Отзывы туристов об отдыхе и путешествиях по России. Фотоотчёты, впечатления, маршруты, советы и отчёты о поездках по регионам России — от Алтая до Карелии, Байкала и Золотого кольца.
9 октября, (6 день путешествия), продолжение Мы переезжаем через речушку Водопойцница и останавливаемся перед домом Риммы Алексеевны Чистяковой – хранительницы местного музея. Договариваемся с ней, что она для нас проведет экскурсию и покажет музей.
11.55. Но вначале мы едем в Харитонов Починок, на родину нашего нового знакомого Василия Васильевича Дудина.
Харитонов Починок 11.58. Прибыли. В этой деревне жил батя Василия Васильевича, а также бабка Елизавета Поликарповна.
Сейчас деревня брошена.
Харитонов Починок имеет второе название – Большой Починок. А Германов Починок (мы туда не пойдём), что находится через ручей Водопойница - это Малый Починок, хотя по численности домов и жителей они были почти одинаковые. Раньше мужики из этих двух деревень постоянно дрались.
Удивительно, что в брошенной деревне не отключают электричество.
Харитонов Починок был основан в начале XVII столетия мужичком Харитоном. Первое письменное упоминание об этом месте встречается в выписке из писцовой и межевой книг города Тотьмы за 1623-1625 гг.: «Волость Совьюга. А в ней погост на речке на Водопоице... Германово 4 двора, 8 душ». Тут речь идёт о деревне Германов Починок, что находится напротив Харитонова Починка. Между ними журчит речка Водопойница.
В слове «починок» ударение на букву «и». ПочИнок – это огороженный участок луга, близкий к дому, для выпаса скота.
В Харитоновом Починке жили три брата. Двое построили дома с кирпичным низом, - сами нашли глину, слепили и обожгли кирпич.
Вдали виден второй дом с кирпичным низом. Его построил Михаил Онисифорович Дудин - владелец мельницы.
А один брат построил дом полностью деревянный. Этот дом вскрыт и регулярно разоряется мародерами. Хозяева его не продают и не следят за ним.
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
9 октября, (6 день путешествия), продолжение Харитонов Починок (продолжение)
Продолжаю знакомиться с деревней Харитонов Починок. В Иране есть необычный вид туризма: там модно ездить в горы и любоваться старыми этническими деревнями, в которых живёт не менее тысячи жителей, каждый из которых ходит во взятых напрокат, национальных одеждах; там построены дома-новоделы, вся улица – сплошной базар-вокзал, где продаются никому ненужные вещи, на каждом шагу едальни, под ногами шныряют куры и свиньи и т.д. Мне же лично больше по душе бродить по нашим деревням…
Дом Михаила Онисифоровича Дудина - владельца мельницы.
Да, здесь ничего не прилизано, встречаются иногда самые настоящие алкаши…
Но это всё моё, родное.
В этом доме Дудина уже давно никто не живет, но кажется, что он не ветшает. Сын его - Геннадий Дудин живет в Костроме. Он периодически сюда приезжает проведать своих пчел. У него всего один улик, но он напоминает об отце и деде, которые были пасечниками. Приезжал сюда этим (2024 г.) летом.
Сразу видно, что хозяин дома человек непростой. Мельник!
Кстати, уникальной особенностью Совеги являлось обилие ветряных мельниц-столбовок, что объяснялось малым числом речек. Всего на Совеге было более 50 мельниц.
Летом 1967 года по Вологодской области и по Солигаличскому району путешествовал известный советский фотограф Илья Гольдберг. Посетил он и Совегу, где застал ещё старые ветряки.
Этой осенью вновь я дом насестить не сумею – там – в селенье родном, не дождавшись меня, опадает у реки печальная ива…
Ёсано Тэккан
Последний раз редактировалось АЛебедев 25 окт 2024, 17:37, всего редактировалось 7 раз(а).
