Вечер удался на славу. Заметно потеплело по сравнению со вчерашним днем. Вдали лаяли какие-то собаки, почему-то я сразу решил – хаски, это же полярный круг! Со стороны дружного лая из леса вышла полная девушка, продефилировала мимо меня без удивления.
А я запалил газ и грел свой удачно так нерасплескавшийся котелок. Это кофе, назавтра. Чтобы не терять время утром.
Носки и ботинки выставил в лучи уходящего солнца на решетку пустого собачьего вольера.
Солнце смещалось. Я подвигал носки и ботинки. Другого шанса посушиться не будет.
А еще я решил спать прямо на лавке Визит-Центра. Она типа автобусной остановки – под навесом у самых дверей Центра. Вся эта парковка, собачьи будки, - приземистое сооружение для туристов. Там - кафе, туалеты, ВОДА!.. Но на дверях надпись: мы откроемся 1 июня. Опять вспомнилось: рановато для тропы…
Зато, какая тишина, воздух можно есть, собаки лают в паре сотен метров, птицы трещат, и даже лягушки квакают – через автодорогу болото, конкретное такое.
Пока котелок грелся - а он чего-то никак не вскипал, уже полчаса, китайский ширпотреб, что с него возьмешь за 500 рублей? – думал: снег, вода, болото, мои блукания, - это ж именно потому они и откроются только 1 июня. Но на сайте ничего предупреждающего не было написано. Я только по возвращению прочитал: некоторые места тропы затоплены половодьем, проход невозможен, ваше путешествие на ваш страх и риск. Но 9 мая еще ничего этого не было! И вот я попал, похоже. И как же обидно терять отпуск, под который был запланирован именно такой поход. Не возвращаться же домой! Или искать альтернативу – например, побродить по парку Коли? В нем я разведывал и проверял снаряжение в марте… Но ведь цель-то – этот Круг…
Ориентироваться и планировать маршрут очень удобно по карте:
https://retkikartta.fi/index.php?lang=en Тут все остановки, достопримечательности, мосты, туалеты, вода, хижины и лаавы.
Я купил местную сим-карту еще в Иматре с бесплатным (вернее проплаченым – 23евро между прочим стоила) интернетом аж на месяц. Но загружалась эта карта ужасно долго. Оказывается, на самой тропе связь порой совсем отсутствует: каньоны, спуски, «теневые» стороны. И очень зависит от погоды. Я вышел в солнечную, но очень влажную. И электромагнитные волны бились о воздушные микрокапли и не проникали сквозь них…
Запасся кофе на утро в термос.
Прошлую ночь я спал в машине. Отдавил себе все ребра. Она у меня не приспособлена, ноги вытягиваются, но упираются четко в заднюю дверь. Кресла раскладываются неровно. На этот раз – лавка ровная, каремат и спальник, на них пуховик. Намотался свитером, кофтами, вязаную шапку напялил. В полночь проснулся весь в поту. Ничего себе прогрелся воздух! Открыл глаза и чуть не свалился с лавки. Солнце стоит. На часы – полночь. На небо – день. Да что такое, часы сломал? Это обидно страшно как! Подарок, память, не успел и часть маршрута пройти, а часы убил. Вот неудачник…
Это спросонья. Самокритика на пике. А так, продрав глаза, вспомнил, что мы ж выше 60 широты, полярный круг, ночи-то белые, белее наших – петербургских!
Комары пищат очень вяло. Так что, может, для тропы и рановато, но пискунов противных – пока нету! На этой оптимистичной ноте я проснулся в 7 утра.
Термос, сложил все в машину. В рюкзак - раскладку по списку.
12 мая – суббота. Автобус со школьниками сегодня не ходит. Не ходит вообще ничего. Капкан захлопнулся. Теперь с севера на юг. И оттуда, если Бог даст дойти, вернусь опять за 70 евро на такси? Ну, или на автобусе, если будет будний день и я успею на 14:35. Посмотрим.
Второй раз за сутки нырнув под арку «КАРХУНКИЕРРОС – добро пожаловать», только теперь под северные ворота, тронулся на авось.
