Тут я с этой пальмой закружилась, чуть про Мухаммеда не забыла. Распрощалась со всеми, кто вместе со мной её рассматривал, и снова в путь двинулась, пообещав мужчинам в гальабие зайти на обратном пути. Длинные белые гальабие наряд мусульманский,
а истинный костюм коморца представляет из себя подобие яркой цветной пижамы, но по боковому шву брюк украшен продольной бахромой.
Строительный комплекс я нашла, местные крестьяне провели через лес и вывели на крышу одного из домов Мухаммеда.
Рабочие сразу издалека руками замахали в знак приветствия, а потом сам Мухаммед появился и позвал меня жестом. На крыше грелись агамы мванза, такие ящерицы с оранжевой головой и хвостом, само тело серое или голубое. Они вообще тут повсюду. Гуляли по улицам, ходили по оградам, стенам домов, по деревьям, по всей территории острова. Эти ящерицы целыми семьями грелись на камнях, очень хитро выбрасывали взад-вперёд голову в случае опасности и пристально наблюдали за пешеходами.
Осторожно спустилась с крыши, не на лианах конечно, а по пристроенной лестнице. У Мухаммеда были посетители с кучей документов и вели деловые беседы. По случаю моего появления, дела отложили, кофе приготовили. Сразу сообщила своему спасителю о багаже, он радостно пожал мне руку, как будто бы в этом была моя заслуга. Тут я осмелилась впихнуть ему в руки пакет с презентом. Заглянув в него, поблагодарил и заявил, что он мусульманин, спиртное совсем не употребляет и вообще ему ничего не надо дарить. Всё, что он делал, делал из человеческих побуждений. Если что-то надо будет ещё, он также поможет без слов. А эти виски предложил подарить своему другу. Представляете, каково мне было! Я утвердила их во мнении, что в России только спиртные напитки и умеют преподносить.
Его товарищ ёрзал на стуле и хихикал, потирал ладони, приговаривая:
- Оооо! Мухаммед большой муслим, а я – маленький, я всё пью!
Он просто разрядил обстановку, удивляясь, что я из России и бутылка виски перекочевала в его портфель. Я не умею делать презенты, я не умею их выбирать. Я умею делать только глупости. Ругала себя долго, пока не забыла.
Мухаммед принёс из дома пирожные, мы пили с ними кофе, вечером он с другом привёз меня в отель. Я показала своё новое место жительства, на случай какой-либо надобности, после этого мы расстались. Больше Мухаммеда не встречала. Я благодарна своей фортуне, что встретила в столь дальнем и длительном путешествии замечательных людей.
***
Ещё одна встреча стала для меня полезной, но опять же не последней. Как то днём гуляла по одной из мечетей Вендради. Она находится совсем рядом с площадью Европы. В городе была такая сильная жара, что территория мечети показалась просто спасением. Здесь было удивительно прохладно и многие жители Морони спасались тут от пекла. Я делала фотографии и наслаждалась прохладой.
Заметила, что за мной ходит человек в форме охранника и бейджиком на груди. Подумала, что я нарушила какие-то правила и спросила об этом. Саид, как звали молодого человека, действительно оказался охранником соседнего с мечетью офиса, а за мной ходил из любопытства. Видно было, что он гордился своей должностью, особенно бейджиком, который не снимал даже в свободное от работы время. Как я об этом узнала? А очень просто, он предложил на следующий день показать мне много интересных и полезных мест, отказаться бы было глупо, я согласилась и пришла на площадь Европы другим днём. Саид меня ждал после работы, а бейджик так и продолжал красоваться на его груди.
Вместе мы отправились в туристическое агентство, где его сотрудники выдали мне подробную карту острова, нужную информацию на французском языке и ответили на все мои вопросы. В общем, завтра я собралась ехать на Солёное озеро. А в тот день ещё гуляли по городу,
ходили на стадион, узнала, где находится стоянка такси, идущих в сторону южной части острова, а в сторону северной его части такси уходят с рынка Воловоло. Оказалось, что кроме такси существовали ещё маршрутные автобусы, хоть их не так много, но они были. С учётом того, что в коморских деревнях негде заночевать, как, например, в Танзании или Кении, где каждая деревня из трёх хижин имеет гостевой дом, то путешествовать по острову лучше всего с возвращением всякий раз в Морони. Расстояния здесь не большие, и труда это не составит.
Саиду вынесла личную благодарность и распрощалась у отеля. Удивило то, что человек совсем не смеялся, даже почти не улыбался. Не зря его взяли охранником! А может быть тот бейджик мешал посмеяться от души? Надо было держать лицо, как-никак документ! Даже мне в присутствии Саида, смеяться было стыдно.
На утро встала в пять утра. Кромешная темнота ещё на улице, а в номере и подавно. Ведь на Коморах свет давали в определённые часы, с шести вечера до двух утра и с десяти утра до двенадцати дня. Всё остальное время электричество отсутствовало. Но в отеле имелась солнечная батарея и от неё можно было пару часов пользоваться тусклой лампой в случае надобности. Хотя по утрам эта лампа, иссякнув, уже не зажигалась, поэтому оставался только свой фонарик. Оделась при фонаре. Спать хотелось жутко, но и на озеро надо было попасть. Ехать предстояло в местечко Бангва Куни, маршрутки туда идут с автостанции EGT, а находилась она далеко. Разбудила дежурного, открыл и закрыл за мной дверь. В городе полная темнота, только проезжавшие мимо машины разреживали коморскую ночь.
Когда пришла на EGT, то ни какого транспорта там не оказалось, лишь только два бездомных человека сидели на кафельном крыльце частного освещённого дома.