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
9 октября, (6 день путешествия), продолжение Харитонов Починок (продолжение) В Харитоновом Починке сейчас никто не живёт.
А во всех деревнях Совеги (так называется куст деревень) живёт сейчас 60 человек (на 2024 год).
Детей ни в одной деревни Совеги нет уже лет 10. На все деревни есть только один магазин, который работает до обеда. Хлеб привозят один раз в неделю.
«Сегодня стоят заколоченные или совсем брошенные дома-корабли, срубленные нашими предками. Не жалели они леса, поэтому и дома были такие просторные, высокие, крепкие. Приложить бы к ним руки, пригласить бы на жительство молодых людей, сделать проезжими внутрихозяйственные дороги. Всего в 20 километрах от Совеги проходит из Уренгоя магистральный газопровод в Восточную и Западную Европу, а такие поселения, как Совега, просто вымирают, а вместе с ними гибнет и самобытная культура русского крестьянина». Владимир Дудин
Молодежь вся уехала жить в крупные города, где есть работа с нормальной зарплатой. Фермеров нет. Но есть социальные работники.
Так как в деревнях остались в основном пенсионеры, то фельдшер ездит к ним раз в месяц.
Школа местная стоит пустая с 2014 года и её никак не используют.
В округе весь лес почти вырубили и вывезли. Вырубали вологодские и солигаличские, но не местные…
Автобус из Солигалича прекратил регулярно ходить в Совегу уже при Путине, в 2016-2017 годах. Правда, в 2023 году он сюда ещё ездил один раз в неделю… В этом году (2024), когда я дописываю отчёт, автобус перестал ходить вообще… В апреле 2024 года, когда выбирали Президента России, то в Совегу приезжали члены комиссии.
Последний раз редактировалось АЛебедев 25 окт 2024, 17:33, всего редактировалось 8 раз(а).
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
9 октября, (6 день путешествия), продолжение Харитонов Починок (продолжение) Решил заглянуть в заброшенный дом.
На стене висит Благодарственное письмо Николаю Николаевичу Дудину, который долгие годы работал в колхозе «Совега».
Из истории колхоза: 1929 год Началась коллективизация на Совеге. На конец 1929 г. было образовано 9 колхозов.
1931 год На территории Васильевского сельсовета было создано 19 сельхозартелей, и пять возглавляли Дудины.
1933 год Население Совеги состоит из 3164 человек, населенных пунктов на то время - 25.
1940 год Началось укрупнение колхозов - их стало 4.
1950 год Население - 2171 человек, населенных пунктов - 20, колхозов - 2.
1960 год В результате реорганизации колхозов в Васильевском сельсовете образован один колхоз – «Совега». В этот год план по сбору льнотресты (это сухие стебли льна, из которых делают льняное волокно) был выполнен на 150% (15 центнеров с гектара – всего 3622).
Районная газета «Знамя Ильича» пишет (1961 г.): «Растёт и хорошеет Совега. Приятно смотреть на деревню, в которой по обеим сторонам улицы стоят крепкие, добротные дома. Они как бы говорят, что люди накрепко породнились с землёй, любят и ценят свой край и покидать его не собираются, потому, что жизнь деревни сейчас стала иной, хорошеют наши сёла.
В нашем сельском Совете насчитывается 385 хозяйств. Только за последних 3 года капитально отремонтировано и построено новых 136 домов. Нет такой деревни, где бы ни закладывались новые постройки. Высажено около 100 фруктовых деревьев и дана заявка на новые саженцы. Начаты работы по закладке колхозного пapкa...».
1965 год В колхозе в 6 фермах числится 303 коровы и 170 телят. Началось строительство крупных электрифицированных и механизированных ферм.
1974 год Год большого строительства. Построены свинарник, телятник, 8 км водопроводных путей в 2 деревнях, установлено 27 водоразборных колонок. Надои молока на одну корову впервые составили почти 2000 кг.
