В марте 2013 года из Чада пришло печальное известие: ночью на шоссе около города Абеше погиб канадский автостопщик, некто Тайлор (Taylor). Как сообщалось изначально, он пытался поймать машину («был на позиции»). Было совершенно непонятно, каким образом он пытался перехватить автотранспорт на пустынном шоссе в полупустынной местности среди ночи, где грузовик может сойти скорее на привидение, чем на средство бесплатного передвижения. Однако, как выяснилось впоследствии из официальных источников, он погиб в автокатастрофе, уже находясь в машине. Он испытал судьбу и занял без сомнения достойное место среди своих предшественников в путешественнической Вальхалле, куда Чад поставляет жильцов уже более полутора столетий.
Открыл этот список Эдуард Фогель, немецкий географ и ботаник. В 1853 году его направили в Африку для участия в экспедиции Генриха Барта, который наряду с Густавом Нахтигалем может считаться крупнейшим немецким исследователем тропической Африки. Наш Василий Васильевич Юнкер тоже был, конечно, по происхождению немцем, но был на русской службе, поэтому он русский путешественник, как ни крути. Так вот, Эдуард Фогель, несмотря на мученическую ауру, оказался в крайне натянутых отношениях с участниками экспедиции Барта, да и им самим. Когда Фогель добрался до Борну - государства на западном берегу озера Чад - основные помощники Барта (Ричардсон и Овервег) уже умерли от тропических болезней. Фогель был противоположностью Овервегу, он не был приверженцем «глубокого туризма», не учил местные языки и вообще пренебрегал этнографией. Барт также подозревал его в краже его вещей. Наконец, в декабре 1855 года Фогель покидает Барта и отправляется в Вадаи, государство, которое граничило с Багирми и Канемом, к востоку от озера Чад. Там следы его теряются.
Фогель, конечно, не доктор Ливингстон, но его судьба беспокоила соотечественников. В 1863 году по его стопам отправляется из той же Куки - столицы Борну - прусский путешественник Карл Мориц фон Бёйрман. Это был способный исследователь, к сожалению, практически забытый. До этого, в 1860 году, он предпринял путешествие к верховьям Нила, а незадолго до своей смерти подготовил к изданию словарь языка тигре (народ на севере Эфиопии и Эритрее). С третьей попытки он добрался до Канема и Вадаи, но был убит подозрительными вадайцами. К тайне гибели Фогеля добавилась тайна гибели Бёйрмана.
Обе эти тайны были раскрыты Густавом Нахтигалем в1872-1873 годах. Нахтигаль не только выжил в своих путешествиях, он еще явился основателем германских колоний в Африке. Ну, и дивизия СС была в честь него названа… но это уже не по нашей теме. Оказывается, Эдуард Фогель залез на священную гору, чем вызвал неудовольствие местного населения, которое в итоге забило его до смерти. Карл Мориц фон Бёйрман был подозрителен сам по себе, как потенциальный иностранный шпион. Вадаи в ту пору вело наступление на Багирми, Канем, Борну - государства на берегах озера Чад. Вообще, последняя четверть XIX века являлась эпохой ломки «политической карты» современного Чада. Кочевые племена тубу и арабов шоа терроризировали негроидное оседлое население, подчас просто разоряя цветущие оазисы. Земледельческое население сокращалось. И до этого кочевники оказывали «покровительство» жителям оазисов. Созреет урожай фиников - пожалуют гости на верблюдах, заберут половину урожая в качестве платы «за безопасность». Потом почти всё стали забирать… В принципе, монголы у нас в Евразии тоже смотрели на «оседлых» как на дебилов, которые нужны лишь для того, чтобы забрать собранный ими урожай, а потом их можно и убить, прямо даже поголовно.