Присела рядом, что б не стоять в темноте. Бездомные сразу оживились, французский грамотно говорили, иногда цепляли коморский, и всё это дополняли жестами. Подумала: «Впечатление произвести пытаются, а зачем? И так всё ясно». Но людей не обидела, всё про автобус спрашивала. Сказали, ждать рядом с ними, автобус придёт и они его хоть на скаку остановят. Смотрю, рассвет уже забрезжил, а автобуса даже не слышно. Вот уже и восемь, и девять часов, бездомные совсем заволновались, у всех проезжих водителей спрашивали, куда делся автобус до Бангва Куни. Оказалось, что забастовка продолжалась и снова транспорт из Морони не ходил. За несколько дней в стране я научилась терпеть, принимала всё за естественно происходящие события. Поэтому терпеливо поплелась обратно в отель, а бездомным на прощание воздушный поцелуй послала.
В десять утра легла досыпать прерванный сон. Я знала, что днём транспорт пойдёт по всем направлениям, как обычно, но хватит ли мне половины дня на самостоятельную экскурсию, оставалось загадкой. К тому же приехать обратно может не получиться, автобусы просто встанут в какой либо деревне и будут стоять двое суток, а отелей в деревнях нет. Поэтому старалась уехать утром, что бы ещё и вернуться.
Значит, не повезло. Ну, хоть высплюсь. Это же просто блаженство, спать ещё прохладным утром, когда ночные комары уже сдохли, а дневные ещё не родились. Кстати, комаров на Коморах хватает! Ну вот, крылатая фраза получилась. А комаров правда тут хватает, даже малярия совсем не редкость, но в отелях имеются москитные пологи, на них вся надежда и на гвоздичное масло, которое везде возила с собой.
Спать не долго пришлось, снова Ортез постучала в дверь, заявив, что ко мне пришли. Жутко не довольная, вышла на террасу. А там Саид с бейджиком пришёл и серьёзно поинтересовался моей поездкой на озеро. Когда узнал, что не было транспорта, предложил поехать туда на такси. Задумалась и спросила о цене. Оказалось, что вся моя поездка в три разных места, на озеро (Le lac sale), к Черепашьему острову (La plage de ponte des tortues) и к Каменному дракону в деревне Ивани обойдётся примерно в 60 евро, поэтому сразу засобиралась. Саид пошёл искать такси, а у меня сон, как рукой сняло. Быстро собралась. Ортез приготовила кофе со сладкими коржами, и я уселась трапезничать на террасе.
Ортез готовила завтраки в пансионе за отдельную плату, я пользовалась иногда ими. С обедами не получалось, всякий раз днём находилась где-нибудь вне дома. В рестораны не ходила, а если и случалось зайти, то больше чашечки кофе и холодного напитка ничего не заказывала. Да кто туда вообще ходил? Несколько приличных ресторанов в городе постоянно оставались пустыми. Зато по вечерам, по мере того, как садилось солнце, начинали работать все имеющиеся в Морони мангалы, жаровни и примусы. Не только в районе рынка Воловоло, но и повсюду на улицах народ жарил куриные крылышки. Почему именно крылышки, сказать сложно, да и не очень я задумывалась. Крылышки, так крылышки! Самый популярный продукт на Коморах! К ним давался в придачу соус из маниока с чили. Эта совершенно не обыкновенная приправа была настолько вкусной, что я могла бы покупать только её, даже без крылышек.
Свой рацион разбавляла жареной рыбой, которая в пять раз дороже крылышек, а всё потому, что рыбаки занимались частным ловом. Рыбный промысел здесь не развит. К рыбе и курице предлагали жареный плод хлебного дерева. Его очищали, резали дольками и бросали в кипящее масло. Как только дольки покрывались хрустящей корочкой, их выхватывали со сковороды и в дуршлаг, что б масло стекло. За этим продуктом всегда была очередь. Я не понимала, почему народ не жарил хлебный плод у себя дома, хотя его все просто обожали. Оказалось, что для его приготовления требовалось много масла, а это не каждому по карману. Все продукты готовили на углях, выстроившись в ряд по главной улице, которая являлась ещё центральной городской дорогой и проходила сквозь Морони.
Манго, ананас, авокадо каждый день были моём рационе в виде десерта. Поговорим об авокадо! Четыре года назад задала задачку на одном из ресурсов. Что такое авокадо? Фрукт или овощ? Никто не ответил. Можно сказать фрукт, ведь подслащённые коктейли из него необычайно вкусны и калорийны, растёт к тому же на дереве, как положено фрукту, хотя не сладкое. Можно сказать овощ, ведь его добавляют в салаты с мясом и яйцом, но овощи на деревьях не висят. Значит, ни то и не другое. Авокадо орех! Он растёт на дереве, имеет внутри косточку, совсем не сладкий, кожура жёсткая, а растительные жиры только в орехах и бывают. Ещё их называют аллигаторова груша, но не потому, что их аллигаторы обожают, а потому что кожура зелёная и шершавая, как кожа аллигатора, а грушу напоминает по форме.
Тогда, как назвать плод хлебного дерева?
- а ещё такой фрукт, мне кажется, что я ела именно его, он сладкий и нежный внутри. Не ошибиться бы!
Ну, это ладно. А вот на нашей террасе жили две маленькие изумрудного цвета ящерицы. Они совсем не боялись людей, взбирались на мой стул, где я сидела, трогали мой поднос, с которого кушала.
Изумрудные ящерицы целовали друг друга прямо на кафельном полу, почти не стесняясь нас. Они имели двух крошечных деток по два сантиметра ростом. Детки жили внутри светящейся рекламы у самых ламп, где была несусветная жара. Они бегали по внутренней стеклянной стенке и ловили насекомых, залетевших на свет. Наблюдать за ними было интересно. Как только их родители додумались выбрать такое правильное место для своей семьи?