То есть, видимо, свой выбор страны, куда уехать, вы уже сделали? Тогда мне неясно, зачем вы пытаетесь убедить нас, оставшихся жить в России, почему нам, оставшимся в России, лучше жить бок о бок в Москве с узбеками, а не, скажем, с румынами, болгарами, украинцами или молдаванами, которые (почти) все в религиозном плане православные, пусть я и атеист. Вообще из-за океана всегда лучше видно, как в Москве организовать Рабкрин.
Вы не могли бы документально подтвердить свои слова? Я знаю, что украинцы в Польшу приезжают, оформив себе национальные визы Польши типа D в посольстве в Киеве.
Работать "по безвизу" в Польше чревато скорой депортацией. Есть, безусловно, некоторое количество лиц с так называемым оверстэем, но их не десятки тысяч, да и когда они попадаются, то потом год или пару лет сидят в Украине без права въезда в Шенген - благо, биометрические паспорта позволяют это отслеживать.
Из ваших же реплик следует, что Польша - проходной двор, в Шенгене вообще нет никакого контроля за передвижением и прибытием иностранной рабочей силы, в то время как у меня есть двое приятелей, каких на следующей неделе работодатель выкинет как котят за шкирку в Украину, и поедут они в свой Херсон, потому что у них визы типа D заканчиваются, а ВНЖ им он оформлять не хочет, да и квота на текущий год уже давно исчерпана.
Видите ли, в Литве и в советские времена большинство русскоязычного населения прекрасно говорило на литовском языке. В отличие от Латвии и Эстонии. Не знаю, как им это удавалось, но когда я служил срочную в армии, у нас в учебке два взвода было составлено из жителей Вильнюса и Каунаса. Русский Иван Трифонов издевался над жемайтским диалектом Нарунаса Сакалаускаса. Как вы понимаете, мне, как командиру отделения (и затем ЗКВ), было трудновато с двадцатью семью рядовыми попадать на кухню на картофелерезку или в гарнизонный наряд, где у меня абсолютно все бойцы общались между собой на литовском языке, включая русских. Когда дело касается службы, то легко потребовать говорить по-русски, но если люди говорят между собой не на регламентированные уставом темы, то всё, что я мог, - это лишь попросить кого-то перевести мне, о чём шла речь или на какую тему смех и шутки, но не заставить их говорить при мне по-русски.