А посему, и даже пусть возмутятся моими словами филантропически настроенные читатели-афрофилы, приход французов, которые косили кочевых воителей из пулеметов, явился для «обычных» жителей берегов озера Чад, реки Шари и её притоков своего рода спасением от медленного геноцида. После фактического раздела Африки в результате Берлинской конференции 1885 года, Западная и значительная часть Центральной Африки оказалась под опекой Франции. Территория нынешнего Чада вошла в состав l’A.E.F. - Французской Экваториальной Африки. И вместо сугубо научных экспедиций, которые проводились зачастую на свой страх и смертельный риск, французы теперь подходили к вопросу их организации более основательно. Место ботаников в прямом и переносном смысле этого слова заняли представители лучшей части общества, то есть армии. В ряду французских «военных путешественников» почетные места принадлежат Фернану Фуро и Франсуа Жозефу Амеде Лами. Она проводилась с 1898 по 1900 год и завершилась гибелью Лами в битве при Куссери, на левом берегу реки Шари, недалеко от нынешней Нджамены, которая до провозглашения независимости Чада носила название Форт-Лами. При этом их экспедиция была частью грандиозного французского проекта - три больших отряда одновременно двигаются к озеру Чад с севера, юга и запада. Северную экспедицию и возглавляли Фуро с Лами. В районе Зиндера (Нигер) их экспедиция должна была соединиться с экспедицией Вуле-Шануана, шедшей из Дакара, а после, в районе озера Чад - с экспедицией Эмиля Жантиля (в честь него назван Порт-Жантиль в Габоне).
В январе 1899 года экспедиция достигла места, где в 1881 году был убил французский путешественник Поль Флаттерс… и так на карте будущей Алжира появился Форт-Флаттерс. Они пересекли горы Аир и в июле 1899 года достигли Агадеса. В Зиндер прибыли в начале ноября. Жалкие остатки экспедиции Вуле-Шануана соединились с верными алжирскими стрелками маора Лами, и он без лишней сентиментальности повёл войско на завоевание еще непокоренных племен туарегов и прочих кочевников (фульбе и тубу), населявших зону Сахеля. В декабре 1899 года французы уже были на берегах Чада. Здесь они соединились с многочисленным отрядом Жантиля, благополучно прошедшим через Конго. Французы дали бой у Куссери войску «радикально-исламского» государства (по типу махдистского Судана) Рабаха (Рабиха) аз-Зубайра, которое к тому времени подчинило себе практически все «королевства» бассейна Чада (Вадаи, Багирми, Канем). Фанатичный Рабах пал в этой битве, но ходе боя сам Лами был убит и стал героем Франции. Он участвовал в военных походах в Тунисе и во Вьетнаме, разрабатывал проект железной дороги из Браззавиля к Атлантическому океану и систему выживания в экстремальных условиях пустыни. Оригинальной идеей майора Лами было создание отрядов «верблюжьей кавалерии» в составе французских экспедиционных сил.
Его соратник по бою и глава конголезской экспедиции Эмиль Жантиль (ставший первым губернатором Французской Экваториальной Африки) основал в честь павшего Лами город на берегу реки Шари…А Фернан Фуро по возвращению во Францию издал красочное описание этого путешествия, прославив и себя и своего друга Лами во веки веков. Разумеется, в перечень заслуг Фернана Фуро входят и другие продолжительные экспедиции по Африке, но нас прежде всего интересует именно экспедиция в Чад.
… Река Шари и тот берег, на котором произошла битва, видны с территории гостиницы Novotel, где я отдыхаю после двенадцатидневного путешествия по Чаду. Отель был построен в девяностых, был одним из самых «крутых» по тем временам в Нджамене. С тех пор, похоже, он ни разу не ремонтировался. Из его достоинств следует отметить открытый бассейн и достаточно большую зеленую территорию. Из явных недостатков - страшный шум от взлетающих самолетов. Если посмотреть на подробную карту Нджамены, висящую в холле отеля и на которой виден каждый дом, то нетрудно заметить, что отель развернут прямо перпендикулярно взлетно-посадочной полосе международного аэропорта. Эта карта, равно как и висящая рядом подробнейшая карта всей Республики Чад - загадка. Зачем в стране, где всё засекречено, где на улицах столицы военных больше, чем мирных жителей, вешать на всеобщее обозрение карту города, по которой можно готовить уличные бои и захват любого дома? Вот я вижу, где у них Министерство безопасности… Вот подходы к нему, вот пути отхода…Пока мы были здесь, группа заговорщиков как раз готовила переворот, но их вовремя схватили. Многострадальному Чаду не нужны сейчас перевороты.
