С детства любил разглядывать географические карты. Особенно привлекалj изображение Тихого океана с почти растворенными в водных просторах изогнутыми цепочками архипелагов. Но даже среди них совсем затерянными выглядели одинокие островки – Науру, Понапе, Палау. Впечатление это повторялось, но было мимолетным и, конечно, совершенно непрактическим. Туда даже Сенкевич с «Клубом кинопутешествий» не добирался, куда уж мне, школьнику из Подмосковья.
Второй раз силуэт Науру проявился в моей жизни слегка курьезно. В начале 2000-х годов пришлось соучаствовать в выборах мэра Ноябрьска, тогда самого населенного города Ямало-Ненецкого автономного округа (сейчас его в этом качестве опередил Новый Уренгой). В ходе избирательной кампании возникла идея показать горожанам, какая катастрофа их ждет в случае, если вдруг закончится нефть. И тут страшилкой для приполярного города стало как раз экваториальное Науру, которое именно в тот момент пережило жесточайший кризис в связи с прекращением добычи моноресурса – фосфоритов. Картинки выглядели совершенно апокалиптическими – вплоть до полной утраты связи с внешним миром.
Собственно, именно такая репутация «потерянного рая» и страны-катастрофы преследует Науру и по сию пору. И мое воображение, конечно, рисовало какие-то апокалиптические картины всеобщей нищеты, разрухи и экологического бедствия. Впрочем, мое желание посетить далекую тихоокеанскую экзотику от реального состояния дел зависело мало.
Впервые Науру встало в план путешествий еще во время первой поездки по Океании. С географической точки зрения оно было бы и логичнее: все же это Микронезия. Однако логистика в сложных путешествиях важнее формально применяемой географии. Ежели бы я тогда все-таки решился на посещение Науру, то пришлось бы провести там четыре дня, оставив на Кирибати полтора. Причем на все эти дни предлагали одну-единственная экскурсию продолжительностью в один час. А после 6 дней зависания на Маршаллах, по ощущениям, это было бы уже чрезмерной паузой. Да и ценник, предложенный турагентством, был близок к космическому.
В итоге посещение самого маленького государства за пределами Европы было отложено до второго путешествия в те края. В этот раз между двумя организованными турами – сперва в Полинезию и Меланезию, а после Австралию - у меня выдался недельный промежуток, который я решил провести на островах, пропущенных мною в ходе первой поездки – Соломонах и Науру, причем посещение последнего произошло в режиме совсем самостоятельного путешествия.
С авиабилетами все было довольно просто. Учитывая, что рейсы летают туда не каждый день, надо было выбрать лучший «зазор» - с тем, чтобы провести на Науру оптимальное количество времени. Получилось довольно удачно – прилет из Хониары в ночь, два дня на острове и вылет в обед на третий обратно в Хониару и далее тем же бортом в Брисбен.
А вот с местом проживания пришлось поломать голову. Все пишут про единственный на острове отель Menen (он, кстати, не единственный), но забронировать его привычным путем через Booking.com оказалось невозможным. Посоветовался со своим знакомым форумчанином, который летел на Науру парой недель позже меня, Тот написал, что столкнулся с той же проблемой и в итоге остановился на единственном варианте, который можно забронировать на букинге. Это жилье носит почти такое же название – Meneng1, по имени одного из десяти административных округов страны, где и расположен.
Не мудрствуя лукаво, забронировал этот вариант, не особо вникая в детали, просто радуясь, что нашел, где можно переночевать на сем отдаленном и немноголюдном клочке суши. А мой советчик, кстати, в итоге нашел, каким образом можно забронировать отель Menen. Оказывается, сделать это можно было только через государственный орган Науру по туризму. Но я о такой возможности узнал только после возвращения из путешествия…
Началось оно там, где закончился предыдущий отчет о посещении Соломоновых островов – в ночном аэропорту Хониары.
Кстати, прочитать об оном можно здесь Вторая Океания за год. Эти милые Соломоновы острова: Хониара и остров Новая Георгия.
А о том, что было еще ранее здесь Вторая Океания за год: Самоа, Тонга, Вануату и Фиджи пролетом
и здесь Вторая Океания за год. Тувалу: страна, которая не собирается тонуть.
Войдя в вестибюль международного терминала Хониары, я даже несколько испугался. Это место было настолько затемненным и безлюдным, что сразу возникал вопрос – а планируется ли, собственно, перелет. Понятно, что рейс транзитный – из Брисбена, но не до такой же степени могут отсутствовать хоть какие-то признаки подготовки к нему.
Прошел к стойкам регистрации – никого. Подозрения еще усилились. К счастью, на одной из скамеек у входа обнаружилась англоязычная блондинка-туристка, утвердительно ответившая на вопрос, летит ли она тоже на Науру, и добавившая, что уже успела зарегистрироваться. Здесь я успокоился.
Впрочем, ненадолго, Появившийся вскоре регистратор обозначил для меня новую проблему – оказывается, мой багаж, весьма разросшийся в ходе путешествия по Океании, на 2 кг превысил норму авиакомпании (плюс у меня в руках были в качестве ручной клади рюкзак и объемистый пакет с хрупкими сувенирами). И обозначил доплату за перегруз в 60 австралийских долларов. Распихать весь свой скарб так чтобы не платить, не представлялось возможным, а потому я решил поторговаться. И в итоге сбил цену до 30.
После этого, наконец, совсем расслабился и начал спокойно ждать вылета. Пассажиров, садившихся в Хониаре, было совсем немного – помимо меня и блондинки это оказалась шумная компания китайцев и пара местных меланезийской наружности. Пройдя в зал ожидания, где, кстати, несмотря на поздний час, работали сувенирные магазины, я удивился – как это несколько потрепанное место могло показаться мне прямо-таки гламурным во время январского стопа при перелете из Кирибати в Брисбен. Видимо, по контрасту с посещенными тогда перед Хониарой совсем простенькими аэропортами Маджуро и Таравы.
Наконец, я в самолете Nauru Airlines, примерно наполовину заполненном пассажирами из Брисбена. Здесь занимаю последний ряд, где свободны сразу три места, и стараюсь хоть немного поспать. Конечно, это не полноценный отдых, ведь взлетая в 1.15 рейс приземляется в 4.05, что с учетом часовой разницы во времени дает менее 2 часов полета. В это время нас даже пытались покормить, но я засунул предложенный рацион в рюкзак ради драгоценных минут сна.
Спросонья простоял минут 15 в очереди на погранконтроль (работали два окошка). Много пишут о том, что въезд для россиян безвизовый, но в реальности мне визу поставили, пусть и в режиме «по прилету» и бесплатно. Но не без хлопот – паспорт отобрали, предложив явиться за ним в центральный миграционный офис на следующий день.
