Естественно, ковыряться во всех этих подковёрных замутах царю было немного скучно. Особенно в свои 32 года.
Все началось с веера. Она обронила его, смущенная приглашением на танец. Он поднял вещицу и вернул обладательнице вместе с обещанием новой встречи. Обычная история. Не стоило бы вспоминать ее через 200 с лишним лет, если бы она не сыграла решающую роль в судьбе Финляндии и одного из ее самых обаятельных городов - Порвоо.
Упавший веер принадлежал восемнадцатилетней красавице Ульрике Мёллерсверд, а приглашение на танец исходило от любвеобильного императора Александра I. В крохотный финский городок, расположенный неподалеку от Хельсинки, он приехал на знаменитый сейм, в ходе которого Финляндия с его легкой руки вошла в состав Российской империи на особых, более чем выгодных для маленькой страны, правах. Но в марте 1809 года исход сейма еще не был известен.
Сейм, растянувшийся на несколько месяцев, только начался, исход его еще был под вопросом, а в здании духовного капитула на улице Кирккотори, что в двух шагах от собора, устроили бал в честь императора. И как только зазвучала кадриль, на танец он пригласил дочь заместителя местного губернатора Мёллерсверда, еще недавно воевавшего с Россией на стороне родной Швеции. Александра биография майора ничуть не смущала. Не смущало его и то, что сам он был женат, причем практически дважды: помимо законной супруги императрицы Елизаветы, он имел продолжительные отношения с Марией Нарышкиной. Похождения Александра обсуждала вся Европа. Стоит ли удивляться, что он на глазах у всех очаровывал Ульрику. Как бы ни была хороша собой девушка, а к такому вниманию к собственной персоне она явно не привыкла. В музее хранится знаменитый веер, оброненный ей в замешательстве, и скромное девичье платье, которое она одела на памятный для всей Финляндии бал.
Через несколько дней после бала он приехал в имение Мёллерсвердов Мянтсяля (теперь это пригород Порвоо), где провел целые сутки; большую часть времени, конечно же, с Ульрикой. Они гуляли по парку, вместе с деревенской молодежью танцевали под звуки самодельной скрипки, на которой играл конюх Меллерсверда… Как пишут целомудренные историки, на прощание Александр «поцеловал Ульрику в щеку, а через три года пожаловал ей звание фрейлины Ея Величества Государыни Императрицы». Чуть больше фантазии проявил финский писатель Мика Валтари, посвятивший Александру и Ульрике целый роман с угрюмым названием «Танец над могилой», экранизированный в 1950-е годы. Он представил, как несчастный государь мучается от кошмара, увидев во сне убийство своего отца Павла I, и засыпает лишь когда Ульрика кладет ему на лоб ладонь. Как бы то ни было, в начале лета Александр вернулся в Мянтсяля еще на три дня, а через три года действительно сделал Ульрику фрейлиной.
Для Порвоо девушка, пленившая российского императора, стала добрым ангелом. Можно сколько угодно иронизировать над ее взаимоотношениями с Александром, называя их пошлой интрижкой, но факт остается фактом: благодаря Улле настроение государя заметно улучшилось, и результаты сейма превзошли все ожидания финской стороны: Финляндия, едва освободившись от 700-летнего шведского господства, получила гарантии самоуправления, а ее законодательство, церковная система и сословные привилегии остались неизменными; долгожданная независимость была близка, как никогда. Стоит ли удивляться, что портреты Уллы теперь украшают не только музеи городка, но и сувенирные лавочки, витрины кафе и интерьеры ресторанов.
В том, что Улла действительно питала к Александру теплые чувства, сомневаться не приходится. Легенда гласит, что со временем она переехала в Петербург и даже родила ему ребенка, но упрямые факты сообщают, что девица Мёллерсверд так и осталась в Порвоо.
И всё бы ничего, если бы не отцовские чувства майора Карла Адольфа Мёллерсверда (1744-1828). Да-да, папаня страстной Ульрики был вовсе не в восторге от недетских шалостей своего дитяти, но вступать в тёрки с её венценосным бойфрендом старый солдат явно не решался. Но и оставить всё, как есть, тоже было не айс. Вот уж подкинула доченька проблем!
Что за дети нынче, право,
Никакой на них управы,
Мы своё здоровье тратим,
Но на это наплевать им.
Такая-сякая сбежала из дворца,
Такая-сякая расстроила отца.
Нынче детям много ль надо,
Им бы танцы до упада,
Им бы песни до рассвета,
А до нас им дела нету.
Такая-сякая сбежала из дворца,
Такая-сякая расстроила отца.
Дети - наше наказанье,
Дали им образованье,
Стали дети непослушны,
Но без них ужасно скучно.
Такая-сякая сбежала из дворца,
Такая-сякая расстроила отца.
Ба-да-ба-да-ба-да отца,
Ба-да-ба-да-ба-да отца.
Отца, отца, отца, отца
Ца-ца-ца"И вот, через несколько лет после знакомства с императором отец против воли выдал ее замуж за генерал-майора Одерта Рейнольда фон Эссена. Невесте было 22, жениху – 58. На венчании, которое наверняка проходило все в том же кафедральном соборе, она ответила на его предложение отказом, но священник продолжил церемонию. Однако Ульрика была непреклонна: в ту же ночь она свалила от Эссена. Незадолго до того, узнав о предстоящей свадьбе, Александр послал в подарок невесте 12 000 рублей серебром. Царь, как никак, мог себе позволить. Как знать, возможно именно то обстоятельство, что он до сих пор помнил свое казавшееся мимолетным увлечение, придало Ульрике мужества. Она добилась развода, при этом Александр лично проследил, чтобы неудавшийся супруг не отобрал у нее подаренные деньги. После смерти родителей на эту сумму Ульрика купила дом – через две улицы от того, в котором некогда останавливался ее первый и единственный возлюбленный – и поселилась в нем с братом и сестрой.
В городе к ней относились с большим почтением: она была одной из немногих женщин, получившей право голосовать на выборах. Сохранились сведения о том, что Меллерсверд нередко устраивала приемы и даже театральные представления, разнообразившие размеренную жизнь Порвоо. Незадолго до смерти Ульрика переехала к племяннице в Хельсинки, как и положено почтенной даме, большую часть времени проводила за пряжей и воспоминаниями. Скончалась она в возрасте 87 лет и была похоронена в родном Порвоо, на старом кладбище. От центра города его отделяет скромная мутноватая речка, вдоль которой тянутся похожие, как две капли воды, деревянные домики. С вершины холма, на котором расположено кладбище, можно разглядеть старинную железную дорогу, еще одну местную достопримечательность, радостно оживающую летом и впадающую в спячку с его окончанием. Виден отсюда и весь Порвоо – уютный, незамысловатый и очаровательный, как смелая барышня, без истории любви которой он казался бы обыкновенным, хоть и милым, провинциальным городком, Порвоо Ульрики и Александра.