=============================
КРЫМ. Орджоникидзе. Август-сентябрь 2021г.
Чем бредовее идея,
тем навязчивее желание ее исполнения.
…перестук-перестук…
…перестук-перестук…
…перестук-перестук…
Вагонные колеса переговариваются перестуковой азбукой на бесстыковых рельсах. Первые колеса состава поторапливают остальных, задние, как уставшие дети, спрашивают: долго ли еще ехать, когда следующая станция, а покурить успеем?...
За купейным окном второго этажа скорого «Москва-Симферополь» пролетает география, не вошедшая в учебники.
Бесконечные поля сменяют друг друга клетками шахматной доски. Желтые – с еще неубранным подсолнечником, почти черные – перепаханный чернозем после уборки урожая. Лесополосы четко, даже – строго, нарезают эти бесконечные поля. И все очень аккуратно, чисто, ухоженно.
…перестук-перестук…
…перестук-перестук…
Четкий распорядок прерывают реки и речки, пруды и озера и тогда мосты гудят своими арочными пролетами попутную песню.
И, как ухоженные поля, чисты и свежевыкрашены. Города, поселки, большие и небольшие; дачи и крохотные деревеньки с аккуратными домами и огородами, полустанки длиной в пол-вагона… Чем ниже к югу спускается поезд, тем больше капуста на грядках замещается арбузами. Чем дальше от Москвы, тем дешевле кукуруза на перронах и крупнее орехи; небо солнечнее и оптимистичнее. Хочется верить людям и прогнозу погоды. – Все это в конце концов превращается в бесконечную панораму жизни. Из купейного окна второго этажа симферопольского скорого видится живая география. 1700 докрымских километров западают в душу своим одушевленным существованием.
Эти километры, как открытый урок: здесь живут, любят, рожают, радуются, умирают, горюют, строят, пашут, выращивают и собирают урожаи… Думается, что именно здесь жизнь настоящая, искренняя.
В вагоне на верхней полке вообще хорошо думается. И чем бредовее мысли и идеи, тем больше вариантов их исполнения и, как правило, не менее бредовых, приходят в голову.
Но обычно, спустясь с верхней полки и таща чемоданы на выход, к морю, средневзвешенный пассажир мгновенно очищает мозг от ненужностей и устремляется в сторону проката шезлонгов.
Каждая сущность, осязаемая или бестелесная, обязательно имеет запах.
Размышления на верхней полке
-------------------------------------------------.
Ночь. Время темное, таинственное. Жутковатое, скажем прямо, время. Однако, надо отметить, соловьи, к примеру, поют по ночам. Поют и днем, конечно, но, как правило, от очень уж безответной любви или страдающие бессонницей. К тому же – недолго, поэтому ничего особенного в характеристики ночи они не привносят. Ночь полна звуков. Они не так громки, как дневные, но тембр у них особый, минорный и тревожный. Есть в этих звуках нечто, что заставляет открыть окно или приоткрыть немного дверь и вслушаться в черный мир, преодолевая неосознанный страх. А там, в клочьях сырого белесого тумана шевелится бесформенная жуть, так, что ни по нужде не зайдешь на опушку, ни за грибами не сходишь с лукошком. Кстати, ночью грибы не рекомендуется собирать, их просто не видно. А вот с опятами проще, их можно собирать на ощупь.
Ночи, безусловно, разные. Дождливые, туманные, жаркие и душные, промозглые и скрипучие от мороза, лунные и звездные. Последние две категории никак нельзя смешивать – тут уж выбирай, либо Луна, либо звезды. И в ту, и в другую можно гулять, страшилок в такие ночи мало. Особенно жителям мегаполисов: чуть что – метнулся в такси и… если только за рулем не оборотень. С виду, например, дружественный узбек, ан нет – москвич!
Вот в такие лунные ночи лучше назначать свидание и мять траву вместе с красой где-нибудь за околицей.
Страстным же любителям лунных ночей есть повод заглянуть к психиатру.
Влюбленные и поэты, а также влюбленные поэты освобождаются от медосмотра, лечить там уже нечего, да и болезнь эта не опасная и довольно быстро проходит. Есть еще так называемые ночи любви, но они – глубочайшее заблуждение. Для любви отведены полные сутки – 24 часа. Впрочем, я отвлекся.