Когда мы только прилетели в Нджамену, военных на улицах было больше обычного. Из Мали на родину доставили гробы с телами чадских военных, помогавших Франции вытеснять боевиков-исламистов из Томбукту. История сделала виток; кто-то тянет себя и другие народы в средневековье, кто-то не хочет и сопротивляется. Франция признательна Чаду за поддержку «живой силой», но и Чад не может без Франции - в стране нет ничего чадского, практически всё привезено из Франции. В соседнем Нигере такая же ситуация, и Франция держится за Нигер мертвой хваткой: там крупнейший в Африке урановый рудник. Цены на всё чисто французские, даже дороже. Ну не может в экс-метрополии Франции такой простой и безыскусный номер как в «Новотеле» стоить 200 с лишним евро! Цена ему там в лучшем случае полтинник. А здесь стоит. Персонал в отеле индифферентный, ни разу не улыбнулся. Живут в дорогущих отелях Нджамены дипломаты и бизнесмены. За первых платят их государства, за вторых - их несомненно прибыльный бизнес. А мы кто? Туристы… Просто туристы, получившие в Москве визы Чада под номерами, начинающимися с 60-ти. За всё время робкого возрождения международного туризма в Чаде здесь побывало около 900 иностранных туристов (с 2000 года). Амбициозная чартерная программа Марсель-Файя (на севере Чада) известной французской туркомпании «Пуэнт Африк» является умозрительной. Они вообще свернули практически все свои смелые чартерные проекты (Алжир, Того, Мавритания, Нигер), осталась Файя. Но «Пуэнт Африк» сама по себе больше филантропическая организация, нежели коммерческая. Может их какое тайное правительство, имеющее глубокие экономические интересы в регионе, финансирует, не знаю, но на одном чартере в малопредсказуемый Чад не проживёшь. Три «экспериментальных» чартера из Франции прилетели сюда в феврале-марте 2012 года. В первый самолет какой-то шутник пустил ракету «земля-воздух», но она не долетела. Видно, осталась со времен чадско-ливийского конфликта времен Каддафи, кто-то из ребятни решил пострелять. Шёл пастушок, нашел «Стингер». Но тот долго в песке пролежал, засорился. Повезло французам.
Нам тоже повезло. Мы не хуже французов или итальянцев, давно освоивших «редкие страны Африки». По нам никто не стрелял. Мы были первой русской группой в истории туризма в Чаде. В отличие от первых французских «туристов» мы были вооружены только фотоаппаратами. Чад - это рай для фотографов. Но даже если у фотографов существовал бы ад, и он находился бы в царстве демона безводной пустыни Азазела на территории Чада, они бы тоже предпочли этот ад раю, находись последний в ином, менее живописном месте. Что есть Чад на политической карте мира? Серое размытое пятно. На физической карте его образ более яркий, но только явь даёт представление о том, как повезло Чаду, как щедро наделила его Природа красотами, не перестающими радовать глаз восхищенного путешественника.
Помню, когда мне было дет десять, дед мой Николай Михайлович решил проверить, какие страны я знаю. В числе многочисленных прочих назвал я Чад. «Чад и дым!» - усмехнулся дед. Спустя 33 года, в порыве страсти к Африке, решаюсь я на объявление о наборе первой русской группы в Чад, ибо кто же не хочет быть первым? Где сейчас туристу-путешественнику быть первым? Всё истоптано, всё изведано. Плати и лети! Три волшебных портала в мир Жюля Верна, Майн Рида, Буссенара и Хаггарда - Шеремеьево, Домодедово, Внуково, а дальше тебя довезут, донесут, дотащат, если сумеешь договориться. Если что - спасут. Если даже не захочешь - эвакуируют.
И вот нас семеро смелых. Тех, кто не побоялся домыслов об опасностях, тех, кто не устрашился лишений пустынной жизни. Среди нас даже одна молодая женщина… из Сочи. Из Сочи в Чад? Да, именно так. Так бывает. Редко, но случается. Остальные шестеро, включая меня - прожженные путешественники, им все равно как, где и с кем, было бы интересно. И чтобы толстые попы объевшихся гамбургерами американок и дряблые попки пенсионерок из Гамбурга не влезали каждый раз в кадр, куда не направь объектив. И вершина желаний - чтобы вдруг в глухомани не услышать вдруг родную речь соотечественника из Нижнего Тагила, хоть все мы знаем, особенно я, что Тагил реально рулит. И пусть потом запоздавшие конкуренты из турбизнеса перехватят идеи, пусть тебя потом сознательно где нужно не упомянут или «забудут» пригласить в какой-нибудь лажовый «Клуб ведущих туроператоров по Чаду», это всё случится после. Пока мы все здесь Гагарины в космосе Сахары - самой красивой пустыне на Земле.
