Кемпер-путешествие по Исландии, и кусочек Гренландии

[Geofox]

Совсем недалеко от Латрабьярга находится местечко Hnjotur - Minjasafn Egils Olafssonar. Два последних слова – это имя и фамилия местного жителя, который по крупицам собирал предметы обихода жителей Западных фьордов. Получилась этакая краеведческая коллекция, рассказывающая через вещи историю повседневной жизни простых исландцев.



Здесь можно увидеть лапти из рыбьей кожи, варежки с классическим нордическим узором, старинный утюг, в который закладывали угли, свадебные наряды, коллекцию монет, и рыболовные снасти.

[Geofox]

Кроме того, на улице расположен ангар, а вокруг него в художественном беспорядке разбросаны каркасы лодок и самолетов. Привлекают внимание два из них.



Первый – корпус самолета C-117D, военной модификации классического Дугласа DC-3.





Ранее он принадлежал Военно-морскому флоту США, и был выкуплен Эгилсом Олафсоном на военной американской базе в Кефлавике.

[Geofox]

А в ангаре мы заметили вообще редкость – самолет Аэрофлота! Это был Антонов (АН-2) – русская рабочая лошадка, которая прославилась своей прочной конструкцией, чрезвычайно короткой взлетной дистанцией, в том числе с неподготовленных полос, и почти нулевой вероятностью к сваливанию. Занесён в Книгу рекордов Гиннесса как единственный в мире самолёт, который выпускается уже более 70 лет.

Photo by David Alfred Eliasson - Reykjavik Aviation Photography:



Этот самолет оказался в Исландии на той же базе в Кефлавике совершенно случайно. Его купил в России один из музеев Северной Америки, наняв двух пилотов для перегона машины через Атлантику. В процессе оказалось, что первый пилот был вертолетчиком, практически без опыта на самолетах.

До Исландии они кое-как дотянули, когда взбунтовался второй пилот, отказавшийся пересекать океан в компании первого. Куда они оба подевались история умалчивает, а самолет так и застрял в Кефлавике, где его увидел и купил Олафсон для своей коллекции.

Получилось очень символично: русский и американский самолеты нашли общее пристанище на нейтральной исландской земле, как когда-то Горбачев и Рейган в Хёвди (см. 1-ю часть).



В здании музея также есть кафе, где перед дорогой можно хорошенько заправиться кофе, горячим шоколадом и плюшками. Музею зачет за интересную экспозицию и историю.

[Geofox]

На развилке дороги мы вдруг заметили какую-то возню среди цветов. Это оказались старые знакомцы – семейство полярных крачек (лат. Sterna paradisaea). Но на этот раз их повезло заснять с птенцами.



Среди травы копошились пестрые комочки, то и дело пищавшие при виде родителей. А те без устали летали к берегу и обратно, доставляя голодным малышам мелкую рыбешку. Процесс был нескончаем; за 10 минут наблюдений взрослая крачка успела скормить прожорливому горлопану не менее 5 рыбин.



Маленькие птенцы хорошо приспособлены к суровой погоде, поэтому среди них довольно высокий процент выживаемости – 82%. А через 20 дней после рождения они уже вполне способны становиться на крыло.

[Geofox]

Еще хорошая возможность перекусить чем-то большим (например, горячим супом) предоставляется прямо рядом с местом схода с парома на стороне Западных Фьордов.

Там на обочине дороги #62 расположен кафетерий Flakkarinn (вот этот розовый сарай, видимый по ссылке), где продают билеты на паром, а также за небольшие деньги можно самому себе налить наваристого супа из чана, заказать чпок-сосиски, и выпить ягодного чаю.

Дальнейшая дорога до «материка» петлючая, фьорды идут один за другим, и каждый приходится огибать. Пейзаж то и дело разбавляли тюки с сеном самой разнообразной окраски.

– Мама, смотри, гигантские маршмеллоус!

Дочка указывает на поле, на котором в шахматном порядке расположились белые зефиринки, размерами с хорошего быка. Десерт для троллей.



Для тех, кто не в курсе, marshmallow – это кондитерское изделие, состоящее из сахара, воды, и желатина, взбитых до пены, сформированных в небольшие цилиндры, и покрытых кукурузным крахмалом. В общем, зефир – он и в Америке зефир. Любой американский ребенок вам расскажет, как надо поступать с маршмеллоус: жарить на костре во время лесных пикников. Разогреваясь, маршмэллоу увеличивается в размерах, внутри становится воздушным и тягучим, а сверху коричневым, поджаристым. Дети пищат от восторга, взрослые обычно равнодушны (есть исключения :)

Так вот, не мудрено, что первой ассоциацией при виде сена, запаянного в белый пластик, оказались именно маршмеллоус.