Ночь полна запахов, густых, обостренных, насыщенных. Запахи ночей дождливых, сырых, заметно отличаются от ярких ароматов ночей безоблачных, звездных. Это хорошо выражено даже в нашем подмосковье, чего уж говорить об субтропиках. Вот и навязалась в мою голову мысль – можно ли выделить из окружающих нас ночей аромат или запах звезд? Их бесконечное множество, они материальны. Могут ли они вместе с фотонами, нейтрино и прочими -мезонами нести какие-то специфичные запахи?
Физиков и прочих химиков прошу не заострять, не усугублять и в полемику не вступать. Здесь больше романтизьму требуется, как мне кажется.
Ну, и как тут не вспомнить слова маменьки Бальзаминова: «Миша, не думай – хуже будет!»
Следует отметить, что мы в эту поездку отдыхали с друзьями – это две веселые семейные пары, так им понравилась моя затея и они охотно, правда, не каждую ночь, ловили со мной звездные запахи. Моя же дражайшая Елена, став перед поездкой моей законной супругой спустя 40 лет со дня нашего первого свидания, категорически отказалась принимать участие в ночных авантюрах.
А еще нам очень скрасил отпуск наш поселковый друг Юра. У него есть замечательная кабина «нуль-транспортировки» или «телепортации», замаскированная под Шкоду сочно-красного, я бы усугубил – «первомайского» цвета. В этой кабине мы славно перемещались по Крыму, любуясь пространствами за окном и, тем более - конечными пунктами наших перемещений.
Но что-то прелюдия затянулась
Пора!
Выходим на набережную ставшего родным Орджоникидзе и смотрим в Крымское небо. Оно еще закатное, но вот-вот на юге засияет Юпитер, небо почернеет и придет наш час.
P.S. Может, кто-то из вас знает, как пахнут падающие звезды?
--------------------------------------------
Первые два дня были посвящены акклиматизации, которую я так и не прошел. Второй год подряд жара действовала на меня удручающе. Поневоле пришлось стать вечерне-полуношным жителем. Из-за жары давление скакало, как девочка с прыгалками. Из-за этого пришлось отменить Кара-Даг. Так и не смог я синхронизоваться с дежурствами нашего хорошего друга Леонида. Но и в поселке вечера были волшебно хороши:
Ночи тоже обещали. Первые пробные снимки показывали, что рыба… ой,.. звезды здесь водятся. Но и показывали, что светящихся в ночи земных объектов заметно прибавилось, а те, что уже существовали, заметно прибавили яркости. Горизонт был засвечен основательно, что не прибавило оптимизма процессу поиска звездных запахов.
Осветители спасателей на Агатовом пляже, залив лунным светом весь пляж и южный склон Васюковки, лишили возможности в первые вечера лениво полежать у моря, глядя в небо и ни о чем не думая, а на пляж тем временем сыпались звезды, искрили в камнях, но их запах уносил в море ночной бриз.
---------------------------------------------------------------------
На третий день, вернее, - на третью ночь я повез друзей знакомить с Белой Скалой. Лена не смогла не увидеть ее и поехала с нами. Приехали мы незадолго до заката. Лена повела ребят на вершину по нормальной тропе, я же захотел подняться по балке. Не надо! Не надо искать приключений! Во-первых – ноги. Их можно переломать. Руки – тоже. Шею еще можно и свернуть. Этому способствуют рюкзак, фотоштатив и тяжелая камера на шее, объектив которой в раскачку долбался о любое каменное препятствие. Скорее всего из-за этого у объектива «сбилась бесконечность» и с Белой Скалы из «ночного» приехал на ¾ брак. Заметил это дома, при просмотре на ноуте. Во-вторых, в-третьих,… в-десятых – пауки! Такого количества огромных жирных аргиоп я еще не видел. Особенно классно аргиопа видится, когда головой задеваешь паутину и паук от меня же тикает по моей же голове куда-то вниз и не факт, что не под футболку.
Решил я сейчас обойтись без лекции Общества «Знание». Свой словарный запас в описаниях этой неожиданности, монументально восставшей на границе степи и гор, я исчерпал давно. Но то количество междометий, идиом и метафор, что принесли, спустившись со Скалы ребята, лишний раз убедило меня, что русский язык неисчерпаем.
