Как известно, значительная часть моих дорогих соотечественников очень страстно хочет работать (а то и жить) за пределами любимой Родины, ну вот хоть например в Европе. И даже зачастую мечтает открыть там «какое-нибудь дело».
Ну как, значительная часть… Как говорят нам последние слухи, на 2017 год манящей штукой красного цвета, под названием «загранпаспорт», владеют 28% граждан России, а 72% (что, чёрти побери, логично) – не владеют.
При этом у большей части этих 28% счастливых обладателей паспорт в основном лежит в серванте как сувенир.
Регулярно (хотя бы раз в год и чаще) за рубеж выезжает примерно 9- 10 % моих сограждан.
Вот среди этих 9-10 % и могут зародиться крамольные мысли «замутить что-нибудь».
Хотя нет, вру. Большая часть из этих самых 9-10% ездит на турецко-египетские курорты, а после посещения этих сказочных мест замутить хочется разве что с местными смуглыми мачо, в шезлонге.
И тут на выручку приходит традиционно немаленькая численность населения моего Отечества, которая, по традиции, исторически решала почти все возникающие с ним (с Отечеством), проблемы.
В России живёт 144 миллиона человек. Даже если 3% из них добралось до стран Дальнего Зарубежья, это, между прочим, почти 3 миллиона. А это много. Конечно, нужно из этого числа убрать детишек, пенсионеров, инфантилов, проституток (у них уже есть своё дело в Европе), и всё равно, сотни тысяч человек как минимум - это потенциальная аудитория, которая не спит по ночам, ворочается на мокрых простынях, смотрит в потолок, и мечтает, мечтает о маленькой кофейне в Барселоне. Вариант: судоверфь в Гамбурге – каждому своё.
В общем, к чему я это всё. Я тоже оказался среди этих сотен тысяч. Я тоже решил попробовать свои силы на европейском рынке. Я уже не ребёнок, ещё не пенсионер, надеюсь не инфантил, и даже не проститутка. Даже не знаю, хорошо это, или плохо.
Как там, в одном из моих любимых советских анекдотов:
- Как же ты, Дунька, заслуженная доярка колхоза, заведующая сельской библиотекой, и стала валютной проституткой?
- Даже не знаю. Просто повезло наверное.
В общем, решил я в Европе открыть своё пивное заведение.
Говоря о «каком-нибудь своём деле», соотечественники частенько подразумевают именно кафе или ресторан.
Многие мечтают открыть (и открывают) "ресторанчик в Европе".
Почему именно ресторан?
Думаю, дело в понятности этого бизнеса большинству людей: почти каждый был в ресторанах-кафе, вот оно, как на ладони, повара готовят, официанты выносят еду/напитки, счастливые гости вызывают шеф-повара на благодарность, довольный владелец сидит в углу с ноутбуком/ пьяными друзьями/ девицами с низкой социальной ответственностью. Ну или со всем этим вместе.
Мало кому придёт в голову начать импортировать запчасти для маневровых тепловозов из Индии в Данию. Слишком узко.
А ресторан - вот он, весь лицом к тебе, вся концепция на поверхности.
Перед тем, как начать открывать наше пивное заведение, я прочитал в современной системе связи «Интернет» десятки разнообразных историй.
Большая часть из них с грустным финалом. Не пошло.
Почему? Причин много, но основная, как водится, в несоответствии реалий ожиданиям.
"Мы с мужем всегда мечтали открыть небольшое кафе на просёлочной дороге в Провансе, среди жасмина и акаций. Я буду работать официанткой, а муж на баре, мы будем радоваться каждому клиенту!"
Вариант:
"Когда я открою кафе в небольшом испанском курортном городке, я каждое утро буду сидеть на веранде со свежей газетой "Эль Паис", которую куплю у киоскера Лопеса на пляже. Буду пить утренний кофе, болтать с постоянными клиентами, которые будут завтракать рядом - ведь постоянный контакт владельца заведения и гостей - залог успеха дела".
