Значит, Капитан Бо говорил, что этот маршрут самый живописный? Тогда почему из всего этого «великолепия» я вижу только серую каменистую тропу и собственные, перемежающие друг друга, боты на ней? Затяжной и весьма ощутимый тягун, «турецкий паровой хаммам» и бесконечный вулканический ландшафт. И только «двойная строчка» от ботинок на тропе, «двойной шов Поле-поле». Может вымотать кого угодно, не говоря о Бесноватом Клоуне, и ему подобным.
Ритм, заданный все более расплывающимся по склону Сашей, позволяет мне заняться по ходу массой полезных дел: улюлюкать, петь, крутить башней на 360 градусов, фотографировать, вести путевые заметки и участвовать в возведении все новых «могильников».
В части песенной мы с Тобиасом сменяли друг друга: то он поет, то я. Спел он песню, очень мне, грузину, что-то напомнившую. Я подхватываю: «Долго я бродил среди скал, я могилку милой искал…»
И на его «матату» я живо откликаюсь: «маТИТИ»!
Брат Джимми первым не выдерживает изматывающего темпа «Раненная в ногу улитка», и уносится вперед, прихватив с собой Тобиаса. Ну, все, теперь совсем «тухляк». С кем теперь песни «маТИТИть»?
Высадка в декорации.
А что говорят нам закорючки в «Африканском дневнике», сделанные на ходу?
«Я вижу такую картину… кинокартину: мы – американские астронавты, мы высадились на Луне. Халлелуйя, Братья! Только Луна при этом настоящая! То есть, без софитов и прочих голливудских декораций. Нет осветителей и «замрежей», нет рабочих сцены и статистов (какие на Луне статисты?) И камера только одна: придется снимать с разных углов, а затем долго и муторно монтировать…»
Действительно, перебегаю с точки на точку, то забегая вперед группы космодесантников, то в сторону. Чтобы запечатлеть их героическое Восхождение со всех возможных ракурсов: «Лунная Одиссея. 2007»!
Только почему нет обещанной научно-популярными изданиями легкости в «лунной» майклоджексоновской походке?
«…или другая картина: жалкая кучка выживших после 3-ей Мировой войны мутантов с жабрами (иначе, чем объяснить их тяжелое дыхание на этом чистом свежем воздухе?). Группа бредёт по выжженной и бесплодной земле в тщетных поисках приюта. И так вся жизнь. Не жизнь, а существование: от источника до источника зараженной радиоактивной воды…»
«Жалкий чатланин, Хануд – пацакская планета, родной. Кю-ю!»
Кили, «Barafu Hut», 4550 м.
22 октября, 18:30.
Отсюда со склона, по которому мы нудно топчемся на одной высоте, огибая Гору, вновь открывается вид на долину и город. Теперь он бесконечно далеко внизу. Зато Наша Красавица Кили в закатных лучах, на фоне синего неба безумно великолепна! И даже сейчас, в нескольких часах от Вершины, практически в одном броске, Она по-прежнему кажется НЕДОСЯГАЕМОЙ.
Последняя высота перед самой Главной, последний павший оплот – хребет Барафу. На сwахили значит «Лед». Но льда нет, есть выжженная закатом рыжая пустыня. Есть почти девять часов пути позади и есть последний лагерь, «Последний Приют Алемана». А впереди есть Ночь. Одна ночь до Нее, до Вершины. Которую мы должны сегодня ВЗЯТЬ!
«Рыбка в банке».
22 октября, 20:00.
За ужином на Александра больно смотреть: последние часы дались ему неимоверными усилиями воли. И сейчас он что-то невнятное бормочет («Парни, налейте мне супа… кость, мозговая кость…»), но нас уже не видит и не слышит: «Мне говорили, там есть еще одна промежуточная точка…»
«Саша, какая «точка»? Ты же невменяем и абсолютно неадекватен…».
Мы для него тоже уже невнятны, гулки и расплывчаты, как сквозь призму аквариума, через который он смотрит на этот странный потусторонний внешний мир. Не акцентируясь и, как бы, сквозь него. «Рыбка в банке».
Или всё наоборот? Это мы в его глазах – глупые маленькие гуппёшки, хлюпающие беспомощно жабрами и беззвучно раскрывающие рот? Все относительно… относительно стенок Этого Вселенского Аквариума. Кто знает, с какой ты сейчас стороны? Кто сегодня выйдет на промысел с крючком и леской?
Как бы то ни было, Профессор героически боролся до последнего, он сделал все что мог и даже больше. Он практически у Вершины. Но нужно вернуться домой! И это главнее.
Саша, ты БОЕЦ! Ты уже взял свою ВЕРШИНУ, потому что ПРЕОДОЛЕЛ САМОГО СЕБЯ!
Скафандр.
22 октября, 23:00.
– Джошуа, а еще Крис обещал нам на Вершине чай с медом. (Эх, продешевили. Надо было целый буфет с грудастой буфетчицей в накрахмаленном переднике на Гору заказать).
– …??? Допивайте весь чай здесь. Выход на 12 ночи. Да, чуть не забыл: сверху 6-7 слоев одежды, на ногах – 2-3.
Прямо, как Синяя Гусеница из Страны Чудес: «Откусишь с одной стороны – уменьшишься, с другой – вырастешь…»
С семью верхними слоями я справился, хоть и употел от усердия. А от бессилья протолкнуть в узкий ботинок ногу с тремя слоями носков чуть не расплакался. Стали сказываться усталость, недосып, высота, ночь и холод.
Движения как у игрушечного робота, у которого заканчивается завод. И скафандр – «Кочан капусты». Вы еще «кочерыжку» не видели.
Профессор проснулся специально, чтобы нас проводить.
«Отец, кто же теперь на Вершине будет подводить результаты конкурса на лучший параллельный перевод? С вручением призов и награждением лауреатов?»
