ОКЛЕМАТЬСЯ, –аюсь, –аешься; сов. (прост.). То же, что выздороветь, прийти в себя (после болезни, недомогания). Еле-еле оклемался.
ОЖЕГОВ С. И. "Словарь русского языка" (22-е издание, 1990).
Хлюпая глинисто-снежной жижей, переходя траншею ремонтируемого отопления, улыбаться можно только вспоминая о том, как очередной раз плющило и отпускало, на этот раз на Килиманджаро. Подобное происходит постоянно, стоит только забраться в горы, и главное, вернуться. Большинство житейских проблем перестают озадачивать – все прекрасно! При этом настолько приятен вкус победы и последующий отходняк, что хочется повторить это глумление над организмом снова и снова.
Это наверно последствия возрастного кризиса, который заставляет устраивать себе всяческие испытания: «Могу ли еще? Если могу, то сколько раз? Простите, как высоко?». Последний раз забрался на Кинабалу (Борнео-4100м) и, мягко говоря, подустал. Даже возникла мысль, что 5000 больше уже не возьму. Вот по таким мыслям, да еще по желанию сравнить прошлогоднюю Западную Африку с Восточной составил себе маршрут. И первым пунктом обозначил Килиманджаро.
Существующая информация определила оптимальный вариант организации восхождения и танзанийской визы в Москве. Думается, что это правильно. Есть конторы, которые накручивают немного денег сверху, что меньше временных и физических затрат уже в Аруше. Плюс взял билеты Эмиратами. Выбор по качеству и цене, как и ожидал, оказался правильным, но с небольшим душком. За месяц до вылета меня предупредили, что обратный рейс из Дубая отодвигается на несколько часов. Я, соответственно, залупился. Домой, из всяких задниц, обычно очень хочется. А тут еще хоть и пафосном аэропорту, но бомжевать целую ночь. Потребовал возмещения. Успокоили, предложили переспать бесплатно там же, но в отеле. Проходит еще время, и уже за неделю до вылета объявляют, что и туда, из Дубая в Найроби, рейс переносится на несколько часов. Я опять возмущаться и требовать компенсации, а мне: уже раз компенсировали, да и вообще мы имеем право переносить рейсы (почитал в билете, точно!), плати около 200 уев – поспишь на кровати. Я обозлился, но вслух нах посылать не стал - вдруг отберут обратную ночь. Решил, если последующие ночевки будут в горах, то покемарить в теплом месте, среди нормальных людей совсем не западло, пусть даже на полу.
09 февраля.
Если не в первый раз, то прицениться к покупкам на обратную дорогу в Duty Free в Дубае можно достаточно быстро. Дальше выбрал свободное кресло подальше от центра, место с ковролиновым полом и более-менее чистыми соседями, рюкзак под голову, голову под скамейку, ноги чуть наискосок. Устроился удачно: пару раз об меня спотыкались, и пару раз водила автокара аккуратно заворачивал мне ласты, да еще глюк приснился, заорал спросонья матерно, но это только прибавило авторитета и места. Были, правда, интеллигентские гнилостные мысли: стремно, мол, валяться на одном полу с индусами…; видели ли бы еще знакомые, сказали бы – пару сотен пожалел… Уверенно заявляю: стремно не это! Настоящий стрем был, когда я, как честный фраер, на обратной дороге двинул спать в отель. Он в районе аэропорта, но на территории собственно Дубая. Тут меня и повязали. Как я понял, всяких хипарей, и просто грязных, лохматых и обросших (я этому во многом соответствовал) усиленно шмонают на предмет всякой наркоты. С какой тоской я вспоминал ночь на мягком и теплом полу аэропорта уже на 2-ом часу осмотра!
Мы сразу встретились глазами. Но «понравился» ему я. Думаю, что подобная искра пробивает между клиентом и его выбором в каком-нибудь тайском борделе, прежде чем он ткнет в сторону интереса пальцем или назовет номер. Предложение пройти в номера я принял не смутившись. Здесь же все цивильно, да и вот уже скоро упаду в чистую постель, отосплюсь за бессонную ночь в дискотечном Найроби...
