Длинная предыстория...
Летать. Невероятное, нечеловеческое, непостижимое счастье, которое подарила мне жизнь. Что такое свободное падение? Как описать это тем, кто никогда не летал сам?
Интересно, хоть кто-то из парашютистов когда-то пробовал это художественно описывать? Те эмоции, те ощущения, ради которых мы выходим в небо из раскрытой двери летящего самолета? Писатели, как правило, сами не летают, а парашютисты за редким исключением не пишут...
Может, создать его, то самое редкое исключение? Мне просто очень хочется поделиться кусочком эйфории с читателями. А в римской ветке, возможно, и даже наверняка, не всем это интересно – поэтому и переношу в профильную. Про экстрим. Про большую, всепоглощающую любовь к Небу. Не только римскому, но и к нему, конечно, тоже – потому что крайние двадцать прыжков из шестидесяти я все-таки сделала именно в Риме.
Шестьдесят – это совсем-совсем мало. Если сравнивать парашютизм с человеческой жизнью, то сейчас я – младенец, который только что научился ходить. Не более. Я относительно недавно летаю одна, и боюсь, что таких сильных ощущений как у меня сейчас, может быть со временем уже не будет. Хотя «старики» с несколькими тысячами прыжков утверждают обратное. Учиться летать можно запросто хоть всю жизнь, и красиво витать в облаках – не такое уж простое дело.
Я жалею только о том, что не начала этим заниматься с 16 лет, потому что в тот момент, когда открывали запись в парашютный клуб, мама твердо сказала «только через мой труп». Наверняка то же самое сказала бы и бабушка, добавив парочку малоприличных слов, но к ней я с вопросами даже не подходила. А папа в тот момент не сказал бы ничего, потому что был в очередном дальнем рейсе. Мы вообще виделись редко... Только через много лет, уже окончив курс обучения свободному падению, я за бутылкой коньяка пост-фактум сознАюсь в этом папе. И только тогда узнаю, что он служил в какой-то секретной спецчасти, которую готовили во времена Карибского Кризиса, и что прыжков у него поболе моего. Но тогда, в 16, небо сделало мне ручкой...
Потом, как водится, много лет было не до того. Университет, друзья, круговерть событий, романы, феерические пьянки на крышах Питера, гитары, рок, пиво, экзамены, потом как-то сразу работа. Мысль о небе не ушла, но казалось что это уже невозможно – ведь туда наверное берут только совсем юных, или с какой-то подготовкой, или наверняка все очень сложно...
А в 2007 во время моей самой авантюрной поездки от Ханоя до Петербурга по земле, длившейся более 4 месяцев, я случайно наткнулась в Непале на человека, который изменил мою жизнь. И дело даже не в том, что у нас был безумно красивый роман, хотя за это тоже, безусловно, судьбе спасибо. А в том, что парень оказался парашютистом. И уж этого шанса я не упустила. В 2008 году весной в Киеве я первый раз прыгнула в тандеме с инструктором. О чем и написала восторженную заметку сразу после.
Фрагмент незабываемого разговора с Сергеем pups за пару месяцев до события -
- Я решила с парашютом прыгнуть.
- На хрен! Переломаешь все кости себе, а то и убъешься.
- Ну так я ж не одна. В тандеме с инструктором.
- А инструктор что бессмертный что ли?
Утро 2 мая, дроп-зона под Киевом. Мы с приехавшим из Минска Лешкой (скайдайвер и вдохновитель моей авантюры), записавшись на первый подъем, ждем, когда хоть немного рассеется облачность. У него больше 30 прыжков, у меня сегодня – первый, в тандеме.
Олег, инструктор, объясняет мне, как нужно держать корпус в свободном падении. Надеваю комбез, ко мне пристегивают ремни с карабинами.
- Страшно?
- Нет, - честно отвечаю я. Наверное страшно должно стать позже…
Выходим на линию контроля, грузимся, самолет набирает высоту. Я чутко слушаю собственные ощущения. Колени не дрожат, сердце не выпрыгивает, ладони сухие. Страха почему-то нет. Есть только радостное любопытство и предощущение того что я совсем скоро сделаю то, о чем мечтала.
Олег пристегивает меня к себе. Высота 4200. Из открытого люка ледяной ветер. Сначала выходит четверка, затем одиночки, затем – тандемы. Прямо перед нами в небо шагнул Лешка. Наша очередь… Инструктор вместе со мной делает шаг из самолета.
Летим!!!!!
Вот оно!!! Свобода, шум в ушах, скорость, на меня стремительно несутся облака... Замечаю, что Олег показывает мне рукой в воздухе "все отлично!". Пролетаем один слой облаков, затем второй… Полет длится больше минуты, я успеваю все увидеть, прочувствовать, каждой клеточкой своего существа поймать новое ощущение. Я еще не знаю ему названия, но я уже хочу, чтобы оно никогда, никогда не заканчивалось.
Падение вдруг замедляется, раскрылся купол. Вокруг тишина…
- Ну, как ощущение?, - слышу голос Олега.
- П…ц!!!! Ох….но! – не находит других слов дипломированный филолог.
Какая красота! Мы медленно спускаемся – подо мной весь мир как на ладони - огромный, яркий… я учусь управлять парашютом, и счастливо смеюсь, чувствуя как он послушно, плавно меняет направление и скорость в моих руках.
Я счастлива. Я не хочу возвращаться! Оставьте меня здесь!
Земля. Иду принимать поздравления, стараясь отвечать на вопрос “ну как?” без использования восторженно-художественого мата.
Остаток дня проводим на аэродроме, Лешка делает еще 3 прыжка; я сижу, глядя в новообретенное небо, молчу и осмысливаю содеянное, снова и снова вспоминая чувство головокружительного свободного полета. Я понимаю, что в моей жизни, похоже, появился еще один сильный наркотик...
Ощущение после того как ты первый раз прочувствовал ЭТО – нельзя передать никакими словами. Я никогда не пробовала наркотиков, но почему-то уверена, что эйфория такой силы, которая у меня длилась почти сутки, никакими экстази не достигается. Именно тогда, 2 мая 2008 года, я поняла что попала...
Продолжение следует.