Возвращение в Прагу (2003, 2006—2007)
29.12.06 День первый. В Подоли через Эдварда Бенеше
30.12.06 День второй. Прогулки по городу
31.12.06 C Чехова моста до Кампы (часть 1)
31.12.06 «Пушечный крест», салют и Новый год «У Лебедки»! (часть 2)
01.01.07 Карловы Вары и Краловы пивовары
02.01.07 День отъезда. Вышеград, лебеди и наши друзья
---
День первый. В Подоли через Эдварда Бенеше
Маршрут: Главный вокзал—Подоли—Прогулки по городу
Загружаемся в трансферный автобус. Мужчина у микрофона предлагает, «чтоб по справедливости», отвезти сначала тех, кто подальше, мол и вы дольше меня послушаете, да и слишком рано еще для заселения. И первыми зачитывает мою фамилию, а также некоторую закодированную информацию: «Плюс один». «Плюс один» сидит рядом. Оказывается, моя жена — секретный агент!
Очень темно. Нас везут в неизвестном направлении. Старая Прага кончилась, мы выскакиваем на какое-то шоссе и несемся мимо весьма московских коробок. Госсподя, думаю я, куда нас везут! Ведь это не Модржанска набрежи! Я и Праги-то такой никогда в жизни не видывал... Когда здесь успели построить этот дивный квартал новокосино?! Когда длительность дороги превысила 40 минут я уже был в полной уверености, что агент «Плюс один» является самым засекреченным агентом. Автобус наконец-то остановился. Упс. И там действительно был отель! Но вдруг тетка называет чьи-то фамилии, и мы облегченно вздыхаем. С ужасом думаю, в какую сторону в принципе можно уехать от Праги за это время и попасть в подобное место — и не нахожу ответа.
Спустя полчаса подъезжаем к отелю, получаем ключи, и вода упругими теплыми струями сбивает с нас всю дорожную суету как пыль. Фотографии на сайте отеля честные, как есть, чисто, опрятно, ничего лишнего — идеал для путешествий. Неособенно разговорчивая горничная, впрочем, это не минус. Сразу же порадовал перекидной календарь с картинками Йозефа Лады! Лица в картине «К Бартаковым у ручья» и убегающий черт не оставили сомнений в определении автора. Через три дня я-таки разговорю горничную на предмет Лады и она с радостью принесет мне еще один экземпляр (нарежу его в рамки). Спускаемся вниз, завтракаем, разглядываем Влтаву, что сразу под окнами.
Конец декабря 2006-го оказался гораздо теплее начала апреля 2003-го — хотя в целом практически та же погода, а я-то было надеялся застать здесь хотя бы немного снега и чуть завьюженые красные крыши. Да не тут-то было. Сегодня с утра на рецепции старая милая немка. Она одинаково хорошо не понимает ни по-чешски, ни по-английски. А по-немецки (также хорошо) не понимаем мы. Весело беседуем на пальцах и листке бумаги. Хотя финальную фразу «за рог'эм» (за углом, чеш.) она сказала очень неплохо.
Выходим из отеля и... я опять чувствую этот воздух, вижу эти красные трамваи, дома, машины, знаки, деревья. В кармане лежат оставшиеся с прошлого раза 600 крон. Прыгаем в трамвай и несемся до Карловой площади. Оттуда пойдем пешком. Куда-нибудь. К центру. Или куда заведут изгибы улиц. Все-равно! Прага вокруг, и это кружит голову. Не зря ведь где-то здесь жила (а может еще и живет!) моя, пусть и не очень-то родная, но бабка! Этот город въехал в меня навсегда, и даже не той весной 2003-го, а гораздо раньше.
Мы идем какое-то время по улице На Морани и переходим трамвайные пути в сторону Вацлавской, оказываясь в окружении разноцветных домов. Здесь нет двух одинаковых фасадов и двух одинаковых форм. Каждый разительно отличается от соседнего, но все вместе являют собой что-то невероятно единое, невероятно красивое. И какой восторг вызывают уже знакомые улицы и перекрестки, которые удается вспомнить. Вацлавская, Ресслова, Спалена, а там — мой любимый гашековский ресторан U Brejsku. Хорошо помню двух немок — белокурые фраушки зашли пропустить по бокальчику пива. (фото от 2003 года)
И свой отменный светлый Будвар я также хорошо помню (фото от 2003 года)
«У Брейшков» ничего не изменилось за 3,5 года, что вы уже, конечно, заметили. Кроме меню... Ах, какое там было меню! Котлета пани Мюллеровой, Омлет кадета Биглера и так далее, толстенная книжка, которую уже одну можно было читать как роман! Теперь же свиные ребрышки чуть сожгли, а жареный сыр приобрел квадратную форму (вместо прежней треугольной) и не был таким расплавленным и горячим внутри, как следует. Зато в этот раз появился разливной черный Будвар, темный лежак, который стали варить совсем недавно, с 2004 года. А это уже здорово. С превосходным ароматом корки черного хлеба и традиционной будвайзеровской горчинкой, пожалуй, даже с самым явным ароматом хлеба из всех темных сортов, что я пробовал.
Красные стены увешаны фотографиями из фильма о Швейке, иллюстрациями Лады, куда ж без них в таком-то месте! Старые нечищенные лопатки, костыли, фуражки и печатные машинки, все прежнее и знакомое. А еще здорово выйти на улицу и увидеть целый фургон Будвайзера — как во сне! (фото от 2003 года)
Мы добрались до Вацлавака и принялись за поиски офиса «Водафон», который и обнаружили почти у самого Народного музея. Необходимо созвониться с нашими чешскими друзьями Павлом и Каткой, чтобы определиться с датой и местом встречи. Вацлавская площадь кишит предновогодним народом, национальность которого вычленить невозможно, за 10 секунд вы услышите пять языков, если повезет уйти в сторону от группы сплоченных «свиньей» туристов. Держитесь стороной вожаков этих шаек, обычно они держат на вытянутой руке символ своего племени — зонтик, пластиковую бутылку или еще какую ерунду. А самые кровожадные — череп врага из стана конкурентов!
Отзвонились и Саше с Ирой, нашим добрым виртуальным знакомым, забив стрелу на 6 вечера у вацлавской елки. И направили свои стопы... точнее настроили свои автостопы на произвольный маршрут. Нет ничего интереснее здесь, чем бродить наобум. Мы выходим на Сметаново набрежи и, чуток озябнув, заворачиваем в бар-ресторан «Атмосфера». Вот за что еще люблю Прагу (хотя я ее за все люблю), так это за уголки, нырнешь в какую-нибудь дверь, спустишься в полуподвал — и там обязательно пивная или ресторанчик. Еще довольно светлое вечерне-зимнее небо дает синий свет, а желтые фонарики отовсюду мерцают заманивая в свои норы, где конечно же играют бликами краники с волшебными надписями Будвайзер, Праздрой, Крушовицы или еще чем-нибудь, не менее достойным.
Выбравшись на улицу мы очутились прямехонько у самого дома Bellevue, который у меня как раз и не вызывает каких-то особенных чувств, возможно из-за голландского своего происхождения. Черт его знает... Как и этот сумашедший «Танцующий дом» (фото 2003 года), который с одного ракурса напоминает гигантское отколотое горлышко бутылки, а с другого — смятый стаканчик с картошкой фри из ненавистного фастфуда. Осталось только раскрасить сваи в желтый цвет.
А вот здесь и не скажешь, что это Прага, скорее русская деревушка у весенней реки, после схода льда.
Чайки нанизаны на порог, как жемчужины на нитку. И на защитных бревнах тоже одни лишь чайки...
А где же голуби, которые раньше в таком количестве сиживали на этих здоровенных деревяхах? Вот как это выглядело с моста Йирасека в апреле 2003-го. На фоне видны Масарикова набережная, Славянский остров с желтым домом Жофин и Шитковской башней. А еще — крыша Национального театра и башенка костела св. Адальберта. (фото от 2003 г.)
Но вернемся в декабрьский вечер 2006-го года. Вечные виды Пражского града и Карлова моста;
Святой Ив подкидывает в руке светящийся мячик Луны.
