули пса в Намче, и он нашел себе достойную компанию.



После длиннющего третьего моста начался знаменитый подъем. Широкая песчаная дорога штопором завивалась в небо. Слева - обрыв, справа – лес. И не видно этому конца. Псина отыскала в зарослях более шустрых спутников своего биологического вида. Вместе они устроили звонкий утренний перелай, а затем стали носиться кругами, поднимая облака пыли и свергая куда-то вниз попадавшие под лапы камни. «Метеоры» величиной с кулак падали сверху на пешеходную тропу.

- А ведь никто не предупреждал, что на этом тягуне может потребоваться каска, - устало бубнил Клайд.

- Строительная? Или хоккейная? – Бонни чувствовала себя гораздо лучше, чем ее товарищ.

- Смеешься… А вот прямое попадание таким кирпичиком в голову, - и Клайд пнул свежеупавший болид, - может завершиться… Короче, если что – ты знаешь где лежат страховки.

Подъем выматывал. Несмотря на прохладу, путники разделись до флисок. Так идти было легче. Бонни брала виток за витком, а потом отдыхала. Клайд пытался не спешить и беречь силы. Он старался не загонять себя в зону истощения, а идти размеренно и не торопясь. Подолгу останавливаясь и осматривая окрестности. Оттого держался на приличном удалении позади.

При первых признаках гиперусталости, в ход пошли фруктово-ореховая смесь и гематоген. Минут через пять после такого перекуса, открывается «второе дыхание». Портер не остался в стороне и также получил свою порцию снэка. После этого истощенная группа пошла пободрее.

Наконец, на одной из остановок носильщик объявил: «До Намче - 15 минут!» Новость окрылила туристов. Они нахрапом взяли следующие виражи. Желание увидеть за поворотом конец подъема затмевало сознание. И вот впереди завиднелась какая-то хижина.

- Это что? Намче? – спросил Клайд.

- Последний чек-поинт, - ответил шерпа. – Пришли!

***

Чтобы не повторять вчерашний скандал в Лукле, комбинаторы решили действовать иначе. Бонни изображает человека в крайней стадии переутомления, измученного высотой и длительным подъемом. А все переговоры берет на себя Клайд, притворяясь человеком с очень скудными познаниями в английском языке. Портер, на сей раз, остался без роли. Его драматические способности вызывали очень серьезные сомнения.

В этот утренний час в будке КПП скучали три непальских джентльмена. Завидев ковыляющую впереди Бонни, они всполошились: «Мисс! Мэм! Вы куда? Остановитесь!» Но она их будто не слышала и, не оглядываясь, прочапала мимо. Один контролер было собирался выпрыгивать из железной конуры за ней, но вдруг увидел лицо Клайда:

- Она со мной, - тихо и медленно сказал он. – Она неважно себя чувствует, - эти слова он скорее показал пантомимой. Смысл жестов дошел до туземцев, кто-то даже противно захихикал.

- Ваши документы, - спросил успокоенный старшой. – И ее тоже.

- Да-да, конечно, - и Клайд снова стал рыться в куртке, сумках и кошельке. На этот раз билеты в нацпарк оказались в наколенном кармане брюк, чему их хозяин был несказанно удивлен.

Охранники посмотрели бумаги:

- А где ваши пермиты?

- Да-да, конечно, - Клайд стал выворачивать содержимое карманов по второму разу.

- Что ты копаешься? – спросила Бонни по-русски. Она стояла неподалеку и наблюдала за происходящим.

- Ищу пермиты, которых у нас нету, - ответил ее компаньон.

- А ну-ка наори на меня, - попросила Бонни. – Давай разыграем, что это я их потеряла.

Дважды Клайда упрашивать не пришлось. Попросив контролеров обождать минутку, он накрыл чистый гималайский воздух такими отборными фигурами русской речи, которых здесь, скорее всего, отродясь не бывало. Бонни пыталась что-то лопотать в ответ, а потом как-то неубедительно захныкала. Впрочем, зрители маленького спектакля ничего подобного на этой лесной дороге еще не видели. А потому были поражены и ошарашены. Портер, зачарованный зрелищем, просто окаменел.

- Это я потеряла пермиты, - почти плакала прима непальской трагедии. – И нет мне пощады…

Ни дать, ни взять – сцена из индийского фильма.

- Ничего страшного, - зрители из будки подхватили свою роль. - Успокойтесь мэм! Мы пропустим вас! Нам только нужны ваши паспорта.

Клайд в третий раз полез по сумкам в поисках документов. И тут произошло нежданное. Портер то ли в благородном порыве, то ли из чувства безопасности (впрочем, первое не исключает второго), вдруг вытащил пустые бланки розовых пермитов, которые вчера ему передал Фурпа, и на глазах охранников вручил их Клайду.

Секьюрити были поражены счастливым концом представления. В будке раздался смех, началось всеобщее ликование. Контролеры принялись утешать Бонни и обсуждать, как удостоверения попали к носильщику.

Когда же документ перешел в их руки, они были ошеломлены вдвое сильнее:

- Но почему ваши разрешения не заполнены?

- Мы не знаем, - сказала Бонни. Нужно было быстро импровизировать, и она сказала правду, - Эти пермиты мы покупали не сами.

- А кто же их купил?

- Портер. Но не этот, а другой. Вчера у нас был другой портер.

- Какой другой портер?

- Ну, он чуть не умер по дороге, и нам пришлось найти нового носильщика, - Бонни все более запутывала объяснения.

Стражи о чем-то спросили шерпа, а потом принялись обсуждать вопрос между собой. На консилиуме было решено – вписать данные паспортов туристов в удостоверения и отпустить их с богом. К тому же, показались другие трекеры, идущие вверх, у которых также нужно проверять билеты. В течении пары минут формальности были соблюдены, а еще через 5 минут Бонни, Клайд и их новый верный оруженосец вошли в Намче Базар.

- Ты злишься на него? – спросил Клайд.

- А что на него злиться? Свяжешься с дураком, так сам в дураках будешь, - вздохнула Бонни и остановилась. – Ты посмотри, какая вокруг красота!



- Да, - зажмурился Клайд. – Это вам не малахитовая лужа за десять копеек, как у Остапа Бендера. За просмотр таких ландшафтов можно еще обложить туристов дополнительными взносами, обязательными свидетельствами, одноразовыми купонами и сезонными абонементами. На платной основе, конечно.

- Ты потише говори, - засмеялась Бонни. – А то шерпы проведут внеочередные выборы, и на выходе из Сагарматха мы еще должны останемся…

***

Чего только не прочитаешь про подъем перед Намче. И что нет других таких выматывающих тягунов с запредельным градиентом тропы. И что тут ни одной ровной площадки для отдыха. И что в середине восхождения уже хочется сдохнуть. И что именно здесь самый критический момент на всем маршруте, даже если вы позже взойдете на Кала-Паттар.

Какие бы страшилки кто ни писал – верьте, пожалуйста. Всё это - чистая правда. Наверное, даже хорошо, что так сильно пугают данной горкой. Не остается никаких иллюзий. Каждый должен быть готов ментально и физически выжать из себя здесь всё. И еще чуть-чуть. Этот подъем не прощает расхлябанности, безответственности и недооценки. Готовьтесь к тому, что к вершине горы рюкзачок на спине будет казаться газовым баллоном, а любая попытка выпрямить уставшие плечи может завершиться падением навзничь.

Бонни и Клайд вовсе не собирались ставить рекорды на переходе из Монджо в Намче Базар. Шагали размеренно, отдыхали вдоволь. «Весь день впереди, - думал Клайд. – До темноты точно дойдем».

Какого же было его удивление, что на весь путь в 5,2 километра с общим набором высоты более 800 метров они затратили 3,5 часа. В начале одиннадцатого утра туристы заселились в отель. Портер отрекомендовал его как «очень хороший лодж», расположенный на срединных террасах деревни. Не очень низко, но и не очень высоко.

И, действительно, Mount View Hotel – превзошел ожидания. В номерах ночью было вполне тепло – так что спальные мешки пришлось собрать. Туалеты на каждом этаже. Для гостей организован душ с горячей водой. Меню обширное, готовят вкусно, в том числе и мясные блюда, что встретишь не везде. Ну, а великолепные виды из окон – дополнительный бонус для трекеров. Единственный минус - хорошая слышимость в комнатах. Но где иначе?

Шерпа занес сумку в номер и собирался было откланяться. Клайд удержал его. Настала пора нормально познакомиться. Во избежание ошибок и чтобы не обидеть человека своим непониманием, туристы вывели на листочке печатными буквами свои имена. После этого попросили носильщика написать, как его звать величать. Оказалось, что имя у шерпа простое – Лакпа. Тут же выяснилось, что ему 38 лет. Вот вам и «батя». Ребята еще раз изложили ему план путешествия. Напомнили, что до послезавтра он свободен. Портер покивал, а в ответ сообщил, что будет ночевать здесь же в отеле и, если понадобится, то его можно найти в гостиной.

