Сам отель мало чем отличался от отелей такого типа в любой точке курортного мира, с той лишь разницей, что через дорогу от главного
входа отеля лежала двухметровая куча мусора, а рядом под деревом мирно спали коровы. Индия... два часа ночи.
Автобус
На следующий день путешествие началось с поездки на автобусе.
Автобусы в Индии имеют очень важное отличие. Нет, это не их боевая раскраска и музыка, доносящаяся из динамиков. Самое главное в ин-дийских автобусах – это их водители и кондукторы. Если первых нанимают по признаку врожденного отсутствия страха перед внезапно возникшей коровой или велосипедистом на скорости 80 км\час, то вторые обладают качествами морских пехотинцев и тамады. В целом, поездка настолько нам понравилась, что в дальнейшем большинство наших поездок совершалось именно на этом виде транспорта.
Чем дальше от курортной зоны, тем больше нам нравились индусы: открытые, дружелюбные и всегда улыбаются (даже бездомные). Несмотря на невысокий социальный статус, почти все одеты в чистые разноцветные рубашки, и от всех пахнет приятными благовониями. Женщин и детей вообще можно фотографировать бесконечно, складывается впечатление, что с утра они проснулись и решили специально нарядно одеться, заведомо зная о встрече с туристами.
Пока мы неслись по индийским рисовым полям, естественная вентиляция через все открытые или отсутствующие окна не давала нам полностью уйти в нирвану. Встречные из машин махали нам рукой, а люди на остановке периодически впадали в ступор, рассматривая белые лица в проеме окон рейсового автобуса, где последний раз белые португальцы проезжали на слонах в XVI веке.
Когда мы приехали на станцию, то, в виду отсутствия четких границ в Индии, мы автоматически попали на рынок, начинающийся небольшими кучками бананов и кокосов от края проезжей части.
Мапуса.
Мапуса – небольшой городок, расположенный в нескольких километрах от побережья индийского океана. Достопримечательностей и развлечений здесь мало, поэтому туристы здесь редки, и это накладывает определенный отпечаток на восприятие Индии, уже другой – более реальной. Жизнь здесь подчинена суровым индийским законам физики, а бедность, не стесняясь, дергает тебя за штанину своей детской рукой. Активность жителей напрямую зависит от настроения солнца и цен на бензин.
Заранее расспросив водителей о графике движения автобусов, мы поняли что есть, как минимум, пару часов свободного времени. Вообще, основной источник более или менее достоверной информации в Индии - это сами индусы. Если, по началу, мы просто стеснялись подходить к кому бы то ни было со своими вопросами, то в последствие общение доставляло много положительных эмоций. Основная причина – открытость, импровизация и абсолютная искренность в желании помочь тебе.
Было жарко. Особенно это чувствуется, когда ходишь по улице. Потом привыкаешь, пьешь воды уже меньше и все больше сидишь в тени вместе с индусами, созерцая все происходящее вокруг. Кондиционер же, в этой связи, является атрибутом хорошего достатка. Магазины, где есть кондиционеры, как правило, дорогие.
За небольшой площадью от автовокзала с условно регулируемым перекрестком, который мы проходили как минное поле в виду большого количества мотоциклистов, расположился небольшой древний Храм.
Вообще, переходить дорогу в Индии нужно шустро, но если Вы ошиблись, то Вас объедут.
Женщина с ребенком перед входом совершили поклон, потом сделали некое движение рукой и сняли тапочки. С улицы было видно, что в центре Храма располагался «Алтарь», к которому все подходили. Горели благовония. Хотя, нельзя сказать, благовония ли это, так как где бы Вы не находились так или иначе в этой стране ими откуда-то всегда пахнет. Справа от входа сидел индус перед столом и продавал открытки. Купить их оказалось сложно, так как индус мирно посапывал в такт доносившихся мантр и просыпаться явно не хотел. Заметив наше смятение, старый индус в дверях (охранник, что ли?) с полной самоотдачей почесал свою индийскую пятку и улыбнулся всеми пятью зубами, как бы говоря: «Типа, ну он же не сильно храпит, да и время сейчас такое». Таких колоритных индусов мы стали встречать в дальнейшем все чаще и чаще, по мере удаление вглубь континента. Основу их колорита составляют такие качества как: невысокий социального статус (или его полное отсутствие), доброе улыбающиеся лицо, белые в прошлом брюки, свободное владение английским языком, а так же поза, в которой он вас увидел.
