Причудливо тасуется колода. Эфиопия, январь - март 2015 г.

[Тамарита]

Прежде, чем начать рассказ о пятом путешествии по Африке, хочу поблагодарить Галину и Владимира Корнеевых за предоставление фотографий в путешествии по Эфиопии. Случилась беда, моя фотокамера каким-то образом зацепила вирус, так сказал мастер, и одним нажатием кнопки уничтожила всю Эфиопию. Кнопку нажимала правильно, а камера не послушалась. Пыталась восстановить пропавшие фото при помощи какой-то сверхумной программы, которую используют в органах, но тщетно. Уцелели видео и около сотни фото на втором фотоаппарате, но они не лучшего качества, хотя теперь и они дороги.
В общем, спасибо Галине и Владимиру!

Эфиопия: (Аддис-Абеба, Mekelle, Danakil, Aksum, Gonder, Arba Minch, Dorze, Djinka, Mago park, Key Afar, Demeka, Konso, Awasa) -
Кения: (Nairobi, Mombasa, Kilifi, Malindi, Lamu) -
Коморские острова: (Moroni, Itsandra, Ikoni, Iwani, Moheli).

Я тоскую по Африке. Я тоскую по ней всегда. Даже когда я там, я тоскую по ней.

Любовь, сложная штука. Чем она труднее, тем желанней. Так и здесь. Было страшно и жутко до крика во сне. Были слёзы и боль, безудержный восторг и умиротворение, постоянное ожидание встречи до дрожи в теле. Никогда не знала, каким будет очередной поцелуй Африки.

Первый её поцелуй случился пять лет назад. Звонкой пощёчиной тогда показался, обидной и незаслуженной. Сорвала его настойчиво, не дав к себе привыкнуть. Но с каждым моим визитом Африка становилась более податливой и уступчивой, придавая нашим поцелуям разнообразные оттенки и вкус. То сладко-терпкий с горчинкой, то страстный и горячий. Всякий раз принимала меня по-разному. Порой капризно и сонно, а то вдруг игриво и весело, но я знаю, что она меня всегда ждёт.

***
Каждое африканское путешествие планирую на зимнее время, что бы бронхитов избежать, вирусов гриппозных, которые каждую зиму одолевают население нашей страны. Но ситуация на этот раз была тревожной. Чёрный континент охватила зараза похлеще наших мутировавших штаммов. Эбола смертельной косой выкашивала население Западной Африки. Успокаивало то, что запланировала себе три страны Восточной Африки и очень надеялась, что эта жуткая зараза меня там не найдёт.

Эфиопия должна была показать чудеса в Данакильской низменности, открыть передо мной чрево кипящего вулкана, пригласить на праздник Крещения, под названием Тимкат, который должен состояться 19 января и продлиться три дня. Ведь Эфиопия единственная африканская страна православной христианской веры, а поэтому, не смотря на разницу в календарях, наши религиозные праздники совпадают с эфиопскими. Но самым интересным казался юг страны, где дикие племена местных народов удивляют редкого белого человека, в первую очередь, своим внешним видом, ну а если повезёт, то и на жизнь в деревне можно посмотреть, а то и заночевать.

В Кении планировала пройти по берегу Индийского океана в сторону сомалийской границы, остановиться для отдыха на острове Ламу, а затем отправиться в регион масаи вблизи Танзании, что бы сравнить для себя жизнь кенийских масаи и танзанийских, у которых ранее прожила два месяца, наблюдая каждый день за их жизнью.

Признаюсь честно, что я настороженно отношусь к Кении ещё с первого её посещения, так как именно эта страна наряду с Мозамбиком огорчает мои отношения с Африкой. Туриста здесь не уважают. Это хорошо, если к вам тут не отнесутся никак, если вы останетесь не замеченными, минуя все невзгоды. Мне на это рассчитывать было нельзя. Ведь мои самостоятельные вторжения на континент предполагали тесный контакт с народом, а народ там разный. Поэтому к кенийским пакостям была готова изначально.

Третьей страной к ознакомлению должны были стать Коморские острова. Чёткого представления об этой стране, можно сказать, не было, но, как я люблю говорить в таких ситуациях, война план покажет. Коморы не удобны для самостоятельного посещения, ведь перелёт на острова, откровенно говоря, слишком дорог, а длится он всего полтора часа. Вот и обходят все стороной эту маленькую страну, лишая себя возможности созерцать её красоты. Но не только красотой она блистает, ещё удивляет своей непохожестью ни с одной из стран, разве что только с Мадагаскаром.

Я бы тоже на Коморы не полетела, но подвернулся билет по доступной цене у авиакомпании SAX (Сафари аирлайн экспресс) и приобрела его буквально за пару дней до выхода из дома. Все билеты были собраны, страховка, паспорт, вещи сложены в чемодан, готовые вот-вот отправиться в путь.

Только что отгремел салютом Новый Год. Мой город пребывал в ленивой неге рождественских каникул. Я шла почти безлюдными улицами. Оставались последние приготовления. У городских ёлок редкие прохожие задерживались, поддаваясь натиску собственных чадо и уступая их просьбам. Иногда из супермаркетов выкатывались тележки гружёные водкой, пивом, соком. Многодневное застолье продолжалось. Слегка шатающиеся личности с туманным взором время от времени шли навстречу.

Зачем это всё! Нет, надо в Африку ехать! Надо на её пик взобраться! По острию её пройти! Ворожба! А как ещё назвать эту сумасшедшую тягу к приключениям, как объяснить это не проходящее чувство тоски по Чёрному континенту? Трудно поверить, но в мире ещё есть места, которых практически не коснулась цивилизация. Задворки нашего мира в их естественном свете можно увидеть, преодолев тернии дорог, риски в пути, которые, возможно, не снились самому Индиане Джонсу. Ну это я так, для красного словца. Куда уж нам до него?

[julia1970]

Тамара, жду, не могу, продолжения! Случайно напала на Ваши отчёты и пропала для общества на несколько дней!
А ещё Вы- моя землячка! Горжусь, не могу! Знай наших!
Я в Перу съездила, и среди своих близких я звезда! Теперь всем рассказываю про Вас, пусть гордятся тоже!
Спасибо за увлекательнейшее чтение!