Концовки историй отличаются большим надрывом:
"... и после трёх месяцев такой работы выкинула нах"р ключи от ресторана в помойку, в прямом смысле слова, и х"р то с ними со 100 000 евро, бежала не оглядывалась"
или:
"спустя полгода возникло жгучее желание поджечь это хайло, и получить страховку. Удерживал только страх расследования и возможного наказания".
Реальность состоит в том, что за внешней простотой, позитивом и душевностью ресторанный бизнес - один из самых сложных в мире. В Европе с её жесточайшей конкуренцией, с вековыми традициями ресторанной культуры, эта сложность утраивается.
Эта реальность просто раздавливает наших людей, которые выходят на рынок зачастую безо всякого опыта.
Я думаю, что моё конкурентное преимущество состоит именно в том, что я никогда не мечтал о заведении в Европе.
Я всегда захожу с другого конца.
Если вы решили заняться каким-нибудь бизнесом, но не знаете каким, это уже не очень хорошо. Будет трудно. Вы, конечно, можете попасть в струю, вам может повезти, но скорее всего придётся ломать копья, пахать, вникать в детали, учить, учиться, тратить много времени на простые вещи, и может быть (может быть - ключевое слово) будет результат. Это сложный путь.
Меня часто спрашивают совета – с чего начать? Чем заняться? - Мне надоело работать на государство/дядю/в шахте с кайлом/выносить под курткой пять маек из шведского магазина – нужное подчеркнуть.
Даже не знаю, почему у меня спрашивают подобные советы. От очков, которые мне придавали умный многозначительный вид (этот точно знает, с чего начать бизнес!), я вроде отказался ещё лет десять назад.
Но я всегда даю один совет, потому что это один из моих жизненных принципов, которого я придерживаюсь в ведении дел.
Надо понять, что тебе самому нравится, к чему у тебя лежит душа, что ты уже умеешь делать. Неважно, что это – горловое пение или коллекционирование рессор от пассажирских вагонов.
Если ты уже в чём то разбираешься, ты что-то любишь, тебе будет гораздо проще монетизировать свои знания-умения-навыки, нежели вникать во что-то с нуля. И работать будет гораздо приятней – ведь ты это любишь.
Конечно, можно пойти по пути: - «Что-то сейчас спиннеры прут. Может, мне заняться ими в Котласе? Там ещё нет спиннеров». Но тогда придётся вникать во весь спиннерный мир, в рынок, а это - время, усилия, и часто деньги.
А если ты, например, с детства коллекционируешь спички, и знаешь всё о спичках и спичечном мире, то мутануть какой-нибудь спичечный бизнес-проектик будет несоизмеримо проще. Надо только подумать. А сам предмет тебе прекрасно знаком.
В этом и одна из проблем. Подавляющее большинство людей ничего не знает о ресторанном деле. Они видят его снаружи, как потребители. И душа у них лежит именно к потреблению услуги – вкусно покушать, хорошо провести время. А тут оп – и эту услугу надо производить самому. А это совсем другой мир, с кучей заморочек, проблем, нюансов, и гигантским количеством конкурентов.
В общем, к чему я это всё. К ресторанному бизнесу, как к одному из направлений своих разношёрстных проектов, я пришёл традиционно.
В 2013 году мне дико захотелось мутануть что-нибудь новенькое, свеженькое, для души. Аналогичные желания обуревали моего классического друга и подельника Валентина Андреевича.
Что же мы умеем лучше всего делать, что нам нравится, от чего мы получаем удовольствие, в чем разбираемся?
Ответ был на поверхности: мы прекрасно умеем бухать.
И не всё подряд, а пиво. Обкатали мы десятки стран, и везде шарились по пивным, барам, брассериям, кабакам, господам, сервесериям, как их там всех.
Зачем же бухать вхолостую? Надо монетизировать хобби.
В общем, сидим мы как-то с Валентином в своей штаб-квартире, закусочной-шашлычной «У двух братьев» на Окружной дороге губернского города Ярославля. Всё как обычно, кресла-качалки, полосатые пледы, треск дров в камине, потягиваем глинтвейн на мальбеке, у камина элегантно растянулась борзая.
