Myrzik61 » 02 мар 2014, 09:25
Pinky Yazz , эту повесть я уже закончила. Вот, предлагаю еще рассказы.
Размышления о жизни
Единственное, что я писала до этого – школьные сочинения. Например, сочинение на тему «Кем ты хочешь стать». Я отчетливо осознавала, что не хочу слетать в космос (что там делать - темно и, наверняка, холодно и скучно). Научных открытий делать не хочу. На завод не хочу – об этом и писать не надо. Хотела я одного - стать Красивой Женщиной. Очень Красивой Женщиной. Откуда-то было понимание, что как только я стану Красивой Женщиной, жизнь моя тут же заиграет новыми красками, станет интересной и загадочной. Дубленку хочу, коричневую, отороченную пушистым мехом. Джинсы «Леви Страусс,» потертые на бедрах. Высокие сапоги на шнуровке, как у моей мамы. На пляж с белым песочком, где море зеленое, а пальма стелется вдоль воды. Цветные коктейли в красивых бокалах. А на субботник не хочу. И на классный час тоже. Вместо этого лучше сидеть на подоконнике, смотреть вниз и намазывать яблочное варенье на коржики. У нас на подоконнике стояла трехлитровая банка сваренного бабушкой яблочного варенья. Крупные дольки яблок плавали в янтарном сиропе.
Не могла же я это написать в 75 примерно году в школьном сочинении. Поэтому я писала, что хочу хорошо закончить школу и поступить в институт. Быть полезным членом общества. Выходило неискренне. И за грамотность мне ставили пять (у меня врожденная грамотность), а за содержание тройку. Потом эта проблема разрешилась просто до невозможности. Моя подруга детства старше меня на один год, и, соответственно, на один класс. И случайно обнаружилось, что все свои школьные сочинения она собирает и хранит… Чудесным образом мои сочинения приобрели требуемый вид и содержание. С тех пор я никогда и ничего не писала. И вот вдруг на старости лет появилась маниакальная потребность располагать свои потоки сознания на бумаге. (Ну, на бумаге – это образно. Кто же сейчас на бумаге пишет?)
Что здесь хорошего? Ничего. Что особенного? Тоже ничего. Тогда почему? Может быть, я просто слишком люблю свою жизнь… Прошлую и настоящую. И будущую.
В общем, своими наблюдениями о жизни я решила поделиться.
Про связь поколений.
Моя бабушка, Елизавета Васильевна Раевская, придерживалась строгих правил поведения девочки в обществе взрослых людей. Но это при ней, при бабушке. В ее отсутствие же и в обществе себе подобных (детей то есть) мое поведение никак не регламентировалось, и со сверстниками я вольна была выделывать что хочу – никакие жалобы ни от детей, ни от их родителей, ни от учителей не принимались.
Зовут меня, как известно, Еленой, Леной. А мне всегда хотелось, чтобы Лизой, Елизаветой. Бабушка ни разу не назвала меня Леной. Аленушка, Елка, Елочка – это при хорошем послушании. «Елена!» - высшая степень порицания, означающая, что накосячила я не по-детски. Собственно, в основном, все наказание к этому и сводилось – к называнию меня «Еленой». Посему понятно, что разбаловала бабушка меня страшно. Вообще-то внуков у нее было двое – я и мой двоюродный брат. Но любимой с непреодолимым отрывом была я. Может быть потому, что первая (то есть старшая). Но, с другой стороны, брат мой был с развитием заторможенным, а с темпераментом, наоборот, очень активным и шумным. При его появлении возникало ощущение, что пришло пятнадцать детей, и у каждого по восемь ног, по шестнадцать рук, а голосов по сто двадцать восемь. Любить его было тяжело. Я же была ребенком тихим, вежливым и некапризным. К тому же аккуратным. Белые колготки на мне оставались таковыми весь день. Да еще кудрявая, со светлыми локонами и большими глазами. Не ребенок, а конфетка – подарочный вариант. Когда бабушка держа меня за руку, всю в бантиках, оборочках и кудряшках, здоровалась со своими знакомыми, на лице ее читалось глубокое удовлетворение.
Владела мной бабушка безраздельно, не подпуская никого, примерно лет до 10. Позже я подросла и стала жить на два дома – бабушкин и родительский.
Поскольку бабушка была дама замужняя, то, понятно, имелся муж – мой дедушка. Тихий, скромный человек, находившийся у бабушки под глубоким каблуком, где ему, по-моему, было вполне удобно и комфортно, тем более, что Елизавета Васильевна влиянием своим не злоупотребляла, и зря никого не донимала. Да, кстати, дедушка был, отставной уже на то время, заместитель командира корпуса, фронтовик, прошедший несколько войн (начал он с первой мировой, так как года рождения был 1889-го). Не знаю, как он там командовал своим корпусом (предполагаю, что как-то командовал), но бабушку слушался беспрекословно, хотя и был старше на одиннадцать лет. В 1917 лохматом году семнадцатилетняя Лиза сбежала с ним из уютного родительского дома, ну, и как впоследствии выяснилось, не прогадала.
О роли поэзии в моей жизни.
Помешивая мясо на сковородке, бабушка обычно читала вслух стихи – сама для себя.
Где Вы теперь? Кто Вам целует пальцы?
Куда ушел Ваш китайчонок Ли?..
Вы, кажется, потом любили португальца,
А может быть, с малайцем Вы ушли.
В последний раз я видел Вас так близко.
В пролеты улиц Вас умчал авто.
И снится мне — в притонах Сан-Франциско
Лиловый негр Вам подает манто.