[Тамарита]

Тамара, жду, не могу, продолжения! Случайно напала на Ваши отчёты и пропала для общества на несколько дней!
А ещё Вы- моя землячка! Горжусь, не могу! Знай наших!
Я в Перу съездила, и среди своих близких я звезда! Теперь всем рассказываю про Вас, пусть гордятся тоже!
Спасибо за увлекательнейшее чтение!

Лестно слышать от земляков приятные слова. Перу, это тоже достижение, поверьте. Рада за Вас. Для большинства наших горожан Турция и Египет, это далёкая заграница, а тут вдруг Перу! Не хотелось бы Вас разочаровать. Мне теперь надо держать марку. Ну, как получится.

[julia1970]

Только сейчас увидела, что горе- отец никарагуанского мужа умер. Простите, если своей неуместной восторженностью нарушила что-то.

[Тамарита]

Какая она, Эфиопия?

В Найроби прилетела Кенийскими авиалиниями и Аэрофлотом, которые объединились для совместных полётов совсем недавно и осуществляют их в зимний период, то есть с октября по конец марта. Было раннее утро. Уверенно проследовала в транзитную зону, что бы оттуда перелететь в Аддис-Абебу дневным рейсом. Выходить в Найроби на несколько часов желания не было. Знаем! Видали! Да и запланирована Кения у меня на более поздний период.

Не задолго до посадки в самолёт к эфиопам случилось поговорить с единственной белокожей пассажиркой, которая оказалась американкой - миссионеркой. Жила она в г. Джинка на юге Эфиопии, привнося католическую веру в племена. Маленькая, хрупкая, светловолосая женщина оказалась крепким орешком, именно она стала для меня первым реальным свидетелем жизни диких народов, о встрече с которыми я мечтала.

Первое, что она спросила, это говорю ли я на языке амхарик. Меня застали врасплох, как-то совсем про это не думала, да и про такой язык не слышала, но предположила для себя, что имеется в виду амхарский язык, на котором говорит 80% населения страны. Она удивилась моему дилетантству и ветрености, с которой я выдвинулась в столь рискованное путешествие, но поделилась несколькими названиями важных мест в Аддис-Абебе. При этом рассказала, что самым необучаемым народом являются люди мурси, которые только картинки в библии рассматривают, да и то в пьяном виде. Мне стало ужасно плохо, я же к ним собиралась! Знала, что пьют, знала, что хулиганят, а тут ещё какой-то странный язык амхарик. Как я буду? Хотя по мне что амхарик, что амхарский, одно другого не легче.

Эфиопские авиалинии оказались на высоте, чего никак не ожидала, представляя себе старые скрипучие кресла салона в лохмотьях, вывернутые подлокотники, трясущийся до стука в зубах самолёт. А уж обслуживающий персонал виделся длинным, худым, со впалыми щеками и голодным взглядом. Все эти жуткие видения исчезли сразу, едва мы поднялись в воздух. Я уставилась в экран своего иллюминатора и меня уже было не оторвать.
Как-то быстро внизу показалась пустыня изрезанная сухими руслами рек, которые наполняются только во время дождя, да и то не надолго. Все овраги, промоины и каньоны сверху напоминали кровеносную систему живого организма на мёртвой иссохшей земле, где не было видно ни единой дороги. Этот замысловатый графический рисунок сходился в разбросанных вулканических кратерах, иногда дымящихся, или же наоборот исходил из них, теряясь в песках. Как-то незаметно пустыня поднялась, превратившись в высокогорное плато. Она виделась совсем рядом, даже мысль мелькнула, что мы садимся. Соляные плато белыми пятнами укрывали пустыню. Розовые, красные, бордовые пески волнообразно сменяли друг друга. Столь потрясающие виды представляла из себя земля, враждебная человеку, не приносящая ему никакой пользы. Огромные территории Эфиопии были абсолютно не пригодны для жизни.

Постепенно к оттенкам красного примешались жёлтый и чёрный цвета, раскрасив землю подо мной. И вдруг появился зелёный! Зелёные пятна хаотично просматривались по склонам и долинам. Скудные леса оживили пейзаж. Местами над ними тянулся дымок от костров, там, внизу, появились признаки жизни, там люди занимались своими каждодневными делами. Едва заметные жилища сверкали цинковыми крышами, пуская солнечных зайчиков прямо мне в глаза. Последовательные, прямоугольные пятна обработанной почвы напоминали паркет, которым выложили землю. Виднелись короткие ленты дорог и от души отлегло, значит там на чём-то ездят, что для меня было очень важно. Ведь ни арендованного джипа, не личного гида у меня не будет, а добираться повсюду предстоит только самостоятельно и в одиночку.

Оплатив в аэропорту прилёта 50-тидолларовую визу, я стала обладательницей красивой наклейки во всю страницу паспорта и поспешила на выход, не забыв наменять денег на житьё - бытьё. По совету американки отыскала голубое такси класса «эконом» и за 200 быр (10$), то есть местных денег, покатила по улицам, видимо, города. Аддиса, как сокращённо тут называют столицу, встретила меня жутким пейзажем.
- Это город? Его что, бомбили?
Водитель недоумевал:
- Конечно город. Это Аддис - Абеба! Столица Эфиопии! Видишь, эстакады возводят, здания строят, народу много!
Мне казалось, что он хотел покрутить пальцем у виска, но клиент всегда прав. Это международное правило в Эфиопии знают, поэтому таксист крутил баранку и помалкивал, отыскивая для меня отель с приличным сервисом и приятнонизкой ценой.

(фото из интернета)

Я даже сомневалась, что еду по городу. Недостроенные здания, брошенные полуразвалившиеся мосты, груды строительного мусора, по которым двигался транспорт, сточные канавы совсем не радовали глаз, а только угнетали. Эта чумазая Аддиса напоминала пригород Найроби, где несколько лет назад я испытала настоящий шок от увиденного. И вот снова, шокирующая Африка! Неужели дальше ещё хуже?