- Давай наконец всё-таки откроем своё пивное заведение, Ян Александрович – томно молвил Валентин, и элегантно отправил половинку киви к себе в рот.
- Мы же тогда точно сопьёмся – задумчиво отвечал я, не обращая внимания на неодобрительно сверкающие за соседним столиком глаза своих соотечественников с Северного Кавказа – завсегдатаев нашей штаб-квартиры. Им явно не нравился глинтвейн на мальбеке и киви.
Но потом мы решили, что чему быть, того не миновать, и решили в центре нашего губернского города Ярославля открыть пивотеку – концепт наполовину чешский, наполовину отечественный, но в своём роде уникальный.
Это было лето 2014 года. Проект был успешным с первых дней своей работы.
Как там, в моём любимом анекдоте: - Как же ты, заслуженная доярка колхоза, и стала…
Повезло, наверное…
В общем, пропёрло меня в числе прочего на ресторанные проекты. В 2015 году в родном губернском городе на Верхней Волге открыли большой пивной ресторан на 200 мест, в 2016 году – бельгийское пивное кафе, и в этом же году вышли за рамки Ярославля, и сделали ещё одно пивное заведение в Новороссийске.
Все они были и остаются успешными, по крайней мере пока. Это могло говорить о том, что мы пусть и не на сто процентов, но думаем в грамотном направлении, и башка работает верно – а это для малого бизнеса хороший признак.
У меня даже появилась репутация «успешного ресторатора», хотя сам я себя ресторатором никогда не считал и не считаю. Я просто делаю дело, которое мне нравится.
Наши концепции копировали под ноль, нас постоянно просили о консультациях – что в общем-то, очередной хороший признак для малого бизнеса.
За эти прошедшие три года мы приобрели опыт, поднаторели в вопросе, отточили всё, и на выходе получили подобие «идеальной пивной концепции», которая на данном отрезке жизни и развития пивной темы должна успешно заходить во многих точках мира.
Надо было развиваться дальше, и тут передо мной стала дилемма.
Куда?
Штамповать концепцию ради бабла по городам и весям любезного Отчества – это, конечно, очень здорово и даже прибыльно, но для меня безудержно скучно. Всё понятно, привычно, знакомо, правила игры очерчены, поле понятно. Тоска полная.
Даже открытие заведения в Москве (о котором мы подумывали) не грело мне душу – Москва это же тоже Россия, плоскость одна, только в специфике и небольшие отличия. Конкуренция конечно большая, но спрос то ещё больше. Ну цифры другие. А смысл то тот же. Скучно.
Мне нужно постоянное развитие, некая пища для мозга, всегда что-то новенькое, профессиональный и не только рост, шило в заднице, в общем.
Как я недавно выяснил, шило в заднице имеет историческое объяснение.
Одна из целей этого моего рассказа – это возможность высказать благодарность моему родному городу Ярославлю, благодаря которому я стал таким, какой есть.
Вообще, начинать жизнь или проекты в других странах, в общем, оставлять свою Родину, что большую, что малую, с негативом, с ненавистью, с дурными чувствами, будьте вы тут все прокляты, счастливо оставаться – это начало конца. Успеха скорее всего не будет.
Весь свой негатив вы увозите с собой, вкладываете его в дело, а оно, дело, это чувствует. И люди чувствуют, и мир чувствует.
Надо быть в гармонии с собой, а быть в гармонии с собой – это ещё и быть в гармонии с местом, в котором родился и вырос. Да, далеко не всё идеально, да, может быть плохо и может быть ещё хуже – но эту гармонию очень важно найти. Не ругаться, не проклинать.
Для меня часть этой гармонии – это благодарность своей малой Родине, Ярославщине. Я здесь родился, Ярославль меня сделал таким, какой я есть. Как можно быть ему не благодарным, ведь это же часть меня? Это значит не любить себя, но с этими проблемами уже к узким специалистам.