Свернув налево от главной дороги, если только под главной дорогой понимать более богатую на вывески и коров улицу, мы двинулись по узкой улочке мимо разрушенного здания в португальском стиле с надписью на полдвери «WiFi». Дверь была закрыта на амбарный замок, а пыльная паутина с горкой поржавевших консервных банок в углу говорила об однозначной капитуляции малого бизнеса в этой части города. В этом мы убедились, когда в поисках кофе прошли чуть дальше и увидели надпись «Best restaurant» на стене гаража. Стрелочка внизу надписи указывала на гору земли и мусора, поросшую полутораметровыми сорняками чуть правее. На стене почему – то был изображен типичный усатый итальянский повар с тарелкой спагетти. «Вывеска» и само место настолько выглядели забавно, что по «креативности» ему не было равных в мире.
Работающих ресторанов мы так и не нашли, а есть на улице оказались пока не готовы, так как очень сложно идентифицировать качественный состав продуктов, жарящихся на открытом огне в большой чашеобразной кастрюле. Со временем, конечно, мы стали менее избирательны…. царствие небесное микрофлоре моего кишечника. В том смысле, что мы ни разу не отравились, но вкус всевозможных специй еще приходит ко мне во сне.
На улице было малолюдно, а большинство магазинов не работало. Вос-кресенье, все уехали отдыхать на море – так нам объяснили потом. Так или иначе, даже при такой слабой активности эмоций нам хватало. Дойдя до следующего перекрестка, мы постоянно ловили себя на мысли, что попали на машине времени куда-то в параллельный мир. Прохожие с интересом останавливаются и разглядывают тебя с ног до головы, в надежде понять природу твоего появления здесь. Все вроде бы другое, хотя, если разобраться, все то же самое что и везде: машины, сохнущее белье, люди с тюками на головах, асфальт кривой, аптеки.
При взгляде в любую точку пространства можно увидеть много нелогичных и просто странных вещей, а фантазия индусов проявляется во всем, от манеры вести «бизнес» до езды на автомобиле.
Что-то где-то не достроено, надписи вообще не соответствуют действительности, все либо куда – то спешат, либо спят прямо на улице; из-за коров образуются пробки, но это абсолютно никого не волнует, внезапно начинаются праздники. А еще, они много говорят друг с другом, каждый день стирают свои вещи в ближайшей канаве, зачем-то красят волосы хной и никогда не жалуются первому встречному о тяготах своей жизни. Остаток пути до автовокзала прошли быстро, уже свободно ориентируясь среди улиц, ощущая легкость и желание поехать куда-нибудь еще. Удивительное чувство, очень быстро привыкаешь к здешнему ритму жизни и адаптируешься, словно вернулся домой поле долгого отсутствия.
Автобус долго стоял в ожидании водителя, хотя народу набилось уже много. Детишки в бусах с праздничными улыбками сделали два пол-ноценных круга между рядами пассажиров, протягивая руки и жалостливо глядя на потенциальных «спонсоров». Многие пассажиры просто отдавали остатки недоеденных продуктов, которые взяли с собой в до-рогу: орехи, сладости, воду. В общем, целая пищевая цепочка. К вечеру жара немного спала, но сидя в автобусе, это понимаешь скорее умом. Ветра нет, и вентиляторов нет тоже. Общую картину гармонично дополнял писающий в сточную канаву индус, философски оглядывающий наш автобус. Это был наш водитель.
Северный Гоа
Мы приехали практически на самый север Гоа. Остановка условно находилась на перекрестке. Ни указателей, ни того что их может заме-нить, не было. Зато сразу мы увидели много магазинов, многие надписи продублированы на русском языке. Смеркалось. Ориентируясь на закат, мы пошли.
Мимо нас проехали пару хиппи на мотоциклах. Группа британских туристов, похожих на выпускников Кембриджа, пыталась шумно определиться с планами на вечер. До моря шли пешком минут двадцать - тридцать. С какой-то виллы доносился «транс» на всю округу, заглушая вечернюю симфонию сверчков. Народу здесь уже меньше, чувствуется простор. Мы почти обрадовались, что пересекли границы туристического мира, но, увидев плотную застройку отелей, бамбуковых бунгало и глинобитных гестхаусов на берегу, поняли, что зашли еще не так далеко как хотели. Пляж более «дикий», хотя активно развивающийся туризм и здесь уже наступает на пятки европейским любителям первобытно – общинного образа жизни. Строители приезжают целыми семьями на заработки из более бедных регионов Индии. Мужчины потрошат бамбуковые рощи, торгуют травой и строят рестораны. Женщины и дети – ходят по пляжу и продают бусы, футболки и прочую атрибутику отдыха. Периодически они меняются своими местами (видимо, кадровая ротация). Да, время от времени, на пляже можно встретить лекарей, которые с радостью почистят вам уши от серы, сделают тату или продадут свежий ананас.
