Персия, Персия, Страна Чудес...

[Zlatan]

МОЛИТВЕННЫЙ КОВРИК



ДВЕРИ



СНОВА РАСПИСНОЙ ПОТОЛОК

[Zlatan]

На двух следующих фотографиях жанровые сцены. Но ! Эти изображения были так близко расположены к фотоаппарату, коридоры там узкие, да к тому же чередой шли туристы, что я быстро сделал три отдельные фотографии по частям каждой жанровой сцены, а сейчас их попытался "сложить".
Вот такая вещь получилось. "Не стреляйте в пианиста - он играет так, как умеет".









Но самое главное, пожалуй, ждет Вас все же в самом Большом зале (Тронном). Это – стены. А на стенах – многометровые красочные фрески с прописанными в мельчайший деталях сюжетами – «Битва при Мерве между персидским шахом Исмаилом I (основателем династии Сефевидов, правевшей Ираном до афганского вторжения) и узбекским ханом Мухаммедом Шейбани (он основал Бухарское ханство и погиб в этой битве) в 1510 году», «Шах Аббас II принимает узбекского хана в 1646 году», «Концерт после приема шахом Аббасом I эмира Бухары Вали Мухаммед Хана в 1611 году», «Чалдыранская битва 1514 года между шахом Исмаилом I и турецким султаном Селимом I (персы тогда не смогли устоять против новых военных технологий османов – огнестрельного оружия)», «Прием шахом Тахмаспом I Великого Могола Хумаюна в 1544 году», «Победа Надир-шаха над индийской армией в битве 1739 года у Карнала (после которой персы захватили Дели)».

Фотографировать эти великолепные картины можно. Но без вспышки! При этом освещение в Тронном зале я бы не назвал достаточным. Потом "поднимать" и обрабатывать фото, чтобы можно было разместить здесь.



ТРОННЫЙ ЗАЛ




ПОТОЛОК ТРОННОГО ЗАЛА

[Zlatan]

БИТВА ПРИ МЕРВЕ




ПОБЕДА НАДИР-ШАХА НА ИНДИЙСКОЙ АРМИЕЙ




ЧАЛДЫРАНСКАЯ БИТВА. ТУРКИ СТРЕЛЯЮТ ИЗ РУЖЕЙ. НЕ МОЕ ФОТО

[Zlatan]

Если в битвах я разобраться могу, то где, кто и кого принимал в гости - увы.
Правда предполагаю, что первая фотография - это прием, организованный шахом Аббасом I - насколько знаю именно такие солидные усы были у Аббаса I





Ниже предполагаю, что здесь Шах Аббас II принимает узбекского хана в 1646 году так как танцуют узбечки.
Левое фото не мое, зато на моем (справа) узбечки танцуют в полный рост








И снова из истории. Дворец Чехель Сотун был построен по приказу шаха Аббаса II (надо сказать мало чем отметившегося в истории Ирана) в 1647 году исключительно как место для отдыха от государственных дел и царственных приемов. В 1706 году дворец сгорел, но позже был восстановлен, а в 1720-х годах он подвергся варварскому поруганию во время афганского захвата Исфахана – не одобряющие расточительность и роскошь персидских шахов афганцы замалевали и повредили многие фрески. Фрески реставрируют до сих пор…

[Zlatan]

ДВОРЕЦ ХАШТ БЕХЕШТ

Находится в одноименном саду, вход в который свободный. Входов несколько – с бульвара Чахар Багх (Chahar Bagh), с улицы Багх-е Голдасте (Bagh-e Goldasteh), но главным считается вход с запада - с перекрестка улиц Багх-е Голдасте и Хашт Бехешт (Hasht Behesht). Сам дворец расположен в центре сада, но чтобы попасть в него, надо купить билет при входе. Мы внутри не были - дворец во время нашего посещения был закрыт. Так что ограничились внешним осмотром и прогулкой по большому саду-парку, где масса иранцев отдыхали, как на зеленых лужайках, так и на скамейках.

Название дворца переводится, как "Восемь Раёв», построен был в 1660-х годах Сулейманом I исключительно для приятного времяпрепровождения шахов в прохладе сада. Для усиления прохлады центральная часть дворца не имеет стен перед дворцом посажены высокие, дающие плотную тень, деревья, а к самому дворцу почти вплотную подходит длинный прудик с фонтанами.