А теперь к чему я это всё. До революции ярославцы славились по всей стране как лучшие трактирщики. Они держали заведения в Москве, в Питере, добирались до Западной Европы, всюду работали половыми (официантами) – в этом им не было равных, и в итоге скопили такой гигантский опыт в этом деле, что к рубежу 19 и 20 века практически монополизировали этот рынок в обеих столицах.
Далее слово предоставим автору из 1850-х годов:
« Ярославцы -- народ нежный, деликатный, не марающий своих круглых лиц ни известкою, ни каменной пылью, ни сапожным варом: ярославцы народ промышленный, который вам и порося обратит в карася, и на воде не утонет, и в огне не сгорит, на обухе рожь смолотит, шилом патоку заварит. Впрочем, и зачем бы было и говорить о ярославцах? Как будто они не известны всякому человеку, имеющему только желудок да очи, чтобы рассмотреть всевозможные символические вывески и с руками, с подносами, выходящими из облаков, и с самоварами, под которыми человек в рост мухи открывает кран, вывесками, по которым решительно можно в России каждому памятливому путешественнику очень хорошо научиться географии без помощи учителя и, не солгавши, сказать, что мы, дескать, побывали и в Вене, и в Аршаве, и в Кронсбере, и из Москвы, так сказать, улепетывали, подбирая пятки, если бы не чесался язык да не было лишней бумаги!
Взойдите в любой дом, ознаменованный надписью растерации, трактера. гостиницы, харчевни и даже распивочной лавочки с продажею пива и меду, -- везде вы встретите людей, у которых все говорит и все вертится, как будто они наполнены ртутью, и вы можете познакомиться поближе с ярославцами. Это первое и главное поприще их деятельности…»
Там же я нашёл и объяснение своему извечному шилу в заднице, только литературное. Тому самому, которое всю жизнь заставляло меня что-то «предпринимать», и не сидеть на попе ровно:
«Чуть только подрастет ярославский мальчишка и будет в состоянии уносить, не опасаясь быть догнанным, краденый горох или репу с чужих огородов, ему уже становится грустно и тесно под кровлею родной лачуги, его горлу недостаточно местного воздуха, глазам его не ярко ярославское солнце, не зелены ярославские листья, -- для его движений малы деревенские поля: он рвется туда, где еще более жизни для его ртутной крови, белее целей для сметливого ума, более дураков, чем в целой родимой губернии. Возьмет с собою ярославский мальчишка домашнего холста, салфеток, скатертей и полотенец, выйдет и пойдет себе либо в Москву, либо в Питер счастья добывать, домок наживать, а если придется, так и в каменных палатах онучи посушить, -- идет себе, не думая, куда попадет он и что будет делать, если выйдет все полотно или никто не купит его. Ярославцу все равно: придет нужда, он и кошкой замяучит, да хлеб достанет. Не найдет он места в ресторации, пойдет в лавочку хлебы месить, проживет себе месяца два, глядишь, черт знает откуда, у него и сибирка синяя возьмется, и манишка коленкоровая явится. Простолюдин других губерний целый век свой проходит в тулупе или армяке; у ярославца заведись лишь копейка, он из нее тотчас рубль сработает и позаботится о своей наружности, для того чтобы душа не парилась!»
Вот оно у меня откуда, вот это вот всё.
В общем, на протяжении всего проекта я буду апеллировать к сравнениям европейских реалий и родных, русских, а также традиционно буду увековечивать на страницах родной Ярославль. Это моя гармония с ним.
Помимо этой, этим повествованием я преследую и другие цели.
Во-первых, заметки это отличная память и для себя, и для своих потомков. Эмоции приходят и уходят, а страницы остаются. Как и прочие свои литературные проекты, я планирую впоследствии его издать в бумажном виде.
Во-вторых, если кто-то от моих эмоций лишний раз улыбнётся, о чём-то задумается, посмеётся, если мои эмоции улучшат чьё-то настроение в пасмурный день – значит всё не зря. Я буду рад.
