Полная финансовая раскладка будет в конце отчета, хотя и по ходу текста я часто упоминал о конкретных расходах. Чтобы избежать печатания нулей в цифрах с индонезийскими рупиями, в тексте я употреблял сокращение «ТР», что означает «тысяч рупий». В переводе на наши деньги 1ТР примерно равна 3,3 рубля. По состоянию на начало 2011 года курс доллара по отношению к индонезийской рупии был примерно 1доллар:9ТР.
14 февраля 2011
Вылет из Куала Лумпура состоялся почти по расписанию, в 13:00. Через три часа мы благополучно приземлились на юге острова Сулавеси в аэропорту города Уджунг Панданг (он же – Макассар). По пути из иллюминатора я видел несколько других островов, больших и маленьких, которые были окружены мелководьем изумрудного оттенка. Кроме меня, в самолете было всего около десятка «бледнолицых» (кстати, на индонезийском «иностранец» так и звучит - «оранг пути», т.е. «белый человек»). От нечего делать начал сочинять в полете песенку про Сулавеси (приведу ее полностью в конце сего повествования).
Получил в аэропорту Макассара без проблем визу на 30 дней (25 долларов США). Хотя по плану у меня стоял на сегодня перелет на север острова, в город Манадо, я особо не рассчитывал, что вечером туда будут рейсы, и уже прикидывал, где лучше заночевать в Макассаре, и на чем туда добираться (аэропорт находится далеко за городом). Но выяснилось, что в 20:35 до Манадо есть рейс компании Lion Air. Билет, правда, стоил недешево, 871ТР в один конец, т.е. почти 100 долларов США (по сравнению со 140 долларами за перелет рейсом AirAsia из КЛ в Макассар и обратно, на расстояние больше в несколько раз). Но я этого ожидал и заложил лишнюю сотню долларов в свой «travel budget». Недели две назад я пытался через Интернет заказать билет из Макассара в Манадо на рейс компании «Мерпати», который обошелся бы мне меньше, чем в 50 долларов, но не получилось: не прошла оплата по карте «Visa» (потом я узнал, что это обычная ситуация при Интернет-оплате среди индонезийских авиакомпаний). Но все, что делается – к лучшему: зато не пришлось торчать лишнюю ночь в Макассаре («Мерпати» летает по утрам), а на завтрашнее утро билет на «Мерпати» при покупке его в кассе аэропорта обошелся бы в 750ТР – не слишком большая экономия по сравнению с рейсом «Lion Air».
Поменяв в официальном обменнике аэропорта 200 долларов на 1.750ТР, я тут же потратил половину из них на билет до Манадо. Хорошо, что я сам разыскал кассы в аэропорту (они оказались в дальнем конце от зоны прилета), иначе пришлось бы «разориться» на лишние 50-60 долларов. Дело в том, что еще при получении багажа меня «окучил» солидно выглядевший «помогайка», в костюме с бэйджиком, и, узнав, что я стремлюсь в Манадо, забрал мой паспорт, попросил меня ждать у какой-то стойки бронирования отелей и куда-то убежал «помогать». Я подождал пару минут, осмотрелся, «прочистил уши от лапши» и, оставив большой рюкзак рядом со стойкой под присмотром ее хозяйки, пошел искать кассы самостоятельно. Вернувшись минут через 15-20, застал на месте встречи радостного «помогайку», который тут же сообщил, что я могу сегодня же улететь в Манадо за 1.300 с чем-то тысяч рупий. То есть этот прохиндей хотел содрать с меня больше, чем в полтора раза по сравнению с нормальным тарифом. Я забрал у него свой паспорт и махнул ему ручкой: пусть ищет других «лопухов».
Оставшееся до начала регистрации время (пару часов) сидел в открытом кафе рядом с зоной вылета, попивая кофе с местными «пирожками» и фаршированными блинчиками (все вместе – всего за 20ТР, и весьма вкусно). Познакомился с разговорчивым «аборигеном», бывшим полицейским, который летел в город Посо, в центральной части Сулавеси, и которому тоже предстояло скоротать до вылета несколько часов. Он неплохо говорил по-английски, т.к. после завершения полицейской карьеры работал с иностранцами (в т.ч. из России), и я узнал от него кое-что новое. Например, что платный секс на Сулавеси существует, что средняя цена составляет на это дело где-то 200ТР, и что орех арековой пальмы кроме изготовления бетеля используется индонезийскими женщинами для повышения тонуса и чистоты того самого органа, которым «приторговывают» некоторые его обладательницы. Еще я попросил собеседника почитать на диктофон слова из своего самодельного словарика, чтобы понять, как они произносятся. Ведь я уже разучил довольно много слов (штук 200-300), но без правильных ударений и сокращений звуков толку от них в разговоре было мало: в моем произношении местный народ их почти не воспринимал, в чем я сразу имел возможность убедиться. Но все равно словарный запас нужен, просто потом необходима постоянная корректировка между воображаемым и реальным произношением. В общем, время в ожидании рейса я провел с пользой: голова распухла от информации (да и от жары тоже: в Макассаре было явно за 30 градусов, а влажность при этом более высокая, чем в предыдущие дни моего путешествия).
