Эмоции в деталях о посещении Северной Кореи образца мая '07

[Dik]

Ну да в Корее он был,наснимал бурятов на призывном пункте


Я так понял Куба по части совковости вапсче сосет по сравнению с Северной Кореей.

[Masquerade]

Ахуенный рассказ!

Маленькая придирка -- по 38 параллели граница была до войны, теперь же там извилистая демаркационная линия, в РАЙОНЕ 38 параллели (интересно, что думают обо всем этом те, кто до войны был в Южной Корее, а теперь в КНДР; ну и наоборот? )

я думаю им уже всё равно) один хрен никого никуда никогд не пустят. Тут коммунисты недавно запустили пробную партию чуваков из Южной Кореи повидаться с оставшимися родственниками, так это вообще сенсация была

[Masquerade]

Ян, а снимать на видео там можно или это табу?

мы наснимали много на цифровики... они ничего не могут с этим поделать, не понимают же что к чему... можно снимать и на обычную камеру, но в ряде мест просто скажут "здесь снимать запрещено"... очень многое зависит от либеральности того или иного гида.

[kvn2]

Ян, теоретически возможно посетить другие станции метро кроме тех, которые показывают туристам? Были такие мысли? Туда просто нельзя или туда не водят?

[Masquerade]

Были конечно... я везде где только можно просился посмотреть что-нибудь не по программе... попросился и на другие станции метро.

Ответ, как и в большинстве других ситуаций, был стандартный: "У нас очень насыщенная программа, мы просто не успеем" (вариант: в другом месте нас давно ждут люди, мы не можем их подвести, они так рады будут нас видеть, не принято опаздывать") Если я настаиваю, то прямо говорят, переходя от "мягкого" варианта ответа к ответу потвёрже: "программой не предусмотрено, нельзя"

Ну собственно и всё)

[Masquerade]

Корейская Воля – это такая штука, благодаря которой ну ваще вот всё держится. Именно она позволила светлому коммунистическому чуду и его благословенному фюреру удержаться на плаву в горниле конца восьмидесятых. Именно благодаря ей Корея сейчас не фарцует резиновыми носочками, своими женщинами, мазью «Золотая Звезда» и не принимает Олимпиаду, равно как и другие варварские проявления человеческих извращений. На самом деле, секрет корейского счастья прост.
Вот наверное любой т.н. цивилизованный человек считает, что многострадальных жителей КНДР пытают, лишают сна, прижигают калёным железом и заставляют любить коммунизм в любой позе, даже если он сверху. . Нет, ничего подобного.

Жители КНДР вполне искренне и беззаветно любят коммунизм. Я, как мальчик, из последних сил пытающийся отнести себя к адекватным, задумался над этим феноменом – как же так, вроде лет двадцать назад всё уже давно всем стало ясно, социалисто-коммунистов, ненавидимых доселе и без того ещё пару десятков лет, всех посбрасывали, памятники посносили, в колодцы наплевали, новые вырыли.

И только вот маленький остров где-то рядом с берегами Америки, да крохотная страна на Дальнем Востоке продолжает строить вечные свои идеалы, когда, казалось бы, даже величайшие из великих попадали, переломав свои глиняные ноги. У этих ноги оказались совсем не глиняные, скорее, даже наоборот – чугунные. С Кубой всё ясно. Секрет их счастья был выведан мною полугодом ранее. Прочувствован на себе, опробован, применён - я и так по части счастья держался молодцом, но после пребывания в ихних краях так вообще воспрял, як пися любого здорового мужчины при взгляде на обложку календаря «Мисс Украина-1998». С Кореей дело обстояло совершенно непонятно. Холодно, света мало, жратвы мало, не пущают никуда, у кубинцев хоть ром и сигары с бананами есть. И купаться можно. В Корее же не забалуешь. Но – второй раз за полгода парадокс. Люди и здесь счастливы, мать их за ногу.

Такое нарушение всех мыслимых законов логики не могло не привлечь внимания такого скромного бытового философа, как Ян Александрович (г. Ярославль, Российская Федерация). Ещё до своей поездки в КНДР я крепко думал, как вообще возможно существование на планете таких угарных кренделей, которых один-единственный пассажир заставляет работать, отказываться от всех мысленных человеческих благ, а крендели при этом счастливы и плачут от осознания того, что они – самые лучшие на Земле. После поездки все мои мысли закрепились и встали в ячейках моего мозга в нужные уголки.

У меня захватило дух, ушло сердце в пятки, кожа покрылась испариной, замерло в груди, желудок вышел через горло, как говорят индейцы племени Кри, что в южной Канаде, от одного лишь ощущения, которое испытал. Я видел это наяву, я слышал, я осязал. Я ПОНЯЛ ТО, ЧТО НАБЛЮДАЮ СВОИМИ СОБСТВЕННЫМИ ГЛАЗАМИ ВЕЛИЧАЙШИЙ ПСИХОЛОГИЧЕСКИ-СОЦИАЛЬНЫЙ ЭКСПЕРИМЕНТ, который только проводился на нашей планете за всё новейшее время. Я увидел, я узрел то, как МОЖНО СДЕЛАТЬ ЛЮДЕЙ СЧАСТЛИВЫМИ ИСКУСТВЕННО.

А сделать это оказалось не так уж и сложно. Достаточно лишь одному человеку, или группе людей, получить власть над другими на ограниченном пространстве. И дождаться, когда поколение людей, которое помнит то, что было до твоего прихода к власти, тривиально откинет копытца. А с новыми уже можно делать что хочешь, лепить из глины свистульки, которые будут всегда играть твою мелодию. Именно так и произошло в Северной Корее. Успех Ким Ир Сена до безобразия прост. Он взял власть в нужное время, в нужном месте, и быстро сделал эту власть единоличной. Из самых одиозных свидетелей этого прихода несложно вышибить дурь путём отправления в Мордор, а из остальной массы уже несложно полепить что захочешь. А из их потомков – и подавно. Ну а уж сыну твоему полепить из потомков их потомков – ещё проще.

И так всё и вышло. На мой взгляд, на данный момент, мы имеем самое счастливое общество на Земле. И это общество живёт на севере Корейского полуострова. Этот социум искуственно взращивался и выпестовывался целые десятилетия, он – сродни шедевру биолога-селекционера, который в своей идеальной теплице выкультивировал свой идеал. Вот именно от этого, что людей можно взрастить на своё усмотрение, именно такого цвета и аромата, как ты любишь, и положило меня на обе лопатки.

К чёрту. От досужих домыслов, от каскада красивых слов – к фактам. Возьмём среднестатистического корейца. Он – крестьянин, который выращивает своими руками рис где-нибудь на на западе страны, там, где горы отступают, и есть куски плодородной земли. Он – счастлив, потому что он знает , что выращивать рис в Корее – это лучшее занятие из всех возможных. И что руководит этим товарищ Ким Чен Ир, лучший человек из всех возможных. А может быть даже Бог. Он выращивает рис на благо корейского народа – самого лучшего на планете. И поэтому он, этот крестьянин - велик, и он счастлив от осознания этого. Как же достиг крестьянин из КНДР этого счастья? Почему нам оно не под силу? А вот тут вступают в силу три ключевых фактора.

Нам, как людям, выросшим в СССР, совершенно несложно будет их понять, так как лёгкие проявления эволюций корейского общества наблюдал каждый из нас. Но именно там, у вод Жёлтого и Японского морей эти факторы, эти условия, налились, набрали свою полную (а может быть и ещё неполную?) мощь.

Первый из них – тотальное переиначивание того, что было ДО тебя. Истории, проще говоря. Сделать это на ограниченном участке территории и пространства несложно. Особенно там, где знающих эту самую историю не так уж и много. Этих самых знатоков – или расстрелять, или купить - дела то на три рубля. Вернее, на три воны. А для подавляющего большинства населения история переписывается. Не так убого, как у нас, где даже дилетанту видна лажа, а ТОТАЛЬНО, по полной. Дюдя Геббельс, хоть и фашик, был не глупым чуваком: чем страшнее ложь, тем быстрее люди в неё верят.

Второй фактор: обоготвори настоящее, то, где живёшь ты. Поскольку истории уже нет, вернее, она уже твоя, то цели (а цель в данном случае – двадцать миллионов человек) попросту не с чем сравнивать. И итогом будет – обожествление настоящего, и тебя, как проявление этого самого настоящего, особенно если ты постараешься. И любой будет считать что реальность, в которой он живёт – единственно правильная, ну а правильность, естественно, задаешь ты, это несложно – у тебя власть, и конкурентов нет.

И тут вступает в действие третий, немаловажный фактор. Убедить свою цель в том, что конкурентов действительно нет. Что ты – единственный из достойнейших. Что в аду все сгорите, если только подумаете об альтернативе. А самый простой способ – убедить в отсутствие альтернативы. Нет её и всё тут. Нет никакого окружающего мира, нет вариантов, вообще ничего нет. Есть лишь только счастливый оазис – это социум во главе с тобой, а вокруг – царство тьмы и зла. Естественно, царство тьмы и зла будет всячески пытаться убедить, что оно хорошее и вообще сейчас пряников выдаст с мёдом, но пресечь это не сложно – во-первых, дать понять, что царство зла оно на то и есть царство зла, чтобы мозги пудрить и пытаться к себе в ад утянуть, а во-вторых, для профилактики, построить стены между твоим оазисом света и империей тьмы. Поданные оазиса только ободрят – ведь ты давно уже дал им понять, что как только тьма вторгнется в оазис, то всё, пиздец силам света.

А теперь уж полная конкретика. Тотальная. С фактами. Даже историческими. Ты – это простой корейский парень, родившийся в семье сельского интеллигента в Северной Корее. И звать тебя Ким Ир Сен. Ты не любишь захватчиков твоей страны – японцев, ты не любишь людей, которые грабят твою страну лишь на том основании, что они – сильнее. У твоей семьи нет средств, чтобы кормить тебя, и ты уходишь из дому. У тебя лишь один выход – сражаться с врагами. Ты берёшь в руки оружие, собираешь вокруг ватагу, таких как ты, и дерёшься с оккупантами, добывая себе и товарищам еду. Но враги сильные, они прогоняют тебя с территории своей собственной страны и вышибают тебя в Китай, где уже вовсю господствуют коммунистические идеи. Они хорошие, они – для тебя, и ты пропитываешься ими. Ты хочешь сражаться уже не столько, сколько чтобы мстить за родителей, и за провиант, а за идеи.

Ты не слишком умен, но хорошо стреляешь, и умеешь вести партизанскую войну. Ты становишься известен, но лишь до такой степени, чтобы на тебя японцы объявили настоящую охоту, и заставили покинуть не только Корею, но и Китай. Куда же податься злобному оборванцу, пылающему ненавистью к оккупантам, да к тому же полностью пропитанному идеями китайского марксизма? Ну конечно же к марксистам номер один того времени – русским. Они рады видеть всех, и приютили тебя под Хабаровском в 88 пехотной бригаде, тебя обогрели, дали в руки своё оружие, научили премудростям войны, несмотря на то, что ты пока ещё не слишком хорошо умеешь читать. И естественно, пообещали, что всё будет хорошо. Что проклятые японцы-оккупанты будут разбиты. И так оно и вышло. Русские разбили японцев, не прошло и семи лет, как ты прожил в русском тылу, а твоя жена родила тебе там трёх детей, одного из которых совсем скоро назовут Ким Чен Ир.

Бывшие союзники - русские и американцы делят пополам твою страну, но они не хотят присоединять её к своим империям – слишком много проблем. Им предпочтительнее поставить у руля тех, кто разделяет их взгляды. Тех, кому доверяет народ. А тебя народ знает, и доверяет тебе – ведь в своё время ты положил немало оккупантов, а их то ненавидят ваще все. И тебя посылают из спокойного советского Приморья в послевоенный Пхеньян, где ты становишься советником при русском коменданте, и совсем скоро переплёвываешь его. И не только его. Ты оставляешь не у дел вообще всех своих патронов – не проходит и 15 лет. Ты амбициозен, тщеславен и честолюбив – ведь ты уже познал вкус власти. Тебе неохота иметь наставников. Ты умело лавируешь между самыми крутыми патронами - между русскими и китайцами, и они вбухивают в тебя деньги, очень много. Это позволяет тебе обогнать Юг, пока ещё сельскохозяйственный – уж кому-кому, а их заокеанским шефам пока явно не до своих протеже. Тебя любит народ. Ты молодец. Благодаря баблу, которое ты выбил из своих шефов, плюс твой энтузиазм и трудолюбие делает из тебя настоящего лидера – любимца народа.

А тут как раз и наставники поссорились – русский китайцу теперь не товарищ, ну а ты естественно всё это умело используешь, потихоньку отделяясь и от тех, и от других. Ведь от природы ты смышлёный мужик, ты уже вычислил те самые ТРИ ВЕЛИКИЕ ФАКТОРА, которые вычислил полвека спустя скромный русский провинциальный парнишка из города Ярославля, что в верховьях Волги.