… А еще помимо всего прочего в мою юношескую коллекцию марок попала от приятеля (выменял на коробку итальянских жвачек) «треугольная» серия Республики Чад с темой наскальной живописи. Жирафы и бегемоты, выведенные на стенах пещер древними художниками, воскрешали образ Сахары до того, как она стала Сахарой. Древние охотники гонялись за дичью, рассеянной по берегам исчезнувшего озера. Современные нагорья Тибести и Эннеди были границами этого древнего пресного моря, плескавшегося здесь 4000 лет тому назад.
А до этого, где-то на равнине к северу от современного озера Чад, бродил загадочный сахелантроп чаденсис наделавший своим черепом переполох в палеоантропологии. Ему 7 000 000 лет, хотя менее прогрессивные ученые настаивают на том, что он на порядок моложе. Самый старый «первочеловек» Земли получил имя Тумаи («надежда на жизнь») , и даже нелетающая чадская государственная авиакомпания носит это имя. Она тоже надеется на жизнь, когда-нибудь, когда раздобудет денег и надежные самолеты. Покамест у них можно лишь заказать отдельный чартер, например, в ту же Файю, где французы под свой чартер расчистили и восстановили аэродром. Заплатите 10000 евро за полет в один конец (самолет целиком), и смело можете лететь к горам Эннеди или Тибести. Подарите любимой девушке такой полет, она его не забудет и оценит... Но вернемся к сахелантропу! Я дважды виделся с австралопитечкой Люси в Национальном музее в Аддис-Абебе. Она малышка такая, изящная, тонкая… Она наш самый старый первопредок. А вот насчет Тумаи непонятно. Мишель Брюне, который нашел сахелантропа в 2001 году, уверен в том, что обнаружил именно гоминида, а не разновидность древней гориллы, как считают его недоброжелатели. Объективности ради надо всё же признать, что прямой привязке к какой-либо ветви эволюции в данном случае нет. Может это и вправду некая тупиковая ветвь гоминида, а может и неизвестный до сего времени древний примат. Конечно, для Чада крайне важно, чтобы Тумаи был предком именно человека.
Для тех же исследователей и просто любопытных туристов, которым интересна более однозначная человеческая история, Чад являет собою настоящий Эрмитаж древней наскальной живописи. Русским читателям известен французский «искусствовед древности» Анри Лот, посвятивший большую часть жизни изучению древних фресок Тассили (на границе Алжира и Ливии). Его книги были переведены на русский язык в советское время. Имя же Жерара Байлу, ушедшего от нас в 2010 году, наверняка известно меньше. Однако именно он занимался изучением наскальных рисунков Эннеди и Тибести в последние годы и он же является автором книги «Наскальное искусство в Эннеди», на русский пока не переведенной. Однако интерес к древней живописи появился задолго до Байлу. Он рос постепенно, по мере проникновения европейцев в негостеприимные вулканические горы Тибести и причудливые скальные архипелаги Эннеди. В пещерах, под затененными выступами скал исследователи обнаруживали рисунки удивительной красоты, целые эпические панно со сценами охоты, празднеств, выпаса скота и пр. К сожалению, очень долгое время север Чада был слишком неспокойным местом для неторопливых изысканий. По крайней мере в последнюю четверть XX века здесь было не место мирным палеоантропологам и искусствоведам - за север Чада боролась Ливия, которая стремилась завоевать территорию вплоть до озера Чад (захватить ненадолго Нджамену Каддафи однажды удалось). Поводом для борьбы служила узкая пограничная полоса, которую после Второй мировой войны французы прирезали себе (за счет бывшей итальянской Ливии), и еще личные амбиции полковника Мауамара Каддафи, наиглавнейшего лидера Африки, мечтавшего о превращении Чада в верного сателлита. Аншлюс не получился, вмешалась матушка-Франция и помогла Чаду. Подбитая советская (со стороны Ливии) и французская (воевавшая за Чад) военная техника разбросана повсюду, равно как и стреляные гильзы, прострелянные каски, авиабомбы с опасной перспективой… Однако теперь всё успокоилось, и самое время отправляться в Чад на поиски новых, еще неизвестных науке произведений древних художников!