Закрывать сено в Исландии начали очень давно, с помощью шкур и шерстяных тканей. Иначе, часто меняющаяся погода от ветреной к дождливой, просто не давала ему высохнуть. Сегодня тюки с сеном целиком запаивают в пластик (процесс называется “haylage”, а по-русски – сенаж), обычно белого, черного, или бледно-зеленого цвета. Чтоб под краски пейзажа.

[Geofox]

В законсервированной таким образом траве, гнилостные маслянокислые бактерии развиваются слабо. При этом ограничивается развитие и молочнокислых бактерий, а плесень успешно устраняется уплотнением.



Выбор цвета обертки – на усмотрение фермера. Большинство выбирает белый, потому как он сильнее отражает солнечный свет, и сено внутри остается менее подверженным температурным колебаниям.



Что касается темных цветов – как говорят, солнечный нагрев расплавляет слои оберточного материала, создавая твердое покрытие, которое уменьшает проникновение кислорода. Сену на пользу.



Из фотографий тюков сена разных цветов мы решили составить коллекцию. Больше всего, конечно, попадалось в белой оболочке. Но встречались и черные, и слегка зеленые, и серые.



А потом появилось оно. Розовое. Оказывается, как раз в этом году производитель упаковки решил поддержать исландское научно-исследовательское общество по изучению рака груди. С каждого проданного рулона, компания будет жертвовать 1 евро на исследования. Ну а розовое сено заметно оживило пейзаж, на радость туристам.

[Geofox]

На стыке Западных фьордов и региона Нордюрланд-Вестра решили сделать очередную остановку на подвернувшейся ферме Erpsstadir Creamery (см. карту выше). Заправляет там семья фермера Тора Гудбьярдсона – он сам, жена, и пятеро детей. В магазине при ферме можно купить мороженое (очень густое и насыщенное), исландский йогурт-скир, разные виды творога, и даже необычные йогуртные конфеты “Skyrkonfekt”, покрытые белым шоколадом – отличная вещь, чтобы поднять себе настроение в дороге.



Вся продукция сделана из молока местных коров, которых, кстати, можно совершенно спокойно навестить в хлеву, и понаблюдать за роботом-дояркой.



Коровы встают на дойку сами, в узкий лабиринт. Их там слегка обмывают (автоматически), сушат, и даже слегка гладят и массируют. Потом автомат подбирает нужные насадки для вымени (бывает, что не с первого раза угадывает), доит, опять гладит, и корова выходит из отсека к еде.



За все время, что мы наблюдали за автодойкой, люди к коровам не подошли ни разу, всё работало как бы само собой. Очень впечатлило, и нас, и конечно, ребенка.

[Geofox]

Кроме коров, на ферме проживают свиньи, курицы с петухами, кролики, невдалеке пасутся лошади, а умнейший ворон показывает чудеса строительства гнезда из подручных материалов.



Если ферма вам по пути, то заглянуть однозначно стоит.

[Geofox]

И вот мы уже снова на кольцевом шоссе #1, мчимся на север к полуострову Ватнснес. Из хозяйственного: в торце фьорда Hrutafjordur расположена заправка сети N1 (N1 – Staðarskáli; про особенности исландских заправок см. в предыдущей части). Здешняя поразила исключительной чистотой, особенно в туалетах, и системой touch-free – не надо прикасаться к кранам и дверям. Кому приспичило – вот вам шанс :)

А тем временем мы уже официально ехали по северной Исландии.





Первым встретил полуостров Vatnsnes, выступающий острым зубом в Гренландское море.

[Geofox]

На полуострове расположена одна из крупнейших в стране колоний тюленей и нерпы. А среди геологических особенностей можно было отметить необычную скалу Hvítserkur, к которой мы, собственно, и ехали.



Это базальтовый останец высотой 15 метров стоит сам по себе на отмели близ берега, и сбоку сильно смахивает на пришедшего на водопой динозавра. Некоторые видят в нем слона, а вообще название Хвитсеркюр означает «длинная белая рубашка», данное скале из-за продуктов жизнедеятельности гнездящихся птиц.



Сбоку чудо природы выглядит впечатляюще, но в ширину там всего пара метров. Поэтому, чтобы сохранить скалу, решено было укрепить ее бетоном в «задних» ногах. В таком виде она пока противостоит морской эрозии, и даже пережила одно землетрясение.

[Geofox]

Спуститься на отмель можно по тропе прямо от парковки наверху. В качестве препятствий выступают агрессивные полярные крачки и очень сильный ветер. Впервые с начала путешествия именно здесь мы облачились в зимние куртки и шапки. Добро пожаловать в июльскую Исландию :)



Настало время подыскивать ночлег. И хотя брони не было, но координаты подходящего кемпинга были записаны заранее. Когда мы подъехали на место, в офисе кемпинга Daeli нас огорчили, что с прошлого года они перестали сдавать места для кемперов. Но тут же предложили выбрать одну из шести избушек, стоящих живописным полукругом на лужайке.