Из «Экономического обзора» (1977 г.): «Сданы в эксплуатацию помещения для крупного рогатого скота в совхозах «Свобода», «Красный маяк», «Солигаличский», «Северный» и колхозе «Совега», силосохранилище, зерносклад на 600 т, солильный цех на Гормаслосырзаводе, 5 км дороги Солигалич-Совега, водопровод общей протяженностью 6,8 км и ряд других производственных объектов».
1981 год: «Большими трудовыми успехами встречают свой профессиональный праздник строители МПМК. Благодаря ударному труду строителей в канун праздника сданы в эксплуатацию сданы три силосные траншеи общей вместимостью 3,5 тыс. т; навес в колхозе «Совега» на 200 т сена. Сданы два двухквартирных дома для семеноводческой станции и ветлаборатории. В скором будущем строителями МПМК будет пущен в строй овцекомплекс в колхозе «Совега»».
1984 год Колхоз «Совега» награжден Почетной грамотой райкома партии и исполкома райсовета за сдачу более 81% процента молока первым сортом.
1990 год Количество населенных пунктов сократилось до 12.
2001 год В Васильевском сельсовете проживает 374 человека. По сравнению с 1937 г. население сократилось в 10 раз. Остались следующие деревни: Большое Токарево д. Букино д. Васильево д. Великово д. Германов Починок д. Лихотинка д. Макарово д. Малое Токарево д. Петряево д. Прокошево д. Разливное д. Соболево д. Харитонов Починок д.
2009 год Колхоз «Совега» как самостоятельное хозяйство через 80 лет после появления первых коллективных сельских хозяйств перестал существовать. Из книги Владимира Алексеевича Дудина "Из истории Совеги"
На столе лежит профсоюзный билет работника колхоза «Совега» Дудина Валентина Николаевича. Валентин всю жизнь проработал кузнецом. Дочь его сейчас живет в Костроме.
Последний раз редактировалось АЛебедев 15 окт 2024, 12:26, всего редактировалось 3 раз(а).
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
9 октября, (6 день путешествия), продолжение Харитонов Починок (продолжение) Удивительно, но в нежилом доме Валентина Дудина, куда я заглянул, есть счётчик, и он работает!!!
В центре крестьянского дома обязательно стоит печь с лежанкой, а рядом - ухват. На печи ещё висит занавеска с весёленькими васильками… Слева от печи – простенок, чтобы не свалиться во время сна с печи. Я обратил внимание на сажу около печи, такого быть не должно.
Справа от печи – закуток, где вешали рабочую одежду, чтобы она просохла, если была мокрой.
После отёла одежда убиралась, и вносился сюда телок или овца с приплодом.
Много раз из этой печи вынимала хозяйка готовые хлеба с горбинкой, подсаживая их на деревянную лопату. Потом укладывала на столе возле самовара и, обмакнув куриным крылом, блестящим от жёлтого топлёного масла, покрывала полотенцем, чтобы горячий ржаной запах не уходил, не выдыхался. Дальше хлеб помаленьку остывал, оседая и затаиваясь в ноздреватом нутре.
Если от такого ситника отрезать краюху и поднести ко рту – только не спешить до поры, откусить, не жадничая, то на лицо неожиданно и счастливо пахнёт густое ржаное поле…
Вдохнёшь это сытное тепло всей грудью, маленько придержишь его там, чтобы нутро согрелось и сладко заныло, защемило тоненько в предчувствии свежего хлебушка, и тогда уж в охотку, с постоянным волнением ощущаешь вкус этого хлеба…
Раньше в деревне говорили: «Молоком парным запьёшь, враз буханочку умнёшь!»
На верхней фотографии редкость - деревянные обруча на кадушке. Редко какой бондарь умел их делать. Мастерили их или из берёзы (чаще всего), или из черемухи.
Выбирают не толстое (в зависимости от диаметра бочки) и не сбежистое деревце , половинят, кору не снимают и дальше можно готовить его двумя способами.