Когда-то это был самый богато украшенный дворец во всем Исфахане, но вторгшиеся в Персию в XVIII веке афганцы посчитали, что истинным мусульманам не подобает жить в такой роскоши, то фрески методично расцарапали. Заранее прочитав об этом, мы как-то не расстроились, что дворец при нас был закрыт.

[Zlatan]

МОСТЫ НА РЕКЕ ЗАЙЕНДЕ - РУД

Каждый день в Исфахане мы заканчивали посещением мостов, вернее самого ближайшего и самого известного Си-о-Се Поль. Мосты Исфахана, также, как и парки - место массового посещения жителями Исфахана, при этом количество людей на единицу площади у моста Си-о-Се Поль существенно больше, чем в любом парке или около другого моста города.

Кстати, на фарси слово «мост» переводится как «пол-е», поэтому этот «артикль» часто добавляют в название какого-либо моста.

Помимо Си-о Се Поль мы прогулялись до самого красивого - Хаджу и посидели около моста Чоби/Джойи (произношений по-русски названия моста на фарси не менее 5, я привожу самы сильно отличающиеся друг от друга), который находится в двух третях пути между Си-о Се поль и Хаджу.

Мост Си-о-се или Аллаверды-хана. Основное его название переводится как «Тридцать три арки», а второе дано в честь шахского визиря и военачальника грузинского происхождения Аллаверды-хана Ундиладзе, который и курировал строительство моста. Находится Си-о-се возле оживленной площади Энгелаб (Enghelab) и связывает две части главной улицы города – Чахар Багх.

Построили этот, самый длинный из исторических мостов – 298 метров, в 1602 году при шахе Аббасе I Великом, мост соединял собственно город с армянским пригородом Джульфа.

И снова приводим слова купца Федор Котов, посетивший Исфахан в 1624 году, который так описывал мост:
«Доехали до моста, построенного в шахских садах через реку Испоганьку. Эта река невелика, мелка, ее и человек, и конь могут перейти вброд, она проходит через сады и слободы. В ней водится рыба, похожая на русских подъязиков, только вкус другой, да и той очень мало. Кроме этой рыбы, никакой другой нет. Не доходя до моста, от улицы начинаются идущие через сады в поля большие и многолюдные слободы, которые называются Жулфы [название района «Новая Джульфа» Котов принял за нарицательное имя] - армянская, аврамлянская, еврейская, тевризская; в каждой находится храм своего вероисповедания. Через реку построен большой и высокий каменный мост длиною в 150 саженей, шириною в 40 саженей [и здесь купец немного ошибся]. А по обе стороны моста возведены высокие и широкие, как городские, стены, на верх которых ведут каменные лестницы. Сквозь стены сделан проход для людей, а от прохода вниз, к воде, также ведут лестницы. По обе стороны моста на стенах сидели женщины ряда в два, а где могли - и в три.
При встрече шаха [Аббаса Великого], когда он ехал из-под Багдада, они кричали во весь голос, били себя руками по губам, благодаря чему голос раздваивался. Здесь же, на мосту, трубили в большие трубы, играли на зурнах, били в литавры и в набаты. Когда проходил шах, все мужчины, женщины, ребята и девушки кричали и плясали. Этот крик был так оглушителен, что нельзя было друг с другом словом перемолвиться, а теснота была такая, что невозможно было ни ехать, ни идти пешком - друг друга давили, разрывали платье, отрывали стремена, а пеших топтали. В персидском царстве был такой закон: если кто-либо из мужчин и женщин от семи до восьмидесяти лет не идет встречать шаха, тех казнят - животы вспарывают.»

Первый ярус моста составляют опорные арки, движение осуществляется по второму ярусу шириной 14 метров.




СИ-О СЕ ПОЛЬ ДНЕМ.





СИ-О СЕ ПОЛЬ НОЧЬЮ





КОЛЛЕКТИВНОЕ ФОТО С ВЕСЕЛЫМИ "СОЛДАТИКАМИ".
ЕСТЬ ФОТО, ГДЕ ОНИ ДРУГ ДРУГУ РОЖКИ СТАВЯТ И РЕЗВЯТСЯ, КАК ДЕТИ, НО ТАМ АВТОР ОТЧЕТА НУ СОВСЕМ НЕ ФОТОГЕНИЧЕН...