Вторым на повестке стоял вопрос оплаты пермитов, которые теперь стали именными. Путники спросили – сможет ли Лакпа передать оплату за розовые бумажки Фурпа? Удобно ли будет так сделать? После заверения, что реализовать это не сложно и подобный Western Union рулит в Гималаях – 4000 рупий перекочевали в карман портера. На том и разошлись.

После умеренного отдыха туристов снова потянуло на воздух. К обеду разыгрался ветер, но это не стало помехой для экскурсии по деревне. Впрочем, по гималайским меркам, Намче Базар - это целый городок. С рынком, школой, аэропортом, храмами, больницей, парком, и даже фонтаном. От облагороженной площади, примостившейся на самом краю ущелья, начинается амфитеатр жилых домов. Строения ярусами поднимаются вверх по крутым склонам подковообразной формы. На нижних террасах ажиотаж – здания тесно стоят плечом к плечу. А вот на галерке есть свободные места. Все как в хорошем театре.
А еще городок напоминает ступени преисподней. Кажется, один хороший ливень и все селение смоет в тартарары. Однако, идут века, но Намче Базар стоит. И теперь это уже не маленький хутор, где фермеры из долины по выходным продают сыр для горцев. Теперь это полноценная туристическая база, последний форпост альпинистов и трекеров на пути к Базовому Лагерю Эвереста. Лоджи, отели, магазины снаряжения, продуктовые лавки, кондитерская, пивной ресторан и даже ночной клуб. А вместе с тем - буддистские монахи, бурёнки на улицах, вереницы портеров и архаичная субботняя ярмарка. Запад и Восток слились воедино на задворках цивилизации. Все это и есть современный Намче.



За пару часов Бонни и Клайд исследовали весь городок: пошатались по магазинам, пообедали в кафетерии, побродили по улицам. Главная магистраль, протянувшаяся по восточному краю холма, затащила туристов наверх, к Sagarmatha National Park Museum. Не ради экспозиции, а ради видов на Эверест, которые открываются отсюда. Но кроме буддистских флагов, да памятника Тенцингу Шерпа, сопровождавшем первого покорителя Эвереста новозеландца Эдмунда Хиллари, не увидели ничего - облака.



На этой площадке уже 3550 метров над уровнем моря. Это на 100 метров выше чем Намче. Забраться сюда, а потом спуститься назад к месту ночевки – очень полезно на такой высоте. Так сказать - первый способ профилактики горной болезни. У горовосходителей даже существует присказка – ходи высоко, ночуй низко. Организм в подобных ситуациях пытается адаптироваться к самым сложным условиям, встречающимся в течении дня. Ведь даже сотня метров разницы – это другой уровень атмосферного давления, иной процент содержания кислорода в воздухе. Поднявшись чуть выше, организм начинает перестраиваться для работы в новых высокогорных условиях. При возвращении вниз образуется, так называемый, высотный запас. А значит шансы к нормальной адаптации на месте ночевки существенно повышаются.

Второй важный фактор акклиматизации в горах – это постепенный набор высоты. Чтобы каждый следующий лодж в высокогорье не стал роковым, нужно соблюдать правило подъема «500 метров в день». То есть высота ночного отдыха должна отличаться от предыдущей точки не более этого значения. И чем ниже интервалы, тем лучше для организма. Именно ночь - момент истины. В случае возникновения горной болезни во сне человек наиболее уязвим. Ночью он расслабляется, исчезает мобилизация со стороны нервной системы, исчезает тонус, поддерживаемый волевыми усилиями. Одновременно прекращается самоконтроль участника и контроль его состояния со стороны товарищей по команде.

А еще не нужно забывать про акклиматизационный отдых в горах. После нескольких дней восхождения с общим набором 1500 метров – следует устраивать две ночевки подряд на одной высоте. И стараться этот день провести без физических перегрузок. Первый подобный «выходной» в парке Сагарматха рекомендуют провести в Намче Базар. Высота около 3,5 тысяч над уровнем моря – уже требует внимательной адаптации.



Между тем солнце упало за горы и резко захолодало. Бонни и Клайд возвращались в город. Террасы уже погрузились в сумерки, а вот снеговые шапки Тамсерку (6623 м) еще долго горели розовыми и желтыми отсветами заката.



Вечера в Гималаях тянутся бесконечно – это горные вершины удерживают на своих пиках обрывки вчерашнего дня. Казалось бы, давно нахлынула синяя ночь и засеяла небо россыпями звезд, но могучие снежники продолжают светиться белыми всполохами растаявшего солнца.

Ужин в общей гостиной, пожалуй, единственный способ коммуникации между туристическими группами. Вечером интернациональные бригады путешественников собираются под одной крышей. Общая печка-буржуйка, длинные столы и скамейки, незнакомая еда – всё подталкивает к тому, чтобы обменяться мнениями, впечатлениями, услышать опыт других путников или поделиться своим. А еще всех объединяет единственная розетка, с несколькими разветвителями, где девайсы китайцев, американцев, французов и русских пытаются зарядиться впрок. Но всё напрасно.

***

На завтраке такого единения нет. Кто-то уходит ни свет, ни заря. Кто-то долго нежится в кроватях. Да и утром все куда более озабочены сбором вещей, предстоящим маршрутом, новыми испытаниями. Тут уже не до расслабленного общения.

Бонни решила позавтракать блинчиками с медом. Очень хороший опыт.

- У! – удивилась Бонни, попробовав.

- Вкусно? – поинтересовался Клайд.

- Ну, как бы я всегда думала, что вкус у мёда несколько иной, - ответила Бонни. – Даже больше, если бы я не знала, что ЭТО мёд – я скорее предположила бы иные варианты.

Заинтригованный Клайд осторожно отведал ложку.

- Ого! Это, видимо, тот самый неправильный мёд, который делают неправильные гималайские пчелы! О чем нам так долго говорил Винни Пух. Надо будет купить родственникам в подарок!

Акклиматизационный день в окрестностях Намче Базар предлагает множество интересных маршрутов. Вверх от деревни уходят 4 дороги в разных направлениях – есть из чего выбрать. Ребята решили воспользоваться двумя из них. По одной совершить подъем к аэропорту Сянгбош и далее к деревне Кумджунг. А по другой, через Hotel Everest View вернуться в свой лодж. Таким образом, легкая прогулка предвещала набор высоты до 3880 м и общую петлю протяженностью около 7 километров.

Движение вверх туристы начали по западному склону. От буддистского монастыря тропа закрутилась волчком, продираясь через заросли кустов и низкорослых деревьев. В середине подъема Клайд решил отклониться от маршрута, дабы хорошенько осмотреть гигантские молитвенные камни.



Еле заметная стёжка привела к нескольким обнаженной уступам скальной породы. Все они вдоль и попрек покрыты буддистскими символами и мантрами. Традиционная тибетская ритуальная роспись по камню с изображениями Будды или различных Бодхисаттв и искусная технология резьбы слились воедино в этом религиозном комплексе, нависающим над Намче Базаром. А еще яркое пятицветие флажков лунгта, являющихся неотъемлемой частью тибетской жизни. Буддисты верят, что ветер, развевающий молитвенные флаги, разносит энергию мантр на тысячи километров вокруг, наполняет любовью и состраданием все пространство, привносит гармонию в сердце каждого существа.



Традиция растягивать молитвенные флаги уникальна. Нигде кроме Тибета не встретить такого обычая. Их развешивают вблизи священных мест, гор, озер и рек; их устанавливают во дворах домов, чтобы привлечь удачу в семью, предотвратить несчастные случаи или избежать ссор между домочадцами. Главное условие при выборе места - наличие ветра. Молитвенные флаги нельзя вешать в затхлых местах, где отсутствует движение воздуха. Для окраски флажков используют краску только определенных цветов. Их пять и символизируют они пять элементов (красный - огонь, белый - воздух, желтый - земля, зеленый - вода, синий - небо), а также пять семейств будд, отвечающих за разные аспекты человеческого сознания. Казалось бы, всего лишь разноцветные тряпочки с рисунком, красиво развевающиеся по ветру, а на самом деле все так сложно и многозначно!



Вдоволь изучив искусство буддистских монахов, туристы решили продолжить восхождение. Клайд обнаружил другую тропинку, что должна вывести на основную дорожку. Решили срезать расстояние. Следы вели вверх, петляя по терраскам и, наконец, завели в какие-то дебри. Отсутствие ровных поверхностей под ногами и колючий кустарник дополнительно усложняли путь в зарослях. Пришлось друзьям продираться сквозь чащу карликовой растительности уже не думая о том, как вернуться на дорогу. Тут было важно выбраться хоть куда-нибудь, да не сломать ногу.