Первый: распарить или в кипящей воде, или в вольной печи (тут нужно чувствовать дерево, чтоб не передержать) и после осторожно сгибать. Второй: слегка постукивая по заготовке молотком или обухом топора, как бы сплющивать, размягчать древесину и одновременно нужно сгибать.
Для соединения делали замки на концах заготовки, выбирая паз на концах под прямым углом и обрезая на 2/3 по ширине, а в глубь под косым срезом, чтоб в дальнейшем концы зафиксировать в этих пазах.
Последний раз редактировалось АЛебедев 17 окт 2024, 08:58, всего редактировалось 6 раз(а).
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
Рассказы о Совеге Галина Алексеевна Морозова (Чистякова), 1934 г.р., деревня Разливное
Мама сказала «Я посушила в сковородке зерна, возьми жернова, намоли, картошки намни, замеси и посади в печь колобушки». И ушла в колхоз. Мне, наверное, одиннадцать лет. Я достала с повети наши ручные жернова, села и стала молоть. Мимо идет учительница, Вера Николаевна.
- Галя, ты не идешь в школу? - Вера Николаевна, мне надо муки намолоть, картошки намять, замешать все как следует и посадить в печку, пока не остыла. Как посажу, приду.
Прихожу, а уроков, наверное, уже половина прошла. Учительница вызывает меня к доске. А что я выучила? Я ничего не выучила. На книжки совсем времени не было. Я встала у доски и молчу. - Садись – говорит Николаевна – кол.
Ну и что кол? Кол да кол. Просидела я два года подряд в третьем классе и мама сказала, что надо помогать ёй, что нечего тратить время на школу. Так я отучилась три класса, третий два раза подряд, но всем всегда говорила, что отучилась четыре.
Я стала работать и помогать маме. Она была труженица. «Галя» – говорит – «я тебя всему научу». Начали жать лен. Я сразу порезала пальцы, чуть было не отмахнула серпом. Мама завязала их тряпкой и говорит «Ничего, продолжай, сейчас научишься жать». Потом мы сажали лен на овин, околачивали, стлали в поле, когда полежит, снимали его, мяли, затем трепали. Баба Саня научила меня лен трепать.
Пахали, боронили поля на быках. Сами впрягали их с мамой. Возили зимой на быках сено с другими девками - проминали им дорогу через сугробы до стога, метали на воз сено, промокали, замерзали, ревели. Поревём-поревём, и пойдем. Быки потянут-потянут и встают, мы их похлёщем-похлёщем и снова поедем, домой приедем и опять поревём.
Нас было десять человек – мама, баба Саня, сестра Мария 1921 года, сестра Еннава 22 года, сестра Сима 26 года, брат Коля 29 года, брат Костя 33 года, Галя, то есть я, 34 года, брат Саша 36 года и младшая сестра Люда.
Отец ушел на войну в 1941 году, три раза приходил домой в отпуск, написал последнее письмо в 1944 году и пропал без вести.
Мне было тринадцать лет. Я ходила с кузовьём в Солигалич 25 верст за рассадой. За это нам полагался харч в городской столовой. Придешь в Солигалич, поешь, возьмешь кузов капустной рассады и в тот же день повернешься до дому. Ходила даже за Солигалич, 37 верст мы ходили с Машкой Силандихиной за семем. Семени на нас повесили по пуду на каждую. Мы пошли обратно. Уже в теми на подходе к Фоминке полил дождь и женщина, которая жила в Фоминке, сказала «Ночевайте здесь». Мы переночевали у ёй, утром сдали семя и повернулись до дому.
После войны был страшный голод. Ели мякину. Ели клевер. Ели липу. Ели крапивный цвет. Ели куколь. Кости сухие толкли в ступках и добавляли в мякину. Хорошо у нас была своя корова, мы все это замешивали с ее молоком. Обуви не было, только лапти, плел их для нас один старичок, Ехремов прозвище. Сбегаем к нему, переобуемся – лаптей ненадолго хватало – и бежим в дальний лес на покос, который на нашу корову дали. Все покосы поближе забрал колхоз.