[Zlatan]

Мост Хаджу. Находится на расстоянии 1,8 километров восточнее моста Си-о-се, соединяет берега реки в районе площадей Хаджу (Khajou) и Феиз (Feiz).
Этот мост по праву считается самым красивым в Исфахане благодаря своим двум галереям на двух этажах и трем красивым павильонам – двум у каждого из берегов и одного – в центре моста.

Построили мост Хаджу по приказу шаха Аббаса II (на фундаменте более старого – эпохи Тимуридов) в 1650-х годах, его длина составляет 132 метра, ширина проезжей части – 7,5 метров, он насчитывает 23 арочных пролета высотой 14 метров и еще он служит и дамбой, поддерживающей уровень воды в реке Зайенде-Руд (это хорошо видно с восточной стороны моста). Последняя серьезная перестройка и реставрация постигла этот мост в 1873 году и именно в таком виде он и дошел до нас.

Вот как писал о мосте Хаджу в середине XX века знаменитый археолог и историк персидского искусства Артур Поуп: «Эффектный, роскошный, поэтичный, этот мост - типичный продукт иранского воображения, и доказательство того, что Персия была способна к мелодичной и оригинальной архитектуре после того, как вырождение начало ставить под угрозу этот вид искусства в других исламских странах.»





Ну что же, прогуляемся по мосту. Сначала – по верхнему ярусу. В его центре – проезжая часть с булыжной мостовой, которая раньше использовалась для гужевого транспорта, а ныне, несмотря на запреты, для мотоциклетного. По обоим сторонам проезжей части устроены крытые галереи для пешеходов, однако , хотя они и подсвечиваются, но парапетов у них нет и вниз, на камни свалиться достаточно легко. В середине моста находится восьмиугольный павильон, из которого когда-то шахи наблюдали рекой, за закатами и восходами.


По нижнему ярусу можно прогуляться, как по боковым частям, так и по центру. В центре под кирпичным арочным сводом, стоят каменные скамьи, на которых так любят отдыхать горожане. Просто сидят и смотрят на реку или, так как река в основном пересохла - на её дно, на закат, на зеленые берега.





Около моста случился один казус. Вдоль русла дул сильный ветер, настолько сильный, что сдул косынку с головы Татьяны. Платок полетел вдоль берега. Как рассказывала Татьяна, она почувствовала себя очень дискомфортно, ну как будто случилось что-то очень неприличное. К счастью платок быстро догнали и водрузили на голову в соответствии с правилами приличия


МОСТ ХАДЖУ И РУСЛО РЕКИ


С восточной стороны моста на небольших площадках у каждого берега стоят две каменные скульптуры, животных больше всего похожих на львов, только у одного на спине что-то похожее вырезана на спине какая-то попона, а у другого (у южного берега) – настоящая грива плюс какие-то окошки на одном из боков. А в раскрытые пасти этих "львов" вмещают лицо грустного усатого мужчины. Как он туда попал - информацию нигде не обнаружил. К львам относятся без какого-либо почтения.




ЛЕВ И "ВСАДНИКИ"



Если к Си-о Се поль мы приходили трижды , то Хаджу посетили один раз. Действительно, он самый красивый. И днем и в сумерках, когда начинает загораться подсветка и ночью. Но лучше один раз увидеть.

Уже в наступающих сумерках количество иранцев в районе моста начала расти все больше и больше. Массы народа двигались то в одну, то в другую сторону, около моста продавали что-то съедобное, началось , как представление каких-то народных артистов, на берегах в зелени и на скамейках расположились отдыхающие. Людей было очень много, но не возникало ощущения скученности, а было какое-то умиротворенное чувство.




НАРОДНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ

[Zlatan]

ТОЛПЫ ГУЛЯЮЩИХ




НАСТУПИЛИ СУМЕРКИ




"БЕСЕДКА" НА МОСТУ




ВИД С МОСТА ДНЕМ И ВИД С МОСТА НОЧЬЮ

[Zlatan]

ВЕЧЕР. ЛЮДИ СТОЯТ, СИДЯТ. В ОБЩЕМ, ОБЩАЮТСЯ


Эти мосты, как уже выше писал, выполняют функцию не только собственно мостов , но и невысоких дамб, перед которыми с одной стороны скапливается вода, образую что-то миниатюрного водохранилища, где даже можно было бы поплавать на лодках. Мы при подготовке к путешествию читали, что около первого моста есть что-то типа лодочной станции, где можно взять напрокат лодку в форме лебедя и покататься на ней. Однако ничего подобного не обнаружили. Спросили у местный и нам объяснили, что лодочную станцию переместили к мосту Хаджу. Это соответствовало действительности.



