28 января, вечером, мы прилетели в Каракас. Чтобы не попасть под раздачу местным гопникам, мы сразу из аэропорта переместились на автовокзал на окраине, где поставили все рюкзаки в плотное кольцо, обмотали их колодезной цепью и повесили замок. Прямо на автовокзал к нам подъехал местный на джипе с охраной и у него мы сразу по очереди поменяли всю валюту по хорошему курсу черного рынка, втрое больше того, что в обменке. Кстати благодаря этому наша довольно долгая поездка обошлась нам по 600 долларов на человека, включая 4 внутренних перелета. Джип подогнал местный русский эмигрант, найденный Ириной Носовой в интернете и присоединившийся к нам для совместного проведения части маршрута. Ну поболтать с соотечественниками, соскучился человек. Поздно вечером мы сели на автобус и уехали в город Сьюдад-Боливар, куда прибыли утром, сильно замерзшие, потому что кондиционеры в дальних автобусах работают просто зверски.
29 января. Рано-рано на рассвете, пока гопники спят, мы пошли погулять по городу поснимать.
Позже мы уже вчетвером, оставив часть народа в отеле, вышли за билетами. Будучи уже наслышанными от соотечественника о местных нравах, мы использовали тактику Че Гевары из работы «партизанская война в городе». Трое держали периметр, задний смотрел в зеркало заднего вида, а тот, кто шел между ними и стенкой дома имел все деньги на билеты и фотоаппарат. Мы проходили мимо хорошо укрепленных стальными брусьями магазинов, где товары выставлены внутри, а покупатели дают деньги, протянув руку между прутьями и оставаясь снаружи, мимо крылечек, ведущих в офисы и обмотанных колючей проволокой, оставляющей только узкий проход для одного человека, и ловя на себе оценивающие взгляды местных, по зубам ли добыча прямо сейчас, или выследить и дождаться сумерек? Мы дошли до офиса и купили там билеты на самолет в национальный парк Канайма, объект Всемирного наследия ЮНЕСКО. Остальной день мы сидели в отеле, выходя за бутылкой рома или гамбургером с вывернутыми карманами, в рваной одежде и с мелочью, зажатой в кулаке. И втроем, разумеется. И до заката, конечно. Имея некоторый опыт путешествий по Южной Америке, я попросил жену еще в Москве вшить мне в трусы карман для паспорта и для денег, прямо под гульфиком. Кровожадность местных удивительно сочетается с их набожностью и гомофобией, поэтому деньгам самое место в трусах.
30 января. Утром на такси выехали в аэропорт. Там нам выделили сесну на всех и меня, как самого большого, высокого и мускулистого (тяжелого) посадили на место второго пилота.
Двухчасовой полет над бесконечным зеленым адом сельвы (так в Южной Америке называется местный биотоп тропического леса) и торчащими из него типуйями (столовыми горами) Гвианского нагорья был просто восхитительным. Мы летели низко, ниже облаков между типуйми.
После посадки в Канайме заселились в хостел и пошли в контору платить за лодки и проводников до водопада Анхель (Ангел) в честь открывшего его летчика Джеймса Эйнджела. Говорят, это самый высокий водопад на Земле. Он падает с типуйи Ауян (гора Дьявола) 3000 метров высотой и разбивается об основание на высоте 2000 метров над уровнем моря.
Вечером мы заплатили за экскурсию на лодках по лагуне к водопадам Каррао.
Мы прошлись на лодке под водопадами, высадились и прошли между водопадами и стеной по мокрым гротам, потом поднялись и погуляли сверху, где река Каррао обрывается в лагуну Канайма. Проехали еще на лодке до пляжа и купались в лагуне.
31 января. На рассвете погрузились на лодки, доплыли до водопадов Каррао, там поднялись и пересели на другие лодки. Индейцы-пемоны помогали таскать рюкзаки.
Весь день мы плыли вверх по течению. На порогах лодки разгружали и шли пешком по берегу, пемоны несли рюкзаки, моторист проводил пустую лодку по порогам.
Вокруг были джунгли, прекрасные, восхитительные, непроходимые, кишащие жизнью, но кроме какого-то невнятного шума и шевеления увидеть в них практически ничего невозможно.
Во время перехода в деревне пемонов Носовы приобрели по случаю жукоплан. Это очень смешное приспособление для переработки корней юкки, чтобы освободить их от присутствующего в них яда. А потом съесть. Вечером мы пристали к берегу, где был навес, крытый пальмовыми листьями и висели гамаки.
В каждом гамаке был пришит карман- уловитель змей к веревкам, на которых он висел. Там мы и ночевали.
