Рассказы и повести.

[queen_V]

Может потому что она типичная терпила и обиженка?

Не у всех людей жизнь складывается феерично и не всегда это вина самого человека. Ну характер такой, не боевитый. Главное, что, насколько я поняла, она не обвиняет в своих бедах все окружающее человечество.

В конце повести по законам жанра она должна выйти замуж за молодого олигарха и нарожать ему как минимум трех карапузов. На пятом десятке.

Ну и хорошо.

— Друзья мои, и в трагических концах есть своё величие. Они заставляют задуматься оставшихся в живых.
— Что же тут величественного? Стыдно убивать героев, чтобы растрогать холодных и расшевелить равнодушных. (с)
Так что лично я люблю, когда у героев заканчивается все хорошо. Да и чего-то фантастического в родах после сорока давно уже нет. Ну троих не троих, а одного вполне можно родить.

[Myrzik61]

queen_V писал(а) 45 минут назад:
А что раздражает-то, если не секрет?

Сама не знаю... Бесит просто. Может потому что она типичная терпила и обиженка? Я таких не то что не люблю, а ненавижу просто. Лучше б уж младенцев топила и кровь котят пила...
Хотя, в классическом мыле, наверное все такие. В конце повести по законам жанра она должна выйти замуж за молодого олигарха и нарожать ему как минимум трех карапузов. На пятом десятке.
Но продолжаю читать...:

За олигарха - нет, не выйдет. Я не верю в союз обычного мира с олигархическим, к тому же олигархи мне неизвестны и неинтересны. А я пишу только том, о чем знаю. Я уже писала, что повесть не про меня - меня муж не бросал. Но все эпизоды случались со мной или моими знакомыми. Салат реально делала моя тетя, и наполеон, и все остальное. Истории про перепелов, "Оку", стиральную машинку, посуду, женитьбу на сестрах, тухлую креветку и пр. - подлинные, изменены только имена. Еще может случиться такая неудоба, что кто-нибудь из участников это прочитает и узнает себя.




Глава 11. КОШКА С ПОДНЯТОЙ ЛАПКОЙ.



Сначала было утро. Я вышла на балкон. Море и солнце. Редкие облачка. Острова и островки, по виду, необитаемые, без каких-либо признаков человеческого присутствия – дорог, домов, линий электропередач… Теперь я знаю, как выглядит безмятежность. Потом я узнала, насколько эта безмятежность хрупка, но это потом, не сегодня, и не завтра. А пока мы идем полным ходом мимо пушистых, покрытых густыми лесами, островов, белых рыбацких лодочек. И вот, видна уже большая полоса земли, она такая же гористая, пушистая и зеленая, как и необитаемые островки, но вдоль кромки видны какие-то сооружения, подъемные краны и шоссе. Маленький катерок, по форме более всего напоминающий калошу, на полной скорости несется нам наперерез. Что он делает? Это самоубийца? Традиционное харакири в современной жизни получило новое воплощение? «Бродяга морей» его перекусит, как динозавр черепашку, и даже не споткнется – такая он махина по сравнению с этой калошей. Но нет, катер выравнивается и идет параллельно нам, почти впритирку. На нем красуется надпись «Пилот». Мы тоже замедляем ход. И, прямо на ходу, с «Пилота» к нам на борт перелезает человек в морской форме. Это лоцман. Он поведет наш корабль к причалу. А первый японский город у нас Тояма. Я, собственно, про такое место раньше и не слышала. Ладно – я, это, как раз, неудивительно, но и все остальные, кто умней и образованней меня, тоже не слышали. Если набрать в Яндексе «Тояма», то первым делом вылезает «то яма, то канава». И, как оказалось, правильно вылезает: канав в Тояме хватает.
Что я знаю о Японии? Там все страшно передовое. Какие-то невероятно высокие технологии. Небоскребы и хайвэи. Гигантские корпорации. Богатство и процветание. Самый привлекательный, какой только можно себе представить, уровень жизни. Сегодня я познаю эту сбывшуюся утопию.
Вот уже виднеется порт Тоямы. Не могу сказать, чтобы он радовал глаз. Площадки с каким-то металлоломом, гигантские канистры, не знаю с чем, какое-то запредельное количество подъемных кранов. Но, что тут делать? Что тут делать целый день? Быстренько напяливаю на себя первую попавшуюся юбку, и несусь сломя голову вниз, в турбюро. За экскурсией хоть куда-нибудь. На русском у них ничего нет, но я согласна хоть на китайском, лишь бы отсюда увезли. Там уже толпа таких же внезапно прозревших, и мест, кажется, на всех не хватит. Как всегда, натыкаюсь на Колю и Володю. Естественно, не накрашенная, и не пойми, во что одетая. Зато они, оказывается, купили экскурсию, и для меня тоже, на английском, в какую-то Канадзаву.
Мы причалили, но на землю никого не выпускают. Сначала прохождение пограничного контроля. Японские пограничники поднялись прямо на корабль, и в главном ресторане устроили этакую импровизированную «границу». Помимо заполнения тысячи бумажек и проставления в них штампов, специальным прибором ищут людей с повышенной температурой. И снимают отпечатки пальцев. Я уже гадала, как буду отмывать руки от черной гадости, которой обмазывают пальцы у преступников в детективных фильмах, но, оказалось, надо всего лишь положить два указательных пальца в аппаратик, похожий на тот, которым в парикмахерских сушат ногти. Паспорта проштамповали и забрали, а вместо них выдали какую-то несерьезную бумажку. Но – границу прошли. И, наконец, впервые в жизни, я ступила на японскую землю.
В автобусе я села у окна, Николай рядом со мной, а Володя и Мила перед нами. Через проход расположилась семья постсоветских эмигрантов, а ныне жителей земли обетованной. Взрослых мужчин и женщин в семье той было поровну, но власть безоговорочно принадлежала женщинам. Можно, даже, сказать, что царил непревзойденный матриархат. Состояла семейка из не старых еще Гриши и Риты, а также, их дочки Галочки с мужем Димой и трехлетним ребеночком, имя которого осталось неизвестным, поскольку обращались к нему просто «Малыш». Собственно, обращался так папа ребеночка, Дима, поскольку был приставлен к сынку навсегда и неотлучно. Я уже успела познакомиться с Ритой и Галочкой на корабле, так что, встретились мы, как добрые знакомые. Собственно, с Гришей и Димой я тоже, пожалуй, познакомилась на корабле. Просто за все время знакомства Гриша вообще не произнес ни слова (в дальнейшем я тоже не слышала, чтобы он разговаривал, хотя не немым, ни глухим явно не был), а Дима пару раз что-то тихо пытался вставить в разговор, но громкие голоса Риты и Галочки не давали ему шанса. Дима, кстати, оказался офицером израильского то ли ОМОНа, то ли спецназа. Надеюсь, когда он надевает форму и берет в руки автомат, становится более решительным. А то всякий там терроризм и прочая преступность расцветут пышным цветом. Внешне-то он выглядит вполне подходяще для борьбы с террористами – высокий, спортивный, широкоплечий. И… рыжий-прерыжий. Занятие Григория, если оно у него есть, конечно, для меня осталось тайной. Глава многочисленного семейства всегда скромно стоял на полметра позади жены, ждал указаний, и, получив, молча, и быстро их исполнял. Как я уже говорила, за все две недели путешествия при мне он не произнес ни слова.
Занятая беспрерывной трескотней, я пропустила отправление и выезд из порта, но, похоже, ничего не потеряла. В автобусное окошко не видно было ни сверкающих небоскребов, ни навороченных корпусов известных корпораций. И ехали мы не по хайвею с суперразвязками и многоэтажными эстакадами, а по узенькому шоссе с дырявым асфальтом, вдоль свалок, беспорядочных грядок с какой-то брюквой, канав и оврагов. Иногда мелькали заводики совершенно не передового вида, облезлые и унылые. Домики вдоль дороги стояли крошечные по размеру и убогие по исполнению, залатанные первыми попавшимися подручными материалами. Коротко описать мое первое впечатления о передовой державе можно так: бедность и запустение. Наверное, это пока какая-то не настоящая Япония, а настоящая прячется от нас, чтобы оглушить масштабностью, восхитить мощью, поразить своим размахом. Ладно, будем ждать…
Через час нас высадили посреди небольшой улочки с двухэтажными деревянными домиками. Первые этажи, до последнего квадратного сантиметра, занимали сувенирные магазины. Параллельно этой улочке нашлась еще одна, точно такая же. Проведенное здесь время можно было бы считать потраченным даром, если бы не одно событие. Точнее, не событие, а скорее, крошечный эпизод. Не знаю даже, зачем вообще на него внимание обращать. Затерявшись в магазинных лабиринтах, и потеряв счет времени, я мучительно размышляла, какую купить фарфоровую кошку, с поднятой правой, или левой лапкой. Если не вникать в проблему, то может показаться – в чем разница? На самом деле, разница есть, и она велика. Поскольку кошечка с поднятой лапкой является талисманом, и поднятая правая лапка приманивает удачу, а левая – благополучие. Или, наоборот, я точно не помню. Но, разница-то есть. Хотя мне бы не помешали ни удача, ни благополучие. Даже очень не помешали. Из раздумий об этих важных обстоятельствах меня выдернула наша сопровождающая, миниатюрная японочка. « - Ваш муж, Ваш муж…», - лопотала она по-английски. О чем это она? « - Я, говорю, не замужем» – « - Ну, как же, вон Ваш муж… он Вас везде ищет». Искавшим меня «мужем» оказался, понятно, Николай. Причем такая трактовка наших отношений его нисколько не смутила. А я - даже не знаю, как при этом выглядела, зеркала-то рядом не оказалось. Схватила наугад ближайшую ко мне кошку, она оказалась с поднятой правой лапкой. Что ж меня ждет-то, удача, или благополучие? Хоть убей, не могу вспомнить. Надо будет на следующей стоянке купить вторую, с левой лапкой. Тогда уже точно, ни первое, ни второе меня не минует. Надо только записать где-нибудь, какая кошка у меня уже есть. А то при покупке следующей я обязательно забуду и перепутаю, это к гадалке не ходи. А мне все это совершенно необходимо. Особенно удача. Ну, и благополучие тоже, конечно. А то без этих кошек у меня все наперекосяк. Ну, теперь-то по-другому будет.
Но как это понимать? В смысле, про мужа. С какого перепуга японочка решила, что Николай мой муж? Только потому, что мы сидели рядом, или по каким-то другим признакам? По каким? Мы чем-то похожи на мужа и жену? Чем? Я, кстати, даже не знаю, женат Николай, или нет. Но его реакция тоже очень странная. Точнее, отсутствие всякой реакции. Человека только что обозвали мужем едва знакомой тетки, а ему как с гуся вода.
После нас бегом протащили по просторному парку, и повезли назад, в порт. Не могу сказать, чтобы все это было плохо, просто оно не стоит такой дальней дороги. Я имею в виду, конечно не дорогу от порта до этой самой Канадзавы, а дорогу до нее из Москвы. Ехать за десяток тысяч километров, чтобы увидеть две улицы с сувенирами и пробежаться по красивому парку… И быть принятой за жену человека, с которым у меня даже малюсенького романа нет. Мы даже не друзья. Так, попутчики. И знакомы-то всего четвертый день. Это все, конечно, помимо того, что я вообще никогда и ни с кем не стану заводить романов. Мне это ни к чему. И, уж, совершенно точно, на двести, нет, триста процентов, больше не выйду замуж. Хватит. Плавали, знаем. Замужем ничего хорошего нет, одна только морока и разочарования.
До отплытия еще больше часа, я устроилась на балконе с компьютером, и нечаянно поймала бесплатный вайфай. Проверила почту, написала родителям, и от скуки принялась читать весь присылаемый мне кем-то спам. И среди всякого интеллектуального мусора нашлись премилые пародии на японскую поэзию. Точнее, даже, не пародии, а переделанные на японский лад наши родные детские стишки и считалочки. Как это вовремя и символично.


* * *

Строг этикет самурая:
Кто ругательным словом обзывается -
Тот сам называется так.

