Вануату – Сейшелы Тихого океана: вулканы, племена и прекрасный снорк 
Эта страна произвела, пожалуй, самое благоприятное впечатление из всей Океании, не исключая и Микронезии. Даже несмотря на вроде бы начавшуюся эмоциональную усталость от продолжавшегося уже почти три недели путешествия.
Страна оказалась настолько разнообразной, что я даже затруднился предпослать рассказу о ней одну-единственную фотку, а потому выбрал сразу две – про племена и про вулкан. Вставил бы, наверное, - в соответствии с названием и третью, но камеры с функцией подводной съемки не было…
Само слово «Вануату», надо сказать, манило меня экзотикой еще с детских лет – казавшаяся ребенку незыблемой карта мира вдруг пополнилась несколькими новыми государствами с диковинными названиями. Помню, что особенно сказочно звучали «Кирибати» и «Вануату», а вот появившиеся в то же время «Тувалу» и «Белиз» производили гораздо меньшее впечатление (последний, возможно, и потому, что прежнее наименование Британский Гондурас казалось более интересным).
Мог бы я думать в советском детстве, когда и Турция с Египтом казались недоступной простому смертному экзотикой, что в конце концов окажусь на этих далеких берегах? А вот поди ж ты - доехал и насладился.
Хотя именно в Вануату случился главный логистический сбой нашего трипа по Южному Пасифику. Авиакомпания Air Vanuatu без особого объяснения причин отменила на нашу дату прямой рейс Порт-Вила – Хониара (Соломоновы острова). Деньги вернули, но пришлось искать обходные пути.
Следующий перелет по этому маршруту был доступен только через три дня. Меня это даже не особо напрягало – в этом случае, вычеркнув из своего графика нырялку на соломонской Мунде, я получал возможность посетить из Порт-Вилы еще и соседнюю Новую Каледонию, до которой всего час лету. Благо, французская мультивиза была на руках (ради таких оказий я целенаправленно и выбрал для получения шенгена именно эту страну). Ну или – как альтернативный вариант - слетать на вануатский же остров Эспириту-Санто, славящийся своим дайвингом.
Однако моим спутникам было не с руки задерживаться так надолго, а посему на маршруте возникла очередная транзитная ночевка на практически неизбежных в этих долготах Фиджи – на сей раз в Нади.
Кстати, по пути из Тонги в Вануату выхода на фиджийскую землю удалось избежать. Мы ограничились лишь двухчасовыми посиделками в хорошо уже знакомом аэропортовском зале Priority, где вновь кстати пришлась очень вкусно приготовленная курица. Вдобавок к этому в Порт-Вилу мы прилетели не ночью, как уже привыкли в этой поездке, а засветло, хотя и ближе к вечеру.
Здесь было явно теплее, чем на прохладной Тонге, однако первое впечатление несколько портил моросящий дождик. Поэтому даже внятных фоток Порт-Вилы сверху не получилось. Впрочем, на день прилета никаких особых активностей у нас предусмотрено не было, и оставалось надеяться, что к завтрашнему дню погода исправится. Что, кстати, и случилось – но уже на другом острове.
Поселили нас в самом высоком, как мне кажется, здании всей столицы (а то и страны) – гостинице Grand Hotel And Casino. Трипадвайзор обозначает этот отель как № 1 из 108 вариантов размещения «с лучшим соотношением цены и качества» в Порте Виле. На столичном острове Эфате и на других островах есть гостиницы и роскошнее, но они ориентированы на пляжный отдых, а наш «небоскреб» расположился в самом центре Порт-Вилы, что для познавательного туризма самое то. Кстати, круглое здание наверху за отелем – это Национальный конвенц-центр Вануату (место проведения различных конференций, ярмарок и подобных мероприятий).
По первому впечатлению панорама с балкона показалась несколько мрачноватой, напомнив дождливую Суву. Однако в последующие дни приятный вид на бухту и лежащий напротив курортный остров Иририки, стал неоспоримым плюсом. Даже несмотря на невысокий второй этаж.
Номер тоже был вполне достойным, качество интернета хорошее. Территория отеля совсем небольшая, однако здесь помимо казино в подвале и респектабельного ресторана европейской кухни с прекрасным завтраком нашлось место для бассейна – прямо над океанским берегом. Правда, я им так и не воспользовался – некогда было.
Отель замыкают главный променад Порт- Вилы – набережную. Прямо напротив него – магазинчики с едой и всей необходимым, кафе и рестораны, обменные пункты. В общем, здесь как-то ощутилось возвращение к несколько подзабытой за врем трипа цивилизации в ее практически полном объеме
Вечером в день прилета мне удалось немного пройтись по близлежащим кварталам Порт-Вилы. Правда, прогулка эта была окрашена в темные тона – к общей пасмурности неба добавились еще стремительно сгущающиеся тропические сумерки.
Если говорить о туристическом районе Порт-Вилы, то по сути это набережная да параллельная ей основная проезжая улица с сетью проходов и проездов между ними.
Наибольший интерес в ходе прогулок вызвал местный рынок, построенный при помощи Австралии.
Рынок весьма обустроенный, есть и отсек промтоваров, включая сувениры, но основной ассортимент – овощи и фрукты.
Напротив рынка – главная остановка пассажирских микроавтобусов. Среди заведений общепита здесь в основном фастфуд и бургерные, более изысканная кухня – в кафе и ресторанах на набережной.
Дальше улица перестает носить торгово-кулинарный характер, начинают доминировать офисы.
Фото 9
Среди них обнаружился весьма любопытный – с рельефами на морскую тему. Принадлежит он местной телекоммуникационной компании TVL.
А вот на параллельной набережной туристическая инфраструктура продолжает доминировать до самого ее окончания. Единственно, что к моменту моей сумеречной прогулки многое было уже закрыто. Как, например, центр народных промыслов (Port Vila Handicraft Market) – по сути, специальный рынок сувениров (работает до 5 вечера).
Под мелким дождиком и почти в полной темноте вернулся в гостиницу, по пути приобретя про запас бутылку вина в продовольственном магазине – привычно для Океании принадлежащему китайцам. Отдел с алкогольными напитками был выделен в отдельном помещении со стеклянными стенами, причем одной из местных продавщиц пришлось открывать его ключом. Она, кстати, удивила меня тем, что, сносно говоря по-французски, почти не понимала английской речи. Выбор был впечатляющим, доминировали не вина Нового Света, а напитки французского и испанского происхождения. Цена бутылки – около 1000 местных денег вату, или порядка 600 рублей. В плане продуктов магазин не радовал, но, как я потом понял, за ними надо было идти в Au Bon Marche, который расположен сбоку от рынка.
После легкого передыха повел группу ужинать в расположенный неподалеку ресторан The Waterfront Bar and Grill, решенный в формате пляжного бара (с пальмовыми навесами над столиками), но с достаточно большим выбором морепродуктов и блюд европейской кухни и претензией на респектабельность.
Думаю, он лучше подходит для посещения днем – отсюда открывается хороший вид на лагуну Порт-Вилы и остров Иририки (но не хуже был и с гостиничного балкона). В мокрую же погоду обнаружился существенный недостаток интерьера – дождик протекал сквозь пальмовые листья, и вода капала на гостей. Первый раз за путешествие по островам Океании, наконец, заказал себе стейк. Вануату славится своей премиальной говядиной, унаследованной от колонизаторов – похоже, в большей степени французских. Еда была неплохая, хоть и не выдающаяся, по цене – довольно дороговато.
На сем день закончился, я отправился на балкон своего гостиничного номера и в покое выпил пару бокалов припасенного вина, глядя на слегка подсвеченную лагуну Порт-Вилы.
Ну а перед рассказом о личных впечатлениях от увиденного в Вануату, по традиции дам краткую справку об этой не самой известной стране.
Название. Прежде эти острова именовались Новые Гебриды, чему обязаны неоднократно встречавшемуся в этом обзоре Джеймсу Куку. Как представляется, тропический архипелаг мало похож на своего сурового шотландского «тёзку». А потому переименование выглядит даже и логичным. Обретено название Вануату одновременно с получением независимости. Словари переводят как «эта земля навсегда». При употреблении на русском вызывает сложности – к какому роду отнести слово Вануату? То ли к среднему (проверочное слово «государство»), то ли к женскому («страна»). Мне инстинктивно ближе первый вариант.
Местоположение. С этим Вануату повезло – оно находится не в отдаленном «тупике» как та же Тонга, а на самом перепутье Океании, что делает эту страну удобной для путешествия, захватывающего сразу нескольких государств или зависимых территорий. С севера – Соломоны, с юга – Новая Каледония, с востока – Фиджи. В общем, по факту это самый центр Меланезии. Ну и до ближайшей основательно населенной страны Австралии – довольно умеренные по местным меркам 1700 километров.
Сам архипелаг Новых Гебрид по своей протяженности немаленький по общемировым стандартам, но для Океании, пожалуй, что средний – около 1200 километров. Напоминает он вилку с двумя зубцами, лежащую в меридиональном направлении верхом к северу.
Площадь суши для региона довольно велика – 12 тысяч квадратных километров, что в 4 раза больше Самоа и в 15 раз больше Тонги. А в мировом масштабе это побольше Ливана, Ямайки и Катара, но несколько уступает Черногории.
Архипелаг. Всего насчитывает 83 острова, 64 из которых населены. Они вулканического происхождения, а потому весьма гористые и населены в основном в прибрежной части. Их, как правило, окружают коралловые рифы с очень богатой морской жизнью.
Сами острова по геологическим меркам довольно молоды – самые старые северные имеют возраст около 20 миллионов лет, а южные – вообще всего порядка 2 миллионов лет. Причем приращение суши не прекращается – по данным ученых, около пятой части суши Вануату образовались в течение последних 200000 лет! Поднимаются из океана острова и сейчас – хотя и не быстро, по полумиллиметру в год.
Вануату разделено на шесть провинций, носящих диковинные названия, образованные как аббревиатуры входящих в их состав основных островов. Например, провинция Шефа ведет свое название от островов Шеферд и Эфате, на котором расположена столица Порт-Вила. А соседняя Малампа объединяет сразу три главных острова – Малекула, Амбрим и Паама.
Самый большой остров – находящийся на левом зубце архипелаге-«вилки» Эспириту-Санто (назван в честь «святого духа»), но столица находится южнее – на острове Эфате, в том месте, где зубцы вилки сходятся и начинается ее «черенок».