У нас остается полчаса до встречи с Сашей, Ирой и Ингой, и мы топаем на Вацлавак к елке. Из-за деревянных лавок и торговцев матрешками (?!) вид делается совершенно арбатский и неинтересный. Все-таки ориентация на сегмент Turistus Tuporylus сильно портит почву для всех остальных, которым не очень-то по душе псевдо-сувенирная индустрия. Когда матрешками в лавке чешских сувениров торгует чернокожий молодец в ушанке — это дорогого стоит. Староместскую площадь также загадили какими-то лавчонками, отчего бывать там сразу пропадает желание. Но ждать нам не пришлось, т.к. почти в одну минуту и встретились. И сразу пошли к «Медведям», что На Перштыне (т.е. примерно на перекрестке Народной и Спаленой). Проскочили мимо основного зала и пройдя пару хитрых заворотов очутились в пивном музее. Офигенно! Две женщины неторопливо мажут бутылки клеем и лепят на них этикетки «Олдготта». Я только в несколько секунд обхожу небольшое помещение и понимаю, какое замечательное это место — родные бокалы многих марок, скатерки, фартуки, древние орудия и машины пивоварения, место, где можно и посмотреть, и купить, да и вообще зависнуть надолго.
Однако через несколько мгновений мы уже сидим в маленьком зале на 3-4 стола, а дружелюбный бармен несет кружки полутемного Олдготта, которое варят только здесь, в пивоваре «У Медведей». Очень. Очень хорошее пиво.
И наше застолье столь же замечательно. Бывают такие совпадения, что человек из твоего родного города вдруг объявляется в Праге... хе-хе, мир тесен. Пьем еще по одной, я изучаю таблички этажом выше и с удивлением узнаю, что бывало когда-то и пиво Златоздрой! Конечно, из той же Пльзени.
Еще долго гуляем под совсем стемневшим небом, поздравляем друг друга с наступающим новым годом и разбегаемся на площади под курантами. Опять ныряем в сторону, идем, кажется по Юнгмановой, и оказываемся «У Браника». Решаю заполоскать чуть охладевшее горло чем-то покрепче. Уже поздно и через полчасика пора направляться домой. Скапываю стекающий сахарочек в зеленую жидкость, и хлопаю бокальчик абсента как есть безо всякого льда. Горло перестает побаливать, это факт. 70 градусов падает в меня, как кирпич, и я на несколько секунд забываю дышать. Хо-ро-шо. Ольгес уплетает кнедлички с овощами и двумя внушительными ломтями свинины. А я добиваю свой талирж с жареной картошечкой, грибами и мяском. Мы приходим к одной мысли, что неплохо бы для себя создавать некий банк данных конкретных блюд каждого заведения, лучше бы с фото и описанием! Ведь одни и те же блюда могут готовиться в разных местах совершенно по разному. Да и даже в одном заведении спустя 4 года. Например, мы теперь точно знаем где в Праге отведать правильной чесноковой полэфки, но об этом — завтра. А сейчас мы выбираемся из Браника и решаем дойти до набережной, там до остановки трамвая, и в Подоли. Ночной город сияет теплыми огнями. Гирлянды свисают светящимися штрих-кодами, почему-то никто не догоняет сделать рекламную перетяжку с цифрами или пожеланием нового года, было бы интересно и в духе шоппинга. Тем более теперь, когда японцы придумали свои извращения с этими полосками. Но я гоню прочь все мысли о рекламе. Прочь, чур меня!
Дом «У чешской орлицы». Ночные дворы еще более таинственны, фонарь отражается в полированных камнях дорожкой лунного света в море. И мало-помалу начинаешь понимать Кафку с его сумашедшими фантазиями.
Пороховые ворота, и у меня даже нет никаких сомнений по поводу того, почему они здесь, мы идем и нам хорошо.
И вот ведь какое дело, будучи совершенно уверенным в правильности своего пути (причем с совершенно ясной головой и бодрыми ногами!), вместо того чтобы выйти к Масариковой набережной, я упорно шел (и таки вышел) на набережную Эдварда Бенеше по ту сторону, разумеется, Чехова моста! То есть, если посмотреть по карте, место абсолютно противоположное как по стороне, так и по берегу! И это уже слишком походило на Швейковский анабазис! Благо не успели дойти до Писэка. Агент «Плюс один» посетовала на то, что больше не надо греть горло абсентом, с чем я вынужден был согласиться. Проходящий мимо чех подтвердил нашу догадку о местепребывания. Он улыбнулся какой-то светлой улыбкой Христа и сказал: «Это далеко». Потом подумал пару секунд и добавил, с еще более широкой доброй улыбкой: «Очень далеко». Вдруг достал из кошелька пару йизденок и пожелал нам наступающего Нового года, и конечно сразу прекратил все наши попытки хотя бы заплатить за билеты! Мы поздравили его также, и его добротное крепкое рукопожатие мне запомнилось каким-то особенным знаком. В совершенном потрясении — и своей странной ошибкой, и этим добрым человеком, возникшим из ниоткуда, мы присели на остановке и в полном охренении ожидали ночного трамвая. Семнадцатый подошел через десять минут, но я был задумчив до самой остановки «Дворце».
---
День второй. Прогулки по городу
Маршрут: по центру
На этот раз с Карловой площади сворачиваем на Диттрихову. Безлюдно. Старый «Мини» замер у костела Св. Вацлава.
Идем по Водичковой. А на Водичковой чего только нет, и зеркальные витрины и вот такие стены. Какое-то собрание бумажек непонятного содержания. Можно разглядывать часами. Ничего непонятно, но жутко интересно. (фото от 2003 г.)
На перекрестке со Школьской все также красуется старопраменовский ресторан «У чешских мужчин». Балдею от правой железяки! (фото от 2003 г.)
И совершенно не балдею от факта продажи этого пивовара в под крышу одного из международных монстров, убивающих марку за маркой. Старый источник будет загажен, а его история опошлена. Да что взять с бизнесроботов! Довольно лишь прочитать, что они пишут о пиве: «Выпускается в эксклюзивных зеленых стеклянных бутылках», во как! А вот об известном немецком пивоваре: «Потребители — современные мужчины 25-40 лет, городские жители, со средним и выше доходом, ...». Вас уже посчитали и изучили! Они уже давно рассматривают потребителей в виде стада, очерченного теми или иными рамками. И ради ваших денег готовы варить «старейшее чешское пиво» где угодно, даже в городе Клин! А они подумали бы хоть раз... а оно после этого чешское? Старейшее? Пиво? Сколько имен полегло... И сколько еще поляжет... Необходимо вводить организации по охране национальных пивоваров, типа Юнеско! Вот как после таких мыслей зайти в старопраменовский ресторан... Не могу и все тут.
А какой у них был транспорт! (фото от 2003 г.)
Сворачиваем на Школьскую и поднимаемся вверх. Через дорогу симпатичная хрюшка в знаке — магазин копченостей. А напротив — гриль-бар «У лебедки». Там-то мы и осядем. Вход, правда, надо еще поискать, двери как-то хитро зашторены и сразу так не понятно, есть ли здесь вообще двери. Внутри уютно, все деревянно-каменное, посетителей кроме нас нет, чудненько. Только я подумал «Чудненько», как забежали три хохочущие девчины и расположились за столиком с качелями.
Пиво пльзеньское и черное велкопоповицкое. Барвумен — очаровательная чешка Анетта. Гамбринус и черный козел уже дожидаются нас на столе. Двумя словами, все прекрасно.
В качестве закуски — копченый язык с овощами под неострой горчицей (типа мустарда) и хреном.
У Ольги — четыре огромные мясные штуки в драниковом слое и хрустящей корочке. А на первое была та самая Чеснокова полэфка, которую Ольгес будет позже искать во всех встречных заведениях, и которая нигде не будет такой вкусной, как здесь. Как только первый козел стал подходить ко дну, подружка-хохотушка наворачивается с качелей и, не переставая ржать, поднимает руки — и хорошо, и встать не может. Иду мимо в подвал, заодно обнаруживаю еще два зальчика, один из них совсем маленький за стенкой с окошечком. Ну телевизор можно было бы конечно выбросить (не люблю телевизоры), но в остальном очень здорово. Возвращаюсь за столик, а там чернеет новый бокал, лепота! Место настолько нам приглянулось, что особо не раздумывая, решаем именно сюда вернуться послезавтра, к часу ночи, сразу после празднования Нового года. Узкая улочка, хоть и рядом с Водичковой, но относительно малолюдная, что в Новогоднюю ночь очень кстати. Никто не будет шарахать под окнами остатками петард.