Высоко впереди замаячили новые разноцветные стяги. Логика подсказывала, что раз висят флаги, значит, кто-то их повесил. А раз кто-то их повесил, то значит, туда как-то можно добраться. А если есть дорога туда, то обязательно должна быть и дорога оттуда. В общем, был выбран определяющий курс.

Наконец, колючки остались позади. Уклон стал более пологим и вскорости под флагами завиднелись дома. Это оказался небольшой хутор, в котором, судя по вывескам, присутствовали даже туристические лоджи. Селение располагалось на воротнике воронки, которая конусом ниспадала вниз к Намче Базару. Виды на город отсюда – просто потрясающие.



Ребята решили продолжить путь к аэропорту. Но вот незадача – выбраться из хутора оказалось делом непростым. Между домами и хозяйственными постройками высились каменные заборчики. Попытки обойти их, заканчивались попаданием в новые тупики. Как будто это был специальный лабиринт для заплутавших туристов. Помаявшись, трекеры обратились к тете, что шла им навстречу. Бонни объяснила, что они заблудились и им нужно пройти в сторону Кумджунга. Тетя даже объяснять ничего не стала. Она подозвала из домика свою маленькую дочку, на вид лет 4 или 5 и попросила ее проводить путешественников до дороги. Та как стрекоза полетела вперед. Перепрыгивая через валуны и перелетая через изгороди. Взрослые еле-еле поспевали за ней. Гонка завершилась минут через 5 – деревенька осталась позади, девочка махнула рукой в сторону ближайшей горы и улетела на прозрачных крыльях восвояси.

- Спасибо за помощь, стрекоза, - только и успел крикнуть вслед Клайд.

Дорога к аэродрому представляла собой песчаное русло пересохшего ручья. Теперь потеряться было невозможно. Шагай себе вверх по размытой почве между кустами. На гребне подъема – новый поселок. Это лоджи, магазинчики, технические постройки около высокогорной авиагавани. Сама взлетная полоса представляет собой грунтовую утрамбованную площадку длинной около 300 метров без всякого ограждения и разметки.



Авиасредства в воздушной гавани отсутствовали, поэтому Бонни и Клайд, не смущаясь, пересекли взлетную полосу и стали атаковать следующий подъем.
Новая горка уносила путников ввысь еще метров на сто. Крутая каменистая стезя временами перемежалась ступенями. И вот, наконец, впереди ровная площадка. Слева – ферма, справа – холм, впереди – ступа, а вокруг простор. И весь хребет Кхумбу-Гимал как на ладони.



Клайд, между тем, ищет точку для самых лучших видов и штурмует правый курган. С его головы (27°48'50.6"N 86°42'56.9"E) открывается потрясающая панорама.



Здесь не мешают деревья, растущие в долине, а могучие вершины выстроились как на параде.



Слева направо: Тобуче Пик (6495 м), Джомолунгма (8848 м), Лотцзе (8516 м).



Немного в стороне Ама Даблам (6814 м).

Вокруг море молитвенных флажков. Тепло и красиво. Отличное место наслаждаться и отдыхать.

Из долины до Кумджунга дойти легко - почти все время вниз. Спуск не занимает много времени. Сама деревня расположилась на относительно ровном плато. Сразу за городскими воротами (будет, наверное, неправильно называть их «сельскими») начинается вереница молитвенных плит и камней, перемежаемых небольшими ступами.



На взгорке возвышается монастырь. В отличие от Намче, жилые дома окружены огородами. Что на такой высоте растет – сказать невозможно. Все участки распаханы - скоро зима. В общем, всё как всегда в деревнях шерпов.



Солнечный ноябрьский денек местные женщины используют под всеобщие аква мероприятия. Во дворах тут и там стирают белье, сушат одежду, моют головы. Мужская половина населения греется на солнышке и о чем-то неторопливо судачит. Ватага мальчишек гоняет по улице. Течет мерная сельская жизнь. Клайд со своей спутницей не задерживаются здесь. От Кумджунга начинается обратная дорога.

Последний подъем на сегодня к Hotel Everest View стартует крутым участком. Но после выполаживается и превращается в неприятный тягунок. На обрыве, у самого отеля, крутит неприятный ветер. Бонни фиксирует высоту 3880 м, Клайд отмечает, что виды на горы тут: «Так себе. Из долины были гораздо интереснее».

Возвращение в Намче Базар идет под горку. Но дорожка не из простых. Длинный, технически сложный путь напоминает гигантский слалом, где ни на секунду нельзя терять концентрацию. Тот самый случай, когда downhill утомляет больше чем подъем. Итого ребята потратили на спуск около часа.

На улицах Намче путники случайно наткнулись на вывеску министерства туризма.

- Ну что, зайдем? – приободрилась Бонни. – Выясним всё по вопросу о «розовых пермитах»?

К сожалению, осуществить намерения не удалось. На дверях ведомства висел огромный пыльный замок, который, по-видимому, давно не видел ключа. Трекеры еще немного погуляли по магазинам и, сделав некоторые запасы черного хлеба (350 рупий за буханку), яблок (250 рупий за штуку) и мандаринов (100 рупий за штуку), отправились в свой отель.

На ужин Клайд решился попробовать мясо яка. Действительно, где - если не здесь?

- Есть можно, - резюмировал он. - На вкус как обычная говядина. По строгому гималайскому счету, в битве уникальных тибетских продуктов побеждает мёд. За явным преимуществом!

***

Ночь прошла беспокойно. В условиях повышенной слышимости обостряются дурацкие фобии. Начинаешь ловить каждый посторонний звук в темноте, а игра воображения доводит мозг до абсурда. Например, если кто-то за стеной копается в сумке, то кажется, что он роется в ваших вещах. А если сосед за перегородкой возится в постели, создается полная иллюзия, что вы спите в одной кровати. Если же ночью кто-то на этаже вышел в туалет, то весь этаж в курсе, что у него получилось. В том случае, когда накануне в лодж заселилась шумная мужская компания разновозрастных американцев – стереоэффекты умножайте на два.

В середине ночи Клайда разбудило настойчивое шуршание, исходившее из вне. Через несколько минут проснулась Бонни. Стали вместе прислушиваться, с какой стороны твориться ночной беспредел. По всей видимости, шурханье также заставило подняться постояльцев в номерах рядом. И пока не выяснили, что это какая-то птица или летучая мышь скребется в наружную стену дома – все жильцы плохо думали о своих соседях.

В пять утра зазвонил будильник в комнате слева. Два мужских голоса с жутким американским акцентом стали обсуждать важнейшие вопросы мировой политики, которые никак нельзя отложить до завтрака. Пришлось настойчиво постучать в стену, чтобы они угомонились. В 6 часов от сна очнулись соседи справа и залопотали не менее бойко. На стуки в стену эти друзья не реагировали.

- Придется встать и по мозгам им постучать, - пригрозила Бонни и укрылась одеялом с головой.

Цель сегодняшнего похода – Монк (3950 м). Это даже не поселок, а всего лишь несколько лоджей на небольшом пятачке. Туда из Намче ведет самая восточная дорожка, по которой ребята не ходили вчера. Она стелется на высоте около 3600 м с небольшими градиентными перепадами. Идти легко и приятно, но уж больно много народа. Прямо-таки первомайская демонстрация. Клайд даже хотел покричать «Туристы и портеры разных стран объединяйтесь!», но решил поберечь силы.

На тропе расположено несколько чортенов, в нашей культуре чаще именуемых ступами. Множество форм таких сооружений встречаются в Гималаях: это и простые изваяния на погребальных курганах горных перевалов, и скромные «свечки» на местах захоронения святых людей и монахов, и целые мемориалы с иконами и реликвиями в небольших поселениях и городках.



Чортены разнообразны по своим размерам – от небольших тумб до громадных комплексов. Во многие из них можно зайти внутрь – почитать мантры, зажечь благовония, покрутить молельные барабаны.

Буддисты полагают, что ступы обладают магической силой добра, помогают людям внести гармонию в свою жизнь, и очистить себя от различных пороков, развить в себе добродетели. Часто по периметру чортена или внутри него расположены «колеса Мани». Они представляет собой цилиндрическое изделие из дерева или металла абсолютно любого размера – от нескольких сантиметров до нескольких метров.



На его внешнюю часть нанесены фрагменты мантр, а внутри содержится свернутый тончайший листок, на котором также написаны молитвы, повторяющиеся много раз. Один оборот колеса приравнивается к произнесению бесконечного множества записанных на свертке мантр. Так, прилагая физические усилия наряду с духовными побуждениями, человек может даровать благо не только себе, но и всем, о ком в настоящий момент думает. При этом считается, что колесо может помочь любому, кто верит в его силу, вне зависимости от вероисповедания.



