CAHTAHA » 18 ноя 2016, 23:51
30 апреля
Отъезд из отеля был назначен на 7:30. Отличное время - спокойно встаем и завтракаем в отеле, не заморачиваясь с убогими ланчбоксами, которые выдают на ресепшен при раннем отъезде. Без пяти семь, когда Сашка была в душе, а я критически оглядывала два пухлых рюкзака с мыслью «а не вытащить ли из них полотенца», раздался звонок: автобус уже подъехал, выходите с вещами пжалста! Я тихо чертыхнулась - чашку кофе и завтрак у нас вынули прямо изо рта. Так и не выкинув из рюкзака два пляжных полотенца, которые велел нам взять отельный гид, мы поскакали в автобус. По пути я подначивала детей "взять по яйцу и глотнуть водички из кулера", но они дисциплинированно рысили в автобус, не отвлекаясь по пустякам. "Ладно, попьем кофе на пароме", - легкомысленно решила я. Забегая вперед, скажу - привычка бездумно слушаться гида в этом путешествии не раз нас подвела. Ни разу не понадобились нам теплые вещи, и легко бы мы обошлись невесомыми пляжными платками вместо огромных полотенец; но даже не это было самым неприятным. Впрочем, обо всем по порядку.
В автобус мы пришли первыми - видимо, собирали народ к границе минибасами, а потом пересаживали в большой автобус уже на территории Израиля. И первой засадой было то, что ни на каком пароме нас в этот раз не катали: автобус, граница и снова автобус!
Такой замороченной границы, как египетско-израильская, я не видела ни разу в жизни. Дело в том, что после египетской революции египтянам вход в Израиль закрыт. Ну, плюс обычная тема: если среди миллиона туристов в последний год не был обнаружен ни один террорист, это не значит, что его нет среди них чисто теоретически... Так что террористов ищут всерьез. Говорят, развернули девушку, у которой в российском загранпаспорте местом рождения был указан Донецк. Еще говорят, что на днях доблестные израильские таможенники "почти нашли бомбу". То есть сильно взбутетенив туристическую толпу и почти уложив всех на пол с руками, заложенными за голову. Мы провели на этой границе часа два с половиной. Очередь зигзагом из одного помещения в другое, кордон, дайте паспорт, просветите вещи, встаньте туда и поднимите руки, очередь, кордон, вложите в паспорт эту бумажку, дайте паспорт, просветите вещи, оторвите полбумажки, наклейте стикер на рюкзак... И так раз шесть-семь подряд. Ребятам с армянскими паспортами специальной щеточкой с каким-то раствором усердно промыли паспорта и мобилки. Терли долго и тщательно. Интересно, какой мог быть результат, кроме мокрых экранов и обложек?
Наконец, забрезжил свет в череде кордонов: большой длинный зал с кабинками и электронной очередью, выход на улицу и там еще парочка турникетиков. Все кордоны ранее в Иордании и потом в Израиле мы проходили порознь и одинаково: Мишка с Сашкой первые, я последняя. В этот зал первым зашел Мишка, затем Сашка, потом я. Причем жребий выпал так, что Мишкин погранец был ближайший ко входу в зал, а мой - самый ближний к выходу, и детей мне видно не было. Оказалось, это был допросный зал: у нас подробно и дотошно выясняли, что мы здесь делаем, куда и с кем едем, где родились и т.д. Мне пришлось сосредоточиться, скрипнуть шестеренками и родить пару десятков английских предложений. Мое убогое «знание» английского похвалили, штампанули паспорт и предложили "пройти". Сашка уже стояла перед дверью к свободе, Мишки рядом не было.
- А где Мишка? - спросила я.
- Не знаю, вышел, наверное, - ответила Саня. - Он же первый зашел...
- Вы не видели, такой рыженький мальчик вышел? - продолжила искать ребенка я, уточнив у ожидавшего нашу группу экскурсовода.
- Не помню, - ответила девушка. - Вы тут не стойте, нельзя; идите в автобус!