Все это было загадочно и заманчиво - лиловый негр, Сан-Франциско, проезжающая мимо женщина в авто… Надо ли говорить, что после этого этого учебник литературы для 2-го класса как-то не привлекал, не привлекал.
Или вот это:
Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?
Было страшно интересно, что предшествовало этому состоянию, какие события привели героиню в эти самые мокрые бульвары, наверняка не обошлось без мужчины, или без мужчин… В моем восьмилетнем мозгу рождались разные варианты событий. Под звон кастрюль я внимала и смутно только догадывалась о взрослой жизни женщины.
Это вообще светло, заманчиво
Никогда не забуду (он был, или не был,
Этот вечер): пожаром зари
Сожжено и раздвинуто бледное небо,
И на желтой заре — фонари.
Я сидел у окна в переполненном зале.
Где-то пели смычки о любви.
Я послал тебе черную розу в бокале
Золотого, как небо, Аи.
Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко
Взор надменный и отдал поклон.
Обратясь к кавалеру, намеренно резко
Ты сказала: «И этот влюблен».
И сейчас же в ответ что-то грянули струны,
Исступленно запели смычки...
Но была ты со мной всем презрением юным,
Чуть заметным дрожаньем руки...
Ты рванулась движеньем испуганной птицы,
Ты прошла, словно сон мой легка...
И вздохнули духи, задремали ресницы,
Зашептались тревожно шелка.
Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала
И, бросая, кричала: «Лови!..»
А монисто бренчало, цыганка плясала
И визжала заре о любви.
И, конечно, хотелось, чтобы поскорее уже мне начинали розы в бокалах посылать, но до этого было еще далеко…
Про Самарканд.
Бабушка была женщина мудрая. Когда возникла необходимость отвести меня к стоматологу, она не стала портить себе нервы напрасными дрязгами, а ввела в наши отношения коррупционную составляющую, и заплатила мне за это 2 рубля. И сумма была выбрана не с потолка, а продиктована здравым смыслом. Для нее необременительная (за собственный покой-то), а для восьмилетнего ребенка достаточная для победы алчности над чувством самосохранения. Деньги я потратила с толком – накупила всяких открыток, значков - и марок. На одной из них, крупной и яркой, была изображена круглая башня, расписанная причудливаым цветным орнаментом, и подпись – Самарканд. И тогда я решила, что обязательно когда-нибудь поеду с этот самый Самарканд и посмотрю вживую на расписную башню. В Самарканде я до сих пор не была…
Про разочарования.
Первое разочарование сразу по нескольким пунктам постигло меня года в три, или четыре, точно не помню. « - У тебя сегодня большая радость, приезжают твои родители», - объявила мне как-то бабушка летним утром - родители мои в то время работали в городе Ленинске, что возле космодрома Байконур. Перелетев из Ленинска на московскую улицу Дыбенко, они обнаружили огромные пробелы в воспитании ребенка, и захотели за полдня возместить нанесенный бабушкой вред. В результате все остались всеми недовольны, переругались все со всеми, и радость вышла какая-то неотчетливая, не особо праздничная такая радость. Выводов из этого можно было сделать два, и оба неутешительные. Первый – бабушка банально соврала про радость, хотя это и не совместимо с ее достоинством. Второй – она сама добросовестно заблуждается – но тогда получается, что бабушка несколько глуповата (не может отличить подлинную радость от сомнительной), что тоже подрывает ее авторитет. С тех самых пор ничьих утверждений я не принимаю, как абсолютную истину, а полагаюсь только на свою оценку событий. В общем, недоверчивость и подозрительность свойственна мне с нежного возраста.
Еще одно разочарование случилось у меня уже в зрелом возрасте, и виновата я в нем сама – в общем-то, знала, что так выйдет, и все равно на что-то рассчитывала, совершенно вопреки здравому смыслу и собственному опыту. В одном рассказе (а назывался он, кстати, «Дым»), описывались ощущения, испытываемые при питье подкопченного чая (есть и такой чай). И, читая все это, умом я понимала, что от одного только чая все эти симптомы получить невозможно, тут замешана в чистом виде продукция амстердамских кофешопов. Умом-то понимала, но все равно на что-то рассчитывала. Нашла в Москве этот чай. Заварила. И, естественно, кроме вкуса подкопченного чая, не ощутила ничего. Да и не должна была. Да и не особо верила в это. Но разочарование получила. Чай этот до сих пор не выпила, много лет он уже пылится в шкафу, надо его выбросить. Пить его просто как чай я уже не буду, а больше ни на что он и не годится. Да и вкус у него странный, в общем-то, непривычный.
Ну что сказать… Настоящий интеллигент никогда не скажет – «как была дура-дурой, так ею и осталась», он скажет – «время над ней не властно»…
Про отношения полов.
Когда я стала подрастать, пришла пора направлять мое девичье сознание в нужное русло. Завязку гендерных отношений моя бабушка понимала так: молодой человек сначала должен за девушкой хорошенько побегать. Существовало и ее личное название этому действу: «девушка должна «себя держать» и «девушка должна быть недоступной». Опустим все мои прошлые связи, это было давно. Сейчас я наблюдаю за развитием романтических отношений моего сына. И вот какая неутешительная получается ситуация. С теми девушками, которые «себя держат», он ссорится очень быстро – не любит мой сынок, чтобы ему перечили. С теми, которые более сговорчивы, отношения тоже длятся недолго - податливость ему быстро приедается. Так как же все-таки правильно вести себя девушке – остается неясным. Но вот, что меня беспокоит в этой ситуации – откуда, интересно, при таком положении дел, у меня внуки-то возьмутся?!
Последний раз редактировалось
Myrzik61 02 мар 2014, 09:31, всего редактировалось 1 раз.