Климат и сезоны. Расположенное между 13 (острова Торрес) и 20 (остров Анейтьюм) градусами южной широты Вануату находится в зоне влажного тропического климата, близкого к экваториальному. Выделяют два основных сезона года – относительно прохладную и сухую зиму (апрель-октябрь) и очень влажное и жаркое лето. На гористых островах климат отличается в зависимости от локальной географии – юго-восточные склоны живут в экваториальном режиме с очень большим количеством осадков весь год, северо-западные – в более характерном для Вануату тропическом с двумя сезонами и относительно меньшим количеством осадков.
Самый сильные дожди идут здешним летом – с января по март, для этого же периода характерно прохождение мощных циклонов, идущих со стороны Кораллового моря. Иногда они могут быть весьма разрушительными.
Ниже 20 градусов температура практически не опускается, даже зимними ночами, а днем она обычно где-то в районе 30.
Наше пребывание пришлось на пересменку сезонов – середину октября. Разница между одним из центральных островов Эфате и южной Танной была налицо – если в районе столицы было пасмурно и временами мокро, то над Танной светило солнце. В принципе, это соответствует общим климатическим различиям Вануату, но каждый день, конечно, не предугадаешь.
Население. Около 250 тысяч человек. две трети из них живут на четырех наиболее населенных островах – Эфате, Эспириту-Санто, Малекула и Танна. Самая малонаселенная – северная провинция Торба (острова Торрес и Бэнкс), всего около 10 тысяч человек. В стране всего два полноценных города – столица Порт-Вила на Эфате (50 тысяч жителей) и Люганвиль на Эспириту-Санто (15 тыс.). Соответственно, на городское население приходится около четверти всех вануатцев. Однако в последнее время ощутима миграция в города из сельской местности.
Абсолютное большинство жителей страны причисляют к ни-вануату, как собирательно называют все коренное меланезийское население. Помимо них на островах живет довольно большое количество европейцев (4%). Значимо представлены также китайцы (как и много где в Океании, они хорошо представлены в розничной торговле) и потомки завезенных в качестве рабочей силы вьетнамцев
Есть и небольшое количество полинезийцев, проживающих на юго-восточных островах – Футуна (не путать с одноименным французским владением), Анива (как человеку, несколько лет прожившему на Сахалине, это название показалось очень знакомым…) и Ифира, а также в районе Меле на столичном острове Эфате и на Эмае на островах Шеферд. Как утверждают, это результат обратной миграции из Полинезии.
А вот среди меланезийцев на этих не столь уж населенных островах насчитывают свыше 100 этнических групп, причем языков выделяют еще больше (138)! Из-за этого показателя страна считается обладающей наибольшим лингвистическим разнообразием в мире. Особо выдаются здесь острова Эспириту-Санто и Малекула, на каждом из которых насчитывают примерно по 25 языков. Причем не следует думать, что такое количество наречий – плод кабинетных упражнений западных ученых, языки действительно отличаются друг от друга, и жители соседних деревень вполне могут не понимать друг друга.
Но тут у медали и обратная сторона – поскольку среднее число носителей местного языка составляет около 2000 человек, многие из них на грани исчезновения. Ну и письменность для большинства, разумеется, отсутствует.
Учитывая, что ни на одном языке не говорят более 10 тысяч человек, понятно, что островитянам нужна некая lingua franca - общий язык, который бы понимало большинство населения. На эту роль могли бы претендовать языки бывших колонизаторов – английский и французский. Но, видимо, соперничество между ними в свое время привело к тому, что ни один не стал доминирующим (хотя оба являются и по сию пору государственными).
А общенациональным в итоге стал бислама, креольский пиджин, заимствовавший лексику в основном из английского. Но с упрощенным правописанием (ближе к «как слышится, так и пишется») и грамматикой (например, в нем всего два предлога – long и blong). Например, центральный район Порт-Вилы именуется Намбаван (и пишется Nambawan) – от английского Number one.
Удивительным образом название языка происходит из французского, от словосочетания «bêche de mer». Так именуется морской огурец (трепанг), на добычу которого многие жители Новых Гебрид вывозились в колониальный период. Этот язык объединяет не только вануатцев, он понятен и говорящим на похожих пиджинах жителям Папуа-Новой Гвинеи и Соломоновых островов.
Еще один парадокс – будучи самым распространенным в Вануату, бислама, однако, не является образовательным. Школьное обучение проходит на английском и французском, по выбору учеников. Да и первый словарь этого языка вышел только в 1995 году. Однако на бисламе выходят газеты, транслируются телепередачи, его можно встретить на рекламных щитах. И уже несколько тысяч человек, преимущественно городской молодежи Порт-Вилы и Люганвиля, называют этот язык своим родным. Так что вполне вероятно, что при нынешних темпах урбанизации через пару поколений бислама станет полноценным доминирующим языком Вануату.
Понимать его для знающих английский довольно просто. А мне, с моим плохоньким английским, бислама и вовсе показалась понятнее классического инглиша…
В религиозном плане абсолютное большинство вануатцев – христиане, среди которых наибольшим числом представлены пресвитериане, англикане, католики и адвентисты. Обращает на себя отсутствие заметного влияния нетрадиционных церквей – таких как мормоны, столь распространенных в соседней Полинезии. Специфической религией являются получившие широкую известность карго-культы, довольно причудливая форма почитания предков, связанная с имитацией технологической деятельности с целью получения даров (чуть подробнее об этом ниже).
Люди. Меланезийцы сильно отличаются от уже привычных по этой поездке полинезийцев. И не только цветом кожи, от которого получили свое обобщенное название. Они совсем не похожи на объемных и плотных сородичей, рожденных, как кажется, для игры в регби. Вануатцы гораздо мельче и худощавее. Но по степени приветливости схожи. Причем это в полной мере проявляется не только в заточенном под туристов центре Порт-Вилы, но и где-нибудь в глубинке Танны, где тебе так же машут рукой. Видимо, это составляет серьезный контраст с обычно упоминаемой неприветливостью папуасов, да и на Соломонах градус доброжелательности где-то вполовину ниже.
История. Считается, что первые поселенцы - папуасы с Новой Гвинеи - появились на островах 4000 лет назад. Вторая волна переселенцев пришла сюда еще 1000 лет спустя – по следам культуры лапита ее относят к выходцам с Тайваня, предшественникам полинезийцев. Это предмет гордости современных вануатцев – ведь из этих археологических данных выводится заселение Полинезии (по крайней мере, Фиджи и Самоа), а то и Восточной Микронезии, именно с Новых Гебрид.
Ранняя история Вануату из-за отсутствия письменных источников изучена очень мало. Наиболее известным деятелем считается Рой Мата, первый или один из первых меланезийских вождей, объединивших под своей властью архипелаг. Причем легенды рисуют его пришельцем откуда-то с юга (хотя современное ученые предполагают его родиной север или северо-запад). По его следам у нас было целое путешествие, поэтому подробнее об этом персонаже расскажу попозже.
Примерно к этому же времени относят обратную миграцию групп полинезийцев, заселивших юго-восточные острова архипелага
Первое знакомство европейцев с Новыми Гебридами случилось в начале XVII века, когда весной 1606 года португалец на испанской службе Педро Кирос достиг сначала островов Бэнкс, а затем и крупнейшего острова Новых Гебрид, названный им Australia del Espiritu Santo (нынешний Эсипирту-Санто) и принятый за часть так вожделенно разыскивавшегося Южного материка.
Фамилия Кироса – одна из важнейших в истории открытий Океании. Он был главным навигатором во второй экспедиции Менданьи в 1595-1596 годах, открывшей Маркизские острова и архипелаг Санта-Крус в составе Соломоновы острова, а после смерти главы предприятия принял на себя руководство эвакуацией экспедиции на Филиппины, по пути предположительно заплыв на Понпеи в Микронезии (о чем я уже писал).
10 лет спустя он, уже главой, отправился в новую экспедицию в Океанию, где стал первооткрывателем нескольких мелких островов, ныне отнесенных к Кирибати, а также, возможно, Таити и архипелага Туамоту. Так как с определением долготы в те времена было очень плохо, то точно атрибутировать упомянутые Киросом земли затруднительно (и Понпеи, кстати, искали совсем в другом месте).
Но именно Эспириту-Санто Кирос считал главной жемчужиной открытых собою земель. Вынужденный из-за болезни покинуть благословенный остров он всю оставшуюся жизнь посвятил безуспешным попыткам организовать новую экспедицию и последующую колонизацию. Но эпоха больших испанских географических открытий подошла к концу, а Кирос обрел славу последнего из великих испанских мореплавателей.
Новые Гебриды оставались вне поля внимания европейцев еще почти 150 лет, пока в 1766 году их не переоткрыл француз Луи Бугенвиль. Но прижившиеся название шестью годами дал вездесущий Джеймс Кук, превзошедший в своих путешествиях и открытиях самого Кироса.
В XIX веке интерес европейцев принял более прагматический характер. Все началось с вырубок сандалового дерева на острове Эроманга, куда для работы привезли полинезийцев. А затем уже самих вануатцев начали вывозить на работу в другие колониальные владения в статусе полурабов (так называемые «черные дрозды»). Именно к этому периоду, кстати, относится возникновение языка бислама. До половины взрослого мужского населения в это время было вывезено с архипелага. Эта драматическая страница истории имеет большое значение для памяти и культуры вануатцев. Вот, например, традиционный рисунок на песке «Корабль черных дроздов» в музее Порт-Вилы».
Примерно тогда же в Вануату стали проникать христианские миссионеры. Но процесс катехизации местного населения затянулся на век, причем судьба некоторых миссионеров была трагической – так известный лондонский миссионер Джон Уильямс был убит и съеден туземцами с Эроманги. Окончательного успеха христианство достигло только в середине XX века.
К концу XIX века Вануату стало местом конкуренции английских и французских колонистов, причем последних было примерно вдвое больше. Как мы помним, именно в это время шла борьба за раздел сфер влияния во всей Южной Океании, что на Самоа, к примеру, привело к перманентной гражданской войне.
А вот по поводу Новых Гебрид великим державам удалось договориться – вероятно, что вследствие заключенного в 1904 года общего англо-французского союза, позже обратившегося Антантой. И вот в 1906 году возникает уникальная государственная форма – совместное владение-кондоминиум Англии и Франции. При этом колонисты (французы на севере и англичане на юге архипелага) фактически сохранили собственные автономии, единым был по факту только суд.
