Тот сам себя не испытал,
Пусть даже внизу он звёзды хватал с небес.
Внизу не встретишь, как не тянись,
За всю свою счастливую жизнь
Десятой доли таких красот и чудес.
В.Высоцкий «Здесь вам не равнина»
Эльбрус – высочайший пик Европы и России. Древний спящий вулкан. Даже сегодня в его окрестностях встречаются следы его огня, который когда-то испепелял все вокруг. Но люди не боялись Эльбруса, восхищались его мудрой красотой, складывали о нем песни и легенды, а черкесы до сих пор называют его «Ошхамахо», что означает «гора, приносящая счастье». Другое местное название – Мингитау – гора тысячи гор. Согласно одной из местных легенд, после всемирного потопа Кавказские горы показались из воды самые первые, Ноев ковчег зацепился за одну из подводных скал, торчавших на поверхности, это и была одна из вершин Эльбруса.
Эльбрус непредсказуем и очень капризен внезапными и резкими изменениями погоды. На высоте в 5642 м даже летом бывают морозы, а погода может полностью перемениться в течение пары часов, причем точно спрогнозировать, например, изменение температуры, не может никто. Неизменным остается лишь одно — гордая и суровая красота вечных льдов, которым уже не одна тысяча лет, и которые хранят в себе еще много тайн. Акклиматизация из-за близости к морю тяжелее и 5642 м Эльбруса приравниваются к 6500 м непальским.
По альпинистской классификации Эльбрус оценивается как 2А снежно-ледовая, прохождение обеих вершин 2Б. Еще одна важная особенность Эльбруса - это фумаролы, газовые кратеры. Эльбрус потухший, но дышащий вулкан. Фумаролами изобилуют склоны вершин и седловина. Периодически они открываются под снегом то там, то здесь. Не исключено, что именно в них попадает часть пропавших на Эльбрусе людей. Многие из них - источник ядовитых газов, таких как сероводород. Это необычная гора, со своими страшилками про Черного альпиниста и Эльбрусскую деву, морочащую восходителей.
Через интернет я нашла туристический клуб, официально базирующийся в Ставрополье, у которого были единственные подходящие для меня даты восхождения, маршрут с юга. Хотелось бы пройти по северному маршруту первовосходителей, более дикому и изумительному по красоте, с горячими источниками для купания, но летний отпуск тем и плох – не гибкостью дат и дорогими билетами. Нас в группе было 4 человека, все новички. Стандартная десятидневная программа восхождения, с одним запасным днем на случай непогоды, настоящий горный поход - все общественное снаряжение распределено между участниками, дежурства на кухне, самостоятельный сбор-разбор палаток.
Сначала немного тяжело было психологически. Чистить зубы и умываться утром ледяной водой с горного ручья. Брр!! Оставалось лишь с теплотой вспоминать, как портеры на Кили грели нам водичку для утреннего омовения. Здесь же не было отдельной палатки-кафе, которая ждала всех с утра на готовый завтрак и горячий чай – все нужно делать самостоятельно, варить кашу по очереди, а затем мыть котелки в холодной воде. Наши молодые люди старались избегать кухонных вопросов, искренне считая, что мытье посуды – почетная женская обязанность, как само собой разумеющееся. Нее-е! Со мной этот номер не прокатит точно, приходилось напоминать, что кухарки в походе – по договоренности с турфирмой и за них нужно платить. Первый день-два я приноравливалась нести свой рюкзак на 90 литров, забитый до отказа. Сургутские «Альпинисты 60-ой параллели» угостили меня отличным рюкзаком для горных походов. С непривычки было тяжело сохранять равновесие на узких тропках, рюкзак перевешивал, меня заносило то влево, то вправо, казалось, что он весит больше, чем я сама. Чувствовалось, как портеры-носильщики нас разбаловали, непривычно без трепетного африканского сервиса.
Зато само восхождение на Эльбрус далось намного легче физически – сказывалась акклиматизация. Если перерывы между восхождениями не больше полугода, то на следующую гору подниматься легче – организм «помнит» высоту. Также подъем на Эльбрус идет по снежному склону, по которому легче идти в кошках. Сравнений не избежать. Помнится, на Кили были участки с сыпухой, когда на каждый шаг нога отъезжает на полметра назад.
Первые дня три дня был тренировочный выход на перевал Ирикчат, 4000 м через лес, а затем по горным долинам. По дороге через лес мы набирали воду из нарзанных источников; сосны и ели щедро распыляли ароматы веток, заставляя громко вдыхать воздух и расплываться в улыбке. Нам встречались буреломы, небольшие, но широкие ручейки, завалы камней. Мы бодро шагали. Глаз радостно привыкает суровой красоте гор, раскинувшимся холмам, разлапистым соснам, пасущимся лошадям и коровам. Как можно описать буйство красок единения с природой? Передать ароматы горного разнотравья? Могучие каменные исполины милостиво позволяют настойчивому лесу обрастать у подножия и выше, который затем плавно переходит в кустарник и затем в едва ли заметную травяную поросль.