И ты действуешь. Ты переписываешь историю. Все старые учебники выкинуты. Напечатаны новые, где Ты – лидер от рождения, лидер от Бога. Это ты поднял народ на борьбу с интервентами. Это ты собирал силы для освобождения Родины. Это ты освободил её! Сам! А русские – помогли по мелочи. Нет, им конечно большое спасибо, давайте и дальше денег за лояльность, мы вас очень любим, но вот история диктует свои законы. Ты не прибыл на русском теплоходе из Владивостока вместе с советской комендатурой, о нет, ты победоносно ворвался в Корею с возглавляемыми тобой войсками, и освободил её лично! Ты не жил в СССР почти семь лет, ты так, навещал с визитом, а всё остальное время – воевал. Как только ты ушёл из дома в 12 лет, ты не сидел сложа руки – ты разрабатывал идеи чучхе и победоносно воплощал их в жизнь. Твоя жена - нет-нет, она уже не домохозяйка, она теперь – революционерка-подпольщица! Давайте ей памятников понаставим.

Корейский народ – он такой простой, крестьяне, рис выращивают, они толком и не знают, кто там кого освободил, они знают лишь одно: раньше был враг – японец, он сосал кровь, но пришёл Ким Ир Сен (эт ты) и японцев прогнал – все ведь говорят, что так, даже русские, им это тоже пока выгодно.

Фактор два состоялся. Ты – повелитель истории. Умные люди или убиты или сидят, или куплены тобой и переписывают учебники. А большинство и рады – им нужны обоснования катаклизмов, которые не случались с ними на протяжении нескольких веков.



Вот и всё. Прошлого, и без того небогатого, уже нет. Там хозяин ты. Ну, вернее, ты объяснил, что всё, что было до тебя – полное говно, а вот сейчас только вот-вот зардела настоящая жизнь. Но этого мало. Ты должен доказать людям, что ты и только ты – вот их настоящее. И ты поступаешь просто. Очень подходяще для Азии. Ты провозглашаешь себя Богом. Азиаты очень любят богов. А объяснить, что Бог – именно ты - это лишь дело техники. Ты говоришь об этом через все доступные тебе источники информации. Нет Бога, кроме меня. Это я спас вас всех, вы блуждали по пустыне, а я вывел вас. Именно благодаря мне вы стали жить лучше, а не благодаря 1-миллиардному вливанию от Китая и русских. Смотрите какой Дворец Пионеров я построил. Всё для вас. Разве раньше такое могло бы быть? Нет, раньше всё было плохо, все только для себя строили, а я для вас. А почему? Да потому что я Бог, думаю обо всех.



Под такую нехитрую трактовку бытия («Я – БОГ!») была нужна своя религия. Не советская, не марксистская, а именно своя. И это удалось – пока Мао грызся с Хрущёвым, ты воспользовался ситуацией и быстренько состряпал Свою Веру – чтобы и покровителям угодила, и тебе была подходящая. Так и появилось твоё чучхе – идея опоры на собственные силы. Так то ничего нового, но рассказанная на корейском и с корейскими терминами, адаптированная на местные реалии - сошла на ура. Зато позволила оправдывать все собственные промахи и неудачи. Голодно? Риса мало? А надо было лучше выращивать, опираться на собственные силы, сами во всём виноваты. Другие страны отказались торговать? - Завидуют, надо опираться на собственные силы. Ведь кореец - это венец творения не только планеты Земля, но и всей Вселенной. Ему всё по плечу, а кому не по плечу – тот плохой да и вообще говнюк.

Ну вот и всё, религия, и ты в роли Бога – готовы. Старое поколение всё-таки как-то верит в тебя без фанатизма, поэтом упор надо сделать на молодое поколение, ну а это уж проще простого. На каждом доме, в каждом школьном классе – твоё имя, твоё изречение. Это не какой-то там детсад типа СССРа, из серии «маленький Володя Ульянов ещё в школе учился на одни пять, и всегда мыл руки перед едой». Ты усмехаешься над этими полуевропейцами, потому что тебе нужно донести идею до материала куда более гибкого – до социума азиатской культуры. Ты насильно вбиваешь в них идеи собственной непогрешимости. Ты бьёшь по всем статьям. Людям необходимо учить десятки страниц твоих трудов наизусть – без этого они не получат образования, и стало быть денег. Твои портреты висят не только в цехах и в классах. Они висят в вагонах метро, поездах, автобусах, на улицах, в подъездах, они висят над кроватями малышей в яслях. Малыши должны знать, что ты их любишь. Они должны с рождения знать, что Бог только один, и это – Ты. Ты позаботишься об каждом из них лично и выведешь в свет.



Ну собственно, вот и всё. Нетрудно быть Богом. Люди, которые знали, что была жизнь до твоего Явления, потихоньку умирают, а новые вырастают с твоим портретом над своей кроваткой. Они всецело обожают тебя, очень даже искренне – ты приложил для этого все усилия.

Но вот незадача. Твоя территория слишком мала. Это не вся планета. На Земле ещё очень много людей, помимо твоих двадцати миллионов. Они все разные, и не у каждого над кроваткой висел твой портрет, и не каждый учил тома твоих трудов наизусть, и не каждый верит в том, что только ты один спас их страну от Врага. Но ты же умный. Ты знаешь про третий фактор. Про то, что в людях нужно поддерживать Веру в тебя, а для этого их нужно оградить от других верований и религий – ведь вполне вероятно, они окажутся и не хуже.



И ты сделал, потому что замкнутость твоей страны, как и в географическом, так и в ментальном плане, позволила тебе сделать это. «От Шецина на Балтике до Триеста на Адриатике опустился над Европой железный занавес» - сказал когда-то Черчилль на своей легендарной речи в Фултоне, штат Миссури, США, и тем самым ввёл в мировую историю легендарный термин. Ян Александрович уверен, что ты смеялся над этим щенком Черчиллем, потому что по сравнению с твоими стенами этот самый железный занавес оказался промокашкой, и это показал тысяча девятьсот восемьдесят девятый год. Твои рубежи стоят до сих пор, и они крепки.

Ты ограничил в свободе перемещения своего рядового подданного – обычного крестьянина, который выращивает своими руками рис где-нибудь на на западе страны, там, где горы отступают, и есть куски плодородной земли. Он уверен, что всё, что есть за пределами его Великой Страны Кореи - есть недостойные страны, полные убожества и лишений, ведь в конце концов, ты вбивал ему это в сознание несколько десятков лет, и отцу его вбивал. Этот крестьянин знает, что за рубежами его страны Чосон, куда его никогда не выпустят (естественно, в целях его собственной безопасности), правит бал царство мрака и зла.



Именно его страна – самая лучшая, и он – тоже самый лучший человек в мире, потому что трудится на благо этой великой страны, и на благо человека, который ещё даже лучше, чем он сам (а он и так самый лучший) – Великого Руководителя.

Ну вот собственно и всё. Круг замкнулся. В силу ряда обстоятельств династии Богов – Кимов, удалось воспитать свой шедевр – своё общество. Оно искуственно ограничено от остального мира, оно не знает своего прошлого, но зато оно свято верит в своё настоящее – в самих Кимов. И, что немаловажно - они верят в себя.
Нам, людям, выросшим в советскую эпоху, совершенно несложно понять такие расклады – ведь мы росли при очень схожих обстоятельствах. Единственное, в чём есть разница – так это то, что к моменту, когда родилось и воспитывалось большинство из нас, вся советская система уже превратилась в фарс, а наши «Боги» обмельчали. Сталина давно уж как нет, а его последователям достались лишь смешки на кухнях и тысячи анекдотов. И сохранять информационный вакуум, как это удаётся до сих пор в КНДР, было невозможным на столь большой территории и над столь многочисленным населением, в отличие от Кореи. Вот, по большому счёту, и вся основная разница между нашим социализмом и их.

Если бы не вышеупомянутые факторы, глядишь, сейчас молились бы на иконы Брежнева, труды Андропова бы учили наизусть и верили бы, что это именно Сталин взял Измаил и выбил Наполеона. А всего то лишь парочка но.

А факт остаётся фактом – подавляющее большинство северных корейцев не имеют ни малейшего представления о том, что же реально делается в современном мире, у них нет интернета, мобильной связи, нет мировых каналов телевидения. Зато у них есть свои каналы, которые, собственно, подтверждают снова и снова лишь одно – нет Бога, кроме Ким Ир Сена, а Ким Чен Ир – пророк его. Впрочем, они и так в это верят уже более пятидесяти лет. Практически не осталось поколения, знавших жизнь до Богов. Естественно, жизнь современного государства невозможна без взаимосвязи с другими государствами, что неминуемо влечёт за собой нарушение информационного вакуума, но как правило, практически все без исключения люди, вынужденные по долгу службы общаться с «другим» миром, и стало быть,имеющими возможность сравнивать, покупаются властью. Все эти люди в полной мере ощущают на себе политику кнута и пряника – они одновременно и получают множество благ, недоступных другим членам социума, и в то же время находятся под вечным страхом репрессии.

Если и возможны какие-либо перемены в этой стране, так только с их стороны, потому что только они, два-три процента от общей численности населения, знают, как это может быть – ПО-ДРУГОМУ. Информационный вакуум – великая вещь, он может прикрыть и собственные провалы в политике, и в общем то исторически доказанное торжество рыночной экономики над плановой: в 70е-80е, когда Южная Корея совершила невероятный рывок и обогнала Северную по практически всем возможным экономическим показателям в десятки раз, лучший способ нейтрализовать этот факт был один: тривиально скрыть.



Без такого информационного вакуума существование КНДР невозможно. Именно поэтому поддерживание такого вакуума – это цель современной власти №1. Именно поэтому и существует целая сеть расписок, угроз, сроков, стен, границ, отборов, кастингов, нейтрализации, изоляции. Без всего этого давно бы уже всё лопнуло как мыльный пузырь. И именно поэтому рядовым корейцам запрещено общаться с туристами, вроде таких раздолбаев, как мы.

Я специально уделил современной ситуации в КНДР такое значительное внимание, чтобы как можно чётче и доходчивее объяснить, почему сейчас в стране всё именно так а не иначе. Ведь именно благодаря этой ситуации и объясняется целый ряд событий и поступков, целый ряд наблюдений и явлений, которые имели место быть со мной в этой стране. Я ходил по этой стране, находился в этом обществе, как в чём то совершенно невероятном, какой то утопии. Да это собственно и есть утопия, искуственно созданное общество с искуственными людьми, как будто ожили «МЫ» Замятина или «1984» Оруэлла, неживые организмы, которые перемещаются по одним и тем же маршрутам, определёнными силами свыше, как роботы, повторяющие одни и те же фразы: «Ким Ир Сен – солнце всего человечества, отрада и любовь корейского народа», они кланяются его статуям, как огнепоклонники, и призывают его, чтобы защитить от болезни своих детей. Ощущение жуткости, нереальности происходящего не покидало всю поездку не только меня, но и вообще, судя по отзывам, большинство современных людей, побывавших там.



Очень многие, после ознакомления с вышеописанным, всплеснут руками: какой ужас! - и вероятно, даже отложат просмотр сериала «Счастливы вместе», а то и боже меня упаси, «Кадетов». - Давайте спасать корейцев! - сколько я слышал подобных мыслей. Как же так? Кошмар! И это в XXI веке! На все эти вопли-сопли я хочу ответить лишь одно – а оно надо? Нам, вам? Мы что, записались в Господа Боги, или того пуще, в американцы, чтобы знать, какому народу какое счастье надо?

Допустим, - допустим, мы вполне чётко представляем себе ситуацию – действительно, корейцы как попали в такой оборот в середине XX века, так из него упорно выходить и не хотят. Оно и понятно, почему на рубеже 80х-90х столько чуваков отреклось от идеалов, а они - нет. А ответ то прост – ОНИ СЧАСТЛИВЫ. Им хорошо. ОНИ СЧАСТЛИВЫ ОТ ТОГО, ЧТО НЕ ЗНАЮТ, КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ – ИНАЧЕ. Вы хотите им это ИНАЧЕ предоставить? Со всеми вытекающими? Нас вон уже окунули лет двадцать назад в это ИНАЧЕ – до сих пор обтекаем, и мёд то вроде есть, да в дерьме что-то всё кругом перемазано. Лишить их этой массовой эйфории с их иконкой-вождём и слепой верой в великую миссию Кореи?



На самом деле, воссоздать такую социальную модель проще простого. Достаточно взять пару младенцев, можно своих, можно чужих, увезти их куда-нибудь в Западный Саян и там растить без контактов с цивилизацией, растить их так, как тебе надо, а амбиции твои просты и нехитры – ты тщеславен и хочешь быть Господом Богом, хотя бы у этих двоих. Ты каждый день будешь говорить им, что ты - Бог. И ты своё получишь. Ты получишь двух преданнейших твоих поклонников, твоих собственных. Они убьют любого, кто посягнёт на тебя и на них. Они будут счастливы всю свою жизнь, потому что цель у них будет одна - жить во имя тебя и твоей идеи, потому что другого они не знают. И если ты постараешься, не узнают никогда.

Лишать ли этих детей, лишать ли этих корейцев, такого искусственного счастья? Решать никому. Ни мне, ни тебе, ни ему.