Положение меланизийцев в те годы начало улучшаться, многие из ранее вывезенных вернулись домой, а для работы на местных плантациях был организован ввоз вьетнамских рабочих из Французского Индокитая, число которых достигало нескольких тысяч. Небольшая вьетнамская диаспора существует в Вануату до сих пор.
Вторая мировая война принесла на Новые Гебриды большие перемены. Новые Гебриды, равно как Новая Каледония и Французская Полинезия, заявили об отказе от признания режима Виши и о присоединении к «Сражающейся Франции» Де Голля сразу после ее создания летом 1940 года. В случае кондоминиума Новых Гебрид другой вариант, наверное, мог бы привести к немедленным столкновениям между французами и англичанами.
В марте 1942 года на острове Эфате была создана американская военная база, использовавшаяся для операций против японских войск на Соломоновых островах. Именно этому периоду нынешнее Вануату обязано появлением аэропорта Бауэрфилд (названный так в честь погибшего американского летчика), строительством первого госпиталя, развитию дорожной инфраструктуры.
Еще больше присутствие американцев сказалось на более близком к месту непосредственных боевых действий на Гуадалканале острове Эспириту-Санто, где были построены сразу три взлетно-посадочной полосы и военно-морскую базу. Ныне один из самых значимых туристических объектов - Million Dollar Point, где на берегу и в самом океане буквально закопана американская техника, которую по тем или иным причинам войска не стали вывозить по окончании войны.
Первое близкое знакомство населения захолустной колонии с благами современной цивилизации дало неожиданные гуманитарные последствия – рождение того самого карго-культа. Наблюдая за удивительными вещами и устройствами прибывших американцев, местные жители пришли к выводу, что это магия и что белые перехватывают подарки предков, направленные самим островитянам. И для того, чтобы привлечь внимание предтеч нужно имитировать деятельность пришельцев. Отсюда создание макетов взлетно-посадочных полос, деревянных макетов самолетов, авиационных вышек и всякое подобное.
Этот феномен, напоминающий сюжет «Пикника на обочине», широко разошелся в современной политической (и не только) публицистике и стал широко известным в мире. Конечно, сейчас большинство карго-культов прекратило свое существование, но наиболее известное Общество Джона Фрума по-прежнему представлено на острове Танна. Там же действует и генетически восходящее к карго-культам поклонение принцу-консорту Великобритании Филиппу.
Послевоенные годы прошли под знаком движения Вануату к независимости. При этом позиция совладельцев кондоминиума существенно различалась – британцы хотели поскорее сбросить с себя бремя содержания далекой и невыгодной колонии, тогда как французы рассчитывали на сохранение контроля над Новыми Гебридами. Последнее обстоятельство было связано и с близостью французской Новой Каледонии, добыча никеля на которой нуждалась в рабочей силе, которую планировалось завозить с соседнего архипелага.
В конце 1970-ых годов сторонники независимости начали вести себя весьма активно, устраивая массовые акции в свою поддержку и требуя референдума. Это требование не обладало однозначной поддержкой населения и политической элиты, отчего страна оказалась на грани массовых беспорядков между конкурирующими меланезийскими политическими силами.
В этих условиях колонизаторы сочли за благо предоставить Новым Гебридам независимость, которая была провозглашена 30 июля 1980 года. На торжественной церемонии били как раз в этот тамтам, ныне представленный в экспозиции Культурного центра Вануату в Порт-Виле.
Однако обретение независимости не было совсем беспроблемным. Накануне ее провозглашения на острове Эспириту-Санто была провозглашена независимая республика Вемерана, поддержанная франкофонным населением и американским фондом, рассчитывавшим на превращение Эспириту-Санто в «налоговый рай». Восставшие продержались 12 недель, блокируя аэропорт и основные правительственные учреждения. Британцы и англичане фактически просаботировали просьбу правительства Вануату о подавлении протеста. На помощь пришел военный контингент из Папуа- Новой Гвинеи, тоже меланезийцы, что дало им поддержку части населения Эспириту-Санто. Противостоять им восставшие могли только луками и стрелами, камнями и пращами. Поэтому война, получившая название «Кокосовой» продлилась недолго.
Последующая политическая история Вануату была довольно бурной, особенно в 90-ых годах, когда дело дошло даже по попытки государственного переворота со стороны парамилитарной организации, мотивировавшей свои планы разгулом правительственной коррупции. Впрочем, до степени анархии, случившейся в соседних Соломоновых островах, дело все же не дошло. Проблемы были в значительной степени решены децентрализацией управления, и сейчас Вануату производит впечатление вполне спокойной страны.
Власть. Парламентская республика с мало что решающим президентом. Основная формальная власть – у премьер-министра, но крайняя политическая фрагментарность, связанная с полиэтническим и сложным территориальным составом населения, заставляет его балансировать между разными политическими силами и отдельными депутатами, дабы получить поддержку большинства. Поэтому нередки смены премьер-министров в ходе одной парламентской каденции.
На последних выборах в 2016 году в 52-местном парламенте оказалось представленными 16 партий да вдобавок 8 независимых депутатов. Традиционно противостоящие друг другу партия «Вануаку» (англофоны) и Союз умеренных партий (франкофоны) уступили первое место выдвинувшей лозунги меланезийского традиционализма Партии земли и справедливости. Но правительство возглавил представитель небольшой регионалистской (франкофонской) партии Шарло Салвай, родом с острова Пентекост.
Избирательная система в Вануату считается крайне коррумпированной, на депутата смотрят в первую очередь как на источник пожертвований и «полезных» дел. Местная политическая культура также не приветствует участие женщин в политике, так что в предыдущем составе парламента не было ни одной женщины.
Специфическим органом страны вляется национальный совет старейшин, известный как Малвату-Маури Malvatu Mauri). Этот совет имеет конституционное право обсуждать все вопросы, связанные с обычаями и традициями. Однако совет не обладает какой-либо законодательной властью, а представляет собой совещательный орган.
Следует отметить, что власти Вануату всерьез относятся к сохранению традиционной культуры, что отражено и в законодательстве страны. Наиболее принципиальным вопросом здесь является право собственности на землю. Оно принадлежит только островитянам, придерживающимся традиционного образа жизни (Kastom, от английского Custom). При этом сдавать ее в аренду аборигены имеют право на срок не более чем в 75 лет – на жизненный цикл косовой пальмы.
Международные отношения. Важный для Океании момент: Вануату поддерживает дипломатические отношения с Китаем, игнорируя Тайвань и получая от Поднебесной экономическую помощь.
Непонятная ситуация относительно взаимоотношений с Абхазией – в 2011 году сообщалось о признании этого непризнанного государства и установлении с ней дипотношений, однако два года спустя Вануату уже официально признало территориальную целостность Грузии.
Экономика. Вануату считается одной из самых бедных стран Океании, да и мира в целом. Впрочем, по Порт-Виле этого не скажешь, она выглядит поцивилизованнее, чем многие другие столицы Океании.
Промышленность в стране практически отсутствует кроме сравнительно скромной добычи марганца и небольших предприятий легкой и пищевой отраслей. Основа экономики – рыболовство (в том числе выдача иностранцам квот в своей исключительной экономической зоне) и сельское хозяйство. В стране преобладает натуральное сельское хозяйство (то есть самопрокорм), в котором занято до 80% населения. Помимо традиционных для стран Океании копры, какао, кавы и кофе (годится как сувенир) Вануату славится своей говядиной – наследием европейских колонистов. Она вкусная, пробовал лично.
В стране также создан международный офшорный центр, ведется работа по масштабному привлечению инвесторов из-за рубежа. В последнее время довольно большую ставку делают на туризм.
Как добираться. Так как Вануату находится на перекрестке путей Океании, вариантов добраться сюда немало. До аэропорта Бауэрфилд (Порт-Вила) летают самолеты разных авиакомпаний из Брисбена и Сиднея (Австралия), Окленда (Новая Зеландия), Нади и Сувы (Фиджи), Хониары (Соломоновы острова), Порт-Морсби (Папуа – Новая Гвинея), а с июня 2019 года должны возобновиться рейсы из Мельбурна. Ну и, конечно, сюда можно долететь из близлежащего французского заморского департамента Новая Каледония, куда отправляются два рейса в день.
Международные рейсы прибывают и в главный аэропорт Санту-Эспирито Пекоа-Филд, расположенный в 40 км от Люганвиля. Сюда можно добраться из Брисбена и Сиднея, но рейсы эти выполняются довольно редко. Так что обычно проще лететь с промежуточной остановкой в Порт-Виле.
Еще одна возможность посещения Вануату – это круизы. В местное лето (то есть в нашу зиму) они отправляются из Австралии и Новой Зеландии практически еженедельно, включая, как правило, крайней точкой Порт-Вилу, но иногда и Люганвиль. Есть и сквозные маршруты, например, до Таити, но они ходят существенно реже. Но, понятно, в круизе возможно только очень краткое, на несколько часов, знакомство со страной. Зато одновременно можно посетить Новую Каледонию. Круизы эти выполняются на люксовых комфортабельных судах, а потому достаточно дороги.
Внутренний транспорт. Регулярное авиасообщение, обеспечиваемое Air Vanuatu, очень развито. Из Бауэрфилда есть рейсы примерно в 15 местных аэропортов, причем на некоторых островах сразу несколько посадочных площадок. Немало рейсов выполняются и из Люганвиля, который выполняет роль хаба для северной части страны. В Люганвиль и на Танну назначаются 2-3 рейса в день, на остальные острова самолеты летают обычно 1-2 раза в неделю.
Есть также развитая служба авиатакси и заказных авиаперелетов, которые носят экскурсионный характер, но при этом часто предусматривают посадку, а то и ночевку на соответствующих островах.
Существует также паромное сообщение между островами. Особо им не интересовался, могу только сказать, что основные линии идут от Порт-Вилы до Люганвиля и Танны, ходят паромы раз в неделю и добираются до точек назначения приблизительно за полутора суток. Если кому интересны детали, их можно изучить здесь
https://www.facebook.com/VanuatuFerryLtd.
На островах существуют службы такси. Тариф на проезд из аэропорта Бауэрфилд фиксированный. На всякий случай привожу стоимость – вдруг кому понадобится.
Про общественный транспорт особо не расскажу, поскольку в этой поездке он не был нужен. Оживленная остановка микроавтобусов была замечена напротив рынка в Порт-Виле. Также весьма заметно движение катеров от набережной Порт-Вилы до курорта Иририки. Ходят они часто и вроде бы круглосуточно, отправление от середины набережной, рядом с рынком и недалеко от нашего отеля.