Идем гулять дальше и маршрут приобретает совершенно хаотичный порядок, прогулки сменяются магазинами, магазины — прогулками. Это Мюстек, Юнгманова площадь, на первом этаже виден один из пражских антикварных магазинов печатной продукции. Там запросто можно купить за сущие копейки какой-нибудь старый фотоальбом с чернобелыми видами чешских замков, или немецкие книги, набранные еще фрактурой. В одном из таких магазинчиков я как-то купил маленький, примерно формата А6, немецко-русско-немецкий словарь с картами Москвы и Санкт-Петербурга (!) от 1912 года (!) за 30 крон! Причем языковые разделы размещались на разных бумагах — розовой и белой, а карты раскладывались на манер современных раскладушек! Удивительное издание было чуть потреплено, но в целом сохранилось превосходно. Позже я просто не мог не подарить его другу (лингвисту и переводчику) из Питера. (фото от 2003 г.)
А вот и еще одно фото с того года и по той же дороге — ресторан «У двух кошек» на Угольном рынке. Левая кошка мне еще тогда приглянулась, больше походящая на очередную собачку поручика Лукаша. (фото от 2003 г.)
Справа от входа в арке есть галерея интересных картин, с дивным и суровым бородатым стариком за прилавком и скрипучим полом. А также стеллаж с моравским вином от «Темпларжских погребов» — «Руландское синее». Там и прочие сорта есть, но это мне особенно понравилось и формой бутылки и оформлением — этикетки словно выполнены вручную, с рваными краями. Настоящая сургучная печать также придает вину особый вид. И на вкус этот сухарь также хорош. (фото от 2003 г.)
Есть и большая книга отзывов, и конечно, их нельзя там не оставить. Картины ведь и в самом деле необычны — воздушные ангелы в очень интересной манере исполнения.
Уже совсем стемнело, когда мы выбрались на Староместскую площадь, к Орлою. Вот бы убрать эти деревянные будки с площади — и можно было бы гулять в удовольствие, а сейчас, тем более в предновогодний вечер, толкаться здесь как-то невесело.
Двигаемся далее — к набережной. Тот же ракурс, что и вчера, но в вечернее время. Нравится мне сопоставлять одни и те же сцены в разное время дня или года. Чайки словно бы никуда и не улетали.
Стоим опять у Бельвью, ждем трамвай №17. Или три других маршрута, до нашей остановки они идут все-равно одинаково.
Завтра — Новый год!
---
C Чехова моста до Кампы (часть 1)
[img]Маршрут:%20Градчанские%20и%20Малостранские%20парки[/img]
31 декабря, этим все сказано. И погода стала лучшим подарком — утро необыкновенно солнечное и ясное. Выходим из трамвая у Чехова моста, к такой уже знакомой набережной Бенеше и, вспоминая позавчерашние плутания и встречу с путеводным ангелом, поднимаемся вверх, к Летенским садам.
Вдоль короткого подъема в сухой траве алеют ягодки, похожие на кизил или барбарис. Яркое солнце проходит насквозь, отчего они сильно напоминают красные светодиоды.
Зелень газонов в самом сочном своем виде, будто бы на дворе не Новый год, а начало лета. Мы выходим к Ганавскому павильону, с виду — маленькому костелу, от площадки которого открывается потрясающая перспектива пяти мостов, вплоть до едва заметного моста Палацкего. Думаю, такую фотографию можно было бы найти в чьем-нибудь столе много-много лет назад.
Долго гладим взглядами крыши и ступаем роскошными садами к Пражскому Граду. Зеленые усадьбы, словно кинодекорации раскинулись в сотне метров друг от друга. То тут, то там неизвестные деревца напоминающие рябину и какие-то странные бобовые, судя по стручкам.
А вот и снег, которого я так долго искал.
Три комочка на всю Прагу. Переходим маленький мостик, перекинутый над трамвайными путями. Начинаются Хотковы сады. Кроме изящно скрюченных черных древ попадаются и их противоположности — ровные, гладкие, словно стальные тросы туго скрученные спиралью. Но самое удивительное — эти деревья имеют глаза! На полном серьезе! И это не монтаж и не чья-то выходка. Ах, какие реснички!
И поистине исполинские деревья, высотой не менее 25-30 метров, с таким мощным стволом, что энергию великана начинаешь ощущать уже только глядя на него. А если еще подойти и обнять его обеими руками! Кора гигантскими бороздами устремляется ввысь. В них можно легко вложить ладони.
Нас обгоняет благородный охотничий пес с пестрым, похожим на панковскую фенечку, ошейником. Временами он вытягивает согнутую лапу вперед и замирает. Мы садимся мордой к лицу и смотрим друг на друга.
Классная псина! И вот уже здание Бельведера совсем рядом. Королевские сады. По левое плечо маячит звездными крейсерами из романа Гамильтона собор Святого Вита.
Солнце бьет сквозь его витражные стекла, и то ли от внутренней позолоты, то ли от состава стекла — окна светятся ярким желтым светом. Кремль и выстланный камнем тратуар отделяет Оленья траншея — глубокий, поросший густой зеленью, овраг.
Вот бы спуститься вниз! Жаль, запрещено табличкой и замком на маленькой калитке. Спокойно, красиво и тихо. Однако, стоило нам приблизиться к резиденции на 300 метров, как загалдели орды туристических групп. Массы людей в медленном и одновременно суетном движении вытекают и втекают из всех дверей. Весь комплекс сильно напоминает муравейник.
Ох, бедные-бедные охранники на входе... Почему им не выпишут лицензию на хотя бы десяток туристов в день? Чего эти полудурки только не вытворяют с гвардейцами, разве что не пролезают у них между ног. Во время кривляний очередного гостя столицы, страж не вытерпел и, не меняя выражения лица, с такой силой хряснул кованым прикладом о настил, что перетрухавший артист пулей вылетел прочь. Шутка ли, получить прикладом по рылу. И было бы очень справедливо.
Просачиваемся к собору Св. Вита. Ветер в углу гоняет пластиковый стаканчик, уносит к самой крыше периметра, а затем опять возвращает вниз, крутя его в невидимой центрифуге. Людей с камерами размазывает по стенам от недостатка широкого угла на стекле. С правого борта корабля вышла ракета. Хватаю кадр.
Ну скажите теперь, что это не крейсер империи!
На дальнем дворе стоит украшенная елка и еще один гвардеец, аки высеченный в камне. Девки периодически подваливают скромно сбоку, но под ноги уже никто не бросается.
Приземляемся на лавке, почти напротив часовой башни. Времени ровно 12. В окнах мелькнули руки, начался долгий колокольный звон. Если закрыть глаза или просто устроиться таким образом, чтобы не видеть людей на площади, можно легко унестись на семь столетий назад. А если оглядеться — увидеть множество демонов в странных одеждах и с какими-то штуковинами в руках. Уж не на казнь ли чью сбежались?
Идем к выходу, на минуту зависаем на зубцах стены, обозревая красное море крыш. Нырнув в фотоархив, я могу найти там апрельский вид Пражского града с более высокой и дальней точки, а также картинку с причесанным зеленым полем и крышами. (фото от 2003 г.)
Спускаемся по ступеням Новозамкового схода. Пушистые белые цветы свешиваются со стен, и настроение делается уже точно весеннее, душистое и цветущее.
На камнях, склонив голову, почти на четвереньках, стоит бомж в спортивном костюме. Какой-то русский парень довольно грамотно выстраивает кадр с ним в главной роли, расположившись почти в такой же позе, чуть ниже. Очевидно, склоненная фигура нищего будет очень сильно контрастировать с уходящей вверх лестницей и людьми на ней (они, конечно же, слегка в расфокусе). Самые интересные снимки получаются, когда наблюдаешь за наблюдающими. Спускаемся далее по Тгуновской. Вдруг Ольга указывает на небольшое изваяние:
— Смотри, памятник чурчхелу!