Оказавшись в районе автовокзала Autobis tera, поспешила купить билет на завтра в г. Мекеле (285 б.), что бы не задерживаться в этой, самой жуткой столице мира. «Помогайлы» всех мастей терзали меня своими приставаниями и обещаниями отвести в отель за 10$. Ни я, ни мой водитель не могли от них оторваться. Мне это стоило хитрости, зайдя в дорогой отель, переждала кульминационный момент среди помощников, когда они бутузили друг друга, а потом спокойно нашла себе место для ночёвки (120 б). В дальнейшем, приезжая в Аддису, останавливалась тут всегда и здесь же оставляла лишние вещи, которые не могли пригодиться на данном этапе.

Было тепло и сухо, ни каких претензий на жару. Перевела часы на африканское время, то есть на 6 ч. вперёд и отправилась на пыльные улицы. Кушать инжеру, национальное эфиопское блюдо, в тот день не рискнула, лишь только наблюдала, как это делали другие, уплетая за обе щёки тонкий серый блин с кислинкой. Этот блин выкладывали на большой круглый поднос, а сверху на него тарелочка с мясным сырым фаршем, или же жареным мясом на косточке, а то и просто со свежими овощами. Всё это сдабривалось перчёным соусом оранжевого цвета. Если едоки пришли поесть инжеру в компании, то заказывали несколько порций в один поднос. Они ловко отрывали куски от серого блина и с виртуозной ловкостью прихватывали кусочек мяса или щепотку фарша, быстро отправляя всё это дело в рот. Ложек и вилок инжера не предусматривает. Я пристрастилась к этому блюду позже, так как «экспресс-кафе» ничего другого не предлагали. А что было делать? Месяц в Эфиопии без инжеры не пережить. Хотя что это я говорю о ней, как не пригодной к употреблению пище? Инжера прелесть, инжера смак! По первой-то я её вилкой ела, даже и не заметила, в какой момент стала виртуозом в поедании инжеры голыми руками. Мука зёрен тефа идёт на её приготовление. Теф и сорго в Эфиопии культивируют повсюду. Эти злаки выносливы к засухам и обожают высокие горные склоны.

При первом взгляде на страну, в глаза бросается внешность эфиопов. Не то, во что они одеты, в грязное или чистое, это в Африке не принципиально, а то, что лица у них благородные, красивые и даже одухотворённые. Тонкие черты лица притягивали взгляд, прекрасные глаза, глубокие и блестящие, вызывали восторг. Резкое отличие от остальных народов Африки налицо. Нет в их облике «широконосости» и «пучеглазости», скорее присущ европейский тип лица. К вечернему выходу в церковь многие надевали свои традиционные одежды светлых тонов атласа с поясами расшитыми бисером. Женские платья украшают вышивкой. Высокие барабаны кебаро, вещь в церкви необходимая, их приносят с собой верующие, бьют в них перед началом службы и в её конце. А после мероприятия снова забирают свои барабаны домой. Поэтому странная процессия из церкви мне была не понятна, я только с любопытством её рассматривала. Позже уяснила для себя тонкости обычаев эфиопов.

[sotnik_beketov]

Этот блин выкладывали на большой круглый поднос, а сверху на него тарелочка с мясным сырым фаршем

Это что же, вы едите сырой фарш с лепешкою?

[Тамарита]

Этот блин выкладывали на большой круглый поднос, а сверху на него тарелочка с мясным сырым фаршем

Это что же, вы едите сырой фарш с лепешкою?

Прежде, чем писать комментарий, надо прочесть внимательно материал, что бы знать о чём идёт речь.

[Тамарита]

Христианский север страны, это высокогорье, необыкновенной красоты природа и конечно храмы, удивительные, древние и даже странные. Автобус на север уходил ранним утром. По свежей прохладе, в темноте, спотыкаясь и оглядываясь, торопилась к рейсу. Ещё с вечера, при покупке билета, попросила сотрудника автокомпании встретить меня у входа в терминал. Ведь закоулки и переулки Аддис - Абебы не лучшие места для белых одиночек.

Грабежи тут часты, поэтому хождения по темноте сопряжены с большим риском. Кассир действительно меня ждал, стоя под единственным фонарём, размахивал во всю руками. Я его узнала. Быстро взял мой чемодан и потащил на посадку. Я поспедовала за ним, лишив всех сомнительных уличных работников и не работников поиметь денег с «глупой фаранджи». Именно так тут нас называют. Почему «глупой», а потому, что каждый эфиоп, который старался меня «развести», считал себя умным.

Бедность и нищета казалась вопиющей, а потому народ и день и ночь толпился у вокзалов и базаров, где есть хоть какая-то вероятность заработать, или украсть, а значит выжить. За своим колёсным чемоданом тщательно следила и оберегала, ведь ему всего несколько дней и он ещё пахнет новизной. Видела, как на него повесили бирку с моим именем и быстро отправили на крышу автобуса, тщательно привязав к металлическим поручням вместе с уже имевшимися там мешками и корзинами. Только после этого вошла в автобус, громко поздоровавшись с пассажирами по-английски. Поняли все и ответили на приветствие, как умели. У каждого был свой «амхарик», но нашлись личности, которые лепетали по-английски, как и я, а может лучше.

ТУТ Я БУДУ УДИВЛЯТЬСЯ!

В г. Мекеле отбыли без задержек по расписанию. Здесь его называют Макале, и что бы меня понимали, произносила все названия на местных диалектах. Едва выехав за город, наступил рассвет, и обозначились горные пейзажи. Ну, а коль горы, значит террасное земледелие по склонам, требующее огромных сил и старания. Но всё такое высохшее и жёлтое, что совершенно не понятно, что тут может вырасти. Да, читала, что сорго выращивают, значит так и буду считать, но увидеть этот злак на корню, если это злак, так и не удалось. Хотя не очень то хотелось, без него было на что смотреть.

Но горы-то что? Они красивы всегда, хоть жёлтые, хоть зелёные, хоть ни какие! У меня просто дух захватывало! Пространства меж гор обширные и открытые в редкой поросли рощ, которые перемежались странными деревьями с фиолетовой листвой. Цвели деревья – суккуленты розовыми цветами, бордовая агава приросла к отвесным скалам. Меня охватила безудержная радость, чётко поняла, что Эфиопия не просто бедная африканская страна, это страна особая. Тут я буду удивляться!