До местечка Кьянджума дошли достаточно резво. Здесь портер решил пообедать. Клайд отправился исследовать местный туалет. Уборные в горах Тибета очень разные – не знаешь куда тебя занесет в следующий раз. Можно наткнуться на чистое помещение и нормальный унитаз, а можно встретить сортир с четырьмя перекрещенными досками вместо пола и кучу листьев внизу. Так что, если есть возможность воспользоваться комфортными условиями – не отказывайте себе в удовольствии. Кто знает, когда еще так повезет.



Вторая половина пути оказалось гораздо тяжелее. После развилки на Тенгбоче людей на подъеме заметно убавилось, но вместо них появились многочисленные ступени.



- Еще неизвестно что лучше, - снова бурчал Клайд.

Около 13 часов ребята прибыли в Монг. Сунулись в большой отель, но там оказалось, что нет мест. Ждут какую-то группу, зарезервировавшую сразу весь лодж. Бонни и Клайд разошлись по двум другим гостиницам. Результат тот же – всё занято. Вот так номер.

За дело взялся Лакпа. Он побежал к следующим домикам, коих тут совсем немного. Через несколько минут вернулся с новостью, что есть одна комнатка, но это последний вариант в Монге. И надо бы сначала посмотреть, прежде чем соглашаться. Туристы пошли на разведку.

Заходят, – а это реальный сарай. Три стены с сантиметровыми зазорами между фанерными листами, видимо, для вентиляции. Четвертой стены нет вовсе. Вместо нее натянута полипропиленовая пленка, из которой раньше шили сумки для челноков. На полу изодранные коврики. По углам грязища, паутина. Вот так номер!

- В акклиматизационных целях, хорошо бы остаться в Монге, - мямлит Клайд. – Высота тут идеальная для следующего шага адаптации. Но…

- Чего только не сделаешь ради своего здоровья, - Бонни начинает распаковывать вещи, чтобы найти широкий малярный скотч.

Во избежание сквозняков, кровати отодвинули от окна, а углы и все стыки фанеры проклеили строительной лентой. Скажем заранее, все это слабо помогло.

- Зато тут несомненный плюс: нет стены, значит, нет и соседей, - ищет позитив Бонни.

- Ага, - угрюмо соглашается Клайд. – И еще вид из окна на миллион долларов. Был бы, если бы стекло не изляпали зеленой краской.



После традиционного полуденного отдыха, трекеры погуляли по округе. Ходить здесь особенно некуда, но Бонни обнаружила утес над пропастью, где созерцанию и спокойствию никто не смел мешать.



В медитациях с видами на позолоченную солнцем деревеньку Фортсе,



и котоподобную снежную вершину Кангтега (6783 м) компаньоны коротали время до заката.



На ужин ребята заказали картошку. Зная размеры тибетского гостеприимства, ограничились одной тарелкой. И очень удивились, когда на ней принесли 9 больших корнеплодов, отваренных в мундирах. Только втроем, вместе с Лакпа, удалось справиться с одной порцией. А еще трекерам понравились хрустящие лепешки – чапати. В прикуску с джемом – отличный десерт.

После заката в гостиной собралась группа из 12 немцев с их непальскими портерами и гидами. Трапезничали в полутьме. Помещение размером 10 х 10 метров освещалось лишь несколькими тусклыми светодиодами. После ужина руководитель их группы взялась читать вслух непальские сказки – так пришлось использовать налобный светильник.

Без фонарика тут никуда. Выходишь из помещения, а вокруг кромешная тьма. Даже к своему «нумеру» по знакомой дорожке не пробраться. А сходить в туалет, что расположен поодаль от основных строений – это целое приключение. Электричества в уборной, конечно, нет. Дверь не закрывается. Опасный решетчатый пол. В общем, очень рискованное мероприятие. Посещается исключительно по двое – один светит, второй исполняет. Затем меняются. Иначе никак.

Ночью в сарае класса «люкс» было холодновато. Друзья закутались в спальники и сверху укрылись своими куртками. Но все равно, не покидали ощущения, что спишь в палатке.

- Эх, - с сожалением вздохнул Клайд. – Надо было все-таки оставить спальные мешки на ответственное хранение у Фурпа.

- Тогда бы мы его никуда не отпустили, - зевнула Бонни. – А он сейчас бы бегал по этому лоджу и верещал, что его убивают. Ох и Фурпа…

***

Долго спать в таких условиях было невмоготу. В 6 утра ребята пошли греться в общую гостиную. Но там оказалось не лучше. Окна изнутри покрылись изморозью. На лавках, накрывшись половичками, стучали зубами портеры. Пришел дедушка – хозяин лоджа. Затопил буржуйку. Бонни спросила его, где можно умыться. Дед провел туристов на кухню и организовал утренние водные процедуры. Освежаться пришлось ледяной водой над тазиком. Дед маленькими порциями лил жидкость из кувшина на руки трекеров.

На завтрак Бонни досталась пересоленая яичница. Клайду повезло больше. В его порцию помимо яйца и ядерной порции соли добавили кусок скальпа йети. Лохматая яичница – это слишком экстравагантно. Аппетит пропал напрочь.

От Монга идет затяжной спуск. 40 минут каменистого серпантина требуют внимательности и не прощают каждый опрометчивый шаг. Нужно тщательно выбирать камешек, чтобы поставить ногу и не рухнуть в пустоту. И только портерам все нипочем – они в сланцах летят вниз вприпрыжку, почти не касаясь земли.

После Фортсе Тенга начался лес. Чем выше поднимались путники, тем холоднее становилось в его тени. Кое-где на земле лежал снежок.



Встречались заледеневшие водопады. А подъем все тянул и тянул. Ни ему, ни лесу не было конца.

На половине сегодняшнего перехода у ребят закончилась питьевая вода. Для возобновления запасов пришлось использовать горный ручей. Благо были припасены обеззараживающие таблетки для подобного случая. После использования специальных драже, вода приобретает выразительный химический привкус. Чтобы его убрать, можно растворить в бутылке пару таблеток активированного угля. Конечно, образуется осадок, но теперь вкус питья становится похожим на воду.

Наконец, морозный лес стал редеть. Потом начались кустарники, а далее степная зона. Здесь солнце жарило во всю.



Но и ветер гулял, аж до свиста в ушах. Компаньоны сменили куртки на ветровки. Однако, капюшоны тут не снять.

На обед остановились в Доле. После скудного завтрака туристы решили приобщиться к еде. Зная о традиции местных во все блюда добавлять чеснок, ребята заказали лапшу и попросили не класть никаких специй. Принесли запаренный доширак с огненной перцовой приправой.

- Это точно без специй? – вознегодовала Бонни, которой хватило на сегодня пересоленой яичницы.

- Мало–мало, - уточнила хозяйка. – Только для запаха.

- Если это мало, страшно представить, какой будет обычная доза заправки, - пробухтел Клайд, для которого острота блюда оказалась зашкаливающей, и он второй раз за день отказался от приема пищи.

Четыре километра до Лузы (4360 м) дались нелегко. У Бонни из-за изжоги, у Клайда из-за голода. Наконец, около 14.00 добрались. Лакпа порекомендовал лодж, где трое путников оказались единственными постояльцами. Больше в этот вечер тут никто не остановился. С одной стороны – хорошо: нет соседей, никто не будит ночью. С другой стороны – вечером на ужине скучно и одиноко.

Первый вопрос хозяевам о подзарядке для телефонов и фотоаппарата. «Да, конечно», - отвечает босс. Бонни понесла девайсы. Возвращается через 10 минут с выпученными глазами:

- Там такое… Он пытается проводами обмотать вилки зарядных устройств и присоединить их к клеммам аккумулятора солнечной батареи.



Вскоре Левша сам пришел к трекерам:

- Блок для фотоаппарата заряжается, а вот телефоны – нет.

- Ну что делать… Хотя бы так…

- Хорошо, - кивает он. И, как бы между прочим, сообщает, - Цена зарядки одного устройства 300 рупий в час.

Пока спутники соображают много это или мало, босса уже рядом нет.

Три часа стояла батарейка на зарядке. Но зеленого сигнала о полном ресурсе энергии дождаться от нее не удалось. А потом хозяин сказал, что солнце давно зашло и бессмысленно дальше пытаться. Друзьям оставалось только надеяться, что аккумулятор фотоаппарата получил хоть какой-то запас сил. Проверить это удастся только завтра.

В Лузе всего 5-6 домов. Но с приусадебными хозяйствами территория занимает несколько Монгов. Пока светло, туристы решили туда-сюда прогуляться. Бонни осчастливила очередного непальского щенка. Такое ощущение, что кроме нее собак здесь никто не гладит и не жалует.