У самой же вершины серые камни сменяются снежной шапкой. Мы видели самое-самое начало - как на четырех тысячах подтаивает ледник, разморенный полуденным солнцем. Из-под него стекает талый ручеек, весело журча, переливаясь всей радугой цветов и сливаясь с другими. Один, второй, третий и горный ручей вниз по долинам становится шумным Баксаном, который грохоча, сливается единым целым с бурным Тереком. После девяти дней созерцания природы бетонные пятиэтажки в Терсколе казались чуждыми и неприятными глазу.
Когда мы спускались с Ирикчата, мы дошли до поселка и где-то присели передохнуть. Кругом домики, окруженные огородами и посадками. Суровый горец вышел из соседнего дома и предложил нам войти внутрь, отдохнуть – «Там телевизор есть, чай если желаете». Мы вежливо отказались, но было приятно. Чуть помедлив, горец спросил – «А сколько километров с Ирикчата и вниз до поселка?» - гид ответил, что где-то 25 км - «Ммм! А вот у нас корова там отелилась, вот мы этого теленка оттуда вниз на руках несли до дома». Маленький виновник события, едва ли неделя от роду, прятался за свою рогатую мамку. Ну уж если корова с пузом загуляла на 4000 м, нам грех жаловаться на усталость.
Мы вернулись в гостиницу, отдохнули, и на следующий день поехали на сам Эльбрус. Подъем на канатках до 3800 м, переход и обустройство в «Приюте 11». Здесь уже зима, самая настоящая в июне месяце. Двуглавый Эльбрус вот он, кажется, что до него рукой подать. Две узнаваемые снежные вершины, как спина верблюда, с характерной седловиной между ними. Радиальный выход на 4800 м для акклиматизации, одеваем горные ботинки, пристегиваем к ним кошки, идем по снегу. Снежно-ледовые занятия, техника безопасности на склонах, приемы самозадержания и правила обращения с ледорубом. Сидя на склоне, можно бесконечно любоваться панорамой Кавказского хребта. Тысячи тысяч горных пиков, как застывшая рябь в каменном океане, припорошенные снегом, соревнуются между собой – «Я выше!» - «Я круче!» - «А я красивее!». Кажется что одно и тоже, но нет, картина меняется каждую секунду белогривыми облаками и тенями солнца. Можно бесконечно любоваться, предаваясь философским размышлениям.
Мимо нас то и дело стремительно спускались горнолыжники и сноубордисты, другие группы восходителей обгоняли нас.
- Поле-поле, ребята, - в качестве приветствия слышу от другой группы.
- Акуна матата! – отвечаю сразу на автомате.
- А вы были на Кили?
- Аха!
- А мы тоже! А вы когда? – улыбаются в ответ. В таких поездках всегда встречается куча интереснейших людей и новых друзей с необычными историями. Мне нравится слушать, чувствовать человека.
На следующий день Эльбрус стал показывать характер метелью и буранами. Мы заскучали в «Приюте», развлекаясь картами и кроссвордами. В такую погоду очень легко заблудиться на горе, видимость падает до нуля и невозможно ориентироваться по красным вешкам горнолыжников. После обеда распогодилось, я самостоятельно ради тренировки сходила на 4400 м, на обратном пути скатываясь по склону на ледянке.
Вечером гид внимательно изучал вечернее небо, выискивая признаки непогоды. Обычный прогноз погоды с интернета не приемлем для этих высот. Сегодня ночью идем на вершину. Собираем штурмовые рюкзаки – все самое необходимое – вода, пуховые варежки, сникерсы, фотоаппараты.
***
Штурм вершины. Переход с 4000 м до 5642 м на западную вершину, полтора километра по вертикали. По горизонтали это будет намного длиннее, извилистым путем по склонам, в обход опасных мест. Выход в полночь, к полудню должны быть на вершине, если не успеваем – то вовремя поворачиваем назад. И еще спуск обратно. Есть такая точка невозврата, когда затемно нужно вернуться в лагерь. Самый тяжелый день, почти 20 часов на ногах, с небольшими перерывами на отдых. Небо было чистым, виднелись звезды, это обещало хорошую погоду. Нам повезло – было единственное погодное «окно» 19 июня в которое мы попали. До нас пару дней была пурга и после гора тоже капризничала.