Перелет в Манадо прошел благополучно; летели где-то полтора часа. Я думал, что в самолете из «европеоидов» я был один, но при получении багажа я вычислил еще троих «иноземцев»: молодых канадца и австрийку, и еще пожилого австралийца. Я их всех объединил под знаменем «экономии на такси», и мы вчетвером поделили стоимость трансфера из аэропорта до центра Манадо (примерно 15км) – 85ТР за все такси. Несмотря на позднее время (11 часов вечера), Манадо еще не спал: на улицах было полно народа, и мимо меня даже прошло какое-то факельное шествие (задерживаться рядом с ним не стал, т.к. бегал в поисках ночлега). В первой гостинице, куда мы попросили подвезти («Hotel Rex»), были свободные номера всего за 35ТР (4 доллара), но без вентилятора. Мне хотелось нормально отдохнуть после трудного дня, поэтому я, бросив в «Рексе» большой рюкзак, прошвырнулся по окрестным улицам в поисках более комфортабельной альтернативы. Некоторые отели были слишком дорогими, некоторые тоже не имели вентиляторов в номерах, а некоторые были вообще забиты, без свободных номеров. Наконец, остановил свой выбор на гостинице к «кошачьим» названием «Makmur»: хотя и дороговато (117ТР, т.е. примерно 13 долларов за номер), но близко к центру города, а номера, хотя и грязненькие, но с туалетом, ТВ, кондиционером и даже с горячей (вернее, с теплой) водой. Лишь в полночь, когда я перетащил из «Рекса» рюкзак и заплатил за номер, я смог, наконец, расслабиться. Ужинать от усталости совсем не хотелось, лишь мучила жажда. Утолил ее бутылочкой мангового напитка из холодильника в вестибюле гостиницы (7ТР).
15 февраля, вторник
В четыре часа утра в дверь тихо, но настойчиво и долго стучали. Я сквозь сон сначала и не сообразил, что это стучат ко мне, подумал – в один из соседних номеров. Когда все же открыл – обнаружил на пороге служащего гостиницы с подносом, на котором стоял завтрак, включенный, оказывается, в стоимость номера. Да-а... Или встают они так рано, или у работяги часы сбились?
«Тут у них свои порядки, нам так сразу не понять.
Ты уж их, браток, попробуй хоть немного уважать!»
(В.С.Высоцкий. «Поездка за границу»)
Завтрак был более чем скромный: кувшинчик со сладким зеленым чаем и два ломтика кекса. Когда я, поспав еще 2-3 часа, решил попробовать эту еду, то обнаружил в носике кувшинчика скопление больших муравьев, размером с нашего рыжего лесного муравья, только, к счастью, не кусучих. Кекс их почему-то не заинтересовал. Разогнав муравьев, попил чаю и пошел на прогулку по Манадо. Я уже узнал вчера от своих попутчиков, что сегодня в Индонезии праздник и выходной день по случаю рождения пророка Мухаммеда, однако внешне это событие никак не проявлялось. Впрочем, это и не удивительно: в северной части острова Сулавеси преобладает христианство. Почти все магазины работали, лишь государственные учреждения были закрыты. В том числе отдыхали и банки с обменными пунктами, поэтому одну из намеченных на сегодня задач – обмен долларов на рупии – я не выполнил. Зато посетил книжный магазин и обзавелся карманным словарем (Индонезийско-Английский/Английско-Индонезийский) всего за полтора доллара. Выбор словарей был очень большой, имелся даже индонезийско-русский, но весил он под 3кг и стоил почти 50 долларов. По плану еще стояла покупка определителя птиц Сулавеси, однако в огромном магазине не оказалось не только определителей животных, но и вообще никакой литературы по природе Индонезии, даже фотоальбомов и даже книг на индонезийском языке. Посетил из любопытства и продуктовый супермаркет, но ничего экзотичного не заметил. Пиво стоило подешевле, чем в Малайзии, но все равно порядка 2 долларов за маленькую банку. Было местное вино (похоже, пальмовое) всего около 2 долларов за большую бутылку, но о вкусе ничего сказать не могу: оставил его дегустацию на потом. На обратном пути к гостинице заглянул в магазин очков и всего за 25ТР (около 3 долларов) приобрел там полезную вещь – портативные складные очки. Увы, вот я и дожил до тех лет, когда мелкий текст без очков читать уже трудно, особенно в темной комнате. Достоинства очков оценил уже вечером, когда изучал в гостинице индонезийский словарь, напечатанный очень мелкими буквами.
Вернулся в гостиницу около полудня. По плану я должен был выписаться из гостиницы и выдвигаться «в джунгли», но паренек за стойкой гостиницы внес в мою программу неожиданные коррективы. Он ни с того ни с сего сообщил, что сегодня идет недорогое (60ТР) рейсовое судно на остров Сиау (примерно 6 часов ходу от Манадо). Судя по брошюрам, которые подарил тот паренек, на острове находится один из самых активных в мире вулканов (Karangetang Volcano), и пляжи там красивые. В общем, тем и хорошо независимое путешествие, что планы можно легко поменять на ходу, и я принял решение провести пару дней на том острове, с попыткой залезть на вулкан. Судно отходило только в пять часов вечера, и мне разрешили находиться в гостинице лишние 3 часа после времени «чек-аута». За это время я тщательно рассортировал вещи (что брать с собой, что – оставить) и вздремнул с часок. В 15:00, оставив большой рюкзак на хранение в гостинице, я пошел к пирсу. Там меня ждало разочарование: судно на Сиау, действительно, отходило в пять часов вечера, только не сегодня, а завтра. Завтра с утра можно было уплыть туда на скоростном катере, но поездка обошлась бы в 2-3 раза дороже (120-180ТР в один конец). Видимо, паренек в гостинице «Макмур» что-то напутал. Я не стал по этому поводу заморачиваться и вернулся к первоначальной программе, начиная с завтрашнего утра. А пока подыскал себе новое жилье – гостиницу «Целебес», совсем рядом с причалом. Взял эконом-номер за 90ТР (10 долларов) – немного попроще, чем в «Макмуре», но с шикарным видом на причал и на город с шестого этажа, где расположен ресторан. Перетащил туда из «Макмура» оставленные вещи.
