Поехали мы однажды Колорадо Спрингс, чтобы спуститься с Пайк пика на велосипедах. Там есть компания такая, Challenge Unlimited называется. Они отвозят вас на вершину, выдают велосипеды и зимний прикид (у подножья было +25, а на вершине -5), дают бумажку, в которой вы обещаете не предъявлять претензий к компании, если свалитесь в пропасть. Потом просят поднять правую руку. Нет, не для клятвы, а чтобы определить, в здравом ли вы еще уме. У поднявших левую отбирают велик и запихивают в автобус – потому как если уж начал руки путать, на велик лучше не садиться. На вершине атмосфера разреженная, холодно, и чувствуешь себя как после первого бокала шампанского – голова кружится и слегка качает. Это нормально. Но если руки уже начал путать, спускаться самостоятельно нельзя.
Это мы, пытаемся выбрать одежку по размеру.
По пути наверх я поняла, что у меня оказывается страх высоты. При виде пропасти по правому борту я, аки курица, пыталась спрятать голову под крыло. Я-то думала, что дорога будет как автобан, с бетонным заборчиком в человеческий рост, а там ничего нет, даже колышков. А ведь крутые подъемы и повороты на 180 градусов на обратном пути станут крутыми спусками и поворотами на 180 градусов, пронеслась мысль в моей непутевой голове. Дернул меня черт податься в эту авантюру. Один неверный поворот руля – и прости-прощай. Наблюдавший за мной руководитель группы сказал, что ежели кто из присутсвующих испугается, то милости просим в автобус. Спускаться на велосипеде вовсе не обязательно. Еще чего, подумала я. Только на велосипеде!
А на вершине была зима, солнечный полдень, мороз, кристально-чистый воздух, четкие тени от камней. Снега не было – видимо его сдувает. Первая половина дня на Пайк Пике, как правило, погожая, и именно по этой причине все спуски на велосипедах с вершины планируют на утро. Вторая половина дня в горах непредсказуемая – гроза или буря может буквально свалиться на голову и тогда не только ехать там на горном велосипеде, но и находиться вне укрытия становится опасно.
От подножья до вершины идет Barr Trail. Мы как раз наблюдали за приближающимися к финишной прямой.
Виды были хороши. Некоторые источники утверждают, что в ясную погоду можно увидеть четыре ближайших штата. Другие источники говорят, что первые источники врут. Сколько бы их там ни было внизу, смотрелись они очень даже ничего. Остапу Бендеру горы не понравились, а я их полюбила, несмотря на то, что высоты все еще боюсь. Именно там, на вершине Пайк Пика, леди по имени Катрин Ли Бейтс написала знаменитую песню America the Beautiful. Забралась туда и сердце ее, по всей видимости, запело, и получилась песня. У меня песня не получилась, но дыхание перехватило. “Life is not measured by the number of breaths you take, but by every moment that takes your breath away.” Indeed. Это было одно из тех мгновений, из которых состоит жизнь.
Перефотографировав все, что двигалось и не двигалось и испивши кофею – там есть кафе – мы выбрали себе из кучи куртки, штаны, шапки и перчатки и воззрились на железных коней лежащих прямо на краю пропасти. Они прямо просились в полет, но у данных железных коней главное не крылья, которых нет, и даже не педали, которые, как мне показались, никому ни разу так и не понадобились, а тормоза. Ну мы тоже возрадовались, уселись на машины и покатили вниз. Тормоза были мощные, хваткие, и визжали на все четыре штата. «Это они так радуются» - объяснил руководитель группы.
Я ехала последней, мечтая только об одном: чтобы - ну пожалуйста! - можно было слезть с велосипеда, зарыться на метр под землю, да так и проползти всю дорогу. Но мечтать, как говорится, не вредно. Рядом ехал муж и фальшиво-заботливым голосом советовал закрыть глаза, чтобы не видеть ужасные обрывы. Я его прогнала. Мало мне обрыва, так еще и глумятся. Каждый километр я останавливалась и фотогрфировала – хотелось забыться. Кому-то в этом отношении помогала бы фляжка горячительного, а мне очень помог фотоаппарат. Видимая через объектив пропасть это вовсе не пропасть, в которую можно свалиться, а объект высокого искусства, заслуживающий восхищения. Главное себя перепрограммировать.
А вот сидит человек. И что он там делает и как туда попал, непонятно. Вот уж кто не боится высоты!
Бусик ехал за мной и ворчал себе под нос о том, что-де некоторые могли бы ехать и побыстрее. Мы замыкали группу и изрядно оторвались от впереди едущих. Назад я не оглядывалась, но уверена, что водитель не спускал с меня глаз и сам с собой заключал пари – «доедет или не доедет». Иногда, мне открывался вид на виток серпантина этажом ниже, где катил народ. Народ катил здоровски. Народ проходил спуски и разворачиваясь на 180 градусов на такой скорости, что у меня темнело в глазах. Я проходила повороты неторопливо, в темпе пешехода, вцепившись мертвой хваткой в руль и стараясь не дышать – а то вдруг потеряю равновесие. Один парень впереди слез с велосипеда и сел в бусик – устал наверное. Коня его погрузили бусику на крышу. Через несколько миль по краям появилась раcтительность, потом деревца, скрывшие от моего взгляда обрывы. Я воспряла духом. Я догнала мужа, и с ним мы догнали и обогнали если не всех, то большую часть участников, пока не подъехали к группе людей, в которых мы быстро узнали наших. Велики валялись у обочины, и один человек сидел прямо на дороге. Подъехали поближе. Выяснилось, что одна девушка не рассчитала скорость у поворота и резко затормозила, чтобы не слететь с дороги. В результате оверкиль, как говорят каякеры, – перелетела через руль и проехала несколько метров по асфальту. Хорошо, что ничего себе не сломала и велосипед упал не на нее. Получить сверху еще и велосипедом неприятно, знаю на собственном опыте. Тяжелый он и выступающих частей у него много. Все остановились, но помочь ничем не можем – аптечка-то в бусике. А вот и он. Раны оказались не очень серьезными, спас зимний прикид, смягчивший падение и защитивший немного кожу. На локтях и боку асфальт полностью счесал ткань и только потом добрался до кожи. Будь кожа открытой... одним словом, хорошо, что хорошо кончается.
А вот и он, наш бусик!
Чем ниже мы спускались, тем богаче становилась растительность. Воздух прогревался, сосны тянулись к солнцу, буйствовали кустарники и щебетали птицы – одним словом, мы приближались к подножью, а путешествие наше к концу. Стало жалко, что вторая часть, в которой не видно обрывов, оказалась такой короткой и нам сразу захотелось побывать там снова. Может не на велике, может пешком, может в вагончике на зубчатом колесе. И мы-таки поднялись – и в вагончике, и пешком, но об этом как-нибудь в другой раз.