( фото из интернета)

Если горы, значит дорога – серпантин. Он был жесток и безжалостен. Народ пакетами шуршал в полуобморочном состоянии, укачивало так, что сопровождающий раздавал пакеты пачками, они висели у входных дверей и над головами пассажиров. Такое коллективное укачивание наблюдала только на занзибарском пароме в Танзании, хотя много серпантинов изъездила и морских путей исходила. Поэтому сделала для себя вывод, что у эфиопов слабый вестибулярный аппарат, а впоследствии оказалось, что он вообще слабый у африканцев.

Ну, а я вся в ОКее! Только слегка «горняшка» давила, напомнив о себе отдалённой головной болью, придав ощущение невесомости и облегчив моё тело на несколько кило. Хотя чувствовала её ещё в столице, списав то своё покачивание на длительный перелёт и усталость. По своему состоянию определила примерную высоту. Где-то около 2500 м., именно с этой высоты начинаю чувствовать горную болезнь. После того, как организм привыкает, он перестаёт «сигналить» и прекрасно переносит более высокие подъёмы. А свой предел я знаю, 4200 м. в Атакаме! Но в Эфиопии таких высот не планировала, а потому не очень-то думала о «горняшке» и прекрасно обходилась без аспирина. Хотя листья коки, используемые в Америке более действенны, чем таблетки, они разжижают кровь и облегчают состояние. Там их жуют все.

Тут же, во время остановок автобуса на перекур, повсюду предлагали пучки, веники и даже снопы чата. Это такой кустарник, который едят здесь многие мужчины, если не все. Именно едят и глотают. Считается лёгким наркотическим растением и не запрещён законом. Внешне очень похож на американскую коку, может её разновидность. Но я не ботаник, только стараюсь! Этот чат трясли, шлёпали им друг друга, распушали вроде букета цветов, производили разные манипуляции, только не подметали улицы. Каждый продавец показывал, что его чат самый свежий и его обязательно надо купить.

Ещё один важный продукт скупали оптом, это сахарный тростник. Он был ровненько порублен на одинаковые поленца и связан по четыре штуки вместе. Эти связки красиво выкладывали высокими этажерками у дороги. Пассажиры из автобусов раскупали эти красивые этажерки до основания. Все мои соседи с каким-то остервенением грызли тростник на ходу, казалось, что тростник наилучшее лакомство, которое они когда-либо ели.

Я тоже сделала покупку. Целую банку жареных семян за одну монетку. Ещё не разбиралась в деньгах и ценах, но знала, что монета – это не деньги. Конечно, те семена оказались жареным сорго! Они были похожи на кукурузу, или на орешки и первую горсть съела с удовольствием. Всё остальное раздала в автобусе своим соседям. Больше это «блюдо» не покупала. Зато покупала всякие красивые на вид пирожки, забывая, что начинка обязательно будет из жареных зёрен сорго. Даже сами пирожки из муки сорго, имели сорговую начинку. Во как, извращаются! Но это не от того, что сорго прекрасно на вкус, а от того, что продуктом первой необходимости оно является и доступным по цене для бедных эфиопов. Хотя как знать? Может для них и сорго и тростник вкуснее наших деликатесов.

По дорогам гнали коз, ишаков, верблюдов. Козы были счастливы от того, что от них только молоко и требовалось, а ослы с верблюдами тащили поклажу на спине, да седоков везли. Иногда тощие погонщики шли рядом со своими измождёнными животными. Процессии двигались прямо по проезжей части, никто не спешил уступать дорогу, они были бесконечны, похоже, что дороги в Эфиопии проложены для них. Животные были загружены хворостом, тростником, металлическими трубами, кукурузными снопами настолько, что даже их головы не были видны. Иногда казалось, что снопы сами двигались по дорогам на четырёх ногах. У одних ноги длинные, у других короткие.

Обычные жители деревень по-африкански передвигались от деревни к деревне, замотанные в белые одежды, или одетые в рваньё.



У одной из обочин толпа народу среди зарослей собралась. Труп мужчины с перерезанным горлом нашли. Шёл человек привычной дорогой, а в зарослях его с ножом ждали, что бы последними сандалиями завладеть. Подобную сцену я наблюдала в Бурунди несколько лет назад, и вот снова похожая ситуация. А уж перевёрнутые фуры в кюветах, так это вообще обычный пейзаж Африки.

Как-то незаметно в автобусе пирушка началась. Сначала хлеб куском раздали, думала с сыром, оказался просто хлеб. Белый, мягкий, вкусный! Половину соседу отдала, сказав, что много мне будет, иначе бы не взял. Он свой кусок так быстро съел, что мне поделиться захотелось. Потом меня стали угощать мандаринами, зелёным стручковым горохом, чем-то сыпучим бело - розовым на подобие сухих хлебных крошек и конечно семенами. Тут я свой бутерброд достала, который припасла на случай сильнейшего голода. Колбаской с галетами поделилась. В общем пир горой! Те, кто с пакетами, на пол попадали, кто-то уснул, болтаясь на серпантине, впереди пассажир кашлял без остановки, укрывшись своей курткой. Все кричали ему:

- Эбола! Эбола! – и бросали в него водительской фуфайкой.

Потом автобус сломался и встал у крошечной деревни. Все разбрелись по округе. Я ресторан в зарослях обнаружила и, прихватив свои галеты, устроилась там на удобном камне пивка холодного попить. Снова свои подтянулись, два часа просидели, а когда стало ясно, что автобус так просто не отремонтировать, то решили заночевать в одном интересном месте, а утром снова выдвинуться в путь до Макале. Больше всех радовалась я, меня совсем не устраивала перспектива оказаться в Макале в три часа ночи и искать ночлег. Кровать в гестхаузе была мягкая, чистая с тёплым одеялом. Я ждала тараканов. Хотела знать о их присутствии наверняка, но в сон клонило нестерпимо. А чего их бояться? Надо было выспаться. Утром хозяин собрал у всех ключи и по три доллара за ночлег, пожелав счастливого пути.