[Иван-казак]

Мощно.
Автору вопрос- а для нового путешествия какая страна избрана?
А то мы тут просто подсели на ваши очеты реально

[zuko]

Мощно.
Автору вопрос- а для нового путешествия какая страна избрана?

Куба , Северная корея ...... Наверно еще какая-нибудь империя зла

[Alex Humster]

Что то Ян Саныча на политинформацию пробило я аж школу вспомнил Надеюсь повествование о пребывании в стране утренней свежести продолжится?Кстати Ян Саныч,какие планы,какие страны на очереди,если не секрет?Нам ведь интересно куда забросит судьба коллекционера морей и мастера художественного слова

[Masquerade]

После Кореи последуют отчёты об июньской поездке Брянск-Орёл-Курск, затем августовская поездка Италия-Австрия-Германия, октябрьская поездка на Октоберфест в Мюнхен, и ноябрьские Новороссийск-Геленджик-Анапа

что же касается того, куда я поеду в следующий раз, то как раз сижу думаю... хочется уехать в районе нового года где-то на месяц туда, где тепло... пока самый реальный вариант - Латинская Америка

[Masquerade]

Куба , Северная корея ...... Наверно еще какая-нибудь империя зла

в Бирму-Мьянму мне было бы интересно... а из этой плеяды я кстати ещё в Албании был в 2003ем... там тоже весело)

[Иван-казак]

Новороссийск -Анапа-Геленджик
Я просто плачу от умиления, такие родные для меня места.25 лет прожил в Краснодарском крае.
Вот только что вернулся из Юг.вост Азии, был в Лаосе и вот в Бирме как раз. Мне показалось в Лаосе как то поприкольнее, монахи там вперемешку с пионэрами в галстуках красных, спокойно все,Меконг катит волны мэээдленно. То самое место чтоб отдохнуть душой

[Masquerade]

Однако, хватит мне уже упражняться в политической демагогии и в тщетно-жалких попытках психо-анализа. Так недолго и в политику податься, а этого вот не надо, не надо. Я скромный русский провинциальный парнишка, и в данный момент этого самого парнишку везут из музея на экс-американский корабль, что уныло парусит на вечном (?) приколе у одной из широких набережных реки Таэдон.

Что за беда такая стряслась с бедолагой? Как детище верфей какого-нибудь Норфолка или Фриско оказалось прикованным у брега маленькой азиатской речушки на другом конце света? Вот она, эта душераздирающая история, которую наверное до сих пор рассказывают 80 американских дедушки своим американским внучатам. Именно столько - восемьдесят человек (тогда, естественно, ещё не дедушек) а очень даже бравых моряков флота США паслись в районе Корейского полуострова, приглядывая за опасным, поднимающим свою ядовитую социалистическую голову, государством – КНДР. А было это в конце шестидесятых годов.

Неожиданно корабль окружила куча кораблей опасного государства и заставила проследовать в своё логово – то бишь в корейский порт Вонсан. По заявлениям корейских властей, судно нарушило территориальные воды их страны и шпионило за ними, корейцами, то есть поступало нехорошо. В связи с чем забрало плохих ребят к себе и отпускать не хотело. Судно называлось «Пуэбло», действовало оно как исследовательское судно, и верно, не соврали, оно действительно исследовало, только не креветок-гребешков там всяких, а как-то больше наземную жизнь. Нехорошие шпионские приборы корейской стороной были предоставлены на широкое обозрение мировой общественности, вот мол, любуйтесь, что у нас омериканские ихтиологи то исследуют, и штатам было отпираться бесполезно, тем более, восемьдесят человек было у корейцев в плену, а свирепые нравы корейцев известны всему свету, эти парни не шутят, они даже собак жрут.

После года мурыжки штаты были вынуждены публично извиниться перед Кореей (а такое в их истории случалось лишь пару раз), морячков отпустили восвояси, корабль конфисковали вместе со всем шпионским барахлом и водрузили в центре Пхеньяна как очередной триумф превосходства всего корейского (в данном случае – корейской дипломатии и корейского ВМФ) над всеми прочими ВМФами и дипломатиями. Естественно, захват «Пуэбло» местной стороной преподносится в учебниках истории и немногочисленным туристам как кровавый бой, в котором мужественные корейские моряки проявили доблесть и отвагу (на деле корейские торпедные катера шмальнули пару раз для острастки, американцы сразу сдались и пустили тех к себе на борт, при этом, надо отметить, были застрелены несколько американских ихтиологов, которые отказались сдать оружие неизвестно кому и пытались оказать сопротивление при его отборе).

А итог всей этой драмы один: три парня из Ярославля сейчас поднимаются по трапу, чтобы воочию засвидетельствовать очередной Триумф корейцев. Нас посадили на бывшем камбузе, включили фильм на русском, где за полчасика помимо непосредственно истории захвата, от которой кровь стынет в жилах, нас успели снабдить очередной дозой политинформации на тему того, что штаты – это таки полная лажа не только по части ВМФ, а ваще лажа по жизни, ну а Корея естественно молодцы. И, конечно же, новой порцией козырных фраз («посмотрите, посмотрите в эти наглые бесстыжие глаза холёного молодчика – капитана «Пуэбло». Вот его фотография у себя дома в уютном Сан-Франциско. А вот он же подписывает показания о шпионаже в пользу США в Пхеньяне, куда же, куда делась хвалёная спесь янки под пристальным надзором воинов КНА?») - за дословность фразы не ручаюсь.

Далее мы сфотографировались по очереди за штурвалом (гиды рекомендуют, практически в обязательном порядке), и грустно посмотрели на ботинки и фуражку, бережно хранимые под стеклом – всё, что осталось от капитана «Пуэбло».



Сопровождаемые любопытными взглядами молодых матросиков – на корабле несут вахту моряки ВМФ, мы спустились на благословенную землю - пхеньянскую набережную. К слову, форма солдат и моряков полностью копирует советскую военную форму пятидесятых годов, единственное, что не так давно у солдат пилотки заменили на круглые деголлевки, в результате чего типичный солдат КНА поход на французского жандарма, только кажется, что жандарм несколько щурится на солнце и болеет желтухой. А вот моряки и офицеры – не отличишь от наших, только опять-таки, неуловимое отличие таки есть – кажется, что всех наших моряков и офицеров набирают исключительно в Якутии или Эвенкии.

Мини-экскурсию по «Пуэбло» нам вела как раз такой офицер, совершенно прожжённого вида. Встреть такую в Москве вечерком в метро ещё пару десятилетий назад, сразу станет ясно – вот, майор на Лубянке закончил свой тяжёлый трудовой день и добирается домой. Кстати, фотографии с этим сотрудником музея я видел во всех без исключения немногочисленных отчётов о поездке в Корею, вероятно, эта фотография тоже желательна.



Ну а после этой встречи с детищем судостроения Эмерикэн Нэйви полувековой давности, а так же с корейскими подвигами, мы приступили к следующей немаловажной составляющей программы не только дня, но и вообще, всего турне в целом.

Мы поехали есть собаку. Нам пошли навстречу, впрочем, они почти всегда идут навстречу во всём, что касается части комфорта, и повезли в специальный собачий ресторан, хотя это и не предусмотрено программой, но мы же озвучили своё пожелание Кенни, она вечером сообщила его ещё кому-то, и утром нам сказали – на собачий ресторан дано добро. Правда, нам пришлось заплатить, так как это не входило в нашу программу, и заплатили за обед мы в Корее второй и последний раз.

От вокзала идёт широкий, прямой, как стрела, проспект, впрочем, они там все такие, со сложным корейским названием, я всё пытался запомнить, но видать не вышел для этой задачи умишком – запомнил лишь только парочку. Пытался выучить хотя бы русские переводы, но это оказалось ещё сложнее, потому что русские переводы все до боли знакомо-однояйцевые. Проспект Молодости, Славы, Юности, Ускорения, Дружбы, Победы Социализма, Победы Идей Чучхе, и просто Победы - в общем, без бутылки не разберёшься.



Её то, бутылку, мы и взяли. Бутылочка была традиционной корейской тридцатиградусной водки, я совершенно не фанат крепких спиртных напитков, но тут попробовать было делом святым, и стало быть... и немедленно выпил, вместе с Лёшенькой. Много не осилил, она невкусная, если данное прилагательное можно применить по отношение к водке вообще. Дело происходило в уединённой кабинке некоего элитарного ресторана, об элитарности нам приватно сообщила нам Кенни.

Нам этом широком, прямом, как стрела, проспекте, идущем от вокзала, находится целый ряд ресторанов, кафе, пивнух, которые, отмечу этот факт, полны народа. В нашем заведении не было общего зала в ресторанном смысле этого слова – штук шесть-семь кабинок на компании. В нескольких из них сидели ели собачек местные, а нас провели в самую дальнюю – и самую крутую и шикарную, аж с телевизерем - помещение специально для иностранцев.

Столовались мы всей честной компанией вшестером – мы втроём, оба гида и водитель – неразлучная наша компашка на целую неделю. Собачку вынесли по частям в комплекте с мисочкой с сырым яйцом и с капусткой кимчи, кою я полюбил и при первой возможности хищно пожирал. «Это спинка собачки» - любовно сказала Кении и впилась в свою часть спинки. На дальнем конце довольно похрюкивал водитель, искусно поедая палочками свою долю. Съел и я свою. Мясо – как нежная говядина, приготовленная на пару, а поскольку такое блюдо на любителя, я например вообще не люблю всё, что делается на пару, то и собачка – это тоже на любителя, а так ничего такого супер-пупер. Правда, ничего пупер-супер я и не ожидал от поедания собаки, а что такого то, ожидать, будто я от неземного вкуса над землёй воспарюсь или у меня чакры откроются?

Всем защитникам домашних животных, утончённым дамам, впечатлительным изящным юношам, и прочим внеземным эстетам, которые постоянно пытаются сказать что-то вроде: «Как так? Съесть собаку? Это же наши друзья!» или вроде «Как омерзительно – съесть брата своего меньшего», всем этим бесспорно многоуважаемым людям, хочется сказать следующее. Вот если ты съел своего пса Булю (соседского Хрулю, ментовскую немецкую овчарку Пальму – нужное подчеркнуть), то тогда да, вероятно, и можно говорить о том, что ты ешь нечто более душевно осязаемое, чем просто кусок мяса. Да и вообще, всё это наследие нашей эпохи, когда люди близки к той мысли, что мясо выращивается в пакетах в супермаркетах, а коровий язык произрастает уже нарезанным на кухнях кафе и ресторанов. Нашей эпохи, когда девушки, проезжая на машине по полям, начинают визжать в неземной неге: ой-ой, смотри, вон коровки! А вон овечки! Красотища какая! Эта эпоха далека от той, когда люди ели не абстрактный кусок мяса на тарелке, а вполне осязаемую часть своей коровы Дуньки, которую они растили много лет и которую собственноручно же и убили. Думается, люди той эпохи гораздо охотнее ели бы собак, если бы выросли в несколько ином социуме.

Ну так вот, уважаемые эстеты, спешу заверить вас, что я отношусь к той породе людей, которая любит отделять мух от котлет, а именно отличает физическую составляющую от психологической. Физическая – есть то, что вы имеете перед собой на тарелке кусок мяса. Он – физически существующий объект. Он нейтрален по своей сути. Это просто кусок мяса. Но поедатель этого куска, - он сам вкладывает в него составляющую психологическую. Это нежная свинина под соусом карри от одного из лучших поваров? Мммм, вкуснятина. Это собака? Фу, какая гадость, меня сейчас стошнит. Но мы забыли о том, что меняется то только психологическая составляющая, физическая - она всегда неизменна. Это просто кусок мяса. И если вам представить кусок собачатины как нежнейшую говядину – любой гринписовец, самый щедрый попечитель Фонда Защиты Дикой природы съесть его за милую душу и попросит добавки.

Благодаря этой плавающей психологической составляющей подавляющее большинство из нас за жизнь сжирает немало и собачятины, и кошатины, а в 90е и человечинки немало было. Я просто предпочитаю не закрывать на это глаза, и видеть в процессе физическую составляющую – кусок мяса. Ситуация усугубляется некоторым невежеством масс в области корейской кулинарии, спешу несколько его, это невежество, развеять. Так, очень многие люди считают, что корейцы жрут вообще всех собак. Вырастят у себя на дворе какого-нибудь Барбоса, ну или как там его, Ли Фун Тана, он состарился – его и сожрали. Или там что ловят бродячих собак и жрут. Это далеко не так. Подобно нашим свинофермам, птицефабрикам и тому подобному, в Корее существуют специальные собачьи фермы, где выращивание собак поставлено на поток. Выращивается специальная порода, очевидно, оптимально удовлетворяющая съедобным требованиям корейских гурманов. Так что шансы, что вы сожрёте колли или сенбернара (есть такая порода – ищут пропавших альпинистов. Тем и живут), крайне невелики.