Мария уехала в Москву. Еннава вышла в Пегузу замуж. Сима уехала учиться на ветелинара. Коля ушел в ФЗО. Лида уехала на фабрику в Ярославль. Костя стал пасти овец.
Я теребила лён и ткнула соломой в глаз. На глазу появилось бельмо. К соседям приехали родственники из Москвы. Посмотрели на мое бельмо и сказали «Галина, собирайся, поедешь в Москву лечить глаз». Привезли меня к Марии, моей сестре, она прибежала с работы, взяла на следующий день отгул и отвела к врачу. Тот выписал два пузырька, манюсеньких, но по семнадцать рублей на старые деньги каждый. Бельмо мое быстро прошло. Мария говорит «Галя, чего ты седишь? Ну-ка иди помогай мне с работой». Работа – перебирать картошку. Перебираешь целый день, потом берешь кое-чего домой, жаришь. Все это делали, все воровали, выламывали доски в заборе и выносили наружу. Потом перевели на другую секцию – яблоки. Я уже растолстела на московских продуктах. В секции говорят «С такими тяжелыми ящиками нужен мужик». А я им в ответ «Чего хошь уташщу, у меня от ваших харчей силы много».
Пожила я так у сестры два месяца и вдруг перепись. Это 1959 год. Сестра говорит «Если тебя у меня найдут, будет штраф». Прошли с переписью по квартире. Проверили одну комнату, заходят в другую. Я сразу в ту, из которой только что вышли, шмыг. Не нашли меня. Но сестра говорит:
- Так дальше не выйдет. Устраивайся на работу. - Кем? - Иди дворником. Получишь справку, останешься у меня жить, я тебя на квартиру пушщу. - Не пойду. В Москве хорошо, все человеку по силе. Но видимо не судьба мне. Поеду маме дома помогать.
И мы пошли в магазин, ГУМ что ли он назывался. Боже, сколько народу! Я только в платье сестре вцепилась чтобы от нее не отстать. В голове одна мысль: “Отцеплюсь. Заблужусь. Пропаду». Купили мы в магазине мануфактуры, ситцу, других гостинцев, и поехала я домой. Так я побывала в Москве в первый и последний раз. Потом жалела, конечно, что не осталась, но видимо на роду мне написано жить в деревне.
Что было самое тяжелое в жизни? Голод, послевоенный голод. Те, кто говорят, что есть что-то страшнее, сами не голодали. Нету ничего страшнее.
Что было самое радостное? Слушайте, наша корова была первотелка. Молока с нее всем не хватало. Я догадалась найти кастрюлю. Выждала время, когда колхозное стадо проходило по улице мимо нашего дома. Выбрала в нем корову, что задержалась у нашего двора. Проверила, что пастух смотрит в другую сторону. Залезла под эту корову и подоила. Костя и Шура толкут мякину. Я захожу к ним с кастрюлею молока. Они говорят – где взяла? А я говорю – так-то и так, научилась. Мне было двенадцать лет. Три недели я лазила под колхозных коров и доила, пока доярки не стали замечать, что то одна, то другая корова приходит подоена.
Вот, что могу рассказать. Которое уж и забывать стала, годы уже не те, память не та, руки-ноги болят от такой-то работы. Пора помирать - так ведь живу.
Записал: Андрей Павличенков
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
9 октября, (6 день путешествия), продолжение Харитонов Починок (продолжение) Мы вместе с Василием Васильевичем Дудиным идём к следующему дому.
В Харитоновом Починке жил Алексей Вячеславович Дудин. Он писал стихи, которые печатала районная газета.
О Харитонове ПочИнке
Харитонов Починок – моя ты деревня, Здесь моё детство и юность прошли, Болею душой за тебя беспредельно, За все твои годы и годы мои.
