(Кстати, сразу задаю вопрос на засыпку: кто вместе с тов. Сталиным носил звание генералиссимуса? Не знаете, то-то! А это были всё такие же достойные товарищи: Франко в Испании, Чан-Кай Ши на Тайване и Трухильо в Доминикане).
Извиняюсь, что отвлекся.
Итак, в начале марта 1953 года я жил в военном городке на улице Первомайской, дом 95 в Свердловске (построенном немецкими военнопленными, которых я иногда видел проходящих под конвоем на другие стройки), в квартире из трех комнат, каждую из которых занимала офицерская семья, с печным отоплением и теплым сортиром. После предыдущего нашего обиталища: землянки около станции Харанор, Борзинского района Читинской области - эта комната в офицерской коммуналке была чистым, благостным раем. В том же военном городке я ходил и в детский сад. В саду висели, естественно портреты Сталина: один официальный в генералиссимусской форме, а другой почему-то более простой - тот, где он молодой, в свитере и слегка улыбается.
Первый портрет меня сильно озадачивал: я сосчитал у кого больше орденов и медалей – у мамы с папой или у Сталина - и выходило-то, что у мамы с папой намного больше, но ясно было, что Сталин-то намного главнее - и вот эту дихотомию моя детская головушка не могла осмыслить.
Второй же портрет, напротив, согревал и воодушевлял мою душу, потому что мне было ясно видно, что молодой и усатый Сталин очень сильно похож на моего усатого (но правда с изрядно поредевшей шевелюрой) папу-танкиста на его фотографии во время фронтовой передышки, где он тоже был снят в таком же под горло свитере, но без танкистского шлема. О чем я ему и радостно доложил, когда он в очередной раз забирал меня из детсада, на что он почему-то довольно сурово сказал: "Ты, сынок, побольше молчи и не болтай лишнего". Я притих, но всё равно в глубине души радовался всякий раз проходя мимо сталинского портрета и узнавая знакомые папины черты.
И так моя жизнь текла тепло и обнадеживающе, потому, что я знал что дней через девять (а я уже был научен считать до десяти) придет мой день рождения и с ним всякие приятные дела. Как вдруг жизнь засбоило. В чем дело было - я толком не ухватывал, но из разговоров взрослых понял, что товарищ Сталин захворал. Что само по себе было умопомрачитльно: представить вождя Сталина хворающим было выше моего понимания.
Хворь товарища Сталина - друга всех детей - представлялась тем более невероятной, что в недавнем споре во дворе мы полностью посрамили одного глупого мальчика, который утверждал, что вождь Ленин какал как все люди. Он был с позором устыжен, и истина того, что вожди никогда не писают, а уж тем более не какают - была восстановлена.
И тут грянуло 5 марта 1953г. (за четыре дня до моего дня рождения), когда тов. Левитан скорбным голосом объявил через репродуктор, что тов. Сталин, хотите верьте, хотите нет - взял да и помер. В мою детскую головку такая сверхестественная новость не вмещалась.
Но видно, новость эта была не такой уж несуразной, судя по тому. что на нашей маленькой кухоньке собрались все шесть родителей, которыe выпивали немножко водки и скупо плакали. Три плачущих офицера - такого я до того никогда не видел и это, в дополнение к моему изумлению, что они действительно верят, что Великий Сталин умер, вызвало в моей душе полное смятение. Меня очень изумляло, что они действительно верят в невозможное - что Великий Вождь умер и я болтался на кухне ожидая момента когда я смогу им внятно объяснить как они заблуждаются. Тут отец заметил меня и сказал мягко, но жестко: "Сынок - пойди погуляй на двор".
На дворе никого с кем можно было обсудить создавшееся положение не было. Тогда я направил свои стопы в противоположный угол военгородка - к магазину Военторга. Он тянул меня к себе магнитом по двум причинам.
Первой был плакат "Не болтай по телефону - болтун находка для шпиона", где шпион в шляпе и темных очках подслушивает телефонного болтуна (сейчас его копия продается повсеместно). С этим плакатом было связано последующее смятение моей души: болтаясь на Каменных Палатках невдалеке от нашего жилья, я увидел мужика - ну точного шпиона с плаката: в темных очках, плаще и шляпе (темные очки тогда были большой редкостью). Я ревностно побегал в округе в поисках милиции, но никого не нашел и шпион безнаказанно изчез. Гордясь своей бдительностью и оперативностью, я с упоением рассказал о своём почти подвиге главному авторитету двора - десятилетнему мужику "Серому" и в ответ он полупрезрительно цыкнул слоюной через передний зуб и столь же неприязненно спросил: "Что, уже в сексоты записался?".
Я был ошарашен таким отрицанием моего почти что подвига. Мама на мой вопрос - что значит "сексот" - сказала лишь, что это очень плохое слово и чтобы я его никогда ни за что ни в коем случае не употреблял. Во дворе им ругались через раз, но чем оно отличется от слов на буквы "Ж", "М", "Х" и "П" никто мне вразумительно не мог объяснить.
И вот я любил зайти в этот военторговский магазин, впериться в этот плакат и погрёзить как в один прекрасный день я поймаю этого мерзского шпиона в очках и шляпе и как все глупые болтуны признают с покаяанием мою правоту. Уверенность мою в этом подкрепляла замечательная, вдохновляющая песня "Коричневая пуговка" про то как отважные советские пионеры поймали шпиона (вот она, нашёл, если читатель интересуется прочитать http://www.stihi.ru/2009/04/20/1451 послушать http://www.youtube.com/watch?v=tbLsmvG2 ... re=related ) и я был уверен, что и мне когда-нибудь тоже так повезёт).