Основной ритуал любого отдыхающего в Гоа – прогулка и купание на закате дня. Поистине царит полное безмолвие и взаимопонимание. Можно смело оставлять вещи (воровства на пляжах там практически нет) и прыгать в усиливающиеся к вечеру волны. Они то и подсказывают, с какой частотой должно биться твое сердце, а бесконечный берег останавливает желание куда-то спешить. Хорошим дополнением к вечернему созерцанию заката стал коктейль из местного рома. Изготавливают его только в этом штате, и он хорош.
Водитель
Нашего нового замечательного водителя звали близким нам именем Уаз (или Ваз). Кроме того, что он был католиком и просто добродушным человеком, он сразу уловил цель нашего путешествия и поехал по самым захолустным метам, делая остановки по нашей просьбе. В основном, это были живописные места, религиозные памятники и небольшие деревушки.
По пути Уаз разучивал русские слова «сто пятьдесят» и «пятьсот» (по бизнесу, видать, нужны). Играла индийская музыка, мы неслись мимо хлопковых полей, где неторопливые волы с ленточками и бубенцами на рогах, по старинке, вспахивают землю самодельной мотыгой. Мы чувствовали себя первооткрывателями.
Карнатака
Уже в полной темноте мы проезжаем первый крупный город штата Карнатака. Машин мало, только крестьяне и рабочие идут домой вдоль дорог. Темно. Электричество экономят, освещена более - менее главная дорога, некоторые дома и магазины. Приглядевшись, можно увидеть, как последнего клиента бреют при свете зажженной свечи, бездомные укладываются спать на прогретых за день плитах, а в еле освещенных двориках дети играют пластиковыми бутылками. Увидев большой индуистский храм, мы остановились и решили сделать пару фотографий. Несколько игравших неподалеку детей с широко открытыми глазами бросились с нами здороваться. С молчаливого согласия сидевших ря-дом родителей, и умильно смотревших на происходящее, мы символично поприветствовали детей. Возникла веселая и шумная обстановка. Из прилегающего к храму квартала периодически стали выглядывать любопытные лица местных жителей, а спавший (или медитирующий) на лавочке санньяси (странствующий монах) от изменения психологического климата резко заворочался под покрывалом на лавочке. Ситуация напоминала типичный американский эпизод из того фильма, где сверкают молнии, на землю десантируется группа инопланетян, и все происходит на глазах завернутого в газетки бомжа. Воспринималось все это, конечно, очень весело, особенно после многочасового переезда.
Храм уже закрывался, подметавший его монах был тому подтверждением. Мы принялись знакомиться с местными и фотографировать все, что нельзя было вместить в свое сознание прямо сейчас. На удивление, никто не просил ни денег, ни еды. Основная радость - это просто по-жать тебе руку, узнать твое имя, сфотографироваться и разглядеть себя на экране фотоаппарата.
Проехав вперед, наш чудо-водитель нашел работающий ресторан, и стройными рядами мы двинулись туда. Хоть ресторан и выглядел как центр социальной раздачи бутербродов, но запахи обладали ярко выраженной психостимулирующей активностью, и желание поесть пересилило эстетические и гигиенические предубеждения.
Надо сказать, что через несколько дней чикен масала, чапати и всевозможные сорта риса с взрывоопасными смесями напрочь вынесли из головы такое понятие, как «сесть и пожрать от души». Тут, особо, не забалуешь. Еда здесь категория, скорее, не наслаждения, а выживания. Вот и сейчас мы оказались в скромном, чисто вегетарианском ресторане. Наш друг-индус заказал колы, кофе и какую-то еду. Сразу скажу – поели отменно. Качество еды намного выше любого ресторана пять звезд в курортной части Гоа. Те же самые хлебные лепешки оказались с маслом, кунжутом и какими-то еще вкусностями. Рис вообще не по-нятно как готовят, вкусный и рассыпчатый.
Туалетов не было, отдавали дань природе в темноте на улице рядом с проезжей частью. Мы - то ничего, а женской составляющей нашего коллектива пришлось преодолеть навязанный обществом стереотип об этом тайном действие.