1 февраля. На рассвете, поев какой-то местной каши с лепешкой, поплыли дальше вверх по реке. Миновали один приток, другой, река сузилась до нескольких метров.
К обеду доплыли до места лагеря. Навес крытый пальмовыми листьями, гамаки. Лавки и длинный стол. Пообедали, пошли к водопаду.
Тропа поднималась и вилась вверх через сельву, резко забирая вверх. Через полтора часа мы вышли к нижней чаше водопада и долго плескались в озере.
Сюда стекает вторая ступень, высотой всего метров 30, основной водопад падает выше. Водопад прекрасен. Он ошеломляет, воодушевляет, окрыляет и бодрит. Побыв около часа в этом месте силы (не побоюсь этого банального выражения), мы спустились в лагерь.
2 февраля. Весь день мы бродили по окрестностям и фотографировали. Я так понял, что два дня в этом месте мы проводим, чтобы подняться к водопаду на второй день, если в первый идет дождь.
3 февраля. Утром мы выплыли вниз по реке и к вечеру по течению, налегке (без продуктов и топлива) и не высаживаясь доплыли до поселка Канайма. И жукоплан, который я тоже нацелился купить на обратном пути, проплыл мимо.
4 февраля. Утром мы гуляли в сельве вокруг гестхауза, потом прилетел борт, и мы на нем вылетели в Сьюдад-Боливар. Вечером мы выехали на автобусе в направлении второго объекта нашего интереса в парке Канайма - к типуйе Рорайма. Ночью автобус остановила национальная гвардия.
Мы стояли в поле, а солдаты делали обыск всего багажа всех пассажиров, выгрузив его из автобуса, в темноте при свете фонарей.
5 февраля Поспав немного, мы заплатили за сопровождение на Рорайму и в 10 утра уже грузили вещи на машину.
Первые 20 километров рюкзаки нам подбросили, потом их взяли носильщики. Древняя индейская тропа длиной около 25 километров вела по пампасам без особых подъемов.
К вечеру мы вышли к месту ночлега, где был кухонный сарай, где ночевали проводники и поляна для установки палаток.
Перед поляной река Паиква образовывала ванны, в которых мы искупались перед сном.
6 февраля. Утром начался изматывающий длинный, но не крутой подъем к следующему лагерю, около 10 километров, куда мы пришли к четырем часам вечера.
Пришли и, конечно, перекусили, а потом пошли фотографировать плато, под которым был лагерь и пампасы.
7 февраля. С утра и до вечера мы по крутой тропе карабкались на плато, надо было подняться на километр по вертикали на высоту в 2600 метров. Уже через 2 часа подъема мы вошли в облака и стало холодно и сыро.
Мы медленно поднимались по камням, обливаясь потом и отдыхая через каждые 15 метров подъема. Эту тропу нашли только в 90-х годах 20 века. Она очень незаметно поднимается на плато между отслоившимся бортом и основным обрывом. До этого альпинисты поднимались на плато неделю по веревкам. В стенах плато, совершенно отвесных на первый взгляд, живет огромное количество пауков- птицеедов. Они сидят в норах в трещинах скал и активничают по ночам. Никаких облачных лесов на склонах плато мы не видели- склоны вертикальные и только вдоль тропы растут древовидные папоротники и пальмы. На плато есть небольшие рощицы кривых деревьев, но они небольшие и совсем не похожи на облачные горные леса тех же Анд, в основном камни и травянистая растительность, орхидеи, росянки, кувшиночники и брохинии.
К вечеру мы выползли на плато, упали, отжались, отдохнули и совершили переход до гротов, где палатки защищены от дождя и удобное место для лагеря.
На плато часто идет дождь.
8 февраля. Мы отправились за границу- в Бразилию. Часть группы захотела переночевать в Бразилии и после знака, где отмечено схождение трех границ - Венесуэлы, Гаяны и Бразилии.
Группа пошла ночевать на Бразильскую сторону, а мы вернулись в лагерь к вечеру, вдоволь наснимавшись и облаков внизу под плато и каменных причудливых скал и растений и даже эндемичных птиц, устроивших что-то вроде птичьего базара в 20 метрах ниже начала вертикальной шахты.
Утром всем нам выдали по мешочку с негашеной известью на дне. И сказали – вечером его надо сдать вместе с фекалиями. Каждый должен вечером сдавать полный мешочек, а не то штраф. И пемон-носильщик, который нес продукты наверх понесет мешок с нашим богатством вниз, и сдаст в конторе и отчитается по счету туристо-дней.
9 февраля. Плато большое, 34 квадратных километра. С утра мы пошли к северному мысу и кристальной реке. Дно ручья усеяно крупными кристаллами молочного кварца. Пейзажи плато просто удивительные.