Однако, к чёрту всю эту метафизику. Жизнь и так полна всякой херни, чтобы по ней загоняться. Мы допиваем бутылку водки и плавно переходим на пиво – испытанный приём, но в Корее почему-то малоэффективный. Не берёт. Мы вообще обратили на это внимание – там спиртное цепляет гораздо меньше, чем дома, но этот эффект вполне объясним. Употребление старого доброго бухлишка в поездках вообще в целом имеет эффект послабее, нежели в своих привычных домашних условиях – так как ты полон эмоций, впечатлений, мозг обрабатывает целые потоки новой информации, а это не способствует опьянению. Ну и конечно же, ты постоянно в движении – везде ползаешь, осматриваешь,, особенно если у тебя шило в жопе и ты лазаешь там, где иногда и не следовало бы. А зачастую это происходит летом, да в жарких странах – алкоголь как впитался, так и вышел, и ноль эффекту. В связи с этим такими опытными профи, как я, в товариществе с другой Заслуженной Синевой России, был разработан ряд страшных приёмчиков - «ржавый винт Титаника», «смерть Александра II», «Д'Артаньян на пеньке» и куча других, с не менее страшными названиями. Этим приёмчикам всё нипочём.

Но здесь, в Северной Корее, даже испытанный русский приём «стакан водки-стакан пива-стакан водки-стакан пива» не помог. Я связываю это с тем, что потоки новой информации зашкалили все мыслимые пределы, да и пьяному в таких условиях находиться совсем не хотелось.

Ну стало быть вот и гаме овер, как говорят у нас в Денвере. Собака съедена (Кенни любезно уточнила, что собака была одна на всех), супчик из этой же собаки скушан, водка выпита, пиво тоже, стало быть, самое время ехать осматривать институт знаменитой корейской вышивки. О том, что вышивка знаменита, я услышал от самих корейцев, что ж, спишем это на мою необразованность, потому что вышивка действительно прекрасна, как я смог идентифицировать в силу своих скудных способностей в этой области. Корейцы вышивают уже пару тысяч лет и преуспели в этом – вышивка смотрится просто как 3D, и как говорят, она так выглядела и сотни лет назад. В этом самом институте сидят женщины-мастерицы и наяривают вручную десятиметровые лозунги на стены, разного рода демонстрации – вряд ли можно представить себе объект, более ёмко вмещающий в свою суть то огромное количество и качество человеческого труда, что было на него потрачено. Ряд произведений можно было купить. Парни купили что-то по мелочи, а я просто не любитель. Тельняшки, майки, оригинальные приблудки, карты географические – это да, пожалуйста, а остальное как то не для меня. Кстати, потом я таки разыскал небольшую карту Кореи, вышитую в виде цветка, и, естественно, алчно на неё накинулся.

Вышивка не заняла у нас и двадцати минут, собаку пожирали и то дольше, и мы помчались на море, наш пострел везде поспел, как говорят у нас в Кабуле. Там находится очередной Триумф достижений корейского народа в целом и вождя в частности (или наоборот?) – это гигантская плотина около города Нампхо, известная в мире (в узком кругу спецов, думается), как плотина Нампхо, ну а в Корее называемая Западноморским Гидрокомплексом. Западноморским потому, что корейцы общепринятые географические названия не любят, причём и южные корейцы тоже, и потому как Корея – есть центр мирозданья, то Жёлтое море соответственно называется Западным морем, так как оно находится к западу от центра мирозданья, Японское – Восточным, а Цусимский пролив, отделяющий Корею от Японии и кусок Восточно-Китайского моря – Южным морем, правда, КНДР к Южному морю сейчас выхода не имеет, но они не горюют, так как уверены, что это временно.

А пока они успешно осваивают берега имеющихся у них в наличии Жёлтого и Японского, тьфу ты чорт, Западного и Восточного морей. Недалеко от столицы, там, где река Таэдон впадает в море, было построен уникальное инженерное сооружение - 10ти-километровая плотина, отделяющая море от разлившейся реки, от её устья. Теперь море не заливает эти низменные участки, они стали пресноводными, и там можно выращивать любимый рис. Благодаря этой стройке был решён вопрос наводнений, которым каждую весну подвергались не только города и села ниже Пхеньяна, но и сам Пхеньян, а так же получено большое количество новых плодородных земель, с которыми в гористой Северной Корее крайняя напряжёнка. Ну а также получили отличный мост между самыми густонаселёнными корейскими приморскими провинциями, не надо в объезд устья 150 вёрст наяривать.



Строили в середине 80х при непосредственном участии советских специалистов, правда, всё равно написали, что при непосредственном участии Великого Вождя, ну да не суть. Факт в том, что силами армии (а именно они строят все объекты в стране – выгодно, платить не надо) был в короткие сроки построен в принципе выдающийся объект по общемировым рамкам. В принципе действительно зрелище захватывающее – узкая полоска дороги на дамбе, конца не видно, справа волнующееся море, слева – спокойные воды разлитого Таэдона. В море - островок, к нему и идёт дамба, на этом гористом клочке суши – памятник-музей строителям, наша цель. За островком – шлюзы, потому что в устье реки находится крупный город-порт Нампхо – центр практически всей морской торговли республики.



Здесь нас встретила очередная смотрительница музея (они все в национальных нарядах), посмотрели очередной патриотический фильм о всепобеждающих корейских строителях, я впервые чуть не уснул - кресла были комфортные, что тоже было впервые. А самое главное – там я купил флаг КНДР, больше я нигде флагов в продаже не видел, сделан он был из какого-то нежнейшего материала, с полуэротической составляющей – если завернуть в такой материал девушку, будет полупросвечивать, очень сексуально. Но при покупке флага я такую крамолу естественно не озвучил, да и в дальнейшем не злоупотреблял, моё дело молодое, я пока ещё не испытываю острых ощущений от лицезрений обнажённого женского тела, завёрнутого во флаг КНДР, он со звездой такой. Повесил дома рядом с албанским.

На въезде-выезде с плотины – традиционные для всей страны бетонные вертикальные глыбы. Они бросаются в глаза сразу же – в любом месте, где дорога более-менее узкая, в горах чаще всего, на перевалах, обязательно у мостов – стоят по обочинам две, четыре, а то и шесть гигантских, метров в 10, бетонных столбов. Они как правило украшены какими-либо призывами, иногда красиво раскрашены, зайчики там, птички. У плотины были самые гигантские, что я видел, да и оформлены были лучше прочих – со скульптурами строителей плотины. На резонный вопрос к гиду, мол, зачем такое по всей стране понаставлено, да ещё у мостов и на перевалах, та ответила - «я не могу сказать, но мол, вы сами то как думаете?». Нам в принципе и так всё было ясно, но надо же было прощупать. А практическая их сущность тривиальна – в Корейской Народной Армии есть специальные части, базирующиеся недалеко от таких столбов и отвечающие за них.

А столбы то не простые, их основание слабее и уже, нежели всё остальное. Если настанет день Х – идёт команда – точечный заряд под такие столбы – и оп, в течении десяти минут все дороги, которые нужно, парализованы. Вражеские танки жестоко страдают. Таких столбов по всем дорогам видели наверное сотни.

До Нампхо километров 60, наш майор – чувак опытный, мчится как диавол. Такое чудо, как корейские дороги я опишу чуть ниже, на следующий день, когда мы поедем в горы, а сейчас мы уже ворвались в Пхеньян мимо гигантского Дворца Пионеров, что стоит прямо на окраине города. Как выяснилось позже, это какой-то запасной Дворец, а самый мегакрутой стоит прямо в центре, мы в него ещё сходим.

А сейчас наша ненасытная программа первого дня в КНДР продолжается. Просто невероятно, как мы везде успеваем. И вот мы с песнями прикатили к пожалуй, одному из самых выдающихся произведений столичного градостроительного искусства – монументу Идей Чучхе. Монумент виден практически из всего города, так как представляет собой 170 метровый факел. Огонь неживой, электрический, непосредственно пламя составляет 20 метров, причём это не просто подсветка, получен такой эффект, что пламя переливается, волнуется, действительно горит - в общем, аллес унд капутен. Напротив на реке установлены два 150-метровых фонтана. На сам факел можно подняться на лифте – и вы получаете самую лучшую панорамную площадку города – он весь как на ладони. Круче наверное только на недострое 105-этажного Рёнгана, да туда что-то не пускают. А вот на факел – пожалуйста.



Правда, подождите секундочку, опять электричество вырубили, что делать, даже Идеи Чучхе не застрахованы от таких бытовых казусов. Подождали, пока заработает, и лифт снова начнёт исполнять свои нелёгкие обязанности. Идеи Чучхе для иностранцев стоят 5 евро. Для корейцев подешевле, но сколько – не говорят. Факел вообще популярен – туда постоянно катаются молодожёны, именинники, просто желающие приобщиться на 170-метровой высоте к высокому, к идеям.



Вот и сейчас с нами наверх поднялась корейская чета в годах, всё что-то про нас распрашивали у Кенни, потом попросили сфотографироваться с ними на долгую память – да пожалуйста, любой каприз. Сверху город выглядит захватывающим, высота реальная, люди как букашки, внизу на набережной школьники отрабатывают фигуры для фестиваля – сверху видно, как они образуют то одни иероглифы, то другие. Уходить не хотелось. Но Кенни всё торопит – у нас ведь скоро уже ужин, ресторан ждёт, а нам ещё смотреть монумент ТПК.



ТПК – это отнюдь не Торгово-Промышленная Компания и даже не Театральный Профсоюз Карликов, это Трудовая Партия Кореи – естественно, это наше всё. Эмблема партии, помимо скрещивающихся серпа и молота (их кстати тоже придумал Ким Ир Сен), состоит так же из кисти художника – это корейское ноу-хау и символизирует интеллигенцию. Монумент ничем особым не поразил – подумаешь, 50-метровые кисточка, да серп-молот. Меня куда больше заинтересовал сквер, окружающий памятник.



Он находится не в самом центре города, а как бы в окружении обычных жилых домов, что логично, вечером, когда мы туда прибыли, он был полон отдыхающих рядовых корейцев – зрелище для туристов редкое, потому что программа тура в целом, и гиды в частности прилагают все усилия, чтобы гости и местные не пересекались. Ну у нас Кенни оказалась полной в этом плане либералкой, особенно если знать, где подмазать надо. Ну стало быть говорю: «Ой, смотри, какой красивый парк, и прудик, так здорово, просто выдающийся пример сквера, у нас так не могут, я нигде такого не видел. Можно прогуляться?» Ну счастливая Кенни конечно ведёт показывать и парк, и прудик. Идём по дорожкам, все лавочки, газоны – забиты людьми, они общаются, отдыхают. Газеты читают, что-то жуют, и очень, очень много народа играют в домино и шахматы, реже – в карты.

Ну когда мы подошли эта идиллия кончилась. Поскольку туристы здесь не должны появиться по определению, пришла пора почувствовать себя маленькой обезьянкой. Ну ладно, ладно, большой. Весь парк глазел на нас. Игры все прекратили. Ладья выпала из ослабевших рук корейского шахматиста и упала на газон. Конечно, это новое ощущение – десятки человек глазеют на тебя, дети как обычно рты пооткрывали. Они таких инопланетян, типа нас, видят только по воскресеньям, когда по телевидению показывают нейтральные советские фильмы (Гардемарины, Ирония судьбы, Служебный Роман).

Ну мы мужественно в сопровождении Кении (она постоянно смеялась над реакцией соотечественников, а ещё пуще над моей пародией на эту реакцию) дошли до прудика и повернули назад, в наш подкативший автобусик. Смеркается, ужинать уж надо. В двух одинаковых ресторанах, к слову, мы так никогда и не ели. Они постоянно менялись. Видимо, показывают разнообразие и самих ресторанов, и еды заодно – везде всё разное, только пиво не меняется. Во всех ресторанах нам есть нельзя, только в тех, кто имеют право обслуживать интуристов, то есть в самых лучших.

Каждый раз в ресторанах мы были одни. То ли туда рядовые корейцы не ходят (хотя, конечно, Кенни божилась, что они всегда полны, просто сейчас на спецобслуживании для нас), то ли действительно когда мы приезжали всех выгоняли. Классическая наша трапеза выглядит так: мы подъезжаем на своей тарахтелке, из дверей выскакивает управляющая, вся само гостеприимство, приглашает в зал. Там во фронт стоят официантки, минимум две, иногда больше, молодые симпатичные девчонки в национальных костюмах. Мы здороваемся, говорим своё «самса, гнида», то есть гамсаимнида, все расцветают – им очень приятно. Сажают за стол, несут блюда – к нашему приезду всё уже готово, не успевают носить, потому что как правило они хотят предоставить широкий ассортимент. Много разных блюд, всего понемногу, но всегда принесут ещё, если попросить, да если и не попросить – один хрен принесут.

Задача у них была – продемонстрировать корейское гостеприимство, мол вот мы какие клёвые, и это было действительно так, ну и как кажется подспудная, политическая задача, так это традиционное – МЫ НЕ ГОЛОДАЕМ! В КОРЕЕ МНОГО ЖРАТВЫ!!! НЕ ГОЛОДАЕМ МЫ! Ну и совсем уж корыстная задача – это накормить нас до отвала, чтобы энергия наша неуёмная гасилась. Верный приёмчик. Запихивали еду разве что не насильно, да под пиво, вот обожрёшься вольно-невольно, и чувствуешь после обеда себя овощем, репой там, или брюквой, и, естественно, на крамольные действия, типа куда-то от гидов потеряться или что-то замутить – даже и не тянет.