«Рауль»
Ночь. По пустынным улицам мы ехали в поисках ночлега, все так же полагаясь на нашего водителя. У него, как и у всякого жителя Индии, есть информация по любому вопросу. Заехав в едва освещенный квартал, мы увидели спящего на лавочке под одеялом человека и большую вывеску « Гестхаус Рауль». Уаз разбудит спящего человека, это и был Рауль. Надо полагать, занимал single – room в отсутствии гостей. Шутки - шутками, но когда мы увидели номер, то поняли что сон на скамеечке - не самый плохой вариант. Санузел отдельный (красное ведро, треснутая раковина и древний унитаз), кровать с одним многоразовым одеялом, большой телевизор конца 80-х годов. В номер так же входит пару засохших ящериц на окне и вентилятор, напоминающий винт от взорванной субмарины. Спали в одежде и не много, часов пять. Пожалели, что не взяли с собой ром. Хотя, вечеру крыша уже и так поехала, воспринималось все как-то весело. По итогам утреннего голосования, это ночь была признана как «Лучшая ночь в моей жизни» единогласно.
Хампи
Весь следующий день мы гуляли по древнему городу Хампи. От города остались руины, несколько храмовых комплексом и много сооружений непонятного назначения. Народу много. В одном из храмов наткнулись на орду летучих мышей (полезли зачем-то в подвал с фонариками, ока-залось, мыши не любят мигания светодиодов и вспышек фотоаппарата). Рукотворные изображения божеств, всяких животных и полулюдей на стенах, потолках, колодцах, без сомнения, впечатляют. Обнаглевшие мартышки с хронической банановой интоксикацией прыгают как spider – мены по полуразрушенным стенам и колоннам. Некоторые храмы – действующие, и с утра в них начинается служба. На нее без проблем можно попасть, нужно только оставить при входе тапки и заплатить местному «предпринимателю» 5 рупий за их сохранность. За некоторые здания лучше не заходить, можно наткнуться на местечковый общественный туалет открытого типа. Короче, где гадят все, кому не лень. Обычно там сидят местные и предупреждают туристов « No clean». И показывают пальцем в соответствующую сторону.
Общая площадь города около 27 квадратных километров. Чтобы осмотреть большую часть достопримечательностей, нанимают води-телей «тук-туков», которые любезно поднимают цены до московских. По началу, мы сопротивлялись и ходили на своих двоих, но жара сделала свое дело, и нам пришлось интегрировать 700 рупий в местную экономику. Простор огромный, разнообразие зданий и всевозможных построек уносят тебя на сотни лет назад. Это ощущение делают еще более реальным периодически встречающиеся ящерицы размером с половозрелого добермана. Огромные плиты, статуи, ритуальные сооружения. Да уж, строили, так строили.
Через семь часов уровень воды в нашем организме упал до критического значения, и мы решили ехать дальше. В себя пришли только через тридцать минут в салоне автомобиля, после литургии с кондиционером. За окном простирались поля красного перца, и пыльная многокилометровая вереница грузовиков, груженая песком и щебнем, двигалась в сторону строительства нового моста.
Наше внимание привлекала индийская девушка на железнодорожном переезде, которая подходила к окнам автомобилей. На попрошайку не тянет, да и ничего, вроде, не продает. Наш водитель указал на нее пальцем и молвил «фифти-фифти». Мы так и подскочили. Что за 50\50? После короткого объяснения стало ясно, что это трансвестит. И это в такой-то глуши? Вот те раз. Когда «девушка» подошла, то наших лицах возникла эпилептическая улыбка, и мы плавно поехали дальше. Реально, педик в разноцветных тряпках, как ни крути.
Через несколько часов мы приехали в какой-то город и решили поесть в местном «фаст-фуде». Место без названия и дверей находилось неда-леко от вокзала. Зашли не сразу, но зашли. Народу много, очень много монахов – буддистов из северной части Индии. Шумно, тесно, стрёмно. Для активизации аппетита требуется волевое усилие и полное абстрагирование от реальности. Мы заняли столик. Жующий напротив индус и глазом не моргнул, когда перед ним сели несколько бледнолицых с нервным тиком на разных частях головы, и неторопливо доел руками свой рис, одновременно разговаривая по телефону. Еда была очень вкусной и, наверное, полезной. Острота приправ хорошо нейтрали-зовалась колой.
На выходе из бистро шла распродажа рубашек и еще чего-то. В городе очень большой трафик. Часть пути по городу шли в толпе. Особых до-стопримечательностей мы не нашли. Город типично урбанистический. В этот день по пути мы делали несколько остановок в небольших деревнях. Останавливаясь, искали ближайший магазин с водой и знакомились с местными крестьянами, фотографировались. В этой части Карнатаки занимаются преимущественно сельским хозяйством. Жизнь, чувствуется, для большинства тяжелая, беднота на грани. Зачастую техники нет, много работы выполняется руками и горбатой спиной, как и много лет назад.