Погода отличная, а внизу облака. Вечером в лагере вылезли огромные мохнатые паки птицееды.
А потом прилетел жук, какой-то рогач.
10 февраля. День и часть вечера посвятили исследованию пещерного лабиринта на плато.
Лабиринт большой, по моим оценкам несколько километров ходов мы прошли, и это, разумеется, не все.
Изредка ходы выводили на дно широких колодцев с озерами. В пещере было очень интересно, водились огромные пещерные сверчки с 10 сантиметровыми усами, слепые и прозрачные и летучие мыши.
Натеков особых не было, все же пещера в песчаниках, но архитектура двух- трехуровневых меандров с речками внизу поражала необычность. Рорайма сложена из очень древних песчаников, времен субконтинента Гондвана.
11 февраля. Пришло время сворачивать лагерь и спускаться. С собой мы прихватили бутылки с волшебной неструктурированой живой водой Рораймы. В Москве нас снабдили бумагами аж из госдумы, объявив нашу поездку экспедицией по изучению экологических стандартов. За это мы должны были привести по бутылке этой самой воды. Вода имеет внутреннюю память (как считали некоторые ученые). В Южной Америке никогда не было крупных войн, промышленность развивалась сразу современная, более-менее чистая, не проводилось испытаний ядерного оружия, не применялось химическое и не было крупных экологических катастроф. Поэтому вода, испаряющаяся из амазонской сельвы и проливающаяся на Канайму и Рорайму в виде дождя, а потом еще и фильтруемая песчаниками не должна была обладать какой-то негативной информацией. Бумага от госдумы, впрочем, нам особо не понадобилась. Кому ее показывать то? Нацгвардейцам? Не уверен что они знали где Россия находится.
Во время спуска мы с Олегом Штейнманом, не стали задерживаться, чтобы влезть на пупырь, имеющий славу самого высокого на плато, а решили дойти поскорее до места ночевки (в день спуска мы проходили два расстояния дней подъема) и как следует поплавать в ваннах на речке до подхода остальных.
Вечерело, а никто не приходил. Мы укупались, позагорали, поели, чаю попили, отдохнули, когда сверху пришел пемон и стал что рассказвать по-испански. Но мы его не понимали. Потом пришел другой и рассказал что эти проклятые гринго (гринго все, кто не говорит по-испански) загнали носильщика с мешком общего гавна на пупырь в качестве проводника и он в резкльтате полез туда с мешеом, опасаясь за ценный груз, а на спуске поскользнулся и сломал ногу. И теперь и его и гавно надо нести вниз. И что носильщики понесли его, а наши вещи нести некому. Пришлось подняться к предыдущему лагерю и взять рюкзаки. С наших друзей попытались содрать денег за санитарный вертолет, но, естественно, без особого результата.
12 февраля 30 км по старой индейской тропе мы прошли часов за 7.
Во первых шли по прямой, во вторых после нахождения на высоте обычно энергия так и брызжет. Не знаю судьбу мешка с гавном, но мы спокойно сели на свой транспорт и поехали в гестхауз. Ночью на свет летели огромные жуки-носороги Megasoma actaeon.
13 февраля Утром мы дошли до остановки автобусов, где на индейском рынке я купил индейский плетеный из бамбука станок-рюкзак для переноски всякого, трубку плеваться отравленными стрелами (и стрелы) и три индейских камня для лечения радикулита. Наверное, благодаря этим волшебным розовым камням, которые я иногда кладу по очереди в ладонь и щупаю, радикулита у меня все еще нет. и уехали в Сьюдад-Боливар, а оттуда вылетели в Мериду, городок в Венесуэльских Андах.
14 февраля. В этот день перед походом по Андам каждый сам решал, чем заняться. Я пошел в национальный парк Съерра Неавада на каньонинг с местными устроителями подобных развлечений и группой шведских туристов.
Не сложный, но увлекательный спуск по водопадному ручью продолжался часов пять, после чего мы усталые и довольные отправились по отелям.
15 февраля. Целый день мы карабкались вверх по тропе среди могучего облачного леса на склонах Венесуэльских Анд.
К вечеру вышли к какому-то прелестному озерцу, где и поставили палатки.
Как водится, часть народа заблудилась и нашлась ближе к полуночи, благодаря отчаянным крикам.
16 февраля. Опять весь день поднимались, но уже в области горных лугов парамос. Мимо озер и пику Гумберта вышли к поляне базового лагеря пика Боливар.На закате бродили по окрестностям, фотогографируя огромные кочаны косплетии.
