Типичные ландшафты - черные скалы, льяносы.
Указатель - Индейская община чапарраль - новые одинаковые дома от губернатора.
Я остановился под манговым деревом напротив автобусной остановки и возился с колесом. Подъехал автобус, из которого вылезла полная индеанка лет 40, с сумками и отправилась в свою хижину, которая стояла на бугорке неподалеку. Вокруг хижины бегали 5-6 мелких детишек. Признаков мужчины возле дома не было. Вскоре ко мне подъехал на своем ржавом велике мальчишка-индеец лет тринадцати и что-то пискнул. Я к тому времени уже отдыхал, вяло разглядывая сломанный насос. Поболтали с ним на тему "руссо туристо" и "моску". Что такое "моску" он не знал, но про Руссию слышал. В школе учится, но редко. Вообще я, проезжая мимо местных школ, заметил, что учебой там детей не напрягают: в 9 они в школу съезжаются, а в 10.30 уже расползаются на автобусах по касам. В полдень школы уже пусты и безжизненны.
Показав пацану сломанный насос и вялое колесо, мобилизовал его поисковые способности. Когда спрашивал, есть ли у него насос, он ответил отрицательно, но все же уехал куда-то вдаль по узкой тропинке и минут через пять вернулся с нормальным новеньким алюминиевым насосом. Я быстренько поправил свое колесо, сердечно поблагодарил парня. Продать насос он не мог - видно где-то одолжил.
Поездка продолжилась веселее. После вчерашнего дождя все потихоньку подсыхало на солнышке, в том числе мои ботинки, привязанные сзади к рюкзаку на багажнике и штаны, развешенные на руле. Настроение было прекрасное, ужасной принцессы по пути не попадалось. Влажный чистый воздух был пропитан запахами цветущих акаций и пальм мориче. Был бы я парфюмером, тут же изобрел бы пару-тройку духов. Запах был обалденно приятный. В теплом воздухе порхали бабочки и такого же размера птички - нектарницы и колибри. Акации розового, желтого и белого цветов украшали придорожный ландшафт.
Кое где постоянная влажность почвы позволяла разрастись настоящим кущам - здесь помимо персиковых пальм росли и другие плодовые деревья. Задержавшись в мокром болотистом лесу, я нашел плодовое дерево, вокруг которого валялись спелые крупные плоды выеденные птицами и грызунами. Запах от кожуры плдов шел приятный, они были явно съедобными и я попробовал сбить палкой такое здоровенное яблоко. Много раз я попадал по плодам и даже поцарапал их, однако они висели настолько прочно, что ни один не свалился на землю. В лесу орали чачалаки, на земле были следы животных и крупных птиц - возможно краксов. Но вглубь леса залезать я не стал - не было особой нужды, тем более повсюду была жидкая грязь и болото. У пальм был сезон цветения - плодов не было, только болтались оранжевые гирлянды цветов.
В кустах у дороги встречались здоровенные зеленые игуаны, которые вели себя очень пугливо.
Облезлый указатель - Паргуаса 40, Кайкара 220.
Приметный камень за колючей проволокой, на нем что-то написано, полохо видно, наверно петроглифы. А может просто идейский мат.
Сфотографировался с термитника, сам он на нижней фотке.
На востоке поднимались высокие горы.
Змейку древесную переехал автомобиль и она извивалась в агонии.
После полудня остановился отдохнуть на каменистом берегу маленькой кристально чистой речки. Строители дороги постарались максимально сохранить природную красоту этого места. В каменной чаше бассейна плавали красивые рыбки, видно было кажду веточку и каждый камешек на дне. Выше по течению пороги образовали каскад в обрамлении пальм и кустов.
Искупавшись покатил дальше с новыми силами.
Уже перед закато подъехал к индейской деревне на западной стороне от трассы. К востоку в отдалении стояли две недостроенные касы посреди живописного льяноса. Туда я и поехал располагаться на ночлег. По пути мне встретились пугливые мальчишки. Видимо они известили хозяина домика к которому я подъехал, потому что через несколько минут пришлепал маленький немолодой индейский крестьянин, босой и с мачете в руке. Поговорив, мы пришли к полному согласию, в гости я не набивался, спросил лишь разрешения под крышей недостроенного дома заночевать. В небе слегка погромыхивало и были опасения, что ливанет ночью. Индеец разрешил, показал где лучше повесить гамак и удалился.
Обследовав дома, я убедился, что в этой деревне не пахло губернаторской благотворительностью. Все, что использовали для постройки домов было найдено на свалках, либо взято в лесу. Столбы обтесаны с помощью того самого мачете, которое было в руках индейца. Дырявое покореженное рифленое железо на крыше пристройки, где я расположился - явно спижжено с каких-то строений или бараков строителей местных дорог. На второй строящейся касе крышу делали из пальмовых снопов, в моем прибещиже крыши пока не было, но судя по всему там тоже будет пальмовая. Здесь, в отличие от конических круглых домов в деревнях пиароа, дома строили прямоугольного плана с четырехскатными крышами.
Рядом с домом стоял маленький домик с конической крышей из свернутого спиралью рифленого железа - это был нужник - посередине высверлена в каменистом грунте глубокая яма - как колодец. Над ней положат две доски и можно справлять надобности. Опасное сооружение.
Погуляв по окресностям, я нашел небольшой родничок, где можно было набрать чистой воды и умыться. Рядом было болотце, в котором квакали и пели лягушки. Немного дальше виднелось большое озеро, где можно ловить рыбу и охотиться. Кричали бакланы и утки. В лесу за болотцем орали чачалаки, перед закатом слышал выстрел из ружья.
Раскочегарил свою печку и сварил супец из копченой рыбы с бананом и луком.
Поужинал, обеззаразил воду назавтра и лег почивать.
Остатки щепок дымились в печке, отгоняя москитов.
На рассвете от выпавшей росы все сочилось влагой, с железной крыши даже капала вода. Умылся в роднике, почистил зубы и побрился, стер все следы своего пребывания, развеяв пепел и отправился в путь.