В-третьих, эти заметки будут отличаться от моих путеводных рассказов значительной долей так сказать коммерческой составляющей. Я буду часто упоминать слова «концепт», «валовая прибыль», и даже, прости Господи, «маржа». Если после прочтения кто-то воспользуется моим опытом, подумает о дальнейшем развитии, захочет изменить свою жизнь к лучшему и встанет с дивана – опять-таки, отлично.
Перейти к делу, то есть к рассказу о нашей эпопее, я хочу начать с анализа причин. Причины и мотивация – это основное в любом проекте, на них всё держится. Без их понимания, на мой взгляд, весь проект становится карточным домиком.
Вообще, если бы люди почаще отвечали на вопрос «зачем?», и «почему?», и анализировали окружающий мир и свои поступки в этом мире, он, мир, стал бы несколько проще.
- Зачем начинать тот или иной бизнес-проект?
Ответ «ради денег, конечно» для меня лично никогда не годился. Заниматься бизнесом исключительно ради денег, конечно, возможно, но это в разы тяжелее, нежели с дополнительной нематериальной мотивацией. На малый бизнес это нехитрое правило распространяется особенно.
В основе создания любого проекта должна быть любая другая мотивация, а не коммерческая. Коммерческая тоже должна присутствовать (иначе это не бизнес-проект, а социальный, филантропический – какой угодно), но она вторична. Она всегда идёт вторым вагоном вслед за локомотивом – нематериальной мотивацией. Она обязательно приложится, если ты всё правильно сделал.
Ну вот например, наши пивные заведения. Зачем мы их делали? Нарубить денег? Нет.
Нашей основной мотивацией было изменить культуру потребления пива в Ярославле, и через неё хотя бы на йоту повысить уровень развития общества.
К 2014 году, моменту открытия нашего первого заведения, город утопал в «Охоте Крепком», «жывом разливном нефильтрованном», редких ординарных сортах импортного пива, стоявших в лучших заведениях города.
Мы, как любители пива, жестоко страдали. Едешь откуда-нибудь из сладенькой заграницы в родные пенаты – а на себе пол-ящика фламандских элей, как у коробейника. Едешь в Москву или Питер – рыщешь там по специализированным магазинчикам в поисках бельгийских траппистов – и с собой в багажник грузишь ящик. Сплошное унижение!
А между прочим, живёшь в 600-тысячном городе, а это, кстати, Лиссабон или Штутгарт. Штутгарт, утонувший в «Золотой Бочке».
Мы ждали-ждали, что кто-нибудь наконец даст нормальное предложение, но никто так и не дал.
И тогда мы решили дать его сами – потому что мы сами этого хотели и хотели изменить окружающую нас действительность к лучшему.
Как написали бы в толстых солидных книгах под кодовым названием «Хочу ничего не делать, но открыть свой бизнес и стать миллионером», это классический пример того, когда неудовлетворенный потребитель становится производителем. В нашем случае – производителем услуги.
Как оказалось, таких неудовлетворенных потребителей, окромя нас с Валентином, в нашем городе оказались тысячи.
К нашей светлой нематериальной мотивации приложился финансовый результат. Все логично, и всё обычно.
Поэтому, мечтая открыть «небольшое дело где-нибудь в Европе», всегда нужно задать себе вопрос: - А на кой?
Ответ: «- ради бабла, конечно» сгодится, но будет сложно. Окружающий мир не любит, когда у него пытаются забрать бабло, и ничего не хотят дать взамен.
В моем конкретном случае – в открытии пивного заведения в Европе, моя мотивация меняется не сильно. Европейская пивная культура по-прежнему очень консервативна, хотя есть очевидный запрос на перемены. Во всякие туманные понятия вроде «пивная революция» я, надеюсь, вникну попозже.
В общем, мне по-прежнему хочется немного изменить мир к лучшему. Если десять, двадцать, сто человек испытают удовольствие от моей деятельности, о чём-то задумаются, что-то изменят в своей голове или своей жизни – значит, я делаю это не зря. Кстати, эти строки – в ту же кассу и из этой же оперы.
