Вечером Маша почувствовала себя уставшей.
Налоговый отчёт не сдавался, пенсионные и страховые взносы не перечислялись, доллар дорожал, спрос на услуги падал.
Если бы память Маши была лучше, а внимание острее, она бы припомнила, как уже пережила подобное в 2008, читая книжки и парясь в бане за городом у родителей. За то время она здорово подтянула английский, что заметно выручило её в последующие годы работы.
Да, закрутилась Машка в столичной суетве и сгоряча даже задумалась было о смене деятельности, но почувствовала, что уже так устала думать о хлебе насущном, что не мешало бы хоть как-то переключиться.
Машка включила зомби-ящик и с удивлением подумала, что вот уже лет семь не смотрела его. Нет, фильмы на DVD это другое дело, но к телевещанию она давно утратила интерес.
Маша даже не удивилась, увидев всё те же новости, те же ток-шоу, те же лица. Конечно какие-то изменения были, но учитывая слабую память на лица, они ей казались повзрослевшими клонами тех, кого она ещё помнила. Уже через пару минут стало ясно, что телек ей не товарищ. Ах, была бы пятница, она бы махнула к родителям в деревню, но сегодня четверг.
Маша зашла в соцсети, но новостная лента уже расставила свои капканы в виде пестрящих заголовков о сбитых самолётах, санкциях, чёрной саранче, заполнившей любимые уголки Европы и тд.
По телеку начали транслировать какую-то полит агитационную программу и взглянув на деловитое лицо депутата, Машка вспомнила, что видела его в прошлую пятницу в кабаке "Жёлтая Плесень", куда её мольбами и уговорами заманили соседи по офису. Лицо его было ничем не примечательным, чтобы запомниться Марии, но он был в окружении таких эффектных барышень, что невольно отпечаталась мысль "как розовый рождественский поросёночек под наливными яблочками".
Машка вышла из сетей, подумала, что ей срочно нужно сходить к какому-нибудь хорошему психотерапевту, а лучше к коучеру по целеполаганию, а то на все цели она уже давно "положила".
Взгляд Марии упал на сервант, но не туда, где лежал коврик для йоги, а на верхнюю его часть, где хранились благодарности клиентов разных цветов и оттенков, разлитые в бутылки причудливых форм. Маша решила последовать истинному порыву души и высвободила одну из бутылок с янтарным содержанием. Нет, вы только не подумайте, Мария приличная девушка, дочь сельской учительницы и председателя шахматного клуба. Маша ни за что бы не стала вкушать благородный напиток одна, окажись хоть кто-нибудь из друзей и приятелей в зоне доступности на тот момент.
"Ну что, приступим к янтарной медитации без свидетелей", - обратилась Маша к содержимому в бутылке и со словами "за здравие!" Мария замахнула рюмочку и её приятно удивило послевкусие. Машка не считала себя ни великим дегустатором, ни экспертом, но безошибочно внутренним чутьём отличала хорошее от плохого. Запах у коньяка был с чесночным оттенком, но мягким, вкус нежным для высокоградусного алкоголя и чуть с кислинкой. Девушка взяла бутылку, чтобы прочесть и запомнить название. SACHA AJOS было приклеено на бумажном скотче.
"Видно винтажная вещица. Да, дружище Лёха бы оценил", - подумала Маша и вспомнила, что по возвращении из Перу Лёшка привёз ей разные дары. Среди них была музыка: художественные нативные свисты от великого амазонского учёного-шамана Мураяни, сигары Мапачо, бусики-браслеты, корешки, амулеты...да много чего. Встреча их была символичной и скомканной из-за вечной Машиной спешки.
В стремительном порыве Маша отыскала флешку с икарос и вставила в проигрыватель. Выудила из тайника табак. В тайник она убрала его с единственной целью, чтобы любимая мамочка, неожиданно нагрянув в гости не огорчилась, увидев сигары и не задавала странных вопросов в жанре классического детектива. Маня стала разглядывать коробочку, где были надписи на двух языках: испанском и английском.
"Табак Мапачо чистый. Не вызывает привыкания. Используется как проводник в мир духов. Тоэ Белый. Курить в 12 часов ночи, чтобы узнать, кто вор".
Вот это да! Машка засмеялась и обратившись к янтарной жидкости в рюмочке, произнесла тост. "Так узнаем, кто вор!"
Так, не спеша, рюмочка за рюмочкой Маша погрузилась в янтарную медитацию под мелодичный свист амазонского шамана-курандеро. Казалось, прошло достаточно времени и Маша взглянула на часы, но до 12 ночи было ещё далеко, решила закурить. Кое-как отыскав в доме спички (Маня девушка не курящая), с трудом раскурила увесистую сигару. Курить сигары Машу учил Лёша ещё в юности. Вдыхаешь дым, но не затягиваешься. Что может быть проще не курильщику, подумала Маша и в тот самый момент внезапно закашлялась и вдохнула добрую порцию пушистого дыма. Закон Мёрфи, улыбнувшись подумала Маша и почувствовала, как ей захотелось вытянуться и расслабиться.