Уже к вечеру, проезжая одной из улиц небольшого поселка, внимание привлекло ритмичное дребезжание всего нашего автомобиля. Недалеко от дороги проходил праздник. Мы остановились. Несколько индусов полукругом сидели на импровизированной сцене, одетые в нарядные одежды, синхронно отбивали ритм на разных ударных инструментах. При этом их пение напоминало чтение длинного и жутко философского стихотворения, где в конце обязательно все поженятся и достигнут просветления. Слушатели постоянно улыбались и топали ногами в такт, внося свою лепту в общую картину звучания. При этом, на их лицах не было замечено того идиотского оттенка «божественной радости», кои распространены среди адептов религиозных сект и не-которых фанатов отечественной эстрады. После пятиминутного созерцания, мы практически готовы были выйти на сцену, и тоже ударить в барабаны.
Еле передвигая ноги, мы сели в машину.
Панаджи
Поездку до следующего города мы решили совершить на «тук-туке». Чтобы не терять время, пошли заранее искать водителя, коего мы приметили на перекрестке одной из центральных улиц Кондолима. Выбрали самого спокойного с дикой прической «был сильный ветер» и похожего на филиппинца. То ли он был из восточного района Индии, то ли из Бирмы, так и не поняли. Сюда, естественно, он приехал поработать только на сезон, и так делают многие из его деревни. Как его зовут мы так и не поняли. Поэтому, просто обращались к нему «my friend». Приятно удивила его пунктуальность. Накануне вечером мы договорились с ним о предстоящей поездке. И, в назначенный ранний час, минута в минуту, его дребезжащий «драндулет» прикатил к гостинице, немного потревожив спавших напротив входа в отель двух парнокопытных. Так мы поехали в город Панаджи, столицу штата Гоа. Въезжая на мост, увидели огромный пролив с торговыми судами. Восходящее солнце очертило границы города, полностью привело в чувство от раннего подъема и недавнего нахлынувшего сквозь окна «тук-тука» запаха рыбы.
В Панаджи понравилось. Очень. Там мы были в кино, много гуляли по старым улицам, наблюдали за жизнью горожан в отдаленных кварталах. Город красивый и просторный. Много соборов, скверов и домов колониальной эпохи, большинство из которых реставрируются. Один собор Святой Екатерины с индусом – звонарем производит неизглади-мое впечатление и стоит того, чтобы им гордился Ватикан.
Сначала мы пошли в кино. Сто рупий, и ты в большом прохладном помещении. В кино показывали какую-то комедию. Все диалоги на хинди, естественно, но весело было и без перевода. Главные герои умудрялись петь песни и танцевать даже тогда, когда это просто было не логично по сюжету. Эмоции всегда впереди. На самые рядовые вопросы, вроде того, сколько сейчас время – конгломерат эмоций: главный герой подозревает, удивляется, впадает то в уныние, то в восторг. Некоторые сцены связать не сразу возможно: что-то подразумевается, что – то, как бы подразумевается. Сюжет формируется самопроизвольно, а камеры перемещаются со скоростью света. Такое впечатление, что в индийском кинематографе оператор важнее (или главнее) режиссера. Это, правда, молодежная комедия и, возможно, новое кино в Индии имеет свои отличия. Но все же.
Из прохладного кинотеатра попали в обеденную жару. На время спасла мороженица «Баскин Робинс», она там один в один, как и везде. Там так же сидят школьники после занятий и долго что-то обсуждают. Выйдя на главную улицу, пошли вдоль магазинов, торговцев и…. башмачников. Да, их впервые мы встретили именно в этом городе. В попытке за-работка, они готовы стянуть на ходу с тебя тапок и непременно его отремонтировать. Примерно, 50 – 100 рупий, и твоя обувь трансформируется в добротно прошитый и проклеенный продукт. Здесь, в принципе, повсеместно можно увидеть, как пожилой индус штопает одежду на
механической швейной машинке Zinger позапрошлого века в каком-нибудь закутке. Или рядом с газетным киоском на раскладном столике гладят штаны и ремонтируют чайники. Такие услуги здесь очень востребованы и распространены.
Кто бы и чем ни занимался, все очень сосредоточены на своей работе.
В конце улицы внимание привлекла старая, очень болезненного вида старуха. Она была европейской наружности, а остатки былых и много-численных татуировок прятались среди морщин и грязной одежды. Разобрать их мог только что специалист – египтолог. Разноцветные шнурки и тряпочки на шее, запястьях. Иссохшее тело и специфические жесты…. да, похоже, не один килограмм марихуаны прошелся здесь. Многое в ней выдавало многие хиппи-годы, поведенные в Индии. Сидевшая рядом местная женщина непонимающе слушала ее сухую речь, скорее, из уважения к ее возрасту.