Ну, успокаивал себя, если не судьба, если там не пройти, или чего там еще, заночую где-то в чуме-лааве-хижине… Попрыгаю вокруг. Ну, что уж, поеду куда-то в другое место.
Поначалу тропа посыпана гранитной крошкой. Такая прям цивилизованная. Эта часть даже для инвалидных колясок рекомендуется. Я еще думал, доживем до лета, можем и скататься, чего нам – вон Комино Сантьяго без рук-без ног люди проходят, а тут всего-то 82 км…
Но уже через километр понял, что водитель, зараза, провидец. Шум какой-то нарастал, нарастал… Я миновал собачью ферму, загон с сеткой с баскетбольное поле, хаски на будках и лежа на земле, облаяли меня звонко и дружно.
А река вдруг резко расширилась, тропа под ногами вместе с гранитной крошкой стала мягкой и топкой. И показались какие-то немыслимой силы пороги. Река кипела, пена стояла по берегам. И от нее веяло холодом. И вдруг тропа кончилась.
Ну вот что за невезуха?! Просто утонула тропа и прямо под ногами. Поворот – и нету ее. И даже указатель утонул. Надо вон туда – вот там тропа, и видно даже юрту-лааву. А тропа под водой.
Попрыгал маленько у краешка разлива. Потоптался. Ну и думаю, а и фигня! Сниму ботинки, доползу до этой юрты. Попью кофе, съем кашу. И пойду назад, к машине. Конечно, ёк-макарёк, обидно, но придумаю вариант на замену.
И поперся, задрав штаны до самой задницы. И ничего себе так, дошел. В юрте расположился на завтрак. Так же, уже в одних трусах, дошел до поленницы с дровами, наколол щепы, запалил в юрте огонь. А и пошел купаться. А чего? Голышом, вокруг никого и быть не может, один ббольной на голову из России приехал тут, когда все до лета закрыто. И пусть ему купается голым на самом Полярном круге в середине-то мая.
Как хорошо! Но страшно. Река почти сразу от берега, который и так затоплен, глубокая. Хватает по пояс. Вода освежающая, бодрящая. Очень приятная. Может, я привычный, по утрам обливаюсь, но мне кажется и избалованному человеку было бы так же здорово, как и мне. Всё скукожилось, такое стало снаружи и внутри аж трескучее, кожа скрипит под ладошкой, пар от тела. Ух, прям ну вот жизнь удалась! Прям вот ради этого и чуть не утонул накануне!
Эх, как промывает мозги свежая вода. Только страшновато – это шум порогов, сильное течение, я конечно, окунался, держась за дерево, но все это напоминает ныряние за щуками в уральских безлюдных озерах: коряги, мох стремительно проплывает мимо, нога нащупывает какой-то пень и все чудится какое-то среднее между лохнесским чудищем и скользкой гадюкой. Ну вот взрослый полувековой мужик, а мерещится, как детяте несмышленому…
После каши и голопопого скаканья вокруг юрты, в лучах набирающего силу солнца это было отдельное удовольствие, в голову пошли оптимистичные мысли: идем дальше, а че – босиком, там бы до хижины, не понравится, вернемся, но сейчас – вперед, с песней!
И поперся.
Неожиданно - вот ведь сюрпризы нехоженых троп – за поворотом, в десятке метров от юрты – тропа восстановилась, даже гравий опять появился. Оттуда еще километр шел лесом - сухим, сосновым. Какая машина никак не сгниет годов с 60-х.
Все про нее пишут, я сразу вспомнил, но никто не знает, как и зачем она сюда попала. Может, подскажете?
Некрутой спуск и через болото - мостки. Такие были и на Паанаярви. Завораживающее место. Особенно, когда один. Верховые болота, «висячие». Встречаются и в горах – уходящий ледник или родники формируют в расщелине озеро. Оно постепенно затягивается от берегов мхом, растительность захватывает всю поверхность воды и возникает такое подвесное травянистое одеяло. По нему можно ходить (опасно, не пробовать!!!), на нем вырастают даже деревья. Там есть дальнейшее развитие – озеро иногда снова обнажается, иногда полностью зарастает, высыхает.
