Роте.
Большой быстроходный паром уплывает в 9.00., две категории билетов – «экономи» по 103000R и «VIP» по 180000R, дорогие – на верхний отсек с телевизором, а так – всё то же. Работает кондиционер и дают воду с печеньем, можно свободно передвигаться, выходить на открытую палубу, но там места мало, увязаны «спасательные мотобаи». Путь занимает ровно 2 часа до пристани Баа.
В Нембералу отсюда – 40 км сравнительно недешёвого пути на «бемо», по 50000R с носа. Я сопоставил 40 км трясучки и посадочную позицию в «бемо», посмотрел на отряд сёрферов, с которыми придётся делить желание выбора лучших номеров и пошёл обрабатывать мотобаеобладателей. Итог – 3 бакса и 1,5 часа виляний по «колхозам» пожухлых полей с сахарными пальмами – чисто среднекамбоджийские пейзажи.
Остановились на постое у весёлого старикана Томаса, здесь встретил распиздяйствующего вида австралийских жителей в годах, всё немного подзачухано, комнатки с москиткой по 100000R/день, включая жрачку, ряды сёрферских досок у захламлённого сортира. Короче, пойдёт, но ради интереса ещё взглянул на вид «резорта» по 150$.
Жрачка совсем крестьянская, не как у французов. Пока ел, отставшие «доски» с парома подъехали, занимать невзрачное жильё. Но народу уйма набралась.
От обстановки, честно, ожидал совсем другого, первым желанием, когда прошёлся, было уехать скорее обратно. Жители пустоватой деревни - абсолютно христианской веры, никаких заунывных ораний по утрам и женщин в платках (а то бы я совсем волком взвыл), это из положительных моментов. В остальном – пустошь, грязный пляж, ничего примечательного, море на горизонте, за болотом из травы и чёрной тины. Сёрферы бредут по жиже и сливаются с пёстрой рябью. Только так.
С австралийцами тоже общение специфическое очень, много надо травы заготовить для его нормализации, а так, ржачка одна, до коликов.
20.07.2009.
Немберала – деревня грустная. Особо бросается в глаза количество вольно-снующих свиней, везде и повсюду, от пляжа и где бы то ни было. По этой причине все дома огорожены изгородью из кусков ломаного известняка с обязательной калиткой.
Утро начинается с думок, чем занять это утро. Завтрак у Томаса довольно питательный, в сравнении с обедом и ужином. К чаю-кофе дочки хозяина приносят разные пончики с бананами и др. примочками. Сам Томас, закоренелый азиатский старикан, во многом разбавляет обстановку хихиканьем задорным и своим индонезийским говором. Австралийцы с радостью обучаются азам языка и всё общение выглядит так, по-свойски, по-домашнему, пока не устаёшь от постоянной ржачки.
Лёгкое оживление в утреннюю жизнь сегодня вносит утренний рынок. Ничего особенного, но больше идти совсем некуда – посмотреть с утра на назревающую волну с кислого берега, будет ли она вообще и идти на рынок, от нечего делать. А потом делиться впечатлениями:
- Привет, Грэг, ты уже сходил на рынок?
Рядом с домашним постоем Томаса известняковыми заборами сходится бар Дэйва, австралийского экспата, обычного человека, с головой, похожей на лошадиную, но нормального, ничем особо не примечательного, с местной женой, такой же, невзрачной и страшной, хотя молодой. Пиво у него есть по 23000R и макароны с мясом нормальные готовит. Ещё на стене висит подробная карта острова Роте. Доску взял у него, за 2,5 бакса.
Время для сёрфинга – обычно, после начала прилива, во второй половине дня, лучше к 3-ём часам и до заката. Или, с утра пораньше, но не все туда рвутся спозаранку, самые рьяные только. По берегу, от пальм и мусорного пляжа, сёрферы бредут пешком. С полкилометра. Тина, свиньи в тине, плантации агар-агара, корячащиеся в предсмертных муках звёзды, всё это хозяйство воняет и активно удобрено мёртвым кораллом. Он впивается в ноги несчастным, с досками под мышкой, с полчаса мозахизма или весёлого обсуждения, смотря откуда смотреть.
Естественно, есть здесь и гуманные пути обхода, за 10000R с человека, добрые (вообще-то, всякие) обладатели лодок доставят вне прибрежной убогости. Независимо от общего количества досок, за одну доставку каждый платит одну сухую бумажку (или несколько) и такую же мокрую обратно. Попортили лодочников австралийские оранги, научили алчности.