ЛОДКА-ЛЕБЕДЬ



Мост Чоби/Чуби/Джуби/Джуи/Джоли/Джоли (версий произношения названия масса, а как правильно - мы, так как не спрашивали у иранцев - не знаем)

В переводе означает «Мост Снов». Находится в 1,2 километрах западнее моста Си-о-се и чуть более 500 метрах к востоку от моста Хаджу, с которого его, однако, почти не видно, так как река между ними делает поворот.

Мост Чуби – самый узкий среди всех мостов Исфахана – он был построен в 1665 году не как мост, а как акведук, по которому подводили воду к шахским садам в дворцовом комплексе (ныне это сады Хашт Бешт и Чехель Сотун описание которых Вы найдете ниже). Говорят, что пересекать реку по нему разрешалось лишь шахам и членам их семей. Однако в наши дни преодолеть 150 метров, разделяющих берега Зайенде-Руд, по этому мосту может любой желающий.

С виду этот мост, по сравнению с двумя описанными ранее, менее привлекателен – 21 одна простая арка и два небольших павильона. Но симпатичен и также красиво подсвечен. Особо движения народа рядом с ним не замечено. Большое количество прогуливающихся по берегу между Си-о Се полем и Хаджу любуются им, но похоже мало кто использует этот мост для перехода с одного берега на другой.



МОСТ ЧУБИ С "СУХОЙ" СТОРОНЫ



МОСТ ЧУБИ С "МОКРОЙ" СТОРОНЫ

Старых посетили три из пяти исторических мостов на Зайенде Руд. Как я понял два из них считаются "маст си". Также через реку перекинуто 6 современных мостов, по которому ездит транспорт.



СОВРЕМЕННЫЙ "ПРОЕЗДНОЙ" МОСТ


Ну и ещё именно на Си-о Се поль мы как-то вечером повстречали группу каких-то неадекватно ведущих себя подростков, которые орали, громко и с каким-то хамским смехом обсуждали тех, кого видели (и нас в том числе) и были, как пьяные. Похоже , что были накачены наркотиками, так как с таким поведением иранцев и подростков в частности мы не сталкивались.



ИМЕННО ЗДЕСЬ ВСТРЕТИЛИ НАРКОМАНОВ.


Кстати, вдоль реки проложены прекрасные асфальтированные дорожки и дороги причем на разных уровнях. Иногда стоят современные и даже слишком современные статую. Растут цветы, а по стенам пускают вьющиеся цветущие растения. Лепота...



РОЗОВЫЙ КУСТ , РАСТУЩИЙ ПО СТЕНЕ.

[Zlatan]

Ну и последняя крупная тема, связанная с Исфаханом - армянско-христианская.


ДЖУЛЬФА

Армянский квартал Новая Джульфа. Находится на юго-западе города, примерно между набережными Boustan-e Mellat и Boustan-e Saadi с севера, улицами Vahid с запада, Artesh и Daneshgah с юга и Chahar Bagh (Up) – с востока.

Начнем с истории с географией. Есть на севере Ирана небольшой город Джульфа, который граничит (через реку) и соединен с азербайджанским (теперь) городом Джульфой.

Еще до нашей эры Джульфа (по-армянски – Джуга), входившая в состав Великой Армении, была объектом притязаний Персидской империи, которая в 428 году захватила и ее, и значительный кусок Армении. Но через 195 лет Джульфа перешла под владычество Византийской империи, которая, вскоре, уступила ее арабским завоевателям. Потом армяне отбили свои земли, потом их завоевали турки-сельджуки, потом – монголы, потом Тимур, потом кочевники Кара-Коюнлу и Ак-Коюнлу.

Наконец в 1603 году персидский шах Аббас Великий в ходе своей войны с Османской империей захватил Нахичеванские земли, на которых и расположена Джульфа. Жители Джульфы при занятии города персами торжественно вышли встречать шаха Аббаса Великого во главе со священниками – они посчитали его освободителем от турецкого гнета.

Летом 1604 года персы были выбиты с занятых позиций неожиданной контратакой турок. Шах ушел, но не один. По данным армянских источников из Нахичевани и Еревана в Персию было угнано 400 тысяч армян (по данным независимых – 150 тысяч, а по данным персидских – всего 12 тысяч, да и не угнано, а добровольно переселилось), включая население города Джульфы в полном составе – в количестве около 20 тысяч человек.