Потом завернувшись в спальники, ребята сели на завалинке во дворе гостиницы и наблюдали неспешное течение высокогорной жизни.
Вот по дороге на Мачермо проследовала колонна немчиков, с которыми вчера соседствовали в Монге. Вот трехлетний ребенок, сынишка босса, всячески отрывает маму от домашних забот, чтобы она с ним поиграла. Вот откуда-то пошел густой дым и заволакивает низину, в которой находится Луза.



Впрочем, вскоре выяснилось, что это не дым, а облако. В глубоком ущелье с восточной стороны протекает ледяной ручей. И как только солнце скрылось за зигзагами гор, сразу оттуда полез туман. В какой-то момент заволокло все вокруг. Только вершина Чолатсе (6335 м) парила в голубом небе над этой завесой. А потом вдруг дымка исчезла, как будто ее откачали насосом. Такие приливы и отливы происходили несколько раз, пока продолжались сумерки. Облака в момент растворялись, но снова быстро возвращались назад.



По туману прошла еще одна группа туристов. На этот раз в направлении Доле. Это стало последним развлечением на сегодня. Спустилась ночь.



В гостиной было весьма прохладно. Буржуйку растопили на полную, но кизяки горят слабо. Печка пыхтит, сжигает кислород, а жара мало. Ребята ужинали, подсев вплотную к источнику тепла. Отогреться худо-бедно удалось, но и нахватались угарного дыма. Бонни резко стало худо – пошли дышать на улицу. Продышались, но теперь снова замерзли.

На ночь хозяева принесли толстые одеяла большого размера. Вспоминая вчерашнюю холодную ночь, компаньоны устроили в кроватях уютные конверты. Внутренний слой – спальник, а сверху кокон из одеяла. В условиях отсутствия отопления в помещении – нужно научиться вить теплое гнездышко, чтобы не озябнуть ночью.

***

Проснувшись, Клайд стал жаловаться Бонни:

- Мне на высоте снится какой-то бред. И чем выше мы забираемся, тем абсурднее и красочнее. То привиделось, что мне поднимают зарплату на 20% без всякой причины. То мне предстоит новая командировка по маршруту Амстердам – Мехико. А сегодня во сне я рассказывал Путину правила игры в футбол, а он слушает и удивляется. Какие-то галлюцинации. Сновидениями это назвать никак невозможно…

Утром поднялся страшный ветер. Друзья решили немного переждать. И хотя завтракать совсем не хотелось, заказали два вареных яйца. Вода на высоте закипает долго. За это время ураган немного поутих. Перед выходом, в дополнение к двум литрам воды, ребята взяли пол-литра кока-колы. Потянуло на сладкое.

Сумма за лодж на двоих вместе с зарядкой девайса составила 3300 рупий. Это была самая дорогая ночевка. До сих пор ночь обходились от 1900 до 2500 непальских рублей.

Вихрь притащил за собой перьевые облака. Весь день трекеров сопровождало сине-белое полосатое небо. А еще шквалистый ветер. Хорошо, что он дул в основном сзади, иначе идти было бы гораздо сложнее. Клайд попробовал было переодеться в ветровку, но было холодно, и он снова взял зимнюю куртку. К Мачермо разыгрался аппетит – яйца вкрутую недолго сопровождали путников.

На середине пути Луза - Гокио начался рваный подъем, перемежаемый ступенями. Навалилась общая усталость, пришлось частенько отдыхать. А еще внимательно смотреть под ноги.

Дороги в Гималаях крайне ревнивы: «Эверест? Какой еще Эверест? Смотри на меня – какая я неровная! Как разнообразно разбросаны камни! А какие они острые! Полюбуйся глянцевым блеском свежих экскрементов. Насладись ароматом ослиной мочи. Вдохни мою пыль полной грудью. И чтобы ты не заскучал, я буду подниматься наверх, потом спускать вниз, проверяя тебя на прочность».



Стоит только поднять глаза, для любования пейзажем или просто желая понять, где находишься, как дорога наказывает тебя какашкой яка, сыпучими камнями или ты обязательно спотыкнешься. Особенно тяжело даются каменные ступени. И неважно вверх они ведут или вниз. Песчаная тропа – тоже, еще то удовольствие. Прошли люди – поднялась пыль. Прошли животные – поднялась пыльная буря. Маски для лица все еще лидируют в списке самых необходимых предметов, уступая разве что трекинговым ботинкам и носкам.



В какой-то момент Клайд стал отставать. Бонни подождала его:

- Что случилось? Тебе плохо?

- Да пока не очень. Приходится останавливаться, чтобы посмотреть по сторонам. Лепота!

- А я понятия не имею, красивы ли места, мимо которых мы идем. Я смотрю на дорогу и просто делаю следующий шаг, - разоткровенничалась она. – Когда кажется, что сил больше нет, что сердце остановится, что поехать в Непал была худшая идея в моей жизни, я просто делаю еще один маленький шаг. Так что и ты, давай, не отставай.

Подъем продолжался до первого озера. Далее пошла петляющая тропа с тысячами булыжников под ногами. Приходилось идти будто цапля, высоко поднимая ноги. Когнитивным путем выяснилось, что батарея фотоаппарата вчера так и не зарядилась. И люди, и девайсы были на последнем издыхании.



На этом участке ребят обогнала группа из трех человек – два парня и девушка. Они быстро ушли в точку, заставив Клайда завидовать такой скорости перемещения в пространстве. Однако за пару километров до Гокио путники нагнали эту троицу. Девушка сидела на большом камне и сильно страдала от симптомов горной болезни. Продолжать маршрут она не могла. Ее спутники проявляли участие, но их помочь заключалась только в дурацких советах. В конечном итоге, один из парней остался с ней, а второй опрометью побежал в деревню. Когда Лакпа со своими подопечными миновал последний повороту перед Гокио (4800 м), им навстречу прошла медбригада с аптечкой и носилками. Надеемся, что в этом случае – все обошлось благополучно.

В лодж трекеры входили со словами:

- У вас можно зарядить девайсы?

- А их много?

- Два телефона и фотоаппарат.

- Тогда лучше идите в Himalayan Eco. У них большая и новая солнечная батарея.

Клайд отправил туда портера, чтобы уточнил, есть ли свободные места. Тот вскоре вернулся с информацией, что можно заселиться на одну ночь. А вот назавтра там все забронировано. Это было не очень удобно - ребята планировали задержаться в Гокио до послезавтра. Тут Бонни вспомнила, что вчера в Лузе видела рекламу отеля «Фитц Рой» с обещаниями продвинутого сервиса. На этот раз с вещами остался Лакпа, а компаньоны сами пошли в гостиницу выяснять что, да как.

На месте оказалось, что есть свободный люкс для двоих на третьем этаже. Пошли смотреть. После лождей, где номера чуть побольше купе в поезде, этот вариант показался хоромами. В комнате два окна, две кровати, дополнительные одеяла, электрический светильник и три розетки. А еще собственная ванная комната с туалетом, душем и горячей водой. И, в довершение всего, Wi-Fi. Полный фарш! Ни дать, ни взять европейский пансион.

Человек, каждый день использующий все эти блага, не поймет радости Клайда и Бонни. Потому что мы не ценим всех простых вещей и приспособлений, что окружают нас - воспринимаем их как должное. Но отберите у человека завоевания цивилизации. И он начнет сожалеть об утрате. А потом верните ему всё то, что он имел – и его счастью не будет конца.

Цена за столь шикарные апартаменты – 1000 рупий за ночь. То есть – 10 долларов.

- Конечно, да! – радостно запрыгала Бонни.

После сложного многодневного перехода ребята впервые нормально искупались, постирали, зарядили все устройства и решили устроить пир. На обед попробовали похлебку Шерпа стю (очень гуманную с точки зрения специй), а также пироги и чай.

Отдых взбодрил туристов. Отправились осматривать окрестности. Отель «Фитц Рой Inn» находится на вершине поселка. Отсюда удобно подняться к западному краю глетчера Нгозумба. Весь сегодняшний маршрут трекеры шли в двух сотнях метрах от него, но сам ледник так и не увидали. Настало время познакомиться поближе.

На подъеме к кромке компаньоны встретили туриста, с которым вот уже 3 дня подряд пересекались на маршруте. Тот просил быть аккуратными на склоне. Над ледником нависает опасный земляной козырек, который может в любой момент рухнуть в бездну.

Солнце, между тем, стало заходить на посадку. Вся пойма Нгозумбы за несколько секунд оказалась в тени. Но ребята еще долго смотрели на эту живую ледяную реку, что медленно ползет вниз, рычит, ухает, стонет. Пару раз на противоположной стороне сходили осыпи и стало понятно, почему вся спина глетчера пыльного серого цвета. Последние отсветы дня блестнули на пиках Аракам Тсе (6423 м) и путники стали спускаться домой.