Но на Кархункиеррос такие болота культивируют. Тут вообще главное – ничего не трогать.
Как-то общался с атташе по культуре консульства Финляндии в Санкт-Петербурге. Очаровательная женщина. Она много интересных фактов мне рассказала о географии, геологии и природе этой удивительной страны. К 1970-м г.г., по ее словам, финны вырубили едва не весь свой лес. Промышленность в упадке, безработица.
Интересный факт – с Брежневым в те годы даже договорились, что финны построят деревеньки у границы с Карельской республикой. Например, поселок Пяозерский (сейчас в нем как раз и располагается Визит-Центр парка Паанаярви). В нем жили, ВНИМАНИЕ!!!, это при СССР-то, финские лесорубы! Они валили лес по лицензии и вывозили его к себе. Здесь все было по-фински: магазины, почта, школа, гостиница. Из Ленинграда только мебель привозили - и то, мебель разрабатывали в Ленинградском НИИ близко к европейскому дизайну. Собрали на мебельном заводе, кажется на том самом, что выпускал в свое время балалайки и совершенно деревянные гитары. И вот установщики и сборщики этой мебели попадали в этот поселок. Остальных – набирали по конкурсу!
В Перестройку все загнулось. За 30 лет тут появились и русские, и карелы, а финны – полностью выехали домой. Кстати, наш лес все еще остался! Не весь вырубили.
Люди как-то продолжают жить, при встрече на улице даже с незнакомцами здороваются. Но много пьют. Мебель сильно износилась, но все еще крепкая. Не скрипит.
Так вот – лес свой они вырубили. И с 80-х г.г. спохватились, давай о нем радеть. Если долго по Финляндии ехать, сразу обращаешь внимание, что ёлки и сосны в подавляющей массе – тонкие, лет по 20-40 максимум. А еще часто видно, что они высажены, как по нитке – перпендикулярные линии и диагональные. Именно так – они посажены в те самые «вспохваченные» годы!
И вот точками роста стали именно парки, как Оуланка. Она официально существует с 50-х г.г., а в 80-х даже расширилась. Тут сохранились едва ли не единственные – выше к северу уже тундра – девственные леса. Причем, как и у нас, там тоже крупные компании пытались оттяпать территорию, даже хотели перекрыть Оуланку и Киткайоку, чтобы построить ГЭС, использовать эти великолепные пороги, стремнины для своих бизнес-целей. Нашлись отчаянные активисты – одному из них – журналисту и писателю даже поставили трогательную табличку у порога Kiutakongas.
Много писали в местной прессе, много рисовали, фотографировали, водили экскурсии, чтобы показать, какую красоту могут потерять. Проложили дополнительные тропы, объединили с другими, на тот момент еще полудикими. Она тогда именно и стала 80 км. И вот он результат – последние суды с компанией выиграны аж в 90-х.
Но теперь это абсолютно заповедные места. В Визит-Центре Оуланка – это в самой середине тропы – действует университетский лагерь-лаборатория. Собирают информацию о погоде, флоре-фауне, спасают кумжу – уникальную рыбку, которая, в отличие от другой форели, не изменилась за 1000 лет в этой экосистеме – «ПААНАЯРВИ-ОУЛАНКА». И во многом благодаря заботе этих ученых, сотрудников парка и даже обычных граждан - энтузиастов.
Поэтому и болота тут охраняют и сберегают в первозданном виде. Финны, конечно, заботятся о вашей безопасности, но мостки – ради болота, а не ради вас. Чтобы всякие русские ходоки не топтали где попало, а шли не продавливая многолетний мох.
В парке, если упало дерево, его нельзя поднимать, собирать и тем более ломать ветки, сухостой, - ничего нельзя трогать. Поэтому - поленницы с готовыми и качественными дровами, топоры и пилы. Ради спасения леса, а не вашего комфорта. Поэтому и весь мусор надо уносить с собой. ВЕСЬ, без остатка. Пищевые отходы надо бросать в сухой туалет с тем самым бактериальным торфом, бумагу (без пленок) можно жечь. А вот полиэтилен, консервные банки, стекло, пенопласт, веревочки, равные ботинки, - все, чем обычно загаживают мусор наши «любители походов», совать в свой рюкзак и тащить на выход. Там – на выходе есть мусорные контейнеры. И это правильно. Аминь.
