Что вы можете не знать про Дрезден? Ведь это один из самых затоптанных туристами городов Саксонии, да и всей Европы. Вы наверняка знаете всю эту историю, как Отче наш (зачеркнуто) алфавит.
Ну как же, помните, 18 век, Август Сильный, "Флоренция на Эльбе", исполинское барокко, картинная галерея, вот это все. Потом - ковровая бомбардировка войсками союзников в феврале 1945-го, убившая десятки тысяч людей, оставившая от центра города раскаленный пустырь и ставшая неостывающей по сей день причиной для холиваров.
Набор штампов и исторических фактов про Дрезден настолько плотен и обширен, что вместо чтения очередного текста, содержащего одни и те же истории про Цвингер, Галерею старых мастеров и "Сикстинскую Мадонну" Рафаэля, я бы рекомендовал потратить время с большим толком - например, поработать, завалиться с друзьями в пивнушку или попытаться, наконец, пройти "Тетрис" на 80-м уровне сложности.
Пожалуй, примерно так поступили сами жители Дрездена после Второй Мировой войны - причем, не по своей воле. Расположенный на берегах Эльбы в окружении высоких холмов, Дрезден находился в "мертвой зоне" для западно-германского телевидения и радиовещания. Юмористы с Запада даже прозвали это место Tal der Ahnungslosen, "Долина несведущих".
Однако это не помешало жителям не только жить своей жизнью, но и по крупинке восстановить практически все, что было утрачено в ходе бомбардировок (а это, на минуточку, полностью весь исторический центр города), превратив Дрезден в один из богатейших городов всей Германии с развитой инфраструктурой.
Вам знакомо имя Леонида Наумовича Рабиновича? Нет? А ведь именно этот советский офицер был организатором спасения работ Дрезденской картинной галереи в конце Второй мировой войны. Картины были ранее вывезены гитлеровцами, спрятаны в заброшенных шахтах и заминированы. Никто не должен был их найти, никто не должен был их больше увидеть... А Рабинович смог, о чем и написал в своей автобиографической книге "Семь дней" (изданной под псевдонимом Л. Волынский).
Есть множество вероятных причин, по которым бомбили Дрезден, объясняющих гибель десятков тысяч человек. Это и обилие в городе эвакуированной живой силы, и проходящие через него транспортные артерии, и скопление крупных производств, и бесконечно красивая архитектура. Рабинович немало писал о трудолюбии немцев, которые, потерпев поражение в войне, посвятили свою жизнь восстановлению великолепного Дрездена, погибшего в одну ночь в огненном вихре.
Трудолюбие. Вот что всегда отличало жителей Дрездена. Они всегда умели работать руками, поэтому у этих ребят всегда и обо всем было свое собственное мнение. Сочетание горечи утраты, отсутствие долгие годы буржуазной пропаганды и желание все изменить своими руками дало на выходе гремучую смесь. Неслучайно после объединения Германии именно Дрезден стал городом, в котором наиболее сильно в Германии проявились националистические настроения, равно как и протесты против захватившей Европу эпидемии нелегальной иммиграции.
Как оказалось позже, дело было не в одном только национализме. Восстановившие своими руками один из самых красивых городов Европы, дрезденцы не захотели признавать свой успех делом общеевропейской мультикультурной революции. В последние годы на многотысячные демонстрации вместе с праворадикалами сталы выходить и самые обычные "рассерженные горожане", считающие себя патриотами, протестующие против радикалов любого толка, полагающие, что ни одна из правящих партий Германии не представляет их интересов.
Правительству, впрочем, дрезденские выходки уже поперек горла. Аналитики подчеркивают - мол, жители Дрездена до сих пор живут в "долине невежд", являясь консервативными провинциалами. «Народ — это мы» («Wir sind das Volk»), отвечают им жители Дрездена. Тем же самым лозунгом, который скандировали на демонстрациях в ГДР противники правившего там коммунистического режима.
Побывав в районе Нойштадт, трудно заподозорить местных жителей в консерватизме - скорее, речь тут идет о ярком самовыражении (в рамках приличий!). Креатив прет из каждого кирпичика кладки прекрасно сохранившихся построек 19 века, разрисованых яркими граффити. Здесь никто не против расширения границ, и никто не устанавливает пределов возможного.
После падения Берлинской стены именно Нойштадт для многих стал символомом новой Германии. Так, группа энтузистов даже решила провозгласить Нойштадт независимым государством, свободным от груза прошлого. От "Разноцветной республики Нойштадт" сегодня остался только флаг с изображением Микки-Мауса, да одноименный ежегодный фестиваль самовыражения, ставший одним из главных праздников в Германии.
Курт Воннегут, переживший бомбардировку Дрездена в качестве военнопленного, писал в своей "Бойне номер 5": "Вы, господа, сегодня же уедете в Дрезден, прекрасный город, как мне говорили. Вы не будете сидеть взаперти, как мы. Вы попадете в самую гущу жизни, да и еда там, наверно, будет вкуснее, чем тут."
Чистая правда, скажу я вам!