Визы и таможня. Виза россиянам не нужна. Разрешен беспошлинный ввоз до 200 сигарет или 100 сигарилл или 50 сигар или 250 грамм табака; до 1,5 л крепких спиртных напитков и до 2 л вина; до 250 грамм туалетной воды и до 100 мл духов, а также других изделий общей стоимостью до 20000 вату (около $200) и предметов одежды и вещей личного пользования. При въезде заполняешь очень строгую декларацию, но серьезной таможенной проверки нет.
Время. +8 часов к Москве или +11 к Гринвичу. Перехода между зимним/летним временем нет, что приводит к тому, что разница с южными штатами Австралии периодически изменяется.
Валюта. Называется вату, 1 вату это примерно 56 копеек, для удобства цену можно делить на два. 1 доллар США, соответственно, около 120 вату. Для обмена я использовал австралийские доллары, запасенные еще в Голд-Косте, они здесь более в ходу, чем американская или европейская валюта. В некоторых местах ими можно и расплатиться. Карточки в ходу практически везде (но, конечно, не на сувенирных рынках).
Связь и электричество. Одна из немногих стран Океании, где работал мой Beeline. Роуминг не особо бюджетный, но и не самый дорогой – 25 рублей входящий звонок, 100 рублей исходящий, 30 руб. SMS, 90 рубле за 1 Мб интернета.
Также страна славится своими нестандартными почтовыми отделениями. Одно из них расположено почти на вершине действующего вулкана Ясур, а второе – единственное в мире – под водой.
Розетки австралийские, с тремя вилками.
Туристическая привлекательность. Страна может предоставить массу интересных аттракций – так что наше путешествие включало посещение максимум четверти из них. В их числе:
- первоклассный снорк и пляжи;
- дайвинг (в наибольшей степени на Эспириту-Санто, включая знаменитый рэк «Кэлвин Кулидж»);
- визиты к племенам, по сию пору ведущий традиционный образ жизни (особенно остров Малекула);
- действующие вулканы (наиболее доступный Ясур, но также Амбрим и другие);
- знаменитые ритуальные прыжки «нагол» на острове Пентекост, где молодые люди прыгают с 30-метровой вышки, привязавшись ноги лианами – этакий предшественник бэйсджампинга;
- традиционное искусство рисунков на песке, внесенное в список нематериального Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО;
- ритуалы карго-культа на Танне
и многое другое.
К моему удивлению, по данным Всемирной туристской организации, число туристов, посетивших Вануату уступает количеству визитеров даже на Самоа. Но по личным впечатлениям туристическая инфраструктура здесь развита гораздо больше, да и в целом страна явно стремится развить этот сектор по максимуму – в том числе и потому, что иных источников дохода не так много.
Но, пожалуй, моя справка о стране чрезмерно затянулась. Пора вернуться к личным впечатлениям.
Второй день на Вануату начался с раннего подъема, сытного завтрака и дороги в аэропорт: нас ждал перелет на остров Танна. Поскольку возвращаться в будущем нам нужно было в тот же отель, то большой чемодан я оставил в камере хранения гостиницы, отправившись в путь с легким рюкзаком.
Дорога до аэропорта оказалась недолгой, пробок замечено не было. Внимание привлек дожидавшийся туристов у входа в аэровокзал джип, оформленный под традиционную хижину.
Кстати, свое название Бауэрфилд получил в 1942 году в честь пропавшего без вести во время битвы за Гуадалканал американского летчика Гарольда Бауэра, до того сбившего 11 японских самолетов.
Доместик аэропорта был весьма оживленным – шла регистрация сразу на несколько рейсов на другие острова.
Но главное внимание привлекло даже не это, а обилие авиапредложений для туристов. Большинство из них, конечно, включают трип на ту же Танну со знаменитым вулканом Ясур – дневной, вечерний или с ночевкой.
Но были и альтернативные варианты – например, полет над альтернативными действующими вулканами Лопеви и Амбрим, а также высадку и лодочный трип на соседнем с Эфате острове Эпи. Стоимость всех однодневных туров примерно одинаковая – около 50 тысяч вату, ночевка увеличивает цену еще тысяч на 10, в зависимости от уровня ресорта.
Быстро миновав все формальности и чуть подождав вылета в зале ожидания, идем к небольшому, пассажиров на 15, самолетику (это фото сделано в хорошую погоду на Танне, но самолет тот же самый).
А по соседству готовился к вылету его более солидный собрат, стилизованный под воздушную акулу.
Взлетали в легкой дымке и тумане, что наводило на грустные размышления о погоде на Танне. За облаками не удалось сфотографировать находящийся по маршруту остров Эроманга – тот самый, на котором в свое время съели упомянутого выше британского миссионера. Однако приземлились мы уже при ярком солнце – даром что время перелета всего минут 40. И хорошая погода, конечно, очень радовала.
Аэропортик, именуемый Whitegrass, здесь очень небольшой, принимает пару регулярных рейсов из Порт-Вилы в день – утренний, на котором мы прилетели, и послеобеденный, рассчитанный на закатное посещение вулкана Ясур и ночевку. Ну и плюс – различные виды авиатакси и небольшие экскурсионные самолетики.
Вход в аэропорт украшен тотемом.
В самом здании аэропорта вывешены две нарисованные карты – всего острова и местного «мегаполиса» Ленакеля. Здесь помечены все варианты размещения, достопримечательности и административные учреждения.
Остров Танна. То ли первый, то ли второй (после Эспириту-Санто) по туристической привлекательности остров Вануату. Расположен к югу от Эфате с Порт-Вилой. Площадь – 555 квадратных километров, вытянут с северо-запада на юго-восток, длина 40 км, ширина 19 км.
Местное название – Parei, а слово «Tanna» означает на одном из местных языков «земля» - впервые из европейцев посетивший остров Джеймс Кук (опять он!) спросил туземца о наименовании острова, взяв в руку горсть земли, на что и получил ответ, дословно переводящийся как «почва».
Население – свыше 30 тысяч жителей, «столицей» числится Исангель, к которому примыкает несколько более крупный Ленакель. Заселен в основном с западной части, со стороны Кораллового моря. В центре находятся «кастом деревни», жители которых сохраняют традиционный образ жизни. На острове пять местных языков.
На юго-востоке Танны находится его главная фишка – вулкан Ясур, который считается самым доступным из извергающихся вулканов мира (видимо, постоянно действующих, потому что до никарагуанской Масайи добраться было, с учетом перелета на Танну, и попроще). Тут замечательный снорк (и. вероятно, дайвинг, но этот вопрос не был изучен за краткостью пребывания). Также Танна является центром основных карго-культов Вануату –общества Джона Фрума и движения Принца Филиппа.
А еще название острова громко прозвучало на весь мир в 2015 году, когда австралийско-вануатский фильм «Танна», повествующий о сложностях любви в условиях традиционного племенного уклада, был представлен премьерой на Венецианском кинофестивале и вошел в шорт-лист премии «Оскар» в разделе фильмов на иностранном языке (куда в тот год не вошел «Рай» Андрона Кончаловского, выдвинутый Россией). Сейчас на острове вокруг этого создается определенный культ, организуются специализированные экскурсии по местам его съемок с участием звезды фильма Мэри Вавы, непрофессиональной актрисы, снявшейся в главной роли.
Минут десять – и нас привозят в отель Tanna Evergreen Resort & Tours, в котором нам предстоит провести две ночи. Это самая близкая к аэропорту гостиница, и она часто используется для экскурсионных авиатуров на вулкан с ночевкой – наряду с еще двумя, расположенными севернее - White Grass Ocean Resort & Spa и Rockwater Resort. Последние уровнем повыше, но и наш Evergreen, управляемый европейским менеджментом, оказался тоже вполне неплох. Обычно описывается как «четверка», но это, конечно, не в европейском понимании.
Ресорт украшен какими-то несколько странноватыми архитектурными «излишествами».
Но главное, что расположен он на обрыве, с которого открывается прекрасный вид на Коралловое море.
Плюс украшен цветущими растениями.
Размещаться в отеле можно в паре вилл и в двух двухэтажных корпусах.
При этом тот, который находится ближе к рецепции получше по качеству номеров. Здесь было чисто, не жарко. Насекомые не мешали.
Поскольку отель находится на отшибе от основных поселений, то не только завтракать, но и обедать и ужинать разумно здесь же. Кормят неплохо, включая и свежую рыбу, хотя, пожалуй, что дороговато. Но в целом все вполне на уровне. Кстати, поесть можно и на террасе, с видом на море.
В названии гостиницы не зря используется слово Tours – здесь организуют самые разнообразные аттракции: от хрестоматийного восхождения на вулкан Ясур, снорка и посещения племен до конных прогулок и рыбалки. Наша туристическая программа была организована как раз менеджментом Evergreen.
Причем довольно плотно. Так после прилета нам дали отдохнуть не больше часа. А потом посадили во внедорожники с открытыми кузовами – часть пассажиров определилась там, часть села внутрь машины. Сверху мне показалось приятнее – и ветерок обдувал и можно было фотографировать без помех. Конечно, пришлось слегка подышать пылью, но не критически.
Проехали некоторое время вдоль побережья, поглядев на не особо примечательные виды Ленакеля.
Затем свернули в центр острова, наш путь лежал в традиционную (Kastom) деревню Louinio. Здесь наши джипы уже встречали местные жители, одежда которых вызывала ассоциации с первобытными временами – женщины и девочки только в юбках, сплетенных из травы, а мальчики и мужчины в весьма специфических набедренных повязках, настойчиво акцентирующих мужское достоинство.
Началось знакомство с деревней с приветственного танца, в котором участвовали почти исключительно женщины.
Грудь у всех дам была обнажена, но одна из участниц танца очевидно этого стеснялась и прикрывала ее рукой.
Танцевали местные жительницы весьма задорно, так что одна из участниц нашей группы решила поучаствовать в веселье, стараясь обучить вануаток весьма популярной в российских детсадах игре «Ручеек».
Затем нас повели знакомить с традиционными занятиями аборигенов. Кормление зерном кур (и примкнувшего к ним пса) не показалось нам слишком оригинальным. Но дальше нам продемонстрировали более интересный процесс приготовления традиционной местной еды. Сначала размололи кокосовую копру.
А затем изготовили рулетики с кокосовой стружкой и жареными бананами, завернутыми в пальмовые листья.