* * *
Внимательно вглядись в траву -
Здесь сидел зеленый кузнечик, похожий на плод огурца.
Ай да лягушка.
* * *

К отплытию японцы устроили на пристани целое представление. С песнями, танцами, с оркестром. В национальных костюмах. Не могла заставить себя уйти с балкона, опоздала на ужин. Кошку поставила на видном месте для пущей удачи. Ну, или благополучия. Хотела в интернете посмотреть, да мы отплыли, и он пропал. Но какая-то одна из этих двух благодатей меня явно ждет.
За ужином козни Марио перешли все границы - злодей принес мне три десерта. За что? Я ведь всего лишь сказала, что не надо два. Позже выяснилось, что одно из заказанных мной обычных блюд оказалось десертом. А еще два - я к ним приговорена. Интересно, кто мне новые юбки покупать будет? Не Марио – точно.
Ничего нового не придумали, идем в «Лапшу Клеопатры». Я опять нервная, потому, что на мне тот самый сползающий чулок. Как я могла об этом забыть? Только вчера он был левый, а сегодня – правый. Хотя разница, конечно, небольшая. Как-то, впопыхах, это обстоятельство выветрилось из моей дырявой головы. Захожу в ближайший туалет, снимаю их (чулки) нафиг, и выкидываю в мусорку под недоумевающим взглядом какой-то англичанки. А, пусть мотает на ус. У нас, у русских, все сурово: не нравятся чулки – выкидываем, не раздумывая.
В Клеопатре собрались я, Николай, Володя с Милой и их старые друзья, Фима и Марина, бывшие москвичи, а ныне израильтяне. Нежно-интеллигентный, аккуратный до абсурда, тихий пенсионер Фима, и бойкая громогласная Марина, с замашками пехотного полковника. Как-то так получилось, что танцевали мы с Колей, а остальные, сославшись на возраст и здоровье, вспоминали московское прошлое. Я, избавившись от подлого чулка, и приняв внутрь успокоительных коктейлей, отдалась танцам, и ничем более не нагружала свой слабый мозг. Коля выспрашивал про мою личную жизнь, и не только про личную - а вообще про все. Сперва молчала, как партизан на допросе, а после, не помню уже какого, коктейля выложила – про Диму, про Мусю, про маму с папой, про тетю Ларису, и, даже страшно вспоминать, про что еще…
Перед сном стала скачивать в компьютер сделанные за день фотки. Случайно половину стерла. Искала их целый час в корзине компьютера, в разных папках, в недрах фотоаппарата (там, оказывается, тоже есть корзина). Расстроилась ужасно. Выпила рома, купленного еще в московском дьютике – слегка отпустило. Но не до конца. Спать легла расстроенная: столько сделала красивых фотографий – и вот, пожалуйста. Ну, да ладно. Сегодня была неправильная Япония, а завтра я увижу, правильную. Завтра Саппоро. И уже будут, наконец, и хайвеи, и небоскребы, и все остальное, что просто обязано в ней, в Японии, быть.
Утром фотографии нашлись в компьютере, все до одной.



Глава 12. КРУШЕНИЕ ИЛЛЮЗИЙ.
* * *
Потеряла лицо Таня-тян -
Плачет о мяче, укатившемся в пруд.
Возьми себя в руки, дочь самурая.

* * *

Возьми себя в руки, дочь самурая. В каком-то смысле, я, все-таки, дочь самурая. То есть, я, безусловно, дочь самурая. И внучка двух самураев. Самураев у нас в семье - завались, но речь не об этом. Сейчас я возьму себя в руки и расскажу все по порядку.
Наблюдать прибытие устроилась на балконе. Саппоро встретил вонью и дымом от примыкающего к порту завода. Дым перетекал цветными струйками от заводских труб до моего балкона. Каюта моментально пропахла какой-то едкой гадостью. Еще вокруг не то склады, не то ангары. Контейнеры в четыре ряда высотой. Задраила наглухо балкон, надеюсь, эта мерзость выветрится через вентиляцию.
Все это были цветочки. Теперь ягодки. Гулять по Саппоро условились вчетвером: я Коля, Володя и Мила. Спускаемся вниз. Утыкаемся в очередь примерно в три миллиона человек. Предчувствия нехорошие. Спрашиваем, что за очередь. Оказывается, на такси. Кому-то приходит в голову бриллиантовая мысль пойти на корабельный шаттл. Как можно пойти на то, чего нет? То есть, нет вообще. Никаких, ни платных, ни бесплатных. Весь огромный лайнер должен уехать в город на такси, которые вяло подъезжают с перерывом минут в десять-пятнадцать. Надо полагать, эта очередь тут на три недели. В порту делать нечего напрочь, тут только вонючий завод и ангары. Но, как говорится, и это еще не все. Выясняется прелестное обстоятельство: счастливчики, которым досталось такси, поедут вовсе не в Саппоро, а в какой-то Муроран. Потому что до Саппоро ехать два с половиной часа, и с японскими ценами на такси поездка туда-обратно обойдется, как перелет Москва-Пекин, а может и дороже.
То есть, мы стоим вообще не в Саппоро, и даже не под Саппоро, а хрен знает, где, в какой-то дыре. Зачем там вообще стоянка? Кому она нужна? Ехать из-за тридевяти земель, чтобы подышать вонью от провинциального завода? Почему в этом захолустье стоянка два дня, а в Токио всего несколько часов?! Какой в этом экзистенциальный смысл? Чтобы жизнь медом не казалась? Другого обоснования я придумать не смогла. А ведь, в программе было указано Саппоро. Сюрприз удался, и сюрпризом он был, похоже, для всех. Посмотрели по карте – Саппоро вообще с другой стороны острова Хоккайдо.

* * *
Пляшут на одной ножке довольные торговцы рисом -
Обманули неумного человека
На четыре кулака.

* * *
Однако надо выбираться отсюда хотя бы в этот Муроран. Вонь уже достала. Очередь не двигается совершенно, и это понятно – в Муроране просто нет столько такси, чтобы одновременно перевезти целый корабль желающих. Мила объявила, что никуда не поедет, и возвращается на корабль – пусть в Муроран едут те, у кого шило в одном месте, то есть, Володя, Коля и я. По мне, чем оставаться в этой вонище, так лучше куда угодно.
Ну, да ладно. Уходим из очереди, мечемся туда-сюда. Замечаем припаркованную маленькую машинку, знаками просим отвезти в Муроран (по-английски водитель не говорит вообще). Приезжаем на какие-то задворки вселенной. Протягиваем йены, чтобы хозяин взял, сколько ему полагается. Паразит берет пять тысяч (пятьдесят долларов по курсу). За десять минут езды. Обратно по счетчику оказалось две с половиной. Накрутил, гад, в два раза. Наверное, в прошлой жизни был таксистом в Домодедово.
Озираемся по сторонам. Серые убогие переулки, тоска и запустение. Единственное место, куда вообще можно зайти - продуктовый магазин. С неплохим выбором алкоголя. Затариваемся ромом и вискарем. Что еще сказать про Муроран. По-английски никто не говорит. Никаких достопримечательностей нет. Для туристов вообще ничего нет. Нафига нас сюда привезли?!!! Приходит озарение, что в Тояме было неплохо. Также стало понятно происхождение расхожего определения для подобных мест - «Мухосранск». Здесь, в Муроране оно и родилось, а потом как-то из «Муроран» постепенно переделалось в «Мухосранск».
Но, почему в программе все это называется Саппоро!!!
Тут же озаботились вопросом, как всю закупленную красоту пронести на борт, ибо круизная компания предпочитает, чтобы алкоголь отдыхающие покупали в корабельных барах, а не в береговых магазинах. Их понять, конечно, можно, но и у нас свои резоны. Чтоб не нести кота в мешке, решили попробовать. Попробовали. Повторили. Похоже, то, что мы купили - вообще единственная хорошая вещь в данной точке земного шара. Постановили взять кока-колы, вылить ее, а в освободившуюся пластиковую тару залить горячительное, и нести на борт. Поскольку день был полон разочарований, по приезде в порт переливать оказалось почти нечего. Жалкие остатки приехали на борт в прямо в родной своей бутылке, и мало этого, горлышко ее бесстыдно торчало из рюкзака. Сами мы тоже были не айс. Никто из персонала на торчащую бутылку нам не попенял, видимо, понимая, что подпорченные убогой стоянкой нервы надо как-то приводить в порядок.

Вымывшись и выспавшись, поднялась в буфет выпить чая. Как всегда, тут же нашлась и компания. На этот раз Рита с Галочкой. В пределах видимости Дима прогуливал Малыша. Где был и что делал Гриша – не представляю. Рита поспешила удовлетворить свое любопытство насчет моей личной жизни, и, даже, по возможности, в ней поучаствовать:
- Лизанька, шо такое, расскажите нам, почему Вы приехали одна на этот пароход? Таки, Ваш муж занят зарабатыванием денег, чтобы Вам это позволить?
- Нет у меня никакого мужа, я недавно развелась.
-За шо вы его бросили? Он оказался никудышным?
- Это я оказалась никудышной. Муж от меня ушел.
- Шо Вы такое говорите, этого не может быть! Галочка, ты слышала? Лизанька, приезжайте к нам в Хадеру, мы Вам найдем такого мужа, пальчики оближете!
- Мама, Лиза, кажется, уже нашла себе сама, - пояснила Галочка мои обстоятельства.
- А! Это такой представительный мужчина? Лиза, слушайте сюда. Я Вам советую. Вы будете прекрасная пара.

Мама дорогая! Ну, какая пара? О чем они вообще? Мы друг другу никто. Попутчики. Не знаю, что там с личной жизнью у Николая, а я сыта по горло. Но, как бы, все-таки, узнать – он женат, разведен, или вообще закоренелый холостяк? Я, собственно, кроме имени, о нем вообще ничего не знаю. Даже номера каюты. Номер он, кстати, говорил, да у меня в одно ухо влетело, в другое вылетело.
Умножая знания, умножаешь печали. Где это было? Через полчаса я узнала все, что хотела. Или не хотела. И мне не понравилось. У бассейна повстречала Милу и Володю, и, как раз, в тот момент, когда Мила рассказывала Володе, как ей звонила Колина жена, и жаловалась на «поганого бабника и пьяницу» Колю. То есть, мне никакого дела, конечно, до всего этого нет, но настроение испортилось. После ужина в «Клеопатру» не пошла, спустилась в каюту. Вонь от завода поулеглась, я потеряла бдительность и открыла балкон. А к ночи запахло с новой силой. Не там американцы химическое оружие ищут, не там. Первый раз спала с задраенным балконом.
Да, в Тояме была неплохая стоянка.