Можно купить бубен якутского шамана и обтанцевать ее ритуальным танцем. Можно купить недоразбитый УАЗик и доразбить его, попутно разбив незаживающей колеей ее уникальные склоны. Можно купить воздушный шар и попытаться рассмотреть ее с высоты, но многое потеряется из виду. Можно, в конце концов, купить путевку на станцию «Мир», семь дней -восемь ночей, но воздушный шар, все-таки, выйдет дешевле. Сейчас можно купить все. Но ни одна покупка не даст понимания, в чем магнит этого ослепительно белого призрака крымских предгорий, отчего в каждой крымской поездке обязательно возвращаешься к ней и в очередной раз не находишь ответа. У каждого, потрогавшего ее стены, свое открытие, свое потрясение, свое прикосновение к спрессованным останкам жизни, взрастившей этот риф десятки миллионов лет назад.
А, может, и не стоит искать тайн и разгадок? Для того, хотя бы, чтобы приезжать сюда снова и снова. Просто посмотреть на нее. Вернуться из отпуска домой и целый год знать, что мы еще увидимся.
…Падающие на нее звезды пробуждают воспоминания и запахи здесь особенные. Без сомнения должен быть среди них звездный. Может, его здесь искать?
-----------------------------------------------
Большой Енишар, или, правильнее, Биюк-Енишар, - это невысокий, до 260 метров, хребет, протянувшийся грядой холмов практически от трассы на Коктебель-Судак и до поселка Орджоникидзе, завершаясь вершиной или даже целой местностью Джан-Кутаран, Спасение Души. На северной стороне хребта в XIV веке был построен армянский монастырь, от которого остались фундамент да пара-тройка разрушенных стен. Да и те заметить можно зимой да ранней весной, когда жухнет густая высокая трава, прячущая развалины летом. Но опять отхожу от темы.
Вершина Джан-Кутаран всегда была местом притяжения. Местом для неторопливых прогулок по узким тропкам, круто сбегающим вниз к мысам, разделяющим несколько симпатичных малодоступных бухточек, по извивистым тропкам, приводящим к Тихой (Енишарской) бухте; к мысу Хамелеон (Топрах-Кая) и добегающим до Коктебеля.
Сейчас же приходится торопливо сбегать с разбитой колеи, чтобы не завершить досрочно долгожданный отпуск под колесами тюнингованных УАЗиков, джипов и тойот, раздолбавших девственную красоту Енишарских балок, долин и холмов. Раздолбанная совесть и абсолютная безнаказанность. Это джиперы, появившиеся, как пандемия, на всех доступных склонах.
Эта тема другой оперы и настоящее либретто пачкать не будем.
Наши друзья, которые не первый год привозят на отдых и морские ванны свою собаку, настолько прониклись красотой этих мест, что чуть ли не каждый вечер поднимались сюда побродить среди сосен, полюбоваться воздушными видами. Алексей и Татьяна, поднявшись сюда впервые, опять пополнили мою библиотеку восторгов. Одно крайне огорчительно, что лес на северном склоне, сгоревший два года назад, сам уже не восстановится – самосева не видно. Тем не менее, пройтись по Джан-Кутарану – обрести душевное спокойствие.
Ночью на вершине пространство распахивается настежь. Будто в реальном сверкающем блеcтками черном куполе сквозняком выбиваются окна и ночной бриз застает врасплох беспечно гуляющие по северной части неба звезды и, как пастух послушное стадо, разгоняет их пастись над морем. Вот почему небо северной стороны бедное, а южной – богатое. Звездам становится тесно. Они, как жиринки молока, сбиваются, сбиваются и на небе появляется так называемый Млечный Путь, хотя правильнее, из-за высокой жирности, его следовало бы называть Сливочным.
Ну, уж как есть.
Двуякорная бухта и въезд в поселок светятся, как иные фешенебельные курорты: ярко, заманчиво, зовуще:
Не один раз, спускаясь ночью с Джан-Кутарана, останавливался в определенном месте, с которого поселок виден как-то необычно. До душевного расстройства я пытался понять, в чем же необычность? И в этом году до меня дошло! – залитый светом полуночный поселок, это отнюдь не Зурбаган, с коим отчего-то сравнивают Орджо! Это – Лапута!