Купил с уличного прилавка на пробу новый для меня вид фруктов, название которого звучит, как наше слово «сало» («salak»). Похож на луковицу, покрытую змеиной кожей каштанового цвета. В отличие от очень похожих на это «сало» плодов пальмы рафия (на Мадагаскаре), под легко очищаемой кожурой оказалась вполне мясистая «начинка» в виде трех долей (две маленьких и одна большая; большая – с косточкой внутри размером с орех фундук). Мякоть по вкусу очень даже съедобная: напоминает ананас, только не такая сочная. Кучка этих «луковиц» (с десяток, примерно 1кг) стоила всего 5ТР (15 рублей на наши деньги). Как я заметил, в Индонезии не существует такого культа еды, как в Таиланде, и уличные прилавки не так многочисленны, однако забегаловок с дешевой пищей все же хватает. Причем выбор в них неплохой (после отчетов в Интернете я ожидал худшего, а именно – лишь риса в различных видах). В одной подобной забегаловке я утром купил на пробу «ассорти» из нескольких блюд (очень мелкой вермишели, жареного яйца, жареной рыбки и еще кусочков какой-то крупной рыбы типа тунца (эта рыба оказалась на удивление вкусной, не хуже курятины или свинины). Все вместе «потянуло» всего на 20ТР и хватило не только на обед, но и на ужин. Так что днем из съестного ничего больше не покупал, не считая «сала». Вечером посмотрел по ТВ пару фильмов на английском языке с индонезийскими субтитрами и благодаря этому узнал еще несколько новых слов.
16 февраля, среда
Встал в половине шестого и, как только до конца рассвело, прогулялся до центрального рынка Манадо, который расположен совсем рядом с гостиницей «Целебес», на другой стороне крохотной гавани. В эту гавань одна за другой заходили «шаланды, полные кефали», а на берегу свежую морепродукцию тут же скупали торговцы с большими пластиковыми ведрами. На том «пятачке» я ничего достойного внимания среди улова не заметил – одна мелочь, – зато на самом рынке попадались любопытные экземпляры: от небольших, но красочных рыбок до огромных голубых марлинов по центнеру весом. К сожалению, марлины были уже разделанные, без голов и плавников. «Запчасти» от них – острые плавники и жаберные крышки – выбрасывались на берег моря и создавали такой «аромат», который составил бы конкуренцию любому рынку в Юго-Восточной Азии, которые отнюдь не отличаются стерильностью. По закуткам этого рынка тут и там мелькали крысиные хвосты. Мух, однако, почему-то не было, несмотря на жару с самого утра. Головы марлинов тоже шли на продажу, но отдельно от корпусов и тоже в разделанном виде: на прилавке лежит кучка из порубленной на кусочки головы, а наверху, как украшение – глаз размером с персик. Причем глаза тоже используются для приготовления блюд: я не замечал, чтобы покупатели их выбрасывали, когда приобретали этот «суп-набор». Сколько стоит голова марлина с глазом, я не уточнял, но, как я понял, цены на морепродукцию здесь по нашим меркам очень низкие: за уже готовую к употреблению жареную рыбу весом не менее 1кг (чистое мясо, без головы и потрохов) просили всего 20ТР (чуть больше 2 долларов), а за 1кг крупных креветок – 8ТР (1 доллар). Фруктово-овощной отдел ничем особо не поразил: новых фруктов я не увидел, правда, попалась пара незнакомых разновидностей овощей. Рядом с обширным рыбным отделом на рынке имелся небольшой «отдел свежего мяса»: 4-5 десятков коз стояли вдоль длинных кормушек и жевали зелень. Четыре козы с перерезанными глотками висели на одной жерди тут же, с торца кормушек, и двое рабочих их ловко ошкуривали и разделывали на куски. В общем, движуха на рынке с утра наблюдалась нешуточная.
Надышавшись «ароматами» и сделав несколько снимков, я вернулся в гостиницу помыл руки и поднялся в ресторан на шестом этаже. Завтрак был включен в стоимость гостиницы, и выглядел он гораздо привычнее, чем предыдущим утром. Предлагались жареный рис, вареный рис с кусочками то ли тофу, то ли мяса, тосты с джемом и чай-кофе. Позавтракал на открытом балконе с видом на тот самый рынок, с которого только что вернулся.
В 9 часов утра сходил в ближайший к гостинице обменник и стал «мультимиллионером», поменяв 600 долларов на 5.310.000 рупий по слегка более выгодному курсу, чем в аэропорту Макассара (1:8.850). Внимание: на Сулавеси в обменниках принимаются только долларовые купюры без изъянов (без пятен и складок), причем не старее, чем 2006 года выпуска. У меня было несколько чистых, но старых купюр 2000 года, и их «забраковали». Самый выгодный курс – на 50- и 100-долларовые купюры. Более мелкие обменяют по менее выгодному курсу, если вообще обменяют (даже при оплате за визу в аэропорту мне заявили, что 1-долларовых бумажек они не берут, лишь 5-долларовые).