Глава 13. ЖИЗНЬ-ТО НАЛАЖИВАЕТСЯ


Все еще в том же порту. Воняет средне, можно пережить. Но, все ж таки, деньги плачены не за то, чтобы дышать даже слабой химической гадостью. И никак не укладывается в голове, что в Токио будет всего полдня, а здесь на кой-то хрен целых два. И что Коля - «поганый пьяница и бабник». И женатый до кучи. Хотя, мне-то что?
Посмотрела с балкона вниз – такси штук тридцать стоят. Никому нафиг не нужны. Все, видимо, просекли, что в Муроране делать нечего, а до Саппоро дорого и далеко. Экскурсбюро закрыто – все экскурсии разобрали. И, спрашивается, что я должна теперь делать? На открытой палубе вонь, в каюте вонь… Магазины во время стоянки закрыты. Только слоняться по барам променада. Звонит телефон. На панели высвечивается «Каюта 838. Николай Латышев». Сколько я всего уже о нем узнала. И даже фамилию. Снимаю трубку.
- Лиза, собирайся быстрее, тут немцы на экскурсию ехать расхотели, мы у них перекупили. Через пять минут внизу, а то опоздаем.
А я, как всегда, не накрашенная. Надеваю сарафан, хватаю темные очки. Хотя моральный облик моего (кого, интересно? хахаля? приятеля? не пойми кого?) оказался очень и очень так себе, перспектива просидеть целый день в этой вонище еще хуже его морального облика. Сломя голову несусь вниз.
В автобусе опять Мила с Володей, а я с «поганым бабником и пьяницей». Ехали около часа, по приезду первым делом пошли с Милой в туалет. В мужском свободно, а в женский, как всегда и везде, очередь минут на двадцать - тридцать. Пока стояли, поговорили о всякой ненужной ерунде, а когда уже практически не о чем стало разговаривать, Мила принялась жаловаться на своего брата Колю, который сейчас в Москве так себя непотребно ведет, что даже его, брата, жена вчера Миле звонила и плакалась, как тяжело ей живется с паразитом. Так что, про здешнего Колю я опять ничего не знаю, кроме номера каюты и фамилии.
Первая часть экскурсии прошла неплохо, но не особенно. Нас привезли в какую-то этническую деревню, постройки, скорее всего, современной, но зато довольно ухоженную и красивую. Тут уже были раскрашенные резные крыши с загнутыми кончиками. А на тех кончиках драконы, львы, и еще какие-то неопознанные мной животные. И группы японских детей, одетых в кимоно. Правда, на ногах у всех до единого, и у мальчиков, и у девочек, почему-то, кроссовки. Как-то это не очень – кимоно и кроссовки. Но, все равно, они прелестны в этих своих одеждах, особенно девочки. И куча работниц в национальных костюмах. И прудики, мостики. Деревня, кстати, довольно большая, и заканчивается домом-поместьем какого-то, видимо, правителя. Пообещали два шоу - гейш и ниндзя. От шоу гейш я ожидала песен и танцев, но увы... Три красивые гейши хоть и сидели на сцене, действо свелось к тупым разговорам ведущей со зрителями: « - А теперь скажем все хором: «ай лав ю». Я чуть-чуть посидела и ушла. И ничего не потеряла. На шоу ниндзя не пошла вообще, и правильно сделала - по Милиному рассказу, оказалось еще хуже, чем с гейшами.
Зашла в магазин купить кошку с другой поднятой лапкой – не могу вспомнить, какая у меня уже есть. Я, конечно, записала, да только записка эта неизвестно где. Купила с правой лапкой. Теперь уже точно, ни благополучие, ни удача меня не минуют.
Гуляя среди всяких развлекаловок типа лабиринтов и комнат страха, набрела на дом, в котором имитируется землетрясение. Пол ходит ходуном, стены тоже. Причем, не резко, а как-то плавно, но очень круто. Удержаться на ногах невозможно. Японские дети визжат от восторга. Меня сразу затошнило, и я оттуда выбралась на волю. Но понятие о землетрясении получила. Не хотелось бы по-настоящему попробовать.
Да в этой Японии есть хоть один захудалый небоскреб?!
Но, как оказалось, в стране Восходящего солнца бывают и приятные сюрпризы - мы сейчас едем не домой (на корабль то есть), а в долину гейзеров. Поскольку я в своей жизни ничего похожего на гейзеры никогда не видела, то для меня это сюрприз очень приятный. То есть, скорее всего, для остальных это и не сюрприз вовсе, а я-то программы экскурсии в глаза не видела. Зато вот такая нечаянная радость.
Да, называется это место Долина ада, по-японски Ноборибетсу. И вход в нее сторожат Синий Демон и Красный Демон – два каменных исполина со здоровенными дубинами, соответственно, синего и красного цвета. Смотрятся обалденно, и все возле них фотографируются; сфотографировались и мы: я одна, я с Колей, все вчетвером, и Володя с Милой. От стоянки автобусов до самой долины надо немного пройти пешком. Навстречу попался Фима: « - Не ходите, говорят, там сероводородом воняет жутко, будете его нюхать» « - А какая, спрашиваю, альтернатива?» « - Не подходить, и не нюхать», - отвечает. Ага, приехать, потусоваться на стоянке автобусов, и уехать обратно. Я, как раз, за этим в Японию и потащилась - между автобусами гулять. К тому же, после портового завода никакая другая вонь уже особо сильно не расстроит. Так, что, пошли. И не то, что не пожалели, а просто от этих гейзеров пришли в необыкновенный восторг. И трудно поверить, что это всего в часе езды от той глянцевой деревни.
Пройдя по широкой тропинке через густые лиственные заросли, мы вышли к большому пологому котловану. С трех сторон его обрамляли высокие сопки, сверху покрытые лесом, а снизу и в середине то ли каменные, то ли земляные, и цвета они были от рыжего до ярко-терракотового, с зелеными проплешинами, которые я сначала приняла за траву. При ближайшем же рассмотрении оказалось, что зеленое - не мох и не трава, а выходы какой-то породы, возможно, металлической. Или не металлической - я не почвовед и не физик (или кто там почвы и металлы изучает).
При взгляде же на саму долину, создавалось полное впечатление, что я превратилась в героиню фантастического фильма, скорее всего, про другие планеты. Потому что на нашей ничего подобного нет. И быть не может. То есть, я, конечно, уже большая девочка, и знаю, что кроме широких проспектов и асфальтированных площадей, и, даже, кроме узких переулков и грунтовых дорог, есть непроходимые леса, есть степи и пустыни, есть песчаные пляжи и каменистые плато. Но то, что открылось перед нами, не может существовать в реальности, даже и за тысячи километров от всего перечисленного. А уж, в нескольких десятках километров от пыльного Мурорана… Каменистая почва всех оттенков серого пересечена оврагами и ямами, горками и плоскими возвышенностями. И, как палитра художника, раскрашена ядовито-зелеными, золотистыми, фиолетовыми, красными, голубыми мазками. Иногда сплошными, иногда как бы разбрызганными. Между светло-серых, переходящих в белое, берегов текут синие ручьи. От них поднимается пар, они бурлят и кипят. И поднимающиеся вверх из-за пригорков горизонтальные густые столбы дыма - это гейзеры. Оказывается, Япония бывает и такая... Мне нравится.
Пожалуй, ради этого стоило попасть в Муроран.
Коля взял меня за руку, и повел по деревянным мосткам вглубь всей этой красоты. Поскольку «поганым бабником» на данный момент оказался Милин брат (кем является здешний Коля – большой вопрос, но – не пойман – не вор), я сделала вид, что так и надо. И пошла за ним в фантастический цветной мир. Мостки уперлись в огороженный по типу деревенского колодца кипящий источник. Он то успокаивался, то начинал бурлить и плеваться кипятком. И вокруг густая пелена пара, что, конечно, очень прикольно, но портит качество фотографий. Народу – тьма, и лица все знакомые, с корабля. И еще было ужасно обидно, что нельзя уйти с мостков в эту самую долину и гулять там от гейзера к гейзеру. Но, все равно, ощущения нереальные. Сероводородом, кстати, пахло совсем не сильно, и не противно. Хороши бы мы были, если бы вместо всего этого проторчали возле автобусов, послушав совета брезгливого Фимы.
В порт приехали уже в темноте. Мы покидаем Муроран и плывем в Токио. Япония, наконец, начала разворачиваться к нам своим экзотическим азиатским лицом.
На берегу смотреть наше отплытие собралась толпа зрителей, и это несмотря на то, что никакого жилья, и ничего другого, в округе нет. Мне вспомнилось: «Ученицам младших и, особенно, старших классов, категорически запрещается появляться на вокзале, особенно в часы прохождения дизель-электропоезда Бухарест – Синая». Из старого советского фильма «Безымянная звезда», в котором гимназистки, несмотря на запрет, пробираются на вокзал ради единственного в их скучном городке развлечения – прохождения скорого поезда. Только посмотреть одним глазком, как мимо пролетает какая-то другая, разноцветная и интересная жизнь. И размечтаться, и захотеть поскорее в нее, в такую жизнь, окунуться. А на следующий день героиня Светланы Крючковой диктует провинившимся: «Ученицам младших и, особенно, старших классов… ». Наш «Бродяга морей» в этом сонном японском захолустье тоже, наверное, видится кусочком какой-то другой, более яркой, жизни.
Кошка, купленная в Тояме, тоже оказалась с правой поднятой лапкой. Рядом с ней валялась и записка «правая лапка». Утешает то, что если бы, даже, я ее (записку) не забыла, все равно было бы неясно – та кошка, что уже есть, с правой лапкой, или надо новую покупать с правой. Короче, у меня теперь будет что-то в двойном размере, то ли удача, то ли благополучие. Теперь уже нужны две кошки с левыми лапками. На лбу, что ли себе записать? И пояснить обязательно, это уже есть, или, как раз, необходимо.
За ужином поползли слухи, что на Токио движется ураган. Кто-то любезно добавил, что в том районе, где мы сейчас часто бывают цунами. Выпила сто пятьдесят крепкого успокоительного – пусть себе цунами.

[jhuk]

— Друзья мои, и в трагических концах есть своё величие.... Да и чего-то фантастического в родах после сорока давно уже нет.

Так для меня такой исход как раз и будет самым трагическим... Куда уж хуже?
Впрочем, героиня мне все равно неприятна. Можно будет позлорадствовать.
Вот, пожалуй какое чувство меня заставляет читать эту повесть - злорадство...

[queen_V]

Так для меня такой исход как раз и будет самым трагическим... Куда уж хуже?

На вкус и цвет все фломастеры разные. Для меня главное, чтобы сама героиня не считала исход трагическим, даже в случае, если бы я на ее месте не хотела для себя такого развития событий.
Ну а если герой не нравится, события раздражают, а читатель все равно не бросает читать, думаю, это комплимент автору - значит не скучно.

[lidaOV]

Давненько у меня протагонист какого либо произведения не вызывал такого раздражения

А у меня не героиня вызвала раздражение, а способ изложения. Как сериал. Очень низкая плотность информации, натирание мелочей на терке, круговые перемещения. Я не привыкла к такой прозе. Утонула на первой части. Дальше не стала.
Автор, простите меня. Я не хотела никого обидеть.

[ORISKA]

Очень низкая плотность информации

А зачем в дамском романе высокая плотность информации? Это ж не боевик и не учебник по алгебре.

[Сашкина]

lidaOV мне, когда я собиралась в Барселону, очень нравился Ваш отчет.
В нём высокая плотность информации.
Перекресток улиц-цена-год постройки-следующий перекресток улиц.
Вот очень удобно взять такой пошаговый путеводитель, чтобы адреса всегда с собой были.

Но!
Я никогда не буду читать Ваш отчет, дабы понастальгировать по Барселоне. По ценам, расписаниям и адресам не ностальгируют.

Вот читала отчет ТС по Праге - просто купалась в её эмоциях.
По мне так, это самый живописный отчет в чешской ветке.

В отчете не было информации про авторов и архитекторов, не было цен и расписаний работы, не было как сама ТС выражается "дат покраски заборов".
Ничего такого, за что я сильно уважаю Ваш барселонский отчет.

Зато там было настроение!
Вот нафига мне в десятый раз читать про дату постройки Собора Святого Вита, если я в Праге уже много раз была и, при виде Собора, каждый раз душу волнует вовсе не год и месяц его возведения.

Плотность информации - очень важная штука.
Но и мы, и Вы сами, цените поездки не за плотность информации, а за эмоции, которые дают Вам посещенные места.

Согласитесь, что плотность информации в нотном сборнике, где собраны все произведения Рахманинова в сотни раз выше, чем на концерте Мацуева, который сыграет вам только одну какую-то рахманиновскую вещь.
И что вы выберете в подарок: сборник нот или билет на концерт?


Честно говоря, у меня давно возникает мысль, что очень было бы удобно, если бы все отчеты на форуме были помечены значком "информационное" и "настроенческое".
Вот честно, только собираясь в дорогу я бы однозначно читала Ваш отчет, а в ночь перед вылетом с удовольствием бы улыбалась эмоциям ТС.


Myrzik61 не затягивайте с продолжением, пожалуйста!
А то у меня уже новая шоколадка куплена и припрятана. Нельзя же ей дать погибнуть просто так, а не в переживаниях за королеву Елизавету

[Myrzik61]

queen_V, ORISKA, Сашкина, спасибо за поддержку.


Я продолжаю для тех, кому интересно.




Глава 14. МОРСКАЯ.



Седьмой день плавания. Как незаметно пролетела неделя, каким-то разноцветным калейдоскопом впечатлений, восторгов, разочарований и надежд. Весь день сегодня в море. Мне нравятся морские дни. Спустился туман. Пасмурно и тепло. Плавала перед завтраком – в бассейне волнение, и немного сносит к правому борту. Если это и есть обещанный ураган, то ничего страшного, пусть будет.
На променаде тоже покачивает, но терпимо. Потеряла два пляжных полотенца и махровый халат. Оставила где-то у бассейна, а потом не нашла – они у всех одинаковые. Сказала горничной, что мне нужен халат, та принесла новый. А полотенца сдала два первых попавшихся таких же брошенных. Наливала чай – встретила печального Фиму, он поведал мне, что на корабле, оказывается, воруют. У него, вот, на верхней палубе только что украли джемпер, совсем новый и очень дорогой. Я только понять не могу, зачем ему на палубе понадобился джемпер – жара стоит страшная, все в шортах и маечках. Но бросила чай, побежала, сломя голову – я у бассейна оставила компьютер и фотоаппарат. Если их украдут, то останусь безо всех моих фотографий, а такой трагедии мой ослабленный семейными разборками организм уже не вынесет. Расставание с Димой, вот, вынес, а с фотками – не вынесет. Налетела на Володю, он поинтересовался, куда я так несусь. Рассказала, что бегу спасать свои фотки и технику.
- Не парься, говорит, здесь не воруют.
- Как же, не воруют, у Фимы, вон, джемпер украли.
- Да ничего не крали у него. Он его сам где-нибудь забыл, а теперь перед Мариной обставляется. Фима просто жену боится, вот и ходит, сказки рассказывает.
Ну, украли, или не украли, а мое имущество лежало в целости и сохранности там, где я его и оставила. Весть же о Фиминой потере облетела, похоже, все русскоговорящее сообщество. Кого бы я ни встречала, каждый рассказывал мне грустную историю об украденном джемпере, каждый при этом беспокойно похлопывал себя по карманам, ну, и, понятно, сочувствовал бедному Фиме. Пропажу Марина нашла в шкафу на следующий день.
Два часа наблюдала за огромными скатами, расплывающихся в стороны от нашего «Бродяги». Поражает количество мусора, плавающее в открытом море. Откуда он там берется? То есть, понятно, откуда – с кораблей. Но вроде, корабли мусор в воду не сбрасывают.