Если сравнить прошлогоднюю фотографию со свежей, то, по всей видимости, местным жителям удалось найти способ извлечения солнечных лучей из огурцов. А некоторым общепитовцам – способ восстанавливать продукты из этого… как его?.. ну, вы знаете… в общем, не очень правильный способ…
Дай, Бог, им богатый урожай огурцов следующим летом!
А еще мне кажется, что крымские звезды, это искры давно погасших на крымской земле костров.
Каков же он, запах падающих звезд?...
--------------------------------------------------------------------------------
Может создаться ложное впечатление, что вся жизнь моя отпускная так и протекла среди ночей. Вовсе нет. Хотя ночи манили меня своей необыкновенной красотой, наполненной тишиной. Как небо было глубоко черным, так ночная тишина была обволакивающе густа.
Но и днями протекала жизнь. Валялись на пляже, сидели в кафешках, пили вино, дурковали потихоньку. Наш Юра со своим телепортом тоже не простаивал. Ездили в Симферополь в гости к Лилии Грант, потрясающей хозяйке журнала и Альманаха «Полуостров Сокровищ», прогулялись от Кутлакской бухты до Нового Света с заходом к Святилищу Тавров, совершали набеги на книжные магазины Феодосии, купались на Золотых пляжах при полном безлюдье и в кристально чистом море. А вот фотографий практически нет – желания таскать днем фоторюкзак не было совсем. Ну, не то, чтобы совсем нет фото, - есть, конечно, но их можно отнести к жанру «Игорь+Лена=Любовь», «Леша и Таня с Крымом навек», «Саша и Ира были тут» Несколько фотографий, подтверждающих, что мы действительно «были тут», без засилья наших лиц, таки нашлось.
Вот немного Феодосии и моря в Береговом:
Тропа от Веселовского пляжа до Нового Света вдоль Караул-Обы настолько перехожена, что фотоаппарат практически бездействовал. Вот мимо сосен новосветских просто так не мог пройти раньше, не смог и сейчас. Друзь мои, которые впервые попали сюда, накидали мне много нового из положительных эмоций, усиливая их порой легким матерком.
----------------------------------------------------------------------
Отпуск в разгаре, движок нашего телепортатора или «Нуль-кабины» тоже не остывал.
Очередным пунктом нашего переноса был назначен Меганом, а точнее – его ветряки, несущие, как я думаю, свет и радость, добро и пользу. Со спутника видно не так уж много дорог на Меганоме и все, как на подбор, грунтовые. Мы занесли в память кабины самую к ветрякам короткую и, не мешкая, телепортировались, поскольку до заката оставалось… - вот так быстро, что не успел дописать предыдущую мысль, мы материализовались на Меганоме, на площадке вокруг высокой опоры линии электропередач, провода которой плотным жгутом тянулись вверх, к заветным ветрякам. А с другой стороны сбегались к Судаку. Здесь дорога раздваивалась. Половина ее уходила как раз вверх, другая же спускалась вниз к подножью Меганома, но там мы уже были.
Площадка чем-то напоминала заброшенную автобусную остановку. Без павильона, расписания и пассажиров. На ней стояла огромная Тойота с колесами не меньше метра в диаметре. На водительском месте восседал колоритный дядька, чей возраст был затерт жгучим загаром и жаркими ветрами и похож он был на ковбойца, именно на ковбойца, матерого такого, а не на прилизанный собирательный образ коровы-мальчика..
Со всем возможным почтением мы спросили у владельца недотрактора – как бы нам добраться до ветряков до заката и чтоб непременно на празднично-красной Шкоде? Закурив дорогую сигарету и измерив транспортиром высоту Солнца над горизонтом, ковбоец неожиданно по-русски ответил, что нипочем не добраться. Потому как не одолеть нам и ста метров. Именно на этом участке и происходят основные потери в подвесках. Посмотрев поближе на то, что на спутниковых снимках выглядело проезжабельной гурнтовкой и даже с пылевыми шлейфами от попавших в кадр машин, мы пригорюнились. До ветряков на высоком холме было километра три, Солнцу до горизонта – пол-оборота минутной стрелки. Выйдя из Тойоты, ковбоец-тракторист как бы невзначай заметил, что его рабочий день уже закончен, но он готов за…. – Да! Сказали мы и через полчаса, вытряся все наши души, дядька без определенного возраста пожелал нам не брякнуться ночью при спуске в глубокую балку с правой обочины и угрохотал вниз. А мы остались на большей, чем нижняя, площадке с огромной опорой высоковольтки, несколькими столбами и трансформаторной будкой. Все это было густо переплетено проводами, а опора, как мне показалось, светилась огнями Святого Эльма.