На этом все мои дела в Манадо закончились. Оставив ненужные вещи в гостинице (на сей раз взяли небольшую плату, 2ТР за сутки хранения), я пешком прогулялся до местечка, почему-то названного «Нулевой Точкой» («Zero Point»), на бемо (крохотном микроавтобусе) доехал до южного автобусного терминала и там сразу сел в автобус, направлявшийся в городок Томохон. Время в пути – примерно один час. На выезде из Манадо за окном мелькнула знакомая по фотографиям знаменитая статуя Христа: он изображен в такой позе, как будто собирается сигануть вниз с обрыва. В Томохоне пришлось нанимать оджек (мото-такси), чтобы проехать 5км до выбранной по путеводителю гостиницы «Happy Flower Homestay», что находится у подножия вулкана Локон – главной местной достопримечательности. Все равно транспортные расходы сегодня, со всеми пересадками, оказались несущественными: всего 18ТР (2 доллара), из которых 10ТР отдал за оджек. За гостиницу, правда, пришлось выложить больше, чем я ожидал – 100ТР по сравнению с указанной в путеводителе суммой 20-30ТР. За десять лет, прошедшие с момента издания моей версии «Lonely Planet Indonesia», цены на гостиницы в стране выросли очень сильно, а на транспорт и на еду изменились незначительно; курс рупии по отношению к доллару США при этом практически не изменился. Но качество гостиницы в Томохоне стоило этих денег, таких небольших в сравнении с гостиницами в России: за 11 долларов я получил отдельное бунгало с электричеством, туалетом, большой кроватью с москитным пологом и даже с горячим душем от проточного водонагревателя. Вентилятора не было, но он здесь и не нужен: на высоте примерно 800м над уровнем моря было и так прохладно – очень приятный контраст с душным Манадо! Еще одно достоинство «Happy Flower Homestay» – наличие по крайне мере одного «прикрепленного» к ней гида с хорошим знанием английского языка. Гид, завидев меня, естественно, предложил несколько вариантов платных экскурсий. Сделано это было ненавязчиво, что меня приятно удивило. Когда я сказал, что предпочитаю ходить один, гид не обиделся и не стал «капать на мозги», а просто поболтал со мной за чашкой чая (тоже, кстати, достоинство гостиницы: чай и кофе бесплатно в любое время суток) и совершенно бесплатно выдал много полезной информации. В частности, он нарисовал схему, как дойти до начала тропы к кратеру вулкана Локон. Выяснилось, что до начала тропы от гостиницы нужно идти километра полтора по дороге, поворачивая в нескольких местах.
В гостинице я «прописался» вскоре после полудня, времени до наступления темноты было еще полно, поэтому я решил сразу же лезть на вулкан. Этот вулкан правильной конической формы я разглядел еще тогда, когда ехал в гостиницу на мото-такси. Благодаря ориентировкам от гида я нигде не заблудился и вскоре достиг «лавового ручья» (Lava Stream) – сухого каменистого русла реки, которое, собственно, и являлось тропой наверх. С этой тропы уже невозможно было сбиться, и я всего часа за полтора дошагал до кратера, включая примерно полчаса, когда я пережидал ливень, накрыв себя и рюкзачок дождевой накидкой. Вблизи кратера растительность исчезла, торчали лишь останки невысоких деревьев с обожженными стволами. Я предположил, что они «сварились» недавно, несколько месяцев назад, но потом узнал от гида в гостинице, что это случилось еще 3 года назад, когда вулкан сделал небольшой «плевок» из газа и пепла. Последнее сильное извержение Локона произошло, по словам того же гида, в 1991г. Сейчас вулкан тоже считается активным, но не извергается. Кратер почти постоянно заполнен едким сернистым дымом, и лишь временами на дне проглядывает зеленое озеро диаметром метров 50. Я сначала думал, что кратер будет на вершине конусовидной горы, которую хорошо видно снизу, из Томохона, но оказалось, что он находится весьма далеко от макушки конуса, примерно на половине высоты от подножия, если считать от Томохона. Фактически он находится в седловине между двумя конусами. У меня было достаточно времени, чтобы попытаться зайти на саму макушку (от кратера до нее еще оставалось 400-500м по вертикали), и я даже проделал примерно четверть пути, но потом все же повернул обратно: подъем был крутой, тропа отсутствовала, а выше начинались низкие, но густые заросли мертвого (погибшего от газовых выбросов) бамбука. К тому же невдалеке погромыхивала приближающаяся гроза. Как оказалось, я правильно сделал, что отступил. Не успел я спуститься со склона конуса до «Лавового Ручья», как полил дождь. Снова пытался переждать его под накидкой, но он не стихал. Через полчаса мне надоело сидеть на жестком камне, и я пошел вниз под дождем. К тому времени сухое русло уже вовсе не было сухим: по нему весело бежал ручеек. Местами я шел прямо по нему. Хорошо, что камни были не скользкие. Когда я уже достиг проезжей дороги, дождь прекратился, облака расступились, и открылся вид на конус Локона. Вся верхняя треть конуса, как шапкой, была накрыта облаком ядовитых газов из кратера. Если бы я продолжил лезть наверх, то к тому времени как раз бы оказался по этой «шапкой», и мог бы там навсегда и остаться.