Так за мыслями об экологии, и сравнительном анализе наших и местных привычек туристов, дошел до обычной автомобильной дороги. На карте тропа выходит на асфальт. Это по-прежнему Хаутаярви, но окраина, название другое, потому что хутора объединились в общую деревню.
У моста я постоял. Это было почему-то красиво – река тут успокаивалась, текла сильно, но размеренно, широко. Не Волга, конечно, о чем речь! Но мощно текла, свободно как-то, раскинув руки!..
Солнце раскочегарило уже конкретно. Видно было домики, но тишина, аж звенит в ушах.
Через мостик на тот берег. И вдоль него по-над рекой… И началось. Река разлилась. Разлив уходил глубоко в лес, вода петляла между деревьев. Вроде вот она – кочка – прыг, а она вбок и давай тонуть. Вроде прогалина, а ботинок утопает… Мотался я так меж деревьев, по кустам продирался, и в какой-то момент голос внутри: на любом маршруте главное во время принять решение – всё, назад. Нельзя геройствовать. Туда ты заберешься. А где гарантия, что потом тропа не уйдет по пояс с воду, или там то самое болото – вчерашнее. Меток опять не видно. А через полкилометра – по карте – висячий мост. Если и он затоплен, течение сильное, идти не безопасно. Вчерашних приключений уже не хотелось. И я повернул вспять.
Снова болото. Кукушки. Снова сухой лес. Та же юрта. И раскаты реки. Машина.
Кофе.
Что ж делать-то? На карте обозначена некая парковка – подъезд к следующему этапу – Savilampi. Дорога лесная… Если я вчера ногами на грунтовой дороге завязал, что я буду делать, если завязну колесами? Реально, везде предупреждают: звоните, если что, в службу спасения, но ваша безопасность – ваши проблемы. Тем более, если написано - откроемся 1 июня. Значит ли это, что меня еще и штрафануть могут, если вынуждены будут меня спасать-вытаскивать… Денег-то – только на обратный бензин…
В сомнениях еду. И вдруг выкатываюсь на площадку, где вчера забирали первого школьника.
И рядом – стенд со словами, которые читаются, как ПАРТИЗАН…
Финские партизаны? В Зимнюю компанию 1939-40 тут еще можно подозревать партизан, южнее на Раатской дороге попала в окружение 163-я и погибла другая дивизия – 44-я Киевская.
Эпическая трагедия. Финны теперь музеифицировали это место. Это дорога от Суомуссалми к границе с РФ на п. Раате. Уважение - и их, и нашим бойцам.
Украинцы поставили своим отдельный памятник, будто они отдельно воевали, но это их дело...
Но Хаутаярви и – партизаны? Конечно, пришлось остановиться.
Ничего не понял: небольшая поляна, почти на заднем дворе школы. Скамьи и костровище. Вырезано на досках и в граните. Понятно только имя – Пурома. Это тот самый – Альберт «шестизарядный». Якобы кличку получил по нагану. 12-й егерский пехотный полк. Одна из самых боеспособных единиц финской армии в зимнюю и великую отечественную. Нам больше известен по сражению под Куутурселькя (Лебяжье) на карельском перешейке в июне 1944г.
Информацию нашел скупую, вот тут чувак путался перевести, но, похоже, через гуглперевожчик - напутал даже название поселка. Но спасибо ему, так ведь?
https://cont.ws/@wildgoose/629506 Памятный знак 12-му пехотному полку – у Наутаярви есть памятный знак пехоте, 12 –й пехотный полк. Знак поставлен в 1977 году и создан профессором Енсио Сепянненом. Здесь расположен что-то вроде учебного пункта полка, для привыкания пехотинцев к местности. Руководил пехотой Альберт Рейкараута Пурома. Пехотинцы располагались с начала Войны-продолжения с 1941 года.
