Единственное, что я писала до этого – школьные сочинения. Например, сочинение на тему «Кем ты хочешь стать». Я отчетливо осознавала, что не хочу слетать в космос (что там делать - темно и, наверняка, холодно и скучно). Научных открытий делать не хочу. На завод не хочу – об этом и писать не надо. Хотела я одного - стать Красивой Женщиной. Очень Красивой Женщиной. Откуда-то было понимание, что как только я стану Красивой Женщиной, жизнь моя тут же заиграет новыми красками, станет интересной и загадочной. Дубленку хочу, коричневую, отороченную пушистым мехом. Джинсы «Леви Страусс,» потертые на бедрах. Высокие сапоги на шнуровке, как у моей мамы. На пляж с белым песочком, где море зеленое, а пальма стелется вдоль воды. Цветные коктейли в красивых бокалах. А на субботник не хочу. И на классный час тоже. Вместо этого лучше сидеть на подоконнике, смотреть вниз и намазывать яблочное варенье на коржики. У нас на подоконнике стояла трехлитровая банка сваренного бабушкой яблочного варенья. Крупные дольки яблок плавали в янтарном сиропе.
Не могла же я это написать в 75 примерно году в школьном сочинении. Поэтому я писала, что хочу хорошо закончить школу и поступить в институт. Быть полезным членом общества. Выходило неискренне. И за грамотность мне ставили пять (у меня врожденная грамотность), а за содержание тройку. Потом эта проблема разрешилась просто до невозможности. Моя подруга детства старше меня на один год, и, соответственно, на один класс. И случайно обнаружилось, что все свои школьные сочинения она собирает и хранит… Чудесным образом мои сочинения приобрели требуемый вид и содержание. С тех пор я никогда и ничего не писала. И вот вдруг на старости лет появилась маниакальная потребность располагать свои потоки сознания на бумаге. (Ну, на бумаге – это образно. Кто же сейчас на бумаге пишет?)
Что здесь хорошего? Ничего. Что особенного? Тоже ничего. Тогда почему? Может быть, я просто слишком люблю свою жизнь… Прошлую и настоящую. И будущую.
В общем, своими наблюдениями о жизни я решила поделиться.
Про связь поколений.
Моя бабушка, Елизавета Васильевна Раевская, придерживалась строгих правил поведения девочки в обществе взрослых людей. Но это при ней, при бабушке. В ее отсутствие же и в обществе себе подобных (детей то есть) мое поведение никак не регламентировалось, и со сверстниками я вольна была выделывать что хочу – никакие жалобы ни от детей, ни от их родителей, ни от учителей не принимались.
Зовут меня, как известно, Еленой, Леной. А мне всегда хотелось, чтобы Лизой, Елизаветой. Бабушка ни разу не назвала меня Леной. Аленушка, Елка, Елочка – это при хорошем послушании. «Елена!» - высшая степень порицания, означающая, что накосячила я не по-детски. Собственно, в основном, все наказание к этому и сводилось – к называнию меня «Еленой». Посему понятно, что разбаловала бабушка меня страшно. Вообще-то внуков у нее было двое – я и мой двоюродный брат. Но любимой с непреодолимым отрывом была я. Может быть потому, что первая (то есть старшая). Но, с другой стороны, брат мой был с развитием заторможенным, а с темпераментом, наоборот, очень активным и шумным. При его появлении возникало ощущение, что пришло пятнадцать детей, и у каждого по восемь ног, по шестнадцать рук, а голосов по сто двадцать восемь. Любить его было тяжело. Я же была ребенком тихим, вежливым и некапризным. К тому же аккуратным. Белые колготки на мне оставались таковыми весь день. Да еще кудрявая, со светлыми локонами и большими глазами. Не ребенок, а конфетка – подарочный вариант. Когда бабушка держа меня за руку, всю в бантиках, оборочках и кудряшках, здоровалась со своими знакомыми, на лице ее читалось глубокое удовлетворение.
Владела мной бабушка безраздельно, не подпуская никого, примерно лет до 10. Позже я подросла и стала жить на два дома – бабушкин и родительский.
Поскольку бабушка была дама замужняя, то, понятно, имелся муж – мой дедушка. Тихий, скромный человек, находившийся у бабушки под глубоким каблуком, где ему, по-моему, было вполне удобно и комфортно, тем более, что Елизавета Васильевна влиянием своим не злоупотребляла, и зря никого не донимала. Да, кстати, дедушка был, отставной уже на то время, заместитель командира корпуса, фронтовик, прошедший несколько войн (начал он с первой мировой, так как года рождения был 1889-го). Не знаю, как он там командовал своим корпусом (предполагаю, что как-то командовал), но бабушку слушался беспрекословно, хотя и был старше на одиннадцать лет. В 1917 лохматом году семнадцатилетняя Лиза сбежала с ним из уютного родительского дома, ну, и как впоследствии выяснилось, не прогадала.
О роли поэзии в моей жизни.
Помешивая мясо на сковородке, бабушка обычно читала вслух стихи – сама для себя.
Где Вы теперь? Кто Вам целует пальцы?
Куда ушел Ваш китайчонок Ли?..
Вы, кажется, потом любили португальца,
А может быть, с малайцем Вы ушли.