Поэтому еды-питья в каждом ресторане готовили заранее на целый взвод, и впихивали в нас по максимуму, мне постоянно даже неудобно перед ними было, но всё время то что-то приносили («обязательно попробуйте!»), то подкладывали («нужно съесть! по законам гостеприимства»), то подливали («Ян, я знаю, вы так любите пиво... ещё бутылочку?»). Ну и как минимум двух целей они добились – после таких мать их за ногу обедов приходишь в себя часа в два, ходишь, как колобок, а потом уже в следующий ресторан приехали – ужин наступил, или после ужина – в отель, а там уже ничего не хочется.

Вот и сейчас, какой-то модный ресторан, единственный раз, когда мы ели вместе с другими туристами – с целой группой китайцев, все последующие приёмы жратвы вовнутрь происходили без свидетелей. В большинстве случаев наша зондеркоманда кушала вместе с нами (они всегда спрашивали на это разрешения, мы, как ни странно, всегда соглашались), еды то ведь на полк сделано, но иногда, когда присутствовали какие-то изыски, кушали отдельно – была специальная «гидская» еда. Нас же кормили едой адаптированной под изнеженный европейский желудок, но с местными пикантными особенностями.

В данном случае – дали каждому бурлящий котелок на живом огне, кучу ингредиентов, и сказали – варите себе суп. Ну мы стало быть и сварганили себе варево по их рецепту, естественно, вкусное, нажористое, и после него делать ничего не охота. Может они туда бром добавляли? По общепринятым признакам так то сразу и не понять, хотя, вероятно, это владивостокские гребешки действие брома нивелировали.



Ну стало быть после ужина нас, трёх молодых кабачков, доставили в нашу Янгакдо, гостиницу то бишь по-русски. Валялись, потом на морально-волевых решили подняться и осмотреть хотел. Пару раз нам за это время по каким-то совершенно левым поводам звонили гиды – проверить, не съебались ли мы из номера куда-нибудь, в город например. Спрашивают, хорошо ли мы себя чувствуем, что делать собираемся. Ну я заверил, что хорошо нам, мы после ужина живее всех живых, скоро побеги пустим, и спать будем.

Пошли обшаривать здание. Я вот обожаю шароёбиться по свеженькой гостинице – засунуть нос в каждую дыру, начиная от боулинга и сауны и заканчивая запасными выходами и складами грязного белья. Отель – это ж целый мир, он живёт по своим законам, они общие для всех гостиниц мира, и в то же время у каждой из них есть своё неповторимое своеобразие, что-то, что отличает её от тысяч собратьев. Будь то форма горничной или цвет стойки ресепшна, склад старых огнетушителей под лестницей или карта испанских колоний в Северной Америке в лифте. Ну вот, стало быть, пошли шляться и сейчас. Несмотря на гигантизм гостиницы, обошли её быстро, там всё просто и понятно, ну и стало быть поехали на 47 этаж – в ресторане покрутиться. Не видно, естественно ни фига, электричества то в городе уже нет, зато крутишься вместе с баром – относительно лифтов и лестницы.

На этой лестнице нас и перехватили наши запыхавшиеся гидши – а, вот вы где! Обыскались бедолаги по всей гостинице, что-то очень важное хотели сказать, жалко вот только что – забыл, наверное повторить в третий раз то, что подъём завтра в семь утра. Ну мы их пригласили посидеть с нами за столиком, наливайка за прайс, естественно, весьма скромный. Попили пивка, винца, дамы нейтрально поклевали морожаного, ну и всё, бурный день завершился. Шесть объектов, разбросанных по городу, седьмой за 60 вёрст от него, и в перерывах между ними мы ещё успели скушать собачку, сами сварить суп, теперь вот в ресторане повращались. Завтра надо ехать в горы – тоже всё-по скромному – ехать 100 с чем-то км, там осмотр музея подарков Луноликому, даже двух музеев, в каждом десятки тысяч подарков со всего мира, слава аллаху, нам покажут только самые лучшие, потом буддисткий монастырь, ну а опосля надо будет лезть в горы на водопады, всего то пять километров вверх по тропинке. И назад.

У меня начинает складываться впечатление, что такой насыщенной программой, вкупе с едой, конечно же , нас всячески пытаются отвлечь не только от крамолы, а даже от мысли о ней.

[Михаил Ш]

Ян, спасибо, очередной отчет как всегда неподражаем !)))))))) Может забегаю вперед, но Вы там тему про знаменитые значки с Ким Ир Сеном поднимали?

[Алина Юрьевна]

Masquerade, так вы в Музее подарков были?
Видели какой подарок Ким Чен Иру подарила Алла Пугачева

[Masquerade]

Спал безмятежно, и только мне приснилась моя тайная школьная любовь Катя Зубова, я как раз показывал ей свою коллекцию вкладышей от жвачки Турбо и вот-вот как бы невзначай во время волнующего показа должен коснуться своей рукой её плеча, у меня почти захватило дыхание, как сука звонок – надо идти на урок. Звонила Кенни – она нас каждое утро будила, мол, мальчики, город ждёт.

Фак. Катя Зубова со своим манящим плечиком осталась чёрти где, я оказался в тяжёлой реальности – на 39 этаже на острове посередине реки, и меня торопили – как обычно, программа долгая, действовать надо по блицкриговски. Мы втроём шмякнулись в автобус, наша зондеркоманда наверное уже около получаса мялась в холле, ожидая нашего светлого появления, но вот все шестеро в сборе, значит, можно в путь.

Было раннее утро, час пик, и мы стали свидетелями удивительной картины - пхеньянцы едут на работу. Картина яростно контрастировала по сравнению с тем, что наши глазки наблюдали вчера. А вчера двухмиллионный город был практически девственно чист – люди конечно ходят, но для такого мегаполиса их просто неприлично мало. Гигантские проспекты и огромные площади пусты – несколько бредущих человек просто терялись в их объёмах. Сейчас же всё было по-другому. Пхеньян напоминал огромный бурлящий муравейник. Из блочных домов один за другим выходили люди и дружными рядами шли к остановкам – здесь они выстраивались в организованные длинные очереди и ждали автобусов, а преимущественно троллейбусов, потому что нефти в стране ещё меньше чем электричества.



Всё это происходит под повсеместное звучание патриотических песен – машины с мегафонами установлены на многих перекрёстках, смысл песен хоть и непонятный, но по звучанию (оно такое бодренько-спортивное) ясно, что они призывают на трудовые подвиги, а ля «солнце, рассвет, китайцы на работу идут, горсточку риса, Мао портрет китайцы на работу несут». Регулярно доносится мощный рёв каких-то сирен, вероятно, предприятий. Слышал, что есть какая-то Самая Главная Сирена, она вроде как в полседьмого покрывает рёвом весь Пхеньян, мол надо вставать, парни, но я ни разу её не слышал, потому как каждый день приходил без задних ног и вставал не раньше полвосьмого, хотя гиды постоянно настаивали, что надо вставать в семь, дел то невпроворот.

Люди топают на работу отнюдь не с обречённым видом – бодренько так себе шагают, улыбаются, едут, перемещаются, грузятся, заходят в проходные предприятий – мы как раз на выезде из города проехали одно. Вообще, улицы города наполняются людьми лишь два раза в день – утром и вечером, когда люди идут на работу и едут с работы. Кушают все в столовых – они есть при каждом заводе, при каждом гос.учреждении. Единственный день, когда на улицы высыпают праздношатающиеся жители – это воскресенье, потому как в КНДР шестидневная рабочая неделя, в Яхве они вроде как не верят, и суббота – полноценный рабочий день. Потому что надо опираться на собственные силы. Отечество окружено врагами, кто работать то будет? Сразу после окончания рабочего дня, в районе семи-восьми часов, под завязки забиты все пивнухи, все гаштеты, оккупированы все парки. В гаштетах же сидят только мужчины – они общаются за жизнь, играют, пиво пьют, как я уже отметил, более чем пристойное.

Но семья для корейца – превыше всего. У меня такое скромное подозрение, что даже важнее Ким Чен Ира, семейные традиции в азиатском обществе основа всего мироздания и поэтому на эту сферу партия никогда не покушалась. И именно поэтому уже в девять часов все пивнухи пустеют и закрываются – мужчины спешат домой, к жёнам, к детям. Сами жёны и дети в пивнухах не появляются – это ваще полная дикость для общества. Нет, кирякнуть жёны конечно тоже изредка любят, но это необходимо делать только при муже.

В общем, хочу отметить всем вышесказанным, что корейцы – это не маленькие роботы, которые денно и нощно строят ядерные ракеты и бункеры, а обычные люди, которым не чуждо ничто человеческое. Работа отнимает подавляющее количество времени всех корейцев, но те крохи, что им остаются, они используют по полной, с головой окунаясь в семью – и счастливы.

Я как увидел такое зрелище, так и покой потерял. Мужики выходят из проходных и дружно топают в стоячки, как раз времён моей молодости, по всей нашей стране они назывались «стекляшками» - из-за гигантских стеклянных окон, там столики стоячие, они облеплены чуваками. Пиво пьют из гранёных кружок, чем то закусывают. Такая наливайка почти в каждом квартале. Бля, я хочу с ними. Очень. Об этом я не преминул сообщить Кенни. Ну та естественно сразу в отказ - программой не положено, времени нет, в общем старая песня про белого бычка. Но мы с парнями были настойчивы - мол жизни нет, если не увидим аутентичную пивнуху, ваще край, а то что ездили, что не ездили. Кенни, ты понимаешь, что пивнуха для русского алкаша святое. Да, мы алкаши и гордимся этим. ПИ-ВНУ-ХА. ПО-КА-ЖИ. В общем изо дня в день мы ныли одно и то же – пустите в пивнуху, давайте сходим, выброси ёлку, ну выброси ёлку, и скоро Кенни сдалась и сказала, что если мы будем хорошо себя вести, то так и быть, под конец она сделает нам такой подарок, и на свой страх и риск сводит нас в такую народную стоячку. Стоит ли говорить, что мы были мягче шёлка. И таки сходили, но это было уже в последний день поездки, так что несколько ниже по тексту.

А мы мчимся по плодородной долине Таэдона строго на север – в горы. Вот я всё время бубню себе под нос – расскажу потом, смотрите ниже, наверное, припарил уже, но опа, я обещания держу. Я обещал ранее рассказать про дороги, и я расскажу. Дороги – это вообще полный гротеск. Долины и горы, леса и поля, реки и озёра рассекают гигантские автострады, они прорубают рельеф, практически не считаясь с действительностью. До социализма в Корее почти не было путных дорог и Луноликий сказал – хорош, парни, завязываем. Всем строить дороги. И понастроили автострад европейского уровня, правда вот , покрытие несколько хромает – асфальт то совковый, трескается быстро. Но в целом мы везде жарили не ниже 120, а зачастую и 150-160, у меня возникло лёгкое подозрение, что это связано, помимо нашей насыщенной программы, также и с тем, чтобы мы ничего толком не сфотографировали.



Парадокс – широченные дороги, прямые, как стрела – а машины встречаются как правило дай бог раз в десять минут. Выглядит гротескно – ширине дорог позавидовали бы московские проспекты (в окрестностях столицы все дороги – минимум 7 полос в одну сторону), а траффик стремится к нулю. Объясняется всё просто – это необычный синтез гигантомании (в Корее самые лучшие и широкие дороги, чем где бы то ни было, потому что Корея самая... ну и далее по тексту) и наследия прошлого. Наследие заключается в том, что совсем недавно по этим дорогам ещё было кому ездить – русские поставляли и машины, и топливо для них, но крантик перекрылся, а у самой КНДР не оказалось ни того, ни другого.

Нефти нет вообще. Топливо закупается за границей за бешеную валюту, а валюты тоже нет. Всё горючее, что удаётся купить, находится под жёстким контролем государства и распределяется по талонам – соответственно, в основном для нужд этого самого государства. Частный автотранспорт присутствует, но его могут себе позволить только очень обеспеченные люди, то есть, опять-таки те же аппаратчики или военные. Практически все машины принадлежат народу то есть чиновники используют как правило исключительно государственные авто.

Автопарк трёх видов, собственно, как и почти в любой современной экс-соц стране с отсутствующим автопромом, только корейцы, как особо нуждающиеся, ушли в этом плане даже дальше Кубы, вдобавок они и постарше её будут. Первая, основная часть – это наши военные и поствоенные ГАЗы и ЗИЛы. Кажется, что окунулся во времена нашего голодного рубежа 40х-50х годов, те же знакомые силуэты кузовов, та же узнаваемая военная форма за баранками. Вторая, гораздо меньшая часть – это устаревшие иномарки из Европы и Японии, усиленно закупаемые всеми резко обедневшими соц и экс-соцстранами в 90е и наши родные современные нулевые. Это уже круто. Такие машины и раздают чиновникам, высшим армейским чинам и нам – туристам. Ну и третья часть – встречается наиболее редко – современные иномарки.