Ладно, думаю, ничего страшного не случится с моим паспортом, и выхожу в переполненный зал прилета в надежде отыскать хозяина своего жилья, каковой обещал приехать и забрать меня. Причем я дважды писал ему о том обстоятельстве, что прилетаю ночью, уточнив, точно ли он будет меня ждать. Получил клятвенные заверения, что обязательно. Но в итоге никто меня не встречает. Еще бы телефон работал, но Beeline, как почти везде в Океании, безмолвствует.
Ситуация, мягко говоря, не радует. В одиночестве, ночью, черти где на маленьком островке посреди Тихого океана и без телефонной связи. И с весьма ограниченным знанием английского – всю жизнь учил немецкий, а в инглише с репетитором остановился накануне Past Perfect, так это время и не освоив.
Не то чтобы такое случилось в первый раз. Похожая ситуация была, например, в гренландском Кулусуке, где меня должны были встретить и повести на экскурсию, да не встретили. Но там было проще – пешком до видного из аэропорта отеля километра полтора и полярный день. А что делать тут?
Вдруг, уже на улице перед аэропортом, вижу суетящуюся дородную науруанку, встречающую гостей от имени того самого отеля Menen. О, уже проще. Если что, увяжусь с ней и поселюсь, в конце концов, там. Ведь бронирование осуществлялось без предоплаты. Но сначала прошу тетю позвонить моему хозяину, вдруг получится. Не с первого звонка, но это науруанке удается. Ура! Владелец арендованного жилья по имени Сквайр обещает приехать за мной минут за 15-20.
И тут действительно не обманывает. Кондиционер в машине освежает даже ночью. Перед тем как отправиться в аккомодацию, заезжаем в совмещенный с бензоколонкой круглосуточный китайский магазинчик, расположенный с противоположного от нашей локации конца взлетной полосы. Хотя он и совсем небольшой, но выглядит по-современному, представляя приятный контраст с подобными заведениями тех же Соломон или Ванауту.
Беру какую-то мелочь типа сыра и овощей на завтрак, и, наконец, двигаемся «домой». Там, не вникая в особые детали, заваливаюсь спать, договорившись с хозяином встретиться завтра в 12 часов дня – для того, чтобы забрать паспорт, ну и для экскурсии. Да, мой хозяин проводит своим гостям экскурсии по острову, причем без дополнительной оплаты.
По традиции, устоявшейся в моих отчетах, в первую ночь на новом месте представляю справку о стране посещения.
Размеры. Рядом с названием Науру очень часто звучат слова «самый маленький». Страна является самой маленькой независимой республикой на Земле, самым маленьким островным государством, самым маленьким государством за пределами Европы, самым маленьким государством Океании. Общая площадь – 21 квадратный километр, форма почти овальная, 6 на 4 километра. Длина береговой линии - 18 километров.
Среди независимых государств меньше только Монако и, конечно, Ватикан. Если же рассматривать и зависимые территории, то найдется еще пара десятков карликов, которые уступают Науру по площади, - включая, например, Сеуту, Мелилью, Гибралтар и Сент-Бартс. А вот Тувалу имеет на 5 «квадратов» площади больше, и потому уступает Науру славу самого маленького государства Океании.
Если переводить на московский язык, то Науру чуть побольше моих Печатников, но уже заметно меньше Ясенево. Ближе всего по площади к нему район Молжаниновский (жителей там, кстати, тоже примерно столько же), но большинству москвичей это сравнение мало что скажет.
Если вернуться к стандартам Океании, то Науру своей компактностью является редчайшим исключением для этой части света. Почти все страны здесь – растянувшиеся на сотни и тысячи километров архипелаги, даже Палау – и то состоит из нескольких островов, хоть и расположенных относительно близко друг к другу. А тут одинокий остров посреди океана и все.
Такие скромные размеры уже на этапе подготовки к путешествию манили меня на подвиг. А именно – обойти вокруг острова-государства пешком. Потом, после предложения хозяина жилья предоставить велосипед, это намерение трансформировалось в более щадящий вариант велопрогулки по окружности целой страны.
Название. Никакой внятной теории, объясняющей происхождение слова Науру, не существует. На местном языке это произносится и пишется как Naoero. А европейский первооткрыватель британец Фирн поименовал остров Приятным. Я использую слово «Науру» в среднем роде по аналогии со словом «государство», когда речь идет о стране, но, может быть, где-то и проскочит мужской род, если речь именно об острове. Ударяют это слово здесь на первом слоге, а раньше мне казалось более естественным делать ударение на втором слоге, то есть первом «у».
География. Науру находится почти на линии экватора – всего на 42 километра южнее. Расположен остров на стыке всех трех основных ареалов Океании – Микронезии, Меланезии и Полинезии. Место это довольно изолированное. Из других территорий ближе всего, в 288 километрах находится принадлежащий Кирибати малонаселенный остров Банаба (Ошен). Несколько дальше находится гряда Гилберта, в еще большем отдалении – северные Соломоновы острова, Тувалу и штат Косрае Федеративных штатов Микронезии.
Остров Науру – поднятый движением земной коры атолл. Это объясняет и известняковые породы, его слагающие и образующие очень красивые прибрежные «изваяния», и невысокую максимальную высоту – всего около 65 метров.
В центре острова расположено плато высотой около 30 метров, на котором добывали и понемногу продолжают добывать фосфориты. А на узкой прибрежной полосе шириной в 150-300 метров сосредоточено почти вся жизнь и все население Науру, глубже люди живут только возле солоноватой лагуны Буада.
Науру окружен нешироким коралловым рифом, почти полностью обнажающимся во время отлива. За ним – крутой обрыв, уже в километре от берега глубина составляет более 1000 метров. В рифе проделаны несколько проходов, позволяющих судам и лодкам подходить к берегу. Мелкие прибрежные острова вокруг Науру отсутствуют, чем это место напомнило мне остров Святой Елены.
Система координат. Науру – единственная независимая страна в мире, не имеющая официальной столицы. Но административное деление наличествует – целых 14 округов. Самый большой и самый населенный – Мененг, в котором я как раз и проживал. Здесь прибрежная равнина расширяется до максимума, так что – в единственном месте на Науру – здесь есть целых две дороги, параллельные береговой линии.
Вообще, основная цивилизация и пульс жизни находятся на юге – аэропорт и правительственные здания в Ярене (отчего иногда этот округ называют столицей Науру), социальные объекты в Боэ, бывшие промышленные сооружения и госпиталь в Айво. Но и в других округах есть интересное и полезное. Например, лучший магазин находится на «крайнем севере» на границе Евы и Анетана, а главные места для купания – в Анибаре. Не говоря уж о местной «жемчужине» - лагуне Буада и разработках фосфоритов.
Климат и сезоны. Тавтология – но климат на экваторе логично экваториальный, муссонный. Средняя температура от сезона не зависит и составляет около 27 градусов, днем может повышаться до +40. Здесь весьма влажно – около 2000 мм осадков в год. Сезон дождей длится с ноября по февраль, когда преобладают западные муссоны, а с марта по октябрь господствуют ветра северо-восточного направления, несущие относительную сухость. Я посетил остров в начале ноября, дождливо не было, хотя тучки по небу ходили.