Таким образом, эту ночь предстояло провести с повышенным комфортом, что было особенно ценно после нескольких ночевок в машине. Цена вопроса – 10 тысяч ISK или $70.

Кроме домиков, на территории кемпинга была отдельная изба-душевая (кайф стоять под горячей водой после холодрыги на улице!), и отдельный павильон-столовая, где умытые и распаренные мы устроили грандиозный ужин из собственных припасов.

В этот день других посетителей так и не появилось, так что получили целый кемпинг в личное пользование.

Продолжение следует...

[bokivil]

Интересно смотреть на Hvítserkur в отлив. В наше пребывание был прилив и к скале не подойти.

[Geofox]

Интересно смотреть на Hvítserkur в отлив. В наше пребывание был прилив и к скале не подойти.

Можно заранее по таблицам посмотреть, когда low tide. Вот, например:
http://www.ukho.gov.uk/EasyTide/EasyTid ... onLength=7

[ao-san]

Читаю с огромным удовольствием!! Допишите пожалуйста!

[Geofox]

Вот и продолжение вышло.



- исландская порода
- дер(м)новые дома
- нет язычникам

Часть 5-я. Маршрут: каньон Kolugljufur – экскурсия на лошадях – дерновые дома Glaumbaer – через полуостров Трёдласкаги – Акюрейри – водопад Godafoss – кемпинг Heidarbaer.

Первой остановкой этого дня стал не особо известный широкой публике каньон Kolugljufur.



От кемпинга Daeli до него ехать всего ничего – 5 минут на юг по 715-й дороге. И если в кемпинге народ так и не объявился ни вечером, ни утром (огромная разница с тем, что поджидало на юге страны!), то рядом с каньоном Kolu уже высадился целый автобус с испанскими туристами. Вот тебе и малопосещаемое место.



Сам каньон небольшой, где-то с километр в длину при ширине 60 метров.

[Geofox]

По дну его протекает лососевая река Vididalsa, образующая симпатичный, 7-струйный водопад.



По легенде, это ущелье раскопала великанша Kola, то ли от скуки, то ли хобби было такое у троллей. Раскопать-то раскопала, и получила при этом неожиданный бонус – в реку пошел лосось.



Одной рукой она их ловила, а другой бросала в соседний горячий источник. Так и жила, на ухе и свежем воздухе.

[Geofox]

Северо-западная Исландия звучит на местном наречии совершенно очаровательно – Нордюрланд-Вестра. И это, в первую очередь, территория лошадей.

Исландское слово “hestur” обозначает лошадь в общем смысле. Но имеется в виду, конечно же, исландская порода.



Лошади низкорослые (до 144 см в холке), коренастые, мохноногие, с косматыми гривами, и совсем не похожи на пони, как думают многие. В Исландии практикуют табунное коневодство, когда лошади питаются подножным кормом и находятся на открытом воздухе летом. И лишь зимой их загоняют в укрытия. Очень полезное свойство породы – почти не болеют.

Исландцы обожают своих лошадей, даже изобрели в честь них особый поэтический жанр – «Лошадиные строфы». А самолеты исландской авиационной компании называются именами мифических коней: «Золотая Грива» (Gullfaxi), «Заиндевевшая Грива» (Hrímfaxi), «Сияющая Грива» (Skinfaxi) и т. д.

Но в отличие от сказочных скакунов, современным заграницу нельзя. Вернее, можно, но обратно их уже не пустят. Не делают исключений даже для выступающих на чемпионате мира по конному спорту. Запрет распространяется и на вещи, используемые при работе с лошадьми, — одежду, амуницию. Благодаря этому удалось сохранить чистоту породы.

Конечно, мы не могли упустить шанс, чтобы познакомиться с исландскими лошадьми поближе, поэтому еще из дома заказали конную прогулку с гидом в компании Hesta Sport. Взяли самое простое из-за ребенка (разрешают с 6 лет) – тур “Pleasure in every hoofstep” (английская игра слов footstep-hoofstep), длиной 1 час, за 49 евро на каждого.

В офисе конторы нас напоили горячим кофе, оформили все бумажки, и сказали ехать прямо на конюшню в 5 километрах.

Там уже встретила молодая белокурая Валькирия, которая представила всех трех лошадей. Мне достался Ринго – черно-белый, плотно сбитый скакун; мужу – красивый рыжий нарцисс с независимым норовом.

