Внутренний голос не подает знаков тревоги.
- Спасибо, Зия. Я принимаю приглашение. А твои родные? Я не стесню вас? Они не
будут против?
- У нас огромный дом, мне будет приятно тебе все показать. А родные всегда рады гостям, это большая честь для нас. Тем более что ты – из другой страны и девушка, значит, вдвойне почетный гость. Правда, по-английски никто, кроме меня и брата, не говорит, но я буду тебе переводить, ничего не бойся.
И тут я вспоминаю самый страшный кошмар. Я не могу есть мяса. Многие виды его – не могу даже нюхать. А нормальные-то люди, тем более в такой стране как Афганистан, наверняка без мяса и за стол не сядут... надо предупредить, иначе я рискую смертельно обидеть хозяев..
- Это совсем не проблема, я сам вегетарианец. Я мясо ем только изредка, когда меня заставляют домашние. Но у нас в семье его редко готовят.
Я не уточняю, почему именно. Возможно, просто из финансовых соображений. Одной проблемой меньше, однако.
Кабул... еще одна новая столица. Жадно гляжу на улицу – пыль, смог, шум, хаос, толпы людей. Зия помогает мне поменять деньги – здесь это делают прямо на улице у менял. Взамен полтинника долларов я получаю громадную кипу замусоленных афгани. Маршрутки Кабула ничем не отличаются от наших, только женщины сидят отдельно от мужчин. Зелени в городе мало, практически нет... может быть, в этом климате просто ничего не растет? Мы заезжаем в какое-то подобие жилого квартала – кругом одни стены домов и ничего больше.
- Вот и наш дом. Добро пожаловать – произносит Зия и открывает дверь. За дверью – милый дворик, как у бабушки на юге... дом, фруктовые деревья, газончик и настоящая, живая корова.
Мне навстречу выходит вся родня.
- Знакомься, это моя тетя, это двоюродная сестра, это племянница, это племянник ...
Со счету я сбиваюсь достаточно быстро.
– У вас такая большая семья- удивляюсь я.
- Нет, для Кабула вовсе не большая. Здесь есть одна семья, в которой почти восемьдесят человек.
- И все живут в одном доме? – в шоке интересуюсь я.
- Конечно, они же родня. Зачем разьезжаться? Пойдем в дом.
Я снимаю кроссовки – одна из девушек тут же подает мне тапочки, прохожу в дом. Большие просторные комнаты, из мебели – преимущественно ковры.
Одна из девушек берет меня за руку и ведет в ванную – не такую, конечно же, как в нашем понятии – это просто маленькая комнатка с бочкой воды и ковшиком, никакого душа – но я, впрочем, его и не ожидала.
- Если хочешь, моя сестра поможет тебе помыться, - предлагает Зия. Я смущенно отказываюсь, не королева английская все-таки.
Конечно, поливаться из ковшика неудобно, зато экзтично. Вымывшись и переодевшись, выхожу – Зия ждет меня, чтобы показать свои владения.
Оказывается, с другой стороны от входа в дом – за оградой громадный сад и поле.
- Это все наша земля, примерно вот до той тропы, - показывает Зия.
«Это владения Маркиза Карабаса,» - впсоминается мне детская сказочка.
- Пойдем, я тебе покажу наши фруктовые деревья.
Я радуюсь, как маленькая девочка – здесь растут совершенно те же фрукты, что и у бабушки на Кавказе, кругом абрикосовые деревья, сливы, вишни. Мы подходим к... не может быть, это же тутовник, он же шелковица, как его называют на наших югах – только ягоды не черные, которыми мы вечно измазывались в детстве как поросята, а нежно-розовые.
Зия вместе с племянником лет десяти (или кто он там ему, я уже конечно успела забыть), расстелив на траве под деревом тонкую ткань, трясут дерево, и с него сыплются спелые ягоды. Мальчишка собирает их в ведерко, а для меня Зия наклоняет ветку, чтобы удобнее было срывать –
- Кушай, только не много, а то перебьешь аппетит, нас сейчас посадят обедать.
Почему все, что мы ели в детстве (конечно, если не вспоминать о молочном супе или манной каше), кажется особенно вкусным? Мороженое за двадцать копеек, квадратный хлеб, от которого по дороге из булочной все мы, наверное, отгрызали кусок горбушки – там, где самый уголок – и бабушка потом ругалась, дурацкие пирожки с повидлом, которые продавались на улице по пять копеек, и именно те фрукты, которые мы срывали с деревьев хулиганским образом – а розовый тутовник был самым любимым. Единственное дерево было в десяти минутах ходьбы от нашего двора, и мы всегда с нетерпением ждали, когда тутовник созреет. За годы жизни в тропиках я могла тоннами поглощать самые экзотические фрукты, но большей радости, чем от этих сочных бело-розовых ягод с ветки, не помнила уже очень давно. Такой же вкус, как лет двадцать назад, только дерево растет под Кабулом. Как странно.
- Вкусно?
- Умопомрачительно, прямо как в детстве.
Как мало нужно для того, чтобы меня обрадовать.
Мы возвращаемся в дом, одна из девушек – это тетя Зии, я точно запомнила, приносит мне воду для рук и полотенце. Мне не привычны такие знаки внимания, но я понимаю, что здесь так принято, гость дома не должен делать сам ни одного лишнего движения. Из взрослых мужчин кроме самого Зия в доме только дедушка, отец его живет в Пакистане, а брат сейчас в доме у тещи.
Обедаем мы, сидя на полу, на ковре расстилается скатерть, на нее приносят блюда. Так же как во многих странах Азии, блюда общие, и каждый накладывает себе в тарелку.
- Это тушеные баклажаны, это овощной салат, это... – извини, забыл, как называется на английском, но вкусно – рассказывает Зия, - не бойся, я сказал, что ты не ешь мяса, здесь его не будет. Если его и заставят есть, то только одного меня.