Снова горы с серпантином. Пейзаж сменился, появились круглые домики с конусовидными крышами, круглые копны соломы, смётанные вокруг шестов, чистые, аккуратные дворики чудом мостились над обрывами. Восход солнца позолотил вершины и осветил долины. Это было столь необычно и приятно глазу, что вызывало сплошные восклицания. Вся красота исчезла при въезде в город. Нет, этот город был не сравним со столицей, это был настоящий африканский городок с отелями, газонами, бульваром, аккуратным рынком и автовокзалом. Просто, мне природу подавай, без ограничений!

[bluecaffe]

Очень интересно! Спасибо большое за ваши отчёты, всегда читаю и радуюсь. Буду ждать продолжения!

[sotnik_beketov]

Прежде, чем писать комментарий, надо прочесть внимательно материал, что бы знать о чём идёт речь.

Какой материал? О кулинарных традициях Эфиопии? ОК, я расширю цитату из вашего отчета -

Этот блин выкладывали на большой круглый поднос, а сверху на него тарелочка с мясным сырым фаршем, или же жареным мясом на косточке

- т.е. изначально фарш сырой, а мясо жареное. Поэтому я и засомневался.

[Русотур]

Интересно. Буду следить за темой.

[Larsen]

Очень рада, что состоялось Ваше очередное путешествие на африканский континент! С удовольствием читаю Ваши отчеты!

[Тамарита]

Спасибо всем тем, кому интересна Африка, кто поддерживает меня добрым словом в совсем не простых африканских путешествиях. Если бы не ваша поддержка, то не было бы африканских рассказов. Искреннее спасибо.

[Тамарита]

Отель Helekom замаячил своей вывеской издалека, как раз напротив встали, я туда, а там вода горячая и чистота всего-то за 6,5 дол. (130 б.) В этот же день всё сложилось. При помощи молодого человека в турагентство пришла и на завтра в Данакильскую низменность собралась за 500 дол., на четыре дня и три ночи. Туда самостоятельно нельзя, только с группой. Мне так хотелось увидеть эти места, что совсем не была оригинальна и решила ехать туда, куда едет всякий добропорядочный турист. Сразу скажу, что мне везде помогал народ, сама я ничего не смогла бы сделать. Нужные люди всегда появлялись в нужный момент.

Уличная детвора, да и не только, обзывали меня фаранджи, а я уж так к мзунгу привыкла, что фаранджи совсем не воспринимала. Лишь спустя дней десять, стала тихо ненавидеть это слово, означавшее «белый человек». Вроде не обидно, но оно так произносилось, как будто детская дразнилка, при этом дети бежали вслед и не давали покоя. Взрослые часто их разгоняли, но сами называли меня так же. Благо толпой не бежали вслед, и на том спасибо.

Сам городок Макале (регион Тиграй) ничего из себя не представлял, хотя в его окрестностях сохранились христианские монастыри, вырубленные в камне и являют на сегодня музей под открытым небом. Эфиопия исповедует в своём большинстве, православную веру, на английском языке – ортодоксальную. Но я обратила внимание на то, что многие женщины имели татуировки креста на лбу и ниже подбородка в области горла. Такие приметы свойственны христианам – коптам. Встречала их повсюду, но объяснить разницу между теми и другими, кроме, как татуированными крестиками, не могу. Весь север страны – это старинные храмы с хранящимися там манускриптами, реликвиями, даже считается, что Ковчег Завета хранится в Аксуме, но его никому не показывают, потомки волхвов тщательно скрывают величайшую святыню от людских глаз.

Я не планировала для себя «кольцо православия», то есть Макале, Аксум, Гондер, Бахир Дар, Лалибела, мне хотелось только в Данакиль и на праздник Тимкат в Гондере. Но переезжая поэтапно из города в город, всё-таки посещала интересные места, что бы остановки не были пустыми, что бы переезды себя оправдывали.

Данакильская низменность с зоной вулканов в Эфиопии пожалуй одно из не многих мест на нашей планете, которое надо смотреть осторожно, будучи предварительно подготовленным к такого рода потрясениям. Именно потрясением могу назвать я то, что там увидела. В турагентстве дали наставления по поводу завтрашнего похода. Необходимы были кроссовки, шляпа, фонарик, что-то вроде лёгкого пледа, минимум личных вещей. Вот, пожалуй, и всё. Но я бы ещё прихватила маску, если б не забыла.

Возможно, кто-то скажет: «Ну вот, опять Данакиль!»
Да, Данакиль. И всё не так просто, как описывают туристы, побывавшие там. В их рассказах многое упрощено, но не потому, что они бравируют, или им легко достались эти вулканы, пустыни, горы, а потому, что труднодоступность этих мест и все муки, которые выпадали на их головы просто сложно описать. Экстремальность этого мероприятия определяется ещё тем, что не только в кратер можно улететь, или не успеть увернуться от выплеснувшейся лавы, но и отдалённостью от центральных обжитых районов Эфиопии, полным отсутствием на местах власти и полиции. Ведь граница Эритреи совсем рядом и до неё можно пешком дойти, что и делают время от времени эритрейцы, грабя туристов и лишая их жизни. Конфликт между этими странами до сих пор не исчерпан, а потому повсюду в Данакиле туристов сопровождает охрана, вооружённая автоматами. Хотя я мало верю в их действия по нашему спасению. Судя по последнему случаю в январе 2012 г., ни один охранник не дёрнулся, когда эритрейцы убивали на вулкане Эрт Але туристов. Там ты на свой страх и риск, там ты сам себя бережёшь. Кстати, всего около 1000 человек ежегодно посещают это, крайне суровое и необычное место.

Поэтому, буду рассказывать про Данакильскую низменность, которая меня взорвала эмоциями и покорила мощью своей стихии. Подобное состояние в последний раз испытала в чилийской Атакаме. Тогда считала себя героиней, очень собой гордилась и долго не могла забыть чудеса Альтиплано, точно, как и сейчас. Я была там, куда попадают единицы, я видела то, что суждено не каждому.
***
Утром за мной заехали. Пока собирали людей в Данакиль, я ждала в центральном туристическом офисе. Ведь все турагентства в Мекеле свозят своих клиентов в одно место, что бы единым караваном в несколько машин выехать в земли афаров, народа Эфиопии исповедующего ислам. Именно через их регион лежал наш путь, где 80% населения мусульмане, в то время, как в округе Тиграй поживают 90% православных христиан и коптов. Как везде в мире разные религии трудно уживаются рядом, вот и здесь они просто терпят друг друга. Всего 12 лет назад правительству Эфиопии удалось наконец-то договориться с афарами на проезд по их территории иностранных туристов «сомнительной веры» в сопровождении эфиопских христиан, которые выступали в роли водителей, гидов, поваров для нас, иноверцев. В одну из самых суровых низменностей нашей планеты пошли джипы с первыми экстремалами.