После легкого, но уверенного перекатывания шаров в ласковых руках таможенника, забрезжила перспектива осмотра и дымохода. Интересно, для благополучного исхода в такой ситуации надо расслаблять или напрягать мышцы? Обошлось. После личного досмотра вышли к людям, и тут началось, точнее продолжилось. Были прощупаны все складки и швы одежды и вывернуты все карманы. Из каждого кармана вся накопившаяся там за время существования хуета высыпалась на отдельный листок, рассматривалась, перетиралась пальцами и обнюхивалась. Бля! Нашли даже маленькую гайку от очков, без которой стеклышко стало сбиваться на бок, и я их выкинул в Кигали! У чувака даже на маленьком пальце был специально большой ноготь, которым он ловко выковыривал всякий мусор из складок! Я начал волноваться. Я уже и не мечтал поспать, а молился, чтобы меня отпустили утром к самолету. Такими методами можно найти какую-нибудь херь и объявить ее чем угодно. Кусочки сухой травы нюхались особо тщательно, особенно после моего ответа, что я не курю. Вообще. Время шло. Мытарь запутался в карманах моей колумбийской куртки, и ему пришлось пройтись по ним 2 раза. Настороженность и изумление вызвала у него молния снизу до верху по бокам нейлоновых штанов: он отказывался верить, что не только за ней, но и вообще в штанах нет карманов.
НАШЕЛ!!! Это была крупинка около 2-х мм в диаметре рыжеватой породы с Килиманджаро. Я даже понял, как она оказалась в кармане и из какого конкретно места. Взял на память камень с покоренной горы, а в кармане откололся кусочек. Он нюхал и ликовал. Не знаю, чем она пахла и на что была похожа. Но я учувствовал - пиздец. Даже процессия с каким-то курчавым итальянцем, у которого нашли обрывок уголка полиэтиленового пакета 2*2 см со следами засохшей красной жидкости, не привлекла моего внимания, а автоматически записалась на корку. Таможенник радостно закричал, махнул рукой и эта херня свалилась с листочка, проскочила между досочек настила осмотрового стола и исчезла… Теперь уже вдвоем, они стали ее искать, но я воспрял духом и ушел в отказ – чего бы они не поднимали, я говорил: «Не мое! Ничего не знаю!». Тогда они попытались сделать 2-ой дубль… Но камень оказался крепким, отвалилась только одна крупинка.
Я даже успел немного поспать перед самолетом.
Короче: лучше покемарить 8 часов на полу с абреками, чем упражнять анальные мышцы в общении с таможней.
Прилетели в Найроби. Виза – со свистом, на выходе ждет водила и гоним к границе, чтобы успеть до закрытия. Первые километры озадачили: дорога разъебана до самого небалуйся. Скорость около 30км/ч. По GPS и часам вырисовывалась ночевка на КСП. По дороге много солдат (в Кении, вроде как резня), посты, баобабы, местами редкие антилопы… На кочках машину почему-то стало вырубать. Я грешил на коробку передач. Стемнело. По GPS до границы оставалось километра 3 – 4, а до закрытия минут 45. Очередная кочка и машина по инерции катится с горки, пока не останавливается на обочине. «Кончился бензин!» - говорит водила. Я: «Ты охуел!». Блядь! Вешать рюкзак на этого мудилу и на ебыках гнать его к границе! Если его пиздить, то успеем! – моя единственная мысль. Он ее прочитал по моим глазам. И тут свершилось ЧУДО! На нас на великах скатилось три масая. Водила метнулся к ним, дал денежку, и один из них развернувшись попиздюхал обратно. Потихоньку из темноты стал собираться народ, и я услышал много хороших слов о честных масаях, которые всегда в трудную минуту придут на помощь. Если у них не будет какого-нибудь другого интереса к тебе (это я уже от себя). Через полчаса он привез бутылку бензина, именно такую, какую я представлял в детстве по считалочке: «Идет по крыше воробей, несет бутылочку соплей…». Вжик – граница Кении, чпок – печать в паспорте, десяток шагов, еще раз – чпок, и я сажусь в нормальный джипарь и уже по Танзании мчусь в Арушу.