Ну и угостили. Сначала народ не решался, опасаясь довольно-таки антисанитарных условий приготовления, но потом все махнули рукой и попробовали. Жертв и пострадавших в итоге не оказалось, а кушанье было довольно вкусным (но до уровня тонганского лу, конечно, не дотягивало).
Сия процедура происходила в одном из крайних домиков собственно деревни. Туда нам строго-настрого запретили заходить и даже фотографировать, чтобы не мешать обычному быту сельчан. Я все-таки не удержался и украдкой щелкнул.
Следующим пунктом экскурсионного меню стало добывание огня трением. Мужчина из деревни с помощью своего маленького сына без труда с этой задачей справился, повторив потом еще раз на бис, а позже пояснив, что тут важно выбрать правильное дерево.
Дальше нам предоставили небольшой перерыв, в течение которого была возможность выбрать сувениры для покупки. В основном это были коралловые браслеты, сумки из пальмового волокна, ракушки и прочие довольно примитивные безделушки.
Я же купил странноватый выточенный из дерева сувенир, напомнивший мне летающего, маша ушами, слона. Но оказалось, что это только отколовшаяся часть более сложной конструкции, которая вроде бы изображает мудреца с орлом (не слоном!) на голове. Ну, пусть будет так. Обошлось мне это загадочное сломанное изделие долларов в 7.
Перед отъездом нас опять порадовали несколькими танцами. На сей раз начинали мужчины.
Затем к ним подключились и женщины.
А затем присоединяться к танцорам предложили и гостям.
Закончилось наше пребывание в деревне торжественными рукопожатиями со всеми присутствовавшими сельчанами.
Конечно, после посещения таких мест всегда возникает вопрос – показывают ли тебе реальную жизнь (ну, или ее элементы) или абсолютно постановочное шоу. В данном случае, мне кажется, это была настоящая деревня, в которой живут реальные люди. И, по рассказам сопровождающих, они почти не соприкасаются с деньгами, потому как преимущественно ведут натуральное хозяйство. И такая подлинность, конечно, делает этот визит особенно интересным.
Но, разумеется, нельзя поверить, что увиденные нами вануатцы полностью застряли в первобытном мире. Например, их дети ходят в выглядящую вполне по-современному школу, спонсируемую международными организациями. Только учебное заведение это находится в нескольких километрах от посещенной нами деревни.
По возвращении в гостиницу (а вся поездка заняла часа 3-4) у нас осталось всего часа полтора на обед и небольшой отдых. Меня такая плотность даже несколько обеспокоила – хотел бы посноркать, но было непонятно, найдется ли для этого время.
В районе трех дня вновь отправились в путь – сначала по уже знакомому береговому маршруту до Ленакеля, а затем свернули в более плотные джунгли центральной части острова, чтобы достичь главной достопримечательности Танны – вулкана Ясур.
Дорога заняла порядка полутора часов, причем по извилистым горным дорогам машины шли весьма небыстро. По пути мы проехали через полосу довольно-таки сильного дождя, что не очень обрадовало тех, кто ехал в открытом кузове. Пришлось уплотниться в кабине, и только одна из работниц отеля, поехавшая с нами, стоически переносила осадки без всякой защиты.
Когда перед нами показался Ясур, дождь, к счастью, закончился. Отпустив в этом месте нашу местную спутницу, отправившуюся пешком в свою деревню, мы начали фотографировать суровый вулканический пейзаж.
Если посмотреть более панорамно, то видно, где лава появилась совсем недавно, а где на вулканической породе уже вовсю проросла зелень.
Подъехав к визитор-центру, мы покидаем отельные джипы, дальше нас повезут на местном транспорте. Подходы и подъезды к вулкану охраняют резные деревянные идолы.
Но прежде надо немного подождать, пока соберутся все, желающие подняться к вулкану, а их несколько десятков. Для более удобного ожидания на большой поляне подготовлены специальные пеньки. Причем они промаркированы по странам, и про нашу родину не забыли.
На другой стороне – огромный и чрезвычайно ветвистый баньян. Это заставляет вспомнить, что именно на Танне находится баньян, позиционируемый как самый большой в мире (почему-то в программу нашего визита его посещение не входило).
Помимо рассказа о вулкане и мерах безопасности нам преподнесли еще один вариант народных вануатских танцев. Несмотря на большее число участников и более внушительные костюмы, эта церемония, пожалуй, произвела меньшее впечатление, чем дневная. Все-таки она куда больше походила на показательное выступление профессионалов.
Наконец садимся в местные открытые джипы, коих не менее десятка, и минут 15 едем по местами весьма крутому подъему к конусу вулкана. Вокруг небольшой, но бурно разросшийся на плодородной вулканической почве тропический лес. Особое впечатление производят гигантские, будто оставшиеся с Юрского периода папоротники.
Вот мы и самого подножья. Наверх ведет обустроенная лестница, построенная китайцами и открытая относительно недавно – в июне 2017 года.
В ее начале поставлен почтовый ящик голубого цвета – желающие могут отправить свои послания непосредственно с вулкана. Тоже фишка.
Поднявшись на предвершинную террасу, оглядываюсь назад и вижу довольно впечатляющую панораму, на которой четко видна граница между зеленью и лавовым полем.
В этот момент слышен громкий звук. Ого! Неужели я пропустил вулканический выброс? Буквально вбегаю наверх, спрашиваю у поднявшихся чуть раньше – что они видели. Оказывается, не больше моего – в кратере вулкана уютно располагается облако. Ходим вдоль кромки, потом подымаемся слева еще выше по склону. Но видим одно и то же – плотную дымку над жерлом. Максимум, что можно рассмотреть – это то, как эта дымка во время выбросов окрашивается в розовато-красный цвет.
Временами кажется, что дымка вот-вот разойдется – в какой-то момент становится видной противоположная сторона кратера, но… Само жерло, увы, так и не открывается. Начинаем волноваться – обидно же было бы уйти, так и не увидев огненную жизнедеятельность вулкана. Как компромисс - еще одно достижение – на одну из террас после выброса падают раскаленные вулканические бомбы.
Особенно грустно моим спутникам – я все-таки уже видел течение лавы на Масайе в Никарагуа. И почти возмущает несправедливость – все неудобства, связанные с попаданием вулканического пепла, мы испытываем, а зрелище, ради которого сюда добрались, отсутствует. Постепенно сгущаются сумерки, и некоторые члены нашей группы понуро отправляются вниз. И тут происходит чудо – правый от нас край кратера обнажается от дымки, и вылетающие из кратера куски лавы эффектно светятся в подступающей темноте.
На Ясуре в обычном состоянии нет потоков лавы, активность проявляется в выбросе раскаленных докрасна кусков вулканической породы. Один из них, довольно крупный, внезапно падает на самую близкую к нам террасу. Его цвет весьма красноречиво свидетельствует о высоченной температуре. Становится даже немного боязно – вдруг что-то подобное упадет рядом с нами, а то, не дай бог, и на нас.
Становится все темнее и взрывы все больше напоминают фейерверки. Не зря все-таки экскурсии на вулкан подгадывают именно под закат!
Темнота совсем сгущается, и нас сперва вежливо, а потом все настойчивее просят спускаться. Идем по другому пути, чем поднимались – здесь лестницы нет. Приходится светить под ноги фонариком на мобильном, но это не сильно помогает. Да и склон крутоват. Но ничего, главное – мы увидели вулкан в действии!
Не без труда добравшись до машин, возвращаемся к визитор-центру. Здесь нам предлагают чай/кофе и небольшую фруктовую закуску. Выходя из здания, натыкаемся на новую трудность – как в темноте найти именно наши отельные джипы. К счастью, водители сами выискивают нас в толпе выходящих.
Еще полтора часа тряски по грунтовке – и мы в отеле, где ужинаем и, полные впечатлений от первого дня на Танне, расползаемся по номерам.
Для себя подвожу основные итоги, которые вполне положительны. Прежде всего, позитива добавляет обустроенность Танны – я предполагал, что это будут задворки Вануату, без особых изысков, в лучшем случае на уровне Тувалу, а в худшем – как на маршалльском атолле Арно. А тут и отель заметно выше классом, и туристическая инфраструктура Танны в целом вполне качественная.
Может быть, Ясур не произвел такого сильного впечатления как ранее Масайи – и из-за дымки, и из-за отсутствия лавовых потоков. Но это известная проблема – первое впечатление всегда самое сильное. Так, например, эффект от Ниагары для меня оказалось сильнее, чем от объективно более внушительного Игуасу, потому что именно американский был первый увиденный водопад-гигант. Но, что очень существенно, слегка поломавшись, вулкан нам открылся, и эмоции от этого были очень яркими.
На следующее утро, к моей радости, объявляется свободное время до полудня. Вот как раз то свободное время, когда можно попробовать посноркать. Подход к воде у отеля выглядит не слишком гостеприимным, поэтому спрашиваю у работников гостиницы, где можно попасть в воду попроще. Они несколько неопределенно указывают влево от отеля.
Вместе с двумя спутниками из нашей группы трогаемся в путь. По пути, в заводи речки, текущей по нижней части территории отеля, обнаруживаем цветущие лилии.
Дальше дорога становится непростой – идти приходится по буграм кораллового происхождения, пробираться по которым в шлепанцах весьма неудобно.
Мои спутники быстро разворачиваются назад, а я настойчиво продолжаю идти. Но путь по берегу упирается в джунгли, продираться через которые неохота. Приходится выходить на залитые водой кораллы, впрочем, и идти здесь гораздо проще. Дохожу по ним до мыса слева, но никакого «более простого» входа в воду не обнаруживаю.
По кромке кораллов идет группа вануатцев, собирающих моллюски. Такое я уже видел на Кирибати. Они приветливо машут руками, я отвечаю. И решаю, положив прихваченный пакет с полотенцем и фотоаппаратом на возвышающийся над водой коралловый нарост, пройти к обрыву. Пара десятков метров, и вот она, стенка. Осторожно спускаюсь вниз – все в порядке, плавать можно.
Натягиваю маску – и вот она, подводная красота! Снорк великолепный –прекрасные узорчатые кораллы самых разных форм и цветов. Рыб тоже хватает, но какого-то особого «крупняка» нет. Они и понятно – тут прямо лабиринты между коралловыми стенами, и максимальная глубина метров 5-10. Конечно, никаких течений, которые любят те же акулы, нет.