Дарила ты счастьем веселого детства, Привольной, кипучей, ты жизнью жила, Была многолюдна, богатого действа, На сорок четыре хозяйских двора.
Мечтал о тебе я, о прошлом далёком, Под именем чьим ты была рождена, О самых начальных Починка истоках, И были какие тогда имена.
Но мысль «Харитонов» меня привлекала, Сюда как добрался? И кто же был он? Тут бабушка с дедушкой мне подсказали: «Фамиль его Дудин, а звать Харитон!».
Знать с этой семьи и Починок родился, Он Дудин и братья его здесь одни. Шли годы. Родились, делились И стали в деревне одни Дудины.
Без прозвища, знамо, добраться не шутка, Где там Леонида, Ивана искать, А так – по-простому найдешь за минутку, Не надо и голову больно ломать.
По прозвищам стало обычным явлением Найти человека, или целый род: Куделя, Комезя, Палач и Малёнка, Колода и Сито, Хромыш, Пароход.
Другие прозвания тоже известны, По роду семейному были близки: Урюпа и Пупырь, и Кирик и Земский, А Турка с Иякой из разной семьи.
Под кличками этими как бы не спутать, В отдельности их называли дома: Замятинов, Козан, Салынин, Листюгин, За Славиным, рядом, сосед был Бара.
Теперь в современности, клички иные, По дедам и пра, пра склоняют их ныне, Зато будут в памяти вечно живыми, И прозвища просто не могут другими.
И память о тех не сотрется веками, Кто выбыл из жизни невольной судьбой, У каждого дома он след свой оставил И жил, дорожил деревенской избой.
В Починке те годы веселыми были, Могучая сила был Дудиных род, Все дружно семьею единою жили, И тем удивляли приезжий народ.
Затихло в деревне, куда что девалось, Как будто стихия какая прошла, На улицах песни и смех не смолкали, Царит здесь теперь тишина, тишина.
Смотрю на деревню душою остылой, А сердцем тревожусь! Как всё бы вернуть! Увидеть бы дружбу, веселье, что было... И мог бы тогда я свободно вздохнуть.
Алексей Вячеславович Дудин Ноябрь 1987 год
Заходим в залу. Здесь более-менее чисто. Вдоль стены широкие лавки. Стены оклеены обоями, в советское время так было принято.
В красном углу божница. Её украшали сухими, чаще целебными пучками травы, например, зверобоем. По праздникам вешали белоснежные длинные полотенца с яркой вышивкой. Иногда там скрывали что-то ценное, поэтому не мудрено, что кто-то оторвал обои в том месте. Под обоями видны старые газеты.
Образ Богородицы был почти в каждом доме. Её называли Заступницей. Самая действенная молитва в народе считалась Материнская. Помню, у нас в доме в 1970-е гг. перед иконой молилась только моя прабабушка.
Перед праздниками лампаду чистили, крутили фитиль и заправляли гарным маслицем. Божница была в обрамлении вышитого полотенца с кружевами.
Деревянные полы раньше часто красили в коричневый цвет. У нас в деревне тоже так было заведено. Стол, похоже, самодельный. Тут же стоит деревянный, самодельный стул, сделанный под венский.
Между залой и кухней в дощатой стене вырезано окно, причём, со створками. Сверху окно украшено зубчатой доской. Слева от окна полка, где, наверное, был телевизор. А как же без него?
В углу стоит комод с массивными, выдвигающимися ящиками (полагаю, самодельный.
На нём возвышается полка для посуды
В соседнем углу – диван.
Последний раз редактировалось АЛебедев 29 окт 2024, 18:32, всего редактировалось 1 раз.