10 февраля.
Ночевка в Импале ничем не запомнилась, кроме совместной с муэдзином утренней молитвы – не догадался закрыть окно. Отстегнул первую ступень рюкзака (то, что беру в горы), а остальное сдал на ресепшене. Загрузились в машину и по дороге мой проводник обшмонал мой рюкзак. Цель – определить, все ли необходимое я имею, а на разницу предложить прокат. У меня было все. Даже минимум продуктов для поддержания боеготовности я всегда беру с собой. Для гор это особенно важно: это в отеле где-нибудь в Египте можно сутками дристать на очке, а в случае обострения сдаться эскулапам. Тут же возможность эвакуации, даже просто зависания проблематична. Этот вариант его явно не устраивал. В итоге, уже на месте, мне всучили:
1. Перчатки (мои проверенные шерстяные его не устроили) Раз одел - померил и снял. Использовал только свои легкие х/б.
2. Алюминиевую бутылку на 1,5 л. (пластиковую он отверг напрочь) Самое тяжелое и ненужное в моем рюкзаке. Запарился таскать.
3. Еще какую-то ерунду. Даже забыл, какую.
Это то, в чем я хоть немного засомневался. От попыток всучить ботинки, спальник и еще какую-то херь я удачно отбился, к огорчению всей пиздобратии в составе проводника, повара и 3-х!!! носильщиков. В принципе, загнуться там не дадут. Ношеного барахла там дохрена, а единица проката стоит от 20 уев. Я сам кое-чего на обратной дороге оставил, брал специально с таким расчетом. Записались во всякие журналы и поперли вверх. Этот и следующие 2 дня регистрировались в журнале на конечной точке первыми, не зависимо от выхода. В плотном контакте я был только с поваром (который тащил еще и мой основной рюкзак) и с гидом. Остальные «носильщики» появились следующий раз опять внизу. Я спросил, чего они несли, они залопотали на своем, а понимающие гид и повар в этот момент растворились. Типичный развод: показывали на 10л!!! баллон с газом, на какой-то пузатый рюкзак. Дал обиженным неграм по десятке. Вообще у меня сложилось впечатление, что перенос основных грузов осуществляется централизованно, да и основная готовка тоже общая. Сомневаюсь, что мой повар для меня одного кипятил воду, варил рис и т. д. Причем за приемом пищи у десятков туристов удивительным образом совпадали основные блюда, как из одного котла. Но я не спорил. УплОчено. Пища в принципе нормальная, но не горная. Ни по калориям, ни по весу, ни по удобству. Первый день шли по дождевым лесам. Здесь важна защита от дождя. Мое грамотное пончо вызывало зависть у местных. Они же перли просто под дождем. Т. е. и рюкзаки туристов тоже вымокают. У меня все было в отдельных пакетах, поэтому обошлось. Обувь на ночь я оставлял под ступеньками домиков. Частично подсыхало, не до конца, но приемлемо. Mandara Huts: приличные домики, туалет и прочее. Самостоятельно сходил до ближайшего кратера, ничего особенного, заросли травы и кустов. По дороге видел больших черно-белых обезьян. Они прыгали по деревьям и дождевые капли с листьев падали вниз. Две немки, которые шли в сотне метров за мной, радовались дикой природе, смеялись, тыкали пальцем вверх на них… Я стоял выше и видел, как в это время 2 обезьяны беззастенчиво ссали в две мощные струи, которые, разбиваясь, орошали хохочущих и жмурящихся теток золотым дождем. Они не сразу поняли конфуз, так что уверен, им пришлось менять одежду: очень вонючая моча у наших прародителей. На обратной дороге под этим деревом отчетливо бахчило туалетом. Кстати, я заметил потом, можно предугадать приближение к обезьяньим стаям именно по этому запаху. Ночью ждал горняшку. Не пришла. Зато первый раз спал с храпящей женщиной. Страдал напрасно, она лежала на соседних нарах.