В Токио у Володи, Милы и Николая заказан частный русский гид, и они пригласили меня с собой. Ну, если выражаться точнее, то не они все, а только Николай пригласил. Как и на предыдущие две экскурсии, деньги за которые, кстати, брать отказался. И теперь я очутилась в совершенно неудобном положении, так как он везде за меня платит, и при этом между нами ничего нет. То есть, неудобно не то, что ничего нет, а то, что он теперь как бы имеет право сам выбирать, что между нами будет, а чего не будет. Ну, это уж фигушки, не на ту напал… Хотя, он же не знает, что я больше не собираюсь заводить отношений с мужчинами. Но, если бы собиралась, то, пожалуй, его бы выбрала. Даже, обязательно бы выбрала.

В море мобильной связи нет. И Коля, и Володя сейчас страшно рады этому обстоятельству, так как тот самый русский гид, который, вообще-то, женщина, задолбала обоих. Оказывается, она еще до отъезда вынесла им весь мозг. Сначала уверяла, что мы прибываем не в Токио, а в Йокогаму. Потом, что «Бродяги морей» ни в Токио, ни в Иокогаме даже и не предвидится. И вчера весь день слала СМСки:
«На сайте международного терминала Йокогамы Вашего корабля нет. И вообще, в этот день в Йокогаму не прибывает ни одного корабля. Как так?» Мы-то откуда знаем, как так.
«По всем портам, где швартуются иностранные судна, данные указаны на весь год. Вашего корабля нет нигде»
«Я ничего не понимаю»
«У вас ведь есть организаторы»
«Я попробую дозвониться в порт. Может, там несколько терминалов?» Это вот, кто должен знать, сколько у них там в этой Йокогаме терминалов? Кто из нас гид?
И продолжение банкета:
« Все международные круизинги приходят в Йокогаму, но по Вашему данных нет. Вы не можете им позвонить и выяснить?» На каком, интересно, языке мы будем им звонить? И что поймем, если вдруг нам ответят?
И внезапно – вот оно, счастье:
«Вроде бы нашла ваш порт. И это совсем не Йокогама, а Токио»
В общем, по японской столице будем гулять с невероятно смышленым русским гидом Катериной.
Качка к обеду исчезла, а к вечеру закачало с новой силой. Но не чрезмерно. В каюте совсем чуть-чуть, а в ресторане и барах сильнее. Воздух сделался душным и влажным, из балконной двери тянуло жаром. На открытой палубе было чуть посвежей, чем на балконе, но тоже душно, несмотря на ветер. Ничего особо страшного в этом урагане нет.

После ужина не пошли в «Клеопатру», а решили опробовать «Ирландский паб». Практически весь он оказался занят соотечественниками, кругом слышна была родная речь. Крупный мужчина, лет сорока на вид, то ли расстроенный прозаичностью японской жизни, то ли доведенный до белого каления капризами молоденькой спутницы, медленно и четко пытался донести до нее свою жизненную позицию на этот вечер:
- Я же сказал, что хочу, чтобы сегодня до меня никто не до…бывался (в смысле – не докапывался)
Хлыщ в пятнистых брюках отделился от компании таких же разноцветных, заглянул мужику в лицо и с упреком объявил:
- Мы Вас понимаем!
- Ну, а раз понимаешь, то какого же хрена до…ваешься? Я же сказал, что хочу, чтобы сегодня до меня никто не до…бывался! - совсем расстроился мужчина - Эх… Уйди с глаз моих.
Хотя и неясно было, к кому относилась последняя рекомендация, но скрылись оба, и хлыщ и девица. Мужик тяжело вздохнул, и заказал двойное виски.
За соседним столиком затесалась компания англичан, среди которой, несмотря на позднее время, тосковали двое парнишек лет десяти на вид. Один из них, Майкл, сам познакомился с нами, и охотно практиковался в русском языке, который учит в школе, и, в конце концов, пристал как репей, к мужикам, чтобы те его научили ругаться по-русски. Они охотно научили: « - Желаю добра! Желаю тебе добра!» - можешь так ругаться». Через полчаса офигевший от скуки Майкл лупил приятеля книжкой по голове, приговаривая: « - Желаю добра! Желаю тебе добра!» Даже не знаю, надо ли было так шутить над ребенком. Хотя, с другой стороны, не учить же его действительно ругаться. Откровенно говоря, никакого опыта в воспитании детей у меня нет, ну и не мне об этом судить. Но вспомнилось, как когда-то, в прошлой жизни, лет сто назад, мы с Димой отдыхали в Египте. И какие-то придурки, мучаясь скукой и рутиной курортного существования, научили бармена-египтянина, что «хеллоу» по-русски будет «чего приперлись», а «плиз» - «на халяву уксус сладкий». Поскольку в том отеле русских отдыхающих было подавляющее большинство, то практически каждого входившего египтянин, кланяясь и широко улыбаясь, спрашивал: « - Чего приперлись?», и, подавая пиво, ласково приговаривал: « - На халяву уксус сладкий». Старожилы посмеивались, вновь прибывшие конфузились.

Пробирающаяся из глубины бара к выходу Рита наклонилась ко мне и шепнула на ушко: « - Таки ты сделала правильный выбор. Из этого будет толк, можешь мне верить». Семенящая следом Галочка подмигнула и многозначительно улыбнулась. Ну, с чего они взяли?! Я просто сижу рядом с Колей. Я просто пришла с компанией. Не в каюте же сидеть по вечерам. Мне что, объявление на себя повесить «у меня нет никаких отношений с Николаем Латышевым из 838 каюты»


К себе добралась уже глубокой ночью, и совершенно без сил. Какое же это счастье – скинуть каблуки, и пройтись босиком по мягкому паласу. А потом принять душ, выпить чашку чая и заснуть, слушая шум моря через открытый балкон. Включенный чайник зашипел как-то нехорошо – оно и понятно: чтобы чайник шипел хорошо, в нем должна быть вода. Питьевой воды в каюте не нашлось ни капли, в кране же вода опресненная морская, и для питья абсолютно непригодная. Чая, понятно, тут же захотелось с какой-то немыслимой силой. Пришлось взять пустую бутылку и спуститься вниз. Отправилась в том, в чем была, то есть в коктейльном платье, а вот туфли надеть поленилась, и сунула ноги в резиновые вьетнамки в надежде, что поздней ночью некому смотреть на всю эту красоту. Странность ли такого сочетания - коктейльного платья с резиновыми шлепанцами сыграло со мной шутку, или здесь это обычное дело, но на обратном пути вышла престранная встреча.
Постеснявшись в таком экстравагантном виде ехать на лифте, я поднималась по лестнице, и грезила о чае. Протирающий перила смешной маленький толстячок-стюард, в клетчатом зеленом фартучке, оторвался от своих прямых обязанностей и полюбопытствовал, слипинг ли мой френд, и если тот (френд) слипинг, то он (стюард) готов украсить мой досуг самым дорогим, что у него есть - собой. Пришлось переспросить, правильно ли я его поняла, или это плохое знание мной английского окрашивает ситуацию в такие пошлые оттенки. Сияя и нежно улыбаясь, лестничный ловелас подтвердил серьезность своих намерений. Кстати, материальная основа нашего романа так и осталась для меня неясной - ведь тут возможны варианты:
1. Он платит мне (я что, похожа на проститутку? Хотя… Коктейльное платье с резиновыми шлепанцами, глубокая ночь, лестница…)
2. Я плачу ему (я что, так жалко выгляжу?)
3. У нас с ним все бескорыстно и не затенено ничьей меркантильностью (опять, я что, так жалко выгляжу, что могу польститься на такое?)

Нахалу было предложено на выбор три моих варианта развития событий:

1. Я зову его начальника (ай колл е менеджер), и ему мало не покажется.
2. Я бужу того самого френда (он же не знает, что у меня его нет, и в каюте никто не слипинг), и ему опять мало не покажется.
3. Он быстро-быстро отправляется прочь с моих глаз, обогатив свой словарный запас словами из незнакомого ему ранее языка.

Парниша выбрал третий вариант, что явно свидетельствует об уме и сообразительности. Я же донесла воду до каюты, постояла на балконе с чашкой чая, и попыталась уснуть. Сколько, все-таки, непознанного и неизведанного таит ночная жизнь. И что еще из японского бытия откроет нам Токио?



Глава 15. СТОЛИЦА.


В небе ни облачка и страшная жара. Мы вчетвером мечемся перед выходом из порта и безуспешно пытаемся разглядеть среди полчищ азиатских лиц славянские черты Катерины. По телефону она разговаривает охотно и пространно (у нее-то симка местная, и ей это стоит копейки, а у всех наших недешевый московский роуминг), появиться же лично пока стесняется. Или считает, что даже на деловое свидание воспитанная дама просто обязана хорошенько опоздать. В результате долгих переговоров и наводящих вопросов удается придти к выводу, что мы с Катериной сейчас находимся в разных портах, коих в данной местности несчетное число. Для приближения момента нашей встречи она предлагает передать трубку первому попавшемуся японцу, дабы он, как коренной местный житель прояснил наше местоположение. Японцы находятся в количестве предостаточном, и, даже, чрезмерном. И все охотно разговаривают по нашим телефонам (наверное, по-японски – так-то мне сложно идентифицировать), и деньги утекают с телефонных счетов в пустоту, но все это ни на секунду не приближает долгожданную встречу. И время стоянки тоже утекает, и мимо нас проносятся экскурсионные автобусы и портовые шаттлы. А воз (то есть мы четверо) и ныне там. Где-то через час Катя принимает волевое решение: « - Садитесь в такси, и передайте трубку водителю». Не знаю, кто из них не понимает японского языка, таксист, или Катя (подозреваю, что последняя, ввиду ее исключительной сообразительности), но мы не тронулись с места, нас окружило еще несколько японцев, все по очереди разговаривают с Катей по Володиному телефону, никакой ясности нет. Что я могу сказать… Жарко.
Мила начинает следствие, кто из них двоих, Коля, или Володя нашел эту драгоценнейшую Катю. С целью, видимо, нашедшему устроить скандал, дабы тот в другой раз был повнимательнее в таком серьезном деле, как выбор гидов. Ни один, ни другой не сознаются – типа эта Катя сама нашлась…
Примерно через час, все-таки, куда-то едем. Еще через какое-то время, наконец, появляется и Катя. Невысокая крашеная блондинка, лет примерно сорока. Мы быстренько с ней знакомимся, и несемся, сломя голову, знакомиться уже с Токио. Что, как ни крути, все-таки, интереснее, чем знакомство с любым, даже самым лучшим, частным гидом.

Токио, конечно, не Муроран, и не Тояма, но все же никого из нас не ошеломил ни масштабностью, ни величием. Правда, время провели хорошо, мешала только страшная жара. С этим я справлялась, возвращая в памяти день отлета - воспоминания о промозглом дожде в сочетании с порывистым ветром скрасят мороку от любого пекла.
В одном из синтоистских храмов наткнулись на свадебную церемонию. Если бы Катя на сто процентов не заверила, что это свадьба, то я пребывала бы в полной уверенности, что мы присутствуем на похоронах. Все без исключения, и жених с невестой, и гости тихо и понуро брели с выражением глубокой печали на лицах, опустив головы. Вспомнились наши свадьбы – шумные, веселые, задорные. Хотя, откровенно говоря, свадьба – это, как раз, и было все самое лучшее в моем долгом, но, как оказалось, непрочном браке. Возможно, у японцев все как раз наоборот – на свадьбе печалятся, а живут потом радостно. Но гости тоже какие-то траурные, мрачные, глядят в пол. Что это за свадьба без куража, шампанского, музыки, тостов и пожеланий?! У нас, по-любому, душевней, что бы потом из всего этого не выходило. Чем еще запомнилось это событие – странной Колиной шуткой. Мы с Милой, спрятавшись в тенечке, обсуждали и осуждали поведение японских новобрачных и гостей, как вдруг подкравшийся сзади Коля влез между нами и объявил: « - Наша с тобой, Лиза, свадьба, будет проходить по классическому российскому сценарию - в водкой, гармошкой и дракой под конец!» Мила засмеялась – типа очень смешная шутка, ну и я засмеялась тоже, хотя ничего ни смешного ни остроумного в ней не нашла. Может, у меня с чувством юмора проблемы? Или, после развода я еще не готова к шуткам на матримониальные темы? Наверное, последнее. Я скоро уже окончательно приду в себя, и буду смеяться по любому поводу. Но, на всякий случай, как только Мила отошла, я сказала Николаю, что шутки у него дурацкие. « - Какие шутки?, - удивился он, - я вообще никогда не шучу» Ну, и, вот, как это понимать? Что это было? Жара?
Как бы то ни было, у меня сложились с ним очень странные отношения. То есть, это и не отношения вовсе. То есть, нет никаких отношений. А что? Что у меня с Николаем Латышевым, каюта 838? Мы бродим по японской земле, взявшись за руки. Я не возражаю, и не пытаюсь это изменить. Он везде за меня платит. Я возражаю и пытаюсь это изменить; впрочем, совершенно безуспешно. Мне, определенно, приятно его общество. И я, безусловно, не хочу, чтобы он куда-нибудь делся, или, еще хуже, переключился на кого-нибудь другого. Точнее, другую. Не представляю, как это вписывается в мое твердое решение быть одной. Да я, собственно, уже давно не одна. Я везде с Николаем. Мой мозг скоро взорвется от перенапряжения. Никогда еще в отпуске не приходилось так много думать. Да и не в отпуске тоже не приходилось. Поступлю так же, как я и поступаю всегда: просто поплыву по течению. И пусть будет, как будет.