Ветряки стояли на холме в полукилометре от нас. Зум-объектив показывал, что огорожены они колючей проволокой и ходит между ними человек с ружом. Не стали мы вызывать образ Авроры. А вдруг ее носовое орудие заряжено не холостым выстрелом, а приправлено солью и решили расположиться здесь. До первой звезды успел сделать несколько закатных кадров:
Скоро стемнело. А темнеет здесь начерно. Я заправил фототехнику и начал бегать по площадке, выбирая фонариком приемлемые ракурсы и делая пробные снимки. Первые же пробы показали такую бездну звезд, что пришла уверенность – здесь-то я и разгадаю загадку, которую сам себе и загадал.
Млечный Путь вставал на небе громадой, как Белая Скала:
Пространства Меганома несравнимы – под нами целый мир от Судака до Кара-Дага:
Меганом техногенный. Звезды словно запутались в проводах и вот сейчас бы, как бражнику, зависнуть над ними и вобрать в себя их запах.
Однако, я начал слышать что-то, похожее на аплодисменты. Сначала жидковатые, но через полчаса ставшие бурными, переходящими в овацию. Забеспокоившись, я спустился к моим друзьям, которые удобно возлегли на спальниках в надежде полюбоваться звездным небом, какого в Москве и подмосковье не продается, но тут на них налетела комариная армада, изготовленная по технологии стелс. Их не было видно, это ладно – ночь, но их не было слышно, поэтому упреждающий удар нанести было невозможно. Часть комариного войска метнулась в мою сторону, пришлось убегать от них на ближайший холмик в поисках ветра. А ветер начинал мотать штатив. Попытки «укрепить» его своим весом были безуспешны, т.к. поневоле приходилось чесать комариные укусы…
В итоге, недопив хорошего красного вина, не доев потрясающих персиков и недосмотрев звездного представления, где-то после полуночи мы отправились в обратный путь пешком, ориентируясь на Кара-Даг и зависший над ним кусок Млечного Пути.
Три километра спуска по дороге, которой нет, а есть россыпи булыжников, каменных гребней, провалов, ям, выдолбен и надолбов и постоянно разъезжающиеся ноги, - этого спуска я не забуду.
Метров за пятьдесят до нижней площадки, где Юра ждал нас со своим телепортатором, я начал светить фонариком не на дорогу, а по сторонам, пытаясь высветить Юру. И в какой-то момент я потерял бдительность и посветив на дорогу заметил, что правая нога уходит в яму, я отрываюсь от дороги и как есть с фоторюкзаком, фотоаппаратом на шее и штативом со всей дури (равной массе умноженной на скорость) я втыкаюсь в землю. Но не глубоко, поскольку известняковая платформа подходит близко к поверхности. Первая помощь, оказанная друзьями, самая действенная, но правая сторона с ребрами слегка подпортила отпуск.
Когда глубоко за полночь я добрался до душа, вспомнил пожелание ковбойца «не брякнуться» и огни Святого Эльма на высоковольтной опоре.
Утром запах напАдавших на Меганом звезд выветрился бесследно.
Пришлось начинать все сначала.
А вы не….? Впрочем, я уже спрашивал…
-------------------------------------------------------------------------
После памятного секундного ощущения невесомости на Меганоме, пришлось перейти на пару-тройку дней на санаторный режим. Рюкзаков не таскать, резко не реагировать на вопрос «Николаич, Хересу хочешь?» И вообще, побудь с народом! Так я ж только «за»! А поселок тем и хорош, что при его малости, окружающие его красоты спрессованы, как материя в черной дыре. От красоты до красоты две минуты ходу. Например, от винного, не побоюсь этого слова, бутика «Коктебель» до набережной минуты полторы. А над набережной разворачиваются по вечерам порой удивительные полотна закатов, которыми, благодаря спец-режиму, удалось полюбоваться:
А от набережной до моих любимых фото-точек вокруг Васюковки, от трех до пяти минут.