Экология. Вот в этом вопросе меня подстерегала главная неожиданность. Почти во всех текстах о Науру говорится о том, что природная среда острова чуть ли не безвозвратно разрушена, не менее часто пишут про «марсианские пейзажи» в возвышенном центре острова и тому подобные страшилки. Я, откровенно говоря, ожидал увидеть картины экологической катастрофы. Однако на деле все не совсем так, и даже, скорее, наоборот.
Я даже не говорю про заросшее бурной растительностью побережье острова, но даже и во внутренней его части полно зелени, проросшей на месте бывших разработок фосфоритов. Природа стремительно залатала нанесенные людской промышленностью раны.
И это не только впечатление от увиденного во время короткой поездки в центр Науру. Доминирование зеленого цвета в виде с борта самолета в полной мере это подтверждает.
Так что сейчас Науру, по моим впечатлениям, в гораздо большей степени отвечает своему первому европейскому названию «Приятный остров» нежели широко растиражированному образу жертвы экологической катастрофы.
А вот с другой важной проблемой острова природе самой не справиться. Речь об отсутствии на острове источников пресной воды (реки и ручьи здесь отсутствуют как класс). Ситуацию спасают большой объем осадков, которые жители собирают в объемные бочки, плюс работа опреснительной установки. В засушливые годы дефицит покрывает подвоз воды судами из Австралии. Во время своего пребывания проблем с водоснабжение не наблюдал, душ был доступен в любое время.
Население. Сейчас оставляет более 11 тысяч жителей. Это почти точно столько же, сколько проживает в родном городе моей бабушки – Нижних Серьгах в Свердловской области. Ну или как в курганском Петухово или удмуртской Камбарке.
В мировом масштабе это третье место с конца: меньше только в Ватикане и на Тувалу, которое тем самым обскакало Науру в сомнительном рейтинге самых малонаселенных стран Океании. Если же учитывать и зависимые территории, то Науру окажется на 11-м месте с конца (и 237-м с начала).
А вот по плотности населения страна занимает 13-е место в мире, опережая Нидерланды и Индию. И это с учетом того, что в центре острова никто не живет!
Численность жителей (и плотность их размещения) быстро растет. За время независимости число жителей выросло почти вдвое. По прогнозам к 2038 году при сохранении нынешних темпов может достичь 20000. Население очень юное – примерно 40% его моложе 15 лет.
Согласно статистике, автохтонные науруанцы составляют свыше 90% постоянного населения страны. Еще по 4% приходится на выходцев с Фиджи и Кирибати (бывших работников на добыче фосфатов), есть и неизбежные для Океании китайцы-торговцы. Но все эти цифры – без учета размещенных на острове беженцев, о которых чуть позже.
Сами науруанцы - микронезийский народ, в этногенезе которого, однако, принимали участие и меланезийцы с полинезийцами. Язык их однозначно относится к микронезийским. Наряду с английским он является официальным в стране, надписи на нем встречаются повсеместно. Исторически науруанцы делились на 12 племен, что отражено в наличии 12-конечной звезды на гербе и флаге страны. Со временем два из них исчезли, осталось 10. Это деление остается актуальным и до сих пор – за каждым закреплена особая территория, за застройкой которой строго следят. Иноплеменному чужаку получить землю на территории другого племени невозможно.
Список племен с указанием точной их численности, не исключая исчезнувших, представлены на специальной аллее, находящейся на ближней к океану огибающей аэропорт дороге.
Численное превосходство науруанцев на острове, кстати, было не всегда. В момент наибольшего процветания фосфоритной промышленности в 90-ые годы трудовые мигранты составляли 70% населения Науру, но уже через 10 лет, когда добыча резко снизилась, они почти полностью разъехались по родным краям.
Из-за небольшого количества жителей страны и территориальной концентрации в районе Мененга-Ярена заметны и экспаты-европейцы. Постоянно проживающих немного – не более двух сотен, но много прилетающих в командировки на «вахты». Есть, кстати, и русские – например, мои друзья, посетившие остров парой месяцев позже, встретили доктора-соотечественника. Который, кстати, немедленно напугал их возможностью заражения лихорадкой денге.
В религиозном плане порядка 60% населения – протестанты, самой многочисленной конфессией является Науруанская конгрегационалистская церковь, прихожанами которой являются более трети островитян. Чуть меньше в стране католиков. Довольно мало приверженцев нетрадиционных харизматических церквей – таких как Свидетели Иеговы и мормонов. В свое время эти религиозные течения имели немало приверженцев среди трудовых мигрантов, работавших на промыслах фосфоритов, однако правительство страны целенаправленно препятствовало распространению этих верований на коренное население страны.
Беженцы. Чуть ли не главный способ Науру зарабатывать в современную эпоху – прием беженцев, пытавшихся нелегально попасть в Австралию. По соглашению с правительством страны-континента часть из них размещается на острове. В абсолютных цифрах их вроде бы и немного – порядка 500. Однако, с учетом общей немногочисленности постоянного населения острова и того обстоятельства, что большинство из них – взрослые, наличие беженцев в повседневной жизни Науру весьма заметно. Надо сказать, что это в большинстве своем представители мусульманских стран – Ирака, Сомали, Афганистана.
Всего на Науру шесть лагерей беженцев – по факту эти поселки из небольших коттеджей. Хотя они и отгорожены заборами, никакого пропускного режима здесь не существует, вход и выход свободный.
Вокруг этих лагерей было в свое время сломано много копий – персонал и местных жителей в целом в различных официальных документах и журналистских расследованиях неоднократно обвиняли в бесчеловечном отношении к прибывшим, вплоть до насилия над детьми. Критика такого рода так, видимо, достала правительство страны, что теперь для журналистов установлена запредельно запретительная стоимость визы – 8000 долларов. Впрочем, те все равно проникают под видом туристов.
Конечно, мои впечатления о Науру мимолетны, но какого-то остракизма в отношении беженцев я не заметил. По крайней мере, их часть вполне интегрированы в местное сообщество. Так, один из близких друзей моего хозяина Сквайра – сомалиец, работающий в общественном центре. Когда я зашел на стрижку в местный бабершоп, парикмахером там оказался выходец из Ирака и т.п. По впечатлению, беженцы составляли определенную часть пассажиров самолета, которым я улетал с Науру, то есть они не лишены и глобальной свободы перемещения.
История. Считается, что этот затерянный в Тихом океане островок заселили выходцы с островов Бисмарка (теперь относятся к Папуа - Новой Гвинеи) 3 тысячи лет назад. О периоде до появления европейцев из-за отсутствия археологических свидетельств практически ничего не известно.
Открытие «Приятного острова» случилось 8 ноября 1798 года, совершил его английский капитан Джон Фирн, плывший из Новой Зеландии в Китай. Таким образом, это было одно из самых последних открытий более или менее крупных островов в Океании.