Моя группа не была первой и состояла из пяти человек. Пара из Москвы, Владимир и Галина, среднего возраста, семейная пара молодых австралийцев и я, обычная астраханка. Москвичи оказались разговорчивыми, интересными людьми, как будто давно мне знакомыми. Выехали на двух машинах. Их четвёрка в одной, а я, как одиночка, во второй, хозяйственной. В заднем отделении везли упаковки с питьевой водой, газовый баллон для походной кухни, спальные мешки в мешке, матрасы. Верхние багажники у обеих машин были заставлены жёлтыми канистрами с бензином и водой, завалены тюками с неизвестным содержимым. Предстояло заехать в одну из деревень, что бы объединиться с другими участниками мероприятия. Но по дороге машина под москвичами сломалась, а оттого произошла задержка, пока они пересаживались ко мне, освободив себе пространство в салоне. В результате в означенной деревне нас уже не ждали и поехали мы в тесноте, да не в обиде дальше, до самой афарской долины, до деревни Берахила.

(фото из интернета)

Это далеко, половина пути до пустыни Даллол с одноимённым вулканом. Совершенно обворожительные окрестности, красные горы, зелёные, серые, невиданные мною доселе пустынные растения, вызывали во мне непреодолимое желание задержаться среди раскрашенных холмов и обойти оазисы удивительных колючек.

[Scarlet-Cet]

Тамарита

Тамарочка, как хорошо, что я знаю, что ты вернулась...иначе испереживалась бы за тебя. Читаю, не оторваться.

[Newa]

Жду с нетерпением продолжение этого увлекательного путешествия, спасибо!

[Елена Сёмова]

Вооот, дождалась я очередного повествования! Буду радовать себя чтением и новыми ощущениями! Тамарочка, ты, как всегда, на высоте! Жду с нетерпением продолжения:)

[Тамарита]

Берахила лежала в долине. Ещё издалека увидела шеренгу белых машин, которые ждали нас, выстроившись у местного рынка. Круто поднимая пыль, мы въехали в поселение. Пыль в Эфиопии знатная, тяжёлая, плотная, трудно уносимая ветром. Она преследовала меня повсюду, от неё нельзя спрятаться или убежать, ею приходилось дышать, её уставала глотать, от неё спасения не было. Клубами, вихрями, смерчами несёт её по пустыне. Эфиопы к пыли привычные, а афары более других. В деревне я встретила их впервые. Хоть и говорят, что они жестокие и своенравные, а мне они показались обычными людьми, только женщины в чёрных балахонах и платках. Ну так мусульмане!

Их дети, как и везде, кружили вокруг туристов, облепив машины со всех сторон. С самой популярной фразой: «Гив ми пэн», - они обращались к нам. Вторая, по значимости фраза: «Гив ми ван быр», - звучала чуть реже, третье место принадлежало просьбе купить им мяч, или сандалии тут же на их рынке. Присутствие рынка в этой глухомани просто удивило. Скудные товары были выставлены прямо в пыль. Разноцветные навесы хлопали на ветру. Тут нас накормили, кажется, вкусно и, собравшись воедино, все восемь машин отбыли на солёные озёра в пустыню Даллол.

Я снова оказалась в хозяйственной машине, ведь у меня не то, что личной группы, но даже пары не было, поэтому единственно свободное переднее сиденье досталось именно мне – одиночке. Водителя моего звали Ёнас и мы успели подружиться. Дорога пылила до того момента, пока не появилась солёная корка до горизонта.

( фото из интернета)

Грязные пласты соли рисовали причудливые рисунки, они дыбились и трескались, как ледяной наст. Соляные отложения местами громоздились пирамидками, даже горками. Растений не было и жары тоже, о которой все говорили.

Незаметно засверкал горизонт. Озеро Ассоль блестело слоем воды. Оно было тёплым и мелким. Разувшись, все с огромным удовольствием разбрелись по окрестностям, ступая по твёрдому соляному дну. Эти ощущения были приятны, но само озеро меня не тронуло. Я чувствовала лёгкое разочарование, пока не прозвучала команда:
- По машинам! Караван!
Вглядываясь в бесцветную даль, тоже увидела едва заметную ниточку каравана. Машины рванули с места по бездорожью, что бы выйти навстречу ему. Мы успели. Верблюды и ишаки, гружёные солью, растянулись по караванному пути в бесконечность.



Погонщики, заложив за плечи длинные шесты, медленно двигались рядом. На наши восторги они реагировали усталой, вымученной улыбкой. Одинаковые соляные брикеты были равномерно привязаны к покачивающимся, костлявым спинам животных. Мама моя! В наше-то время! Просто без слёз не взглянешь.

Каждый блок весит 4-5 кг., большой верблюд берёт на спину до 50-ти штук. В г. Макале процессия идёт семь дней в одну сторону и семь дней в другую, что бы сдать соль на фабрику подороже, точнее 50 быр за блок. До д. Берахила идти три дня, там соль сдают на склады перекупщикам, которые платят в два раза меньше, то есть доллар за блок. С учётом того, что на соледобыче работают одни люди, а водят караван другие, то заработок делится на всех. К тому же погонщики, возвращаясь на соляные копи, везут продукты первой необходимости тем, кто остался под палящим солнцем рубить соль, где нет ни единого навеса, что бы уйти от зноя хоть на короткое время, где вдосталь не попить воды и не полежать на мягком. Я не знаю, какой чистый заработок остаётся людям, но животным не остаётся ничего, кроме как на голодный желудок понуро плестись с поклажей на спине по этим, изнуряющим жарой, просторам Данакиля.

Караван меня задел за живое и сильно расстроил, безысходность положения была написана на лицах людей. Но что я могла изменить? Картинка не шла из головы, а на следующий день расстроилась ещё больше.