Вот что пишет по этому поводу историк Е. М. Родионова:
«Основные причины переселения армян в Персию.
Военно-стратегическая: в ходе затяжных османо-сефевидских войн земли, населенные армянами, постоянно переходили из рук в руки. Не имея возможности победить в открытом бою, шах Аббас стремился разорить и ослабить спорные территории, оставить противнику «выжженную землю».
Политическая: нужно было укрепить центральные районы Ирана, ослабить области, населенные неиранскими народами, чтобы в будущем уменьшить опасность сепаратистских выступлений. Этой же цели служило перенесение столицы из Казвина в Исфахан.
Экономическая: Аббас намеревался основать армянскую колонию в Иране, чтобы использовать армян для развития внешнеэкономических связей и перенести центр караванной торговли из Старой Джульфы в Иран, изменить направление караванных путей, чтобы помешать османам обогащаться впоследствии за счет джульфинских купцов.
Также шах Аббас собирался использовать искусных армянских ремесленников на строительных работах в Исфахане.
Армянский историк XVII века Аракел Даврижеци считает, что важную роль сыграла также эмоциональная реакция - зависть шаха Аббаса к армянам, вспыхнувшая при виде их богатства и роскоши. В 1603 году шах Аббас провел три дня у правителя Джульфы ходжи Хачика Шафраза и был восхищен пышностью приема. Даврижеци пишет, что во время пребывания в Джульфе, «Шах Аббас же, этот вишап из преисподней, издревле исполненный змеиной ненависти к христианам, увидев такое богатство и благосостояние христиан, почувствовал зависть. И стал выискивать в уме повод и удобный случай, чтобы предать их. Однако, утаив на время яд, внешне притворялся довольным».»

Таким образом Аббас Великий «видел в армянах одновременно и бесправное население завоеванных территорий, и выдающихся ремесленников и торговцев, способных изменить к лучшему экономическое положение Ирана.
В последнем случае, он возлагал особые надежды на население Джульфы. Даже в тяжелых условиях насильственного переселения, джульфинцы обладали некоторыми преимуществами, перед жителями других армянских городов и сел. Согласно сведениям Даврижеци, шах обязал воинов помочь джульфинцам при переправе через реку Аракс.

Первое время после переселения в Иран, джульфинцы жили в Исфахане, в квартале Шамс-абад. В 1605 году шах Аббас даровал джульфинцам участок в пригороде Исфахана, на берегу реки Зайенде-Руд, на своих личных землях - для строительства Новой Джульфы.

По свидетельству Аракела Даврижеци, армяне сразу же «...застроили их своими домами и жилищами прекрасными сооружениями, сводчатыми [торговыми] рядами, дворцами с пристройками и летними беседками, стройными и величественными строениями, затейливо украшенными разнообразными и ласкающими взор золотыми и лазурными цветами. Построили также дивно убранные церкви, достойные славы Господа, с небоподобными хоранами, высоченными куполами, сплошь раскрашенными разноцветными красками, золотом и лазурью, с [изображениями] страстей Господних и ликами Святых. И на маковке купола каждой церкви на гордость христианам, венчая церковь, был воздвигнут образ святого Креста…
Это обижало персов, и [особенно] их духовенство и знать, до того, что те спросили шаха: «Почему ты дал христианам так осмелеть или почему не обращаешь их из блудной веры в истинную веру Магомета?»

И шах, видя их душевную досаду, сообщил им тайну своего сердца и сказал: «Пусть вас не огорчает преходящая и суетная любовь моя, выказываемая им, и не ругайте вы меня, ибо насилу я привел их в нашу страну, [ценою] больших затрат, трудов и уловок, но не ради их пользы, а ради нашей: ради благоденствия страны нашей и роста населения нашего. Если вы всех христиан, переселившихся из страны своей и живущих здесь, даже разрубите на части – ни один из них не примет веры нашей. Наоборот, остальные, испугавшись, начнут по одному, тайком убегать и возвращаться в свою страну; и получится, что труды наши пропали даром. Вот потому я и выказываю любовь к ним, дабы, связанные этим, они остались в нашей стране. Старики, родившиеся в Армении и переселившиеся сюда, все умрут, а [поколения], родившиеся от них в нашей стране, – эти уже без нашего приглашения и без наших стараний сами добровольно перейдут в веру нашу. Так вот, если вы радеете о пользе народа нашего, то поступайте по-моему». И тогда они ушли восвояси, согласившись со словами шаха и превознося мудрость его.»»