Вторая причина была намного более банальной: на одном прилавке в магазине были выложены карамель "подушечка" разных видов и леденцы, которые дома покупались только с получки, а здесь можно было поглазеть и пустить слюну.
Сделав лирическое отступление, сообщу, что последний раз в жизни этот магазин я увидел в 1977 г., когда я попал в Свердловск в командировку и в свободное время отправился по местам моего детства. В этот раз перед магазином стояла огромаднейшая очередь - часа эдак на три. Стояла она за продуктом под названием "суповая кость" - очищенными до белизны коровьими ребрами на которых кое-где болтались обрывки сухожилий и нитки мускульной ткани. А на месте плаката про шпионов висел не менее информационно насыщенный плакат "Хлеб - всему голова!" Этими яркими образами из будней советской торговли и остался в памяти магический магазин моего детства.
Но когда я пришагал к Военторгу, то меня ожидал жестокий удар - над ним, как и везде, висел траурный флаг и он был закрыт напрочь. До меня стало доходить, что дело - не шутки. И я побрел обратно к дому.
И тут я слышу явственно как иной нетерпеливый читатель малокультурно выкликает: "Ну ты, блин, достал со своим Военторгом и дохлым Сталиным! А Чехов-то заявленный выше причем? У людей терпения не железное же , блин!"
И я с полным душевным равновесием и культурностью ответственно отвечаю: "Погодите секунду и будет вам Чехова полным-полно в полном неограниченном объёме!"
И вот подходя к дому, я увидел, что на ледяной горке катается "на ногах" (не на жопе или санках, что было верхом позора) мой старший друг Генка Пронин (вот смехота - имена всяких послов, генералов и прочих важных персон пробредших через мою жизнь забыл напрочь, а Генку - ночью разбуди на раз вспомню). Кататься "на ногах" - это так на слух кажется легко, а попробуйте - и нос расквасите на раз. У Генки , конечно, было большое преимущество - у него валенки были подшиты кожей, а меня-то нет. Тем не менее, я с показным равнодушием пронаблюдал как Генка лихо прокатился раз пять с горки, а потом, собрав свою маленькую волю в кулак, тоже прокатился на своих никудышных валенках с горки.
После чего я достойно встал внизу и дождался когда Генка в очередной раз съедет ко мне рядом. После чего известил его о народной трагедии: "Ты знаешь-то, что Сталин умер! Ужас-то какой, как дальше-то жить (это я транслировал слова родителей с кухни)!"
В ответ на что Генка, нимало не изменившись в лице и не выявляя никак признаков скорби, снисходительно сказал мне: "Ну и чё такого-то? Ведь Чехов-то жив!" Сказал он это с такой силой, напором и уверенностью, что я осознал - в этом спасение.
Я понял, что Генка знает что-то очень важное, сокровенное и могущественное, что не знает никто, кроме его и, теперь, меня.
Кто такой Чехов, я конечно в ту пору не знал, и даже его детский рассказ "Каштанка " не слышал. Но имя что-то пробудило в моём мозгу. Я побежал домой порадовать родителей хорошей вестью.
И я опрометью помчался в нашу квартиру, ворвался в кухню и радостно заорал: "Папа, дядя Никитенко, дядя Хайтул - не расстраивайтесь, что Сталин умер - весь Чехов-то жив"! После чего последовала сцена всеобщего оцепенения, затем отец увел меня в нашу комнатушку, где уже спал младший брат, и сказал "Чтоб больше нос свой наружу не показывал". И на прощание дал мне хорошую затрещину. Что было редкостью. И по приципу "время-действие", я отнёе эту затрещину на счёт Чехова. И я сидел в сумерках с оцепеневшей от горя и ужаса душой и потрясенным разумом пытался и не мог понять - зачем вредный Чехов (который виделся мне похожим на шпиона в шляпе и тёмных очках) вверг меня в такой ужасный проступок и какие кары падут на мою голову в дальнейшем.
Прошло очень много лет.
Я, конечно, с тех пор перечёл Чехова не раз и не два, и он до конца жизни мой любимый писатель (за ним Бунин, Куприн, Толстой и т.д.) И я преклоняю колени перед Антоном Павловичем за его экспедицию на Сахалин. Сейчес просто нет людей, которые могли бы совершиь нечто хотя бы близко подобное.
Но, тем не менее, вот Вам, уважаемые форумчане, два психологических наблюдения из жисти аффтара.
Каждый раз, когда на экране ТВ появляется Ёсарионыч, первым, инстинктивным движением моей души является мимолетный положительный тёплый импульс, корторый я каждый раз с неприятным изумлением отмечаю. Это такая же бездумная психосоматичская реакция как у голодной собаки на колбасу или у солдата на порнокартинку. И это несмотря на то, что умом я людоеда Ёсарионыча осознанно ненавижу за весь вред, который этот достойный ленинист принес моей Родине.
И наоборот, когда я вижу образ или слышу имя великого русского писателя Антона Павловича Чехова, то в моей душе вспыхивает и мгновенно угасает мимолетный негативный импульс.
То есть несмотря на то, что разум вроде всё правильно понимает, подкорка - собака злая - гнет, хоть и ненадолго, свою линию в соответствии с тем, что в нее в детстве закачали. Так что могу вас заверить, что промывка мозгов, brainwashing - это не выдумка.
Но на то он и мозг, чтобы с этой промывкой справляться и подкорку в узде держать.
P.S. Почему Генка сказал то, что сказал - я так никогда и не узнал.