А пока мы с Ёнасом отвезли охранников с автоматами в часть. Они сопровождали нас по солончаку и были приписаны к нашей машине, а потом мы прибыли на место ночлега. Пока наши повара и водители готовили ужин при фонарях, народ располагался, как мог. Первую ночь провели на топчанах в местечке Хамед Але, прямо под открытым небом. Весь день дул сильнейший ветер, каждый хотел затащить свою постель в тихое место, но к счастью ночью ветра тут затихают, и наступает штиль. Ужин был походный, на выставленных тканевых табуретах, но вполне съедобный. Каждый держал на коленях тарелку, пытаясь рассмотреть содержимое при фонаре. Потом все быстро угомонились. Лежаки были удобными, а температура комфортной. Крепко спалось под звёздным, высоким небом. (Спальники здесь не нужны.)
Утром умылись той водой, что имели, потом лёгкий завтрак и выехали на вулкан Даллол.

ДАЛЛОЛ
Солёные поля простирались повсюду, куда ни глянь. Я снова в машине с охраной в самом хвосте колонны. Унылый пейзаж поражал безмолвием. Ни травинки, ни кустика, лишь потрескавшиеся от жары плато, напоминавшие гигантскую паутину, брошенную на сухую землю. Дорога была не долгой и вскоре машины встали на наезженной ровной площадке. Дальше предстояло идти пешком вверх по соляным вывертам. Идти не сложно и интересно. А когда поднялись к кратеру вулкана, то открылся совершенно необычный пейзаж.



Огромное пространство кратера играло красками, повсюду причудливые нагромождения соли напоминали фантастические скульптуры. Жёлто – зелёные наплывы застыли волнами. Красно-оранжевые поляны окаменевших мёртвых цветов напоминали поляны майских одуванчиков.

(фото из интернета)

Образования, в виде гигантских грибов, или круглых табуретов, казались сооружёнными специально.



Все сразу по ним расселись, а охрана заняла свои места по периметру кратера. Запах серы был удушающим. Не знаю, на сколько полезной могла бы быть маска, но я пожалела, что совсем забыла о ней. Пары, исходившие из недр вулкана, абсолютно вредны для человека. Страдают бронхи, лёгкие, слизистая носоглотки и глаз. Ни одно животное сюда не заходит. Лишь только перелётные птицы случайно попадают в эти смертельно опасные земли. Тут они погибают, заплатив за ошибку. Мёртвые птицы в кристаллах соли встречались повсюду, всякий раз напоминая, что это поля смерти, и ни как не жизни.

Большой удачей оказалось то, что в тот день было прохладно. Мой водитель Ёнас такого не помнил вообще. Небо было серым, а оттого краски казались насыщенными. Я с каким то неистовым восторгом смотрела вокруг. Кратер местами кипел, издавая булькающие звуки и выталкивая на поверхность свежую жёлтую серу. Кислота стекала в зелёные лужицы, придавая пейзажу яркую пятнистость.

(фото из интернета)

Совершенно обворожительные в своей жестокой красоте места, действительно можно назвать чудом природы. Ходить здесь надо аккуратно, что бы не провалиться в свежие фумаролы. Зрелище оправдывало все затраты и физические тоже. Подобное я видела впервые. Мне хотелось обойти всё вокруг. Я карабкалась по соляным жёлтым уступам вверх, потом спускалась вниз, прыгала по необычным, совершенно круглым дискам из окаменевшей соли. Я боялась, что меня окликнут, прервав созерцание столь чудного места. Действительно окликнули, что бы перейти к горячим источникам. А там ещё красивее! Там всё по другому! В тот день природа подарила нам обворожительную красоту ландшафтов, она открыла нам своё чудо, на создание которого ушли эпохи.

Потом были солёные горы Vacha, в его окрестностях росли диковинные растения густым кустарником с пальмовыми метёлками по верху. Горы красно-бордовые, скалистые, пещеры и гроты уходили в их глубину. Крутые, не высокие склоны рассечены трещинами и прорезями, поэтому взбираться на них надо осторожно, подстраховывая себя охранником, которые с ловкостью альпинистов передвигались по отвесным стенам. С их вершин открывался роскошный горизонт, устланный бордовыми скалами. В одном месте природа собрала свои лучшие шедевры, хоть и не безопасные, что бы показать всё сразу, что бы удивить тех, кто когда либо сюда доберётся.

[Тамарита]

Дополнительные фото и видео:

- соль и сера

- Даллол

- афары в деревне Берахила

- дети афаров

- красивые детские лица





- караван

- вулкан Даллол

[Тамарита]

В тот же день побывали в местах соледобычи. Ехали караванными путями, других там нет, а сами караваны всё шли и шли нам навстречу. Так всегда. Соль здесь отправляют вечерами, верблюды и ишаки навьючиваются днём, а вечером уходят в многодневный переход через пустыню. Тут своя очередь на отправку соли, одни животные с погонщиками отправляются в путь, а те, что пришли позже, отдыхают и ждут своего часа. Поэтому по всему солончаку лежали верблюды, мерно пожёвывая жвачку. Труд человека здесь невыносим, это труд раба. Люди, с безысходностью в глазах, грустно смотрели на нас. Мне даже стало неловко оттого, что мы их фотографировали. Как будто снимали каторжный труд ради забавы. Не было тут даже элементарного солнечного навеса.

Для хранения воды здесь использовали бурдюки из шкуры степной лисицы, снятой целиком с тушки. Шкура выворачивается наизнанку, обезжиривается солью, а изнутри смазывается жиром. Бурдюки имели ножки и ушки, завязанные накрепко бечевой, а вовнутрь наливалась вода. Эти, так называемые, сосуды были брошены под солнцем, и напоминали чучела животных. Со слов самих рабочих, вода в них длительное время не нагревалась.