Эти закупаются (меняются на ресурсы) совсем уж в небольших объёмах. На таких ездят или самые что ни на есть тотальные крутышки, или обычные смертные, правда, если достались по случаю. Помнится, был сильный скандал, когда Ким Чен Иру дали баблища на еду во время недавнего голода, а он накупил новеньких мерсов. Правда, лично я это склонен относить к американской пропаганде. Видели пару раз в горах наши современные газельки и пазики – я разве что не крестился.

Ну а поскольку с бензином тотальная напряжёнка, то нет препятствий социалистической смекалке – будем ездить на дровах. Нет, это не паровозы и даже не паромобили. В кузова наших обычных ЗИЛов, которые когда то исправно служили армии на нашем же бензине, установлен газогенератор с печкой. В печке сжигаются дрова, образуется газ, он везёт машину. Этот вид транспорта – самый популярный вид передвижения по стране (к слову, в столицу такие дровяные машины не пущают). За таким фешенебельным авто идёт длиннющий шлейф дыма – тем и узнаваемо. Наверное, и в Пхеньян по этому же поводу таких гарных хлопцев не запускают.



В кузовах таких дровяных ЗИЛов и перемещается население. Перемещается – в принципе громко сказано, потому как ездят только военные и те, кому по делам. Просто так ездят мало, оно и понятно – работы то много, особо не разъездишься. Ну и вдобавок – просто так, бесцельно, по стране кататься нельзя. Республика поделена на 4000 с хреном округов, в каждом из них прописаны чуваки. Как правило, один округ – несколько соседних деревень. Чтобы поехать даже в соседний округ к родне – нужно получить в специальной конторе специальное разрешение на проезд. Не хочу сказать, что свобода передвижения ограничена, как я понял, разрешение дают свободно каждому, если он нормально обоснует цель своей поездки – будь то хоть в город за парой обуви. Просто государство должно быть в курсе о перемещениях своих подданных, иначе шож это за государство?



Да, к слову, в Пхеньян провинциалов не пускают, даже за парой обуви. Они имеют право въезжать в столицу только по государственным надобностям, по всем прочим – невозможно, ведь всем известно, что Пхеньян – не резиновый, а то панимаешь понаехали тут. Для этих, а также для ряда других целей, на всех крупнейших развязках, у всех въездов в города оборудованы блок-посты. Там обязан остановиться любой автотранспорт, и все перемещающиеся должны предъявить документы.

Кроме машин со специальными отметками-пропусками. Великий Руководитель резонно предположил, что малочисленным туристам не понравится, если их будут постоянно тормозить и обыскивать, и потому корейскому Интуристу – Рёхансе был дан полный карт-бланш. Поскольку эмблема данной конторы красовалась у нас по бортам и на лобовухе, то все посты мы пролетали со свистом, причём некоторые солдатики-постовые даже отдавали нам честь – так, для профилактики, мало ли кто едет.

И легчайшее дополнение к колоритной картине корейских трасс. Поскольку подавляющее большинство автопарка эээээ несколько устарело, то что логично, он постоянно ломается, и ездить категорически отказывается. В связи с чем к блок-постам, 14-полосным дорогам, грузовикам на дровах и новеньким правительственным тойотам добавляется следующая картина: на обочине стоит ЗИЛ, двигатель разбросан по кускам вокруг кабины (делается кап. ремонт), а многочисленная толпа автостопщиков (моряков, солдат, чиновников) стоит вокруг и даёт полезные советы. Естественно, стоит отметить тот факт, присущий для любой страны, выбравшей социалистический путь развития: несмотря на все но, несмотря на все невозможные обстоятельства – всё ездит, работает, фунциклирует.

В общем, корейские магистрали – это такой полный сюр, что я и решил посвятить ему столько своего яночкиного времени. Тем не менее, спешу напомнить, что касается нашего перемещения, то всё было просто на высшем уровне – быстро, комфортно, без напрягов. Просто у нас есть глаза и мы видим, что делается за пределами нашего баса - на дороге да на обочине.

Долго ли, коротко ли, мы через сотню вёрст по таким живописностям примчались в горы Мёхансан. Мёхан. Очень нравится мне это название. На душу ложится. Мёхан. А может быть это потому, что это одно из самых красивых мест на планете, что я видел.

Я вообще в жизни – спокойный человек. Я люблю мягкие, несколько суровые краски. Мне в общем то чужда буйная роскошь юга, может быть потому, что я вырос на севере, там, где заканчиваются покрытые мхом сопки и начинается ледяное море. Именно поэтому в плане природы мне гораздо более близки спокойные тона умеренных и северных широт, нежели пестрота тропиков. И именно здесь я нашёл себя. Я, в общем то, знал, что мне понравится. Мне всегда заочно нравились китайско-корейско-японские пейзажи с холмиками, покрытыми салатовой зеленью, с шустрой водичкой, со спокойными озёрами и, конечно, с морем.

Там, куда прибыл ваш покорный слуга, моря не было, зато было всё остальное. Горы Мёхан считаются самыми живописными на всём полуострове. Здесь берут начало десятки речек, чтобы потом слиться воедино и ворваться в Жёлтое (ой, пардон, Западное) море. Здесь было всё то, в чём я представлял себе природу Дальнего Востока – скалы с водопадами, а на них растёт множество изящных сосен.



Но прежде, чем добраться до этой красоты, нам нужно было осмотреть музеи подарков вождям, что обосновались у самого входа в ущелье. Это место – одно из самых укромных во всей Корее, оно труднодоступно, а с самолётов ничего не видно благодаря пышной зелени. Здесь испокон веков шифровались разного рода партизаны, повстанцы, недовольные, несогласные и тривиально всякие фрики и авантюристы. Здесь корейцы укрывались сначала от жестоких китайцев, потом от имперских японцев, и наконец от нехороших американцев.

Неудивительно, что именно здесь, в горах, после войны было построено одно из чудес современной КНДР - Музей Подарков. Здесь собраны многочисленные признаки любви и уважения Ким Ир Сену. Я надеюсь, что по прочтению моего мегасубъективного отчёта вы сформировали у себя в вашей милой головушке мнение, что Великий Товарищ – это типичный азиатский деспот, тиран и самодур. Нет, я считаю, что это был реальный чувак. Более того, большое количество людей со всего света считало так же. Естественно, немалое количество подарков-подношений – не более чем отмазка, но думается, большая часть сделана совершенно искренне – в конце концов, талантом человека, который смог стать Богом, можно только восхищаться. Да и подарков там уже без малого – 220 тысяч, не считая Ким Чен Ировских, их всего 55 тысяч, ну да Петька, твоё дело молодое, какие твои годы.

Называется музей скромно – Выставка Дружбы Между Народами. Постоянно восхваляется тот факт, что Луноликий не зажал себе подарки, хотя мог бы, а подарил их народу Кореи – отдал в музей. Здание надёжно спрятано в ущелье. Наземная часть выполнена из камня, стилизована под деревянную архитектуру эпохи легендарных Корё-Когурё (всегда путаю этих двух братов-акробатов)



По сравнению с подземной частью этот гигантский дворец – вообще ничто. Под землёй – бесчисленное количество залов и десятки километров подземных ходов. Залы заполнены тысячами подарков со всего света, начиная дарами от вождей племён пигмеев из Конго и заканчивая презентами президентов США и генсеков СССР.

К слову, во время осмотра (это было реально интересно) обратил внимание на тот факт, что чем ущербнее государство, тем богаче подарок оно дарит, прямо как человек, желающий скрыть свою ущербность. Нищие государства Африки дарят золотые троны, бриллиантовые посохи, карты Кореи из слоновой кости. Руководители скромных стран а ля Союз или Штаты, Австралия или Германия – в основном дарят мелкую хрень типа брелков, ручек, пепельниц. Зато с чувственными лаконичными надписями, из серии «Товарищу Ким Ир Сену от меня», это в отличие от подарков гигантских азиатских стран, которые серебром чеканят вязь а ля «властителю времён, всемогущему вождю от священного правителя, носителя истинной веры, Великой арабской республики Йемен», ну и тому подобное. Каждый самоутверждается, как умеет.

Фотографировать дворец и окрестности запретили. У входа стоят автоматчики – охраняют пятитонную дверь. Разрешили лишь фотографировать виды из самого дворца – чудесные горы. При входе стоит огромная статуя Луноликого – каждый кореец при входе к ней подходит и кланяется. Нас не обязали. Пошарились по нескольким залам, потом нас повели длиннющими коридорами к самым зачётным подаркам, в основном они сделаны вождями нашей страны – это и бронированные авто, и вагоны-люкс. Попали вагоны люкс просто, по-нашему, по-советски – сначала загрузили вагоны (1977 год – дата постройки этого монстра), потом достроили здание.



Наверное, многие бы при виде вагонов приобщились к высокому, из серии это ж сам Сталин, аж Ким Ир Сену, собственноручно, это ж надо, а, но я почему то обратил внимание на то, что в вагоне-люкс оказался толчок класса «дыра в земле», никакого унитаза. Как же он жил то, бедненький... хотя, может быть, партизанская ментальность отвергает унитазы по определению.

Под ногами постоянно носились тысячи пионеров – их свозят сюда автобусами со всей Кореи, только они почему то больше не на подарки смотрели, а на нас. Из какого-то зала, где им давали лекцию, нас даже пришлось увести – мешались мы. Апогеем феерии стало демонстрирование огромного зала, где сцена детально воспроизводит священный для всех корейцев рельеф горы Пэкту, а посреди рельефа стоит ОН... ВЕЛИКИЙ... действительно, как живой... восковая фигура, которая делалась несколько лет крутыми китайскими спецами. Ну параллельно все корейцы и ей кланяются, включая пионерию.

В музее в целом было зачетно – помимо всякой швали встречались настоящие шедевры – серебряные Калашниковы, карта мира, сделанная из миллионов ракушек, или подарок КНА своему главнокомандующему на 80-летие, это был 1992год. Весь этот самый год Корейская Народная Армия, каждый солдатик, занимался очень важным делом – ловил бабочек по всей стране. И наловили их 4,5 миллиона, из них выложили мозаику, назвали «Беззаветная Вера Солдата» и подарили плачущему от умиления Вождю.

Нас, в общем то, пощадили – показали лишь самые крутые подарки, а не водили по сотням залов. Далее нас вывели на крытую веранду дворца, откуда открывался потрясающий вид на горы и речушку, где напоили чайком. Здесь же нам торжественно вручили книгу отзывов почётных гостей – мол, напишите что-нибудь. К слову, надо отметить, оный дворец по сравнению с другими объектами очень оживлённый объект – кучи народу, причём не только местного. Ходит немалое количество туристов, как оказалось, это была делегация южнокорейских велосипедистов, которых сюда пустили в знак мира. Мы с ними потом ещё не раз пересекались. Здесь же ошивались коммерс из Южно-Сахалинска и его жена. Не хватало только батюшек, которых мы потеряли ещё вчера утром на месте рождения Великого Вождя.

Отказывать в написании отзыва неудобно – просят не только наши дамы, но и вся местная музейная публика. Сашенька сослался на отсутствие литературного дара. Я прикинулся пьяным в жопу. Пришлось отдуваться Лёшеньке. И он родил великий креатив. Поднавтыкавшийся в корейской реальности Лёшенька так и сыпал фразами вроде «трудолюбивый корейский народ, вооружённый идеями чучхе и поддерживаемый руководством Великого Вождя Товарища Ким Ир Сена и Руководителя Ким Чен Ира способен превратить свою страну в цветущий сад» - дословно. Ну и подписали этот пафос скромным «Представители г. Ярославль, Россия – Лёха, Санёк и Янчик» За процессом написания наблюдало человек пять. Кенни тут же перевела нашу запись в этом же талмуде на корейский. С этого перевода кинулись делать копии ещё пара музейных работников.



Триумф был полным. Кенни сияла, как рождественская ёлка, горделиво посматривая на других гидов. Мол вот, какие у меня подопечные, не какая-то там хуйня южнокорейская. Мы улыбались и так же скромно сияли, а потом потихонечку направились к выходу. Напротив музея подарков Ким Ир Сену стоял более скромный музей подарков Ким Чен Иру. Это прямо как пирамиды в Египте – если фараон крутой, то и пирамида крутая. Если сынок этого фараона – то полажовее.

Впрочем, над землёй тоже оказался лишь павильон – а в глубину уходят километры коридоров и шахт. Внутри всё очень похоже на музей дружбы народов, он же музей подарков. Разве что всё помоложе и с ещё большим жополизством – так, появилось множество подарков от руководителей российских компаний, которые хотели бы иметь или уже имеют в республике свои интересы. А ля «Солнцу XXI века Великому Руководителю Ким Чен Иру от президента Хабаровской Лесопромышленной палаты. С надеждой на длительное сотрудничество»

Кимирсеновские авто и вагоны были не в пример круче. Ну да ладно, долго мы там не тёрлись – у нас же график. Мчимся в буддистский монастырь – он, в общем то, через дорогу. Эта обитель – одна из религиозных святынь всего Корейского полуострова. Несмотря на яростные американские бомбёжки (в ущелье же было много хитрых партизан), часть святынь 14-15 веков уцелела, включая уникальные пагоды, а те, что не уцелели, были детально восстановлены по приказу Его. Вообще, отношение к религии более чем терпимое – один хрен в неё почти никто не верит. Буддистов никогда не преследовали, множество монастырей не было закрыто, некоторые из них лично патронировал Он.