Знакомая тусня на волне. Питер, весёлый австралийский оранг в возрасте, зрелый в годах и животе от пива, лихо взгромаждает пузо на доску. Буду у него брать такую же, за бутылку пива арендной платы, шорты дал ещё свои, футболку. Человек жизнерадостный, весёлый, рад жизни и пиву, не грустный сёрфер.
21.07.2009.
Утром за окошком было всем о чём поговорить, Питер и я пили вчера местный виски, это хорошая тема для обсуждения. Ещё новости. Волна сегодня хуёвая, может вообще не будет. Пора идти на рынок. Смотреть на тряпки и сладости из пальмового сахара и свиней пинать по дороге. Над дверью у туалета с досками надпись – «All I do is surf».
Весь день маялись, пиздели о всякой хуйне. Волны нету. Пожрать и пождать, когда снова жрать. Томас хихикал под ногами. Ебанистически.
Нашёл мотобай, дал 2$ до заката поездить, на пару часов. Маленько поглядеть вокруг, на придорожных свиней и заборы из рифовых глыб.
Проехался по кругу, к деревеньке Боа, по берегу, и петлёй, к Немберале. Так, ничего. Народ совсем не шуганый, диковатый, дети бегают, орут, видно, что в радость для них по ладошам хлопнуть на ходу, девчонки такие же, чуды крестьянские. Явно в редкость здесь внешние контакты. Но дороги везде нормальные, новый или старый асфальт, как повсюду по Индонезии. Метровый полоз прошмыгнул под колесом.
Вечер. Скука. Пиво и вечерний сход. Все в раздумьях, волны не будет – что делать.
22.07.2009.
Утром собрался по-серьёзному уже чем-то заняться. Съел домашние «донатсы» и взял за шкирку старика Томаса, надо найти нормальный мотобай. А то уже мысли толкают – съехать отсюда, от тихих коллективных ожиданий. Сходил, поплавал возле лодок, полегчало.
Мотобаев получилось протестировать несколько. Вчерашний владелец отпал, т.к. задавал много вопросов, каждый любит – чтобы побольше дали, поменьше попользовали, был оставлен наедине со своим облелеянным мотобаем. Ещё двое много денег хотели, ну и нужного, за 5$, подогнала страшненькая жена Дэйва, хозяина бара.
С Питером договорился в 15.00. встретиться среди волн, завёлся и подался в сторону Баа, туда, куда приплыл 3 дня назад.
Обитатели острова Роте – люди открытые, впечатлительные и реально диковатые. Реагируют на встречу бурно, орут, ведут себя по-дурацки, но из добрых побуждений. Дороги есть везде, даже на таком отрешённом куске суши. Но вдоль обочины дорог Роте показался поинтереснее, чем с фасада Нембералы.
В плане растительности остров богаче соседнего Тимора, сквозь частые заросли сучковатых сахарных пальм явно просматриваются кривые силуэты сандала и баньяна, паутиной корней и ветвящимися стволами, часто по таким же дремучим скалистым остовам. Между крыш с этническими задатками, ладошами бесящихся детей и скромными лицами взрослеющих девушек, попадаются стильные вожаки в годах и мушкетёрских шляпах, почти с перьями – чудные дядьки-единороги. Это национальный головной убор мужчин, коренной здесь, народности топи, очень колоритная штука, встречал такое в качестве декора при оформлении отеля в Купанге.
Ездоки тормознуто сигналят без причины и позже, чем можно предположить для надобности, сосредоточенные лица в касках, дико глазеют на недисциплинированного безкасочника-иноземца. На перекрёстке в Баа для солидности когда-то светофоры привесили и предупреждающие знаки о них, но давно не включали. Есть в Баа и компьютер с Интернетом, при конторе «Losmen Ricky». Но никто там не смог его мне запустить.
На восток уходит полосой красивый пляж Пантай Бату, всего несколько километров от городка. Сочный жёлтый песок прорезают ярко-чёрные глыбы песчаника, подточенные морем и ветром. Всё рядом с дорогой, но никого рядом. Застал идиллическую картину – на фоне описанного, под пальмами, в утрамбованной круглой луже, торчали рогами буйволы.
Дальше, по укатанному асфальту, можно достичь развилки дорог на Папелу – крайнюю восточную деревню в бухте, и Пантай Бару – пристань медленных паромов из Купанга (быстроходная лодка швартуется в Баа).