- фото из интернета

Люди длинными шестами, как рычагами, поднимали тяжёлые, подрубленные пласты соли и сбрасывали в одно место, где другие рабочие обтёсывали прямоугольные блоки для удобной транспортировки. Соляная пыль летела в лицо. Острые кристаллы ранили ноги и руки, раны совершенно не заживали, разъедаемые солью. Перчатки и носки тут необходимы, именно об этом нас просили рабочие. Мне было жалко их всех. Только двоим рубщикам дала немного денег. Они показали все этапы в работе и рассказали тонкости своего мастерства. Это действительно мастерство. Поднять тяжёлый пласт соли не каждый сможет. Ловко обтесать блоки и удобно привязать на спину животного, задача не из простых. С тяжёлым сердцем покинула эти места. Неловко мне стало за своё благополучие.



Уезжали мы из соляной пустыни, догоняя и обгоняя караваны. Нам предстояло вернуться в ту маленькую деревню афаров, что находилась в ста километрах от Макале, там планировалась ночёвка, что бы завтрашним утром отправиться в другую часть Данакильской низменности, в зону вулканов Эрт Але.

В деревне Берахила остановились, что бы снова сменить машины. Все эти манипуляции с машинами и деревнями напоминали мышиную возню среди организаторов тура, понятную только им. Пока суть, да дело, я наблюдала за прибывшей солью. Верблюды падали на ноги не доходя до складов приёмки, погонщики поднимали силой уставших животных, помогали дотащиться до огромных сараев. Работники склада развязывали поклажу и переносили блоки в помещение, оставив животных в покое. После разгрузки погонщик отводил свой караван на водопой к большому, зацементированному вокруг, колодцу.



Оставшийся путь к месту нашего ночлега пролегал среди гор.



Небо опиралось на вершины. Почти в темноте приехали в уютный гестхауз. В этом месте происходят расставания и встречи. Те, кто был вчера на Эрт Але, а сегодня с нами в Даллоле, отправились в Макале, для них закончился Данакиль. А мы завтра объединимся с теми туристами, кто только что прибудет. Вместе будем созерцать пламенный кратер. Потом мы домой, а они ещё с кем-либо отбудут на Даллол. Такова здешняя «кухня». Но такой порядок прослеживается не всегда, иногда туристов просто нет, а значит и работа встаёт.

А пока нашей группе, сократившейся в два раза, была предоставлена часть дома. Мягкими матрасами был устлан пол. По периметру большой комнаты стояли комфортные диваны. В комнате поменьше, огромная мягкая кровать выглядела, как брачное ложе. Её мы отдали единогласно паре из Австралии. Оставшаяся команда, куда входили трое русских, вместе со мной, голландец Тис, итальянец Жеральдо и три девочки из Израиля, дружно разлеглись на матрасах.

Наш повар суетился во дворе с ужином, а две сестры афарки ему помогали. Девушки были общительны, слегка понимали английский язык, услужливо предлагали воду и знакомили нас с местами первой необходимости. Все переживали за туалет. Он находился на улице, это понятно, но волнительным было то, что вместо двери там висела ширма. Её раздувало ветром. Время от времени ширма показывала всем, кто находится за ней. А когда стемнело, то без фонаря в туалет было сложно попасть, ни зги не видно. Самым частым посетителем заведения стал итальянец Жеральдо. Накануне он перенёс «пищеварительный стресс» и теперь было впору устраиваться на ночлег прямо у туалета. Даже от ужина отказался, в то время, как все остальные с удовольствием уплетали спагетти с жареным козлиным мясом на косточке. Ужин сопровождался холодным пивом из соседнего магазина. Австралиец несколько раз уходил с пустыми бутылками, а возвращался с полными. Всеобщая беседа приобрела «вселенские» масштабы. Каждый из нас говорил на нескольких языках и прекрасно понимал друг друга. А мне вообще казалось, что я в какие-то моменты вдруг понимала сразу всех. А может мне это приснилось? Спать хотелось жутко. Я выбрала себе диван у стены и сразу уснула.

В четыре утра встала и опустила ноги на пол. Там спал голландец Тис и мирно храпел. Испуганно поддёрнула ноги и нашла фонарик. Кто-то громко икал, посветила, итальянец. Пробираясь к двери, наступила на смешную соломенную шляпу Тиса, споткнулась о ногу Жеральдо и загремела пустыми бутылками от пива, оставленными у двери с вечера. Я замерла. Тис перестал храпеть, а Жеральдо икать. Я стала исследовать дверь, мне надо было выйти. Ни единой защёлки, задвижки или крючка там не было. Тянула дверь за ручку и толкала от себя. Она не поддавалась, будучи закрытой с другой стороны. Наделав шума, вернулась на своё место, снова наступив на шляпу и споткнувшись о ногу. Через полчаса встал Жеральдо. С фонарём пошёл на штурм двери. Ни крючка ни задоринки! Он искал запоры, тянул на себя дверь, скрёб её по-кошачьи. Потом встал Владимир, думая, что у него всё получится. Они шептались и терзали дверь. К ним присоединился австралиец из второй комнаты. Оставалось сделать только подкоп и выбраться из заточения. Кто-то прошептал, что нас взяли в заложники. Наступила всеобщая паника и что есть мочи народ стал колотить в дверь. Её открыли в шесть утра с обратной стороны. Все повалили во двор. Террористов не было. Только две сестры испуганно смотрели на нас. Успокоившись, мы выстроились в очередь за ширму.

Потом ни как не могли найти свои мелкие вещи, постиранные с вечера. Носки, бельё и полотенца бесследно исчезли с верёвок. Позже их нашли и сильно обрадовались, выхватывая из общей кучи свои носки, купальники. Ночью шёл дождь, и сёстры сбросили их по - афарски все вместе, а нас закрыли, что бы мы не могли никому открыть дверь, если вдруг в неё станут стучать чужие. Постепенно мы узнавали друг друга из бесед, привыкали и даже почти не стеснялись. С водой оказалось проблематично, но справились. Завтрак был лёгким и быстрым. Собрав чемоданы, выехали к вулкану Эрт Але. Наша компания снова увеличилась вдвое, объединившись с новичками. Снова караван из джипов был экипирован полностью всеми необходимыми продуктами, водой и вещами. На этот раз составили мне компанию француз и англичанин. Англичанин работал озеленителем в своей стране, а француз был дальнобойщиком. Оба заядлые путешественники – одиночки. К тому же англичанин оператор – любитель.
Предстояла долгая дорога.