Смотрю — и действительно, памятник чурчхелу! (подробнее о чурчхелах — в абхазских заметках) Правда, вчитавшись в текст, стало понятно, что все-таки это посвящение не трудным клиентам, а Черчиллю...
Замелькали маленькие малостранские улицы и площади, точнее улочки и площадочки, Прокопская, Мальтийская, затем на Карлов мост и вниз, на Кампу.
У камповской елки интересная компания: барашек, Дед Мороз и Снегурка с младенцем. Вот такой замысловатый сюжет.
Здесь наш первый завод кончается и мы протягиваем ноги у набережной, усаживаясь на швартовочные палы. За спиной видны Староместская предмостная и водонапорная башни, а так же тот самый дом Бельвью.
---
«Пушечный крест», салют и Новый год «У Лебедки»! (часть 2)
Маршрут: С Кампы по Малой стране, Петержину, Новому и Старому местам, Йозефову. Фух...
10 минут отдыха и вперед. В парке Кампы всегда так тихо и хорошо, что даже не верится, что в сотне метров отсюда, на Карловом мосту денно и нощно кишит людской поток. За Лихтенштейнским дворцом переходим Чертовку. Кстати, о Чертовке, вот еще пара архивных фотографий от 2003 года. Вид на речушку из-под свода Карлова моста.
И она же с другой стороны, образовавшая любопытный район «Пражская венеция».
Ну так вот, переходим Чертовку и видим кафе-музей. Уже немного проголодались, Ольгес в жутком разочаровнии — там нет чесночного супчика! Ну что ж, пилим дальше. Поднимаемся еще выше и через Ностицова выбираемся к улице Уезд. По пути проскакиваем какой-то отель с доской почета, откуда на нас взирает Депардье и еще с десяток знаменитостей схожего калибра. Спускаемся в подвал «Под Петржином», классное место, но народ так тесно пригнан бок о бок, что втиснуться решительно некуда. Обратно наверх, скоро мы должны будем выйти к ресторану «У Швейка», тоже вполне себе приятное местечко. Однако и оно забито под завязку! И судя по русскоязычной очереди, дежурящей снаружи, делать там явно нечего в это время. Все, решаем мы, теперь точно отдыхаем, плюхаемся на скамейку, что через улицу, и расслабляемся, разглядывая скользящие трамваи и уездовские фасады.
Мимо прогуливаются две бабички с карликовым пинчером в смешном свитерке. Это непонятное создание в ритме метронома издает довольно истошные и противные звукогафки. Хозяйка останавливается перед своим питомцем и пристально на него смотрит пару секунд, собачка понимающе затыкается. Чуть далее — памятник жертвам коммунизма, в виде истлевающих фигур (чем далее, тем более изуродованных) на бетонных ступенях. Несчастный фотограф замер у штатива и плюется, глядя на хохочущих теток, когда же эти дуры слезут с чугунных пострадальцев и дадут сделать ему нормальный снимок? Но тетки все-равно хохочут.
Пересекаем площадь Кинских и уже очень голодные бредем по улице Стефаникова в поисках точки насыщения. Два первых попавшихся заведения отвержены. Я замечаю урквелловское крылечко. «У пушечного креста», безусловно, теперь входит в число заведений, отмеченных нами особо. Надеюсь, оно будет еще не скоро протурисчено, ибо не много есть желающих идти с Петржина на Смихов пешком, вернее желающих может и вполне есть, но их маршруты, к счастью, иные и более популярные. Мы сидим за столом в компании чехов, двух лысых дядек и тетушки лет 55. Они мерно убивают праздрой, кружку за кружкой, а мы, жутко изголодавшиеся, рыщем в меню. Сбоку от меня в изумрудном полумраке миницех и винный шкаф.
В уголке — сертификат «За чистоту пивных трубок», все по правильному. И тут начинается. Сначала Ольге приносят ее салатик... которым одним можно уесться до отвала, но ведь еще есть и основное блюдо... А следом приносят и мое мясное ассорти... и салатик тоже... Это такое восхитительное и по форме и по вкусу блюдо, что передать словами очень сложно. В прямоугольной чугуняке, в растопленном сале, хитро жареная картошка, салатик, помидорки, капустка, само-собой, а сверху это все венчается кованым фигурным шампуром с нанизанными кусками мяса и колбасок, чередованные запечеными кружками томата, лука и паприки.
Я ловлю взгляд дядьки, что напротив, и по его слегка удивленным глазам читаю мысли: «Хренасе, ребята, ну вы и жрать». Выглядят тарелочки и впрямь вызывающе. «Дядь, вот честно, от Чехова моста сюда пешком притопали, и больше б съели», отвечаю я ему взглядом. И, блин, взяли и съели. Все.
Наши соседи по столу берут еще по пиву. А мы пребываем в полном кайфе. На прощание перекидываемся парой новогодних фраз и поднимаемся на улицу. Заметно темнеет. По закону монахов Шаолинь (кои я вычитал в журнале «Техника молодежи» лет пятнадцать назад), необходимо после еды сделать сто шагов в гору. А вот и Сады Кинских через дорогу — здоровенный и красивейший парк на высоком Петржинском холме с многоуровневыми подсвеченными тропками и дорожками.
Наконец-то достигаем одной из обзорных площадок и разглядываем мерцающую огнями Прагу.
Зубья Голодной стены убегают почти до самого Уезда. Днем бы это выглядело так (фото 2003 г.):
Жаль, что небольшая сторожевая башня — всего лишь коробка, т.е. на нее никак не забраться. Здесь гуляет молодая семья с каляской. Малыш уже устал и хнычет. Маминко спрашивает его:
— Ну что, поедем домой?
— Йо-о-о-о! — Протяжно и требовательно пищит хлапичек. И родители везут бедную чаду вниз.
Сквозь тьму Петржинского парка сияет янтарем Пражский Град.
Идем по округлой дорожке и попадаем к Небожижку, диковинному отелю-ресторану, уединенному в середине холма. У его лестниц в маленьком фонтане плещутся красные и золотые рыбки, видимо им совсем не холодно. На небе почти полная луна. Трамвайчик канатной дороги забирает людей с остановки и увозит в ночную мглу. Идем узкой мощеной дорожкой вниз, на улицу Гелихова.
Добредаем до Вацлавака и озадачиваемся поиском шампанского и пополнением телефонного счета, времени почти десять или пол-десятого, не помню. Народу-у-у-у... (В поезде, на обратном пути, читая Dnes, я узнаю, что там было не менее 20 000 человек!). Не соврали. Водафоновский офис закрыт, понятное дело. Покупаем в киоске 500-кронную карту. И вот ведь хрень, никак не удается пополнить счет, трижды забиваем все как надо — и нету. Одновременно на автомате следуем по Штепанской. Какой-то умелец так хитро запарковался, что автобусу ничего не осталось как собрать за собой приличную пробку. Полицейские стоят рядом и трут подбородки, размышляя, перенести ли машинку на руках, или хозяин сам выйдет. Водители проявляют удивительную организованность — вдруг все как по сигналу дают задний ход и процессия растекается другими маршрутами. Я почти теряю всякую надежду на то, что этот чертов робот таки поймет меня и пополнит счет, как вслушиваюсь в его борматанье и перевожу то, что удается перевести. Оказывается, после набора кода карты и знака диеза, надо нажать 1, 2 или 3. А потом еще раз выбрать из пунктов 1, 2 или 3. По смыслу: выбрать, отказаться или сменить язык. В итоге получается, что надо нажать после всего этого еще два раза по единице, и тогда — вуаля! Что-то про это продавец ничего не сказал. И явно не просто так отказался пополнять счет на нашем телефоне собственноручно. К тому времени мы совершенно одни стоим на улице Резницка. Темно, тихо, как бы и не Новый год. Делаем небольшой крюк по продуктовым магазинам и уверяемся в том, что шампанское и дешевле и гораздо удобнее купить в полюбившейся нам кофейне и кондитерской «Франц Вагнер», что на Бетлемской площади. Выбор очень удобен: маленькие 200-граммовые бутылочки, 400-граммовки, а также традиционные. Все — Богемское: розовое, брют, белое полусладкое. Берем 2 последних в мелкой удобной таре. Употребляем на дорожку горячий шоколад и грог с шоколадным «закусэкэм» и в приятных спиртошоколадных парах движемся до Йозефова — а почему бы еще не пройтись по этому району в предновогодние часы. Синагога, одинокие улочки при свете луны, старый еврей-ортодокс во всем черном, разумеется, включая шляпу, только что вышел из подъезда. Табличка кафе «Кафка» как нельзя более кстати в этой сцене с неизвестным силуэтом по центру...