Зачем ещё? Мне не нравится сидеть на одном месте, я чахну и тухну, как неполитая вовремя герань. Просто так шариться по свету мне надоело, хочется что-нибудь поделать.
Ну и конечно, новые вызовы и профессиональный рост. Это потому, почему я не реализовываю этот проект в России. Здесь я этого роста не получу. Вызовов тоже негусто.
А в Европе, альма матер пивной культуры, с её столетними традициями и дичайшей конкуренцией, можно потолкаться локтями. И это отлично.
Кроме того, хотелось бы совместить приятное с полезным, и мутануть что-нибудь в регионах, чуток отличающихся от родного по климату.
Всё просто. Хорошо когда тепло, а когда холодно - не так хорошо.
Я рассматривал Испанию, Италию, Грецию и Кипр. Это, конечно, совершенно не пивные страны, но это то и отлично!
Сгонял, стало быть, в Грецию и на Кипр, посмотрел на месте, как там что без меня все эти годы, может, надо чем помочь. И отбросил эти варианты.
В пивном деле там ярко выраженная сезонность – шесть месяцев в году пашешь, как Папа Карло, в остальные шесть спрос конечно тоже есть, но по сравнению с курортным сезоном вяленький. В то же время на планете есть большое количество мест, где спрос круглогодичный.
Первичный анализ итальянского трудового законодательства заставил задуматься – с точки зрения работодателя, оно не такое интересное. В принципе, оно почти во всем ЕС для работодателя не самое интересное, но во всех странах есть куча отличий. Плюс итальянский менталитет мне не совсем близок, плюс язык: по личным наблюдениям, в Италии гораздо хуже знают английский, чем в той же Испании (у которой с Англией обширные исторические и экономические связи).
А я, надо отметить, владею бесценным на мировом рынке образованием «учитель истории и английского языка». По английскому у меня всегда была уверенное «три», но обретенное мной знание ключевых слов в любом бизнесе «хоулсейл» («опт») и «ин адванс онли» («только предоплата») позволяет вести дела в любой точке мира.
Италию оставим про запас.
Оставалась Испания – она подходила по всем статьям.
Однако, начать деятельность я решил с Праги. Почему Прага? Причин несколько.
- Я и вся моя семья любим этот город, часто там бываем, и хотели бы проводить ещё больше времени. Эмоционально комфортно, а это очень важно. Ну а поскольку я сидеть без дела на попе ровно не могу, и через пару недель захочу сигануть с Карлова Моста в реку Влтаву, то мне нужно чем-то заниматься. Чем? Что я люблю и умею? Ответ был практически в каждом пражском доме, почти на каждом углу.
- Чехия заинтересована в иностранных баблоинвестициях, и создала одни из самых благоприятных условий в ЕС для ведения дел иностранцами. Юрлица, налоги, ведение учёта – всё понятно, просто и прозрачно.
- Близость менталитета. Про это что только не рассказано и не написано, но в общем-то, это одна из основных причин, почему в Чехию уезжает огромное количество русскоязычных. Я уезжать не собираюсь, это просто бизнес, детка, но ментальность важна.
- Пивная столица мира даёт прекрасную возможность и для профессионального роста, и самореализацию, и достойную конкуренцию, и вызовы, и гигантское поле для деятельности.
В начале лета 2016 года мы запустили наш последний проект – бельгийское пивное кафе в губернском городе на Волге.
За лето наладили работу и отточили нюансы.
Осенью я по обыкновению, начал скучать и стал запоем читать десятки историй про фиаско отечественных заведений зарубежом. Ну там, ключи в помойку, заколоченные окна, заламывание рук – см. выше. Истории воодушевляли.
К концу осени я предложил своему другу и коллеге Александру Сергеевичу начинать работу в Праге.
- Так, а что за Александр Сергеевич?!! – взволнованно вскричит читатель, отбросив в сторону бутерброд с сыром «Орбита», и пролив на клавиатуру чай.