Впервые на наскальные рисунки обратил внимание всё тот же великий Нахтигаль. В 1869 году он первым из европейцев достиг массива Тибести с высочайшей вершиной Сахары - потухшим вулканом Эми-Куси (3415 метров). В своих записках он упоминает «очень древние» изображения людей и животных. С приходом французов изучение региона становится более систематичным. Один из энтузиастов, главный охотничий инспектор Французской Экваториальной Африки Жан Тильо в период с 1912 по 1916 гг. сделал первое серьезное геологическое исследование Тибести и был первым, кто удосужился зарисовать обнаруженные им изображения. Затем французский лейтенант Бурт д'Аннелет в 1934 году сообщил об обнаруженных им фресках в живописнейшем ущелье Аршей, в котором нам самим удалось побывать в марте 2013 года. Геолог Марсель Даллони в тридцатые годы также сообщал о многочисленных находках наскальной живописи. Одновременно с ним систематическим изучением фресок занимался офицер Франсуа д'Алверни, и в этом деле он также не посрамил четь мундира: его исследования отличаются методичностью; основной же заслугой офицера следует считать открытие одного из лучших комплексов наскальной живописи в Ури. На исследовании же собственно Эннеди сосредоточился Анри де Сен-Флори в 1940-е годы. Изыскания проводились под патронажем французской армии; курировал эту работу генерал Анри Уар, который в 1954 году опубликовал перечень обнаруженных стоянок древнего человека на территории Чада, коих тогда насчитывалось уже 280. Что касается именно наскальной живописи, то в настоящее время только в Эннеди официально зафиксировано порядка 500 «живописных» комплексов, и всё благодаря французскому исследователю неолита, научному сотруднику Института Человека в Париже Жерару Байлу (Gerard Bailloud), осуществлявшему изыскания в 1956-1957 годах.
В 1960-годах комплексные изыскания в области геологии, географии, археологии проводил Берлинский университет. Эта немецкая экспедиция обнаружила порядка 1100 фресок в районе Гоноа, однако 1976-х году экспедиция спешно свернула работу из-за похищения археолога Франсуазы Трейнен-Клаустре (еще одной жертвы чадизма) в ходе вспыхнувшего на севере Чада восстания племен кочевников тубу. Затем последовало ливийское вторжение (1977 г.), и до начала 1990-х годов о мирном путешествии к нагорьям Тибести и Эннеди нечего было и мечтать. Но и в девяностые годы европейские посещения этих районов были единичны. Только в 2003 году научное изучение северных районов Чада было было возобновлено, опять таки немцами. Слава их соотечественника Нахтигаля двигает немецкую науку - на вахту заступил Университет Кёльна, с 2003 по 2005 год заславший в Эннеди и на плато Эрди три экспедиции. Было обнаружено полторы сотни новых «художественных композиций». Немного, конечно, по сравнению с их предшественниками… но на севере Чада работать приходится в нервной обстановке. Границы-то открыты. Рядом - неспокойный суданский Дарфур. Кто угодно может заехать, ограбить, пострелять, нацарапать на неолитических фресках неприличные слова, обидеть археологов. Но будем надеяться, что и русским исследователям достанется что-нибудь вкусненькое. Вот возьмем, и обнаружим фреску с изображением инопланетного космического корабля! Утрем нос и французам, и немцам.