Поскольку кроме утренней горсточки риса я ничего сегодня не ел, то к моменту возвращения в гостиницу я не на шутку проголодался. Спросил у хозяина гостиницы Тома: где можно перекусить, и какое вкусное блюдо индонезийской кухни он может порекомендовать? Том меня поправил: в этой части Сулавеси кухня не индонезийская, а минахасская (по названию преобладающей народности – minahassan), и порекомендовал «раги» - блюдо из жареной свинины. Еще он подсказал, как пройти до дешевой забегаловки, где это блюдо можно попробовать. «Раги» оказалось всего лишь обычным шашлычком из плоских кусочков свинины – никакой экзотики. Зато среди других мясных закусок обнаружилась жареная собачатина: на Сулавеси, как и в Корее, этот вид мяса пользуется популярностью. Я взял на пробу крохотную тарелочку этого непривычного блюда, а также по маленькой тарелочке свинины двух видов и 2 шашлычка «раги». Все вместе обошлось всего в 25ТР (около 3 долларов), плюс столько же отдал за бутылку индонезийского пива «Бинтанг» («Звезда»). Без пива заказанные «деликатесы» было бы трудно съесть: за исключением «раги», все они были очень острыми. Из-за обилия перца и прочих специй «анджин» (собака) мало отличалась по вкусу от «баби» (свиньи), лишь была заметно жестче. Но с пивком сошло. Наевшись «от пуза», я уже в темноте вернулся в гостиницу и еще поболтал перед сном с общительным Томом о том о сем. Ночью «мясной винегрет» мне аукнулся: пришлось сделать несколько экскурсий в «камар кечил» («маленькую комнату», как в Индонезии деликатно называют туалет). Вывод: не стоит жадничать и мешать свинину с собачатиной. А может быть, не стоило мешать то и другое с пивом? Кстати, пиво «Бинтанг» само по себе очень даже ничего, хотя по нашим меркам слегка дороговатое (почти 3 доллара за бутылку 0.6л), но все же не так круто, как в Малайзии.
17 февраля, четверг
Ночью на крышу бунгало капал дождик, но сквозь тучи проглядывали луна и звезды. Однако в 6:30, когда я окончательно встал, небо обложило капитально, и моросил мелкий дождь. Так что я не спеша позавтракал (завтрак входил в стоимость гостиницы и состоял сегодня из блинчика с медом и салата из сладкой папайи), попил кофе и долго беседовал с Томом о Сулавеси, об индонезийском языке и прочих вещах. Обсуждали в числе прочего и китайский фестиваль «Чон Го Мэ», который проходит сегодня после обеда в Манадо, Томохоне и, возможно, в других местах на острове. Во время этого фестиваля некоторые участники впадают в экстаз, протыкают кожу и щеки спицами, лижут раскаленное железо и при этом не испытывают боли. Я, естественно, хотел посмотреть на это событие, но боялся, что дождь не прекратится и после обеда, а в этом случае все «праздничные мероприятия» будут проходить не на улицах возле китайских храмов (в Томохоне их два), а внутри самих храмов. Однако Том был на 100% уверен, что после обеда будет отличная погода: во-первых, «так оно обычно бывает в сезон дождей», во-вторых, «потому что сегодня китайский фестиваль, а китайцы знают, как просить богов о хорошей погоде». «Посмотрим» - сказал я .
К 9 часам утра дождь вроде бы утихомирился. На бемо я доехал до автобусного терминала в Томохоне (2ТР), там сел на другое бемо, которое за 20 минут и 3ТР отвезло меня до поворота на озеро Линоу (Danau Linow) – основного пункта моей программы на сегодня. От поворота до озера – около 1км по асфальтированной дороге. По пути пытался высмотреть в бинокль птичек в кронах деревьев, но не особо в этом преуспел: видел лишь крохотных нектарниц с ярко-желтым брюшком и «цветкоклюя» (flowerpecker) – еще более мелкую птичку с красной «манишкой». Более точно определить не удалось: не было определителя. Список новых для себя видов птиц на Сулавеси я открыл лишь вчера: наблюдал каких-то бюльбюлей и каких-то белоглазок (похожи на японских белоглазок, но с более выраженными белыми ободками вокруг глаз; возможно, эндемики острова). Само озеро тоже не порадовало, хотя LP рекомендует его как отличное место для любителей птиц. За пару часов, проведенных у озера, видел лишь одного крупного зимородка, пару белых цапель (издалека), несколько уток (с еще более дальнего расстояния) и кое-что из «серой» птичьей мелочи. Озеро Линоу не такое красивое, как я себе представлял, и совсем не заповедное: кое-где построены беседки, а на другом берегу расположены местные «фазенды» и рисовые поля. Пытался обойти озеро кругом, но дорога через километр повернула в сторону от берега, пришлось возвращаться. Чтобы пройти вдоль берега в другую сторону, нужно было платить на шлагбауме «мзду» в 25ТР, чего мне не хотелось, да и погода не располагала к дальним походам: снова начался дождик. Вскоре он перешел в настоящий ливень, и я не менее получаса пережидал его под защитой беседки в компании с другими любителями природы – пожилой британо-французской парой, которую я уже встречал в Томохоне (они поселились в соседней гостинице) и которая тоже добралась до озера самостоятельно. Они на Сулавеси уже около месяца, и собираются провести здесь еще столько же. По их мнению, Сулавеси – один из самых бедных в отношении фауны (птиц и зверей) регионов из тех, что им удалось посетить за свою жизнь. Возможная причина – ограниченное число заповедников и повальное браконьерство. (Возле озера Линоу, кстати, я сегодня встретил одного «хунвэйбина» с допотопным ружьем, ствол которого был сделан чуть ли не из латуни).