В последний раз я видел Вас так близко.
В пролеты улиц Вас умчал авто.
И снится мне — в притонах Сан-Франциско
Лиловый негр Вам подает манто.
Все это было загадочно и заманчиво - лиловый негр, Сан-Франциско, проезжающая мимо женщина в авто… Надо ли говорить, что после этого этого учебник литературы для 2-го класса как-то не привлекал, не привлекал.
Или вот это:
Что Вы плачете здесь, одинокая глупая деточка
Кокаином распятая в мокрых бульварах Москвы?
Было страшно интересно, что предшествовало этому состоянию, какие события привели героиню в эти самые мокрые бульвары, наверняка не обошлось без мужчины, или без мужчин… В моем восьмилетнем мозгу рождались разные варианты событий. Под звон кастрюль я внимала и смутно только догадывалась о взрослой жизни женщины.
Это вообще светло, заманчиво
Никогда не забуду (он был, или не был,
Этот вечер): пожаром зари
Сожжено и раздвинуто бледное небо,
И на желтой заре — фонари.
Я сидел у окна в переполненном зале.
Где-то пели смычки о любви.
Я послал тебе черную розу в бокале
Золотого, как небо, Аи.
Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзко
Взор надменный и отдал поклон.
Обратясь к кавалеру, намеренно резко
Ты сказала: «И этот влюблен».
И сейчас же в ответ что-то грянули струны,
Исступленно запели смычки...
Но была ты со мной всем презрением юным,
Чуть заметным дрожаньем руки...
Ты рванулась движеньем испуганной птицы,
Ты прошла, словно сон мой легка...
И вздохнули духи, задремали ресницы,
Зашептались тревожно шелка.
Но из глуби зеркал ты мне взоры бросала
И, бросая, кричала: «Лови!..»
А монисто бренчало, цыганка плясала
И визжала заре о любви.
И, конечно, хотелось, чтобы поскорее уже мне начинали розы в бокалах посылать, но до этого было еще далеко…
Про Самарканд.
Бабушка была женщина мудрая. Когда возникла необходимость отвести меня к стоматологу, она не стала портить себе нервы напрасными дрязгами, а ввела в наши отношения коррупционную составляющую, и заплатила мне за это 2 рубля. И сумма была выбрана не с потолка, а продиктована здравым смыслом. Для нее необременительная (за собственный покой-то), а для восьмилетнего ребенка достаточная для победы алчности над чувством самосохранения. Деньги я потратила с толком – накупила всяких открыток, значков - и марок. На одной из них, крупной и яркой, была изображена круглая башня, расписанная причудливаым цветным орнаментом, и подпись – Самарканд. И тогда я решила, что обязательно когда-нибудь поеду с этот самый Самарканд и посмотрю вживую на расписную башню. В Самарканде я до сих пор не была…
Про разочарования.
Первое разочарование сразу по нескольким пунктам постигло меня года в три, или четыре, точно не помню. « - У тебя сегодня большая радость, приезжают твои родители», - объявила мне как-то бабушка летним утром - родители мои в то время работали в городе Ленинске, что возле космодрома Байконур. Перелетев из Ленинска на московскую улицу Дыбенко, они обнаружили огромные пробелы в воспитании ребенка, и захотели за полдня возместить нанесенный бабушкой вред. В результате все остались всеми недовольны, переругались все со всеми, и радость вышла какая-то неотчетливая, не особо праздничная такая радость. Выводов из этого можно было сделать два, и оба неутешительные. Первый – бабушка банально соврала про радость, хотя это и не совместимо с ее достоинством. Второй – она сама добросовестно заблуждается – но тогда получается, что бабушка несколько глуповата (не может отличить подлинную радость от сомнительной), что тоже подрывает ее авторитет. С тех самых пор ничьих утверждений я не принимаю, как абсолютную истину, а полагаюсь только на свою оценку событий. В общем, недоверчивость и подозрительность свойственна мне с нежного возраста.
Еще одно разочарование случилось у меня уже в зрелом возрасте, и виновата я в нем сама – в общем-то, знала, что так выйдет, и все равно на что-то рассчитывала, совершенно вопреки здравому смыслу и собственному опыту. В одном рассказе (а назывался он, кстати, «Дым»), описывались ощущения, испытываемые при питье подкопченного чая (есть и такой чай). И, читая все это, умом я понимала, что от одного только чая все эти симптомы получить невозможно, тут замешана в чистом виде продукция амстердамских кофешопов. Умом-то понимала, но все равно на что-то рассчитывала. Нашла в Москве этот чай. Заварила. И, естественно, кроме вкуса подкопченного чая, не ощутила ничего. Да и не должна была. Да и не особо верила в это. Но разочарование получила. Чай этот до сих пор не выпила, много лет он уже пылится в шкафу, надо его выбросить. Пить его просто как чай я уже не буду, а больше ни на что он и не годится. Да и вкус у него странный, в общем-то, непривычный.
Ну что сказать… Настоящий интеллигент никогда не скажет – «как была дура-дурой, так ею и осталась», он скажет – «время над ней не властно»…
Про отношения полов.