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
Рассказы о Совеге Морозова Серафима Александровна (1935 год рождения, Совега)
В июне 1941 года Гореленок дядя Вася и папа повздорили — рассказывает Морозова Серафима Александровна. Папа сильно ушатал дядю Васю, который работал в нашей деревне Кора (название деревни) бригадиром. Гореленок пошёл пешком в Солигалич писать заявление в милицию. А папа, как ни в чем не бывало, пошёл по своим делам в Малое Токарево. Там ему говорят: - Питерянкин! По твою душу из Солигалича идет Гореленок с нарядом милиции.
Я сейчас объясню про прозвища – иначе вы не поймете. На Совеге, по большому счёту, фамилий всего три – Морозовы, Завьяловы и Дудины. В Коре, например, все были Морозовы, кроме семьи Завьяловых. А как одних Морозовых от других отличить? Выручали прозвища. Костиных звали по дяде Косте; Гореленков - потому что их дед погорел; Буржуйкиных - по буржуйской рубахе, которую их дед давным-давно привёз из Вологды; ну а мы были Питерянкины, потому что моя бабушка, Александра Васильевна, в девушках работала белошвейкой в Питере.
Папа не стал дожидаться Гореленка с милицией. Из Токарева он заскочил домой в Кору, забрал у Анфименкова дяди Ени свое ружье, одолжил сколько мог пороху, взял топор, собрал вещмешок и ушел в лес. К вечеру приполз Гореленок с нарядом.
- Где Питерянкин? А его нету. Не знает никто, куда он пропал. Милиция поискала, поискала и пошла восвояси. Это было в четверг. А в воскресенье началась война.
Папа тихо сидит в лесу. Вырыл себе землянку. Домой не приходит. Тем временем нагрянули уполномоченные забирать мужиков на фронт.
- Где Питерянкин? А его нету. Никто про него не знает. - Выходит, Питерянкин теперь дезертир.
И папу начинают искать по серьезному. Но как его можно найти? В лесу мужика не сыщешь. День его ищут, неделю. И так про него расспрашивают, и сяк, и тех соседей проверяют, и этих. Но в деревне своего не заложат. Даже Гореленок дядя Вася молчит. И уполномоченные от злости хватают деда.
А дедушка, Николай Александрович, был хороший. Замечательный был! Он везде побывал – и на германской, и в астрийском плену, и в Москве был, и в Питере. Без дела не жил, все умел. Работал плотником, строил мельницы по всей Совеге. В Коре тоже построил мельницу на пригорке, и сам же на ней работал, молол кому чего нужно. Внутри мельницы крутились каменные жернова, под ними стоял ящик, в который мука сыпалась. Зерно поднимали наверх в домотканых мешках по веревке, сплетенной из липовых лык. Дед катал валенки, плел корзины, долбил колоды, в которых жали льняное масло. Целое дело - пестом толкли семя льна в муку, запаривали эту муку в печи, замачивали, заворачивали колобком в ткань и отжимали в колоде. А какой вкусный из льна жмых выходил!
Дедушка сколотил атомобиль из бревен и досок на тележных колесах и рессорном ходу. Настоящий автомобиль, но без двигателя. Называл его "мимузин". Мужики повозили друг друга на этой машине туда и сюда, закатили ее на угор, залезли в нее вдесятером и покатились вниз – а она под ними рассыпалась. Колеса от этой машины валяются в нашей старой избе в Совеге на чердаке.
Деда забрали от нас и отвезли под Ярославль рыть окопы. Там он от голода сгинул. А папа перезимовал и сдался. Ему дали полгода штрафбата. Он попал на Волховский фронт, пошёл в разведку за языком и ему миной по локоть оторвало руку.
Я ходила в начальную школу в Разливном. Иду оттуда на лыжах домой, начало марта, мороз трескучий. Навстречу мне Гореленкова баба Надя: - Питерянкина! Бяги со всех ног, у тебя отец с войны пришел! Я ей не поверила, думаю «Врёт!», и пошла домой не спеша. Прихожу – а уже все за столом, мама, бабушка и отец во главе, и культя перебинтована. Я поглядела на него, на культю, выскочила из избы, привязала к ногам лыжи, убежала на них в лес и разревелась.