- А зачем тебя заставляют его есть?
- Считается, что мужчине положено есть мясо, а я его не очень люблю. И еще как врач считаю, что для организма не очень полезно.
- Нехарактерные у тебя взгляды для твоей страны.
- Верно. Смотри, мы обычно едим вот так – Зия отламывает кусочек свежей лепешки и, пользуясь ею как ложкой, ловко поддевает кусочек овощей. Если тебе так непривычно, я попрошу вилку или ложку, хочешь?
- Нет, спасибо, я хочу научиться есть, как вы.
Это оказывается совсем несложно.
Еда очень привычная – опять-таки похожая на нашу южную еду. Совершенно такой же салат из помидоров и огурцов с маслом, тушеные баклажаны ничем не отличаются от наших. Еще на столе присутствует какой-то молочный продукт, похожий на сметану, что-то вроде домашнего йогурта. Все очень свежее и очень вкусное.
Девушки убирают посуду, и оставляют нас одних.
- Зия, а твоя жена ничего не скажет, что ты столько времени проводишь с мной? Если у тебя есть домашние дела или нужно пообщаться с ней, я почитаю пока.
- Что ты, все домашние дела у меня решают женщины. А общаться нужно в первую очередь с тобой, поскольку ты у меня в гостях. Не волнуйся, ты никому не причиняешь никаких неудобств.
- Зия, а ты давно женат?
- Уже двенадцать лет, когда меня женили, мне было двадцать. Родители нашли мне жену, у нас принято жениться по их воле, и будущую супругу я увидел незадолго до свадьбы. Помнится, она мне тогда не понравилась, но противиться родителям я все равно не мог. А потом, когда узнал жену поближе, очень полюбил ее. Она хороший человек и мы понимаем друг друга. Я ее и сейчас люблю.
- А детей еще хочешь?
- Нет, жена хочет, а я сопротивляюсь. Я думаю, что трех дочек мне вполне достаточно.
- Сопротивляешься – это как? Отказываешь жене в близости?
- Нет, конечно. Предохраняюсь в определенные дни, - смеется он. Не забывай, я врач, и знаю, откуда берутся дети. На зарплату хирурга было бы сложно содержать очень большую семью, а я ведь несу за них ответственность как мужчина. Не только за жену и дочек, но и за всех женщин в моем доме. Но я уже два года ищу вторую жену.
- Зачем? Ты ведь любишь первую.
- Да, все верно. Но мне с ней не очень интересно, она необразованная, хоть и хороший человек, прекрасная жена и хозяйка. Я сам из интеллигентной семьи, отец у меня хирург, знает четыре языка. Я посоветовался с ним, он не против того чтобы я привел в дом вторую жену. И ее я уже могу выбрать самостоятельно, без родительского совета.
- А первая жена знает?
- Конечно! Без ее согласия я не стал бы искать. Скажи, а ты бы согласилась выйти за меня?
Хорошо что я сижу, причем сижу на полу, и упасть мне не грозит. Вот это поворот событий!
- Мы ведь знакомы всего один день! Ты меня практически не знаешь.
- Кое-что я про тебя уже знаю. Ты умная, образованная, работаешь за границей, хорошо знаешь английский, красивая, приятная в общении. Кстати, моей жене ты очень понравилась.
- Когда ты успел спросить?
- Еще в автобусе. Не забывай, изначально пригласила тебя в наш дом она, значит – она не против того чтобы мы общались.
- А разве тебе, мусульманину, разрешено жениться на иноверке?
- Да, это наоборот нельзя – выходить замуж за иноверца. А жениться никто не запретит. Хотя, конечно, я был бы очень счастлив, если бы ты приняла Ислам, но тебя никто не будет неволить.
Что-то подозрительно далеко заходит разговор, но мне совершенно не страшно. Я прекрасно видела, что никто в любом случае меня не оскорбит, не обидит и не заставит потерять лицо.
Весь вечер был проведен в разговорах – с Зия, прекрасно говорившим по-английски, было настолько интересно, что темы для дискуссий находились сами, одна за другой. На город опустился вечер – резко, как это бывает в этих широтах, будто кто-то выключил свет
- Здесь часто выключают электричество, - сказал Зия.
- А что вы делаете по вечерам?
- Общаемся, женщины что-то делают по хоозяйству, я вожусь с дочками, читаю книги.
- Откуда ты так хорошо знаешь английский?
- Я врач, а большинство нужной специальной литературы не переводится на мой родной язык. В госпитале мы тоже общаемся друг с другом на английском, когда обсуждаем вопросы врачебной практики.
- А ты общался с иностранцами?
- Почти нет, доктора из-за рубежа приезжают к нам крайне редко. Туристы уж тем более, как ты понимаешь – здесь слишком долго шла война. Когда я тебя увидел на автостанции, то очень сильно удивился. Что заставило тебя поехать?
- Мне было интересно, как здесь живут люди. Спасибо тебе, и всей твоей семье, мне очень повезло тебя встретить.
- Аллах велик, - философски изрек Зия. – Скажи мне, как ты привыкла спать – тебе будет удобнее одной в комнате, или попросить кого-нибудь из девушек спать там же?
- Удобнее одной, спасибо. А как принято у вас? Я не стесню вас, если займу целую комнату?
- Конечно нет, ты же видела, сколько у нас места. Мы обычно спим по нескольку человек в комнате. Мужья с женами, конечно, отдельно от остальных.
Кроватей в доме не было, но матрас на полу был мягким, а подушка удобной. Комнатка была маленькой, с окном во двор. Я провалилась в сон мгновенно, не успев даже осмыслить и разложить по полочкам все впечатления такого насыщенного дня.