Не став дожидаться окончания дождя, я накрылся непромокаемой накидкой, дотопал до главной дороги и вскоре сел в бемо до Томохона. Было около 15:00 – время начала китайского фестиваля. Но дождь, временами переходивший в ливень, не утихал, так что я даже не предпринял попыток добраться до одного из китайских храмов, где должны проходить действа: все равно они будут внутри храмов, и наверняка там будет столпотворение, и не факт, что туристов туда пропустят. В общем, вместо лицезрения китайских «мазохистов» я посетил центральный рынок в Томохоне, рекомендованный путеводителем как один из самых интересных народных рынков на Сулавеси. Оказался рынок как рынок: не лучше, чем в Манадо, а по размерам и выбору морепродукции – гораздо меньше. Никакой экзотики на рынке я не заметил, кроме, пожалуй, жареной собаки. Она была зажарена целиком, с головой, лапами и шкурой, только без потрохов, как свинья на вертеле, и лежала на прилавке кверху вспоротым пузом, задрав вытянутые лапки. С десяток еще живых ее сородичей понуро сидели в большой клетке у соседнего прилавка.
Поскольку вторая половина дня оказалась свободной, я решил побаловать себя талой (то же самое, что севиче) из мяса голубого марлина. За 1кг чистого мяса просили 25ТР. Отрезанный для меня кусок потянул где-то на 1.3кг, поэтому пришлось отдать 30ТР. Кроме того, купил бутылку уксуса и 4 луковицы. Репчатый лук оказался очень дорогим: 4 луковицы весом едва ли больше полукилограмма потянули на 15ТР – дороже, чем мясо марлина! Но все равно уложился на все про все в скромную сумму 60ТР (7 долларов), и это еще включая жареного «на рожнах» (т.е. распятом на палочках) маленького тунца (около 1кг), который обошелся всего в 10ТР. Тунца я взял на обед, чтобы не изойти слюной в ожидании талы. Приехав на бемо в гостиницу, перекусил жареным тунцом (больше половины еще осталось на потом) и попросил разрешения воспользоваться кухней при гостинице. Разрешение было получено, и спустя полчаса марлин уже был замаринован в большой пластиковой чаше вместе с луком и уксусом. Правда, на кухне закончился черный перец, и мне пришлось ходить за ним под дождем за сотню метров в крохотный магазинчик. Для разнообразия сходил туда босиком, чтобы не хлюпать водой внутри сандалет. Пока готовилась тала, у меня снова проснулся аппетит, и я доел жареного тунца, хотя и с трудом. Мясо вкусное, но слишком сухое, а никаких майонезов и кетчупов под рукой не было. Тем не менее, оно плотно набило брюхо, и, когда пришло время ужина, есть совсем не хотелось. Поэтому я просто отсыпал себе половину талы в пластиковый пакет, чтобы съесть ее завтра, а половину оставил в качестве угощения работникам гостиницы, как пообещал им ранее. Им понравилось. Угостил также и гида Джотдже, который вчера объяснил мне дорогу к Локону, и сам все-таки съел немного талы с ним за компанию. Расспросил у него заодно, как лучше добираться завтра из Томохона до Батупути.
Семейная гостиница «Счастливый Цветок» (Happy Flower Homestay), состоящая из большого семейного дома с кухней и столовой и из нескольких бунгало для туристов, не была переполнена постояльцами, по крайней мере в те два дня, что я там обитал. Вчера видел лишь пару туристов из Испании, занимавшую соседнее бунгало. Сегодня они съехали, но прибыла группа из 4 или 5 французов с индонезийским (с острова Ява) турлидером. LP не зря рекомендует эту гостиницу как одну из лучших в Томохоне: обстановка в ней, действительно, уютная, почти домашняя.
18 февраля, пятница
Встал в 6:00. К утру дождь, наконец, прекратился. Обошелся без бесплатного завтрака (все равно в такое раннее время никого из персонала в «столовой» еще не было), попил лишь кофе. На бемо доехал до автобусного терминала Томохона, откуда намеревался добраться «на перекладных» до поселка Батупути (Batuputih) – известного места для знакомства с долгопятами. Прямых рейсов из Томохона туда нет, нужно делать пересадки в Тондано и Бинтунге. Пока ждал заполнения микроавтобуса до Тондано, прогулялся до рыночка, купил с килограмм маленьких, но сладких бананчиков (5ТР) и после этого подкрепился вчерашней талой из марлина. За ночь она хорошо промариновалась и была то, что надо. До Тондано доехал минут за 20-30 (4ТР). Там стоял большой автобус на Битунг, но, к сожалению, почти пустой. Судя по скорости заполнения его пассажирами, отправиться он мог и через час, и через два. Зато имелся почти «укомплектованный» микроавтобус до Айрмадиди, что находится примерно на полпути между Тондано и Битунгом. Поскольку Айрмадиди тоже был в моей программе (вернее, не сам поселок, а расположенный рядом с ним вулкан Клабат), то я решил поехать сначала туда и начать с более трудного мероприятия, т.е. с восхождения на вулкан.
Прибыв на терминал в Айрмадиди (еще минут 20 от Тондано), я прогулялся с километр до полицейского управления, где нужно регистрироваться перед восхождением, и откуда начинается дорога на вулкан. Согласно путеводителю, там же следовало договориться насчет обязательного гида. Однако полицейский, который меня регистрировал в журнале, не заикнулся насчет гида, что меня порадовало. Я, естественно, не стал его расспрашивать, поскольку предпочитаю «одиночное плавание».