Когда я стала подрастать, пришла пора направлять мое девичье сознание в нужное русло. Завязку гендерных отношений моя бабушка понимала так: молодой человек сначала должен за девушкой хорошенько побегать. Существовало и ее личное название этому действу: «девушка должна «себя держать» и «девушка должна быть недоступной». Опустим все мои прошлые связи, это было давно. Сейчас я наблюдаю за развитием романтических отношений моего сына. И вот какая неутешительная получается ситуация. С теми девушками, которые «себя держат», он ссорится очень быстро – не любит мой сынок, чтобы ему перечили. С теми, которые более сговорчивы, отношения тоже длятся недолго - податливость ему быстро приедается. Так как же все-таки правильно вести себя девушке – остается неясным. Но вот, что меня беспокоит в этой ситуации – откуда, интересно, при таком положении дел, у меня внуки-то возьмутся?!
Про диссиденство.
У родителей моих частенько бывали гости. Нет, диссиденты – не они, о диссидентах позже. Поскольку практически все, и приходящие, и принимающие, работали в одном военном институте, и жили тоже вокруг этого института, то и разговоры все были обусловлены. Все вертелось вокруг того, кто уже полковник, а кто только майор, кто защитился, а кто – нет. И какая у защитившегося диссертация – хорошая, или так себе. Наверное, все это было интересно, наверное. Но - ни интриги, ни загадки… Совсем другие гости собирались у моей тети. Ее гражданский муж (в те времена – и гражданский муж, это уже почти диссиденство) работал концертным администратором. Туда приходили совсем другие люди… По большому счету-то, всякий околотеатральный сброд, пьяницы и бездельники. Но какие там велись разговоры, какие темы затрагивались, каких женщин они приводили, в каких нарядах… Политические анекдоты, обличения партийных лидеров, подпольная литература, рассказы о загранице, обсуждение закрытых показов. И – бурная личная жизнь. Постоянно - то у кого-то жена беременна от любовника, то, наоборот, любовница беременна от чьего-то мужа, кто-то от кого-то ушел, кто-то к кому-то вернулся… Я сидела тихонько в уголке и слушала – в кино можно было не ходить, такие кипели страсти. Из комплиментов, отпускаемых в мой адрес, я смутно угадывала, что жизнь меня ожидает весьма увлекательная. Тетя меня никогда не прогоняла (хотя, откровенно говоря, все эти разговоры не для детских ушей), и я старалась не пропустить очередной прием.
Отцы и дети
- Невозможно! Невозможно! Даже не хочется готовить! Это не интересно! Все есть, все есть! Сто сортов! Раньше походишь, поищешь, в очереди постоишь, достанешь… А теперь незачем и в магазин ходить – неинтересно. Ну что это такое – картошки пять сортов, лука шесть сортов! Про колбасу я молчу, молчу. Сто сортов колбасы – что об этом говорить! Вот раньше было два сорта – копченая и вареная. Потом добавилась варено-копченая и сырокопченая. Сырокопченую достала – обрела счастье. И гостей не стыдно пригласить… (И себя есть чем занять – колбасу выслеживать – примечание мое) И техники всякой полные дома! Вот ваше поколение – вы же избаловались, обленились, за вас все техника делает, а вы в интернете сидите. Разве это дело? - Это мать моего мужа сетует на капиталистическое изобилие.
Свекровь моя замечательная женщина с «активной жизненной позицией» - так сейчас говорят, у меня с ней прекрасные отношения, мы созваниваемся раза два в неделю, и подолгу разговариваем за жизнь.
« - Как жить с такими людьми, как с такими жить?! У него (другого внука-студента) на столе тетрадь лежит, названием вниз. Я перевернула, и говорю ему: « - тетрадь должна лежать названием вверх, так надо!», на следующий день смотрю – опять названием вниз! Это же неправильно! Неправильно! Я не могу, когда что-то неправильно! У меня депрессия начинается! « - Плюньте, - говорю, не обращайте внимания, пусть так лежит» « - Ты думаешь? Вот так просто, так просто?!...»
Про борьбу.
Придуманное коммунистами «только в борьбе можно счастье найти», увы, не для меня. Мое счастье совсем не в борьбе, мое счастье в покое. Но не такова моя свекровь, она как раз в покое заскучает, загрустит, зачахнет. Чего стоят, хотя бы, вывешиваемые ею при входе и регулярно обновляемые инструкции по правильному пользованию подъездом, - это изумительно, честное слово. Я сейчас простить себе не могу, что проходила мимо, а надо было их собирать, и в грустные минуты перечитывать – они великолепны. Где я теперь такие найду? Или вот, в ванной у них одно время были приклеены стикеры на видном месте, возле зеркала, что-то там про носки, куда их правильно складывать - ну где еще встретишь? Такие шедевры надо бережно хранить, иногда доставать, и наслаждаться. Это ведь прелестно, в самом деле!
Про хозяйственность.