На придорожном стенде карта, каких-то выползок этого полка и движений партизан. Я понял только, что зачем-то ходили и местные крестьяне в эти походы, они были очень трудные, несли на себе провизию. Возможно, местные так снабжали полк Пуромы, ведь к августу 1941-го они стояли уже на линии фронта в Карелии. Там и гора указана. Но – вот когда пожалеешь, что не знаешь язык, сильно пожалеешь. И спросить некого, - рядом дома фермеров, но никого.
Местным жителям с началом Зимней войны выдали оружие. Каждый фермер рассматривался, как пограничник. Разведчик, стукач. И они вели свою праведную войну. Потому что наши партизаны, вернее диверсионные группы НКВД, их было много, есть в Интернете, которые заходили глубоко в тыл. На руках наших диверсантов кровь в том числе и женщин, и детей. Рушили не только коммуникации, линии ж/д (хотя откуда они тут тогда?), дороги, выжигали фермы, поля, рушили дома. Возможно, потому как раз, чтобы местные не содержали своих военных. Так что даже финны сейчас перестали муссировать вопрос – наши совершали военные преступления или вынужденные боевые операции? Аргумент защитники прав человека приводили такой – крестьяне не было вооружены. Оказывается, нет, были, оружие у них было, но на поле, в сенокос ты успеешь его достать, применить? Сколько надо времени бросить косу и грабли и схватить винтовку? Тем более, когда ты уверен, что находишься в глубоком тылу? Пограничники….
Далее без приключений, но по необычайно интересным местам проехал до грунтовки на Savilampi. Это отворот направо с шоссе на грунтовку Urriaavantie, мимо одинокой деревни, с мужиками на завалинке. Сидят такие в европейских робах с отражателями и курят обычные цигарки, прям как наши беззубые старички.
После поворота 66.475799, 29.118551 дорога вообще потекла. Прямо сползает в канаву. Прорыты они основательно, грамотно. Но чувствуется, что под слоем щебня и песка – мерзлота тает. Потому такая поверхность зыбкая. С одной стороны боязно завязнуть колесами, надо ехать побыстрее. С другой стороны на скорости не ровен час сползти в кювет. И перед глазами картинка из буклета в визит-центре: мультяшный мужик в машине, которая воткнулась в елку на края дороги, и белка из дупла показывает вокруг виска пальцем… Это мне!
Но доехал. Парковка – большой круг. Есть и контейнеры для мусора. Поставил машину на самое сухое и солнечное место. На моих глазах колеса ушли в грунт на пять см. Так, а если еще пару-тройку дней? На брюхе ее встречу? Капец. Но. Положусь на Бога.
От парковки движение вниз, довольно сухо, сосновый бор покрывает вершину. Склон ведет к озеру – Савилампи. В него впадает Савинайоки и та самая – Оуланка. На склоне уже слышен грохот порогов. Спуск очень крутой, но удобный. В какой-то момент пересекаю странную конструкци – доски по бокам, внутри их стягивают какие-то пластиковые палки. Похоже на рельсы. И вдруг они ныряют отвесно по склону вниз - прямо к воде. Там заканчиваются поплавковым причалом. Да это ж рельсы для подъема и спуска лодок и каяков! Видимо, наверху лебедка ставится. Лодки тут разрешены только весельные. Так что главное ее не переть вверх и не упустить вниз. Вот для этого рельсы и стоят.