В завершении прогулки, понаблюдав за ритуальной церемонией монаха на городском мостике, тот с полным отрешением раскуривал благовония и ходил небольшими кругами, мы пошли в трущобную часть города. Понаблюдали, как горожане сушат белье у дороги на травке перед домом, а местные дети играют с большими и худыми кошками. Жизнь в городе переходила в вечернюю фазу суеты и движения, а мы поехали на вокзал узнать расписание и продолжать составлять наш безумный план путешествия. Завтра предстоял долгий путь.
Поезд
До города Гокарна был долгий путь. Сначала тряслись до двух местных автобусах часа четыре, а потом еще часа три на поезде и «тук-туке». И, если в автобусе все уже было привычно и знакомо, то на поезде мы поехали впервые.
Железнодорожный вокзал находился недалеко от центра города, где мы тоже были впервые и особо не ориентировались. К кассам пошли по надземному переходу, вдоль которого спали, видимо, ожидающие пассажиры. В принципе, разобраться в расписании оказалось не сложно. Народу было не очень много. Правда, когда пошли покупать билет, потолкаться в душном помещении пришлось минуть двадцать. До от-правления поезда оставалось пару часов, поэтому решили пройтись по городу. Забрели на огромный рынок, где и оценили весь ритуал починки обуви. Индус, лет сорока пяти, в очках с видом ядерного физика тол-стым шилом и такой же толстой ниткой прошил тапки просто намертво. Поскольку был обеденный перерыв, то очень много народу спало в тени: кто на скамейках, кто под деревом. Около городской площади, в самом центре пешеходного движения, безрукая обезображенная девочка просила подаяние. Перед ней стоял жестяная миска и пластиковая бутылка с водой.
Жарко. Мы пошли в местный фаст-фуд чего-нибудь выпить. Ассортимент тот же, а сидели, в общем-то, из-за кондиционера. Чтобы не опоздать на поезд, первый раз взяли такси – мотоцикл. Тот шустро про-летел оставшуюся часть города и прикатил прямо к входу. На перроне уже собралось много народу. Вдоль ожидающих пассажиров ходила бабуля – кришнаит в оранжевом сари и просила подаяние на помощь храму. На «подносе» у нее стояли какие–то лепесточки, благовонии, иконки и монеты. Бабуля с добрым лицом и таким проникновенным взглядом просила помочь, что отказать было просто невозможно. В ответ мы удостоились очень милого и не менее проникновенного благословения в дорогу или еще куда. Улыбающиеся и утомленные солнцем, под гул ожидающих пассажиров, мы повернули головы и увидели подъезжающий поезд. Абсолютно черного, или близкого к тому цвета, железная конструкция, отдаленно напоминающая нашего брата – паровоза, с решетками на всех окнах, без стекол, надписей и в дыму, медленно и непоколебимо плыла к нашему перрону. М-да… это было что-то. Вся жизнь пролетела перед глазами. Шустро подхваченные пасса-жирами, мы оказались во внутреннем пространстве. Внутри было бес-перспективно как в медвежьем капкане посреди тайги. Общую картину этого апокалиптического вида поезда дополняли около двадцати вентиляторов на потолке. Огромные, и тоже все в решетках.
Поезд тронулся, и наши истерические смешки перешли в воинственное наблюдение за окружающим новым миром, который пришел в движение. Через несколько минут все как-то расселись и все как-то успокоилось. Поезд выехал из города, и стало светлее. В общем, оказалось не так уж все и страшно: было много свободных мест, да и не было той духоты, присущей рейсовым автобусам. Продают воду, еду, газеты. Короче, жить можно. В окна, правда, периодически, особенно когда заезжали в тоннели, задувало дымом от паровоза, и капала откуда-то вода. Каждые десять минут продавцы предлагали воду и чипсы. Самым запоминающимся был парень – продавец чая. Причем, заваривал он его при вас. Огромная жестяная бадья литров на 25 с кипятком переносилась им с той же легкостью фокусника, что пакетик с чаем попадал в пластиковый стаканчик. Налитый до краев стакан переходил в руки пассажиру за пять рупий (или даже меньше). И все это на ходу, в узком проходе и в условиях беспощадной индийской конкуренции со стороны продавцов соков и лимонадов. Уже через минут пятнадцать езды первичный нервный тик прошел, и настроение резко поднялось. Мы куда-то ехали на чудо – поезде, пили теплую колу и нас не поносило (ударение на второй слог). Критерии удачного путешествия слились воедино. До древнего города и океана оставалось несколько часов пути. Всю дорогу мы смотрели только за окно… так бы ехать и ехать: поля, огороды, пальмы, глинобитные домики, дикие леса, огромны пастбища, пересечения дорог, опять леса. Стук колес был лучшим музыкальным сопровождением, а индийская речь была не такой уж и чужой. Да, и не было ощущения, что дом находится где-то далеко. Тем временем, мы уже должны были подъезжать к нашей станции.