Нагулявшись по солидным столичным улицам, по узким зачуханным переулкам, по храмам и паркам, мы уже готовы, наконец, поесть настоящих японских суши на их, сушьей, родине. Ни в Муроране, ни в Тояме этого сделать не удалось по причине их (суши) полного и безоговорочного отсутствия. В Москве, вот, на каждом шагу, возле моего дома в шаговой доступности пять ресторанов предлагают эту заморскую еду, причем три из них - круглосуточно. В Японии суши надо поискать. Днем с огнем. У меня возникает подозрение, что все эти суши-роллы-сашими зародились вовсе не в Японии, а у нас. А от нас уже потихоньку перекочевывают в страну Восходящего солнца. И еще одно подозрение не дает мне покоя, что во всю эту японскую байду подмешивают какую-то специальную субстанцию, вызывающую зависимость и привыкание. У меня, во всяком случае, такая зависимость появилась с первого же раза, и до сих пор никуда не делась. Однажды попробовав, я готова поглощать все эти суши-роллы в любое время дня и ночи. И в любых количествах. Злые языки, правда, говорят, что наши суши не имеют ничего общего с сушами японскими, и что истинного самурая хватил бы инфаркт от такого надругательства над прекрасными продуктами, но я-то не самурай, да и сравнивать до сих пор было не с чем. Поэтому дома охотно поедаю продукцию отечественных заведений. Тем более, что, поскольку они туда подмешивают вещество, вызывающее привыкание и зависимость (во всяком случае, у меня), деваться, все равно, некуда. Короче, идем есть суши. И опять начинается старая песня на новый лад: « - Лиза с мужем сядут здесь, а Мила со своим за ними». Я уже плюнула, и никому больше не пытаюсь доказывать: « - У меня нет мужа, я вообще, разведена. Я больше никогда не выйду замуж…» С мужем, так с мужем. Тем более, что Коля, как я погляжу, этим нисколько не смущается. Ну, и я не стану.

Рассаживаемся за стойку, типа барной, но на витрине не виски-ликеры-коньяки, а все то, из чего сейчас же, прямо на наших глазах будут приготовлены заморские вкусняшки. Оранжево-красные пласты лосося, вишневые ломтики тунца, прозрачно-белые куски неизвестной рыбы, креветки, моллюски, и прочие обитатели японских морей, названий которых я не знаю даже приблизительно.

Пока несут сакэ
Мы будем пить то, что есть -
Ползи, улитка, по склону Фудзи
Вверх до самых высот -
А нам еще по семьсот,
И так, чтобы в каждой руке -
Пока несут сакэ. (Б. Гребенщиков)

Нам сразу подают саке. Горячее для меня и Коли, и холодное для Володи. По фарфоровому флакончику каждому, кроме Милы – она принципиально не пьет алкоголь. В ее присутствии чувствую себя погрязшей в пьянстве и чревоугодии. Тем более, что флакончика никому (и мне тоже) не хватило даже и близко, пришлось дозаказывать. И зеленый чай сенчу. У нас сенча тоже есть в любой кофейне и чайном магазине. Но мы привыкли к длинным таким листочкам-иголочкам. Здесь же она не просто называется «зеленый чай», жидкость в чашках реально мутно-зеленая. Объясняется это тем, что чайные листья перемолоты до состояния пыльцы. По-нашему, с листочками, кстати, намного вкуснее.
И мы сидим здесь, на краю света, офигевшие от городской жары, и смотрим, как готовят наши, и чужие тоже, суши, роллы, и что-то еще, не знаю, как оно называется, а у Кати спросить не догадалась. Рыбу повар берет прямо с витрины. Нарезает здоровенным тесаком, укладывает на рис, или на ленту водорослей, скатывает и плюхает на деревянные дощечки. Готовую дощечку тут же подхватывает официант, и подает тому, кто это заказал.
Наконец, готово и наше. Что сказать… Ничего вкуснее я никогда в жизни не ела. В процессе выясняется, что Мила японскую еду не любит, но постеснялась об этом сказать. Из вежливости она берет у Володи капельку попробовать, и съедает половину заказа - оторваться невозможно. Ну, а я-то себя знаю, поэтому заказала целую гору, которая не уместилась на одной дощечке, и еле-еле влезла на две. И, до кучи, хорошую миску супа из ракушек. И все умяла в одно лицо. И не подавилась. И съела бы еще, да времени не было. Даже не то, что времени не было, а просто не хотела выглядеть обжорой, хотя, возможно, и зря: они меня уже однажды застукали на корабле с двумя ломтями свинины, так что можно было и не строить из себя эфемерное созданье, а спокойно наслаждаться прелестями японского общепита.
Кстати, ложку к супу не дают. Жидкость надо выпить через край, а остальное доесть палочками.
Еще гуляем по каким-то пешеходным закоулкам среди рикш в конусообразных шляпах, витрин со всякой японской всячиной, разрисованных фонариков, и, конечно, кошек с поднятой лапкой. И, естественно, я совершенно не помню, с какой лапкой мои две уже купленные кошки. Четыре одинаковые – это уже перебор, и покупку кошек откладываю на следующую стоянку – в Нагасаки. Я как следует подготовлюсь, напишу себе записку, и тогда уже ничего не перепутаю. В порт приезжаем последними, трап убрали сразу, как только мы поднялись на борт. Расслабились, однако… Так ведь можно и опоздать. И что тогда делать без вещей, а, самое главное, без паспортов – даже думать об этом не хочу. Но надо, все ж таки, заранее приезжать, хоть с небольшим запасом – мало ли что…
Закат сегодня какой-то совершенно фантастический. Желто-синий. С красными бликами. И тучи, и пробивающееся в разрывах солнце, и низко летящие прямо над нами самолеты на фоне туч и солнца. Не могла заставить себя уйти с балкона, пока не стемнело.
За ужином ходят упорные слухи, что на нас надвигается шторм. И потом эти слухи продолжаются в барах, на променаде - везде.



Глава 16. УРАГАН


Проснулась от качки и чувства тошноты. Сперва не поняла, что такое – каюта ходит ходуном. Вышла на балкон. Кажется, что ветер сейчас сорвет халат и выдерет мне волосы. Вода за бортом посветлела, и из почти черной превратилась в седую. Волны катятся высокими длинными полосами, с шумом обрушиваются лавиной брызг, и брызги эти достают до моей девятой палубы. Туман молочно-белый. Воздух влажный и теплый. В каюте запотели зеркала. Озарила догадка, что позавчера – это был вовсе не ураган, а просто небольшой ветерок. А вот то, что происходит сейчас - на ураган как раз очень похоже.
Вышла на верхнюю палубу – мне это удалось с трудом, ветер сбивает с ног, и здесь он в разы сильней, чем на балконе. В бассейнах спустили воду и затянули их сетками. Ноги заплетаются, качка в сочетании с таким ветром - тот еще аттракцион. Перебежками добралась до бортика. Красиво и жутко. И тошнит. И все же это надо было увидеть.
Начался дождь, за несколько минут перешедший в ливень. Как же, все-таки повезло, что вся эта морока не случилась вчера, иначе не видать бы нам Токио, как своих ушей. Во-первых, при таком шторме капитан не повел бы лайнер в порт, и мы пропустили бы самую интересную стоянку. Во-вторых, даже если бы каким-то чудом мы и оказались в порту, то под таким проливным дождем и ветром вряд ли возможна хоть какая-то прогулка. Да, свезло. К тошноте примешивается отчетливое чувство голода. И понимание, на уровне инстинктов, что сытую меня тошнить будет меньше. Взяла в буфете пару пончиков и крепкого чая. Стало немного поприятнее. Надо повторить.
Что делать целый день – ума не приложу. Вернулась в каюту. По корабельному телевидению капитан, бодрый и свеженький, как июньский огурчик, тычет светящейся указкой в красное с желтыми краями пятно на электронной карте и весело вещает что-то вроде: « - А чего вы хотите, мы с вами сейчас в эпицентре то ли циклона, то ли урагана, и нефиг на хорошую погоду зариться, берите, какая есть». Рядом бледный круиздиректор печально кивает: « - Да. Да. Капитан врать не будет» Вспомнились Светкины уговоры « Да эти океанские лайнеры - такие лайнеры. Их не качает. Там есть стабилизаторы качки» Ее бы сейчас сюда, посмотреть, как их, океанские лайнеры, не качает. И, все же, хотя качка была, и довольно ощутимая, но по виду волн должно было качать намного больше Стоя на балконе, я представляла, как бы сейчас швыряло какой-нибудь маленький, или, даже, средний кораблик. Скорее всего, уже давно вообще перевернуло бы. О том, чтобы удержаться в подобный шторм на шлюпках, что подвешены на третьей палубе, не может быть и речи. И я, кстати, всегда считала, что неплохо плаваю. Сейчас же, глядя на эти бурлящие, плюющиеся и перекатывающиеся овраги, поняла, как сильно ошибалась. Глядя на то, что происходит внизу, умение плавать видится вообще лишним и совершенно ненужным, так как плавать в этом перекатывающем месиве невозможно никому.
Между тем, волны усиливались. Заперли все выходы на открытые палубы. На рецепшен повесили объявление, что шторм девять баллов, а высота волн шесть метров. Шесть метров я не разглядела (это, все-таки, два высоких этажа), но, может, потому, что смотрела сверху. Всем желающим совершенно бесплатно раздают таблетки от укачивания. Взяла две. Не сказала бы, что хоть что-то изменилось.
Вернулась в каюту. Как магнитом тянет на балкон. Картина завораживающая. Густой белый воздух просачивается сквозь ливневые потоки; ревущий разверзающийся, поднимающийся и опускающийся океан. Тихий океан. Такой тихий-тихий океан. Пожалуй, шторм станет одним из самых ярких впечатлений всего круиза. Я бы не отказалась увидеть это еще раз. Хрен с ней, с тошнотой. Стоять на балконе, смотреть на огромные длинные волны, слушать их рев, ловить эти брызги, дышать этим влажным плотным воздухом... оно того стоит. Но, лучше не так надолго, часа бы вполне хватило. Или двух.

Звонит телефон. Высвечивается «Каюта 838. Николай Латышев».
- Лиза, ты что делаешь?
- На океан смотрю.
- Подходи в буфет, к самому дальнему столику.

Причесалась, накрасилась, как положено. Надела узкие леопардовые брючки-стретч, и белую футболку с золотым тиснением по вырезу. Водяная взвесь с океана в сочетании с дождем еще круче завила мои кудри, ветер их разметал, поднял и распушил. Осталась собой вполне довольна. И вообще, оставшись без ежедневных Диминых «кто на тебя посмотрит» и «кому ты нужна в свои тридцать девять», я взглянула на себя другими глазами. И не могу сказать, чтобы мне не понравилось то, что я увидела. И, похоже, не мне одной. Николаю Латышеву, каюта 838, вроде, очень даже нравится.
Прихожу к месту встречи - там уже сидят Коля, Володя Алла и Ольга, обе которые Николаевны. У завешенной ливневыми подтеками стеклянной стены. На столе внаглую, беззастенчиво и неприкрыто красуется двухлитровая бутылка рома. Стаканчики, закуска и все остальное причитающееся взяты здесь же, со шведского стола. Персонал это безобразие, конечно же, видит, но замечаний не делает. Видимо, имеет приказ в связи с экстремальными обстоятельствами проявлять к пассажирам крайнюю степень лояльности. И, надо сказать, проявляет. Володя наливает всем по полстакана.
Алла: - Ого!
Володя: - Это ж лучшее средство от качки. Пираты всегда ром пили во время шторма. А они, пираты, знали толк. Тебя, вот, тошнит?
Алла: - Да.
Володя: - Ну, а теперь не будет.
Ольга: - Как это - не будет? Обязательно будет! Если Алла Николаевна выпьет полстакана рому, то тошнить ее будет уже от излишне выпитого. Алла Николаевна, Вы же не выпьете все это?
Алла: - Ольга Николаевна, не беспокойтесь, я же не сразу выпью, а постепенно.
Володя: - Ну, вот, как хорошо! Давайте выпьем за… за… За окончание этого шторма, вот за что. Вы же хотите, чтобы шторм закончился? Если сейчас кто-нибудь не выпьет, то он будет виноват во всей этой непогоде.