Замысел шаха Аббаса Великого удался – в XVII-XIX веках Новая Джульфа стала одним из крупнейших на тот момент в мире торговых центров – представительства ее купцов были открыты во многих городах – в китайском Гуанчжоу, в филипинской Маниле, в индонезийской Сурабае, в европейских Лондоне, Амстердаме и испанском Кадисе, и даже в Мексике – в Акапулько и Мехико.

По большому счету улицы в Новой Джульфе точно такие же, как в старом Исфахане. Но вот чего в других иранских населенных пунктах не встретишь, так это магазинов, торгующих спиртным. А вот в Новой Джульфе (и еще в нескольких местах компактного проживания армян в разных городах Ирана) – есть. Потребление спиртного – это одна из привилегий армян, дарованная им еще во времена шаха Аббаса Великого.

И ещё, в Новой Джульфе пожалуй больше "пунктов общественного питания", чем в других местах Ирана. При этом многие открыты даже днём, в жару.

Мы несколько раз бывали в Армении, в Эчмиадзине, даже в сокровищнице и автор отчета получил благословение от покойного Католикоса всех армян Вазгена, поэтому и было интересно посмотреть на местные армяно-грегорианские церкви.

Их по описаниям 13 штук, но побывали мы только в одной, а остальные, мимо которых проходили, были закрыты. Поэтому есть только внешние фотографии.

ЦЕРКОВЬ ВАНК

Слово «ванк» переводится с армянского как раз как «собор». Однако в Исфахане это слово стало именем собственным. Персы называли это культовое сооружение Келиса-е Ванк – «церковь Ванк». Ну, а остальной мир уже перевел персидское название в наиболее распространенную среди иностранцев форму – «собор Ванк». Но правильное название Кафедральный собор Святых Сестер.

Собор было найти несколько сложно, хотя конечно на руках была распечатанная карта из Гугла. Да и спросить не у кого - середина дня, жара, на улице не души. Но наконец нашли, хотя и погуляли.

Как и все немусульманские храмы в Иране, от внешнего мира собор Ванк отгорожен забором, в данном случае представляющим из себя высокую кирпичную стену. Вход во двор обозначен интересной часовой башенкой (напоминающий минарет) с флюгером на макушке и небольшим мраморным порталом с четырьмя декоративными колоннами. На этом портале, над дверьми, можно увидеть плиточную мозаику с изображением наиболее популярного вида собора (из северо-западного угла двора), а также обрамляющий его текст на армянском языке, из которого можно опознать лишь дату – 1606 – это год начала постройки собора, которая завершилась спустя примерно 50 лет .

Однако войти сразу не получилось - похоже был перерыв. Вероятно на обед. И перерыв длился долго, ну очень долго. До трех часов.
У дворика напротив , напоминающую чем-то небольшой автовокзал томилось две небольшие группы иностранных туристов, которые, как и мы добрались самостоятельно.

Так как лавочек не было, а ждать пришлось бы ещё долго , то туристы сидели кто на чем, кто на ограждении "вокзала", кто на ограждении бассейна в его центре, кто на краю клумб.




В ОЖИДАНИИ 15 ЧАСОВ


Пара слов про бассейн. В его центре стоит памятник мужчине в стандартном армянском монашеском одеянии, то есть, в длинной одежде с капюшоном. Это памятник иранскому первопечатнику Хачатуру Кесараци. В 1638 году в одной из церквей Новой Джульфы - Аменапркич (Святого Спасителя) Хачатур Кесараци и несколько его сподвижников сконструировали печатный станок и создали небольшую бумажную фабрику. С 1639 по 1642 годы они издали первые книги Ирана (на армянском языке, разумеется) - «Псалтырь», «Житие отцов», «Хордатетр» (сборник канонов церковного служения) и «Часослов».

До открытия собора оставалось ждать больше часа. Сидячих мест не было, было жарко. Мы прошлись по округе, перекусили в одном из не близко расположенном кафе, посмотрели на закрытые двери собора Святого Кеворка, снова погуляли, зашли в сувенирный магазин на "автовокзале". Там конечно было прохладно, но не стоять же там полчаса , рассматривая сувениры с совершенно негуманными ценами (дороже , чем везде). Наступило три часа, вход был закрыт. Туристы стояли в ожидании. Подтянулась группа самых умных - японцев разумеется. Наконец один из озверевших на жаре (судя по выговору, американец) начал стучать.

