ajonjolic » 12 май 2007, 15:05
5.
По рекомендации тринидадской хозяйки, в Сантьяго я поселился у Вильяма, который оказался похож на пирата из мультфильма «Остров сокровищ». В доме у него работала бабулька, каждое утро встречавшая меня ленинским «Здгаствуй товагищ!». Я чуть не описался от радости, когда услышал это в первый раз!
Погуляв по городу, я отдыхал на ступеньках магазина, когда ко мне подвалил кудрявый парнишка и с ходу начал экскурсию в стиле «Это дом. Вот море. Там музей. Там красиво», потом предложил посмотреть как репетируют на набережной музыканты. Придумывать причину отказаться было лень, и вместе мы двинулись по направлению к морю и, болтая, обошли весь город: нюхали воздух у ромовых складов, пили из мутных зеленых стаканов тростниковый сок на рынке и пиво в чудесном баре в районе Тиволи, наблюдали смену караула на мемориале Хосе Марти и пытались отыскать могилу чувака из Буэна Виста Соушиал Клаб. Вечером решено было пойти на бейсбол: Сантьяго – Камагуэй. Стоило моему новому приятелю, его, звали Хорхе, свистнуть, как тут же рядом с нами остановились два мотоциклиста и вот уже мы мчимся на бешеной скорости по узким улочкам вечернего города к стадиону.
Сложно себе представить активиста Невского фронта, дружески похлопывающего по плечу фаната «Терека», здесь же болельщики сидят вместе и лишь изредка беззлобно переругиваются, зато у каждой команды есть свой барабанный оркестр, а у команды Сантьяго еще и счастливый талисман – общий любимец Пепе – неуклюжий колобок, подающий мячи. Бейсбол оказался игрой не сильно динамичной: чтобы пятнадцать минут ждать пока кто-нибудь попадет по мячу, нужен особый настрой…
И мы отправились бухать.
На центральной площади встретили друга Хорхе – Пабло. На его правой щеке был вытатуирован череп, держащий в зубах немаленький косяк, дым из косяка, изображали курчавые волосы на виске. В общем этот парень мне сразу понравился… А еще он охуенно исполнял хип-хоп, отстукивая ритм себе по пузу.
На следующий день мы втроем отправились на пляж. Вбухав бутылку рома, каждый занялся своим делом: Пабло лег спать, я пошел купаться, а Хорхе взял маску, трубку и исчез на горизонте. Через полчаса он вернулся, держа в руке морского ежа. Расковыряв его как каштан, Хорхе стал рассказывать, чем животное болело до смерти и что будет, если его съесть.
Вообще мои новые друзья любили немного приврать. Но этот мелкий пиздеж в основном касался каких-то статусных вещей, наверное, они просто не хотели, чтобы их жизнь выглядела совсем безнадежной. Например, кубинцы обожают рассказывать о своих родственниках, которые живут заграницей, о друзьях в Европе, о странах, где побывали их знакомые. Пабло стал рассказывать, что его сумасшедшая мать живет на Ямайке и, наверное, он скоро уедет к ней.
«Да, она действительно чокнутая, но живет, к сожалению, не на Ямайке, а в соседнем доме, не пизди-ка ты, гвоздика», - вернул друга на землю Хорхе.
Рядом с нами шла какая-то тетка с котомками.
– Слушай, может поедим?, – и вот из кастрюли она льет темно-зеленую жидкость с кусками хуй знает чего в пластиковые стаканчики: «Приятного аппетита, мальчики!»
– Бля! Что это?
– Это вкусно и хорошо для факи-факи! – парни уже тянутся за добавкой.
– Ну, тогда ладно, – я осторожно пробую эту подозрительную похлебку и понимаю, что она и вправду охуенно вкусная!!!
Заветная мечта большинства моих знакомых кубинцев – жениться на туристке и свалить с острова, при этом всех женщин со светлой кожей, независимо от возраста и веса, они почитают за богинь. Когда рядом проходила какая-нибудь европейская колода, парни мечтательно провожали ее взглядом: «Какая красота!».
– Ты думаешь, почему она ходит с таким задумчивым видом одна по берегу? Она хочет факи-факи. Иди, сними ее! Давай, это точно твоя судьба!
И вот Пабло уже бросается догонять жирную туристку, а мы с Хорхе превращаемся в безумную группу поддержки.
Потом мы ужинали в настоящей кубинской столовке. Меню, отпечатанное на машинке, состояло из трех блюд: свинины, риса и воды. Толстые усатые работницы общепита лениво отгоняли мух. Еду нам принесли через полчаса холодную. Я получал от всего этого совка огромное удовольствие, вот только в туалет пошел зря. Буэээ… Лучше не буду об этом рассказывать.
Домой возвращались на грузовике, в железном кузове которого были проделаны маленькие отверстия для воздуха. Трясло в нем так, что все сто кубинцев, заполнивших эту адскую машину, синхронно бились головами о потолок и стены, хотя это их особо не парило. Кубинцев вообще мало что парит.
Вечером мы устроились в кафе на центральной площади, где кроме кофе ничего не продавали. Я очень хотел послушать музыку Пабло и он зарядил диск, который повсюду таскал с собой, в магнитофон приятеля-бармена и стал на все кафе подпевать собственному голосу, доносящемуся из колонок. Листая разваливающуюся записную книжку с телефонами и адресами европейских друзей, которую он тоже все время носил с собой, Пабло сообщил, что его музыка издается в Европе. «Одному поляку понравился мой хип-хоп (Пабло говорил хи-хо) и он издал его на своем лейбле. Наверное, я скоро уеду в Польшу». Эту компиляцию, кстати, можно скачать в Интернете. Еще он рассказал о девушке из Австрии, которая собирала материал о кубинской хип-хоп музыке, и с которой они вместе прожили три месяца: «Наверное, я скоро поеду к ней в Австрию»…
За все время нашего общения ребята ходили в одной и той же одежде, у меня есть подозрение, что и питаются они нормально далеко не каждый день, но, несмотря на все это, парни вели себя с охуенным достоинством и не теряли чувства юмора. Когда я перед отъездом попросил Пабло продать мне диск, он сказал: «Я ничего не хочу тебе продавать, но считаю, что для тебя очень важно иметь мой альбом, а на эти деньги я куплю болванок и осчастливлю еще кого-нибудь!».
В комнате Хорхе кроме куска картона, на котором он спал, больше мебели не было, как и туалета в доме. «Сделаю сортир, можно тогда и жениться!», - улыбался Хорхе. На стене висела картинка, на которой дети играли в снежки. Сам Хорхе успел послужить в армии в горах Сьерра-Маэстра и посидеть год в тюрьме за кражу рубашки, а теперь работал в колхозе за 10 песо в месяц, хотя на работу не ходил.
Сестра Хорхе ездила в Китай выступать в кабаре. Когда я был у них в гостях, она угощала нас кофе и показывала фотографии: молоденькие кубинские танцовщицы в компании разных китайских мужиков. Четыре альбома. Ну, кабаре, так кабаре, хули… «Это я!» - улыбалась сестра, а я смотрел на фотографии в полнейшем ахуе: все ее лицо теперь было в ужасных шрамах, один глаз ослеп. Чем закончилась эта поездка в Китай я спрашивать не стал…
Несмотря на всю эту жесть, временами ребята были наивными как дети.
Когда я уезжал, Пабло, мечтательно закатив глаза, спросил: «Знаешь чего я хочу больше всего на свете?» «Чего?» «Шляпу как у гангстера! Сможешь мне прислать?»