Людей фотографировать я не умею. И так-то не очень, а здесь ведь надо снять так, чтобы за клевету в суд потом не подали. Поэтому так мало лиц в моих репортажных пейзажах. А вот этот портрет, по-моему, удался.
------------------------------------------------------------------------
КАРА-ХОДЖА – каменные звезды Крымской степи.
В конце ХХ века в степи на северо-западе Крыма, недалеко от поселка Войково, была обнаружена известняковая плита с высеченными на ней петроглифами. Петроглифы представляют собой лунки разного диаметра и глубины почти идеальной круглой формы; борозды, высеченные в скале и расположенные отнюдь не хаотично, а в некотором порядке; рисунки. Несколькими экспедициями были проведены исследования, в результате которых крымскими учеными Александром Васильевичем и Андреем Васильевичем Ена было установлено, что лунки на скале соответствуют летне-осеннему звездному небу. Зная, как «прочитать» петроглифы, на скале можно увидеть достаточно легко различаемые созвездия Большой Медведицы, Волопаса, Северной Короны, Девы… То есть, перед нами – каменная карта звездного неба, которой, по осторожным оценкам ученых, 4000-4500 лет.
Далее отсылаю к июльскому 2020 года выпуску Альманаха «Полуостров Сокровищ». К статье А.В. и А.В. Ена «Каменная «карта звездного неба». Кстати, и яндекс знает, что такое Кара-Ходжа.
Вопрос «ехать или не ехать» к Скале не ставился вообще. Решение разыскать ее было принято без раздумий. Вопрос «как добраться?» был актуальней. До нее, считая по картам, от поселка больше двухсот километров. На перекладных до Евпатории, потом
еще километров 50 по Красноперекопской дороге, да умудриться не промазать – видимая площадь плиты около 60 кв.м. и с дороги она, как выяснилось позже, совсем не видна.
Итак, как? – Юра же, Юра со своим «Нуль-телепортером»! Звоню ему, рассказываю все, как есть, договариваемся о комиссионных за бензин и амортизацию и едем.
Да здравствует «Таврида» и современные средства навигации»! И, тем не менее, умудрились промазать метров на триста. С трассы плита не видна, хотя до нее метров пятьдесят. Прочесав квадрат 200 на 200 метров по высокой сухой и ужасающе колючей траве, исцарапанные, с кроссовками, набитыми колючками, расстроенные, решили возвращаться домой. Еще раз внимательно изучив навигацию, через 300 метров остановились и я пошел просто прямо от дороги, проверить последнюю версию. Юра остался у машины.
Солнце стояло у горизонта. Еще полчаса и поиски станут бессмысленными. Чуть не плача от досады, проклиная колючую степь, решаю пройти еще метров десять. На плиту ни малейшего намека. Подумалось, что если она задерновалась за последние 10-15 лет, то ее не найти и в июньский полдень. Ну, все. До возвратной точки осталось метра три. И вдруг трава расступается и вот ОНА! Лежит себе в обрамлении зарослей. Лунки, борозды – все так, как в статье. Машу Юре. Он слетает с дороги и несется, хрустя сухими шарами перекати-поля. Восторг! И неописуемое удовлетворение. Юра, глядя на наскальные рисунки, твердит, что такого в Крыму быть не может. Я спешно фотографирую в свете заходящего Солнца и благодарю судьбу за то, что она подарила мне необыкновенных крымских друзей и, благодаря им, - удивительные открытия. Надо мечтать и сбудется самое невероятное.
А вот на ночь эмоций уже не осталось. Эта ночь в урочище Кара-Ходжа подарила душе щемящую тайну: кем были создатели этой каменной карты? Зачем было потрачено столько труда? Кто или что охраняет плиту от разрушения вот уже 5000 лет?
Космос ответа пока не дал. Значит, в этом году будет Крымский стимул!
А что касается запаха падающих звезд…
Я думаю, что если они и пахнут, то нашими земными чувствами обоняния мы не услышим их глубоко космические ароматы. Но звезды могут подчеркнуть земные запахи. Как усилители вкуса.
Если рядом с вами горько запахло полынью, значит на Кара-Ходжа упала звезда!
С Благодарностью к прочитавшим,
Афонченков Игорь Н.
29-08-2021 – 18-09-2021