За ужином ребята рассматривали силуэт Гокио Ри (5357 м), куда им придется забраться завтра. Финальная точка маршрута манила, но одновременно, была так далека. И вдруг неожиданно на склоне мелькнул фонарик. Потом еще один и еще. Кто-то в глубокой тьме спускался по весьма рискованному склону. Клайд насчитал 8 таких экстремалов, задержавшихся на вершине ради заката.

- Героические люди! – только и вымолвила Бонни.

***

Клайд встал еще до рассвета. И сразу взял в руки фотоаппарат, чтобы запечатлеть как выглядят окна в помещении после ночных заморозков.



«Раз уж не спиться, - подумал он, - надо идти на фотоохоту. Один черт на улице не сильно холоднее, чем в номере».



Поселок мирно дремал, объятый тишиной гор. За полтора часа Клайд встретил только туристку, в одиночестве выходившую на Мачермо, да пару-тройку яков, что паслись на окраине Гокио.

Природа же пробуждалась на глазах. Всполохи солнечных лучей осветили перевал Ренджо Пасс.



Озеро Дуд Покари, в огранке прибрежной каемки льда, выдохнуло, будто кит, сизым туманом.



Скалистые складки отрогов вздрогнули в зеркале вод от первого ветерка.



Около 7 часов первые группки потянулись на Гокио Ри. Бонни и Клайд тем временем завтракали блинчиками, которые своими размерами напоминали хорошую пиццу. Справиться с такими порциями было невозможно, поэтому решили остаток трапезы забрать с собой. Пригодится в течении дня.



В 8.30 трекеры тронулись в путь. Несмотря на то, что в рюкзак положили только самое необходимое – вода да перекус, карабкаться было тяжело. Клайд снова отставал, и Бонни забрала сумку себе.



Главная сложность восхождения на нижнем ярусе Гокио Ри в том, что растоптано несколько дорожек. Часть из них предназначено для подъема, часть для спуска. Они путаются, переплетаются и туристы кружатся по ним зигзагами, удлиняя и без того сложный маршрут.



С середины горы начинается каменоломня или ноголомня, кому как больше нравится. Здесь и вовсе, взгляд от своих ботинок не оторвать.



Чтобы облегчить физическое напряжение, ребята частенько делали привал, разбивая путь на мелкие участки. В минуты отдыха можно посидеть, постоять, попить или перекусить орешками. Это помогает размазать однообразную монотонность подъема. А еще есть возможность оглянуться по сторонам. Оценить открывающиеся виды.



Обсудить темп восхождения других трекеров, что идут рядом. В общем, получить новый эмоциональный заряд.

С определенного момента Бонни и Клайд вступили в непреднамеренное соревнование с молодой китайской парой. Две трети маршрута, до самой вершины, дуэты поочередно выходили вперед, играя в своеобразную чехарду на склоне. Все это завершилось дружными русско-китайскими рукопожатиями и обнимашками, когда цель была достигнута.



На середине горы ребята познакомились с дядей Сашей из Смоленска. Несмотря на наличие походного рюкзака, он поднимался в спортивном турборежиме.

- Глазом не успел моргнуть, а его синие палки маячат далеко впереди, - сокрушался Клайд.

Еще одним отвлекающим событием стало прибытие вертолета в Гокио. Специальная площадка для приземления хеликоптеров расположена тут на самом берегу озера. Однако, в данный момент она была занята. Приняв символ Н за знак свыше, матерый як с кривыми рогами разлегся в центре круга и погрузился в свои мысли. Летчик сделал пару пируэтов над животным, но то было слишком увлечено созерцанием и не обращала на надоедливую стрекозу никакого внимания.

- Что же будет делать пилот? – тихо спросила Бонни.

Тут вертолет стал снижаться. Наконец, як, видимо, почувствовал «небольшой ветерок» от его лопастей и недовольно переместился на 5 метров в сторону. На большее надеяться не приходилось и летчик осторожно, как на стоянке автомобилей, припарковался почти вплотную с рогатой тварью.

На второй половине маршрута – новые развлечения. Клайд отметил, что с 2/3 подъема открывается вид на все 3 нижних озера долины.



А на точке 3/4 – уже хорошо видно Эверест.



В 50-ти метрах от вершины растянуты молитвенные флажки. Посидишь у них, наберешься сил и уже до самого финиша без остановок.



Подъем длиной в 2 километра с перепадом высот 560 метров занял у друзей без малого 3 часа. Радоваться не было сил. Минут 15 туристы просто отдыхали и осматривались. Потом настала пора получать удовольствие.



Разглядывать вершины и медитировать здесь можно бесконечно.



Не обошлось и без дурацкой селфи-сессии компаньонов в конечной точке маршрута.



- Мы сделали это! Мы дошли! – ликовал Клайд. – Отсюда начинается наш путь домой. Теперь только вниз!

- И слава Богу! – резюмировала Бонни.



Перед обратной дорогой Клайд решил перекусить блинчиками, что остались от завтрака. Но неожиданно оказалось, что их нет. Кто-то неведомый пробрался в сумку и съел. Кто бы это мог быть?

Проведя на Гокио Ри около часа, трекеры стали собираться в обратный рейс. Спуск продолжался 45 минут. Были легкие участки, были сложные. Самое главное на длинном склоне поочередно нагружать колени. Давать отдохнуть то одному суставу, то другому. В самой нижней части горки, много мест с осыпающимся грунтом. Как ни старался Клайд идти по краю тропы, где сцепление у ботинок получше, один раз ноги уехали вперед.

- Ты как? – поинтересовалась Бонни. – Живой?

- Нормально, - ответил он, потирая колено. – Обидно только. Совсем чуть-чуть и спустились бы без приключений.

Вторую половину дня компаньоны откровенно лентяйничали. Желание отдохнуть победило все другие планы и намерения. Но вечер все же оказался особенным. На ужине за соседним столиком встретили соотечественницу и проболтали несколько часов. Путешественница из Орла рассказала о двух своих предыдущих визитах в Сагарматха. О том, как в первый раз ее занесло в Непал почти случайно и ей здесь настолько понравилось, что она не могла не вернуться. О том, как во второй раз штурмовали с напарницей три перевала. Попали в снежный буран, еле выбрались и она решила, что надо ехать сюда еще.

И вот новый заход. Теперь автономное путешествие в одиночестве без гида и портера. Сама несет рюкзак в 15 килограмм. Сама гуляет по Гималаям уже две недели и не сильно торопиться возвращаться домой.

- Вот это – настоящий Турист, - восхищенно сказала Бонии, когда вечер был окончен. - А мы с тобой, Клайд - дачники! И не надо мне возражать!

***

Получив на ресепшн счет для оплаты, Клайд недовольно хмыкнул.

- Что там? – поинтересовалась Бонни.

- Банальный развод, - ответил компаньон и попросил меню.

При проверке выяснилось, что в расчете допущены ошибки. На некоторые блюда, что заказывались ребятами в дни проживания, цена указана выше чем в прайсе. А стоимость за «люкс» включала три ночи в отеле, вместо реальных двух. Клайд твердой рукой зачеркнул ошибочные цены, с помощью калькулятора вывел правильную сумму и вернул счет на ресепшн.

Ушлая морда за стойкой посмотрела в документ, покивала головой и сказала: «ОК». Принимая наличные, морда любезно поинтересовалась, откуда прибыли ребята. Узнав ответ, снова промолвила: «ОК». Вот и думай теперь, то ли русских здесь больше не станут накалывать, то ли в следующий раз отыграются вдвое.

План 43-километрового возвращения в Луклу был рассчитан на 3 дня. Остановку в лоджах запланировали, ориентировочно, в Фортсе Тенге и Монджо. Таким образом, маршрут делился на равномерные отрезки, плюс соблюдалось правило не спускаться от места предыдущей ночевки более чем на 1000 метров, что чревато перегрузками.

Лакпа после дня отдыха, шел очень резво. Его спутники заметно отставали и быстро умаялись. Дойдя до первого озера Лонгпонга, Бонни и Клайд обернулись, что послать последний привет долине. И были весьма удивлены, что над вершиной, куда они поднимались вчера, нависли облака.

- Бедные люди, кто сегодня атакует Гокио Ри, - с сожалением сказала Бонни. – Потратить 3 часа на восхождение и ничего оттуда не увидеть…

- Остается надеяться, что тучи разойдутся, - оптимистично отреагировал Клайд.