Реально, с первыми же глотками целебного напитка тошнота почти пропала, осталось только какое-то неотчетливое напоминание о ней. Стало мило и уютно, Володины шутки приобрели шарм, Ольгино ворчание ни сколько не раздражало, ну, а Коля и Алла и без всего этого вызывали симпатию и приязнь.
Володя: - Девочки, а кто скажет, Винни-Пух – свинья, или кабан?
Я: - Конечно, кабан.
Алла: - Понятно, кабан – он же мужского рода.
Коля: - Вы хорошо подумали?
Ольга: - Чего тут думать, у нас же внучка, мы ей книжки читаем. Винни-Пух - кабан. Только дебил может сомневаться. И здесь слишком душно. И сквозняки.
Володя: - Ну да, ну да. Книжки внучке – это очень важно. Только, вообще-то, он медведь.
Ольга: - Ну а я что говорила!
Коля: - Что он кабан.
Алла: - А, ведь и правда – медведь. Как это мы попались. Здорово.
Ольга: - Идиотская шутка. И вообще, мне надоела эта качка, надоел этот корабль, надоело все.

А мне нравится и шторм, и корабль, и как мы тут сидим…
За окном тем временем что-то изменилось. Мне неохота было покидать наши душевные посиделки, но пересилила боязнь упустить хоть капельку нереальной красоты, и я метнулась на свой балкон. И не зря. То, что открылось передо мной, было прекраснее всего, когда-либо виденного. Волны уменьшились, дождь перестал, и даже показалось солнце, смягченное туманом и обрамленное тучами, и радуга, яркая и сочная, а над ней еще одна, побледнее. И солнце пробивалось все сильнее, и становилось ярче, и туман окрасился сиреневым и желтым. «Бродяга» мчался на полном ходу навстречу солнцу, поднимая белоснежны пышные лавины брызг, достающие до капитанского мостика. Позади, за кормой, оставалась сияющая неоновыми переливами радуга. Надо ли говорить, что я опять простояла до темноты.
К вечеру качало уже не так сильно, весь народ повыполз из своих кают, и, нарядный, таскался по кораблю. Был объявлен вечер «формал», и на ужин большинство приоделось и причесалось, как на королевский прием – именно таким праздником виделось окончание качки измученным пассажирам. Надежда Павловна, например, появилась в ядовито-зеленой маечке на тонюсеньких завязочках, ничтожность ткани, истраченной на пошив которой, с лихвой компенсировалась килограммовыми бусами и клипсами того же тона. И тут же принялась выносить нам всем мозг, что в Японии нет ни суши, ни роллов, ни всей остальной еды, которую мы привыкли считать японской. « - Как это – нет? Мы ж ее вчера ели», - заорали наперебой все, кто вчера в Токио объелся тем, чего, оказывается, нет. « - Нет! Нам гид сказал, что нет, значит, нет!», - отрезала суровая бабуля. « - Что вы там ели – я не знаю. А суши в Японии нет». Ну, пусть считает, что нет, если ей так больше нравится. Я-то точно знаю, что есть, если сама их ела. Все остальные, видимо, посчитали также, и спорить не стали.

Коварному Марио я со всей строгостью во взгляде и в голосе объявила, что мне нужен только один десерт (а то у меня теперь столько прекрасных шмоток, что я просто не переживу, если в них не влезу).
- Только один, мадам?
- Да, только один.
- Хорошо, мадам, раз Вы так хотите... - вздохнул Марио. И принес. По одному два раза. И, вот, что тут поделать - умяла оба. Придется сегодня подольше танцевать, хотя качка окончательно не прекратилась - на каблуках и ходить-то затруднительно, не то, что танцевать. А кому легко…

[lidaOV]

Для "все таки обидевшихся" (да простит меня ТС): под плотностью информации в художественном произведении я имела ввиду нечто иное, нежели пересчет трамвайных остановок и даты рождения великих скульпторов.
Мне трудно объяснить, но это- примерно так: Я к героине тоже не испытываю (как и Жук, потому ее и процитировала) особой приязни. К гороиням романов Эльфриды Елинек я тоже не испытываю симпатии. Более того, от них меня тошнит. Именно про Эльфриду я и вспомнила, когда начала читать ТС. Однако, ЭЕ я дочитала до конца и даже, скажу Вам, с удовольствием. А здесь (повторюсь) утонула. А почему? А потому что там- высокая плотность информации, а здесь... уже перечислила свои сравнения. За обилием мелких деталей ("терка", "кружение", перемалывание и так понятного множеством эпитетов, вместо пары точных и хлестких) смысл, драйв и направление теряются. Во всяком случае я их разглядеть не смогла. Честно старалась, но... захлебнулась деталями.

[Myrzik61]

lidaOV , знаете, чем хороши повести вообще, и моя в частности - если Вам не нравится, Вы совершенно спокойно можете не читать, а если нравится, то читать.

Да, информации не будет. Я не люблю информацию. Моя повесть для тех, кто живет чувствами.

[queen_V]

Для "все таки обидевшихся" (да простит меня ТС): под плотностью информации в художественном произведении я имела ввиду нечто иное, нежели пересчет трамвайных остановок и даты рождения великих скульпторов.

Да почему обидевшихся? Удивившихся такой своеобразной трактовке выражения "плотность информации". Я так и не поняла, что именно вы понимаете под этим выражением, но я считаю, что наиболее общеупотребительное то значение, которое подробно описала Сашкина. "Плотность информации" это ничто иное, как максимальная концентрация конкретных фактов на единицу текста. В этом смысле вашим идеалом должен быть телефонный справочник. Я бы поняла, если бы недостаточная плотность информации вменялась в вину справочной или технической литературе, путеводителю, наконец. Но художественной? Это удивительно. Я могу понять, когда не нравится героиня (вполне четко сформулированная позиция jhuk), кажется банальным сюжет или вызывает скуку стиль. У всех людей вкусы разные и интерес вызывает разное. Но какой должна быть плотность информации по вашей версии я не понимаю, если даже при этом количестве деталей вы тонете. А если бы деталей (а ведь детали это тоже информация) было бы больше? И да плотность информации это именно "пересчет остановок", то есть в данном случае сколько героиня заплатила за круиз в рублях и в долларах, какой фирмы ее пятнистые лосины, какой адрес ресторана, в котором они ели суши и сколько они там оставили чаевых. Мне кажется, что не этого вам не хватило. А чего именно, в отличие от jhuk, вы сами для себя четко сформулировать не можете. Впрочем, это и не обязательно. Не нравится - всегда можно просто не читать.

[GBR2012]

Myrzik61

Отлично написано! Продолжайте, пожалуйста.

queen_V

Вы все правильно сказали. Присоединяюсь.

[jhuk]

1. Если человек публикует продукт своего творчества, то (у меня лично) возникает гипотеза, что он хочет получить обратную связь. Возможно, такая гипотеза возникает и у других, поэтому неудивительно что люди прочитавшие или начавшие читать текст эту обратную связь автору дают, независимо от степени удовлетворения прочитанным. На это был запрос самим фактом публикации текста. Если это не так, и в обратной связи не требуется, можно на это указать. Никто насильно навязывать свое мнение не будет.
2. Лида, как мне показалось, посетовала на недостаток информации для развития сюжета. Имеется ввиду обилие деталей, к развитию сюжета отношения не имеющих. А так же много деталей не добавляющих ничего нового к характеру героев. В одном эпизоде уже было понятно, что героиня (к примеру) зануда (характеристика абстрактная и намерено взятая с потолка), и тут же возникает еще пять ситуаций где ее занудство подтверждается. То есть, характеристика, как сказала Лида "трется на терке" и подается в виде пюре, а не в виде целостного яблока или моркови. Не очень тактично выступать переводчиком, но не понятно, почему даже после второго разъяснения Лиды, опять звучат разговоры про какие-то справочники. Слово "информативность" неверно толкуется queen_V
3. Мне кажется, никто не хочет обидеть автора. Наоборот, хочется вступить в диалог, в том числе и тем, кому что-то не понравилось. Значит этот диалог интересен. Разговор в стиле "не нравится - не читай" не конструктивен и может быть обращен к самому носителю этой позиции. Коментарии ведь тоже вполне спокойно можно не читать.
4. Myrzik61 Вам в любом случае спасибо! Все еще продолжаю читать, и испытывая разные чувства, в том числе недовольство, еще лучше знакомлюсь с собой. В частности, мысль о том чтобы побывать в круизе все больше кажется мне нестоящей. Отчеты по круизам (в большинстве) вообще невозможно читать. А тут хоть повесть. И про круиз все более менее понятно.

Честно говоря, у меня давно возникает мысль, что очень было бы удобно, если бы все отчеты на форуме были помечены значком "информационное" и "настроенческое".

Вот это было бы идеально! А то собираешься ехать куда-то, открываешь отчет, а там ни цен, на расписаний. Да еще фоток куча. Насмотришься и собственное впечатление смазал. Я уже перед поездками вообще стараюсь отчеты не открывать. Только информационные ветки читаю в форме вопрос-ответ.

[queen_V]

1. Если человек публикует продукт своего творчества, то (у меня лично) возникает гипотеза, что он хочет получить обратную связь

Совершенно верно. Именно поэтому, лично я считаю, что ваше высказывание интересно, хотя я вашего мнения и не разделяю.

Имеется ввиду обилие деталей, к развитию сюжета отношения не имеющих.

Обилие деталей и "недостаточная плотность информации" это уж, простите какой-то оксиморон. Обилие деталей говорит от том, что информации много, пусть и не той, которую хотелось бы увидеть данному конкретному читателю.

Слово "информативность" неверно толкуется queen_V

Заметьте, я трактую не просто "информативность", а выражение

Очень низкая плотность информации

. Если я не верно трактую, посмотрим, как трактуют специалисты по стилистике:

"Плотность (компрессивность) свойственна только когнитивной информации
Тенденция к сокращению линейной (горизонтальной) и вертикальной протяженности при оформлении текста:
Лексические сокращения разных типов (аббревиатуры, сложносокращенные слова) / компрессирующие знаки препинания (скобки, двоеточие) / использование при оформлении текста компонентов других знаковых систем – цифрового кода, символов, формул / применение графических и других изобразительных средств – схем, графиков, условных рисунков, фотографий." (с)

Чего именно не хватило lidaOV? Цифрового кода? Лексических сокращений? Графиков и схем? Как ни крути, моя версия как-то ближе к версии специалистов. Плотность информации это есть именно плотность, то есть количество информации на единицу текста. И существуют методы побольше этой информации в единицу текста понапихать. То есть выражение "плотность информации" означает только количественные, но никак не качественные характеристики этой самой информации. А так, конечно, в любые слова можно вложить свой собственный смысл.

[jhuk]

Чего именно не хватило lidaOV? Цифрового кода? .

Лида, конечно ответит сама, но как я поняла на (условно) 10 страниц текста событий как на полстраницы. Ничего не происходит. Это в путешествии то!

А так, конечно, в любые слова можно вложить свой собственный смысл.

Да, значение слова имеет объективный характер. А смысл субъективный. Не думаю, что Лида обращалась к словарям, прежде чем употребить слово "плотность информации". Но мне не показалось что речь шла о двоеточиях и цифровых кодах. Значит нас уже двое...

[lidaOV]

queen_V. Я привела в качестве примера параллельное произведение на схожую тему, но вызвавшее у меня те самые, не понятые Вами, мои ощущения плотности чувственной информации (Или Вы и с этим не согласны: что чувства и ощущения тоже несут в себе определенную инфу). Определениями из учебников я не особенно увлекаюсь (да они и часто меняются), но при особенном на то желании постаралась бы перейти на понятный Вам язык терминологии. Но под потоком "гнилых яблок" у меня нет на то мотивации.
Просто предлагаю Вам в свободное время прочесть что-нибудь из ЭЕ и сравнить ощущения. Может быть они у нас будут разными, а может, совпадут.
Возможно Вы не случайно обратили внимание лишь на "плотность информации", и совершенно не заметили пояснения моего понимания вопроса:

...перемалывание и так понятного множеством эпитетов, вместо пары точных и хлестких) смысл, драйв и направление теряются

Я ведь даже жирным выделила то, что мне показалось важным. А вот рассуждения типа:

...Я могу понять, когда не нравится героиня ..., кажется банальным сюжет или вызывает скуку стиль...