Позже вышли и к самому его памятнику — здоровенный мужичила без бошки и кистей рук, с глубоким поперечным дуплом в груди, а на плечах сидит сам Франц. Как из его романа с каким-то безумным сюжетом о беготне за незнакомцем по Праге, а затем путешествии на его плечах... А курил ли Кафка? Под всякими такими размышлениями вышли опять на Староместскую.
Мда... такой засранной площади Праги я даже во сне видеть не мог, а ведь еще только одиннадцать вечера! На мостовой валяются разбитые бутылки, бумажное, пластиковое и прочее гуано всюду. Мусорницы завалены так, что на них уже не возможно положить ничего сверху. Народ веселится, лупит из горла все, от сливовицы до непонятных ликеров, и хреначит петарды во все стороны. Думаем, что лучшее решение — быстрее свалить отсюда, потому как весьма опасно получить ракетницей в репу, да и удовольствие стоять по щиколотку в мусоре весьма сомнительное. Чем дальше, тем чище, но минометный огонь не прекращается. В паре метров слева так шарахнуло, что заложило уши, вот бы этому стрелку засунуть этот запал в виде лечебной свечки. Проходим Карлов мост, здесь пока еще не так смертельно, но гораздо приятнее: открытое пространство, видны все огни, люди не такие сумашедшие. Если не считать вьетнамцев. Вообще я не имею ничего против вьетнамцев. Но эти конченные отморозки с ящиками петард... Как бешеные обезьяны, они возникают из толпы в количестве 4-5 особей, волоча за собой ящик с зарядами, втаскивают его на середину моста, зажигают и исчезают из виду. Из той же газеты я прочитал, что одного таки убило при неудачной попытке зажигания. Позже наша соседка по купе рассказывала, как пьяные вусмерть вьетнамцы на Вацлаваке палили ракетницами куда не попадя. Охотно верю.
Пролетаем мост насквозь, по Мостецкой, а затем по Влашской, думая, что эта улица выведет нас к холмам, где наблюдать салют будет гораздо интереснее. Пройдя мимо Лобковицкого дворца замечаем, что улица превращается в совершенно пустынный, черный и мрачный коридор, да еще нифига не кончающийся... Единственно полезного здесь — Лобковицкий пивовар! Как-нибудь потом нужно будет обязательно заглянуть и опробовать. Сейчас же времени в остатке — лишь полчаса. Мы возвращаемся на мост, что оказывается очень хорошей идеей. Удачно помещаемся ближе к малостранской его части, в трети от центра. Ликование нарастает. Шумной веселой толпой врываются итальянцы и тут же роняют бутыль шампанского, которое вдребезги разлетается. Образуется свободная зона и тут же вновь заполняется целующимся, радостным и хмельным людом.
Бьют куранты, с пантона у моста раскрываются огненные жерла, небо оживает невообразимым действом.
Каменные силуэты моста то здесь то там выхватываются огнем. Думаю, как хорошо, что не взял штатив, здесь с ним точно нечего делать. Но секундная и полсекундная выдержки с рук — это из области человеков-памятников, поэтому пришлось поставить камеру на голову и таки ухватить несколько кадров.
Например вот такое обыкновенное новогоднее счастье.
Или вот такой огненный цветок, распустившийся примерно в том месте где мы сегодня начали свое путешествие.
Или огненные брызги шампанского.
Последние залпы салюта неописуемы. Кажется, будто в космос взлетают звезды, затем каждая расщепляется на сотни других, и громадное необъятное небо с тысячами искр резко падает на тебя, прижимая всем видимым небосклоном. Потрясающие эмоции.
После этого прочие фейерверки воспринимаются как детские хлопушки, и процессия начинает движение в сторону Старого места. Медленно втекает на Карлову, а мы живенько сворачиваем вправо, к Сметаново набрежи, чтобы избежать этого хаотичного и бесповоротного движения, которое может вынести куда угодно. Со стороны Сметаново движение основательно подвстало, женщина-полицейский в машине, подперев рукой голову, с предчувствием тяжелой ночи, грустно разглядывает толпу. У других водителей лица тоже не очень счастливые.
До Водичковой и Школьской, куда собственно и направляемся, не так чтобы близко, но в Праге нет серьезного понятия «далеко». И минут через 10-15, ровно в час ночи, мы, как и договаривались вчера, уже опять «У лебедки». Чуть-чуть переживаем — будут ли места. Заходим — и точно, везде сидит народ. А место у стола с качелями — пустует! Анетта встречает нас улыбкой из-за барной стойки. Все-таки есть люди, которые с первых секунд уже только своим внешним видом, поведением и голосом очень располагают к себе. Снизу поднимается веселый Лукаш — молодой парень лет 25. Мы еще совершенно не догадываемся, что это и есть автор чесночного супчка, равных которому мы пока не нашли ни в одном заведении! Анетта что-то шепчет ему на ухо, отчего его лицо расплывается в такой довольной улыбке, которой позавидовал бы и чеширский кот. Она идет к нам и сообщает, что раз уж мы воспели такие хвалебные песни сему простому творению, то он с радостью приготовит его даже сейчас, в час ночи! А известно, что такие блюда как супы по вечерам, и тем более, ночам обычно отсутствуют в меню. Плюс опять-таки немалые основные блюда... Восхитительно. Весь вечер проходит в сплошном хохоте. Напротив нас за стойкой классического вида ковбой, нет... даже не ковбой, а скорее тип, очень напоминающий пяьного в драбадан Брюса Уиллиса, с очень осоловевшим лицом и мутными замершими глазами. Он сидит на табуретке с сигаретой в зубах, под таким углом, что, кажется, тронь его пальцем — и он рухнет на пол, причем абсолютно не меняя позы. И скорее всего руки и ноги так и останутся присогнутыми. На столе стоит кружка пива и полный водки фужер. В таком неподвижном молчании он пребывает все время пока мы поглащаем наши явства. И только я достаю фотик, чтобы снять этого красавца, как он вздрагивает, медленно сползает на ноги и походкой американского героя, замочившего тысячу врагов голыми руками, идет по направлению к дверям, прикрытым шторой. Там как-то замирает и стоит минут пять спиной ко всем нам. От этого непонятно — не перепутал ли он выход с клозетом? Вроде бы нет... Стоит. О чем-то размышляет наверное. Тут Анетта хохоча вспоминает, что закрыла дверь на ключ, т.к. всех задолбали две подружки с улицы, дважды залетавшие, видимо, в туалет и заодно прочистить желудок. Анетта наконец-то вызволила наружу нашего ковбоя, и он, как был в джинсах и рубашке, так и ушел в неизвестном направлении. В это время снизу поднялся приятель Лукаша, похожий на администратора. Парни с соседского стола покинули заведение, а взамен них с улицы принесло трех подружек Анетты. И поехало. Ребята успевают съесть бутылку водки и несколько кружек пива, отчего вечер становится еще более веселым. Примерно в полчетвертого утра мы прощаемся с Анеттой и покидаем «У лебедки». Идет мелкий дождь. Трамвая конечно не так просто дождаться. А остановки не такие большие, в результате доходим едва ли не до «Витонь». И в четыре утра валимся без ног на кровать.