Решив, что она тут - бугор, и ей "с бугра виднее", мы меееедленно побрели в автобус, время от времени тормозя и оглядываясь. По пути совали паспорт в какие-то окошечки, преодолевали новые турникеты, останавливались и озирались. Видели здоровых парней с автоматами, с дредами и в легкомысленных футболках, бдительно проверяющих укромные уголки и гонявших кошек; дождались встречающую туристов девушку, снова побеспокоив ее вопросом "не остался ли наш мальчик в Египте"? Девушка Юля раздраженно отмахнулась - идите уже в автобус, там его и ищите.
Ну, пришли мы в автобус. Мишки, ясен пень, не было. Снова наехали на Юлю. Она пересчитала людей и удивленно объявила:
- Ой, одного человека не хватает!
- Это нашего мальчика не хватает, я Вас три раза уже о нем спросила!
- Так, все сидят на местах, я вернусь на границу и все выясню! - и Юля потоптыжила обратно. А это, между прочим, метров четыреста...
Мы почувствовали флюиды ненависти, исходящие от остальных пассажиров и направленные в нашу сторону.
Минут через пять раздался звонок и водитель протянул мне телефон:
- Наталья, вернитесь с вещами на границу! - безапелляционно заявила Юля.
Я взяла рюкзак и Сашку, и мы порысили обратно в Египет.
- Нас что, обратно отправят? - заволновалась Саня. - И деньги за экскурсию не вернут, конечно?
- Не, нам просто влепят в паспорт запрет на въезд в Израиль лет на десять, - пыталась шутить я, но на душе было неприятно.
- Ты что, это же самая важная экскурсия! - взвилась было Саня, но тут к нам подошел чувак с автоматом и начал выяснять, а что это мы тут делаем? Пришлось опять включить английский и объяснить, что нам велено «вернуться взад». Он налепал нам на грудь красные стикеры и пропустил через турникет. У выхода из пустого допросного зала стояла мини-группа: недовольная Юля, бледно-зеленый Мишка и усач-терминатор с богатыми нашивками на форме. Он стал строго выяснять степень нашего родства и совместность проживания. Затем долго втирал мне, что "мальчик еще маленький и ему нельзя пересекать границу в одиночку". Я наставила палец на Сашку и спросила: "Если ей можно, то почему ему нельзя? Она его младше и тоже шла одна!" Дядька еще посуровел, хотя вроде дальше уж было некуда, и рявкнул: "Ей тоже одной нельзя! Так и быть, пропущу вас в этот раз, но обратно везде идите только втроем!"
По пути в автобус выяснилось, что Мишку подвело его "знание языка". Сашка-то на все вопросы ответила уверенно и быстро, а Мишка мялся, жался и мычал. Не, ну позор же - не знать слово тетя по-английски! И не сообразить сказать "сестра моей мамы", а пытаться все объяснить по-русски...
Мы бегом вернулись в автобус, и народ принялся высказываться в духе "змея я, а не тетка - бросила ребенка одного". Но облегчение затопило мою душу, и я не стала оправдываться в ответ на несправедливые высказывания. Ну зачем-то же эта тупая Юля была нужна на границе? По-моему, очень по-еврейски было бы на мой вопрос "про мальчика" ответить вопросом "А сколько ему лет?" и сказать, что его одного не пустят! А ей для этого даже трех вопросов не хватило!
Автобус тронулся и поехал в Элад - курортный городишко на границе. Там к нам подсела экскурсовод Лена, из евреев, эмигрировавших еще во времена Советского Союза, и мы двинули в сторону Мертвого моря.
Вот вроде и отъехали от отеля всего километров на 100, но пейзаж за окном изменился резко. Машины стали новее и многочисленнее, недостроенные отели сменились действующими и даже горы стали похожи на горы, а не на отвалы медных шахт после бомбежки.
Первая остановка на "туалет" случилась только в полдень, и мы со всех ног поскакали в кафетерий - тестировать еврейский кофе и булочки. Ням-ням, наконец-то нам снова стало вкусно! Мишка, правда, сказал, чтобы больше ему кофе не брали - не любит, дескать. Но булочку хвалил, да!