Это разговоры-ни о чем: в чем конкретно банальность, почему скука и отчего не нравится...? Вот это как раз неинформативные, ничего не дающие и ни к чему не приводящие размытые общие эпитеты.

..на (условно) 10 страниц текста событий как на полстраницы. Ничего не происходит. Это в путешествии то!

Дело даже не в событийном ряде а скорее в том, как многословно описываются чувства, которые можно описАть парой удачных эпитетов. Условно говоря: бывают романы, где на 100 чувств 200 хлестких острых слов, а бывают... на 2 чувства 1000 слов, да и те не характеризуют его так, чтобы сопереживать.
Попробую еще пару глав почитать, вдруг я ошиблась?

[queen_V]

Да, значение слова имеет объективный характер. А смысл субъективный.

Да ладно! Если бы было так, то люди бы друг друга не понимали. Каждый бы вкладывал в слова что-то свое, а не то, что слово реально обозрачает. Значение слова не должно расходиться со смыслом. Иначе получится бессмыслица.

Не думаю, что Лида обращалась к словарям, прежде чем употребить слово "плотность информации"

А зря, очень зря. Если не уверен в значении употребляемого слова, лучше свериться с надежным источником.

Но мне не показалось что речь шла о двоеточиях и цифровых кодах. Значит нас уже двое...

Скажу честно, маловато для статистики. Тем более для того, чтобы придать новое значение сложившемуся выражению.

[jhuk]

Дело даже не в событийном ряде :

Ну, для меня чувства - тоже события.

[queen_V]

queen_V. Я привела в качестве примера параллельное произведение на схожую тему, но вызвавшее у меня те самые, не понятые Вами, мои ощущения плотности чувственной информации (Или Вы и с этим не согласны: что чувства и ощущения тоже несут в себе определенную инфу).

Опреденную инфу несет в себе все. Шерлок Холмс по окурку мог рассказать историю человеческой жизни. Речь не об этом.

Я ведь даже жирным выделила то, что мне показалось важным. А вот рассуждения типа:

Я заметила то, что вы выделили. Я не согласна с вашей трактовкой выражения "плотность информации".

Это разговоры-ни о чем: в чем конкретно банальность, почему скука и отчего не нравится...? Вот это как раз неинформативные, ничего не дающие и ни к чему не приводящие размытые общие эпитеты.

Ну как на мой взгляд, ваши эпитеты не менее размытые. Что значит "хлесткий" в вашем понимании я тоже сказать не могу. Может, тоже что-то свое вроде "плотности информации". Информация может подаваться не в лоб из серии "количества остановок", а намеком, полутоном. Сюжет может развиваться не скачками, а медленно, размышляюще. У японских авторов это довольно распространенный прием, кстати.

Попробую еще пару глав почитать, вдруг я ошиблась?

Да зачем же мучить себя как при царском режиме? Ну не нравится не читайте и все.

[Myrzik61]

jhuk, Вы будете смеяться, но реально в круизе событий еще меньше, чем я описала. Особенно в морской день.

lidaOV, вряд ли Вы ошиблись, скорее всего я не Ваш автор.


queen_V, GBR2012, я продолжаю и заканчиваю.




Глава 17. ПАДЕНИЕ.



Как это могло произойти?! Как, как могло такое случиться?! Ведь я же объясняла Николаю, что больше никогда, вообще никогда, совсем никогда не собираюсь иметь никаких отношений с существами мужского пола! Что я буду всегда одна, и мне никто не нужен. Что от мужиков одно расстройство нервов и томление духа. И ведь, показалось, что он понял, и со мной во всем согласился. И предложил за это выпить. И потом еще, за это же. И еще. За то, что мне никто не нужен. Он кивал и поддакивал. И говорил: « - Как ты, Лиза, все правильно говоришь!» И подливал мне виски. И заказывал красивые, затейливо украшенные, коктейли. И пошел просто проводить до каюты. Это ведь только дань вежливости – проводить даму до каюты. А все, что было потом – это дань чему? Очевидно одно: все мои намерения обходиться без мужчин потерпели головокружительное фиаско. Но, зачем он кивал и со мной соглашался? Теперь и Рита с Галочкой, и все остальные любопытствующие могут успокоиться. Да, у меня с Николаем ОТНОШЕНИЯ. Самые, что ни есть обычные отношения, какие и бывают между мужчиной и женщиной. Все-таки, против природы не попрешь… Нет, ну как это могло случиться! Я же не собиралась!!! Не хотела!!! Или хотела? Ведь, если бы не хотела, то и не было бы ничего. А, с другой стороны, почему я должна отказываться от нормальной, в общем-то, жизни? Только потому, что пятнадцать лет назад вышла замуж за самовлюбленного и ленивого Диму, который растоптал всю радость семейного существования? И, в связи с этим обстоятельством я стала считать, что отношения с мужчинами вообще не для меня? Мне только тридцать девять, и в моей жизни еще может быть много хорошего, и, даже, прекрасного. И это прекрасное, по-моему, как раз, может быть связано именно с Николаем. Латышевым. Каюта 838. Во всяком случае, мне представляется именно так.
Завтракать отправились вместе. Повстречали всех, с кем знакомы и не знакомы. Рита, протискиваясь к лоткам с салатами, показала мне поднятый вверх большой палец - типа одобряет, Галочка заговорщицки подмигнула. Алла улыбнулась ободряюще, Ольга ехидно. У меня что, на лбу написано? Чувствую себя только что потерявшей девственность десятиклассницей. Надо сказать, что это ни в коей мере не испортило мне аппетит, и, под пристальными взглядами зрителей, я, не подавившись, съела миску лапши с морскими гадами, горячую булочку с маслом, сыром и ветчиной, кусок творожного торта и блинчики со взбитыми сливками. Банан и два яблока, понятно, за еду не считаются.

У ней следы проказы на руках,
У ней татуированные знаки,
И вечерами джигу в кабаках
Танцует девушка из Нагасаки - пел незабвенный Владимир Семенович. Мы, короче, подплываем к Нагасаки. На море тишь да гладь, на небе ни облачка. Окружающий мир окрашен в синее и голубое. О вчерашнем шторме не напоминает вообще ничего. Как будто и не бывает никаких штормов, и я снова могу думать, что неплохо плаваю, а океанские лайнеры не качает.
Знающие люди подсказали, что стоим прямо в центре города, поэтому никаких экскурсий брать не стали, а отправились гулять просто так. Вдвоем с Колей. Бросив Милу и Володю на произвол судьбы. Ну, думаю, они переживут.
Что первым делом приходит на ум при слове «Нагасаки»? Атомная бомба, Хиросима, сорок пятый год. Как-то немного жутковато. Жутковато ступать на землю, которая, хоть и давно, подвергалась атомной бомбардировке. А, вообще-то, не так уж и давно. Кто его знает, рассосалась там эта радиация, или не рассосалась. И сколько ее там осталось вообще. Успокаивает, что город живет, в нем люди ходят на работу, растят детей – как будто и не было ничего. Если они все могут жить там всю жизнь, то с нами за несколько часов ничего не сделается. Хотя я раньше считала, что заражение местности радиацией – это почти навсегда, во всяком случае, очень надолго. Ну, да ладно, уже сошли на берег. Мы с Колей идем, взявшись за руки, не стесняясь, и ничего не скрывая. Тем более, что все, кому интересно, уже давно догадались, судя по многозначительным доверительным взглядам. Оно и понятно – узкое замкнутое пространство, праздношатающийся, ничем не занятый народ, морские дни. Мало событий, сытая растительная жизнь. Поели, посмотрели на море. Прошлись по палубе, поели, искупались, полежали на солнышке. Приоделись, поели, потусовались по барам-магазинам, и можно идти спать. И, что самое странное, ни капельки не скучно.
В Нагасаки все первым делом едут в «Парк мира», построенный как раз на месте бомбардировки. Мы тоже не стали срывать шаблоны. Вроде, все просто: несколько деревьев, асфальтированная площадка, «статуя мира» - сидящий мужчина, раскинувший руки вверх и влево, столб на месте эпицентра взрыва. Присутствует какое-то тревожное ощущение. И верится, и не верится. Рядом музей атомной бомбы. Коля идет в музей, я жду на лавочке. Могу догадаться, какие ужасы представлены в экспозиции, и понимаю, конечно, что об этом надо помнить, но для моей ослабленной психики вполне достаточно парка.
Что еще есть в Нагасаки. Два буддистских монастыря семнадцатого века. Не могу понять, как они уцелели, расположены оба не так уж и далеко от места взрыва. И еще опасаюсь, не излучают ли они радиацию. С другой стороны, японцы же не дураки – ходить среди радиации… Оба монастыря красивые и реально очень древние – рассохшееся дерево, облупившаяся выцветшая краска.
Утомленные жарой заходим в прохладу кафе. Суши там, понятно, нет – в Японии суши еще поискать надо. Есть сенча, такая же зеленая, как и в Токио, блинчики и кексы. Теперь уже я, в своем праве и на вполне законных основаниях, допрашиваю Колю. Он разведен, есть дочка, институт заканчивает. Почему-то обижаюсь за его жену. Ехидно, с агрессией так, поддеваю : « - Она, что плохая хозяйка?» « - Почему – плохая? - удивляется Коля, - очень даже хорошая» « - Что же ты от хорошей ушел? Нашел себе новую?», - куда-то меня не туда понесло, прямо семейный скандал какой-то. Диме, вот, ни разу скандалов не устраивала, чего ж сейчас-то меня так разобрало? Считай, только познакомились, а уже разборки начались. И это при том, что я, вообще-то, к разборкам не склонна. Жара, что ли так действует? « - Просто, не сошлись характерами, не подошли друг другу», - Николай не поддерживает начинающуюся свару, и она сама собой сходит на нет. Ну, и хорошо, а то я сама не знала, как уже это все закончить. И не знаю, как выпутываться из того, что закрутилось. И надо ли выпутываться. И как быть с тем, что я решила быть одна. Кажется, я уже меньше хочу быть одна. Даже, почти не хочу. А, может, совсем не хочу. Если, вот, например, с Николаем, то я, вроде, не против. Интересно, что он-то обо всем этом думает? Чужая душа – потемки.

В сумке тарахтит мобильник. Это мама:
- Лиза, тут передают, что около Японии какой-то тайфун
- Он уже был вчера, мы его пережили.

Выходим к торговым улочкам, там собралось все корабельное общество. Встречаем знакомых и незнакомых. Идем, держась за руки. Юля и Боря показывают нам место, где есть суши. Не особо чистое и не особо уютное. Нормальных столов и стульев там нет, надо, разувшись, сидеть на тоненьких подушках, разложенных прямо на полу, за низеньким, сантиметров двадцать от пола, столиком. Сидеть так европейцу неудобно и непривычно. А есть еще неудобнее. Я вытягиваю затекшие от сидения в позе лотоса ноги, и спиной облокачиваюсь на Колю. Соевый соус капает на мою белоснежную рубашку и такие же белые брюки. Суши хуже, чем были в Токио, но все равно вкусные. Саке. Сенча. Я. В соевом соусе.
Больше в Нагасаки делать нечего. Кроме покупки двух кошек, конечно. Понятно, что записки про нужную лапку у меня с собой нет. Да я про нее и вообще забыла в свете перемены моего женского статуса. Стою перед витриной с кошками и пялюсь, как баран на новые ворота. Коля спрашивает, что за проблема. Я рассказываю про уже имеющихся кошек, с не помню, какими, лапками. Он утверждает, что в моей каюте две кошки с правыми поднятыми лапками, это сто процентов. Покупаем две кошки с левыми лапками. Теперь и удача, и благополучие свалятся на меня в двойном размере. Класс! Как же у меня теперь все хорошо будет!
Едем в порт. Мы покидаем Японию, и остается последняя стоянка, в Южной Корее, в городе Пусан. Я, кстати, раньше про такой город и не слыхала.
Вечер проходит в уютной семейной обстановке. После ужина мы игнорируем светскую жизнь, и тихо сидим на балконе с бутылкой вина. Не хочу гадать, что будет дальше. Не знаю, что думает по этому поводу Коля. Да я даже не знаю, что мне самой-то нужно. И так – не так, и этак - не этак. Положусь на судьбу, поплыву по течению. Как, впрочем, и всегда.



Глава 18. ПУСАН.