В XIX веке на острове начали селиться первые европейцы, сначала случайные: беглые каторжники и дезертиры с подходивших к острову китобойных судов, а позднее и отдельные торговцы. Появление завезенного европейцами огнестрельного оружия привело к кровавым междоусобицам среди племен и даже вызвало продолжительную гражданскую войну, начавшуюся в 1878 году.
Первыми серьезный государственный интерес к островку проявили опоздавшие к дележу основного колониального пирога германцы, в 1888 году объявившие об аннексии Науру и положившие конец межплеменным столкновениям. Остров с 1300 жителями был объявлен протекторатом, а вождь Боэ Аувейида провозглашен королем (раньше общего властителя над Науру не было). Новое владение было присоединено к немецкой колонии Маршалловы острова, находившейся под управления Джалуитской компании, но позже перешел в ведение немецкой администрации на Новой Гвинее.
К этому периоду относится обнаружение на Науру значительных запасов фосфоритов, на долгие годы определивших судьбу острова. Разработкой их занялись с 1906 года вовсе не сами немцы, а австралийская компания Pacific Phosphate Company.
В августе 1914 года богатый фосфоритами остров стал ареной соревнования между союзниками в войне – австралийцами и японцами. Первые успели первыми и захватили Науру. После долгих послевоенных разбирательств в 1923 году Лига наций зафиксировала статус-кво, передав мандат на управление территорией совместно Великобритании, Австралии и Новой Зеландии. Фактически административное управление осуществляли австралийцы. Эти страны выкупили у частной компании все её права на залежи фосфоритов и создали совместную компанию освоения месторождений фосфоритов и их продажи.
В декабре 1940 года, уже в ходе второй мировой войны немцы подвергли остров атаке, словно компенсируя былую потерю своей колонии. При этом были потоплены несколько судов с фосфоритами, а затем артиллерийским обстрелом был полностью сожжен порт. При этом пострадали и союзники-японцы: предназначавшийся на продажу им штабель фосфоритов также был уничтожен.
Японцы взяли реванш за это и за свое опоздание в 1914 году в августе 1942 года, когда десант из страны восходящего солнца захватил Науру. Именно тогда здесь была сооружена взлетно-посадочная полоса, действующая и поныне. Для строительных работ было завезено более 3 тысяч корейцев и японцев.
С этим периодом связана самая печальная страница в истории народа Науру, до сих пор интерпретируемая в историческом сознании аборигенов практически как геноцид. 1200 науруанцев из наличествующих на тот момент 1800 жителей острова были переселены на атолл Трук (ныне Чуук в Федеративных штатах Микронезии), где располагалась крупнейшая в Микронезии японская военно-морская база. На самом же острове Науру разразился голод вплоть до случаев каннибализма. Более трети из вывезенных жителей погибли, а остальные вернулись домой только в январе 1946 года. Всего же за время оккупации численность населения сократилась на четверть.
Память о депортированных, погибших и выживших, жители Науру чтят и по сию пору. В районе Боэ, близ главной набережной Науру в 2013 году открыт мемориал в их честь.
На памятнике изображена карта захоронений науруанцев на Труке.
Именно к периоду японской оккупации относят исчезновение 2 из 12 изначальных племен Науру.
Сам по себе остров Науру, находившийся вдали от магистральных морских путей, в ходе войны американцев не особо заинтересовал, они сражались за территории юго-западнее (Соломоновы острова) и севернее (Микронезия). В итоге высадка войск союзников здесь состоялась уже после формального окончания войны. 13 сентября 1945 года.
После войны положение Науру изменилось сугубо формально – из подмандатной территории Лиги наций оно трансформировалось в подопечную территорию ООН под тем же самым формально тройным, а фактически австралийским управлением.
Именно в этот период добыча фосфоритов на фоне выгодной мировой конъюнктуры достигла своего пика, выручка от нее достигала 20 миллионов долларов США в год, очень большая по тем временам сумма. Одновременно на острове зародилось движение за независимость, сторонники которого рассчитывали на преуспевание за счет добываемых природных ресурсов.
При этом экология острова явно страдала от промышленного освоения, в результате чего австралийское правительство начало разрабатывать план переселения жителей Науру на популярный на этом форуме остров Фрейзер близ побережья Квинсленда. Но науруанцы, не возражая в принципе против переселения, потребовали себе независимости и там.
Некоторое время обсуждался и альтернативный вариант – формирование единого государства всей Микронезии, включая подмандатные американцам Каролинские, Марианские, Маршалловы острова, а также британские колонии на островах Гилберта и Эллис (ныне Кирибати и Тувалу). Однако эти планы в жизнь не воплотились, да и вряд ли науруанцы на том этапе согласились бы делить обрушившиеся на них богатство с соседями.
В общем, 31 января 1968 года Науру было объявлено независимым государством, первым в Микронезии. Дата была подобрана специально – ровно через 22 года после репатриации выживших с Трука.
Соответственно, 2018 год, в каковом я посетил страну, был юбилейным, 50-м. Признаки этого то и дело встречались на Науру. Вот, например, поздравления от лица Правительства Науру.
И от парламента во главе спикером.
А вот поздравление от президента лично для меня показалось несколько комичным. Уж извините, такое ощущение, что нынешний необъятный глава Науру поглотил, как минимум, трех «отцов независимости» страны, изображенных на левом снимке. Хотя, вполне возможно, я ошибаюсь и, что называется, сужу «по одежке».
Нельзя сказать, что науруанцы распорядились обретенной независимостью нерационально и быстро проели свои доходы. Нет, они вроде бы поступили по уму, выкупили в собственность фосфатную компанию, создали свой аналог резервного фонда, инвестировали в недвижимость и бизнес за пределами страны, в том числе в Лондоне и Вашингтоне. И на какой-то момент уровень жизни здесь стал очень высоким. Как говорят статистики, по душевому ВВП (50 тысяч долларов) Науру в какой-то момент занимало второе место в мире после Саудовской Аравии. Даже налоги для граждан были отменены.
Но… Инвестиции в итоге не окупились, а цены на мировом рынке фосфатов стали падать. А тут и их запасы начали подходить к концу. И в довершении всего в государственной казне вместо предполагавшихся 8 миллиардов австралийских долларов оказались жалкие 30 миллионов…
На этом фоне возникла политическая нестабильность, президенты менялись как перчатки. В попытках любой ценой вывернуться из ситуации здесь пустились во все тяжкие: начали продажу своих паспортов, отказались от дипотношений с Тайванем в пользу китайской помощи, а также создали офшор. Он быстро получил скандальную известность как одна из крупнейших в мире «прачечных» для отмывания нелегальных доходов. Причем ее услугами активно пользовались и россияне – по озвучивавшейся информации, в дефолтный 1998 год из нашей страны в банки Науру были переведены 70 миллиардов (!!!) долларов, что в разы больше совокупной стоимости добытых на острове фосфоритов за всю историю. Все это привело к тому, что против страны были введены финансовые санкции со стороны крупнейших экономик мира.