11 февраля.
С утреца в необходимое время проснулся, умылся-взбодрился, подхожу к домику, а Никас (повар) скребется в дверь с тазиком. Я подумал – принес жрать как свинье, в лоханке. Оказалось – теплая вода для умывания. Бля - стало стыдно. Вот пишу, рассказываю о срамоте, и становится легче. Ну что это за восхождение с теплой водой для умывания и арбузом на высоте 3500 м? Пошли заросли кустов и вереска, появились характерные для местных высокогорий растения и цветы. В тумане действительно смотрятся эффектно. Пытался раздобыть семена, но не удалось: либо не сезон, либо не дозрели, либо червями пожраты. Интересно, что чуть в стороне, но у тропинки были заросли малины с крупными ягодами. Она смотрелась совсем не по-местному, поэтому я даже представил, как какой-нибудь mzungo (белый) сколько-то лет назад обгадился «домашними пирожками» в тогдашних еще исконных и девственных зарослях вереска. А может я заблуждаюсь, и малину занесли к нам, но тем же способом. В Horombo Huts пришли опять быстро и первыми. Вещички бросил, пошел гулять. Около людей пасутся птицы, типа наших ворон, черные с белой шеей, но размером почти с индюка и мощным клювом. Погонял их в зарослях лобелии (вроде так называется). Вот уже здесь ночью начало плющить. Горная болезнь у меня проявляется головной болью и мнительностью: начинаю прислушиваться к организму и выявлять все недомогания. Вообще риторический вопрос: «Имеет ли смысл проходить «акклиматизацию» в, например, особой камере на зоне, чтобы потом весь оставшийся срок ничего не болело?» Другими словами и уже про горы: зуд, простите, головная боль у меня, как правило, проходит через 5-7 дней. Особенности организма. Так какой смысл для меня умирать 6 вместо 5 дней? В случае более длительных рейдов конечно лучше переждать несколько дней в спокойной обстановке, а не перебаливать на ходу. Для недельных забросок и до 6000 м для себя причин продлевать «агонию» не вижу. Базарил с одним французом со странным именем Дмитрий и живущим в Мозамбике, моложе и внешне мощней меня, так он рассказывал, что не выдержал даже акклиматизации на Уаскаране в Перу и спустился. Как результат: вместо еще одного акклиматизационного дня с выходом к подножию Marangu мы на следующий день поперли выше.
12 февраля.
Не спеша поел в общей столовке, словил изумленные взгляды остальных едаков, когда 2 человека обслуживали одного и подавали совершенно другую пищу (я меню определял сам, давая свои продукты). Вспомнил старый анекдот про негра, хохла, бананы и сало. Только здесь было наоборот: достал нарезку салями, местные подвалили: «Что это?» Думаю, что они это хорошо знали, т. к. когда я предложил им попробовать, они налетели толпой и сожрали всю пачку. Хорошо хоть достал одну и успел 2 кусочка перед этим съесть. Вообще все это время меня не покидало чувство какой-то неловкости. Я привык в горах к другой жизни и компании. Раздражает у окружающих пахнущая краской одежда и снаряжение, причем не в отдельных элементах, а полностью, с ног до головы; раздражают пухлые и розовощекие или наоборот тощие офисные задроты (в которого, по правде сказать, постепенно превращаюсь и я, вследствие сидячей работы, да и возраста); раздражают типичные пендостские восклицания, типа: «O! Really!?!». Хотя, возможно, это еще одно проявление горняшки или простое брюзжание.