Но и без этого впечатления потрясающие. Не так мало мест в мире, где я сноркал, но, пожалуй, сравнить можно только с Темплом в Шарм-эль-Шейхе (но там нет таких лабиринтов) и Кота-Кинабалу в Малайзии (там глубина была метр-полтора и коралловое поле было совершенно плоским). Но и в сравнении с ними здесь кажется интереснее. Подчеркиваю, речь именно о коралловых зарослях. Были, конечно, снорк с десятком акул на внешнем рифе микронезийского Япа и неожиданное плавание с китовой акулой на острове Святой Елены, но и с ними Танна вполне сопоставима.
С огромным удовольствием проплавал пару часов в коралловых лабиринтах. Жалею, что не было со мной фототехники с возможностью подводной съемки, дабы запечатлеть открывшееся великолепие.
Не зная ситуации с течениями, не рискую плыть подальше от берега, хотя там видны новые коралловые горы. И, видимо, зря – с самолета днем позже увидел, что коралловые барьеры вокруг Танны простираются на километры. Доплываю по коралловым стенкам до отеля и вижу, что вход в воду здесь мало отличается от того, по которому входил я, так что прогулка налево оказалась бесполезной. В конце возвращаюсь на место отправления, чтобы забрать оставленные вещи и прямо по кораллам двигаюсь в номер.
Нас ждет отправление к новому приключению – следующей туземной деревушке. Но в само поселение на сей раз мы не попали, ограничившись представлением аборигенов в природных «декорациях». Надо сказать, было оно умело спланированным и поставленным, однако все же было понятно, что, в отличие от вчерашней деревни, это все же аттракцион для туристов.
На входе на землю племени нас встретила провожатая – очень симпатичная меланезийка в нарядной национальной одежде.
И тут же нас слегка напугал раскатистый и громкий звук, причину которого мы поняли чуть позже. Вдруг, откуда ни возьмись, на нас буквально наскочили несколько туземцев, издававших громкие крики, воинственно потрясавшие копьями и имитировавшие нападение с самыми решительными целями. Вот это внезапное появление вызвало уже неподдельный испуг!
За время экскурсии этот прием повторялся несколько раз. Но мы постепенно начали к нему привыкать и даже обнаруживать прячущихся, чтобы внезапно выскочить на нас, «дикарей».
Наконец, туземцы утомились, и нас заверили, что пугалки кончились. В это время мы как раз дошли до огромного баньяна, и здесь стала ясна разгадка таинственного хвука – его издавала девочка, стоявшая на ветке на довольно большой высоте.
Тут же, под баньяном нам продемонстрировали чудодейственную силу местного растения. Правда, вовсе не как лекарства, а как средства для переноски занедуживших – оказалось, что сложенные листья легко выдерживают немалый вес.
В этот момент самого старшего из нашей группы куда-то увели, а мы продолжили наш маршрут. По пути наша провожатая показала нам корень кавы, который она заметила и выкопала тут же. Слегка поплутав по дорожкам-лабиринтам между деревьев, вышли на большую лужайку. Здесь нам показали еще один местный обряд – уже на любовную тематику. В зависимости от того, пристанет ли специально заговоренные листики друг к другу или нет, должно стать ясно – привязан ли объект симпатии испытуемого к нему или нет. В нашем случае все было удачно, но те, кто наблюдал за процедурой, утверждали, что проводивший ее вождь слегка смухлевал.
Тем временем на нашу поляну прибыла целая процессия, главной персоной в которой стал наш товарищ, обряженный по местным обычаям и сопровождаемый туземцами.
В качестве «вождя пришельцев» ему была предложена почетная чаша с кавой. Закончилось все небольшим заключительным танцем аборигенов.
В целом эта экскурсия нам понравилась, а для меня дополнительным плюсом стало то обстоятельство, что она оказалась не слишком продолжительной, потому как мне хотелось еще поплавать среди чудесных коралловых стенок.
Впрочем, тут возникла определенная дилемма – повторить свой снорк или добраться до расположенной в нескольких километрах севернее Blue Cave, круглой каверны, заполненной морской водой и несколько напоминающей посещенную нами на Самоа океанский бассейн То-Суа. Там же есть проход в пещеру, которая на фото выглядит довольно живописно, особенно при солнечном свете.
Сейчас даже не знаю, верно ли я поступил, отказавшись от посещения этой достопримечательности, но тогда я был столь увлечен коралловыми красотами Танны, что выбор пал все-таки на снорк.
На сей раз я зашел в воду прямо у отеля. Некоторые трудности возникли только с тем, чтобы пройти босиком от входа в воду до обрыва – кораллы все же довольно острые. Но зато не нужно было делать крюк в сторону. Проплавал еще часа два – почти до самого заката. И в знакомом направлении влево и в новом для себя направо.
В последнем случае по коралловым стенкам добрался до находящегося за мысом соседнего отеля White Grass Ocean Resort & Spa. Он, очевидно, более высокого класса, больше всякого внутреннего убранства плюс оборудованный (включая волейбольную площадку) пляж. Но народу я там совсем не встретил. Но самое важное отличие – наличие длинного каменного пирса, ведущего в море и провешенной еще дальше веревки. Это, конечно, сильно упрощает вход в воду и снорк. В конце пирса в кораллах образована довольно глубокий, метров 8-10 колодец, в который интересно нырять.
Наградой за результативно проведенный день стал красивый закат, на который я любовался из нашего отеля – ведь он ориентирован точно на запад.
Как-то я так расслабился на Танне, что упустил важный момент – расспросить местных гидов о локальных карго-культах и их нынешнем состоянии. Это, конечно, жаль.
С утра пораньше – но после завтрака, конечно, - вновь едем в аэропорт, пора возвращаться на Эфате. Здесь проходим непривычную процедуру – взвешивают не багаж, а пассажиров. Чтобы потом рассадить правильно для лучшей балансировки небольшого самолетика. В процессе ожидания к нам робко походит отец французского семейства и интересуется, ждем ли мы самолета в Бауэрфилд или он уже улетел. Так его обескуражило столь малое количество ожидающих. Мы его успокаиваем, говоря, что без него никуда не отправимся. Помимо нашей группы и этой семьи в самолете только пара местных, так что даже наш авиамалыш не заполнен полностью.
На сей раз погода благоприятствует осмотру Новых Гебрид с высоты птичьего полета. Сквозь синеву моря легко различить простирающиеся на километры от побережья Танны коралловые рифы.
Эромангу, к сожалению, вновь разглядеть не пришлось, поскольку я сидел с левой стороны. Но зато отсюда были лучшие виды приближающегося острова Эфате, пусть здесь нас вновь встречали пасмурное небо и небольшая дымка.
Видны песчаные отмели и кораллы, опоясывающие главный остров и близлежащие мелкие островки (на фото – курортный Эракор).
Еще через пару минут становится видна Порт-Вила и ее бухта, являющая составной частью залива Меле. Можно рассмотреть остров Ифира и зашедший в порт круизный лайнер.
Наш полет закончен, и где-то в 10.30 мы выходим на летное поле аэропорта Бауэрфилд, где пришвартовался также самолет Air New Zwaland.
Быстро доезжаем до отеля, где я беру свой основной багаж, оставленный на время путешествия на Танну. Совсем немого времени на приведение себя в порядок, и мы отправляемся на экскурсию по Эфате.
Остров Эфате. «Столичный остров» Вануату, здесь находится главной город страны Порт-Вила. Имеет вулканическое происхождение, но относительно невысок. Над вулканическими породами лежат известняки. Самая высокая точка – гора Макдоналд, 646 метров. Берега скалистые, кое-где сформировался окаймляющий риф.
Возле побережья находятся острова Нгуна, Мосо, Пеле, Эмао, Лелепа и более мелкие.
Люди расселены в основном на побережье, внутренняя гористая часть острова заселена слабо. Две трети из 67 тысяч жителей проживают в Порт-Виле. На Эфате и окружающих его островах используются шесть местных языков, но общеупотребительным является бислама.
Открыт все тем же Джеймсом Куком в 1774 году. Он назвал остров «Островом Сэндвич», в честь Джона Монтегю, 4-го графа Сэндвичского, который был патроном его экспедиции (Как известно Гавайские острова тоже некоторое время именовались Сэндвичевыми, однако до нынешнего времени имя этого деятеля на карте мира сохранилось только в Антарктике, где находятся Южные Сэндвичевы острова).
В XIX веке на острове сложились два поселения европейцев – англичане поселились на северо-западе, в районе гавани Хаванна, а французы выбрали место южнее, обозначив его как Франсвиль – на месте нынешней Порт-Вилы. Позже сюда из-за засухи и малярии переселились и британцы.
В 1889-1890 году Франсвиль пережил краткий период независимости, причем в крошечной «республике» было объявлено всеобщее избирательное право, однако право быть избранными получили все же только белые колонисты, которых было в десять раньше меньше, чем туземцев.
На Эфате немало туристических аттракций, в том числе объект Всемирного наследия ЮНЕСКО – домен вождя Роя Маты. А для россиян особенно интересен будет памятник русскому мореплавателю Василию Головнину, поставленный в Порт-Виле в 2009 году в ознаменование 200-летия первых контактов россиян и вануатцев. Случилось это на фоне обсуждения в тот момент дипломатического признания Абхазии и Южной Осетии со стороны Вануату.
Вокруг острова проложена автомобильная дорога нормального качества.
Начинаем день на Эфате с музея в Порт-Виле, официальное название которого The Vanuatu Cultural Centre. Здание достаточно большое, стилизовано оно под туземную традиционную хижину. Большая часть внутреннего помещения – одноэтажная, и только в задней части сооружен небольшой балкон.
Нам с гордостью показывают черепки культура лапита: из этой керамики ученые выводят гипотезу о направлении заселения Полинезии – как раз через Новые Гебриды как транзитного пункта. Как продолжение этой темы среди экспонатов – макет полинезийского плота, на котором древние мореходы преодолевали тысячекилометровые морские расстояния.
Много интересных тотемов, вырезанных из дерева в человеческий рост, а часто и выше.
А есть и мелкие фигурки, больше похожие на детские игрушки - как эта собачка.
Не обошлось в нашей экскурсии и без интерактива. Сначала сотрудник культурного центра исполнил традиционную мелодию на местном музыкальном инструменте.
А затем нам представили рисунки на песке – традиционную культурную практику Вануату, внесенную в список мирового нематериального Всемирного культурного наследия ЮНЕСКО.