Вдоль берега опять разливы. Тропа ныряет, через десять-двадцать метров выныривает на той стороне канавы. Пришлось подниматься и обходить по склону, непросто с рюкзаком, ветки мешают. Но обходил. И наконец, уперся в мост. Деревянные доски перекинуты через ручей, с перилами. Но все под водой. На глаз – по колено. Перейти надо метров 10, не больше. Но на том берегу мост кончается, а вода нет, и она покрыта прошлогодними листьями, пыльцой, да и вообще – вода у нас торфяная, черная… Не видно, как оно там по глубине-то…
Да и фиг с ним – снял ботинки, переобулся в резиновые тапки, вот они зачем! А то я привык их брать на бивуак, чтоб ноги отдыхали и не колоться. И поперся. А доски-то скользкие. Но перила есть. А вот вода такая – аж сводит. Ноги аж звякнули, когда дошел до конца, а там ниже, наркыло уже и колени, скоро сяду в воду. Коряги какие-то на дне, тапки норовят соскочить, ловлю их пальцами ноги, за ветку елки цепляюсь, она колючая, по морде хлещет. «За грехи, Матвей Ильич, за грехи мои тяжкие...»
Эти пять шагов без досок – уже еле терпел. Аж с рюкзаком попрыгал от холода. Вроде сухо, но еще небольшой овражек и весь в снегу. Он такой острый, колючий, тапки соскакивают, босиком, оставляя глубокие следы, как лось, напрямик вперед. И опа! как неожиданно – домик.
Здоровенный такой лагерь. Дом основательный. Костровище. Два туалета. Но все в окружении стройки. Тут навезли гравий перемешанный с бетоном – дорожки подсыпать. И куча досок свалена. Неуютно. Цивилизацией запахло. И как они сюда доперли это? По зимнику? НА снегоходах? Многовато. Сколько ж ходок надо было сделать?
Какой отличный и длинный день! Еще даже не вечер. А я уже в домике. Это те самые каньоны Оуланки. Те самые! Вот она – Оуланка, прямо под окном грохочет. Не слышно ничего, только перекаты воды на порогах. Смотреть – и то жутко.
Можно еще пройти вверх на гору на той стороне мостика. И пройтись по правому берегу по-на каньоном.
Обмылся, разгрузился, и налегке, прямо в тапках наверх. Поначалу лестница с деревянными ступенями. Потом тропа.
Ручьи, овраги, обрывы...
Ущелье впечатляет. Комаров нет. Птицы поют. От реки свежестью веет, прямо снизу поднимаются потоки влажного и прохладного воздуха. И вершине у самого открытого пространства – скамья. Странно сидеть одному на скамье, рассчитанной человек на 5. Летом тут, возможно, очереди образуются. Не помедитируешь. А я могу. Но не получается. Ловишь себя на каком-то театральном ощущении – мол, вот я сижу на точке, которую раньше видел только на фотографиях и в чужих отчетах. Вот она красота, вот они дали. Вот сейчас я пойму, зачем я тут, кто я, почему… А мысль одна, надо дальше идти. А тут – за тем деревом че? А позади, там же обрыв тоже. И на той стороне скала, там где-то еще скамья. Читал. Завтра? Или сейчас еще можно успеть? Скалы красноватые – это лишайники? Но они же цветут в августе? Бревно какое-то по реке несется. Застряло. Остров там внизу, весь как замусорен ветками и стволами. Тут небось и сплав был раньше… Короче, так всю дорогу и было. Никакого просветления. Одна усталость и разочарование, - прямо по Амундсену.
Меня накроет, конечно, но потом. Я знаю, в походе ты мучаешься, а позже вспоминаются какие-то незначительные вещи. Столько вершин, а в мозгу торчком встал причал на Коли, солнечные зайчики на воде до горизонта, сильно сморщилось лицо – глаза слепит нестерпимо, большая лодка с трубой и флагом, два капитана курят на ступеньке и два парня полуголые спускают каяк и уходят мощными гребками вдаль. Даже не гора. Простой банальный причал. И запах сосны иссушенной на жаре…
Что мне вспоминается сейчас об Оуланке? Домик. Добротный такой.
Над крылечком – чердачок - свалка бутылок и банок из-под пива. Т.е. финны тоже норовят что-то оставить, не уносить. За всеми нужен контроль. Вид из окна на бушующую реку. И почему-то Болгария, Шипка, те же дали, южные. Уже не повторимые. Никогда. Осталось чувство ветра на лице, вот он был, но только осталось чувство, а ветра нет. Это какое-то тотальное одиночество. Какое уж тут просветление. Тупое, хваткое, стылое одиночество.