Насладившись божественными круассанами с шоколадом, мы вернулись в автобус и покатили в сторону Мертвого моря. Лена честно рассказывала "еврейские байки", перемежая истории из ветхого завета фактами об организации производства удобрений на Мертвом море. Время от времени она обращала наше внимание на простирающийся за окном пейзаж, с указанием того, что было здесь раньше. Промелькнули горы, похоронившие под собой Содом и Гоморру, скала "женщина в платке" (несчастная жена Лота, обратившаяся в соляной столп), теплицы с клубникой... Дорога медленно шла под уклон - Мертвое море находится примерно на 500 метров ниже уровня мирового океана.
Наконец за окном появились бирюзово-фиолетовые полоски воды, перечеркнутые линиями дамб - для ускорения испарения. Нежные пастельно-кремовые берега и прозрачное марево над водой создавали фантастический лунный пейзаж. Жара градусов под 40. Через несколько минут автобус остановился. Десяток отелей, пяток магазинов с косметикой, тапками и тряпками, и мы, подхватив полотенца, несемся купаться. Пляж не особо оборудован - видно, что люди здесь надолго не задерживаются, потому что максимальная продолжительность купания в море - 15 минут, или "за ваше здоровье фирма ответственности не несет". Глинистый берег, покрытый коркой соли, несколько шатров для тени и толпа народу около душа, остервенело смывающая с кожи соль. Водичка теплая, по плотности напоминает глицерин. Зайдя в воду примерно по пояс обнаружили, что необходимо приложить усилие, чтобы ноги доставали до дна - выталкивает со страшной силой. Слегка попрыгали и покрутились в воде, смыли корку соли и пошли обедать. Потом - снова в автобус и около полутора километров вверх - нас ждет Иерусалим!
Примерно через час, на закате дня, наслушавшись библейских историй, под песню Розенбаума мы "ворвались в город" и оказались на смотровой площадке. Лена продолжала тыкать пальцами в пейзаж, народ увлеченно фоткался. Мы с Сашкой оперлись о парапет и стали смотреть на панораму города. Снизу раздался шум - трое полицейских поставили какого-то мужика к стенке прямо под нами. Двое мужиков бодро охлопывали его по бокам, а девица с мощной пушкой, закрепленной ремнями над коленкой, злобно на него орала. Подвалили арабские подростки с предложением купить у них магнитов "три штуки за доллар". Мы отказались и пошли в автобус. Арапчата потянулись за нами, расписывая неземные достоинства своего товара. Поняв, что кошелек мы все-таки не достанем, ущипнули Сашку за попу и убежали. Сашка закономерно развизжалась, но было поздно – оскорбление нанесено, виновники смылись!
Следующая наша остановка была у Стены плача. Солнце почти село, в синих сумерках носились ласточки, поедая роящихся комаров. Подход к Стене плача поделен стеночкой примерно два к одному: мужская и женская стороны. Мужчинам, пришедшим без головных уборов, раздают белые одноразовые шапочки, похожие на чашечку лифчика. Женщинам ничего не раздают. Мишка стоял насмерть и шапочку эту взять отказался наотрез даже как сувенир для дедушки. Около стены народ стоит в три-четыре ряда, и еще рядов десять сидят в пластиковых стульях. Кто-то плачет и шепчет что-то, уткнувшись в молитвенник, кто-то затыкает записочки в щели между камнями, кто-то просто любопытствует. Очень много иудеев в черной одежде, круглых шляпах и с пейсами. В соседней группе экскурсовод так ответил на вопрос "кто это?":
- Это иудеи. Они - очень верующие люди, сохраняющие свой народ. Они живут по своим заповедям. Вот у христиан сколько заповедей? И как вы их соблюдаете? А у евреев - шестьсот тринадцать! Их только чтобы перечислить, больше часа надо потратить. А они по ним всю жизнь живут! Много веков этот народ преследуют, изгоняют, убивают, жгут - а он все живет. В библии упомянуто много народов - самаритяне, филистимляне, да те же египтяне... И где они сейчас? Вымерли, рассеялись, ассимилировали... А евреи - нет! Правда, в последнее время их становится как-то слишком много; вот это уже проблема, да...