Чтобы не пропустить остановку, мы попросили помочь сидевших напротив подростков. В итоге, половина вагона обсуждала, когда нам выходить. Это было очень мило и весело. Так что, если Вы заблудились в Индии, главное, в этом признаться и быть открытым.
Гокарна
Океан ощущался с самого начала, как только вышли из вагона. По дороге от железнодорожного вокзала до самого города, проезжая небольшие деревушки, поразились полным отсутствием суеты, скученности и беспощадной урбанистической бедности. Очень просторно и много зеленого цвета, а время как – будто осталось где-то далеко в суете вокзалов больших городов.
В сам город мы въехали уже затемно, оценить и понять его сразу не смогли. Впрочем, и за последующие три дня это сделать не удалось. Не сделать этого и за большее время. В такие города нужно просто приезжать и быть там. Да, это место произвело самое сильно впечатление за все наше пребывание в Индии, если не сказать больше. Город очень древний, это видно по архитектуре домов и многочисленным храмам. Здесь мы не нашил мясных ресторанов, и в городе не продают алкоголь. Атмосфера крайне дружелюбная, нет суеты, даже на рынках.
Посреди жилой части города стоит огромное дерево, обнесенное оградой, стоят свечи, горят благовония.
Остановились в одном из гестхаусов в центре города. Обрадовал вид из балкона – пальмы стоят стеной, двор практически не виден, а листья создают естественную солнечную завесу. Только зверьки какие-то ночью по стволам прыгают. Вода и вентилятор есть. В туалетной комнате единственным предметом, кроме унитаза и душа, была зеленая посудомоечная мочалка, лежавшая на смывном бачке.
Вечером все неспешно топают к океану. Просторно, крабы разбегаются по песчаным норкам перед тобой, а когда стемнеет, идешь в полной темноте, а над тобой звездное небо. Только шум волн и периодических хруст под ногами. Это опять крабы (ночью они, судя по всему, не особо видят)
«ОМ»
Весь следующий день мы провели на соседних пляжах, один из которых считается священным в виду его формы. Сюда добираются уже истинные любители Индии и настоящие путешественники! Только местные рыбаки, немногочисленные соломенные хижины и кафе без ярких вывесок. Саму атмосферу описать сложно. Как будто, разные люди попадают в близкое им всем одно место, не договариваясь и не стоя планов. Возвращались назад уже по каменистой части пляжа, резко переходящую в скалы.
Над головой, совсем близко, парили два огромных орлана. Провожая их взглядом, увидели на самой вершине скалы небольшой старый молельный домик из каменных плит, к нему мы и пошли. Судя по кладке и иероглифам, лет ему не мало. Виды там открываются – не передать.
Много еще странных вещей происходило в этом городе. Например, каждый день какой-то молодой человек ходил с закрытыми глазами по краю дороги туда - сюда в течение всего дня. Что-то постоянно бормотал и “щелкал пальцами”. А главное, идет ровно и целенаправленно. С виду бомж, а намерение такое, как будто планирует полет на Марс. Мимо храмов по вечерам пройти не возможно. Песнопения и мантры так притягивают своим звучанием и певучестью, что за пару минут входишь в легкий транс и забываешь, куда, собственно, собирался идти. А однажды, гуляя по окраине города, перед нами остановился джип, оттуда вышли несколько человек в оранжевых одеяниях и с неподдельной радостью на лице начали с нами фотографироваться и снимать все происходящее на телефон. Потом так же резко сели и уехали.
Праздник
Уже вечером, сидя на камне недалеко от дома, ко мне подошел худющий индус в набедренной повязке и на вполне адекватном английском стал говорить о том, что скоро начнется праздник, который продлится несколько дней. Будет много огня, музыки и что быть нужно обязательно. Почесал живот и ушел.
Не особо имея желания идти на какие-либо праздники, мы пошли ужинать, но на выходе из кафе обратили внимание, что местные жители стали рисовать на асфальте перед входом в свои дома различные символы и знаки. Таким образом, все улицы имели свой неповторимый узор.