Последняя стоянка, большой город, о существовании которого я и не подозревала. В Пусане у нас опять будет частный гид. У нас – это уже понятно – у Милы, Володи, Коли и меня.
Поражает Пусан сразу. Мы еще не причалили, а уже отчетливо видны небоскребы, причем не хиленькие и неновые, как в Токио, а суперсовременные, блестящие, сверкающие и реально высокие. Нас встречает гид Сашенька – молодая кореянка советского происхождения, родом откуда-то из Сибири. Едем за город смотреть какой-то обалденный, естественно, буддистский, монастырь. Вот тут уже есть и широченные дороги, и суперразвязки, и путь наш лежит между настоящими небоскребами. Словом, в Корее я увидела все то, чего ожидала, но не получила в Японии.
Монастырь действительно очень хорош. Мало того, что выкрашен в радостные салатово-голубые цвета, с добавлением розового, и расписан сказочными сюжетами, и просто узорами и орнаментами, так еще и стоит на берегу моря, в обрамлении сосен, и ведут к нему ступени из светлого камня, проложенные сквозь заросли бамбука. Естественно, как и в каждом порядочном буддистском монастыре, крыши зданий остроконечные, с загнутыми краями, и украшены затейливой резьбой, головами драконов, и еще какими-то неопознанными фигурами. Отдельно на постаменте сидит смеющийся золоченый Будда, переливается на ярком солнце, и идеально сочетается с голубым безмятежным небом. Проступающее сквозь пушистые сосновые ветки море добавляет очарования и без того прекрасному творению. И, что вышло совершенно блестяще, мы приехали на полчаса раньше каравана экскурсионных автобусов, и успели насладиться всей этой красотой практически в одиночестве. Чуть позже толпа уже заполонила все площадки и закоулки, и мы с трудом пробирались к выходу.
Дальше по программе у Сашеньки мемориал памяти солдат ООН, погибших во время Корейской войны. От посещения мемориала отказываемся - у нас были свои войны и свои солдаты – что нам чужие… Мы хотим побольше местного, чисто корейского колорита. Едем на «русскую улицу», которая называется, отчего-то, Техас. На очутившегося здесь впервые (а мы все, как раз, впервые попали на эту странную улицу) снисходит озарение, что он находится в дурдоме. И, одновременно, понимание, как, собственно, тот самый дурдом должен выглядеть. Вывески на русском. «Кафе «Кура гриль». «Бар «Камчатка». «Гавайи – борщ, салат оливье, картошка жареная». Гавайи-то с борщем как соотносятся? «Караоке» - куда ж без него. «ЖЭКИ» - что бы это могло быть? «Вниз и направо». Особенно подкупает последняя, «Вниз и направо». Очень интригующе. Ничуть не хуже – «ОПТ». Белая растяжка над улицей «СОБЛЮДАЙТЕ ПОРЯДОК» (страшно подумать, что тут твориться, если приходится вывешивать подобные лозунги). Все вперемешку с надписями корейскими иероглифами, смысл которых, естественно, для меня остался тайной. Кое-что есть на английком. Например, «Russian restorant». И, до кучи, интернациональненько так, русско-английское «Парадайз». Улица, как будто, вымерла. Народу, кроме нас, никого. Сашенька поясняет, что вся развлекуха здесь начинается с наступлением темноты. Некоторые лавочки открыты, я покупаю чудесную расписную лаковую музыкальную шкатулку. Музыкальной она перестала быть уже вечером, но при этом осталась такой же красивой.
Стадвадцатиметровая смотровая башня. Поднимаемся на самый верх. Перед нами игрушечным макетом раскинулся город. Залив, порт, корабли и яхты, небоскребы и просто дома, дороги и мосты. Город, о существовании которого я узнала всего два месяца назад, оказался ярче и интереснее даже японской столицы. А ведь мы еще не дошли до рыбного рынка, чуть ли не главной достопримечательности Пусана. Это отдельный аттракцион, город в городе. Хаотичный, но упорядоченный. Шумный и очень большой. Но сначала, по дороге на рынок, у нас с Сашенькой возникли разногласия.
Разногласие первое. Как только подошло время обеда, мы довели до нее это простое пожелание - пообедать.
- Собаку поесть желаете? - предложила Сашенька, причем на полном серьезе.
Поскольку мы все заядлые собачники и кошатники, то чуть не съели саму Сашеньку за такое гнусное предположение - что мы способны есть собак. Вообще, это почти как людей есть.
Разобравшись с собаками, выяснили, что другая еда в Корее тоже есть, и сейчас мы к ней поедем, то есть в ресторан. На всякий случай, просто так, спросили, сколько денег надо на него оставить. И тут возникло второе разногласие. Ответила Сашенька гениально:
- Ну, считайте. Там, в ресторане, одно блюдо стоит от ста долларов. Вы съедите, хотя бы, по два, и напитки еще. По триста долларов с человека. Примерно.
Это в азиатской дешевой стране. Спросили Сашеньку, не рехнулась ли она часом, и все ли у нее в порядке с головой. Та заметно расстроилась, но пока еще стояла твердо.
- Это же рыба, рыба - это дорого.
Ага, рыба в портовом городе. Дорого.
- Нет, - говорим, - не подходит.
- Но рыба же...
- За рыбу не парься, сами найдем в лучшем виде.
- Ее нигде, нигде нет, - не сдавалась Сашенька (вспоминается «Особенности национальной рыбалки» - « - Здесь рыбы нет»).
Ну, мы тоже не вчера на белый свет появились. Рыбный рынок есть, а рыбы нет... Конечно же, нашли ресторанчик (их там тьма, на рыбном рынке), полный трескающего ту самую рыбу, которой нет, народа. И объелись там вчетвером на тридцать с чем-то долларов, и еще их местной водки выпили, и чаю. И расстроенную Сашеньку накормили, и налили ей водочки для смягчения тоски по упущенной прибыли. А потом нагулялись по тому самому рыбному рынку между лотками, тазами, аквариумами с известными и совершенно диковинными морскими обитателями.
Да, какая есть в Корее ложка дегтя. Здесь не работают ни один из иностранных мобильных операторов. Так что, до прибытия в Тянцзин мы все остались без связи с домом. Не знаю как у кого, а мои родители этого не любят.
Порт. Корабль. Тихий малиновый закат. Танцы в «Клеопатре». Я больше не живу в каюте одна. Перед стюардом неудобно, хотя, какое его собачье дело. Я перед родной мамой уже давно не отчитываюсь, а перед стюардом-то с какой стати?



Глава 19. РАССТАВАНИЯ.



Остается последний, день, морской. С Колей мы ходим обнявшись, сидим обнявшись, едим обнявшись. Вся наша русскоговорящая компания обменивается телефонами и электронной почтой. Зачем – не представляю. Кроме Коли, конечно. И еще Аллы. Рита с Галочкой приглашают в Израиль. Я очень хочу в Израиль, но вряд ли стану их напрягать. Хотя они обе мне очень нравятся, проще купить готовый тур. А теперь я вообще не знаю, что для меня проще. Буду я одна, или с Колей. Мы так далеко не заглядывали. Коля ничего не говорил, а я не спрашивала. Не так воспитана. Да и не знаю определенно, чего я сама-то хочу. Одно ясно – с Димой не стану жить ни за какие коврижки.
Утро. Туман. Прощание. Мы все летим разными рейсами. За мной приезжает Коля-китаец. Всю дорогу до Пекина молча смотрю в окно – разговаривать неохота. Опять нарушен мой покой – а я ведь ехала, как раз, за покоем. Чувства растрепаны – мне это надо?
Я дома. За окном серая морось, в коридоре все так же рычит туалетный бачок. Да и с чего б ему перестать? Соседка сверху пытается вовлечь меня в дискуссию «Кто так жутко воет в подвале, днем и ночью?» От дискуссии отказалась, сославшись на нехватку времени и полное незнание того, что там, в подвале, происходит. О том, что это всего лишь мой бачок, умолчала. И, в конце концов, я же слушаю с утра до вечера Оленькины фортепианные изыскания. Она (Оленька), кстати, за весь мой отпуск так ничего нового и не выучила. Жили у бабуси два веселых гуся. Похоже, зря деньги плачены. Ничего, словом, не изменилось ни в доме, ни в городе. Изменилась я. Гипнотизирую взглядом телефон. Беру его с собой всюду – в душ, в постель, кладу на кухонный стол рядом с бутербродом. Боюсь пропустить звонок Николая. При этом, настроение у меня не то, чтобы плохое. Скорее, хорошее. Или, плохое. То плохое, то хорошее. Тревожное – вот какое.
Вместо Николая проявляется совершенно ненужный мне более Дима. Он готов предоставить мне еще один шанс. Вот уж, ни за что. Рассказываю ему про все, что со мной произошло. Он в растерянности и не может понять – верить, не верить? Приходит в себя и орет так, что позавидовала бы самая базарная торговка:
- Ты себе нашла!? Тебе же под сорок! И как ты посмела! Как ты посмела со мной так поступить! Я же сказал, что согласен вернуться! Даже от тебя не ожидал такой подлости! После того, как я пятнадцать лет с тобой промучился. Я честно пытался сделать из тебя хорошую жену. И тебе же под сорок! Ну, кого ты могла себе найти? Кто на тебя позарится?!!!
- Дим, позарился уже.
А позарился ли?


Глава 20. НОВАЯ КОРОЛЕВА.




Субботнее утро. Но, почему-то, звенит будильник. Просыпаюсь. И вовсе это не будильник, а телефон. Как раз, тот звонок, которого я так трепетно ждала:
- Я внизу, у твоего подъезда. Спускайся.
В голову лезет какая-то ерунда. Как он узнал мой адрес? Да сейчас все, что хочешь, можно узнать. А уж адрес, зная фамилию и телефон… Вытаскиваю из шкафа серую широкую юбку. Надеваю черные колготки. Снимаю черные и надеваю телесные. Нет, лучше чулки. Я передумала. Пойду в брюках. Снимаю чулки, надеваю гольфы. Нет, лучше юбку. Узкую, черную. И черные чулки. Я замерзну в чулках, может, все-таки, колготки? Да, колготки лучше. Черные. Нет, телесные. Нет, чулки. Ооо! Я же еще не выбрала блузку!!! Когда же кончатся эти муки?!
В конце концов, обнаруживаю себя в тонком шерстяном платье. По бледно-лиловому фону мелкий черный рисунок. И черная отделка по воротнику и манжетам. Сверху фиолетовое кашемировое пальто в черную клетку. Только вчера купила, нереально красивое. Черные чулки, высокая черная шпилька. Нежный сиреневый шелковый шарфик. Застыла у зеркала - мне страшно нравится то, что я там вижу. Даже думать не хочу, сколько времени я собиралась. И как мой элегантный наряд впишется в глубокую московскую осень. Скорее всего, я околею от холода.
Я не околею от холода, Коля на машине. На заднем сиденье - цветы. У меня возникает предчувствие, что теперь они часто будут появляться в моей жизни. Мы едем за город, дорога совершенно пустая - дачный сезон закончился давно. В каком-то маленьком городке – даже не городке, а так, поселочке, вдруг обнаруживается красивая гостиница, а напротив нее ресторан. Новой постройки, но в старинном русском стиле, и помимо этого, отделанные изразцами и прочей керамикой. Чуть дальше музей-усадьба писателей и художников. Но мы направляемся не в музей, а в ресторан, а после - в гостиницу. Я даже не успела разглядеть ее, скорее всего, красивый, интерьер. Все, что было на протяжении двух круизных недель – ничего не исчезло. Я больше не хочу быть одна. Я не буду одна. Я буду с Николаем Латышевым, каюта 838. Надеюсь, что надолго. Надеюсь, что навсегда.
Бывшая свекровь предпринимает еще одну попытку подселить ко мне Диму. Рисует картины нашей будущей совместной жизни, стоит мне только чуть-чуть постараться. Заметно, что он (Дима) ей уже порядком поднадоел со всеми своими капризами. Но я не могу сойтись с кем бы то ни было только потому, что Софье Николаевне неудобно жить вместе с собственным сыном. Я не готова принести свое счастье в жертву ее удобствам. Этого я, конечно, не произношу.
- Нет, я не хочу сходиться.
- Но ведь, это же он от тебя ушел. Как ты можешь не хотеть?!
- Да, он. Хорошо, что ушел. С ним я бы никогда не узнала, какое это счастье – быть счастливой.

***

Год спустя.

Все. Я больше не королева. Я сняла корону и передала трон. Я толкаю перед собой низкую коляску на толстых маленьких колесиках, в которой, вся в кружевах и оборочках, спит королева новая. Королева Виктория. С таким именем нельзя не быть королевой. Я ей скоро об этом расскажу.