- Куда делся Валентин Андреевич, твой традиционный друг и подельник?
С Валентином Андреевичем случилась страшная трагедия.
Валентин Андреевич бросил пить.
С утратой навыков, естественно, в пивном деле ему оказались закрыты все возможности для дальнейшего духовного роста, заблокированы все пивные социальные лифты.
Валентин ударился в сансару. Ну знаете там, семинары, тренинги, йога, наставники, аюрведы, ретриты, ретвиты. Прокачка энергии. Второе я. Индийский факир. Курочка-невидимка. Свечи с Атлантиды. Адская палатка. Пророк Самуил отвечает на вопросы публики. Материализация духов и раздача слонов.
Вот это вот всё.
Иногда мне кажется, что Валентин прокачался уже до такой степени, что вот-вот наконец-то пойдет по водной глади реки Которосль, что протекает в нашем губернском городе. Но Валентин пока выжидает и прокачивается всё дальше и дальше.
В принципе, я рад за Валентина – лишь бы был счастлив.
Как говорится, главное – не начать бегать голым по городским улицам, перемазанному какашками. Хотя нет. Если счастлив и в гармонии – то пусть бегает. Хотя опять-таки нет, вру. А дети? А запах? Твоя свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. В общем, всё неоднозначно.
Наши пивные проекты мы мутим с моим другим подельником: Александром Сергеевичем.
В общем, сидим мы как-то с ним в нашей другой штаб-квартире, закусочной "Бриз" на перекрёстке улицы Советской и улицы Победы. Традиционно: антикварные кожаные пуфы, клетчатые пледы, потягиваем аутентичные испанские сигары, пригубливаем портвейн "Три топора", который в закусочной "Бриз" по-прежнему подают по 17р за полтешок.
- Александр Сергеевич, а давай... - начал я.
Александр Сергеевич закрыл глаза и вздохнул. Он отлично знал, к чему приводят все эти мои "а давай...".
- ...а давай откроем пивнуху в Праге. - закончил мысль я.
Александр Сергеевич прикончил залпом "Три топора", снова вздохнул, и не открывая глаз, проговорил:
- Как же ты меня достал. Давай.
В декабре 2016-го мы выехали на место с инспекцией – исследовать пражский пивной рынок.
Исследование пивного рынка так сказать «в поле», это, надо отметить, одна из самых страшных страниц в этом бизнесе. Это каторжный, тяжёлый труд.
Это тот случай, когда можно смело сказать: «человек всё своё здоровье оставляет на работе». Инспекцией мы остались удовлетворены. Наш концепт прекрасно вписывается в рынок. О нюансах я расскажу несколько ниже.
Однако, этой же зимой от старых знакомых поступило заманчивое предложение – открывать заведение в Валенсии.
Предложение прекрасно ложилось на текущее состояние дел: ведь именно Испанию, и именно крупный город на побережье я рассматривал как один из самых реальных вариантов для реализации проекта.
Валенсия подходила идеально – почти миллионник, крупный развитый город с большим количеством туристов и неплохой покупательной способностью. Опять-таки тепло, пальмы.
В феврале сгоняли и в Валенсию на так сказать исследование рынка.
К тому моменту в Праге мы уже регистрировали юридическое лицо и искали помещение.
По большому счёту, вопрос свёлся к тому, где быстрее найдётся идеальная локация. Ни для кого не секрет, что вопрос локации для ресторанного дела один из самых ключевых.
Прага или Валенсия? Или и то, и другое? Мы могли потянуть оба этих проекта одновременно.
В следующей серии мы пройдёмся по улицам этих городов и посмотрим на них с точки зрения открытия заведения. Будут фото и масса сумбурных мыслей. Путевые заметки, аналитика, эмоции, детали – всё как обычно в моих рассказах. Добавим только в них немного капитализма – капитализм, он ведь такой, всегда придаёт пикантность.
Кип ин тач.
Это у меня в голове всплыла фраза из учебника английского языка, топик «Переписка». Я же всё-таки учитель английского.