Подъем на Клабат оказался крутым во всех отношениях. Так сильно я уставал, пожалуй, лишь при восхождении на вулканы Тунгарауа в Эквадоре и Килиманджаро в Танзании, но там «давила» горняшка. Здесь же высота, вроде бы, была незначительная (вершина горы Клабат – 2.022м, а поселок Айрмадиди расположен на высоте примерно 500м), но крутой подъем в сочетании с духотой выматывал силы безжалостно. Пока долез до вершины, с меня сошло не семь потов, а все семнадцать. К тому же еще в начале пути я намотал лишнюю пару километров и поднялся/спустился на лишнюю пару сотен метров над уровнем моря, когда два раза проскакивал мимо нужных поворотов. В обоих случаях сориентироваться помогли местные жители. Когда я «промазал» во второй раз, лесная тропа привела меня к «базе» сборщиков кокосовых орехов. Внутри небольшого деревянного сруба они жгли скорлупу кокосовых орехов (зачем – я не понял из-за языкового барьера). Рядом лежала куча кокосов, и по моей просьбе один из них «разделали под орех», чтобы я смог напиться прохладным соком. Во время подъема жажда мучила постоянно, но я, как мог, себя сдерживал: все равно жидкость тут же выходила наружу в виде пота. Особенно тяжело дался последний километр пути: все время круто в гору по корягам и большим камням (осколкам лавы), да еще «с полной выкладкой» килограммов на 12-15 (маленький рюкзак на спине, плюс сумка с палаткой и одеждой в руках). Хотя ближе к вершине стало прохладнее, все равно приходилось присаживаться через каждые 10-20 минут, чтобы отдышаться и прийти в себя. Вот тут и пригодилась энергия голубого марлина, съеденного на завтрак, а также пригодились те приседания, по 100-200 приседаний в день, что я начал делать дома за месяц до этой поездки (впрочем, лучше бы я тогда делал по 300-400).
В путеводителе «Лонли Плэнет» время восхождения от поселка Айрмадиди до вершины Клабата (а именно: 4 часа на подъем и 2 часа на спуск) указано, по-видимому, в расчете на марафонцев, бегущих безо всяких рюкзаков. Хотя я понукал себя изо всех сил, у меня восхождение заняло часов восемь (с 10:00 до 18:00), включая часа полтора времени, потерянного на поиски нужного направления. Так что на плоскую вершину спящего вулкана я залез на последнем остатке сил и при последних лучах солнца. Осталось лишь немного запала, чтобы поставить палатку и прикончить три пластиковых стаканчика фруктовых напитков, которые я купил на терминале в Айрмадиди в запечатанном виде.
С наступлением темноты прохлада усилилась. Хотя я переоделся в сухую одежду (вернее, просто оделся, т.к. лез в гору в одних шортах), все равно было холодно, и от дневного перенапряжения сильно знобило. Натянул на себя все теплые вещи и залез в палатку под одеяло.
19 февраля, суббота
Проснулся в три часа ночи. Озноб уже не беспокоил. Светила полная луна, и все вокруг было видно без фонарика. Я надеялся, что вершина Клабата будет относительно открытая, без деревьев, но там рос густой лес, с покрытыми мхом деревьями и древовидными папоротниками. Так что видов на просторы Северного Сулавеси оттуда совершенно не было. Имелось лишь несколько «пятачков» под палатки, расчищенных среди деревьев и высокой, выше человеческого роста, травы. Пятачки были усеяны пластиковым, бумажным и прочим мусором: индонезийские туристы, как я уже знал, не «зациклены» на экологической чистоте.
При свете луны я прошелся до конца тропы. Она продолжалась метров двести по плоской вершине, прежде, чем уперлась в родничок с журчащей водой. Хотя у меня были спички и «микро-котелок», разводить костер для чая-кофе я не стал: не хотелось возиться с мокрыми дровами (а сухих там просто не было; ночью даже при отсутствии дождя с листьев капала вода – такая стояла влажность!)
Окончательно встал уже в половине шестого, когда начало светать. Исследовав горные тропинки более тщательно, я нашел отвилок, который привел к наклоненному дереву на окраине плоской вершины. Поднявшись по стволу на несколько метров, можно было разглядеть оттуда окрестности на десятки километров вокруг. Внизу, как на ладони, раскинулся город Манадо, «северная столица» Сулавеси, за ним в море виднелось несколько островов (в том числе знаменитый «курортный» остров Бунакен), в другой стороне хорошо просматривался вулкан Локон с дымящимся кратером. К сожалению, утро выдалось пасмурным, и хороших снимков не получилось.
По моему мнению, виды с вершины горы Клабат не стоят усилий, затраченных на восхождение. Могу рекомендовать этот поход лишь спортсменам-экстремалам, готовящимся к олимпийским рекордам, либо тем, кто хочет очень быстро похудеть.
Не став засиживаться, я собрал палатку и в 6:30 по утренней прохладе двинул вниз. По такому крутяку вниз тоже особо-то не разбежишься. Хорошо, что вместо сандалет я обул резиновые сапоги (вот и они пригодились!): сандалеты вряд ли бы еще раз пережили такое издевательство, да и мои лодыжки в сапогах остались целее. Во время очередного перекура, когда я пытался рассмотреть в бинокль каких-то цветастых птичек в кроне здоровенного раскидистого дерева, на том же дереве вдруг откуда-то возникла одиночная черная макака – эндемик острова Сулавеси. Видимо, макак тут тоже постреливают, потому что эта обезьяна меня явно испугалась и по гигантским сучьям убежала на другую сторону дерева, сердито похрюкивая. В целом этот поход на гору Клабат оказался небогатым в отношении живности: одна макака, несколько видов птиц, одна крыса (видел ее в темноте на вершине, рядом со своей палаткой), да еще змейка-плетевидка ярко-зеленого цвета, которую я встретил вчера во время подъема и которую долго заставлял позировать перед фото/видеокамерами. Даже насекомых – и тех видел немного. Ночью лес вообще «молчал», лишь под утро запели немногочисленные птички. Еще слышал несколько раз кукареканье диких петухов. Еще спугнул на спуске дикую свинью. Саму свинью в кустах не разглядел, но по характерным покопкам на тропе определил, что это была именно свинья. (Я предположил, что это была свинья бабируса, тоже эндемик Сулавеси, но вечером узнал от гида, что бабируса в этой части острова очень редка, и что это скорее всего была просто одичавшая домашняя свинья.)