Почти в полной темноте садимся в автобус и едем в отель. По пути нам показывают крохотную долинку, в которой расположен ухоженный садик. Оказывается, это геенна огненная - место, где матери приносили в жертву детей, сжигая их живьем. Никогда бы не подумала, что это место выглядит именно так и имеет такие скромные размеры.
Отель наш расположен на территории Палестинской автономии. Район считается неблагополучным, и на улицу просят не выходить. Не очень-то и хотелось - завтра подъем в полшестого. На ужин - внешне то же самое, что у нас в отеле, только вкусное. Ну вот как так, а?
Наш номер - на одиннадцатом этаже. Чайник есть, а вот чая у нас с собой - нет. Вид из окошка неплохой, но до Бангкокского не дотягивает. Поставили гаджеты на зарядки, легли спать.
С утра, до завтрака, едем в вифлеемский храм Рождества Христова. Поскольку встали мы рано, везде успеваем вперед толпы. Храм пустой, кроме нас почти никого нет. Практически все храмы, которые мы посетили за день, имеют следы пожаров - разрушали и перестраивали их неоднократно. Этот храм построен над местом, где родился Иисус. Место рождения отмечено железной четырнадцатилучевой звездой, над ней построено нечто вроде камина - алтарь. Вообще, все такие значимые места отмечены звездами на полу и алтарями над ними. И народ становится в очередь, чтобы на четвереньках заползти под алтарь и поцеловать звезду. Конкретно над этой звездой стоял поп и сосредоточенно нарезал буханку хлеба на мелкие кусочки - готовил причастие к службе. Так что все ползли у него под ногами.
Большая часть храма закрыта лесами - уже несколько лет идет реставрация. Как сказала наш гид "реставрация длится долго, потому что денег нет, храм бедный". И взяли меня сомнения: уж если этот храм - бедный, то какой тогда богатый?!
Потом заехали в паломническую лавку - ну, вы меня поняли... Затем в отель на завтрак и в храмы, расположенные вокруг Голгофы. Ходили там часа три, рассматривали иконы, залезали под алтари, обсуждали события двухтысячелетней давности... В пересказе экскурсовода все звучало достаточно примитивно-фэнтезийно. Везде люди - иудеи, америкосы, китайцы, индийцы... Русских больше всех. Народ укладывался на пол, фоткая потолочные росписи, невзирая на голубиный помет, равномерно распределенный по поверхностям. Подавали записочки и ставили свечки за здравие и упокой. Прошел монах, подпоясанный веревкой, с кожаной сумкой через плечо и с гитарой в руках. Чисто случайно открылась дверь греческой канцелярии и наш экскурсовод энергично затолкала группу внутрь. Увидели монаха, сидящего за письменным столом, усеянным бумагами, лениво болтающего по мобилке. Рядом стоял холодильничек, а в соседней комнатенке - икона с кусочком "того самого креста" и по периметру в стеклянных витринах кусочки непойми чего.
- Мам, что это? Черное такое...
- Куски костей вроде...
- Это мощи, - солидно пояснил Мишка.
Выше на трех языках шли надписи, чьи конкретно.
Группа вышла, дверь за нами заперли.
- Как нам повезло! Эта дверь почти всегда заперта! - радовалась Лена.
Близился полдень. Храм стремительно заполнялся народом, очереди к святыням росли как на дрожжах. Мы тихо радовались, что так рано встали.
Где-то после двух выехали из Иерусалима к Мертвому морю, но уже к тому месту, где в него впадает «великая река Иордан». Гид деловито раздавала рубашки для окунания в реку. Рубашка стоила 10 долларов. Народ брал по 15 штук. А мы-то с Саней удивлялись, когда кое-кто грузился в автобус с чемоданом. А это, оказывается, под святые сувениры!
- Теть Наташ, вы с Сашкой будете в речку нырять?
- Не, переодеваться неохота. Ножки помочим и все. А ты?
- Буду, конечно! Раз уж такой случай представился, конечно нужно окунуться! - Мишкины глаза горели неподдельным энтузиазмом.