Ландшафт постепенно сменился на пустынный. Сухо, солнечно, уже не жарко. Именно здесь, на обратной дороге, проходя мимо кратера из рыжеватой породы «представляющей интерес для геологов» (цитата из какой-то прочитанной статейки) я и положил злосчастный камень в карман своей куртки.
На тропинке увидел следы шин. «Опа! Не хрена себе! Байкеры!» - подумал я. Читал о любителях покорять вершины на велосипедах. Дошли до Kibo Huts. Здесь я увидел один из «байков» и услышал свежую историю о «скоростном спуске». Конструкция представляет собой одно велосипедное колесо, на раму которого приделаны носилки с рукоятками как у тачки. Выпавших из гнезда горных «орлов» и просто «уставших» путников таким образом спускают вниз их же гиды. Воспользовался правом первого – занял козырное место в дальнем углу на нижней полке. Первый раз!!! после Дубая таки сходил в сортир системы «очко»: эхо падения убедило – я в горах. Подтянулась группа самураев и прочий сборный интернационал. Поговорил с парой из Израиля. Парень оказался питерским. Есть не хотелось, мандраж перед восхождением не дал уснуть. Лежал в полудреме до команды «Рота, подъем!» в 23:00.
13 февраля.
ВО бля! 13 число не самого приятного месяца, да еще в високосный год! Сборы. Стали комплектовать мой штурмовой рюкзак. Гид достал мою алюминиевую бутылку, из которой я за 3 дня я выпил в сумме не более 3-х литров, но при этом таскал всегда почти полную. «Давай возьмем парочку по 0,5 пластиковых – легче!» - предложил заботливый и принял участие в моем одевании. Внимание его, конечно, было приятным, но я отказался от большинства его предложений как по естественным причинам уверенности в собственной подготовке, так и по пониманию дальнейшего развода на бабло. Очередной раз уверенно отказался от ботинок. По ходу вспомнил, как в Фанских горах проводник, меняя обувь на переломанных в прошлых сезонах ногах, доставая из схрона под камнем, пролежавшие там зиму кроссовки, приговаривал: «Несколько лет назад Васю накрыло лавиной… А я в его кроссовках до сих пор хожу!» Представил, как Никас и Мбои будут делить мои шмотки. Мои штаны были как раз под цвет куртки Никаса, а взгляд Мбои на ботинки я перехватывал частенько. Захотелось домой, на диван и тихо и мирно читать книжку о каких-нибудь «придурках», штурмующих вершины. По итогу, уступив уговорам, но совершенно напрасно одел еще одни носки, вытащив при этом стельки, и 3-и!!! штаны. Может я привыкший, может мороза особого не было… Не знаю. Оказалось, лишнее. Сложив все в рюкзак, он взял его себе. Здесь впервые я воспользовался палками-ходилками, до этого момента тащил их в рюкзаке и не использовал.
Из-за переодевания и затянувшихся сборов мы вышли почти последними. Но постепенно огоньков «лобковых» фонарей впереди становилось все меньше, однако лидерами мы так и не стали. Дыхалка настроилась где-то через час. К этому времени яйца под з-мя штанами уже были готовы к салату Оливье, да и просто захотелось пить. Присели. Мбои полез в рюкзак. Вдруг тени под фонариком на его и так черномазом лице стали принимать причудливые очертания. Я поймал его растерянный взгляд и страшная догадка ебнула кровяным пульсом по мозгам.
«Хули ты так долго ищешь воду в этом маленьком сраном рюкзаке!!!!!!!!!!!!!!!» заорали мои глаза.
«Water!?!?!?» вышло изнутри, и прохрипела глотка. Он развел руками…
Я беспомощно хныкнул, как ребенок. Пиздить его? Вогнать палку-ходилку ему в жопу? Или просто плюнуть ему в лицо?........