Я опущу эпизоды обычные, это неинтересно. Расскажу про случай яркий. В начале девяностых (а мы все помним, что творилось у нас в девяностые), проходя мимо Патриарших прудов, и увидев (выброшенный? потерянный?) пистолет с глушителем, свекровь быстренько его подобрала и приволокла домой. Для какой такой хозяйственной надобности, как именно она собиралась применять его в повседневной рутине (может, орехи колоть, или гвозди забивать?) – подозреваю, она и сама не знала. Чисто хватательный рефлекс, или инстинкт собирательства («все в дом, все в дом»). Второй почти такой же чудесный эпизод – это когда она, примерно в те же годы, потравила в квартире мышей из баллончика со слезоточивам газом. Не помню, как это подействовало на мышей, но проживающие в квартире были очень недовольны.
Про чистоту отношений.
Как-то я, мама и мой сынок стояли в московской пробке, и, естественно, спорили и доказывали друг другу недоказуемое. « - Раньше люди были лучше, чище, добрее!», - это мама. Ну, с одной стороны – да, была такая видимость. А с другой стороны, случай из ее жизни: в шестидесятые годы на собеседовании по вступлению в партию ее же лучшая подруга классически разрушила планы на успешную работу. Произошло это так банально, что даже смешно
- Вы хорошо знаете Раю П.? Ей можно верить?
- Да! Да! Рае – можно! Нужно! Верить!
- Ну, так вот, она порассказала, что Вы книги сомнительные читаете, да и выводы неправильные делаете! А раз Вы говорите, что ей стоит верить, то мы и поверим, а Вы походите так, беспартийной.
Я не говорю уже о том, что еще лет за десять до этого одна половина граждан продолжала кропать доносы на другую половину. А так – да, лучше, чище, добрее.
]Как все начиналось
Самая, что ни есть окраина Москвы. Странная пятиэтажка. За ней МКАД. Здесь мы прожили больше 5 лет на съемной квартире, здесь родился и подрос мой сынок. Архитектор, который проектировал этот дом … – нет, этого человека я бы не стала называть архитектором. Дебил, который проектировал этот дом – так будет правильнее, в большом долгу перед жильцами. Квартиры там были очень и очень так себе. Точнее, совершенно дурацкие - небольшая комната, и в дальнем углу дверь и за ней кухня, площадью метра три.
Соответствено, здание это представляло из себя паноптикум, так как заселено было странными индивидуумами. Поскольку адекватные люди из таких квартир всеми силами старались выбраться хоть куда, то дом постепенно заполнялся людьми, в основном, не адекватными, то есть пьяницами и прочими маргиналами. Все мы знаем, что у алкоголиков рождаются дефективные дети, ну, они, естественно, и рождались в этом доме. Потом из них вырастали дефективные взрослые, и рожали новых дефективных детей. Таким образом, во дворе постоянно тусовались несколько умственно-отсталых поколений.
Один из них Володя, неопрятный мужик лет сорока. Показывая на меня пальцем, Володя объявлял всем проходящим мимо: «Вы с ней поосторожнее, у нее муж большой начальник – красный командир!». «Большой начальник – красный командир» на тот момент был, кажется, старшим лейтенантом. Соседка Полина, работающая маляром бабка, обладавшая громогласным басом, которому позавидовал бы и Шаляпин. Этим самым басом она любили пугать ребенка. Сынок мой злобно сверкал глазками и мстительно-мечтательно обещал: « - Вот вечером мой папа придет … » Папа его, кстати, регулярно вырезал из полининого резинового коврика прокладки в постоянно текущие краны. Два приятеля-алкоголика с четвертого этажа, выпившие какой-то дряни, после чего один из них ослеп, а второй и вовсе закончил земное существование, и отправился в мир иной. Довольно молодая еще, сильно пьющая женщина, жившая в выгоревшей квартире с юной дочкой и маленькой внучкой, отца которой, даже приблизительно, не знали ни та, ни другая. Женщину убили на какой-то пьяной вечеринке, а дочка ее родила вторую девочку и осталась в горелой квартире уже с двумя детьми. Ее младшая сестренка-даун подрастала в соседнем подъезде у бабушки. Нас там считали буржуями – у нас был телевизор. Да еще и цветной. То есть, чужого мы поля ягоды. Впрочем, паноптикум этот был немного разбавлен и нормальными людьми. Непосредственным соседом, дверь в дверь, был очень добрый, очень грязный и очень старый дед. Впрочем, может быть, и не очень старый, за страшной грязью было не разглядеть. Он разводил коз в сарайчике возле кольцевой, а новорожденных козлят приносил домой, вонь возле его квартиры была какая-то нереальная, особенно когда открывалась дверь.
Между тем, жили мы насыщенно и весело. Приглашали гостей и ходили в гости сами, гуляли, выбирались в кино. В прокат как раз вышли «Покаяние», «Асса», «Маленькая Вера»… Еще музыка. Кассетный магнитофон «Электроника». Кассет у меня было не так уж много: «Аквариум», «Наутилус», «Бригада С», и - «Мираж»
Мне все твердят из года в год,
Что я не ведаю забот,
Что надо
Давно серьёзней стать
Только никому я не дам ответа,
Тихо лишь тебе я прошепчу.
Завтра улечу в солнечное лето,
Буду делать всё, что захочу.
Пускай капризна я порой,
Вы не поймёте, что со мной,
Когда я
Случайно улыбнусь.
- актуально и сейчас, ничего за столько лет не изменилось. До сих пор хожу и случайно улыбаюсь)))
Позже я без сожаления уехала оттуда в Мытищи.
