Небольшой вынужденный отпуск - 7 дней в Красноярске, по причине полного отсутствия пропуска на объект, полной невозможности его оформить заново и полного нежелания возвращаться домой раньше срока, тем более, что командировку на объекте пообещали отметить.
День 1.
Приезд в славный город Красноярск. До объекта часа полтора езды на автобусе, шестирядное шоссе, заканчивающееся КПП (Именно так. КПП не в стороне от шоссе, а прямо на нем). Бюро пропусков: «ФАМЫЛЫЯ?» -«Такой-то!» - «Нэт нычаго!» - «Почему?» - «Мая не знай, иды к нащалнык! - «А?» - «Хто слэдыщый?». И все. Не пришло подтверждение из конторы на въезд в ЗАТО и делай че хошь. Возвращаюсь в стольный город Красноярск. Ведомственная гостиница хозяйства Решетнева. Двухместный полулюкс на одного. Сон, крепкий и глубокий.
День 2.
Экскурсия на КПП. Звонки в местный отдел, на объект, еще ХЗ куда, встреча с принимающей стороной через вертушку, радость - командировку отметят, через 4 дня приехать забрать. Чувствую, жизнь повернулась в сторону удовольствий. Возвращаюсь в гостиницу под вечер.
«Девчонки, переселите меня из одиночки куда-нибудь?» - «Двадцатиместный люкс с видом на помойку устроит!» - «Да!!!!» - «Заселяйтесь!
Большая комната на 7 кроватей, круглый стол в центре, на столе мешок рыбы суховяленой, под столом две канистры с пивом, вокруг стола трое - майор со шпалами, старлей с пушками и прапор с крыльями. «Свободная койка где?» - «Эта, эта и эта заняты, остальное твое» - «Тогда здесь» - «Пиво пьешь?» - «И не только» - «Садись, Здравствуй!!!» - «Здорово, контрразведка!»
МОЛЧАНИЕ. Тихо встал прапор, перекрыл дверь, поднялся старлей, со словами «Пей-пей», зашел за спину, вообще не поднялся майор, но тихо спросил: «А ты, мил человек, сам-то кто будешь?». Трех отмазок хватило: девки на вахте сказали, что они из одной части, справка о допуске на руках, а принцип формирования ихних частей всем известен. Стало понятно, что явка провалена, и герань с подоконника можно снимать. В коллектив меня взяли. Чем закончился этот день, понятно....
День 3.
Где я, кто я, с кем я... «О, Серега (старлей), привет, как жизнь?» - «Сам дурак!» - «Там не осталось на донышке немножечко?» - «не знаю, не могу наклониться...» - «Олег (прапор), ты ж рядом с канистрой на полу спишь, потряси, а?» - «Нет там ни..., тащ майор поутряни все выжрали-ссс, и на службу пошли, а нам велели затариться» - «Во, бля, попали!» - «А время скоко?» - «Обед проспали уже» - «Х с ним, с обедом, главное, пивнушки открылись» - «Серега, подъем, ща доедем и заодно и пообедаем» - «Прапор, мусор со стола, посуду вымыть, водилу мы забираем!».
Оказывается, около гостиницы стоит УАЗ-буханка, в ней спит водила и черт-те сколько приборов, дисплеев и т.д. (Да это и не важно) «Рыжий, просыпайся, за пивом вперед! Дорогу знаешь!». В общем, туда - обратно, плюс там, плюс обед и жизнь наладилась. Вернулись обратно, поправили Олега, окна настежь, цигарку в зубы и на подоконник. Вдруг внизу, по встречной полосе едет еще один наш (уже говорю наш) УАЗик, моргая и сиреня. Высовывается водила и очень нижайше просит забрать тело майора. Но тело майора само открывает другую дверцу и пикирует в асфальт вниз головой. Удар звонкий, но прапор (летчик, блин) ржет: «С мягкой посадкой, тащ майор!». Поднятый на третий этаж майор из последних сил вымолвил: «Всем спать, завтра на охоту!» и силы у него кончились. Ну один в один с Булдаковым, но за 10 лет до него. А тогда я только спросил какую, но в ответ уже кончились и старлей с прапором.
День 4.