Короче, пока мы переодевались и перекладывали рюкзак, этот мудила забыл засунуть туда закатившиеся за лавку бутылки, вытащив при этом мою алюминиевую. Ну и я мудак тоже – не проследил и не проверил. Все же на нас двоих в рюкзаке оказалась его 1л бутылка на половину наполненная каким-то разведенным фруктовым порошком. Он протянул ее мне. «Сука! Выпью прямо сейчас всю бутылку, чтоб тебе, гнида, не досталось!» - подумал я. Никогда!!! Никогда не желайте другим плохого! Я отпил буквально глоток, и меня забило в конвульсиях. Думаю, что это было очередное проявление горной болезни, да и вкус был термоядерным. В студенческие годы такая херь под названием кажется «Upy» нормально шла на запив. Но здесь я не мог потом даже чувствовать этот запах – сразу же начинал блевать, хотя и уже было не чем.
Теперь могу авторитетно заявить: восхождение возможно без воды! Пить хотелось. Сильно. Но не до такой степени, чтобы дать пинка японцу, одновременно ухватившись за горлышко торчавшей из его рюкзака бутылки или просто грызть ледник.
Хотя дыхание и устоялось, в остальном было весьма хреново. Болела сломанная 4 года назад рука, ныл аппендицит, голова не болела из-за таблеток, но кровь била так сильно, что я реально чувствовал, что голова с каждым ударом увеличивается в объеме, а потом принимает исходное состояние. Двигался как механизм. Говорят, что лезут ночью, чтобы не видеть, сколько впереди еще осталось. Это правильно.
Вдруг впереди несколько огоньков скучковались, послышались крики.
«Gillman’s point» - сказал Мбои, показывая на огоньки.
«Бля-я-я!» - сказал я.
Появилось второе дыхание. Шаг – вдох, шаг – выдох, взгляд в след гида… Еще полчаса… Опять крики. Посмотрел вверх, а огоньки скучковались, но уже в другом месте и выше.
«Хватит пиздеть!!!!!!!» - заорал я нечеловеческим голосом. Такой облом! На секунду от напряга и огорчения потерял равновесие…Катился немного, до ближайших скал.
«Что ты кричал?» - спросил меня, вытаскивая из расщелины Мбои.
«Мы вас догоним!» - объяснил ему я. Услышите на Килиманджаро по-русски исходную фразу, поймите правильно.
13 февраля.
Большая часть обломов происходит именно на Gillman’s point. Когда ожидаемые следующие 200 м вверх и 2 км вперед, сохраняя количественные значения, видятся уже реально, качественно. Со мной, особенно с моей головой, уже произошли серьезные, но, к счастью, обратимые потом внизу изменения. Поэтому мы буквально на пару минут присели и тем же темпом поперли дальше. Несмотря на мутное состояние и периодические рвотные позывы, картина впечатляла. Торчащий из облаков кратер утюжил своими размерами, а цепочки огоньков восходителей с разных сторон по разным маршрутам выглядели фантастически. Похоже на пик Адама на Цейлоне ночью, во время праздника. Дошли, встретили восход, пофотал, от суеты опять заколбасило, но через сотню метров вниз начался отходняк. Радость, кайф, эйфория… Не знаю как еще обозвать это состояние. Позабылось и отсутствие воды и усталость. По сыпучке уже стало припекать. В тени еще лежал тонкий слой инея или снега, а на солнце уже жарило прилично. В Kibo Huts народ уже давил на нарах. Обломщики и самые шустрые. Я сразу стал пить – и еле успел выбежать из комнаты. В части питья и еды пришел в норму только на следующий день. Смысла спать здесь не было, и мы оперативно спустились в Horombo Huts.
14 февраля.
Последний день прошел так же резво. В Mandara Huts погонял обезьян, по дороге ниже углублялся чуток в лес, смотрел крупные цветы и водопады. В Marangu Gate получил сертификат, поощрил повара, гида (зла не держал – так приятно отпускало!) и призрачных носильщиков. Даже купил масайское копье за 25$, кстати самое дешевое из подобных виденных. Уже в машине договорился о переброске через Нгоронгоро и Серенгети до Мванзы. Ночевал и приводил себя в порядок опять в Импале.