Вероятность встретить необычный сюжет на скале весьма велика. Есть целые комплексы изображений «фантастических существ». Вообще, по тематике и стилистике вся наскальная живопись делится на отдельные группы. Перво-наперво нужно выделить большие эпохи, которые соотносятся с превалирующими изображениями а) диких зверей; б) быков и коров; в) лошадей; г) верблюдов. С первым периодом всё ясно: люди охотились на антилоп, зайцев, страусов и крупную дичь, дававшую более всего мяса впрок: гиппопотамов. Эта эпоха датируется VI-V тысячелетием до н.э. Затем в V-IV тысячелетиях начинается эпоха животноводства и земледелия, древние жители Сахары начинают изображать коров с громадным выменем, как одноцветных (красных охряных и белых), так и покрытых причудливым узором. Очевидно, так украшали своих самых любимых коров-кормилиц. На скалах появились сюжеты повседневной жизни - уход за скотом, уборка урожая, просеивание зерна и даже посещение парикмахера! Женщины одеты в длинные широкие юбки, их прически не менее пышны, чем у европейских дам эпохи рококо. В середине I тысячелетия древние люди уже скачут на конях и верблюдах, причем галопом. На головах - плюмажи из перьев. В руках - копья, луки и щиты. При этом в плане антропологическом древние жители Сахары на территории Чада принадлежали двум типам - как высокорослым негроидам, так и более низеньким бушменам. Коней привели сюда аграманты, вероятные предки туарегов. Верблюдов - те же туареги и арабы-бедуины. При этом все исследователи отмечают, что, несмотря на то, что живопись сохраняет сюжетную динамичность на протяжении пяти тысячелетий, она в итоге утрачивает то, что можно назвать детальностью и скрупулезностью. Очевидно, что усыхание великого сахарского озера Чад и его ответвления (Борку), сделало жизнь более суровой и людям стало уже не до выписывания аксессуаров на поясах и юбках своих красавиц. Конечно, наскальная живопись как «направление народного искусства» не прекратилась вдруг и внезапно, однако с исламизацией кочевых племен туарегов и тубу изображения живых существ более не приветствовались. То ли лень, то ли не очень сильное рвение в вопросах религии удержали кочевников от уничтожения «греховных изображений» и они дождались своих почитателей и исследователей.
Что касается стилей, то выделяют стили, получившие названия по месту обнаружения комплексов, определивших определенную типологию. Например, стиль Тамада: изображения полихромных быков, деревень и хижин, охоту на зайцев и даже игру на арфе. Недалеко от гельты Аршей (гельта, это долина среди скал с непересыхающим водоемом) находится грот Манду-Гуэли с сюжетами на тему «верблюдов и всадников», причем есть всадники с «прямоугольными» головами (то есть изображенные чисто схематически в духе абстракционизма), так и с круглыми. В гельту Аршей кочевники тубу пригоняют большие стада верблюдов на водопой и в наше время, их фотографирование сквозь ущелье - одна из основных туристских приманок в Чаде. В верховьях реки, снабжающих это озеро водой, живут крокодилы, впрочем, довольно пугливые. Эти милые рептилии живут здесь с тех времен, когда Эннеди возвышалось на восточном берегу гигантского пресноводного моря, в котором водились твари гораздо крупнее. Мы совершили пеший однодневный поход в гельту Аршей. Ущелье очень живописное, но описывать его красоты так же бессмысленно, как и достоинства всего Эннеди. Это лучше видеть. Сначала надо пройти по широкому ущелью до того места, где среди камышей и камней прячется речка с темной водой. Она ныряет в глубокие ванны, огибает валуны. И поэтому её линия незаметна. В «верховьях» можно покупаться и постираться после изнурительного путешествия по пустыне. Крокодилы сюда не заползают, поэтому это вполне безопасно. По левую сторону открывается широкая расщелина, а внизу - озеро, в котором отражаются скалы ущелья и в котором словно фламинго «пасутся» верблюды. Звуки, которые они издают, отражаются эхом, и если закрыть глаза или просто включить воображение, то можно представить себе, что это не одомашненные верблюды там внизу, а какие-нибудь велоцерапторы пришли на водопой.
Начало же нашему знакомству с наскальной живописью Эннеди было положено в скалах массива Теркей. Не успели мы подъехать к скалам, как наш водитель Умар резко свернул к каменным «воротам», пройдя через которые мы оказались в узкой долине. Прямо перед нами открылось изображение воинов с луками и копьями. В ущелье Теркей можно найти сюжеты, на которых верблюды соседствуют с лошадьми. Это довольно редкое сочетание, которое встречается только в Эннеди, и относится к позднему периоду, к середине I тысячелетия до н.э. В общем и целом фрески Теркея датируются 2000-500 годами до н.э. Встречаются изображения древнесахарских модниц с пышными прическами и стильными украшениями.