Сложно представить, что Мария, выросшая в деревне на молоке и сыре, стала пьяной с пяти рюмок. Просто в её янтарной церемонии наступила стадия "наблюдения за собственными мыслями". Мысли были самые житейские, приземлённые, никакой высоты полёта. Тогда Маша силой воли заставила себя подумать о чём-нибудь возвышенном и сконцентрироваться на этом, но увы...ничего не выходило.
Здесь следует сделать небольшое отступление.
В какой-то момент жизни Маша поняла, что у неё нет больше мечты. В юности Маша мечтала увидеть Эйфелеву башню, а получилось объездить пол мира и даже открыть собственное тур-агенство.
Нет, конечно, не всё было легко и просто в жизни Маши, но суть в том, что была Мечта!
Да, раньше другое дело. Она была беззаботна и счастлива. У неё была одна пара обуви и одно выходное платье. Она ходила на концерты живой музыки с друзьями. А сейчас? Все френды "одеты в бренды", стали какими-то грузными, неподъёмными. Да, с того времени, как Лёшка уехал в Перу на долгие годы, все разбрелись своими дорогами.
Весь этот вихрь мыслей проносился в голове Марии, и она как могла, старалась не погружаться в них целиком. И тогда её блуждающее внимание ухватилось за необычную мелодию. Скорее это было похоже на горловое пение, которое всегда так восхищало девушку. " Вот бы мне так уметь! Или...или...вот бы мне стать исполнительницей регги, этаким Бобом Марли в юбке". Эта мысль промелькнула словно искра и она не имела в реалии ни одного малейшего шанса на развитие или продолжение, так как с самого раннего детства у Маши не было ни слуха, ни голоса. Так сказала ей Акулина Семёновна, учитель музыки в начальной школе. Однако, музыка всегда была неотъемлемой частью Машкиной жизни. В самые трудные моменты, когда казалось, она больше не в силах удержаться от отчаяния, тоски или других превратностей судьбы, она, как за спасительную соломинку хваталась за музыку или хорошую книгу, которые успокаивали, придавали веры и возвышали её дух.
Именно с этого момента абсолютного бездействия девушки и полного принятия своего отчаяния, начало разворачиваться то ли действие, то ли сон, то ли полное пробуждение ото сна.
...на диване лежало тело полу-дремавшей девушки.
Её внимание шло за икарос, а фоном, витавшем в её квартире были обрывки рекламных роликов, сцены преступлений из криминальных хроник, экономические санкции, мировой кризис. А чему удивляться, если живёшь в центре мегаполиса в многоквартирном доме с соседями - телезрителями.
Маша лавировала между посторонним мыслефоном, стараясь удержаться на собственном паруснике.
Вдруг в дверь тихонько постучали. Маша встала, открыла. За дверью была тёмная, холодная и липкая неизвестность, которая лавиной хлынула на неё и повлекла за собой. "Могла бы и в глазок посмотреть"- подумала Маша.
По началу она пыталась барахтаться и сопротивляться, но как можно противостоять спокойной, величественной неминуемости?
"Что тебе от меня нужно?" - спросила Маша и сама удивилась вопросу, так как неизвестность просто влилась в неё, помножив своё величие.
⁃ Ничего.
"Но если я так ничтожна в этой великой неопределённости, тогда откуда берётся этот немой вопрос? кто его думает?" И в то же мгновение появилась искра света, возвестившая, что неизвестность таит в себе множество непостижимых чудес. Тьма разделилась на абсолютную и мерцающую, но обе они были неподвижны, их связывала борьба, перерастающая в неистовый танец, описывающий символ бесконечности.
В этом танце не было ровно ничего, что бы затронуло душу великого романтика, ни страха, ни красоты, ни изящества и одновременно с этим в нём было всё вышеперечисленное и более, что в сумме давало созерцавшему полное отсутствие оценочности данному явлению. Складывалось ощущение, что это и есть то единство мироздания, которое пытаются описать великие философы, но как возможно описать то, что каждую минуту меняет оттенки состояния, оставляя непоколебимым лишь само созерцание. У всего этого не было временного начала и конца, поэтому трудно сказать длилось ли это созерцании секунду или сто тысяч веков, как вдруг, словно из ниоткуда появилась мысль "если Я потерялось во времени и пространстве, но продолжаю созерцать это, значит есть место, откуда я это вижу. Где я?"
Животворящий луч светлой мысли подсветил живой символ бесконечности, и она приоткрыла свои новые грани, засияв множеством фрагментов и геометрических форм, в основе которой с трудом угадывалась структура, состоящая из объёмных фрактальных и многомерных узоров. Изумительный вихрь закрутил Машу, демонстрируя сакральные символы, неведомые порталы и вдруг, всё резко прекратилось.