В 15.10 двери наконец открылись.

Теперь, отвлекаясь от эмоций, продолжу описание.
Пройдя через дверь под часовой башней, Вы попадаете в небольшой коридор. Справа – билетная касса, слева – сувенирный магазин. Цены кусаются как в магазине, так и в кассе – билеты на посещение собора стоят немыслимую для иранских музеев сумму. Впрочем, билеты формально продают не в сам собор, а в музей армянского искусства в отдельном здании.

Пройдя коридор Вы попадаете во внутренний двор. Прямо перед Вами – собор, больше похожий на большую, ничем не украшенную, кирпичную мечеть. Впрочем все остальные армянские церкви, которые мы видели здесь - такие же.

Напротив собора, во дворе довольно необычного вида колокольня. Напротив собора стоит основательное здание армянской библиотеки, к которому примыкает мной музей армянского искусства – двухэтажный дом из того же желтого кирпича. Слева, в северо-западном углу двора, под несколькими невысокими соснами с шарообразной кроной, находится мемориал жертв турецкого геноцида армян 1914-1915 годов, по соседству с которым устроен небольшой некрополь.



КОЛОКОЛЬНЯ



СОБОР. ВИД СБОКУ



Вход в собор расположен с западной стороны и имеет небольшое «крыльцо». Над дверьми - фреска «Погребение Христа» и херувимы над ней.

Войдя внутрь, практически сразу оказываешься в зале, примыкающим к алтарю под высоким куполом. И повсюду – красочные фрески – сцены из Ветхого и Нового Заветов, а также из жизни (вернее – мученической смерти) одного из самых почитаемых армянских святых – Георгия (Геворка) и даже есть сцены зверств османов по отношению к армянскому народу. И все это перемежается с позолоченным растительным орнаментом и изображениями четырехкрылых херувимов различных размеров.

[Zlatan]

В 2009 году это великолепие категорически запрещено фотографировать, более того – самые интересные фрески – на куполе, были закрыты какой-то полосатой тканью. Сейчас такой запрет снят и я поместил в данном творении чужие фотографии. Однако, прикрываемый с тыла Татьяной, я снял небольшое видео того, что было открыто взору.



ФОТО СДЕЛАНО У ВХОДА, КОГДА ОХРАННИК НЕ СМОТРЕЛ.




ТОЖЕ СДЕЛАНО У ВХОДА




ВНУТРИ СОБОРА. СКРИНШОТ С ВИДЕО.





ЭТО ФОТОГРАФИЯ УЖЕ НЕ МОЯ. И ТРИ ДАЛЬНЕЙШИХ ТОЖЕ

[Zlatan]

Теперь - музей. Перед дверьми музея установлены два небольших бюста – Святого Месропа Маштоца – составителя армянского алфавита, и все того же первопечатника Хачатура Кесараци. В самом музее, на входе в который у Вас отберут купленный на кассе билет, масса интересных (для меня во всяком случае) экспонатов: указ 1606 года, подписанный шахом Аббасом I Великим и разрешающий создание Новой Джульфы, несколько последующих указов как Аббаса Великого, так и его потомков, предписывающих иранским мусульманам дружелюбно относиться к армянской диаспоре, печатный станок Хачатура Кесараци и первая напечатанная на нем книга, церковные одеяния, чаши, иконы и пр, гобелены, привезенные в Новую Джульфу армянскими купцами европейские картины, в том числе и «Погребение Христа» итальянского художника XVI века Аннибале Карраччи, по мотивам которой выполнена фреска над входом в собор, небольшой рисунок кисти Рембрандта. Есть книжечка размером с монету и позолоченный волос, на котором выгравирована цитата из Библии.

Отдельная часть музея посвящена геноциду армян турками. Я много видел различных документов ранее, но представленные фотографии очень угнетают.

И опять-таки - фотографировать нельзя. Обидно даже.



СОБОР СВЯТОГО КЕВОРКА




ЦЕРКОВЬ МАРИИ


Не могу сказать, что от посещения Джульфы мы были в восторге. Реалии как-то не соответствовали ожиданию. В общем - "отметились". Всё-таки армянскую культуру лучше изучать в Армении.