Полный крах случился в 2003 году, когда в ходе конфликта двух конкурирующих президентов был выведен из строя телекоммуникационный центр, и Науру осталось без связи с внешним миром. Информацию о происходящем, как в каком-нибудь XIX веке мир получал только через капитанов заходящих на остров кораблей. Помню, что именно таким развитием мы и пугали в том же году жителей Ноябрьска…
В этот момент страна выжила только благодаря помощи со стороны Австралии. Вскоре в стране было введено чрезвычайное положение, был временно прекращен экспорт фосфоритов, и отныне страна начала учиться жить по средствам. Эфемерное богатство испарилось, и Науру стало похоже на «обычную» Океанию.
Власть. Науру в большей степени подходит под определение парламентской республики. Соответствующий орган представительной власти состоит из 19 депутатов, избираемых в 8 избирательных округах. Собравшись после своих выборов, депутаты определяют не только спикера, но и президента, который должен быть членом парламента. Срок полномочий парламента и президента – по 3 года, ограничений по срокам нет. Однако президент может быть подвергнут импичменту и раньше.
Долгое время президент одновременно возглавлял и правительство, однако в 2013 году был предпринят эксперимент по разделению этих постов. И место главы правительства занял «отец шоковой терапии» 2003 года Людвиг Скотти, одновременно бывший и спикером парламента. Однако последующие выборы 2016 года он проиграл, и реформа власти самоликвидировалась.
Политическая жизнь Науру отличается хаотичностью и переменчивостью, чему способствует высокая степень зависимости исполнительной власти от переменчивых настроений и даже капризов парламентариев, ведь для импичмента главы государства достаточно половины голосов членов парламента.
Не знаю, есть ли соответствующая общемировая статистика, но, думаю, что Науру – лидер по числу удавшихся импичментов. Чего стоит история с президентом Харрисом, пробывшем на своем посту всего один день. А в кризисном 2003 году произошло аж 8 смен президентов, причем некоторые из них занимали этот пост по два раза.
На этом фоне долгожителем выглядит первый президент Хаммер Де-Робурт, именуемый ныне «отцом нации», который в свое время дважды умудрялся провести в кресле главы государства два периода по 8 лет (и еще пару раз становившийся президентом на меньший срок), но к концу его политической карьеры, импичменты затронули и его. Все же памятник перед зданием правительства, как и рыцарский титул от королевы Великобритании он все равно заслужил.
Впрочем, в последнее время политическая ситуация несколько стабилизировалась, на стороне действующего президента Барона Ваки (тот самый толстяк с поздравительного баннера) абсолютное большинство депутатов, но только приближающиеся выборы, назначенные на июль 2019 года, покажут, сможет ли он переизбраться на третий срок подряд.
Довольно любопытной является ситуация в судебной системе Науру, основанной на прецедентном праве. Несмотря на наличие верховного суда страны, во многих категориях дел высшей инстанцией является Верховный суд Австралии, что, пожалуй, способствует более объективному правосудию.
Международное положение. Хаотичность во внутренней политике и поиск дополнительных средств в госказну отчасти сказывается и на внешней. Яркий пример - метания между традиционной дружбой с Тайванем и признанием Китая в 2002-2005 годах. Правда, за признание КНР страна должна была получить 130 миллионов долларов. Откат обратно в сторону Тайваня, как водится, привел к заморозке инвестиционных проектов КНР, включая многострадальный отель Menen, некоторое время проработавший в недостроенном состоянии. Но сейчас тайваньцы довели строительство до конца.
Еще одно коммерческое решение на международной арене, получившее широкий резонанс, - признание независимости Абхазии и Южной Осетии в 2009 году. Это факт, кстати, широко известен аборигенам, о нем первым делом вспомнил хозяин моего жилья, когда узнал, что его гость из России. По «удивительному» совпадению именно в момент признания Науру получило экономическую помощь от нашей страны в 9 миллионов долларов. Впрочем, Косово в 2008 году страна тоже признала.
Страна входит в Британское Содружество, с момента обретения независимости имела статус специального члена этой организации, а с 2000 году входит в нее уже на полноправной основе. Любопытное промедление случилось со вступлением в ООН, которое состоялось только в 1999 году, более чем 30 лет спустя после обретения независимости.
Главный партнер страны на международной арене – разумеется, Австралия. Эта страна не только оказывает заметную экономическую помощь, но и на основе неформальных договоренностей обеспечивает внешнюю безопасность страны (своей армии Науру не имеет). Ну и валюта страны – австралийский доллар.
Как мне кажется, страна много больше интегрирована в мировую политико-экономическую систему, чем другие страны Океании. Здесь сразу обращает на себя внимание высокая степень участия различных международных организаций. Отчасти это связано с вживанием (не знаю, сознательным или нет) в роль всемирно известной «жертвы», в данном случае неустойчивого развития и экологического бедствия. И это приносит плоды в виде международного внимания и международной помощи. Это несколько напоминает ситуацию Камбоджи, к счастью, гораздо менее кровавого генезиса.
Экономика. О прошлом было много сказано выше, поскольку история Науру в XX веке – это прежде всего ее экономическая история. Отфиксирую только тот факт, что Науру, пожалуй, единственная страна Океании, прошедшая стадию индустриализации, что предопределило как взлет, так и сокрушительное падение ее экономики. Но сейчас Науру более или менее вернулось к стандартной для стран-соседей патриархальной и полунатуральной (сельское хозяйство, рыболовство, продажа квот на вылов в исключительной экономической зоне) модели хозяйственной жизни.
Впрочем, объемы международной помощи для этой страны несопоставимо велики по сравнению с соседями. Да и добыча фосфоритов, пусть и далеко не в прежнем объеме, продолжается. Но, как говорят, главный источник доходов страны сейчас – как раз содержание лагерей беженцев в Австралию.
В целом Науру выглядит цивилизованнее и приличнее, чем большинство стран Океании. Является ли это наследием прежнего благополучия или объясняется эффектом получаемой помощи – мне судить сложно.
Транспорт. Попасть на Науру можно с трех сторон. Маршрут с севера обязательно проходит через Маршалловы острова, куда можно добраться либо из Азии через Гуам с многочисленными остановками по пути, либо с Гавайев, одним, но долгим перелетом. Южный маршрут – тот, которым воспользовался я, из Брисбена с технической посадкой в Хониаре. Третий вариант - с перелетом через Фиджи, однако туда тоже путь неблизкий.
В стране есть своя авиакомпания Nauru Airlines (в прошлых жизнях – Air Nauru и Our Airline), которая только одна и летает на остров. Во время кризиса 2003 года она чуть было не лишилась своего единственного самолета за долги, однако помощь Тайваня спасла ситуацию. Сейчас самолетов больше, и они довольно неплохие.