17 февраля. На рассвете альпинистская часть вышла на штурм пика Боливар. Они честно собирались быть первыми русскими, покорившими эту вершину. Но каково же было их разочарование, когда они нашли запись Олега Штеймана. У него болел зуб и вместо того, чтобы идти по тропе он пошел его лечить. Вылечил, на радостях нанял проводника и поехал на штурм на канатном подъемнике. Сходил от конца канатки (мы еще только поднимались к верхнему озеру) и той же дорогой спустился в Мериду.
18 февраля. Весь день спускались, и за день спустились. После этого оскорбленные в лучших чувствах восходители поехали отделились и поехали в какой-то суперпупер крутой тур, как они выразились в Амазонию. А мы со Штенманом купили тур в заповедник Лос Янус. Впоследствии оказалось, что это то же самое место.
19 февраля. Выехали в пампасы Лос Януса, к вечеру добрались. По дороге остановились в кафешке, где подавали мясо. Мы подивились шашлыкам гигантского размера.
Мясо было сочным и вкусным, но жестким. Спать нам предложили либо на конюшне, либо в гамаке прямо под звездами. Мы, естественно, выбрали гамаки.
20 февраля. Днем ездили на озера смотреть алых ибисов и журавлей, мчались по пампасам от одного озерца до другого.
На берегах лежали кайманы.
Национальный парк вроде, а везде заборы, колючая проволока и скот пасется. Вечером была рыбалка на пиранью.
Ну, как рыбалка. Надеваешь кусочек мясца на крючок, а она выпрыгивает на полметра из воды и хватает. Ловится прямо в воздухе, то есть. А потом главное ее отцепить от наживки так, чтобы пальцы не отхватила, это уже местные делают. На ужин ее нам пожарили, вкусная рыбка.
21 февраля. С утра речные покатушки по притокам Ориноко. Амазонские пресноводные дельфины выныривали и заныривали, но сфотографировать их не удалось. Амазонка и Ориноко- это единая речная система, соединенная озерами- протоками. Но тем не менее текут они в разные стороны. По берегу бродили капибары.
Пристали к небольшой отмели, за которой в луже валялась сытая анаконда. Змею вытащили, продемонстрировали и отпустили обратно валятся. Они ей кроликов возят и змея все время сытая и никуда не уползает.
Вечером поехали на лошадях искать животных. Видели пампасного оленя, далеко. А потом подняли муравьеда и погоняли его, чтоб сфотографировать. Сидя верхом на скаку фотографировать, пожалуй, труднее, чем палить из кольта. Потому что резкость наводить не успевает камера.
22 февраля. Переехали обратно в Мериду. По дороге в ковбойской лавке купил себе шпоры и пару бутылок кокосового рома. В Мериде купил пяток индейских горшков и привязал их внутрь индейского плетеного станкового рюкзака-переноски. Вы знаете, что джинсы начали шить в Венесуэле? А гринго идею уворовали. И я не знал. Не говоря уж об покраске местным растением в радикально голубой цвет.
23 февраля. Самолет поднялся над горами Съерра Невада и вылетел в Каракас, где мы встретили остальных участников.
Тут то обнаружилось, что жили они на соседнем хуторе, но в Каракас поехали автотранспортом на день раньше. И та же анаконда на их фотографиях, и те же капибары. А вот цены за тур сильно отличаются. Поржав над этим, скупив половину дети фри- цены то смешные потому что государственные, та же бутыль рома не 5 долларов, а 1. В местной валюте цены потому что, мы погрузились в боинг и вылетели в Париж. Перед входом в самолет нас тщательно досматривали. Какой-то мужик во время прохода на посадку заглянул мне в трусы, оттянув резинку, но денег там уже не было. В качестве эксперимента туда и обратно я провех макетный нож с упаковкой лезвий, ручку отдельно, но никто это не обнаружил. В Париже секьюрити оторвали подкладку от фоторюкзака, засунули руку но ничего не нашли. Потом подал иск на возмещение в аэрофранс, возместили. Но ничего не нашли.
24 февраля. Как заведено в компании аэрофранс, на пересадку самолет опоздал. Мы опять сидели в аэропорту, и я вылетел на Москву следующим рейсом через 6 часов, причем все улетели в разное время, брали на посадку в последний момент на свободное место. Багаж, естественно, потеряли. Сколько раз я летал аэрофранс и только один раз багаж прилетел вместе со мной. Все другие разы его привозили дня через три четыре. Поэтому летая этой компанией, я заранее составляю заявление о потерянном багаже и вожу с собой скриншоты фото багажа, стою в пропажу вещей первый и подаю заявление, как только конвейер останавливается.
25 Мое второе путешествие в Южную Америку закончилось. Первое в Перу было в 1996-1997.
По мотивам путешествия я смонтировал фильм Фильм о путешествии в Венесуэлу