Дальнейшая часть дневного перехода – стала самой унылой в путешествии ребят. Событий никаких. Встречных трекеров – почти никого. Только солнце в лицо, дорога под ногами, да колокольный перезвон караванов. Узнать, что идет вереница яков можно издалека по мелодичным металлическим переливам. При приближении звуков нужно освободить тропинку. Яки добрые на вид, но прут как танки и могут затоптать. Бывали случаи, когда животные подбрасывали в воздух зазевавшихся туристов. Не со зла - просто не уступили дорогу.



Яков тоже можно понять. Несут поклажу. Им тяжело. Они идут, высунув языки от жажды и усталости. А стоит им остановиться передохнуть, как погонщик запускает в них камнем.



Яки – очень полезные домашние животные. Все грузоперевозки на высоте более 4000 метров – это они да шерпы. На этом уровне уже не встретить ослов. А еще из молока яков делают сыр, из мяса – стейки и бургеры, из шерсти – свитера, из хвостов – сувениры. Из шкуры тоже, наверное, что-то полезное делают. На свободном выгуле яки показывают чудеса эквилибристики и карабкаются по склонам в поисках редкой вкусняшки не хуже горных козлов. Кстати, молодняк этих огромных животных презабавно хрюкает. Вот прямо «хрю-хрю», точь-в-точь как свинки.

У Доле Лакпа решил срезать и повел трекеров мимо деревни какой-то крутой нелюдимой тропой. Наверное, он сто раз пожалел об этом, потому как ребята и без того шли очень медленно, а сложный кусок их вообще убил. К 16.00 троица добрела-таки до развилки. На Фортсе Тенга показывали два указателя. Первый вел - вниз, а другой - прямо.



- Нам нужно вниз, - сказал портер.

- Почему? Мне кажется – прямо, - возразил Клайд.

- Уже поздно. В Фортсе Тенга народу много – мест может не быть, - объяснил шерпа. – А внизу есть лоджи, где всегда свободные места.

- Ну, хорошо.



Спустились в ущелье, почти к самой реке. Хозяюшка предложила на выбор номер в здании с общим туалетом или комнату в отдельной постройке с собственными удобствами.

- А много ли народу сегодня в лодже? – спрашивает Бонни.

- Группа из 12 человек.

Вспомнив будильники и ночные разговоры соседей, трекеры выбрали второй уединенный вариант. И, видимо, не угадали. В домике было холодно и сыро. Между входной дверью и полом можно было просунуть 2 пальца. Фанерный потолок напоминал дуршлаг. Вместо заслуженного отдыха, путники занялись обустройством помещения. Заклеили скотчем все, что только было возможно. Бонни раздобыла дополнительные одеяла. Только после этого отправились на ужин.

Сидят, компаньоны, в гостиной, ждут свой дал-бат. И вдруг заходят те самые немчики, с которыми вместе ночевали в Монге. То-то все обрадовались встрече старых знакомых. Оказалось, что эта группа также вчера поднималась на Гокио Ри и получается, что уже 5 дней подряд два отряда следуют параллельными курсами.

После теплых посиделок, холод в номере показался варварским. Клайд долго ворочался и не мог заснуть:

- Прямо как в вытрезвителе, - шепотом ругался он.

- А ты шапку и варежки одень – станет теплее, - посоветовала Бонни.

Ее товарищ осуждающе кашлянул и покрутил пальцем у виска…

***

Пробудившись, Клайд быстро взглянул на Бонни. Она еще продолжала смотреть цветные гималайские сны. Тогда Клайд торопливо снял шапку, варежки и бросил их подоконник.

- Негоже меня учить в чем мне спать! – проворчал он.

В 8 утра компания выдвинулась в путь. Первый участок – 350 метровый подъем до Монга. Здесь и спускаться было не легко, а работать вверх - тем паче. Клайд откровенно побаивался эту горку, но все прошло хорошо. Со свежими силами втянулись в работу и через полтора часа достигли вершины.



Вся дальнейшая дистанция сегодня проходила по оживленной магистрали. Снова вереницы ослов, сотни туристов и тысячи портеров движутся в едином потоке туда-сюда.

Если задуматься, то каждый шерпа – носильщик от рождения. Часто других способов доставить домой любой товар или продукты, кроме как на себе, – нет. С младых ногтей дети помогают родителям. Можно встретить даже 4-летних малышей, идущих с небольшим грузом. А мальчики шести лет – спокойно тягают 10-килограмные корзины.



Портерами начинают работать лет с 12. Идет такой шкет в сланцах на босу ногу по камням и прёт груз. Не обязательно туристический. Это могут быть продовольственные запасы, 400 рулонов туалетной бумаги или стройматериалы.

По поводу последних задумываешься, как в отдаленные районы попадают стеклопакеты, унитазы, листовое железо для крыш? Неужели тоже портеры? А потом встречаешь носильщиков, тащащих связки стеновых панелей, трехметровый швеллер, пачку листов фанеры и сомнения исчезают. Очень страшно смотреть как шерпы несут по краю обрыва, допустим, железную дверь. Кажется, если подует ветерок, так и полетит портер с привязанной дверью в пропасть, словно на дельтаплане.

Совершенно обычной является ситуация, когда местная женщина пошла на рынок в соседнюю деревню, а обратно в гору тянет на спине вещей столько, сколько весит сама. Носить груз для шерпов – это естественно и необходимо. Это часть их тяжелой жизни. И без этого тут никак.

Путь до Намче Базара – сплошной поток людей. Идти по дорожке в толпе не очень удобно. В узких местах образуются людские пробки. Получается рваный ритм: то торопишься, то стоишь. В конечном итоге осознаешь, что здесь существуют свои правила дорожного движения и можно составить целую инструкцию – кто кого в каком случае пропускает.



Преимуществом приоритетного прохода пользуется скот. Это как трамвай. Увидел караван – уступи дорогу. При встрече разнонаправленных потоков туристов на подъеме – первыми проходят спускающиеся с горы. А на ровном рельефе пропускают те, кто движется с высокой стороны склона - сделать шаг наверх безопаснее, чем попытаться освободить дорогу, сделав шаг под горку.

Однако, как и на автодорогах, эти правила работают не всегда. Порой встречаются люди во невменяемом состоянии, которые не понимают, что творят на тропе. Таких лучше пропустить. А еще нужно быть внимательными с японцами. Какая бы узкая не была стёжка, они стараются держать друг друга за руки. Так и идут по парам весь маршрут. Странно, что гиды пока не догадались связывать их веревками.

На одной из остановок к Бонни обратились обеспокоенные иностранцы, карабкающиеся вверх: «А холодно ли теперь в Гокио?»

Та в ответ настолько живописно объяснила, как там зябко и морозно по ночам, что Клайд засомневался – не изменят ли теперь свой маршрут эти туристы.

- Впрочем, мы можем порекомендовать отель «Фитц Рой» - это лучшее место Гокио, - Бонни вернула путников к жизни.

- Только про ушлую морду на ресепшн не говори, - вмешался на русском Клайд. – Не расстраивай людей заранее.

В Намче ребята прошли через рынок. Из любопытства. На огороженной площадке с расстеленных на земле ковриков продавали фрукты, овощи, специи, одежду, посуду, корзины. Для мяса сделан отдельный павильон. Рядом с рынком организована парковка для яков, где животные стоят привязанные к изгороди.

В нижней части городка Лакпа остановился отдохнуть. От ближайшего домика к путникам подбежал ребенок лет трех и не очень уверенно пытался каждому сказать: «Намасте». Получалось у него так себе, но за старание он получил конфету. Малыш обрадовался и стал запихивать лакомство в рот, не снимая фантика. Пришлось научить этого «Намасте» отделять зерна от плевел.



На чек поинте после Намче туристов заставили еще раз предъявить билеты и пермит. А дальше последовал спуск. Ребята шли вниз и не верили, что неделю назад забирались по этому подъему. Градиент тут настолько крут, что на некоторых участках теперь приходилось бежать под уклон. Это было бы весело, если бы не мучения туристов, шедших наверх. Днем слаломные виражи оказались переполнены трекерами, работающими на восхождение. Терзания некоторых из них были за гранью гуманизма и сострадания.

Далее по дороге Бонни обратила внимание, что дырку у основания одного из мостов, где ослы пытались провести групповой суицид, починили. У самого Монджо друзья снова попали в траффик – пришлось пропускать живой автопоезд из 30 ишаков. С учетом их скорости передвижения это растянулось на добрых 5-6 минут.

Поскольку спуск сегодня проходил легко, решили дойти до Бенкара. Где-то там в первый день пути Клайд видел шикарный новый лодж и обещал его найти по внешним признакам. Бенкар почти закончился, а обещанного отеля так и не обнаружили. Пришлось остановиться в другом лодже прямо рядом с дорогой. Место оказалось аутентичным. После пустынных гор, красота леса на контрасте просто поражала.



Белки на деревьях кушали маленькие яблочки.



Невдалеке шумел небольшой водопад.