Про инженерную мысль.
В давние советские времена я была счастливой обладательницей отечественной швейной машинки «Чайка», и, что важно, она была электрической. Что можно сказать про нее… Это так же, как «Жигули» - в то время мы ездили на «Жигулях», и они реально казались очень, очень хорошей машиной. Даже очень «крутой» машиной. Так же и с «Чайкой» - в то время альтернативой ей была ручная или ножная черненькая машинка «Подольск». А электрическая – было очень круто… Но в какой-то момент качество ее работы перестало меня удовлетворять, и, на свою беду, я где-то услышала, что ее надо смазать. И, вместо того, чтобы дождаться, пока придет кто-нибудь поумнее меня, я занялась этим полезным делом сама. И кропотливо смазала все, что можно было смазать, включая РЕМЕНЬ от ременной передачи. Его я смазала особенно хорошо. Надо ли объяснять, что после этого машинка не могла уже производить никакую работу, ни плохо, ни хорошо. Да, если что, по образованию я инженер, к тому моменту уже дипломированный.
Про «первый раз». Каждый год в мае я читаю «Мастера и Маргариту». В две тысячи восьмидесятый раз. А сколько удовольствий я бы получила, если бы прочитанное, увиденное, услышанное можно было бы начисто стереть из памяти. Я бы ужасно хотела в первый раз прочитать «Мастера и Маргариту», Довлатова, посмотреть «Ликвидацию», «Амели», «На море», «День радио», в Венеции оказаться впервые… «Мастер и Маргарита» здесь вне конкуренции, это в первую очередь. А вот, стихи Цветаевой прекрасно воспринимаются и в сто двадцать пятый раз.
Про толерантность и политкорректность. Участницей этой истории я не была, знаю ее со слов сына, но расскажу своими словами. В выходной день, точнее, в выходную ночь, мой сынок отдыхал с друзьями в одном из московских клубов (что важно – абсолютно трезвый, так как за рулем). Напротив расслаблялась пьяная в хлам компания англоговорящих организмов. Толерантных и политкорректных. Что в данном конкретном случае означает - не видящих различий между особями женского и мужского пола, ибо все просто люди - политкорректно будет только так. И, когда одного из них случайно толкнула проходящая мимо девушка, то он, видимо, чтобы его не заподозрили в дискриминации по половому признаку, толкнул ее в ответ так, что та скатилась с лестницы кувырком. Мой же ребенок, поскольку не является ни политкорректным, ни толерантным, и обвинений в половой дискриминации не опасается, засветил в ухо обидевшему девушку интуристу, после чего охрана попросила его покинуть заведение. Когда он с друзьями уже одевался внизу, мимо проволокли знакомое тело, уже с разбитой кем- то еще (возможно, спутником девушки) физиономией. Ибо толерантность – толерантностью, а различия между полами никуда не делись. Во всяком случае, у нас. И это радует.
Про шопинг. Я уверена, что не являюсь шопоголиком. Но сам процесс покупки доставляет мне, может быть, даже большее удовольствие, чем обладание. Более того, если я некоторое время ничего не покупала, то у меня возникает маниакально-навязчивое состояние, требующее купить хоть что-нибудь. Ну, хотя бы чулки или помаду.
Про то, что остается нам на память. Однажды, будучи студенткой, мне очень захотелось купить какую-то шмотку, не помню уже, какую именно, и денег на которую в обозримом будущем не предвиделось. Тогда бабушка дала мне старинную серебряную чашечку с блюдцем и две серебряных стопочки, чтобы я снесла их в комиссионку, и на вырученные деньги купила желаемую дрянь. Но, то ли в комиссионке мне мало предложили, то ли нужную дрянь купили – не помню уже, в общем, чашечка и стопки остались у меня. Сказать, что я страшно рада, что не продала их тогда – ничего не сказать.
Вот они
Как я училась готовить. Происходило это таинство на общественной кухне офицерского общежития. Собственно, попыток было всего две. Первым был финский «суп из шампиньонов» в пакетике. Я развела его водой, поставила на конфорку, и безмятежно устроилась в холле смотреть «Утреннюю почту». Из мира эстрады меня извлекли вопли уборщиц, что-то вроде: «какая косорукая зараза загадила всю плиту…» Второй раз я варила говяжий бульон. Поставила вариться, и…. нет, к телевизору я не пошла. Я поступила еще экстравагантней – пошла загорать. Вернувшись к обеду, довольная и красивая (загорелая то есть), застала дым коромыслом, прогоревшую кастрюлю и что-то черное в ней. После этого убиравшиеся в общежитии тетеньки сказали моему мужу: « - Мы твою мадам на кухню больше не пустим, корми ее в офицерской столовой. А лучше, найди себе нормальную жену, с этой ты намучаешься еще…»
Чем еще я развлекла обитателей данного заведения – я уже рассказывала, но повторюсь. В сельском магазине возле того самого общежития висели дефицитные импортные шмотки. Но не просто так. Чтобы купить такую шмотку надо было сдать некоторое количество сельхозпродукции. Например, за финский свитер надо было сдать пять десятков яиц. Не могу представить, почему никому больше не пришло в голову такое простое решение: купить в военторге нужное количество яиц (а они там были в свободной продаже) и отнести в тот самый сельский магазин. Единственная загвоздка была в том, что яйца магазинные все были со штампами, и к сдаче в таком виде не годились. С этим я справилась с помощью мыла и мочалки. Происходило мытье яиц в том же общежитии на уже оскверненной моими кулинарными изысками кухне, и я спиной ощущала, как собравшиеся посмотреть на сумасшедшую приезжую крутят пальцем у виска. Ну и пусть. Яйца благополучно сдала, свитер купила.