Спуск с вершины занял не менее 5 часов. Ровно в полдень я доплелся до автобусного терминала в Айрмадиди. Как раз в этот момент разгулялся нешуточный дождь, который «пощадил» меня во время похода (лишь ночью на палатку упало несколько капелек). На терминале подтвердилось, что прямых автобусов до Батупути не имеется, и что до Битунга, находящегося примерно на полпути, автобус нужно ловить не на терминале, а где-то в другом месте. Короче, пришлось брать оджек – персональное мото-такси. Расстояние примерно в 50км от Айрмадиди до Батупути мотоциклист согласился проделать за 70ТР (8 долларов). Ливень его не смутил: он извлек два полиэтиленовых «балахона» (большие мешки с узкими отверстиями для головы и рук) – один для меня, другой для себя, – положил мой рюкзачок себе под ноги (тоже под защиту пленки), сумка с палаткой уместилась между нами – и вперед! К счастью, вскоре мы выехали из полосы дождя, и накидки больше не понадобились. По такой извилистой дороге, которая ведет к Батупути, поездка заняла не меньше часа. В одном месте мы еще проскочили нужный поворот и проехали несколько лишних километров. В конце концов около трех часов дня мотоциклист доставил меня прямо к гостинице «Mama Roos Homestay», рекомендованной LP. Как и в других гостиницах, цена за проживание здесь увеличилась по сравнению к указанными в путеводителями цифрами раз в пять. Сначала за номер запросили 150ТР, включая трехразовое питание, но, когда я сказал, что могу обойтись без «столовой», пустили переночевать за 100ТР, оставив бесплатный завтрак и чай-кофе в любое время.
Отдыхать долго не пришлось: как выяснилось, подходящее время начала стандартной экскурсии в заповедник Тангкоко (полное название – Tangkoko Batuangus Dua Saudara) для наблюдения за догопятами – в 16:00, т.е. всего через час. Успел лишь освежиться под душем, хлебнуть чайку и развесить на солнце вещи (в том числе отсыревшую за ночь палатку). «Долгопятная экскурсия» в настоящее время обходится в 100ТР (включая 15ТР за вход в заповедник). Гид, молодой парень, хорошо говорил по-английски и кроме долгопятов знал и другую местную живность. По дороге к долгопятам он, в частности, определил мне два вида зимородков (Green- backed Kingfisher and Lilac Kingfisher). До наступления сумерек мы прошли по лесным тропинкам к гигантскому фикусу-удушителю, среди многочисленных корней-стволов которого собиралась на дневку семейная группа долгопятов. По словам гида, в ней было 6 зверьков. Одного из них гид тут же «вычислил». Крохотный серый комочек сидел в глубине корней-подпорок фикуса, уцепившись за один из корней своими костлявыми пальчиками. Он еще до конца не проснулся от дневной спячки и неподвижно сидел на одном месте, крутя головой и забавно двигая ушами. От яркого света фонарика зверек недовольно отворачивался (долгопяты могут поворачивать голову на 180 градусов). Я как следует его поэксплуатировал, заставив выступить в роли фото-видеомодели. Однако, ему это занятие быстро надоело, и он бесшумно длинными прыжками ускакал вглубь лабиринта из корней. Вскоре в том же фикусе обнаружился другой долгопят, размером чуть поменьше. Пришлось поработать и ему. С наступлением темноты он активизировался и тоже ускакал по своим делам. Пока я его снимал, гид видел, как от фикуса-«общежития» ускакали еще два зверька. Он также сообщил, что долгопяты выходят на охоту обычно в 6 часов вечера, а назад возвращаются в 6 часов утра. Охотятся поодиночке, в радиусе 500м от «семейного общежития».
В целом прогулка удалась: долгопяты не только были обнаружены, но и были запечатлены для истории на фотографиях и видео с очень близкого (менее 1м) расстояния, на что я даже и не рассчитывал. Кроме того, на обратном пути «выпал бонус»: посреди лесной дороги лежала змея около полутора метров длиной, похожая по расцветке на нашего каменистого щитомордника, только длиннее и светлее. Названия той змеи мой гид не знал, сказал лишь, что она ядовитая. К сожалению, питоны, которые тоже обитают в заповеднике и достигают длины 6-7м, на этот раз не встретились.
Долгопяты удивительно похожи на мадагаскарских мышиных лемуров. Если чуть-чуть подрезать у долгопята уши, хвост и пальцы – получится мышиный лемур.
Вернулись в гостиницу часов в семь вечера. Я расплатился с гидом, и напоследок он показал мне ближайший магазинчик, где можно купить прохладительные напитки. Есть совершенно не хотелось (перед этим я пообедал/поужинал хабаровской копченой колбасой), лишь мучила жажда. Немного пообщался с другими постояльцами гостиницы (их было около десятка человек, в т.ч. та пара, с которой я летел из Макассара в Манадо) и пошел, наконец, на заслуженный отдых.