Единственным другим постояльцем в лодже оказался пенсионер-шестидесятник из Одессы. Разговорились. Романтика, путешествия, горы и все такое. Оказалось, что он идет один, несет рюкзак в 17 килограмм и тяжеленную финскую куртку. По-английски не говорит совершенно. Что, впрочем, не мешает ему торговаться с местными мужчинами и флиртовать с женщинами. Впереди у него путешествие по горам длинной в целый месяц, и он запланировал посетить все закоулки парка Сагарматха со всеми радиальными маршрутами. Вот только второй день подряд он сидит в этом лодже из-за банальной простуды, виной которой стало сочетание той самой финской куртки и дневной температуры +20.

Как-то тревожно было оставлять его здесь одного. Но от какой-либо помощи одессит наотрез отказался.

***

В 6 утра туристов разбудили завывающие звуки. Молодые шерпа в пути любят врубить музыку на громкой связи. Утро или вечер, есть кто рядом или никого – их особо не смущает. Вот и сейчас портер за портером шагали под аккомпанемент различных мелодий.



Путь до Луклы компаньоны одолели за 4,5 часа. Лакпа показал ребятам, где он живет, где его участок земли. Встретили его сына, того который рубил ветки на дереве. Он в одиночку на спине нес из Луклы стиральную машину. Прямо интересно посмотреть, как работает стиралка от солнечной батареи…



Портер порекомендовал лодж прямо напротив аэропорта, где 10 дней назад вершились договоренности с Фурпа. Дед в бейсболке, подпоясанный шарфом, оказался хозяином заведения. Друзья заселились в номер, после чего расплатились с Лакпа, не обидев его чаевыми.



Прогулка по Лукле, которую можно пройти насквозь за 5 минут, завершилась на пустыре, где детишки от 6 до 11 лет устроили матч по крикету. Судил игру пасущийся рядом бык. Разноязычные зрители европейской наружности обсуждали перипетии борьбы на площадке.



В промежуток с 15 до 16 часов трекеры посетили офис авиакомпании, чтобы отметиться в завтрашних списках на вылет. Ребят предупредили, что в аэропорту нужно быть заблаговременно, поскольку время в билетах указано ориентировочно.

В 7 утра один за другим, как пчелы в улей, самолеты стали прибывать в Луклу. Высадка и посадка для каждого борта занимала около 5-7 минут. После этого следовал взлет. Как и обещали, рейс Бонни и Клайда отправился в полет почти на час ранее, чем по расписанию.

В последующие два дня спутники посетили все интересные достопримечательности Катманду. Много гуляли пешком. На очень больших расстояниях использовали такси. Клайд перестал торговаться с таксистами, а просто произносил: «Я живу здесь 2 недели. Я знаю прайс».

После таких слов цена согласовывалась моментально.

Площадь Дурбар в Лалитпуре меньше пострадала от последнего землетрясения чем ее родственница в Катманду.



На территории Королевского дворца расположен интересный музей.



Очень симпатичные внутренние дворики комплекса.



А тонкая резьба по дереву более напоминает вышивку, чем работу с твердым материалом.



Несмотря на то, что все деревянные изделия покрыты темными лаками – выглядит все это воздушно и изящно.



Золотой храм предстает для туристов красивым и богатым религиозным ансамблем.



Но для непальцев это прежде всего место для отправления культа.



Никакой помпезности и VIP персон.



На Сваямбутнатх ребята забирались пешком по длинной восточной лестнице. После разминки в горах подъем дался без затруднений. У самого подножия гостей встречают каменные Будды и живые обезьяны.



Бонни приготовила для последних гостинцы.



Но все они достались одной злобной мартышке, которая получив угощение, оскалила зубы и конфисковала у туристки весь запас подарочков.



С вершины холма открывается красивый вид на город, но утренний смог не позволил полноценно любоваться панорамой. Сизая мутная дымка занавеской затянула Катманду.



У буддистской ступы огромное количество паломников. Звучит религиозная музыка, пение мантр, хлопают лопастями молитвенные барабаны.



Здесь же вокруг чортрена расположены индуистские святилища. Для почитателей этого культа, Сваямбутнатх - также является точкой поклонения.



Но визитеры тут в меньшинстве. Над представителями всех конфессий преобладают туземные обезьяны–атеисты. Они нагло разглядывают всех посетителей, пристают к туристам, устраивают своры и боятся, кажется, только полицейских, которые то и дело грозят им резиновой дубинкой.



С противоположной стороны ритуального центра находится огромный парк. А у его подножия журчит фонтан мира. В него принято бросать монетки и загадывать желания. Неизвестно, сколько желаний исполнилось, но дно фонтана густо засеяно сантимами, пистолями и луидорами.

Дурбар Бхактапур подарил спутникам самые объемные впечатления среди всех Дурбаров.



Здесь есть воздух, есть размах.



Есть на что посмотреть и откуда посмотреть.



Уникальны виды с верхотуры многоярусных храмов.





Лестницы в обрамлении животных и фигур божеств производят сильные впечатления.



В городе много общественных колодцев, фонтанов с питьевой водой. Каждый из них имеет уникальное оформление.



А еще друзья посетили площадь гончаров.



Здесь сосредоточены многочисленные мастерские. Можно воочию увидеть создание изделий и их обжиг. Тысячи горшков и других предметов сохнут на солнце прямо под ногами прохожих.



Незабываемые жанровые сценки.

Боданатх стал последней точкой путешествия Бонни и Клайда по Непалу.



И здесь на площади как квинтэссенция всего Востока переплелись воедино шум торговых улиц и монументальное спокойствие храма; яркие краски лета и благородная чистота религии.



А фестиваль цветов и созвездие флагов создавали непередаваемое ощущение праздника, который отсюда не уходит никогда.



***

Один водитель такси в Катманду, стоя в жуткой пробке, рассказывал туристам про сложности автомобильного движения, отсутствие светофоров на улицах, ужасные дороги даже в столице, плохую культуру вождения. И в завершении разгромного повествования, потеряв нить своего доклада, вывел следующее: «Непал – самая лучшая страна в мире!».

- Это почему? – поинтересовался Клайд, которому было с чем сравнить.

- Как почему? – вопрос возмутил аборигена. – Непал – самая лучшая страна в мире, потому что именно в Непале самые высокие горы на свете!

Клайд, на всякий случай, проанализировал два произнесенных умозаключения шофера, между которыми решительно не было никакой связи. Логикой здесь не пахло, а значит и спорить было абсолютно невозможно. И в этом весь Непал!

На этом позвольте завершить повесть о приключениях маленькой команды в Сагарматха. Трое вышли на тропу покорения гор, трое вернулись назад. А кто из них хороший, кто плохой, а кто злой – решать вам, дорогой читатель. Только вам!

[успевающий987]

Благодаря Вашему интересному отчету мне было не скучно в аэропорту. Прочитал за раз. Спасибо.

[Alex.B.]

Как только встретилось первое упоминание "Бонни" и "Клайда", то подумалось, что это крутой литературный прием по раздвоению, а у некоторых растроению личности по типу Дока-Турика Однако дойдя до реальных фото персонажей, все встало на свои места. Осилил пока где-то треть сего опуса. Уже можно ставить зачет

[nivasi]

Прочитал не отрываясь. У Клойда явно литературный талант, ну а Бонни - просто очаровательна.

[IMDM]

Очень поучительная история!

зеленый - вода, синий - вода

зеленый должно быть вода уже слегка застоялая

[Мельпомена86]

Очень интересно и весело написано. История с носильщиком, который на самом деле гид - нарочно не придумаешь)

[b0b]

Отличный рассказ!
Получил большое удовольствие от его прочтения.

[morning_bird]

Прекрасно, это пять баллов. Фото только от текста отвлекают, надо было оставить пару с главными героями. Талант, что можно сказать.

[lubba]

Замечательный рассказ! Фотографии потрясающие, стиль изложения - всё здорово!

[margowaster]

спасибо за рассказ, огромное удовольствие от слога!

насчет пермитов и тимсов:
"Since this autumn, there is an additional payment at the entrance to Lukla - 2000 rupees, and the cast of Sagarmatha permit increased to 3390 rupees."

Насколько я поняла это странную ситуацию: раньше группы имеющие клаймбинговый или экспедиционный пермит на гору не оформляли tims, это не требовалось,
а теперь все туристы должны платить какие то 2000 рупий в казну местного муниципалитета, а тимс не делать?

знатоки, подтвердите догадки
вот тут инфо о доп сборах в сагарматхе нет:
welcomenepal.com
Sagarmatha National Park: Total-NRs.3,390 per person per entry

[IMDM]

теперь все туристы должны платить какие то 2000 рупий в казну местного муниципалитета, а тимс не делать?

вот здесь начало
Re: Оформление TIMS