Да, кстати, мое первое появление в Белокоровичах (так называлось это место) чуть не стало и последним))) Будучи еще в статусе невесты, я поехала навестить жениха, а по дороге (ну, так уж вышло у меня, что по дороге –на пути из Москвы в Житомирскую область), заскочила на недельку в Одессу в - море покупаться, чем уже вызвала гнев и всяческое порицание моего ненаглядного. Встретил он меня на вокзале вечером, привез в военный городок, а рано утром, часов в 6, пришел посыльный с каким-то заданием на целые сутки. И вот, пожалуйста, 6 часов утра, я сижу в одиночестве на койке в общежитии, даже книги почитать – и той нету. Но скучала я не долго. Стук в дверь – идет один, с шампанским и конфетами. « - Толя, говорит, - занят, так он попросил Вас тут развлекать» Я, правда, несколько удивилась – такие просьбы были не характерны для моего ревнивого жениха – но, может, на него украинский воздух так положительно подействовал, или просто поумнел… Тут еще один является – тоже с шампанским, и с мороженным, и тоже – развлекать. Когда около полудня, почуявший неладное и перепоручивший кому-то задание, мой дорогой ворвался в комнату (веселье, наверное, было слышно на первом этаже), я сидела в окружении человек двенадцати, пила шампанское, и выбирала, у кого конфеты лучше))) …Как он меня тогда не убил – остается загадкой. ;)
Про странности восприятия. Надо сказать, что в ресторане я могу съесть то, что дома есть ни за что не стану. Мисо-суп, например - странная субстанция, что-то невнятное плавает в воде, в голову не пришло бы варить дома такое, а в ресторане иногда беру, зачем – не знаю, суп-то никакой. И паннакоту в ресторане очень люблю, и заказываю ее всегда и везде. А дома она как-то не идет, хотя делать ее очень легко. Это просто желе из сливок. Но готовка дома – отдельная тема. Мне, например, присуща тяга к выпеканию тортов. Но именно к выпеканию, а не к поеданию. То есть, кусочек я, конечно, съем, но в ресторане, или кофейне, как-то это происходит с гораздо бОльшим удовольствием. В результате килограммовый торт пылится в холодильнике, ибо мои мужчины тоже съедят по кусочку, не больше, а все знакомые на диете. И я с маниакальным упорством принимаюсь за новый торт. И при этом, я бы не сказала, что люблю готовить, скорее – не люблю. Точнее, равнодушна, делаю это автоматически. Опять когнитивный диссонанс. С творогом еще краше. Я делаю его почти каждый день. Экономически это абсолютно не выгодно, из двух литров кефира выходит маленькая вазочка творога и куча грязных предметов, но я и ее не съедаю, потому, что каждый день меня ждет новая порция. А кроме меня в доме творог вообще никто не ест, и я, естественно, делаю творожную запеканку, ее все с удовольствием едят. Но запеканку из двухсот граммов мне делать неохота, поэтому я иду на рынок, и покупаю еще килограмм творога и опять два пакета кефира. Такой вот круговорот кефира в природе…
Про оплату пополам. К счастью, у нас это пока особо не прижилось, когда мужчина и приглашенная им на свидание женщина платят в ресторане пополам. Как-то это стирает различия полов, сводит отношения к братским, приятельским, да и просто пошло, откровенно говоря. Можно даже пережить, если женщина заплатит по счету при проблемах с деньгами у мужчины, но вот это «пополам» сводит на нет всю романтичность происходящего.
Про странные поступки. Есть категория граждан, которая не перестает меня удивлять и умилять. Например, третья волна МММ. Третья!!! На мой взгляд, одного раза вполне достаточно, чтобы убедиться, где бывает бесплатный сыр. Но нет, и во второй раз некоторые оптимисты (будем их называть так) отнесли свои кровные к уже отсидевшему за это же самое предприимчивому индивидууму. Но третья волна – это уже за гранью понимания, третий раз наступать на одни и те же грабли! Наивные господа считают, что хозяин этой пирамиды в тюрьме обрел просветление, морально перековался, и готов уже, наконец, помогать людям, нести добро в массы, поделиться награбленным? Но раз жива эта славная организация, значит есть желающие нести туда свои деньги. Мне этого не понять, не осознать… Лучше бы, бедным отдали, на мой взгляд.