Гид умело и быстро нарисовал симметричный рисунок. В отличие от приведенного выше, обозначавшего страдания «черных дроздов», этот символизировал счастливую любовь.
В целом культурный центр мне понравился – даже больше, чем Национальный музей Фиджи. Ну я и купил на память небольшой фотоальбом про Вануату, который, правда, был на французском языке, но для картинок это ведь не так важно?
Выйдя из помещения культурного центра, мы обнаружили, что на газоне-площади перед ним устанавливают сцену и звуковое оборудование. Оказалось, что здесь вечером проходит музыкальный фестиваль.
Слева от Культурного центра Вануату находится далеко не самое величественное здание парламента Вануату.
А напротив него – памятный знак, изображающий традиционные деньги Вануату. Ныне он символизирует богатство и процветание, к которым стране еще идти и идти…
Дальше наша экскурсия продолжается за пределами столицы – в гостях у очередного племени, в Pepeyo Cultural and Educationад Site, близ деревни Теоума.
Встретили нас островитяне уже знакомой попыткой напугать криком и нацеленными копьями – но мы уже были научены прежним опытом, и особо не паниковали.
Вслед за тем к нам навстречу вышел вождь в нарядной одежде, который официально разрешил нам пройти на территорию общины.
Непосредственным гидом-проводником у нас стал сын вождя, одетый тоже довольно нарядно.
Затем широкими тропинками, проложенными в джунглях, мы прошли к месту рассказа о жизни аборигенов.
Сначала нам объяснили, как жители этого племени ловят рыбу – оказалось, что ее парализуют в воде соком некого местного растения, а затем нанизывают на острогу.
Все это сопровождалось небольшим назидательным вступлением о необходимости беречь природу, каковой тезис явно был заимствован от европейцев и приходил в некоторое противоречие с изложенным выше способом рыбной ловли.
Далее рассказ о гастрономических предпочтениях туземцев продолжился на фоне целого склада пищи. Как оказалось, один из местных корнеплодов (ямс, кажется) закапывают в землю на несколько месяцев, где он, так скажем, ферментируется. Пробовать результат мы благоразумно не стали.
Дальше нам показали еще одну достопримечательность – накамале, домик для торжественного употребления кавы. Правда, сам напиток не предложили, сославшись на жесткий хронометраж
После этой части нас ждала шоу-программа на специально отведенной полянке. Ее сопровождал уже другой представитель племени – как оказалось, чужак, женатый на дочери вождя. Он рассказал, что здешнее племя происходит с острова Футуна (вануатского, а не того, что принадлежит Франции). То есть по факту, они, скорее, должны быть полинезийцам, чем меланезийцами. Что отчасти и подтверждалось более корпулентным сложением. Сам наш провожатый, впрочем, больше походил на меланезийца, причем явно входил в составляющих 10% этой расы блондинов (рецессивный признак).
Представление началось с хождения по раскаленным углям. Здоровенный абориген сначала разжевал какое-то растение и смазал им свои пятки.
А затем не спеша прошелся по горячим углям туда и обратно, при этом весело улыбаясь.
А после этого нас ждал концерт самодеятельности. Начал его сопровождающий нас меланезиец-шоумен игрой на традиционном ударном инструменте, состоящим из набора бамбуковых труб.
Потом к нему неожиданно подключились соплеменники, игравшие на гитарах, чем-то вроде маракас, которыми ударял ходок по раскаленным камням, и даже бутылках.
Все это было довольно бойко, но производимая этим бэндом музыка в стиле кантри, конечно, не особо походила на традиционное искусство аборигенов. Но, в целом, было весело.
Общее впечатление от визита было хорошим, и я бы даже купил каких-нибудь сувениров, однако специально изготовленные для них стеллажи оказались пусты…
Последним пунктом нашей не слишком продолжительной экскурсии стало посещение водопада. Но это были не наиболее известные каскады Меле, а водопад Rarru на реке Рентапао, входящий в состав комплекса Eden on the River.
Хотя перед началом нашей экскурсионной поездки нам настойчиво предлагали прихватить плавки и купальники, на месте оказалось, что купаться здесь сегодня запрещено. Недавно прошедшие дожди переполнили реку, течение сильно убыстрилось, вследствие чего пришлось ограничиться внешним осмотром.
После входа и перед тропинкой на сам водопад расположены пара вольеров. Попугаи меня не сильно заинтересовали, а вот огромный сухопутный краб решительного синего цвета вызвал немалое любопытство.
Идем к водопаду. Поток действительно бурный.
Вода уже почти достигла уровня деревянной платформы, с которой спускаются в воду в более спокойных условиях. И сейчас там все огорожено запрещающими лентами. Так что максимум получилось слегка помочить ножки в мутном потоке.
Доходим до самого водопада.
Не могу сказать, что он сам по себе производит сильное впечатление – высота падения воды довольно небольшая. Видимо, основной интерес здесь – именно что искупаться. Иначе вряд ли бы этот каскад занимал 4-е место среди достопримечательностей Порт-Вилы по рейтингу Tripadvisor.
На обратном пути проезжаем мимо какого-то большого комплекса строений. Выясняется, что это кампус Южно-Тихоокеанского университета – общего высшего учебного заведения почти для всей Океании, включая новозеландские Ниуэ, Острова Кука, Токелау и даже находящиеся в Микронезии Маршаллы и Кирибати. Почти все факультеты находятся на Фиджи, но в окрестностях Порт-Вилы базируется, можно сказать, святая святых – Школа права. Подобное есть только в Самоа, где находится центр обучения сельскому хозяйству.
Организаторы предлагают нам пообедать (хотя по времени это выходит что-то среднее между обедом и ужином) в ресторане по пути. Назывался он Vila Chaumieres и располагается на берегу узкого морского залива Эмтен, который в этом месте уже больше похож на тихую и весьма заросшую речку. На террасе с видом на воду, за большим общим столом мы и угнездились.
Ресторан специализируется на рыбе и морепродуктах, подают в нем и знаменитого местного кокосового краба, живущего на пальме. При этом все это приготавливается в стиле изысканной французской кухни, так что место могу с удовольствием рекомендовать гурманам. Хотя здесь и достаточно недешево.
За трапезой возник вопрос - что делать завтра? Вылет у нас запланирован на послеобеденное время, а никакой программы наутро не предусмотрено. Листая местный туристический буклет, обнаруживаю, что недалеко от Порт-Вилы, на морском берегу, есть объект всемирного культурного наследия ЮНЕСКО под названием «домен вождя Роя Маты». В нашей компании находится человек, как раз «коллекционирующий» посещения такой категории объектов, и он горячо поддерживает эту идею.
Обращаемся к нашим сопровождающим – можно ли устроить это завтра утром? Через некоторое время оказывается, что да. Начинается небольшой торг по стоимости, в результате которого запрошенная цена сокращается на треть. План на завтра согласован!
В Порт-Вилу мы приехали уже в сумерках. Хотелось немного отдохнуть и не идти специально на ужин. Но на деле вечер таил новые неожиданности. Начинались они довольно прозаически – я, преодолев лень, решил сходить в магазин, дабы купить себе каких-нибудь закусок на легкий ужин в номере. При этом, прочитав про сеть Au bon marche («по низкой цене» в переводе с французского) как наиболее продвинутую, решил дойти до одного из них. На карте значился магазин в центре, но мне показалось, что я там проходил, но супермаркета не было.
Так что двинулся в более дальний – на другом углу бухты. С освещением в вечерней Порт-Виле не очень, поэтому дойдя до развилки, я понял, что искать путь в намеченный магазин в потемках довольно затруднительно, и свернул на более светлую улицу, надеясь найти хоть какой-то продуктовый. Но дорога неожиданно вывела меня в уже знакомое место – перед Культурным центром Вануату.
А там уже начался тот самый музыкальный фестиваль, собравший несколько сотен человек. Тут же прилавки с едой и напитками (безалкогольными). Постояв некоторое время и послушав вариации на тему рока, я решил запечатлеть это зрелище, но ничего снимающего, даже телефона, с собой не прихватил. Поэтому пошел обратно в гостиницу. Дойдя дотуда, впрочем, успел сделать еще одно задуманное – нашел центральный Au bon marche, который расположился на поперечной улице напротив рынка. Вернувшись в отель, встретил одного из спутников, и на концерт мы пошли вместе.
Когда пришли наверх, веселье продолжалось. Причем жанры были весьма разнообразными – сначала попса, потом парень читал рэп, затем выступала какая-то детская группа, вызвавшая ассоциации с «Ласковым маем». И всех толпа приветствовала с примерно одинаковым энтузиазмом.
Закончилось все неожиданно – на сцену вышла низенькая полноватая женщина, которая начала взволнованным голосом рассказывать о необходимости сбережения лесов. Через некоторое время мониторы по бокам украсились изображением спонсора мероприятия – Ассоциации лесников Вануату, и резон происходящего стал более понятен. Но минуте на десятой все это поднадоело, и мы отправились восвояси.
Последний вечер в Вануату закончился неспешной трапезой с купленной в Au bon marche прекрасной говядиной и чоканьем французским вином со спутниками на соседнем балконе.
На следующее утро мы двинулись к местам жизни, деятельности и смерти вождя Роя Маты. Напомню, что этот деятель XIII века считается первым объединителем Новых Гебрид и является героем местных легенд, близким к роли отца-основателя (хотя и подчеркивается, что он прибыл на острова откуда-то извне).
Ехать на машине на северо-запад пришлось чуть менее часа. Сам домен, включенный в список Всемирного наследия ЮНЕСКО, представляет собой почти треугольник. Его вершины находятся на трех разных островах – собственно Эфате, близлежащего Лелепы и более удаленного Эретоки, который входит сюда полностью, нарушая тем самым правильность геометрии.
Приехав на берег моря, мы слегка подождали лодочника, отвозившего нас на экскурсию. И одновременно любовались прозрачной водой Кораллового моря. На заднем плане фото – остров Лелепа (кстати, этот снимок стал юбилейным, тысячным для моего фотоаппарата).
По пути к первому пункту с удовольствием разглядывали зеленые берега Эфате. Кстати, эта часть острова входит в так называемую «буферную зону» памятника ЮНЕСКО.
Видно, что берега сложены скалистой породой, полностью поросшей деревьями и травой.