Привал на седловине
Один из участников отказался идти на седловине – высота 5300 метров. До вершины оставались какие-то 300 метров по вертикали. Самые обидные метры. На самом деле самые сложные метры. Он просто сказал – не могу идти и все. Спортсмен, парашютист, все дни шел впереди всех. Гора не пустила. Не захотела. Когда я пыталась подбодрить остающегося товарища, мол, дойдешь, пошли! – гид резко меня осек – «Стоп, Сапфира. Кто его спускать будет?». Мы на высоте 5300 метров, ратраки на Эльбрусе поднимаются максимум на 5 000 м. Еще одна важная разница с Африкой. На Кили у гидов под рукой бригада портеров и для них очень важен вопрос «всхожести» группы. Они будут возиться со слабыми клиентами, от которых можно получить щедрые чаевые. На Эльбрусе это не принято, нужно рассчитывать на себя и реально оценивать свои возможности и всегда помнить, что сложнее подъема может быть только спуск. Раньше спасательный пункт МЧС базировался на 4000 м, недалеко от приюта. По каким-то причинам их оттуда убрали и перевели ниже. Теперь в случае форс-мажора, МЧС-никам нужен далеко не час и не два чтобы добраться до пострадавшего. Наш гид ругался, мол, пока какого-нибудь американца с переломанными ногами не спустят вниз на подручных, начальство «сверху» не зашевелится. Другого представителя мужского пола, мы, две девушки, практически допинали до вершины – уже на самом пике, за сто метров, на него начала накатывать горняшка и он отказывался идти. К счастью, самый сложный участок подъема уже был пройден. Когда мы уже спустились обратно ниже седловины, его отпустило, он начал чувствовать себя хорошо и бодрее зашагал вниз. Было тяжело и мне, но меня уже захватил спортивный азарт. Вот уж чего от себя не ждала – что приду в спорт, тем более через альпинизм. Помниться, в школе отлынивала от физкультуры как могла и каждый мой неуклюжий прыжок через ненавистного козла был сущей трагедией, сопровождаемый свистом и улюлюканьем одноклассников. Но как же все интересно получается! Такие интересные вещи, чем хотелось бы заняться в полной мере – яхтинг, кайтсерфинг, дайвинг и др. – все относятся к спорту.
Вид на восточную вершину, седловину и я на склоне западного пика. Осталось совсем чуть-чуть
Вершина! Я боялась, что будет непогода или пасмурно. Был ясный день, почти 2 часа пополудни. Кристальная белизна снегов, солнце, обрамленное изумительным голубым небом, кучерявый ковер из облаков простирающийся далеко-далеко вдаль, из под-которого виднеются другие горы, помладше и пониже. Хочется вглядеться в горизонт и увидеть Черное море. Вершина – пустынный заснеженный пятачок два на два метра и небольшой валун, обернутый рекламным флагом. Еще недавно здесь были две 16-х килограммовые гири, потом оставалась одна красная «КПРФ». Куда ж они подевались? Утащили на сувениры? Вообще наши альпинисты любят пошутить. Кроме гирь на Эльбрус затаскивали и приковывали к туру противотанковую гранату, на другой вершине Кавказа - Виа-тау красовалась железная кровать в начале 80-х годов, на Большой Чимган кто-то не поленился затащить железнодорожный знак ограничения скорости 60 км\ч, на перевале Щуровского у тура стоял военно-полевой телефон, с ручкой, как положено. Где-то было и кресло. В одном из альплагерей, начальнику на дверь в гостинице вместо номера привинтили букву «М». Всю ночь не зарастала народная тропа.
На спуске началась метель, инструктор заметно занервничал, всё время переговаривался с базой, сообщал, где примерно находится группа. Тропу заметало, видимость резко падала. Это был как раз тот случай, когда с Эльбрусом шутки плохи. Гора вроде как милостиво пустила, а теперь ясно давала понять – мол, сваливайте отсюда живее. Была опасность потерять дорогу, свалиться в трещину, замёрзнуть. По Косой полке до скал Пастухова есть место, именуемое «трупосборник». Мы шли осторожно, шаг в шаг друг за другом, страхуясь ледорубами. К приюту вернулись вечером, метель разгулялась во всей красе. Дико уставшие, но целые и довольные. На следующий день предстоял спуск вниз в долину и отъезд домой.
Восхождение на Эльбрус было легче, но не значит легко. Меня предупреждали: горы – это навсегда. Сейчас с полной уверенностью могут сказать - да-да, это навсегда! Горы, как и море, видели все. Но только сбоку. А мы видели их вершины, которые толкаются плечами, купаясь в облаках. Правда, через пару дней эта картина становится привычной. Хотя нет, восхищение остается.
Закончился короткий поднебесный отпуск, но осталась абсолютная уверенность, что в горы я ещё вернусь. В год по две горы – для новичка думаю, неплохо. В планах восхождение на Аконкагуа - почти семитысячник (6962 м), Аргентина, высочайший пик Южной Америки, экспедиция на 18 дней, февраль следующего года. Пора закупаться снаряжением, прицениваться к билетам, гидам и турфирмам. Потом Денали (6194 м) на Аляске, США, вершина Северной Америки, пока не знаю когда точно, но туда нужно идти только летом. Надеюсь, все получится. Самое интересное, что когда ты едешь домой, мысленно ты уже занимаешься планированием новых восхождений и новых приключений. Вперед, к новым высотам и достижениям! Лучше гор могут быть только горы!
Кабардино-Балкария, Россия. Июнь, 2013.