Или вот, создатели рекламы. Какие перлы рождаются в результате их интеллектуального труда! Известная спортсменка, дама, наверняка обеспеченная, красит волосы сама, дома в ванной, самой дешевой краской. У нее нет денег на парикмахерскую, или на краску подороже. Дальше еще круче. Известная артистка, наверняка не бедная, моет посуду в раковине. Мало того, что у нее нет домработницы (что странно для артистки такого уровня), у нее нет даже посудомоечной машины, которая стОит сейчас не дороже стиральной. Еще куча публичных состоятельных дам мажется копеечными кремами, и, мало этого, всерьез уверяют, что состояние их лица – результат воздействия именно этого чудо-крема (а не многочисленных пластических операций). Авторы этих сюжетов считают зрителей умственно неполноценными, если предлагают такой бред? Не испытывают даже капли уважения? Дальше – лучше. Огромная ванная комната, размером с малогабаритную квартиру, укомплектованная по последнему слову моды. Хозяйка этой ванны, держа в руках загаженную майку, горестно вздыхает: « - Нужен дорогой порошок». Вот, дорогой порошок – это как раз то, что вчистую разорит владелицу огромных апартаментов. На кого это все рассчитано?! Кто это проглотит?! И уже совсем шикарно. В серый дождливый день на автобусной остановке, съев какую-то конфетку, все поголовно увидели пальмы, слона, и, по-моему, дельфинов. При таком раскладе содержимое этой конфетки должно потянуть на реальный срок. Ну, за незаконный оборот понятно чего. По-другому слоны и дельфины не посещают остановки средней полосы))) А ведь мы, наивные, наедимся конфет, и станем ждать … Нельзя так с нами! Про беременных на последнем месяце, которых потом вывозят бортами МЧС из неподходящих для дам в таком положении стран, я и говорить не хочу. Беременная женщина, даже при отсутствии мозгов, инстинктами должна чувствовать, как вести себя в ее состоянии, что на пользу, а что во вред будущему ребенку. А если дремлют даже инстинкты, тот хотя бы иметь запас денег на медицинские услуги, так как ни одна страховка подобные проблемы не покрывает. Но нет, постоянно мелькает – чужая страна, преждевременные роды с осложнениями, денег на оплату больницы нет даже приблизительно…
О предназначении вещей. В углу на кухне в родительской квартире, несколько загораживая окно, много лет стоял большой высокий холодильник. Его все собирались переставить, и, наконец, переставили. И в освобожденное окно радостно потек солнечный свет. Но, как оказалось, не только он один. Некое событие заставило задуматься, так ли нам уж нужно солнце. Однажды моя интеллигентная мама возвращалась темным зимним вечером домой, и споткнулась о группу молодых людей, которые увлеченно пялились на освещенные окна какой-то квартиры и абсолютно неинтеллигентно обсуждали происходящее там. При более детальном рассмотрении оказалось, что квартира эта наша, а происходит там следующее. Мой теперь уже муж, а тогда даже еще не жених, а только ухажер, носит меня по кухне на руках, и всячески пытается побыстрее перейти в разряд женихов))) Мама заспешила поскорее домой, и пришла очень недовольная (мы тоже не были рады ее приходу). А холодильник вернули обратно, окно загораживать - на всякий случай, ибо каждая вещь хороша на своем месте.
Про пингвина. Граждане с советским прошлым, наверняка, помнят, что в то время выпускники институтов не отправлялись на все четыре стороны, а получали распределение в конкретные места. Хорошо это, или плохо – вопрос спорный: для тех, кому распределение нравилось – хорошо, для тех, кто предпочел бы устроить свою судьбу по-другому, очевидно, что плохо. Я тоже получила такое предписание (не знаю, плохо это было для меня, или хорошо, безработицы в Москве в то время не было) в загадочную организацию под названием «Гидрометцентр СССР». Направили меня туда, естественно, не синоптиком, а по специальности – связистом. Инженером 2 категории. Обязанности мои оказались следующими: придти вовремя на работу, постоянно пить чай (а по праздникам водку), трещать с женской половиной сотрудников за нашу, женскую жизнь, кокетничать с мужской половиной, и иногда отвечать на редкие телефонные звонки. Приобретенных в институте знаний, в принципе, на это хватало. Поскольку количество сотрудников в Гидрометцентре было где-то с десятикратным запасом от требуемого, то, естественно, они (сотрудники) целый день шатались из службы в службу с целью поговорить. И вот, до нашей службы ЛАС (линейно-аппаратная служба – как красиво и завлекательно звучит!) докатился призыв, даже, скорее, вопль о помощи. Семейная пара, оба синоптики, просила приютить на два года их домашнего пингвина. Им светила выгодная командировка за границу (синоптики часто ездили в заграничные командировки, как раз из одной такой эти, мягко говоря, странные люди и вывезли ни в чем не повинное животное). Все родственники и знакомые, разумеется, отказались – виданное ли дело – пингвина в квартире воспитывать; в нашей службе ненормальных тоже не нашлось. Поражало количество требуемого для птички питания – 7 кг свежей рыбы каждый день (деньги на покупку рыбы оставлялись). Деньги – деньгами, но какая еще морока – купить каждый день эти 7 килограмм и принести домой. Тогдашние морозильники не вместили бы и двухдневный запас. Не знаю, как они там выкрутились, но что умилило до невозможности – пингвин ходил дома в тапочках и радовался приходу хозяев с работы. Тапочки, даже, пожалуй, перевешивают.