Светлым пятном была неожиданная встреча с девушками-персияночками, с которыми мы познакомились в Язде, а потом встречались на площади Имама. Такие искренне радостные "хеллёо" и "бьютифуль" существенно подняли настроение. Кстати, большинство посетителей собора Ванк были иранские женские группы и иранские семьи.



ВЕЗДЕСУЩИЕ ЯПОНЦЫ И ЖЕНСКАЯ ГРУППА У ВХОДА В МУЗЕЙ.




"НАШИ" ПЕРСИЯНОЧКИ


Потратив существенно больше времени на посещение Джульфы и увидев меньше, чем хотелось, мы направились за вещами в гостиницу, так как вечером вылетали в Тегеран, а ночью - из Тегерана в Москву. По дороге снова посетили площадь Имама - всё-таки есть в ней особое очарование.

[Zlatan]

На такси быстро доехали до местного аэропорта. Вполне современный аэропорт. Многие аэропорты в России могли позавидовать его оборудованию. Но несколько неприятным сюрпризом были огромные очереди - иранцы очень бдительно соблюдали вопросы безопасности. Такого изобилия народа мы не ожидали, немного напряглись, но, делать нечего - встали в длиннющую очередь.

Тут я почувствовал чей-то взгляд. Неподалеку за загородкой стоял офицер и внимательно смотрел на меня. Увидев, что я смотрю на него, офицер сделал короткий жест головой и не торопясь пошёл в сторону.
- Татьяна, пошли, - сказал я.
- А как же очередь? - спросила не видевшая обмен взглядами Татьяна.

Но двигавшийся неторопливо офицер оглянулся и снова внимательно посмотрел на нас. Мы пошли за ним. Отойдя от очередей, офицер стал двигаться медленнее и мы нагнали его. Тогда офицер сделал приглашающий жест рукой и мы пошли за ним. Мы мгновенно обошли все очереди. Ни нас, ни наши вещи не проверяли, не просвечивали и не досматривали.
Проводивший нас офицер, только улыбнулся на прощанье. Спасибо тебе, дорогой !

Для справки: Международный аэропорт имени Шахида Бехешти. Аэропорт расположен примерно в 22 километрах к северо-востоку от центра города. Назван он в честь уроженца Исфахана Мохаммеда Хоссейни Бехешти, который был видным деятелем исламской республики и погиб в Тегеране во время теракта 28 июня 1981 года (напомню – «шахид» в переводе на русский язык означает «мученик»).
Аэропорт имеет два терминала – для местных авиасообщений (левее от въезда на территорию) и международный (правее от въезда), откуда можно долететь до Дубай, Дамаска и в сезон хаджа до Джидды.

Хотя я читал, что иранские рейсы часто задерживаются, и поэтому билеты были куплены с запасом, но в нашем случае всё было в соответствии с расписанием. В срок долетели до внутреннего аэропорта в Тегеране Мехрабад. Время до отлета в Москву ещё было, но на улице было уже темно и решили ехать в международный аэропорт Хомейни.
По дороге сделали две остановки - фотографировали меняющую цвет арку на площади Азади и мавзолей имама Хомейни.




























МАВЗОЛЕЙ ИМАМА ХОМЕЙНИ




ЗДЕСЬ ПОКОИТСЯ ИМАМ. НЕ МОЕ ФОТО


До аэропорта доехали также быстро и, прождав несколько часов, но строго в соответствии с расписанием улетели в Москву.

И резюме.
Нам очень понравилось в Иране. И не только достопримечательности, хотя там самая красивая мусульманская архитектура по сравнению со всеми другими странами , в которых мы побывали и в количественном отношении тоже. Нам очень понравилась душевная открытость и доброжелательность иранцев. Напомнило отношение людей в ушедшем от нас Советском Союзе, где каждый готов был помочь каждому.
Иран, хоть и нефтедобывающая страна, но её возможности по получению нефтедолларов из-за эмбарго сильно ограничены, а зарубежные счета арестованы. Однако в Иране мы не встретили ни одного нищего. Опять-таки в Иране строятся (с помощью России) крупные промышленные объекты. Хорошо бы, чтобы и в нашей стране, пусть с чьей-то помощью, но тоже строились промышленные объекты.
Мы с удовольствием ещё поедем в Иран, чтобы увидеть красоту природы, красоту памятников и душевную красоту людей.

[Роман Сергеевич]

Спасибо за красивый и познавательный отчет. А также за увлекательный Ваш язык написания .