Великие из величайших, вроде того, где мы сейчас находимся – восстанавливались и тщательно опекались. Вот и видим мы сейчас уникальный шедевр деревянного зодчества, исполненный пять столетий назад. Я не самый яростный фанат буддисткой архитектуры, но тут даже я проникся духом времени. Монастырь просто как с иголочки, нигде ни сориночки, на наших глазах монахи выметают каждую иголочку. Побродили между пагод, прошли в один из храмов, предварительно сняв лапти. Монаху, сидящему у входа, однозначно было класть и на делегацию в целом, и на нас в частности, люблю таких.



Естественно, в совершенно тотальный экстаз меня привела географическая карта Кореи, в виде выстриженного куста. Очень захотелось её каким-то образом захомячить и оставить у себя, у сердца. Карт из кустов я доселе не видел и думаю увижу не скоро. Контур был настолько детальным, что угадывались не только основные очертания полуострова, но и остров Чеджудо – крупнейший у берегов страны, правда, сейчас он в составе южан.



К месту будет сказано, карты КНДР вы никогда не найдёте. Страна везде обозначена полностью, весь полуостров – как Корея, а не как КНДР. Географически народ считает себя одним целым, причём не только северяне, но и южане, и всегда рисует свою страну на карте целиком, а то, что другая часть полуострова де юре не является частью государства – считают временным недоразумением, причём опять-таки обе стороны.

Вообще, разделение на две Кореи – это реально великая трагедия одного народа, который стал заложников обстоятельств и собственной безалаберности. Соответственно именно как к трагедии и относятся обе стороны к демаркационной линии посередине их полуострова. Разделёнными этой невидимой чертой стали миллионы родных.

И те, и другие всё время верили, и сейчас верят в то, что Корея рано или поздно снова станет единой, с обеих сторон постоянно предлагаются варианты типа конфедерации, унии, и тому подобных прожектов, но пока все они были обречены на провал – слишком сильна разница между экономико-политическим строем двух стран. Пожалуй, более гротескного на Земле не найти. Каждая сторона клеймит другую в нежелании идти на компромисс, а страдают то как обычно рядовые люди, которые вот уже полвека чувствуют себя полунацией, полународом.

Но за последнее время прогресс налицо – политика КНДР в отношнии Сеула становится всё более мягкой. Только в этом году было допущено множество южнокорейских делегаций, что ранее не было возможным в принципе, восстановили железную дорогу, оборванную пятьдесят лет назад, пустили пробный поезд. Взошли робкие побеги экономического сотрудничества – в Пхеньяне начали собирать и продавать Дэу. К слову, единственная реклама в Северной Корее – это реклама как раз этой совместной автомашины, называется она вроде «Свисток». Видел несколько щитов в центре столицы. Других реклам естественно нет.

Так и живут потихоньку. Каждый считает себя единственно правильной Кореей, при этом с грустью смотрит на другую часть полуострова, ощущает себя человеком, у которого отобрали брата, рисует на карте своё государство с учётом территории соседа, и мечтает о том, что когда-нибудь они снова будут вместе.

[Masquerade]

Михаил Ш
спасибо) да, о значках я писал в самом начале повествования

Алина Юрьевна

Нет, я не обратил внимания на подарок Пугачёвой... расскажите, интересно)

[Михаил Ш]

Ян, я наверное не правильно сформулировал вопрос - достать его не удалось? Просто на фото, где Вы супчик варите на футболке нечто похожее на заветный значек)))) Вообще, за такой отзыв в музее могли бы и поощрить))))))). Кенни то точно медаль заработала).

[Masquerade]

Михаил Ш

не удалось...на футболках же у нас значки в виде флага КНДР
мы конечно спрашивали - сказали невозможно

[matvey]

Читал про Кубу и плакал от умиления. Корея по круче будет. Хотя не знаю хотел бы я сюда. Правда два персональных гида + водитель с машиной. Еще бы пару автоматчиков на подножки, было бы изумительно.
Давай дальше

[Masquerade]

matvey

по сравнению с Кубой отчёт такой... более серьёзный что ли, он мне кажется менее юморным... отчёт по Кубе - как и эта страна, из серии ай-яй-яй, я распиздяй

тут особо не развернёшься, потому и кажется мне корейский отчёт... более сухим что ли, но очень информативным

[Алексей_Москва]

потому и кажется мне корейский отчёт... более сухим что ли

Однако ждём продолжения по-любому)))

[El Baklan]

Прошу занести в протокол - аффтар жжот!!!! Причём самым что ни на есть аццким агнимётом!
Ян Саныч, ну и сколько ж вам заплатили проклятые коммунисты за подрыв турецкого народного хозяйства? Или за внепрограммную собаку стараетесь, отрабатываете?
Да знаете ли Вы, мущщина, что если ваш, с позволения сказать, отчёт прогнать в Комсомолке, то назавтра же из снятых с Анталии Ил-86 можно будет формировать чартерную цепочку на Пхеньян? И туры на майские разойдуцца к концу ноября???
Нельзя же так... глаголом жечь сердца лохофф... Пошёл читать про вашу Кубу!

[Stamper]

по сравнению с Кубой отчёт такой... более серьёзный что ли, он мне кажется менее юморным... отчёт по Кубе - как и эта страна, из серии ай-яй-яй, я распиздяй

тут особо не развернёшься, потому и кажется мне корейский отчёт... более сухим что ли, но очень информативным

Не соглашусь с тобой. Я твои отчеты начал читать с Кореи (кста, как и все с нетерпением жду продолжения ), сейчас вот Кубу читаю. Не могу сказать, что Корея более сухая или менее веселая. ИМХО отличный отчет. И что важно (по крайней мере для меня) после его прочтения эту страну хочется посетить

[Masquerade]

Трапезу свою скоромную мы отпотчевали в трехзвездочной местной гостинице Интурист (естественно, она имеет какое-то ужасающее ямбно-хорейное корейское название), она как раз затерялась среди отрогов гор. Вот если бы мы взяли тур на 10 или на 14 дней, то мы бы в ней остались ночевать и скакали бы по окрестным склонам як косули на день больше. Но мы мудро пробыли в КНДР 7 дней – это в самый раз, чтобы въехать во все темы. Я просто не представляю, что там можно в таком режиме делать 10 дней, этож можно старшую гидшу мамой начать называть, а водителя-майора – папенькой. Ну а через 14 дней однозначно начнёшь кланяться статуям Ким Ир Сена и начать рвать волосы у себя на груди, что не открывал его труды про чучхе до этой поездки.

Но дней было всего семь, поэтому по горам скакать пришлось лишь пару-тройку часиков. В один из рукавов ущелья ведёт узкая дорога, где даже двум машинам не разминуться – нам пришлось пропускать грёбаных южнокорейских велосипедистов – они у нас под ногам почти всю поездку путались, только последний день прошёл в спокойствии – они наконец отбыли назад в своё капиталистическое царство террора.

А потом и машинке нельзя проехать – крутые склоны, но оно и верно, горы – они на то и горы, чтобы на них забираться. Наверх ведёт узкая козья тропка, представляющая из себя тысячи ступенек, выбитых в скалах, множества мостиков через бурный поток, лестниц, канатов. В общем, семейные спортивные шоу отдыхают, я хоть телек и использую исключительно в режиме ДВД, но пару раз в гостях был, заставляли телевизер смотреть, и я видал такие шоу – там всякие папы-пузаны со своими жёнами (у них ещё такой крашеный хвостик а ля «молодость, вернись, я всё прощу») и своими полубезумными детишками бегают наперегонки с такой же диковатой зондеркомандой, только из соседнего раёна Западное Новоебенёво. Ну вот, сейчас в роли «Делай с нами, делай как мы, делай лучше нас» должны были выступить мы, и теперь, когда этот спурт позади, уверен – мы сделаем любых этих дутых чемпиёнов из телевизеру.

Кенни втихаря где-то переоделась в лазальную одежду, до этого она импозантно везде цокала на шпильках, вгоняя в краску молоденьких солдатиков, и сейчас сидела, обреченно заглядывая в своё будущее. Лазала она наверх уже не раз, отлично знала, что ей предстоит, но долг есть долг. Вторая Мадам изначально туда и не собиралась – не тот возраст, да и страдала она какой-то неведомой мне болезнью. Ну мы конечно по джентельменски предложили Кенни не залезать с нами, мол, посидите тут напару, покурите внизу, анекдоты наконец с водителем потравите про Ким Чен Ира, но та отмела такую версию напрочь. Тогда мы уже были у неё в доверии, она скорее всего и не предполагала, что мы куда-нибудь неожиданно удерём по отвесным склонам из этого ущелья, как горные козлы, но ведь гиды несут ответственность головой перед партией также и за сохранность здоровья малочисленного туристического поголовья.

У первого маленького водопадика оставили тосковать прикручинившуюся Мадам. Водитель сторожил свою ненаглядную Тойоту ещё ниже по склону. Так что наверх с нами полезла только Кенни, матерясь и чертыхаясь неизвестными мне проклятиями. Вдобавок сверху стал спускаться многочисленный выводок южнокорейской велосипедистской делегации, а дорожка то узенькая, на одного человека. Пришлось пережидать минут пятнадцать в каком-то углублении в скале, пока эти малохольные сползут.

Надо отметить тот факт, что солнце палило яростно, наверх лезть было жарко, ну мы естественно по старой доброй отечественной традиции поскидывали верхнюю часть одежды, так всегда русские добры молодцы поступают, когда железо там куют, или дерутся, или в корейские горы карабкаются. Обнажили мы стало быть торсы, а Кенни так засмущалась, покраснела девочка бедненькая, глазки от нас свои милые раскосенькие отводит, в общем, тушуется так, как будто мы не майки сняли, а элегантно достали из-за пазухи немецкий диск «Рождённые сношаться-4» и предложили коллективно вечером посмотреть.

Спросили, мол что такое, непринято что ли, она сказала ну типа да, корейские мужчины никогда на людях не раздеваются, но поскольку вы иностранные идиоты, то вам можно. Ну мы её заверили, что мол никакой похабщины в своих действиях не несём, это же реально практично – и ветерок обдувает, и прохладнее, и солнце приятно ласкает, ну в общем, испытываем ощущения, знакомые каждому русскому, который по майскому утру залезает в корейские горы Мёхансан на водопады. Она свыклась. И тут сверху ползут эти южнокорейцы. Вроде пораспущеннее должны быть под тлетворным влиянием Запада то, а женщины всё равно глазки в пол, ну то есть в скалу, тупят, но косятся, бестии, всё равно косятся. Там вдобавок проходить надо в узком месте практически в притирку – дамы очень тушевались, а вот мужчины все улыбались, пытались о чём-то с нами заговорить на неведомом нам райском языке. Некоторые спрашивали нас на добротном аглицком, откуда мы, ну мы вступали в мелкие диалоги.



Парочка с нами сфотографировалась с нами в обнимку из серии «Сеул-Москва – пхай-пхай». Кенни стояла с нами красная как самовар, готовый лопнуть. Наконец выпалила мне – не разговаривайте с ними! Я – а что ж так, золотце? Она сказала, что это же южнокорейцы,тем более много журналистов, чёрт знает что потом там у себя в царстве зла понапишут. Ну я так и представил себе подписи в утренней южнокорейской прессе под моей фоткой, где мне субтильный журналистик жмёт лапу: «Нашему отважному спецкорру чудом удалось прорваться в горы КНДР, где он и спас этих нескольких русских рабов, которые собирали коммунистам танки». Или: «Этот здоровенный русский Иван плачет от счастья, увидев перед собой свободного человека впервые за многие годы». Вдобавок Кенни очень злилась на то, что мы говорим на инглише, которого она не понимает, а вдруг там чё, может шифровку передают.

Ну да ладно, вереница пеших велосипедистиков проползла, и мы попыхтели дальше. Тропинка проходит над изумительной красоты водопадами и уникальными ландшафтами – ни один фотоаппарат не способен передать этого восхитительного места, впрочем, как и обычно. На ключевых точках были обустроены беседки для отдыха – оттуда открываются потрясающие виды на долину, там оборудованы лавочки, можно посидеть, передохнуть, подумать о Ким Ир Сене. Кстати, чтоб не забывали – его цитаты выбиты на самых видных скалах.



Атмосфера, если только не лезть наверх, а наблюдать за окружающей тебя действительностью в состоянии покоя, располагает к умиротворению и лирике. Теперь понимаешь, что японские хокку и танка – это отнюдь не галлюциногенные моллюски и не трава, а вот такая вот как раз природа. Вот и лезет в голову всякое.