Про голубой тюльпан. Зачин загадочный и интригующий. «Матросы мне пели про остров, где растет голубой тюльпан», - это Вертинский. Но в данном случае, «голубой тюльпан» - всего лишь раковина, произведение фаянсовой промышленности; матросы, пели не про него. А я спою))) В далеком 1984 году моя мама урвала голубое чудо в каком-то хозяйственном магазине на противоположном конце Москвы. Как-то приволокла его домой (уверяет, что на метро, я с трудом представляю себе эту сцену). Призванные сантехники все, как один, вынесли вердикт, что раковина, конечно, красивая, к тому же голубая, но есть у нее совсем маленький недостаток - она напрочь не подходит к существующим в доме коммуникациям, поэтому ставить ее они не будут. Надо знать мою маму – она не ищет легких путей. Если какая-то байда попала в дом, то она будет при деле, чего бы это ни стоило. Сколько было грязи, пыли и кирпичной крошки, когда ломали стену в ванной – словами не передать. Сколько это заняло времени – уже не важно. Сколько стоило – в разы дороже, чем сама раковина. И вот, наконец, вопреки сантехническим прогнозам и существующим в доме трубам, эта прелесть встала на отведенное ей место. И мало этого, в нее потекла вода, как и в каждую нормальную раковину. И «тюльпан» закрасовался в ванной, не подозревая о своей трагической участи – он же не знал, кто в гости едет))) А ехала его погибель, то есть я со своим молодым мужем. И мало того, что приехали, так еще и остались ночевать. А ночь, как известно, полна неожиданностей. Перед сном обычно все нормальные люди умываются. Ну, нормальные – умываются, а не вполне нормальные производят еще некоторые действия, последствия которых остаются в нашей памяти на долгие годы. Мой дорогой имеет полезнейшую привычку хватать руками все, на что попадет его внимательный взгляд, и переставлять по ему одному ведомым законам красоты и гармонии. Маме-то, конечно, убрать бы все с полочки к нашему приезду - для всеобщего спокойствия, но, если б знать, где упадешь… В тот раз флакон одеколона «О Жен» (был такой популярный одеколон) стоял не по феншую, и эта неудоба портила чакры новобрачному. При попытке восстановить взаимосвязь вещей, коварная бутылка выпорхнула из его ласковых рук и полетела бомбить сантехническое чудо. Бомбометание прошло на редкость успешно: одеколон в целости и сохранности, на нем ни царапины, а вот на голубой поверхности «тюльпана» красовалась дыра, сквозь которую видно голубой же пол (может, это так мой дорогой понимает гармонию – голубое сквозь голубое). От дыры симметричными лучиками красиво расходились во все стороны света бежевые трещинки (все-таки, мой любимый – эстет). Что было дальше – лучше не вспоминать, это непрезентабельно. Еще нужно добавить, что к обновленным трубам обыкновенную раковину было уже не приставить, а «тюльпаны» в свободной продаже на полках не пылились. Справедливости ради надо отметить, что уже лет пять, или даже семь из почти 30 лет моего замужества мне не припоминали эту грустную историю.
Про иностранные языки. С иностранными языками у меня беда, я их не знаю. Хотя классе в пятом занималась английским на дому с нашей школьной учительницей. Одевалась и причесывалась она очень стильно и необычно для того времени, красила волосы в ярко-рыжий цвет, и в квартире-хрущевке у нее все было устроено очень интересно. Например, в одной из комнат вся стена была увешана старинными иконами а на полках-стеллажах стояли модные в то время хохлома и гжель, и еще более модные заморские сувениры. Она давала мне упражнения не из школьного, но совершенно аналогичного учебника, и варила, жарила, пила чай, разговаривала по телефону... За приличные по тем временам деньги. Через некоторое время эти занятия сами собой сошли на нет. Так что, с английским у меня беда. Но я вполне неплохо освоила кошачий, и даже составила примерный человеческо-кошачий разговорник.
– Мяв!, сопровождающееся мокрым носом в лицо - вставай уже, наконец, пора кошек кормить!
- Мя-а-в, и лапой по коленке - у тебя кот полчаса, как не ел, а ты в интернете гуляешь, быстро встала, метнулась к холодильнику!
- Мяу-у-у-уууу - вы вот по Парижам лазили, кота бросили на сынка вашего, а тот где-то шляется целыми сутками, хорошо, если раз в день покормит, смотрите, как Барсик похудел, кормите быстрее.
- Мммм, рррррррр, мммммр - это плохая идея – мыть мне лапы, сейчас я покажу тебе куськину мать… как, Никита Анатольевич на помощь идет? Да пошутил я, пошутил, я ж не царапаюсь, и не кусаюсь…. при Никите Анатольевиче-то … я ж не самоубийца… мойте, мойте… кота каждый обидеть может.
- Муррррррр - я пришел у тебя на плече посидеть. Да мне плевать, удобно тебе, или неудобно. Нет, на коленях не хочу. Давай, чеши за ушком, разрешаю.
- Мя? - Кто шкаф погрыз? Ну почему, как кто-то что-то погрыз, так сразу ко мне? Подружка к тебе заходила, может она, я ей всегда не доверял… Не она? Может, мухи, вон две летают