Сплю спокойно, знаю, что КР сегодня сранья сваливает, вдруг: «Встать, какого Х не собран? Выезд через 20 минут!». Разместился я внутри одной из буханок, прилег на водительские матрасы и решил продолжить каникулы за счет доблестных спецвойск. Придремал, куда привезли не знаю. Вокруг сопки, на одной мы, на другой какое-то строение, между нами колючка. Антенны, приборы, на дисплее какой-то текст, как я понимаю ни ко мне, ни к КР отношения не имеет. Старлей объяснил: «Вот это и есть охота. Этот сигнал здесь из того здания, а здесь его быть не должно! Поэтому сегодня, а скорее и завтра, нас будет очень сильно обхаживать местная безопасность». Очень сильно, это сказано очень мягко. День закончился банькой, шашлыком и шилом, шилом, шилом.
День 5.
Был посвящен рыбалке. Я поначалу опять подумал про какой-нибудь подвох, но было все до банальности кайфово. Были известковые озера с мутной и непрозрачной водой, была слепая в силу ненужности глаз рыба, напоминающая карпа, была рыбалка на резинку, был клев, была уха, было под уху, было вместо ухи, было лето, была жара, было соседнее озеро с водой из вечной мерзлоты, было купанье. Один худющий старлей Серега не мог себя заставить в эту шугу залезть. Но шило - это вещь, заставляющая нас делать то, чего в другом состоянии никогда не сделаешь, а по совершении этого гордишься всю жизнь. И худющий Серега с разбега, с диким криком, уханьем и гиком, подымая волну, как от ледокола «Сибирь», ринулся в воду, проплыл метров 20 и был остановлен отеческим, но громким советом майора:
«Старлей, неправильно плывешь. Там только 10 сантиметров воды прогрелось, вот в них и плавай!»
В раскатах гомерического хохота померк подвиг Сереги, а сам он от смеха еле доплыл обратно.
День 6.
Этот день был ознаменован утерей табельного оружия. Тащ майор, зачем-то, сам он объяснить поступка не смог, с утра встал на учет в комендатуру и получил ствол. Но пришел домой также как и два дня назад, то есть по привычке перед гостиницей стукнул в асфальт головой, прям как мусульманин правоверный. Старлей, увидев ствол, в лице переменился, сказал, что стенкам в гостинице вместе с тараканами пришел амбец, когда тащ майор чуть-чуть оклемается, и начал припрятывать табельное оружие майора. Через какое-то время посмотрел на меня и сказал: «Андрюха, прячь у себя, нас он точно обыщет вплоть до чемоданов». Пришлось сунуть в подушку. Точнее у меня в одной наволочке две подушки было, вот между ними макаров и поместился. Потом мы со старлеем решили в кабачок сходить, танцы-шманцы, девочки-вино, вернулись под утро, настроение приподнятое.
День 7.
Кроме того, что он был продолжением дня 6, это оказался последний день моих каникул. Сначала рано утром, часа в 4, когда мы пришли домой, нас встретил почти поседевший майор, абсолютно трезвый, перевернувший все наши вещи, порвавший на куски водилу, с которым ездил, и ждущий нас. По его виду было понятно, что в отказ идти бесполезно, признались сразу, но поиграли в веселую игру - «Ствол здесь, но сам найди». К его чести, тащ майор быстро допетрил, что не обыскал только мою подушку, напомню двойную, у нас еще пузырь водки не кончился, с которым мы из кабака вернулись. А после непродолжительного отдыха, прапор вдруг спросил, а когда у меня самолет. Амбец, 6 часов до рейса, мне еще до объекта за командировкой надо. Но ладно, в буханку брошены вещи, остатки шила, загружена вся компания, раскручены гироскопы, настроен автопилот водилы, ключ на старт и в путь к дому, семье и работе.
Все было хорошо, всем было хорошо, все были хороши, но на вопрос в аэропорту, чем же я им приглянулся, было по-отечески сказано: «Кто ж тебя одного оставил бы, а вдруг ты все-таки казачок засланый! А так спокойно, все время на глазах, сейчас в самолет погрузим, и будем спокойны. Ты уж не обессудь».
Приплыли, привет контрразведке.