Буквально через минуту послышался странный, ни на что не похожий, звук!? И тут из-за угла вывернула целая процессия. Впереди шел «несущий факел» полуголый индус, обвязанный большим куском ткани, за ним шли ребята в таком же банном виде с горнами в пол центнера каждая и устраивали какофонию неповторимых звуков, а вокруг бегали детишки, что-то весело крича и разбрасывая лепестки. Ключевым звеном этой демонстрации были носильщики с горящим огнем в медном тазике, и безумной подсветкой по всей конструкции носилок, питавшейся от едущего позади «тук-тука» с запихнутым в него дизельным генератором. В какой-то момент сие действие стало дополняться взрывами петард и искрами бенгальских огней, а сидевшие на порогах своих домов жители города стали подходить к «главному огню» этой процессии и зажигать свечи, перенося пламя в свои дома.
Незаметно наступил поздний вечер, и уже через несколько минут вся улица сияла как праздничный торт. Все это возникло так внезапно и так вдруг, что не хватало слов. Даже те, у кого были фотоаппараты, забыли, зачем их носят и стояли как завороженные. Постепенно эта колонна из людей, звуков, света и неподдающейся описанию эмоциональной составляющей росла и росла. А света становилось все больше и больше. И вот, все повернули в узкую проход между домами, оставляя за собой освещенную свечами улицу. Уже не хватало сил адекватно воспринимать весь этот спонтанно возникший карнавал. Выйдя из поворота на открытое пространство, увидели следующую картину: размером с футбольное поле акватория, вся в искрах салюта и огнях. Сотни, а может и тысячи людей! К самой глади воды спускались метровые каменные ступени с четырех сторон, и на всех горели выстроенные в длинные ряды свечи. На открытом пространстве звуки стали звучать еще более величественно, с каким-то, прямо, сакральным смыслом. Голова шла просто кругом… Все празднующие, от детей до еле ша-гающих стариков с кривыми палочками (и немногочисленных туристов) были абсолютно трезвые.
Свечи постоянно задувало ветром с побережья, и их периодически зажигали заново проходящие мимо люди. Мы тоже поучаствовали в ритуале «священного поджига» по просьбе седоголового индуса, махнувшего нам рукой с нижней ступеньки. Посреди водной акватории находился каменный остров, с которого и производились выстрелы салюта. Вспышки салюта осветили все окружающее пространство, и стало понятно, что мы находимся на другой планете. Колонна, дойдя до воды, повернула налево к храмовому комплексу, пройти к которому уже было сложно из-за большого количества людей. У входа же в сам храм, находилась трехметровая куча тапок и сандалий, которые нужно было снимать перед посещением внутреннего зала. Доносились хоровые песнопения, но сил слушать их уже было.
Уже по дороге назад физически ощущался резонанс во всем теле и прилив сил. Было около двух часов ночи. Как выяснилось потом, это был Новый Год.
Весь следующий день прошел в рейсовых автобусах. Ехали молча. Еду и воду покупали на пятиминутных остановках, выбегая из автобуса.
Послесловие
Последний день перед отлетом не хотелось абсолютно ничего. Открытки, магнитики и другие атрибуты удачной поездки были куплены. В аэропорту очереди, как будто там, в одном месте, похоронены Мао Цзэдун, Шекспир и Джим Моррисон. На стойке регистрации меня попросили паспорт и электронный билет. Паспорт я дал, а билет оказался где-то забыт. В общем, не сильно беспокоясь об этой потере, я так и сказал, что билета нет. Да и не нужен он. Живем в 21 веке, и так можно зарегистрироваться, билет-то электронный. Девушка почему-то изумилась, повернула голову направо, посоветовалась с коллегой, и, протягивая назад мне паспорт, сказала с белоснежной улыбкой:
- You have no ticket, you can't fly.
Таких «умников» без билетов набралось человек восемь со всего рейса. Вся радость заключалась в том, что следующий рейс был только через неделю или две. В итоге, все обошлось, но забеги на стометровые дистанции через аэропорт туда-обратно в течение следующих сорока минут лишили последних сил.
А когда самолет сел, то нам сообщили, что кто-то из пассажиров мучился неудержимым поносом весь перелёт, поэтому служба санитарного надзора не даст нам легкой жизни на родине. Еще полтора часа нам не разрешали покидать своих мест. Невозмутимая женщина в форме санинспектора мерила нам температуру путем прикладывания ко лбу некого прибора, а мы, тем временем, заполнили бланки «подозреваемых» и поглядывали с легким ужасом на зиму за бортом.
Потом все как-то молча засобирались и стали выходить.
Вот, пожалуй, и все.