---
Карловы Вары и Краловы пивовары
Маршрут: Прага—Карловы Вары—Прага
Проснулись с некоторым трудом, около 11-ти. И куда б сегодня вот так, не напрягаясь, лучше отправиться? А почему бы, собственно, не поехать в Карловы Вары? День солнечный, и долгий (2,5 часа) переезд даже пойдет на пользу немало исходившим за эти 3 дня ногам. Итак, держим курс на станцию метро Флоренс, к автовокзалу, который расположен тут же. Билет туда и обратно обходится нам в 240 крон (т.е. 120 в один конец), вместо 50 евро, которые впаривают туроператоры. Неплохой такой наварчик в 600%, вот это бизнес по-русски! Дядька в окне огорчает нас — ближайший рейс только в 13:40, а сейчас лишь 12:45... Что делать, берем билеты и выходим на платформу. А там новенький шестиколесный автобус с надписью «Супер-Летушка», который готовится вот-вот отойти в Вары! Вот жук, думаю, что ж про этот рейс ничего не сказал? В процессе разговора с водителем выясняется, что купленные нами билеты принадлежат рейсу конкурентной компании, и что если мы быстренько вернем билеты в кассу и заплатим водителю наличными (а на «летушках» они дороже на 20 крон), то сейчас же и тронемся. Ругаться с тем лысым за кассой, да еще и ворошить очередь, задерживать весь автобус из-за двух сотен крон было бы не очень хорошо, поэтому мы доплатили за дорогу и плюхнулись в удобные кресла.
На пути лежит вереница маленьких городков, и только успеваешь заметить название поселения на белой табличке, только успеешь его произнести вслух, как замечаешь еще одну, точно такую же, но с диагональной красной линией. Все. Кончился город. И через минут 5-10 следующий.
Полезно было узнать что на пути в Вары лежит городок Крушовице, и знать бы куда мы едем и какая погода нас ждет, то сошли бы здесь и наслаждались пивом Королевского пивовара в его родовом гнезде. А пока оставляем эту затею до следующего раза. За окном первое января нового года. И заоконный пейзаж из сочно-салатного поля и голубого неба, больше похожий на флаг государства Джибути, вызывает смутные чувства.
Когда до Вар осталось минут 30, лобовое стекло омылось каким-то слишком бурным водяным потоком. И я подумал, интересный у него омыватель...
А потом внезапно наехали тучи и по боковым стеклам хлестанул такой дождище, что мы невольно поежились в креслах, вот сейчас и приедем погулять... Цвет неба не оставлял никаких надежд на прояснение. Но хотя бы по приезду дождь был уже мелким, однако, колким и неприятным. Автобусная станция — два пути с несколькими козырьками. Этот райончик едва ли похож на Прагу, с широковатыми улицами и одной мерзкой деталью — забегаловками с игровыми салонами. Т.е. ты не можешь там поесть, проигрывай свои бабки, что-нибудь выпивай на дорожку и вали отсюда. И как-то сильно повеяло российской действительностью.
Хотя назвать этот район ужасным будет несправедливо. Кое-где очень даже мило.
На небольшом пригорке, напротив жилого дома, у края земляного холма, есть ресторан «У золотого карася», приятное место. Мы сворачиваем в правый зал, а там — как в комнатке деревенского дома: и места-то всего 4 стола. И никого.
Через минут пять зашел лысыватый господин, явно не русский, необычайно тонких манер, в дорогом костюме; часы, тонкая оправа очков, все выдавало в нем непростого человека, возможно писателя. А когда он закурил трубку, стало совсем хорошо, обожаю слабый мягкий аромат хорошего (неприторного) трубочного табака. Он явно ждал встречи. И когда она состоялась, стало понятно, что он — русский, к тому же никакой не писатель, а обыкновенный юрист или специалист подобного толка. Лучше бы он был писателем, думалось мне, так хотелось привязать к нему этот образ. И как-то было приятно, что русские могут выглядеть еще и так.
Пиво пльзеньское, праздрой и гамбринус. Именно здесь я впервые опробывал свиное колено, которое все как-то не доводилось заказать до этого. И еще раз убедился, что блюдо блюду рознь, все зависит от совести и умения кухаржа. Популярное мнение о том, что с этой килограммовой порции вы с трудом соскоблите 150 граммов мяса, мягко говоря, нелепо. Потому как в моем случае все было напротив. Видимо попадалось не то место, а т.е .и совсем не то блюдо, либо изволили кушать лишь приборами, что, в таком случае, неудивительно. После того как срежете все доступное мясо, отбросьте в сторону вилку, нож и трезубец. Возьмите (как нормальный человек) все в свои руки, разломите ЭТО надвое, и тогда поймете одну вещь — что запеченое место на кости, это не обугленная кость, как вам могло показаться. Это жареная корочка! Она очень необычна — именно корочка, но в то же время сочная! Твердая, и в то же время легко жующаяся и не превращающаяся в жвачку. И в очень хорошем контрасте с суховатым мясом под ней. Получается ну вкуснейшее сочетание. И к пиву лучшей закуски, чем эта корка, можно и не найти. После трапезы останутся лишь 2 кости — одна побольше, другая поменьше. А те несчастные, что писали о 150 граммах, скорее всего, оставляли все самое вкусное на тарелках.
Время близилось к 16, небо предательски темнело. Довольные животами, мы вышли к тому самому земляному холму, и конечно же, взбрались на первый ярус. Прошлись вдоль домов, мы были по высоте на уровне крыш и верхних этажей. Вары раскинулись достаточно далеко, и было непонятно в какую сторону идти к источникам. В темнотое по тропинке шла навстречу чешская пара средних лет, выгуливая собаку. Мужчина вполне сносно говорил по-русски. Они указали нам примерный маршрут, который лежал в противоположной стороне от этих земляных насыпей. Полукругом спускаемся к Русской церкови. Роскошные резиденции, виллы, отели, но все это не чешское и все тут, хоть тресни, Баден-Баден. Дорога дает полную петлю и уходит ниже, как по спирали. Мы встречаем местную чешку лет 70, милейшую старушку, минут 5 трепемся, желаем ей «годне здрави» и всего в том же духе. Сворачиваем, как она подсказала. А там — уже точно не Чехия, здоровые красивые холодные домищи в вензелях, какие я видел на фотографиях Вены. Что-то неотвратимо немецкое в архитектуре. Очень красивое, но очень чужое. Да еще тут для краски эмоций попались старые немцы, которые кроме немецкого вообще ни на каком ни бельмеса. Гитлер капут, одним словом. А я в немецком, как в японском — могу только до 10 сосчитать, да еще битте- данкешон отмолвить. Но Ольга проняла их словом, то ли «Минерал», то ли еще каким. Так мы и вышли к длинному витиеватому крылечку, с дурацкими, явно лишними поперечными прутами под крышей.
И бац. Попадаем в Россию. Этот коридор как пограничный мост между двумя мирами.
Вот так ехали-ехали. Приехали. Картина достойная описаний. Галерея представляет собой колоннаду, в зале которой на одной линии расположены эти источники — печального вида краники в обрамлении, больше всего напоминающим автомобильную покрышку выкрашенную серебрянкой. Из каждого краника слабо течет водичка. По вкусу, буквально на язык, это один в один теплая водичка с разболтанной в ней чайной ложкой соды. И так под 2 десятка источников. Каждый с высокой температурой, от 30 до 65 градусов, с индивидуальным химическим составом, то есть, каждый источник от своего недуга. И тут наши тетки с видом, как минимум, дворянок столбовых (что по сути так и есть, идут-то меж столбов!), фланируют от краника к кранику, гордо и художественно закинув головы, и цедят водичку из специальных фарфоровых кувшинчиков с отведенным со дна горлышком. И такая у них походка, что всем своим видом это напоминает индюшатник, где важные индюшки (такие конкретные курицы под центнер весом) важно выхаживают промеж себя и напыщенно стараются показать всем встречным, у кого здесь самая большая кружка, и как они тут... по европам!
Во здесь можно суперприбыльный бизнес сделать! Платные туалеты у колоннады, лучше, если сразу напротив источников, и с тарифами от 100 крон до 500, не меньше, в зависимости от термоядерности водички (ее свойства близки к слабительному)! А куда им будет деваться?!
Покупаем карты и путеводители, вот это дело я люблю, не скрою. И, конечно, кувшинчик, чтоб по теткам ностальгировать!