Ну а дочка поехала на… медведе. Björn – именно так по-исландски будет «медведь», оказался самым послушным и спокойным из всех. Но даже с ним гид решила перестраховаться из-за ребенка, и привязала Бьорна к своей лошади на всякий случай.

[Geofox]

Попутно освежили в памяти базовые приемы по управлению лошадью, как то: сдавил бока – идет вперед, натянул поводья – останавливается; слегка потянули поводья влево – поворачивает влево, вправо – соответственно направо; когда лошадь идет в гору – нагибаемся к ее шее, когда под гору – отклоняемся назад, чтобы помочь.

Часовая прогулка проходит по ближайшим к конюшне окрестностям в округе Скага-фьорд, где поголовье лошадей превышает количество людей. По пути встречались загоны на 50+ лошадей, которых используют для длинных переходов. Такие загоны расставлены по всему маршруту, причем лошади находятся на самовыпасе, и вольны заходить и выходить за ограду, когда им захочется. Интересно, что на маршрут забирают любую, которая будет в данный момент находиться в загоне.

Под конец прогулки перешли неглубокую речушку, причем лошади ни одним мускулом не дрогнули и не покачнулись. Хорошо развитое чувство равновесия – один из признаков исландской породы.



После речки дочкиного Бьорна отвязали от головной, и дальше они уже шли как «большие». В целом, очень спокойная и приятная прогулка, прямо настоящая иппотерапия.

Всего в 10 минутах езды на север располагалась следующая точка сегодняшнего маршрута – дер(м)новые дома Glaumbaer.

На ухоженной территории восстановлены 13 домов в стиле «бурстабер». Это когда к стенке предыдущего дома пристраивают другой, к нему третий, получая бесконечный (теоретически) ансамбль.

[Geofox]

Конкретно эти дома не «викинговые», как кое-где преподносится, а относительный новодел 19-го века. Викинги тоже жили в районе Glaumbaer, только от их жилищ 9-го века остались лишь утопленные в землю каменные плиты.

Домики с травой на крыше смотрятся очень нарядно и уютно. Однако, строили их подобным образом не от хорошей жизни.



Уже во времена викингов большая часть деревьев на острове Исландия была вырублена. Тогда в дело пошли камни, земля, и плавник – его в достаточных количествах приносили из Сибири морские течения.

Принцип строительства землянок был довольно простым: на фундаменте из крупных камней возводились низкие стены из дерновых блоков, расположенных перекрестными рядами, идущими в противоположных направлениях: первый ряд влево, второй — вправо, и так далее. Кровля была очень низкой (на нее даже мог забираться скот) и состояла из полосок дернины, поросших травой.



Все домики соединялись один с другим при помощи крытых галерей или переходов, сделанных из деревянных реек (что-то вроде решетчатого настила), позволяющих, не пачкая ног, переходить из одного домика в другой, поскольку земля здесь обычно представляет собой липкую грязь.

Хорошо сделанные дерновые стены стояли от 30 до 100 лет, а сами дома часто жили и много дольше. Весь секрет заключался в заботе о постройке — ее приходилось часто чинить, особенно если она страдала от воды.

[Geofox]

Сохранились воспоминания одной исландской девочки, проживавшей до середины прошлого века в такой землянке со своими родителями. По ее словам, самой нелюбимой работой на ферме было – залатывать дыры в крыше с помощью коровьего навоза. Вот тебе и дер(м)новые дома в прямом смысле слова.

А раньше и того хуже. В тесном жилом помещении по обе стороны от срединного прохода стояли нары. Тут проводили зимние дни и вечера обитатели хутора за работой при тусклом свете фитиля, обмакнутого в ворвань. Сидя на нарах, чесали шерсть, пряли или вязали. Закоптелые покатые потолки протекали, приходилось подставлять корыта под течи.

Древесного топлива не было. Приходилось топить рыбьими костями, обмакнутыми в ворвань, трупами чаек и тому подобным. В помещении было всегда сыро и холодно. Удушливо пахло ворванью и мочой — в старой моче стирали белье и мылись, так как мыло было неизвестно. В этом же помещении находились овцы и собаки, а часто и больные, что тоже не способствовало здоровому климату.

Со временем, дерновые дома как бы врастали в почву и сливались с пейзажем, напоминая издали небольшие холмы.



Глаумбаер интересен еще как место жительства Снорри Торфинсона, который считается первым белым человеком, родившимся в Америке (см. «Сага о гренландцах»). Гражданство ему тогда не выдали, и семья Снорри вернулась в Исландию, поселившись на ферме Glaumbaer.



Потомки Снорри станут первыми исландскими епископами, а он сам вместе с другим Снорри – Торргримсоном, считаются двумя главными фигурами, ответственными за раннюю христианизацию Исландии.