В настоящее время местный авиаперевозчик по два раза в неделю летает в Брисбен (с промежуточной посадкой в Хониаре), Нади и Тараву. Еще один раз в неделю есть самостоятельный рейс до Хониары. Рейс на Тараву построен в режиме «воздушной маршрутки», далее самолет летит до Маджуро на Маршаллах, а в один раз в неделю добирается и до Понпеи (причем, кажется, без остановок на Чууке и Косрае). В принципе, если покопаться в расписании, то можно выбрать маршрут с минимальным сроком пребывания на Науру с любой из обозначенных сторон.
Как мне кажется, иного кроме воздушного пути попасть на остров нет. Ну разве что на грузовом судне, так как сведения о проходящих мимо круизах я не нашел.
Сам остров опоясан вполне качественным асфальтированным шоссе. Как я уже говорил, на небольшом участке в Мененге есть и параллельная дорога чуть в глубине. Раздваивается окружная и в районе аэропорта, охватывая взлетную полосу с обеих сторон. В тот момент, когда в аэропорту припаркован самолет, прилегающая к аэровокзалу полоса перекрывается.
Шоссе такого же качества ведет наверх, к озеру Буада и разработкам фосфоритов. Между различными местами добычи проложены грунтовки. Движение левостороннее. По окружной дороге с достаточно большой частотой (и вроде бы даже по расписанию) ходят автобусы.
На острове достаточно много остановок.
Но, кажется, остановить автобусы можно в любом удобном месте. В одном месте, рядом с гипермаркетом, мне встретилось затертое расписание, но, кажется, транспорт ходит гораздо чаще.
Практическая информация.
Часовой пояс +12 к Гринвичу. То же время на Камчатке и Чукотке, на Фиджи, Кирибати (острова Гилберта), Тувалу, Маршаллах и ряде более мелких островов. Разница с Хониарой в один час. Перехода на летнее время, естественно нет.
Деньги – австралийский доллар. Вопрос о распространении оплаты картами не выяснялся, в начале путешествия на Голд Косте был сделан солидный запас налички, так что надобности в безналичных платежах не было.
Электричество – розетки тоже австралийские.
Мобильная связь. Наличествует, мой Beeline по традиции не работал. Симку купить можно в офисе, расположенном в общественном центре в Боэ.
Интернет – есть, продается пакетами на определенный срок, без лимита. Мне нужен был только в доме, для чего купил недельный за 20 или 25 австралийских долларов, точно не помню. Работал в целом нормально, но случались и перебои.
День первый: первое знакомство, Мененг и Боэ
После полусонной ночи проснулся я часов в 11, но торопиться изучать окрестности не стал. Только более внимательно осмотрел ставшее мне приютом жилище, которое ночью и с усталости особо не разглядывал. Пристанищем оказался небольшой дом с двором, отделяющим его от дороги, и какими-то окружающими хозяйственными постройками.
В целом это стандартное жилье для не самого обеспеченного местного жителя. С большим баком для запаса воды и навесом над крыльцом, прикрывающим от дождя и мотоцикл. Сквайр был готов предложить мне не только велосипед, но и это средство передвижения, но его я водить не умею, а потому пришлось отказаться.
В доме есть кухня, раздельный санузел, большая гостиная-зал и три маленьких жилых комнаты. В обычное время там живет семья хозяина (кроме него жена и двое детей), однако во время приезда гостей они перемещаются в дом старших родственников.
Обстановка в доме минималистическая и довольно потрепанная, но в целом чисто. Мебель в комнатах практически отсутствует – кроме кроватей. Чуть-чуть обставлена только гостиная. Она, правда, вызвала у меня ассоциацию, скорее, с просторными сенями, чем с комнатой в жилом доме.
Кухня небольшая, но холодильник, чайник, плита, микроволновка, посуда и сахар/соль/перец в наличии.
Я, правда, готовить особо и не собирался. Моя комната была стратегически выгодно расположена как раз возле кухни, через которую проход вел к санузлу. Для мытья там был только душ. Удивление вызывало то, что в стенах здесь внизу и наверху конструктивно предусмотрены щели – возможно, для вентиляции. Но сквозь них залетали насекомые, которые, слава богу, до моей жилой комнаты не добирались.
Главным ее плюсом был бойко работающий кондиционер, что по местной жаре, конечно, просто необходимо. Постельное белье было заправлено и выглядело чистым. В общем, жить можно. Надо сказать, это и был мой первый опыт жизни в частном доме за всю не такую уж короткую историю путешествий.
Две других жилых комнаты, располагались в боковом коридоре, ведущем из гостиной к черному ходу. Сквайр спросил – будет ли мне удобно, если он будет ночевать в одной из них. Я не возражал. Сам он вел себя тихо и незаметно.
Несомненным достоинством этого жилья была относительная дешевизна. Проживание обошлось мне в 220 австралийских доллара. Это с двумя бесплатными экскурсиями и бесплатной арендой велосипеда. Правда, я слегка слукавил, забронировав комнату на две ночи, хотя, в общем-то их было почти три. Но это возражений хозяина не вызвало. Между тем, предложение турагентства на тот же срок с проживанием в Meneng составляло 690 австралийских долларов.
Не то чтобы экономия в три раза была самоцелью, но все же… Хотя, наверняка, жилье и сервис в отеле были бы получше. Но здесь я явно был свободнее в своих действиях, да и до центра общественной жизни Науру было существенно ближе. Плюс знакомство с бытом аборигенов… В общем, в своем выборе я разочарован не был.
Кстати, сдача дома в аренду позволяет моему добродушному хозяину не искать другой постоянной занятости. Средняя заполняемость гостями – раз в неделю на 2-3 дня. Как сказал Сквайр, он не единственный из соотечественников, кто зарабатывает таким образом, но на Bookinr’е я других предложений не видел. Жена, у него, кстати, работает.
Почти точно в обещанный полдень явился Сквайр. Сели в машину и решили начать с посещения миграционной службы, дабы выручить оставленный в аэропорту паспорт. Находится эта организация в комплексе правительственных служб как раз напротив аэровокзала, в Ярене.
Прошли по запутанному лабиринту мимо различных офисов и чуть-чуть постояли в очереди у такого вот окошка.
От нечего делать я поизучал прейскурант на получение разных типов виз, подивившись на грабительский ценник для журналистов.
Но тут вышла незадача – для получения оставленного документа надо было предъявить маршрутную квитанцию билета на обратный вылет. А я ее с собой не прихватил. Решили не подрываться ехать туда-обратно, поскольку у клерков приближался обед, а заехать еще раз, попозже, на обратном пути с экскурсии.
А пока направились к Общественному (Civic) центру Науру – средоточию общественных и коммерческих офисов Науру. Расположен он уже в Боэ, за окончанием взлетной полосы.
Припарковавшись у расположенной сбоку от центра церкви, Сквайр встретил своего приятеля-сомалийца из числа беженцев. Пока они болтали о своих делах, я смог повнимательнее рассмотреть сам храм.