В это время дождь чуть усиливается, по улице бегут люди с зонтами, и я решаю сфотографировать Ольгу на этом фоне. Ставлю фотик на опору колонны: и капли не попадают, и вместо штатива хорошо.
Заодно, завожу автоспуск... и слышу голос (такой тон, не просто нового русского, а конкретно-нового русского):
— Да давай вас сфотографирую, че ты мучаешься?
Гласные «а» и «у» так гнусаво тянутся, что думаю, все, точно приехали... Смотрю, молодой парень, стоит и качает каляску.
Отвечаю, мол, чувак, спасибо, только дело не в этом, а в выдержке, трудно сейчас с рук снимать без вспышки.
— А... ну супер-аппарат... да... понимаю...
— Да не, аппарат-то как раз старенький, не в нем дело.
— А... ну да... ну ничего... накопишь еще...
— Да базара нет, — заканчиваю разговор, уже порядком уставший от нашего «Типа нового» знакомого.
— А вы здесь отдыхаете или в Праге? — Ольга смягчает тему.
— Да нет, у нас у друзей квартира. Мы каждый год на две недели, то здесь, то в Эмиратах, ну больше ваще никуда.
И что-то начинает протирать нам по поводу цен здешних квартир.
Желаем ему всего хорошего и скорее покидаем это дивное место. Хотя место — действительно дивное, если уйти на противоположную сторону. Пустынная площадь, полная мокрых отражений, подсвеченные колонны, сбоку какая-то речушка, чуть напоминающая канал Грибоедова в Питере. (Позднее узнал, что это Тепла).
Может быть все и не так плохо. Медленно идем к вокзалу, в полседьмого у нас обратный рейс.
Основной вокзал представляет собой какое-то нелепое квадратное здание с парой этажей и выходами на автобусные и ЖД-перроны. Внутри с десяток местных бомжей греются у батарей, и выходят покурить по очереди наружу. Характерная особенность, женщины-бомжи всегда одеты в камуфляж, и при чисто цыганской наружности походят на афганских боевиков.
Вокзал очень неуютный, как и все здесь, увиденное за этот вечер, пожалуй, за исключением «Золотого карася».
Садимся в автобус и, надо сказать, сразу понимаем разницу тех 20 крон. Это самый обычный внутригородской автобус, какой сложно назвать комфортабельным. И поездка в 2,5 часа, в кромешной тьме, кажется поистине полусутками.
Сделали важный вывод, побывать в Карловых Варах еще раз нужно, но при двух обязательных условиях:
а) приехать сюда в теплое время года, не зимой;
б) обойти стороной район вокзала, автостанцию и колоннаду.
Еле-еле доехали. Скорее к пражским улицам, каким-то очень родным после Вар. Выходим на Народную и посещаем удивительно приятное место — крушовичную пивную «Виола», названную благодаря соседству с одноименным театром. В интерьере сдержанность тонов и строгий стиль.
С портрета у входа на нас взирает Король Рудольф II, собственно, отец родной всего Краловского пивовара из Крушовице!
В главном зале посетителей очень мало, да и те вскоре уходят. Благодать. Трактирщик — красавец! Уже лет 50, полноватый, приземистый, с хорошим брюшком и усами, как у Паливца, но походка! Чуть в развалочку, очень неторопливо, в его руках по две кружки, полные до того, что пена тягучими шлепками падает на пол все время, пока он идет до стола посетителя. И эта картина настолько умиротворяет, что можно вот так провести вечность, степенно потягивая юбилейное светлое, бокал за бокалом. Кстати, в 2006 году Краловский пивовар отметил свое 425-летие! Как хорошо после всех мытарств наполовину сползти со стула, обхватить холодный (но не ледяной!) юбилейный бокал пива и блаженно вздохнуть!
У Ольги — немецкий квасничак, замечательный нефильтрат Шофферхоффер.
К пиву — горячие утопенцы, разнежившиеся в овощном рагу и еще какие-то интересные холодные колбаски с правильной кислой капустой. Все невероятно вкусно и очень удачно к ужину: и пресытишься, и не объешься до бессонницы. В общем, чего говорить, очень не хочется уходить отсюда, и люди приятные, и пиво отличное. Но скоро 11 вечера, хотя бы сегодня лечь спать не заполночь. Тепло прощаемся и идем к набережной, сохранив в себе настроение «Виолы».
---
День отъезда. Вышеград, лебеди и наши друзья
Маршрут: Подоли—Вышеград—Новый город—Старый город—Возвращение в Москву
Под окнами стремительными красными стрелами проносятся трамваи. Но сегодня мы начнем путь не с трамвайной остановки, сегодня мы двинемся пешком по нашему району Подоли, который почему-то всегда проезжали, не особо разглядывая. И маршрут будет очень интересный: чуть далее — Вышеград, есть где разгуляться. А если оттуда спуститься вниз, то как раз выйдем к набережной с белыми-белыми лебедями. Не зря же мы заготовили пару булочек.
Местечко тихое, безлюдное, несколько провинциальное и очень милое. Улицы настойчиво убегают вверх, и мы охотно им следуем. Хочется подняться повыше, а уж оттуда решим где и когда сойти вниз. Угол подъема градусов 35. Здесь раскинулись очень красивые коттеджи в 2-3 этажа. Каждый обязательно увит диким виноградом, плющом или еще каким-нибудь вьющимся растением. У каждого крыльца зеленая сочная трава, клумбы, и обязательно одно большущее дерево — береза, сосна или ель. А на окнах — белые аппликации в виде елочек, колокольчиков и снежинок. Мы стоим на самом верху крутой улочки и смотрим вниз. Круто. В прямом смысле. За всю прогулку здесь лишь однажды встретилась бабушка с коляской. Больше никого. И это очень необычно. Спускаемся длинной ступенчатой дорожкой вниз и оказываемся в городском квартале, который весьма нетипичен для Праги — слишком простые дома (нет их привычной тесноты), да и людей, по-прежнему, очень мало. Еще один подъем вверх по асфальтированной узкой дорожке, входим в туннель и вот мы уже на территории Вышеградской резиденции. Прогулка по периметрической дорожке открывает окраины Праги и какие-то пустынные холмы на горизонте.
Через 5 минут сидим на скамейке в парке и смотрим на две высоченные башни собора. Ноги успели чуть устать за время резких подъемов и спусков, последние давались почему-то более трудно.
Барельефы над входом по своей изящности легко поспорят с оформлением собора Святого Вита. Да и внутреннее убранство не менее богато. Впрочем, слишком долгое пребывание в храмах для меня также томительно, как пребывание во дворцах — все похожее и золоченое; давит излишняя декоративность, неуютная атмосфера неуединенности. Все-таки даже мне, человеку нерелигиозному, здесь гораздо приятнее находиться одному, когда нет ни того смотрителя на стуле у входа, ни этого фотографа с «полтинником», ни, тем более, мамаш с детьми. Это позволило бы услышать тишину высоких каменных сводов, и я уверен, эхо почти тысячи лет было бы очень впечатляющим. А пока мы вышли на свежий воздух. Чуть левее — место захоронения многих выдающихся людей страны: представителей науки, культуры, политики. Место очень красивое, кажется здесь витает сам дух вечности, ибо любая суета пропадает напрочь. Если б еще не жесткий холодный ветер, гуляющий между мемориальных плит и ваз с цветами. Мы вышли опять в парк и сделав небольшой крюк стали выбираться к обзорному периметру. Как я потом узнаю, прошли мимо самой древней в Праге ротонды Святого Мартина, малопримечательной (на фоне готических крейсеров) круглой постройки. В листве зашуршала птица, похожая на молодого скворца.
Остается буквально 20 метров до тропинки ведущей наверх. Перед нами старое красивое здание и... флаги Mark BBDO!
Вот так встреча! Я даже несколько опешил от столь внезапной развязки вышеградской прогулки. И уж конечно не мог пройти мимо, зная, что где-то здесь за своим столом сидит Мартин Харват, креативный директор агентства.