Итак, первая остановка – местечко Мангаас, еще в пределах Эфате. Это так называемая «резиденция» Роя Маты, то есть поселение, в котором вождь жил и правил. До начала XVII века ему наследовали потомки, причем Рой Мата стало из личного имени титулом, переходящим от отца к сыну. Когда же прямая линия наследования прервалась, Мангаас был покинут и объявлен священным местом, в котором нельзя было ни жить, ни вести сельское хозяйство, ни даже разговаривать и трогать камни или деревья, ибо последние считались местами пребывания духов.
Может быть поэтому здесь так хорошо сохранились огромные деревья? Как, например, этот гигантский баньян.
С рукотворным наследием дело обстоит похуже. На берегу о прошлом напоминала лишь осыпь камней, из которых были сложены древние строения. А памятники, расположенные поглубже, выглядели минималистски. Как например, место для убоя свиней.
И еще более скромный камень, который выступал в качестве «трона» вождя.
Наиболее сохранившимся выглядело место для проведения магических ритуалов, огороженное микрооградкой из замшелых булыжников.
В общем, деревья смотрелись явно выразительнее.
На специальной полянке располагаются предметы материальной культуры туземцев – лежащий тамтам и стоящий идол. Выглядят они старыми, но, предполагаю, относятся все же к эпохе более поздней, чем время Роя Маты.
В общем местечко довольно приятное – жаль, что здесь нельзя устраивать пикники.
Заранее договариваясь о времени возвращения с экскурсии, мы вновь пошли на поводу паникеров из группы, всякий раз боявшихся опоздать в аэропорт. Это всегда заканчивалось малоосмысленным двухчасовым ожиданием в аэропорту, но так им было «спокойнее», видите ли.
На данной экскурсии такая боязнь опоздать оказалось особенно неудачной – в программе было предусмотрено посещение только двух островов. В самом путешествии, видя, что со временем все нормально, мы начали разговор о том, чтобы добраться и до третьего. Однако нам сказали – острова в программе будет два, но можно выбрать какой второй – Лелепа или Эретока. Остановились все же на ближнем.
Так что на Эретоку, где находится могила Роя Мату, удалось только посмотреть издали. Остров забавной формы, напоминает шляпу. Или удава, проглотившего слона, если вспомнить «Маленького принца».
Минут через десять после перехода через пролив высадились на небольшом пляже на Лелепе.
Главная достопримечательность этой локации – пещера, в которой означенный Рой Мата умер. Как гласят легенды, правил он мирно, но был предательски убит собственным братом – то ли уколот отравленным дротиком, то ли просто поднесенным ядом. Во всяком случае, умирал он мучительно и небыстро – и как раз в пещере на соседнем острове, именуемой Феле.
Для входа в нее нужно подниматься довольно круто вверх, по дуге огибая скалы. По пути сквозь густые заросли открываются виды на неправдоподобно лазурное море.
Место начинает производить впечатление еще до самой пещеры. Потрясающе округлые многоярусные скалы сразу заставляют вспомнить рельеф барселонской «Педреры» Гауди.
Ну и сама Феле тоже весьма примечательна. Начиная с размеров – 52 метра на 47, высота конусообразной пещеры – целых 35 метров. Из-за такой величины светло здесь только у входа, а дальше становится темновато.
Так что разглядеть здешние наскальные рисунки можно лишь подсвечивая фонариком.
Изображают они людей, рыб и разное прочее.
Покидая пещеру вновь удивляюсь так изящно изваянными природой формами скал.
И запечатлеваю себя на фоне входа в пещеру.
Еще раз пытаемся договориться о поездке на Эретоку, но у лодочника и сопровождающих четкий хронометраж, туда мы не успеваем. Остается только посмотреть напоследок на оставшийся не посещенным нами остров-шляпу.
Кстати, объяснение того, почему могилу великого вождя оборудовали на столь удаленном от его «резиденции» острове, таково: его соплеменники просто боялись его неугомонного духа, который не оставил бы их в покое и после смерти.
Вернувшись на место отправления еще немного подождали микроавтобуса, который должен был вернуть нас в Порт-Вилу. Ожидание скрасил бокал пива, купленный в прибрежном баре и выпитый с видом на океанские воды, Лелепу и соседний остров Мосо. Кстати, для желающих тут оборудована терраска прямо на дереве.
В целом поездка очень понравилась, в ней удачно сочетались морская прогулка, знакомство с древностью и посещение внушительной природной достопримечательности – пещеры Феле. Удивительно, что этот объект отсутствует на Tripadvisor. Кстати, надо поправить и Википедию, которая утверждает, что посещение домена Роя Маты запрещено.
На обратной дороге открылась красивая панорама бухты Меле. Именно здесь создано единственное в мире подводное почтовое отделение. Наши сопровождающие предложили его посетить, однако нырять никто готов не был, даже я.
Маленький островок у берега – это пляжный остров Hideway, являющийся одной из обычных стоянок для круизных кораблей, идущих из Австралии до Вануату. А на берегу напротив него – несколько отелей с пляжной специализацией.
По приезду в Порт-Вилу у нас оставалось еще часа полтора до отъезда в аэропорт. Передо мной встал выбор – то ли сплавать на островок Иририки, на который я уже изрядно насмотрелся из гостиничного номера, то ли прогуляться по центру Порт-Вилы. Выбрал все-таки второй вариант – во-первых, чтобы увидеть столицу Вануату при солнечном свете, а не в сумерках, как в день прилета. А, во-вторых, не было полной уверенности, что кораблик с Иририки доставит меня вовремя, к отъезду в аэропорт. Так что на остров-курорт опять только посмотрел.
Начал с более подробного осмотра рынка.
Тут же в обеденное время работает что-то вроде фудкорта, несколько местных забегаловок с вариациями домашней кухни.
Здесь я встретил одного из спутников по группе, уже стававшего после еды. Тот сказал, что в целом неплохо. Решил тоже поесть здесь, в аутентичной обстановке. Взял то, что было в меню заявлено как говяжий стейк, но по приготовлению напоминала скорее отбивную, обильно политую соусом.
В целом неплохо, хотя, пожалуй, и жестковато. Зато гарнир огромных размеров. Но, главное, - поел по-местному, да еще и дешево, цена на говядину мало отличалась от той, по которой стейки продавались вчера в Au bon marche. Хотя, наверное, более разумным выбором здесь будет рыба.
Насытившись, прошелся по сувенирным рядам – всего на рынке не менее десятка лавочек этой специализации. Причем в них продают не повторяющиеся, а оригинальные вещи. Купил традиционных черепашек, расписанный вручную тут же продававшей его художницей шарфик, еще какую-то мелочь.
Прогулялся по центральной улице и набережной, на которых немало кафе, ресторанов, но еще больше пунктов продажи экскурсий. Вот, например, предложения по водным прогулкам по прилегающей бухте.
Я бы прокатился, но времени уже не оставалось. Как и на то, чтобы проехать еще раз по острову Эфате, что предлагали в этом симпатичном турофисе.
В центре набережной расположено стилизованное под национальные традиции крытое общественное пространство. Я привык называть его по-кирибатийски «манапеа».
Нашлось здесь место и детской площадке.
Самое туристическое средоточие Порт-Вилы – противоположный от нашего бывшего отеля конец набережной. Здесь стоит большой, но полупустой внутри Port Vila Handicraft Market, где я купил еще какую-то мелочевку и вануатского кофе в подарок, каковой получатели потом вроде хвалили.
А прямо за ним – культовое для туристов и экспатов кафе «Намбаван», названное так в честь одноименного района Порт-Вилы. Но оно действительно номер один для визитеров столицы Вануату. Именно отсюда начинаются практически все экскурсии по Порт-Виле и острову Эфате утром и днем. Именно здесь царит и главное веселье по вечерам. У кафе же находится один из дайв-центров (два дайва с полной арендой снаряжения – 14900 вату), тут же продают вертолетные экскурсии и прочее-прочее-прочее.
Грех было не посидеть в таком знаковом месте. Правда, есть после обеда на рынке уже не хотелось, так что ограничился напитками. Кстати, пицца с голубым марлином стоила здесь 1000 вату маленькая и 1600 большая.
Что же, пора в аэропорт. Бросаю последний взгляд на набережную Порт-Вилы.
Поездка в Бауэрфилд была быстрой, условия вылета вполне приличными. Запомнилось лишь наклеенное на стойки регистрации объявление, не рекомендовавшее шутить относительно вопросов безопасности.
Еще немного, и остров Эфате скрывается за пеленой облаков.
Резюме по Вануату. Вот так, деталью за деталью восстанавливая поездку, как бы объективируя ее, вроде бы и не видишь ничего особо выдающегося по сравнению с другими странами на маршруте. А, между тем, именно Вануату подарило самое большие позитивные эмоции в этом путешествии, сродни тому, какое было в поездке по Микронезии на Кирибати.
Даже не знаю почему так. То ли в силу разнообразия предложенных нам аттракций. То ли тем, что нам удалось заглянуть в быт местных племен. То ли из-за возможности передохнуть, свободно погуляв по Порт-Виле и посноркав на Танне. То ли туристической, да и общей развитостью этой земли, сочетающей наследие непохожих культур двух колонизаторов – Англии и Франции.
В общем, это место не обмануло моих ожиданий, хотя и оказалось совсем иным, чем я себе представлял. Я представлял Вануату каким-то захолустьем, а все оказалось с точностью до наоборот.
Этот архипелаг на Тихом океане напомнило мне другие острова, находящиеся в Индийском. Я имею в виду Сейшелы, которые тоже привлекают именно своим разнообразием и природной красотой. Конечно, это сходство не дословное, а сущностное, трудно передаваемое на письме. Но мне показалось именно так.
Как я уже писал, из всей посещенной Океании именно в Вануату я бы хотел вернуться в первую очередь. Такое же желание вызывают Тонга и Палау, но там интерес сугубо тематический – плавание с китами и нырялка соответственно. А здесь так много всего, еще не посмотренного…
А что дальше?Нас вновь ждала третья по счету ночная пересадка на Фиджи, на сей раз в Нади. Процедура прилета/контроля была привычной. За исключением разве того, что параллельно с нами эти процедуры проходило большое количество военнослужащих фиджийской армии в форменных синих беретах. Насколько я понял, это были участники миротворческого контингента в какой-то из «горячих точек», причем прилетели они на лайнере какой-то необычный для Океании авиакомпании, греческой что ли?
А дальше меня ждали неделя на Соломоновых островах и три дня на Науру, уже в режиме совсем самостоятельного путешествия. Надеюсь, что хватит запала написать и про эти страны – но уже в отдельных отчетах.