После отца в Кору пришел дядя Паша Завьялов. Гореленок дядя Вася на войну не ходил. И все – больше к нам никто не вернулся. Семенкин дядя Коля погиб. Анфименков дядя Еня погиб. Анфименков дядя Костя погиб. Микольченок дядя Вася погиб. И Валька Паунин тоже погиб – его забрали совсем молодым, он и жениться-то не успел.
Отец научился работать левой рукой. Косу привязывал к правой, к культе. Всё делал сам, только корову не мог доить. Я уже жила в Кашино, рядом с Оглоблино, от Солигалича двадцать вёрст в другую от Совеги сторону, когда маму забрали в Кострому медицинским рейсом и положили в больницу. Папа побежал в отделение связи и настрочил телеграмму «ДОЧА ТЧК МАТЬ В БОЛЬНИЦЕ ЗПТ ЗОРЬКА НЕ ДОЕНА ТЧК ПРИЛЕТАЙ ВСКЛ»
Телеграмму принесли утром ко мне на работу в библиотеку. Я отпросилась и прямиком из Оглоблина поймала автобус до Солигалича. Выскочила у аэропорта - дорогу на Совегу еще не построили, была только та гать, по которой Гореленков дядя Вася за нарядом ходил - и дождалась кукурузника, который делал круг Кострома – Галич – Солигалич – Совега – Судай - Кострома. Билет на него стоил меньше рубля. Лёту было минут пятнадцать, не больше. В Совеге я поймала молоковоз до отца, подоила ему корову и договорилась с соседками, чтобы они помогали отцу, пока мать в больнице. Сами знаете мужиков – помирать будут, а у чужих помощи не попросят. Договорилась, побежала пешком на летное поле и еле-еле успела на послеобеденный рейс, который делал тот же круг в обратную сторону. В Кашино я попала на последнем автобусе и успела сварить мужу щи. Тогда это казалось обыденным делом – слетать подоить корову. А сейчас кажется, что не со мной было…
Записал: Андрей Павлюченков.
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
9 октября, (6 день путешествия), продолжение Харитонов Починок (продолжение) Возвращаюсь в прихожую, стены которой выкрашены в синий цвет. За дверью стоит небольшая лавка.
Из прихожей я перехожу на кухню. В углу стоит печь с лежанкой. Шесток большой и обметён. Вьюшка закрыта. Обычно на такой печке стояли чугуны и в них варили картошку.
На кухне окно, как и везде в доме, двойное – с зимней рамой. Под окном вдоль стены - ещё одна лавка.
Рядом с окном висит тюлевая занавеска. Подоконник маленький.
Выхожу в сени. Здесь стоит поломанный буфет, где хранятся просроченные лекарства.
Спускаюсь по лестнице вниз.
Выхожу на улицу и любуюсь деревянной резьбой подзора.
Последний раз редактировалось АЛебедев 29 окт 2024, 19:31, всего редактировалось 1 раз.
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
АЛебедев писал(а) 04 окт 2023, 09:13:Это было крупнейшее в Костромской губернии кожевенное производство. Его основателями были братья Николай Александрович, Александр Александрович и Алексей Александрович Каликины.
Сегодня мне написала женщина в одной из соц сетей, где я публикую фрагменты этого отчета о Галиче и его окрестностях: "Меня зовут Каликина Ирина Юрьевна. Я как раз из этих самых купцов. По линии какого из трёх братьев, не скажу. Надо было бабушку в детстве слушать, у нее много фото было, она готова была рассказывать. Из купцов мой дед, ее муж, Каликин Михаил Михайлович, начальник эгергоцеха на Геофизике в Москве. Историю, конечно, свою нужно знать. Я родилась в Москве, в Галиче не была ни разу. Конечно, надо бы съездить..."
Глупец, который рассказывает о том, что видел, лучше мудреца, который молчит о том, что знает.