В самом центре первым делом была приобретена симка для интернета (позже вставлена в модем дома). Затем Сквайр попросил немного времени для оплаты коммунальных платежей в отделении банка Bendigo, который тоже находится в этом здании.
Я же в это время прошелся по Civic Centre. Первым дело зашел на почту, рассчитывая на сувениры.
Но с этим там оказалось туговато. В итоге ограничился покупкой сумки почтальона с символикой 50-летнего юбилея независимости.
Выйдя из почтового отеделения, в глубине здания увидел супермаркет.
Несмотря на приличный интерьер, с точки зрения ассортимента магазин меня не удовлетворил: в основном крупы, рис, печенье и SPAMовская тушенка. Китайский ночной магазин, который мы посетили в ночи выглядел получше, а уж потом, когда я обнаружил там еще и бекон, то это впечатление только усилилось.
Рядом с супермаркетом оказалась кофейня, в которой я, однако, не посидел, потому как объявился Сквайр, предложив срочно отправляться дальше. Но не сразу на экскурсию, потому как ему надо было забрать детей из школы. А меня он пока хотел закинуть обратно в дом – взять маршрутную квитанцию и подождать его там.
Когда хозяин дома отправился за детьми, я решил слегка прогуляться по ближайшим окрестностям. Осторожно, потому как водители тут ездят весьма резво, перешел дорогу, усаженную пальмами.
Оказалось, что именно в этом месте, между двумя параллельными проездами находится неформальный центр самого населенного округа Мененг – не такой внушительный как в Боэ, но удовлетворяющий основные потребности его жителей.
Здесь есть небольшая лечебница, гордо именуемая клиникой, а на деле, видимо, аналог нашего сельского ФАПа.
Напротив - школа со спортплощадкой.
Со стороны прибрежного шоссе под навесом припаркован школьный автобус.
А за клиникой, через небольшой пустырь – общественный центр Мененга (Meneng Hall), напоминающий кирибатийские манапеа и параллельно исполняющий функцию небольшого рынка.
Еще чуть дальше в сторону Ярена – протестантский храм, хранящий память жертв депортации на Трук.
У берега расположен небольшой парк, он же детская площадка, украшенная девизом «Мененг – лучший!». Подобные, но не однотипные, а выполненные с самостоятельной фантазией, есть в каждом округе страны.
Это пространство отгорожено от моря, но перебраться через низенькую ограду не составляет труда. Спрыгиваю с небольшой высоты на песчаный пляж. В это время, видимо, был прилив, поэтому образования из известняка почти не выступали над поверхностью моря.
День первый: Вокруг острова на автомобиле
Вскоре Сквайр вернулся и, посадив в машину двух своих сыновей лет 7-10, повел машину вокруг острова. Я использовал эту поездку, скорее, как разведывательную, намечая ориентиры для более основательного ознакомления с Науру во время велопрогулки, запланированной на следующий день.
Выезжаем против часовой стрелки, чтобы закончить маршрут у миграционного офиса в Ярене. Первая остановка – у гавани Анибар, одного из немногих мест, где через канал в рифе можно выйти в открытый океан. Сама гавань представляет собой отгороженную внушительными каменными волнорезами искусственную бухту.
Даже в большей степени, чем в качестве причала, это место используется для купания и прыжков с высокого парапета. Причем не только местными, но и постояльцами расположенного неподалеку отеля Menen. Внутри гавани глубоко, вода чистая и прозрачная. У спуска к воде прикреплены толстенные канаты, чтобы проще было выбираться в случае волнения.
Рядом с гаванью расположены рыбный рынок и пара ресторанчиков. Сквайр настоятельно рекомендовал мне ближе к вечеру отправится сюда на велосипеде для купания и ужина, что я и запланировал.
Но самым интересным в этом месте была не эта инфраструктура, а впервые для меня открывшийся на Науру вид на причудливые известняковые столпы на мелководье, являющиеся, пожалуй, главной «визитной карточкой» острова (может быть, наряду с «лунными пейзажами» бывших фосфоритных выработок).
Такие фигуры с острыми зазубренными краями – следствие, как я понимаю, того же процесса поднятия атолла. Прежде это были кораллы и были они под водой. Эти образования встречаются на Науру во многих местах, но внушительны они почему-то только с восточной стороны острова. Причем не только в воде, но и на суше.
Следующая остановка – у еще одного скопления бывших кораллов. Именно здесь они наиболее впечатляющи по размерам и изломаны по форме.
Дальше с правой стороны дороги виден один из лагерей размещения беженцев. В основном они спрятаны в глубине острова, но этот находится прямо на прибрежном шоссе.
Несмотря на проволочную ограду и пропускной пункт на входе, в реальности никаких запретов нет, и я даже заглядываю во двор комплекса. Но там ничего особо интересного.
Когда начинаем отъезжать, из одного из коттеджей выходит женщина в хиджабе. Мой водитель начинает веселиться и кричать: «Фотографируй ее, фотографируй!». Из чего я делаю вывод, что науруанцы не против посмеяться над мусульманскими правилами.
Следующая остановка оказалась связана с традиционным промыслом местных жителей. Сначала я даже не понял, зачем меня подводят к человеку, который большими кусками нарезает рыбу.
Чуть подальше, на берегу моря под сеткой - какие-то большие птицы.
Оказывается, это фрегаты – пернатые, промышляющие ловом рыбой. Это, собственно, исторический для Науру способ то ли охоты, то ли рыбалки. Прикормленные птицы приносят своим хозяевам пойманную ими рыбу. Процесс кормления птиц только что нарезанной при мне рыбой я и наблюдал.
Пока суть да дело, мы доехали до северной оконечности Науру. Здесь расположен самый крупный торговый центр острова, Capelle & Partners.
По сути, это гипермаркет с большим выбором продуктов, включая свежее (а не перемороженное, как в других местах) мясо. Самое подходящее место для тех, кто собирается готовить самостоятельно. От стоянки на другой стороне шоссе к торговому центру ведет редкий в здешних краях пешеходный переход. А перед входом – указатель направлений и расстояний до стран Океании и не только.
Слева от основного входа – отдельный боттлшоп с большим выбором австралийских и новозеландских вин и иных алкогольных и прохладительных напитков.
Беру от жары «Фанту», а когда подхожу расплачиваться, мне задают вопрос, откуда я. После ответа, что из России, продавщица указывает на пару отечественных банкнот, украшающих заведение.
Через дорогу, на морском берегу – зона отдыха с беседками и навесами. Тут же и небольшая детская площадка.
Дальше полострова едем почти без остановок. Кроме одной у небольшого магазинчика – Сквайр решил купить детям какие-то сладости. Пока они в магазине, осматриваю окрестности. Стена соседнего дома украшена социальной рекламой в пользу отказа от курения.
А через дорогу – небольшое кладбище.
Стоянка затягивается, захожу в магазин. Там Сквайр пытается сбить цену на конфеты типа чупа-чупса, однако не достигает понимания с продавцом. Когда они с детьми уже выходят несолоно хлебавши, я покупаю приглянувшиеся им сладости и дарю их детям. Те рады.