Подъехали к месту крещения. Лет пять назад Израиль решил продать землицу на Иордане всем желающим; нехорошо, дескать, что святая земля принадлежит только евреям, делиться надо. Наш Путин подсуетился, купил участочек для России и построил христианский храм и мусульманскую мечеть. А евреи через месяц продажи закрыли, и кто не успел - тот опоздал. Оказалось, все не успели. Ну, кроме Путина.
Мишка схватил рубашку и понесся к реке. Через минуту вернулся, ошарашенно вращая очами.
- Неа, не полезу, - расстроенно выдал он.
- Что так?
- А вы сами посмотрите...
Мы пошли смотреть. Да уж. Великой эту реку могли наречь только бедуины. Для среднестатистического россиянина, избалованного Волгой и Енисеем, да хоть бы и Москва-рекой, "великая реки Иордан" выглядит как очень мутный ручей примерно пятиметровой ширины. К глинистым берегам, заросшим камышом, проложены деревянные мостки. Дна не видно вообще. С другой стороны реки стоят автоматчики - государственная граница с Иорданией, не абы что. Бдят, как бы паломники не бросились искать убежища.
Народ, однако, переодевался в рубашки и шел в воду. Одна тетечка пришла в полотенце и купальнике. Ну не было у нее 10 долларов, наверное! Залезла в воду, проплыла чуток и вышла. Наша Лена решительно направилась к ней:
- Как Вам не стыдно! Осквернять реку! Плавать не положено! И в каком Вы виде! Уходите немедленно!
Я задумалась: неужели Иоанн Креститель затеял это все ради личного гешефта на рубашках? В чем разница-то? Пришла неорганизованная толпа, залезли в воду, присели по 3 раза, вылезли, и опс! Получили чудесное таинство крещения, приобщились, так скзть! Никакого духовного руководства, кроме продажи рубашек, и туда же - "не оскверняйте"! Или уже тогда было главное - рубашку купить?
Помочили ножки в холодной водичке, пошли в автобус, пять минут - и мы на знакомом пляже Мертвого моря. Купайся, кто хочет! Но уже никто не хочет, все хотят обратно в отель...
Еще каких-то три часа и 250 км, и мы на знакомой границе. Выход из Израиля организован на удивление четко и быстро; а вот вход в Египет сопряжен с определенными трудностями. Работает только одна будка, и в очереди к ней стоит индийская группа. А индийские группы малочисленными не бывают по определению.
Наш "помогала" помахал рукой и спроворил "заход слева", выстроив русскую очередь параллельно индийской. Затем подошел еще один помогала, и выстроил очередь "еще левее". В этой очереди народ машет авиабилетами на Хургаду и вопит, что у них через 10 минут самолет. Очередь растет вширь, но будка с товарищем, ставящим штампы, по-прежнему одна.
Начинается кипеж, но русские сильнее давят массой. И в тот момент, когда мы подходим к заветной будке на расстояние 1 метр, индийцы поднимают визг, и египтяне берутся за ручки, отсекая россиян. Мишка стоит первый в новой российской очереди, Сашка вторая, и ей по шлепкам едут колеса индийских чемоданов. Отступать некуда – позади толпа. Где-то через полчаса мы преодолеваем, наконец, таможню, и обнаруживаем картину маслом – давно прошедшие перед нами россияне сидят на газонах в ожидании автобусов: конвой еще не пришел... Так что раздувание индийско-российского конфликта местного значения было совершенно напрасным. Повезло только туристам, проживающем в отеле Хилтон – до своего отеля 300 м они прошли пешком.
Ждем еще полчаса, и мы в автобусе. На ужин мы уже не успеваем, и гид обнадеживает нас тем, что еду нам принесут в номер. Зная ту еду, мы особо не обольщаемся. Но вот предположить, что нам предложат сырые яйца, не мог никто. Я валялась, когда хряпнула яйцом по столу, и оно потекло...
Следующие пару дней прошли спокойно, оживляемые редкими купаниями и вечерним волейболом.
И все! Мы дома! И больше НИКОГДА-НИКОГДА!!! Никакими убогими рыбками меня туда не заманить!!!