Массив Эннеди административно относится к северной чадской провинции Борку-Эннеди-Тибести (БЕТ). Помимо Тибести и Эннеди большие комплексы наскальной живописи встречаются на равнине Ури, на границе со злополучной Ливией, бывшей некогда спорной территорией меж двух государств. В общем и целом древнее искусство северного Чада можно сравнить с родственным искусством Ливии и Алжира (Тассили-Аджер, Акакус). Родственные черты угадываются в изображении так называемых «круглоголовых людей», или белых фигур в красном «ореоле». К наиболее древним сюжетам фресок Эннеди относятся изображения дикой крупной африканской фауны, причем речь идёт иногда не только о живописи как таковой, но и о петроглифах, подобно тем, что можно видеть в Вади Меткандуш в Ливии. При этом многие изображения имеют подчеркнуто внушительные размеры, как например петроглиф с изображением «Человека из Гоноа», ростом 193 см и в маске, и если это портрет в натуральную величину, то явно не низкорослого бушмена. В Гоноа найдено более 700 гравюр. В Гуехессене и Коконе (Тибести) найдены сцены охоты на жирафов, явно относящиеся к наиболее древнему периоду.
В более поздний и более «развитый период» - эпоху животноводства, эпоху «быков», так сказать - появляются изображения домашнего скота, часто покрытые геометрическим рисунком. Иногда коровы изображаются огромными, с непропорционально большим выменем, а люди-пастухи - маленькие. Причем меж них встречаются даже псеглавцы - люди с песьими головами. Возможно, так изображали самих собак. Если честно, непонятно, что хотели сказать художники, к какой аллегории прибегали. У Пабло Пикассо тоже не всё понятно с головами. Помимо сельскохозяйственной темы многочисленны сцены повседневной жизни. Когда же приходит «период верблюдов и лошадей» , темы выгона скота и пешего преследования дичи сменяется бешеным галопом кавалеристов и мехаристов (от слово «мехари», обозначающего одногорбого верблюда).
Из наиболее значимых отдельных комплексов петроглифов (не живописи) стоит отметить «танцующих женщин» в урочище Ниола Доа, которые были описаны впервые в 1954 году капитаном Куртэ, а впоследствии - аббатом Брейлем, большим знатоком древнего искусства, и уже упомянутым нами генералом Уаром. Этот комплекс находится у эннери (вади) Гирши. Женщины Ниола Доа очень рослые, в среднем 2м 20 см. Они «танцуют» группами по 3 и 6 человек в 10-12 метрах друг от друга; их изображения занимают целую скалу. Этот комплекс относится к «животноводческой» эпохе, поскольку на плечах у прекрасных дам - палки-посохи. То есть по сути это всё - чистая буколика: прелестные пастушки, а где-то там - пастушок ну и т.п.
Из других неординарных изображений следует упомянуть композиции на скале Бодумаи в Тибести. Там можно увидеть лодки, охоту на крокодила, а также странных персонажей со звериными головами. Самая высокая галерея наскальной живописи расположилась на высоте 2600 метров на склоне вулкана Эми-Куси (изображения людей, собак, верховых верблюдов). В долине Ури найдено 146 комплексов наскальных рисунков, причем интересно то, что если в других местах художники творили в укрытиях - пещерах и пещерках, гротах и гротиках, то в долине Ури можно встретить изображения на открытых поверхностях, открытых в прямом смысле слова - ветру и солнцу, причем расположены эти изображения на отвесных скалах на высоте от двух до пяти метров. Самые древние изображения находятся вверху (фауна, охота), а пасторальные сюжеты расположились у подножия скал. Рисунки покрыты как орнаментов «в горошек», так и монохромны. Как правило, одним цветом рисовались коровы, они же были самыми большими по размерам (до полутора метров). В целом живопись долины Ури считается одной из самых богатых и утонченных в Сахаре. На одной из фресок изображено сразу 146 человек, танцующих или занимающихся домашней работой. По манере и технике изображения было установлено, что это монументальное полотно шириной 12 метров создал один человек! Кто ты, неизвестный древний Илья Глазунов, создавший коллективный портрет своей эпохи?
ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...
