machurrucutu » 01 май 2011, 01:13
Первые часы в Афганистане
Январь 2002 года. За месяц до этого американцы взяли Кабул. Регулярных авиарейсов туда еще нет ниоткуда, кроме Таджикистана, но российский МЧС наладил «воздушный мост» для всякой гуманитарки. На один из их бортов я и пролез. Идея была – за один день посмотреть Кабул, а назавтра – назад. Взял с собой только маленький рюкзачок, day pack, как этот называется у западных туристов: запасные трусы, майка и джинсы.
В воздухе выясняется важная деталь: самолет в Кабуле не ночует.
Мне говорят: решай, что хочешь – или погуляй по летному полю, пока мы разгружаемся, потом тем же бортом – домой. Либо оставайся в Кабуле, мы тебя подберем следующим рейсом через неделю, если он будет.
Ну вот, я и гулял по периметру кабульской взлетки, размышляя, что выбрать? А там – разложена вся национальная авиакомпания «Ариана» - Ан-24, Ту-154, вертолеты – все разбитое, покореженное и перепутанное. Фотографирование этого металлолома спровоцировало неожиданность. Из него вылезли 3 или 4 юноши, по возрасту – 9й-10й класс, в форме, с автоматами, и арестовали меня.
Меру пресечения подозреваемому в шпионаже они избрали такую: посадили на здоровый валун возле калитки в заборе аэропорта. Я до и после подвергался задержанию разными полициями мира, но ничего вроде этого – сидения на большом камне в чистом поле – у меня больше не было. С камня я отлично видел наш разгружающийся самолет, метров за 500-600. Люди оттуда меня тоже видели, и думали, что я просто мило беседую с солдатами. Только мальчики, как я делал шаг с камня, начинали дергать затворы.
Мимо, через калитку, прошла группа афганских служащих аэропорта. Один из них перекинулся со мной парой слов по-русски, сказал что-то укоризненно «школьникам», и все осталось по-прежнему.
Старший из «школьников» заинтересовался часами на моей руке, знаками попросил снять, чтобы рассмотреть поближе. Знаками же получил ответ: «хрен!»
Тогда легкими толчками они пригласили меня выйти из аэропорта через калитку. Не согласился.
В виду моего тупого отказа от сотрудничества, у парней не осталось иного выхода, как меня отпустить. Я прошагал обратно к самолету и сказал свое решение: летите, я остаюсь здесь.
Рабочая лошадка ВДВ – ВТА – Ил-76 – разбежался, оторвался от полосы, начал ввинчиваться в афганское небо. Провожаю его взглядом.
Тут выше zerokol правильно написал, что если вдалеке взрывается мощный боеприпас, то сначала видишь вспышку, а грохот взрыва приходит через несколько секунд. Но это, если в момент взрыва ты смотришь туда, где он произойдет. А если нет, то первый сигнал о далеком взрыве – как бы легкое дуновение теплого ветерка на лицо, еще бесшумное касание взрывной волны, грохот которой летит далеко сзади.
Даже в январе днем в Кабуле довольно тепло, и разные ветры дуют на открытом летном поле, но я сразу почуял этот горячий ветерок, который ни с чем не спутаешь. Обегаю взглядом горизонт, и вижу, как верхушка холма за аэродромом просто улетает вверх наподобие атомного гриба. И вот тут я остро ощутил, что решение остаться было ошибкой.
Фотографии плохо передают нереальную красоту Афганистана. Пока я не попал туда, я думал, что гималайские картины Рериха – фантазии художника. А они просто честно списаны с натуры! Вот именно такое глубокое бирюзовое небо днем в Афганистане и есть! Вот именно такие ослепительно белые шапки гор! Только паршивый светло-коричневый цвет равнин на фотографиях получается правильно.
В сказочно-бирюзовое небо удаляется последний за неделю (или навсегда?) самолет. Зачем я здесь?
А делать нечего. Поехал в город. Устроился в отель. Научился разжигать буржуйку в номере (это днем тепло, а ночью в январе в Кабуле – холод лютый). Наутро купил шерстяные носки на базаре. Жизнь наладилась.
Только на третий день я узнал, что все остальные постояльцы отеля – и есть те самые талибы, от которых американцы освободили Кабул. Кроме меня, других иностранцев в 5-этажном здании не было. А при талибах оно служило общагой для талибских чиновников. Столица Талибана (преимущественно пуштунского движения) была на юге, в Кандагаре. Таджикско-узбекский-и еще бог знает чей многонациональный Кабул они считали завоеванным городом. И управлять им посылали командировочных, которые жили в бывших городских гостиницах. После прихода американцев все эти мелкие клерки остались там, где были. К счастью, я узнал про это на третий день, уже когда пообвыкся. Только один сосед пугал меня пару раз, здороваясь на лестнице по-русски: «Добрый день!» или «Добрый вечер!» И ведь ни разу не перепутал утро с вечером!
Once You Go Black You'll Never Come Back