Несколько лет назад его смелая команда вместе с двумя другими смелыми ребятами-кинематографистами сделали убойный документальный фильм «Чешская мечта» о жертвах современного шоппинга. И так получилось, что после нашумевшего фильма огребли не только молодые парни-режиссеры, но и все агентство, скандал был нешуточный. Суть в следующем. В течение полугода в виде тизеров-приманок рекламировался несуществующий торговый центр невероятных размеров, ассортимента и цен, который якобы должен открыться в известном месте и известное время. Спустя полгода тысячи старых и малых чехов, повалили в этот центр, адресом которого оказалась окраина города, зеленое поле, где на строительных лесах был натянут гигантский баннер 100 на 10 метров с надписью «Чешская мечта». Издали конструкция вполне походила на торговый центр. И кадры — усталая от солнца и расстояния толпа добирается до цели... Документальные съемки разбавлены очень вкусными эффектными кадрами рабочего процесса в агентстве и интервью с «жертвами» покупок. Эта лента (и живая конференция в Москве) и стала поводом нашего виртуального разговора и знакомства. Действительно смелый проект, за который в России зачинщикам поотрывали бы головы и уж точно завалили судебными исками.
Девушка на ресепшене уже набирает его внутренний номер. Ждем, и вот, шаркая домашними тапочками, с лестницы спускается Мартин. Приветствуем друг друга и запечатлеваемся под бдительным оком охранной видеокамеры.
Он устраивает пятиминутную экскурсию по офисам. Поднимаемся по винтовой лестнице наверх, и я замечаю, что носки его также креативны, как и мои, иногда, когда так сложно найти их дислокацию утром. До чего же я люблю в интерьерах скошенные стены и тяжелые деревянные балки! Проходим пару комнат и выходим на балкон с видом на то самое кладбище и Вышеградский собор. Вот и открыт секрет рождения идей — созидание! Стою на балконе, обалдеваю от вида и внезапного переноса в ту атмосферу фильма, где веселые безбашенные ребята ваяют плакаты «Не толкайтесь», «Не покупайте», «Не берите с собой деньги». И забываю, что Мартин-то в футболке, а ветер очень даже холоден. Чуть не простудил человека... Возвращаемся внутрь и, приветствуя нескольких попутных Мыслителей, идем в комнату напротив, Мартин показывает свое место — скромный стол, заваленный всяким необходимым хламом, характерным для стола творческого человека. И уже через 5 минут мы, поблагодарив мэтра за экскурсию, прощаемся — было бы нехорошо красть рабочее время.
Я вышел в каком-то тумане — настолько это было внезапно. Да вообще-то и каждый день в Праге — такой. Будто бы открыл книжку со сказкой... и бац, провалился в разворот. И уже кто-то другой листает эту книжку, а ты — где-то там, на одной из картинок, среди страниц этой сказки.
Мы вышли к широкой кирпичной стене, присели на нее и оглядели город.
Яркое рыжее пятно метнулось из зелени к окну напротив стоящего дома. Белка прошлась по подоконнику, прыгнула на стену и по ней, как по веткам, быстро скользнула опять вниз. Вдали виднеется Пражский град, да есть ли такое место, откуда он не виднеется?
Мы вышли к набережной. У берега плавает с десяток лебедей. И стоило Ольге присесть на корточки и достать булку, как дивные птицы повернулись к ней клювами. Активировались и чайки, выстроившиеся стрункой у края — они внимательно склонили головы в ее направлении и думали, когда стоит начинать свои барражирующие рейды. Один из лебедей вдруг распустился, как цветок хризантемы с чистейшими белыми лепестками, необычайно воздушными, тонкими, дрожащими на ветру.
И что тут началось! Да уж, надо брать не две булочки, а дюжину больших батонов, подумал я, как только увидел, что еще одна огромная белая эскадра направилась в нашу сторону! Мы бросаем хлеб в вверх, и тогда чайки в своем пике лихо подхватывают его под самым клювом у лебедей. Бросаем вниз — и удивляемся, насколько жадными могут быть эти птицы. С какой силой некоторые злобни щипают своих соседей — сразу пропадает желание кормить с руки, тяпнут как пасатижами! Подлетели голуби, подтянулись утки и еще какие-то черные уточки, наподобие нырков. Птичий базар! Один счастливчик урвал неплохой кусок булки и погрузив его под воду, с силой погреб в сторону. Здесь я увидел, что такое атака чаек!
Словно штурмовики, один за другим выходят на угол атаки и бросаются на бедного счастливчика. И даже те, что на воде, стараются криком и делом урвать добычу. Иногда лебеди расплываются на расстояние вытянутой шеи друг от друга, и тогда самое время писать свой шедевр «Красные клювы». Камиль не счел бы за плагиат.
Но, как и все хорошее, булки когда-то тоже кончаются. И тогда лебеди совершенно без зазрения совести теряют к вам какой-либо интерес. Тем более, в сотне метров отсюда замечена бабушка с подозрительно большой сумкой!
А зачем она идет к нам, думают лебеди, с такой большой сумкой?
И оказываются правы, шельмы, бабушка раскидывает из торбы такое количество птичих явств, что на какой-то миг скрывается за тучей голубей. Хватает всем.
Выходим опять к Карловой площади. Начинает накрапывать дождик, и мы забегаем в гамбринусовский ресторан «У памятника». Замечательное заведение. И с таким официантом, что, кажется, и еды не надо, будешь сыт уже только одним его поведением. Точнее, выступлением. Ибо это — артист! Он с такой несочетаемой грацией и скоростью перемещается по трем залам, что иногда напоминает главного героя из фильма «Маска». Только неамериканского и обаятельного. Спустя минут 20, за соседний столик села пара немцев, муж с женой. И женщина была чем-то удручена, судя по выражению лица. Так уже через минуту она лучезарно улыбалась и пила пиво. За каждым столиком он создавал целое представление, даже когда просто забирал пустые тарелки. Разносил заказы также каким-то странным способом, удерживая два немаленьких блюда в одной руке, едва ли не двумя пальцами каждое! Конечно, чуть заметно (хотя, совершенно не заметно) помогая плечом. Это такой заряд очарования, что нам даже совсем не жалко той сотни крон, на которую он, хитрец, нас впоследствии обсчитал! И не заметно и приятно, опа! Чеснокового супчика на первое, правда, здесь не было, но выслушав наше пожелание, они что-то все же сочинили на основе картофельного, с подаными отдельно сухариками, тертым сыром и чесночной массой. Получился суп собственного замеса, конечно, далеко не такой, как делал Лукаш «У лебедки», но все же вполне ничего.
И, конечно же, большой шмат отбивной свинины (и говядины) с жареным картофелем как «главни йидло».
В общем, литр гамбринуса для меня кончился как-то незаметно, впрочем, как и всегда здесь кончается литр пива.
Прыгаем в метро и едем до Вацлавака — в три, на привычном месте «У ваночни строму», мы должны встретиться с нашими чешскими приятелями Каткой и Павлом. Вот позор, так и не смог вспомнить, как будет «дерево» по-чешски... А дерева-то и нет... Звонит телефон, смеемся в трубку, что дерево уже демонтировали, и вдруг обнаруживаем их в 10 метрах от себя! Обмен подарками, первыми взглядами, ведь в живую за эти 2 года не разу и не виделись, и идем к пивной «У бочек», что на Водичковой. Там сидим, погруженные в разговоры. Пиво пльзеньское. Народу в крошечном закутке никого. Одни эмоции!
Затем идем гулять, в шесть мы должны будем попрощаться — надо еще пройтись за потравинами в дорогу, заскочить поужинать в национальную кухню «Гавельску корону» на Гавельской, хлопнуть огненный мадьярский гуляш, пльзеньского, (там, кстати, тоже ничего не изменилось с тех пор, фото от 2003 г.)
собрать вещи, разложить все покупки, т.е. весь этот кошмар (я не о пиве, конечно), характерный для последних двух часов отъезда. Стоим у Орлоя, Ольгес еще не видела как там движутся эти фигурки в часах, ну и все прочее, но лучше б и не видела... видимо, она ожидала какого-то перфоманса, а в результате — всего несколько секунд. К тому моменту, как она что-то там разглядела, створки окошечек уже захлопнулись. Жаль, так быстро пролетело время, ну да приедем еще не раз.
Обнимаем ребят и — Ahoj!
КОНЕЦ.