Через некоторое время, почти замыкая круг по острову, подъезжаем к бывшей портово-промышленной зоне в Айво. Здесь находятся остатки прежде развитой промышленной инфраструктуры.
Рядом стоит антикварный паровозик, трудившийся на проложенной в свое время от месторождений к порту узкоколейке, ныне разобранной.
Но самое сильное впечатление производят гигантские портовые механизмы, через которые производится отгрузка фосфатов на внешний рейд за коралловые рифы.
Несмотря на свой размер они не выглядят тяжеловесными, напротив, я бы назвал их даже ажурными. По жизни испытываю слабость к таким конструкциям, даже квартиру в Москве выбрал с видом на краны Южного порта. Здесь гигантские транспортеры, конечно, выглядят непривычно индустриальными для Океании. Но мне нравятся.
Здесь же небольшая набережная. Обустроена она была в свое время для какого-то из саммитов стран Тихого океана. В память о том событии лидеры стран или правительств, прибывших на мероприятие, оставили отпечатки своих ладоней.
В начале сентября 2018 года, за два месяца до моего посещения страны здесь вновь проводился такой же форум, 49-й по счету и приуроченный к 50-летию обретения Науру независимости. В связи с этим здесь была возведена «деревня» павильонов-хижин в традиционном для Океании стиле. Каждая посвящена одной из стран-участниц. Та, которая на снимке – Федеративным штатам Микронезии. Чем не повод вспомнить посещенные в январе Яп и Понпеи?
Дальше двигаемся вдоль посадочной полосы аэропорта по прибрежной дороге. Отсюда открывается красивый вид на песчаный пляж и полюбившиеся мне портовые транспортеры.
В этом месте расположена еще одна аллея с отпечатками ладоней влиятельных особ Тихого океана – на сей раз участников уже форума этого года. Надо сказать, организаторы этих мероприятий не особо изобретательны.
Один из отпечатков отсутствует – то ли кто-то не приехал, то ли его ладонь забрали как сувенир.
Приближаемся к комплексу правительственных зданий, находящихся в Ярене. Захожу в богато украшенный флагами двор здания правительства. Отсюда через взлетку просматривается аэропорт.
Рядом с ним менее антуражное здание правительственных служб, в котором я, наконец, получаю свой паспорт.
Все, на сегодня экскурсия закончена, возвращаемся в скромное жилище. Я беру небольшую паузу, пережидая жаркое послеобеденное время в кондиционированной комнате за благоприобретенным интернетом.
Вечер первый: пробная велопрогулка
Ближе к вечеру, в районе полпятого решаю последовать совету Сквайра отправиться к гавани Анибара, заодно испытав велосипед. Я не ездил на подобной технике, наверное, лет пять, с сейшельского Ла Дига. Но, верно говорят, что разучиться кататься на велосипеде невозможно. Быстро освежаю навыки и вот уже качу по прибрежному шоссе на север.
По пути известняковые «скульптуры» попадаются теперь уже и на суше.
Миную въезд в отель Menen, расположенный на одноименном мысе.
Все вроде идет по плану, но сразу за гостиницей дорога довольно резко подымается вверх, и я этого подъема осилить не могу. Приходится метров 100-200 идти пешком, держа велосипед в поводу.
Зато по спуску, сменившему подъем, несусь с устрашающей скоростью, приходится даже использовать ручной тормоз. Движение по инерции заканчивается практически прямо у цели поездки, гавани Анибар, весь путь до которой занял минут 15.
Тут немало купающихся и прыгающих в воду детей. Оставляю велосипед наверху, и спускаюсь к воде по широкому пологому спуску. Одна беда – в воде он порос водорослями, на которых я поскальзываюсь и чуть не падаю. Но все же удерживаюсь, неуклюже плюхаясь в воду. Она хорошо освежает даже в это вечернее время.
После омовения, не переодеваясь, направляюсь в расположенный поблизости ресторан на ужин. Выбираю лучший из двух здесь наличествующих – Bay («Бэй»; как я понимаю, он считается лучшим и по Науру в целом).
Меню достаточно разнообразное, есть и стейки, но я заказываю рыбу. Цена – 15-20 австралийских долларов за основное блюдо. Есть я предпочитаю во внутреннем дворе – там что-то вроде террасыs c видом на сад (ну джунгли, конечно).
Едой я доволен, но закат близок – думаю, вдруг еще успею его посмотреть, пора отправляться в обратный путь. Но перед этим подхожу к расположенному напротив ресторана рыбному рынку, в эту пору совсем безлюдному.
Рядом с ним – памятник погибшим в море рыбакам, постамент которого облюбовал упитанный науруанец.
Смутивший меня по дороге к гавани подъем в обратную сторону оказался легче, и я с раската преодолел его без спешивания.
По пути все-таки решаю заехать в Menen, посмотреть как там и что. Архитектурными красотами гостиница не блещет, большинство корпусов напоминают ангары. Впрочем, и среди них можно видеть уютные беседки на морском берегу.
Основной корпус трехэтажный с балконами.
Это место не только для приезжающих на время, многие экспаты проживают тут постоянно. А потому здесь этакий «город в городе», в котором целый ряд дополнительных удобств. Например, свой боттлшоп, украшенный рекламой водки «Катя».
Есть в отеле и сувенирный магазин, расположенный рядом с рецепцией. Но я как-то все время попадал в то время, когда он не работал. Так что пришлось довольствоваться разглядыванием модели традиционного каноэ с аутриггером, выставленной в фойе.
Разумеется, здесь есть и ресторан, но мне после ужина в Bay он был без надобности.
Местный общепит предлагает не только еду и питье, но и иные развлечения современной цивилизации – караоке, живую музыку и даже конкурс на лучший костюм.
Своего пляжа в отеле нет, берег усеян известняковыми глыбами, а потому купальщики добираются до гавани Анибара или еще дальше, на одноименный пляж.
Большие же коралловые останцы, встречающиеся на территории отеля, оформлены как объекты ландшафтного дизайна.
Понимаю, что в отеле подзадержался, вскакивая на велосипед и мчусь в сторону стремительно опускающегося солнца в Ярен. Только делаю в пути маленький фотостоп, чтобы заснять барахтающихся в неглубокой отливной воде детей.
Проскакиваю уже знакомый центр Мененга и, почти добравшись до аэропорта, понимаю, что солнце опускается в воду значительно дальше, где-то в Айво, а туда я точно не успеваю. Тогда выхожу на берег и фотографирую только отсветы невидимого заката. Все равно красиво.
Коралловые «замки» в таком свете выглядят особенно мрачными и таинственными.
А вода – наоборот, светлой и впитывающей нежные краски закатного неба.
Что ж, в целом разведка удалась: искупался, поужинал, закат по мере возможности сфотографировал, а главное – размялся перед завтрашней «кругосветкой» вокруг Науру.
