В наших планах на сегодня – первая вылазка на север. Север Черногории. Давайте попробуем прислушаться к этому слову, попробовать его на вкус, посмотреть на него с разных сторон. Итак, «север». Что же это за слово, что за понятие, что за действие? Лично я родилась в Советском Союзе, получила советское образование. При упоминании слова «север» я сразу представляю себе большую карту восточного полушария, большой, на полкарты, розовый Советский Союз, множество климатических зон, на каждой из них нарисованы различные животные. Так вот, для меня север – это та зона, где живёт белый медведь. Если говорить о людях, то при упоминании о севере в голове всплывают картинки удивительных людей, ведущих удивительный образ жизни, чукчей. Есть там, конечно, и эвенки, и ненцы, и ханты с манси, и многие другие, но речь не о них. Речь о стереотипах, которыми мы полны, речь о картинках, что глубоко сидят у меня в памяти.
Всё это было в детстве, в школе. А сегодня мы в Черногории. Мы с Юрой говорим о севере страны, а в голове у меня быстренько прокручивается всё, что я знаю о севере. Начинаю думать: «Боже мой, что же там такого может быть на этом севере, пусть и Черногории?». Мы с Юрой стали говорить о том, чем может отличаться север этой страны от её приморской полосы, которую мы уже неплохо изучили. За неделю пребывания на юге мы не однократно слышали восторженные охи и ахи при упоминании о севере. А иногда они были не восторженными, а, скорее, озадаченными. «Как, вы едете на север?! Там же плохие дороги! Там же совсем плохая погода! Если здесь, в Прибрежье, плюс тридцать пять, то где-то там, на севере, могут идти проливные дожди, может дуть постоянный сильный ветер, может быть очень некомфортно. Берите с собой кофты, длинные штаны, обязательно берите зонты, ну, и всё такое прочее». Сразу подумала: «Неужели там всё так плохо, что мы встретим чукчей, тюленей и белых медведей?» И если сегодня мы едем просто на север, но через несколько дней у нас запланирована выездка не просто на север, а на север крайний, который, как поётся в известной песне, «вовсе даже бескрайний».
Такой вот пролог о моём представлении севера и мои смутные представления о том, что нас там может ожидать, и что мы там можем увидеть. Но это всё теории и воображение. Что касается реальных описаний или событий, то сюда нужно добавить разговор с нашим «смотрящим за туристами» Константином, который в первый день пытался всех нас запугать. Когда он пригласил всех, живущих в ближайших апартаментах на беседу, он затронул вопрос местных обычаев и правил пребывания в стране. После его лекции мы засобирались было уходить, поблагодарили Константина за возможность купить экскурсии и сказали, что будем брать машину и везде поедем сами. Костю, напомню, от этих слов аж подбросило, он поменялся в лице и сказал: «Нет, что вы, в Черногории этом году новые правила, по стране ездить нельзя (кроме как на автобусах нашей фирмы)! Особенно сильно нельзя туристам на прокатных машинах!» Понятно, что любой соображающий человек понимает, что в автобусе, где сидит сорок пять человек, пусть даже и в масках, риск что-либо подхватить гораздо выше, чем вдвоём с мужем, сидя в машине. Константин пророчил нам постоянные проверки, тесты, карантин за свой счёт и всякие прочие беды. Но не буду нагнетать ситуацию. Нам туда ехать ещё раз через несколько дней, пока же всё спокойно и замечательно.
Итак, мы уже выяснили, что север – это чудесный далёкий мир с необычными и загадочными обитателями. Когда мы продолжили об этом рассуждать, Юра сказал: «Ну вот, смотри. Север Черногории – это юг Сербии. Север Сербии – это юг Венгрии…» Когда мы были в Венгрии то в Будапеште за 10 минут у меня так сгорела шея, что от неё чуть не отвалилась моя замечательная голова. Там было так жарко, что слово «север» не могло даже прийти в голову. А теперь давайте продолжим. Север упомянутой выше Венгрии – это юг Словакии, север Словакии – это юг Польши, который мы весь проехали несколько лет назад, и где тоже было невыносимо жарко. По идее, продолжать думать с опаской про какой-то там север Черногории точно не стоит. Но картинки севера из учебника по-прежнему крепко сидят в моей голове. Ну, а наша поездка в связи с заговорщицкими и конспирологическими моментами становится ещё более желанной и чуть-чуть похожей на запретный плод.