Вода живёт, трава зелена, и я доволен всем
Но Ким Чен Ира нет в раю моём, о нет тебя мой ангел
Примчись же друг ко мне на поезде своём в броне



В первой же такой беседке Кенни выбросила белый флаг и робко сказала что-то типа «ну посмотрели и будет, может назад?». Но мы то уже начали поднавтыкиваться и знали, что по программе надо долезть до вершины горы – там выбита самая красивая цитата. - Нет-нет, ни в коем случае – заверили мы нашу запыхавшуюся девочку. - Мы лезем дальше. А ты можешь отдохнуть здесь, мы скоро вернёмся, минут через десять.



Как я уже отметил, Кенни к тому моменту уже вроде убедилась в том, что мы всего лишь три безалаберных русских придурка, и зла Родине причинить не можем. И вероятность того, что как только мы скроемся от неё за соседней скалой, мы покажем своё истинное лицо (над нами тут же пролетает самолёт с белыми звёздами, сбрасывает нам груз, мы берём в руки автоматы УЗИ, экипировку, ботинки-кошки и уходим в горы партизанить, подрывая военные эшелоны), так вот, вероятность этого была в её глазах крайне низка. Поэтому она махнула рукой, сказала, идите, только не долго, и не ёбнетесь главное.



Ну мы бодренько и поскакали, вернее, бодренько поскакали резвые спартанцы Сашенька и Лёшенька, а я пёр в гору скорее как тяжёлый локомотив, пыхтя, сопя, но упорно и целеустремлённо, сметая всё на своём пути. Жаль, южнокорейцев на моей колее больше не попалось. Они все дошли лишь до первой беседки и повернули назад, салажата. Тропинка выше становилась всё закрученнее. Появились верёвочные мостики через бурный поток, ступеньки местами стали пропадать – приходилось карабкаться. В одном месте каменотёсам не удалось обойти огромную глыбу, упавшую на тропу, так что единственная возможность была проползти под этой глыбой на коленях, что мы и проделали. К третьей беседке со всех текло как с Майка Тайсона после восьмого раунда, людей на тропинке больше не наблюдалось, поэтому после маек поснимали и штаны тоже. Кенни если бы увидела наверное вообще бы в обморок упала.

Искупались в небольшом прудике, который образовался перед очередным водопадом, и полезли дальше. Наконец, у четвёртой беседки, а проползли на мой взгляд наверх около двух километров, силы иссякли, да и думалось нам , что цели мы достигли – наикрасивейшего двойного водопада «Бизон» - это для непонятливых тупых алеманов написали рядом с кучей иероглифов по английски. Пока ваш покорный целеустремлённый паровоз выпускал пар на камешке у водопада, два спартанца полезли под сам водопад. Вода холодная, но не критичная, место напоминает съёмки какой-нибудь эротической мелодрамы а ля «Я, она и необитаемый остров». Там очень красиво.



Выше тропинка продолжалась, но туда мы не полезли, потому как уже сами сильно умудохались, беседок выше видно не было, а самое главное, вместо обещанных 10 минут скрылись от кенниных очей на целых полчаса, и та, вероятно, уже вызывает спецназ. Чтобы не шокировать девочку, оделись и начали спуск, который оказался не легче подъёма. Наконец увидели Кенни далеко внизу в первой беседке – она нервно шагала из угла в угол и кусала ногти, а когда нас увидела, начала так радостно прыгать и махать руками, как это делает человек после нескольких лет проживания на острове и увидевший на горизонте корабль.



Совсем далеко внизу мадам тоже нервничала,поджидая нас – в общей сложности мы там лазали часа два-три. Ещё ниже нервничал майор в своей Тойоте. Какого же было наше разочарование, когда мы увидели карту всего каскада – оказывается, выше «Бизона» было ещё как минимум два больших водопада и мы преодолели максимум две трети всего маршрута. Да, в общем то, Кенни, изящную леди из интеллигентной семьи, можно понять в её отказе лезть выше – ведь она уже несколько раз забиралась на вершине и знала какого это.



После спуска ноги у всех гудели, текло уже не как с Тайсона после восьмого раунда, а как с Валуева после одиннадцатого. Но лично мне такие нагрузки только нравятся, после них такой нереальный кайф, организм благодарит своего хозяина, типа спасибо, о великий раджа, не всё тебе пиво жрать.

Поехали вниз, в долину и затем вообще из гор. В ущелье очень много пионерлагерей и домов отдыха – мы постоянно шугали непуганных диких пионеров, регулярно перебегавших дорогу. Кстати, к слову о детях – можно добавить ещё один аспект в тему к корейским дорогам: их обочины (дорог, не детей) украшены разного рода забавными фигурками – зайчиков, медвежат, оленят, октябрят. Бывают деревянные, бывают гипсовые, очень симпатичные и вдобавок выполняют практическую функцию – указывают расстояние до того или иного места, показывают отворот или остановку, предупреждают об опасном участке дороги.

На выезде из ущелья находится крупный город, первый и последний раз заметил пассажирский поезд – в качестве локомотива обычный тепловоз, вагоны наши. Приехали ближе к вечерку в Пхеньян, бензин после таких перегонов подошёл к концу, поехали заправляться, кстати, ни одной заправки мы на дорогах так и не видели, вот и сейчас нас высадили, а наш майор завернул в какой-то хитро укрытый двор. На а чтобы дорогие гости не грустили на обочине, совершенно случайно рядом оказался валютный магазин – аналог нашей «Берёзки». В нём отовариваются иностранцы и те местные полубоги, у которых неведомыми путями оказалась на руках валюта.

Вот где типичный образец показушности. Продавцы – все красавицы, больше такого количества нигде не видели, стоят все во фронт, улыбаются. Разве что не машут. Товаров – изобилие, представлены все лучшие образцы корейской промышленности, в основном текстильной и пищевой, всякие агрегаты посерьёзнее, вроде больших телевизоров и довольно современной выглядящей мебели – китайские. Большой выбор текстиля, в основном женского. Но несмотря на выбор, носков моего размера (46 обувь) не оказалось, ибо максимальный размер в Корее – 43, и то его обладатели считаются амбалами.

Закупились по мелочи – табачный король затарился корейскими сигаретами себе в коллекцию, Лёша набрал себе местных настоек, там змеи внутри плавают, я по-простому взял себе две бутылки красненького, корейского вина я больше нигде в КНДР не видел, ибо это абсолютно не винодельческая страна и вино что логично крайне чуваки там мало употребляют, ибо виноград почти не растёт, да собственно, и нахер он нужен, этот виноград, когда на его месте можно рис посадить. Одну бутылку я выпил дома с девушкой, оказалось нефонтанным, кислым, на любителя в общем, ну а вторая бутылка и на данный момент, спустя полгода, стоит в баре, я планирую продать её на аукционе Сотби в Лондоне за круглую сумму.



Парни всё шипели мне, мол фоткай скорее красивых бап, больше столько никогда здесь не увидим, но я что-то затупил и фоткал ломящиеся от изобилия витрины. Данный факт заставит нас перед отъездом сюда вернуться доделать фотосессию. Ну а пока мы купили пивка по мелочи, я попытался ненавязчиво отчислиться в соседний двор, посмотреть как там вообще люди без меня, остальные то как раз все были в магазе, но тут же был перехвачен бдительной мадам, а тут и майор подоспел, он заправил бак под завязку, радовался, улыбался, ну мы и поехали дальше.

Поехали естественно опять жрать. Наверное, они обратили внимание, что мы сильно взбодрились после лазанья по горам то, полны энергии и желания творить, ну и порешили нас опять превратить в мирных тыкв. Ресторан был на берегу реки, достаточно живописный, мы сидим как всегда в гордом одиночестве в большом зале, обслуживает нас официанток семь наверное. И так чувствуешь себя как хрен знает кто, а тут ещё официантки, после того как накрыли стол, пошли на сцену петь для нас и плясать. Играют на синтезаторе и ещё на каком-то дьявольском агрегате, на Ионике какой-то, впрочем, я все непонятные мне музыкальные агрегаты называю Ионика. Поют, нам иногда переводят, что-то про цветочки, летящих журавлей, в общем, какая-то идиллия просто. На телевизоре в углу сменяющиеся кадры корейской природы. Мы хлопаем, девушкам приятно.

Во время третьего и последнего исполнения на самом ключевом моменте песни произошёл казус, крайне характерный для всей страны – выключилось электричество. Хрюкнул и замолк синтезатор, захрипел и отдал концы микрофон в руках у певицы. Блин, им всем стыдно, наши сопровождающие уткнулись в тарелки и молчат, девушки на сцене подрасстроились, ну а мы то так вообще готовы под землю провалиться или сползти из-за стульев на пол и утечь в близкий Таэдон. Но слава Богу (ну или кому там - Ким Чен Иру), тут же питание было восстановлено и песенку они допели.

С такого горя мы решили нажраться в баре в холле нашей гостиницы. Гиды вроде тоже после горных пертурбаций отдыхали, я их заверил, что если пивных алкоголиков, вроде меня, тем более русских, посадить в тёплый бар, рядом с крантиком для пива, да с рыбкой, то надо быть полным дураком, чтобы свалить в ночь, в незнакомый город. Ну стало быть Кенни нас в баре усадила, дала какие-то рекомендации бармену, и ушла спать, ну и в итоге мы у барной стоечки и замахнули четыре кружечки. Ну мы – это конечно громко сказано, так как бедолага Саша же временно не пьёт, ну да он привычный, а я же отличненько впервые заценил корейский нефильтрованный разлив, свтеленький. На мой взгляд, не уступает ни чешскому, ни немецкому аналогичному сорту. Вяленая морская рыбка - традиционная местная закуска (какое совпадение) так же заслуживает похвал – посол нетрадиционный, грызть приятно.



По дороге из гор Мёхансан мы в басе мило болтали с Кенни (после того, как мы не скрылись в горах с автоматами, доверие с её стороны стало полным), мы всё восхищались гостеприимством и сервисом принимающей стороны (а это действительно правда), разговаривали о бытовой стороне жизни среднего корейца. Спрашивали о том, сколько детей в семьях (как правило, от двух до четырёх, в Пхеньяне меньше, в сёлах естественно больше), когда женятся итд. Отвечу самым любопытным – женятся они ближе к тридцатнику, ибо нужно выучиться, работу нормальную получить, прибарахлиться для семейной жизни. Несмотря на то, что коммунизм как известно провозглашает равноправие полов, и оно реально отображается на жизни общества, в семье всё равно главный мужчина. Зачастую несмотря на то, что денег в дом муж и жена приносят поровну (а это очень часто так), во всех вопросах решения всё равно принимает муж.

Секс до брака практически невозможен – его могут себе позволить только самые мега-продвинутые ребятишки, таких крайне мало. Кенни замужем ещё не была, и в свои 25 лет тоже всё ждала своего ненаглядного. Становились понятны её игривые жесты в нашем отношении – пощипывания, потрагивания, хихиканья смущение от того, когда мы раздеваемся и бегаем полунагие по номерам или там горам – на выбор. Так у нас обычно девочки себя в восьмом-девятом классе ведут, ой, Вова, ну и шалун же ты, вот тебя, шлёп-шлёп, хи-хи-хи. Особо чувственно общалась Кенни с Сашей – он во-первых и сидел сразу за ней в нашем автобусике, и общался с ней больше всех из нас, да и вообще он мачо-мучачо, вон какой патлатый и небритый. Под конец вояжа она аж спала у него на плече.

Естественно, никаких «таких» (под словом «таких» каждый пусть понимает что хочет в меру своей разнузданности) действий в её отношении, да и вообще в адрес кого бы то ни было мы не позволяли, хотя в адрес кого ещё хоть там позволять то – нет же никого, от всех оградили, демоны, да и не нужно лично мне это было, дома ждали возвращения НЕблудного сына. Ну мы стало быть спрашиваем, мол Кенни, ну с вами то всё ясно – секс до брака нельзя и всё такое, ждёте до 30 лет, а потом как понеслась душа в рай. А вот мы иностранцы, у нас там на Родине знаешь какой бордель творится, совершенно другие нравы. А вот если мы начнём знакомиться с местными девушками, они как отнесутся, будут рады или как? Под словом «рады» пусть опять-таки думает всё в меру своей тынцтынцтынц

Ну Кенни конечно улыбу давит, из серии гы-гы-гы, кто ж вам дурачки даст знакомиться то, даже если вас отпустить, от вас же побегут все в разные стороны как от чумы, но сама дипломатично отвечает: - мы, корейцы, очень консервативны в вопросе отношений. Хотя, конечно, если понравитесь друг другу – возможно всё. И добавляет: но это корейцы. В отеле вы можете познакомиться с иностранками. Мы учли этот вопрос.

Мы, заинтересованно подняв бровки: какой вопрос? Что учли? Кто это мы?
Кенни начинает подробно рассказывать, что при нашем отеле живут девушки, количеством около трёх, китайки, они то мол, и общаются с иностранцами. Ну-ка ну-ка, нутром чувствуем мы жареное и крутим Кенни дальше. И что они делают, эти живущие при отеле китайки-иностранки?

- Они могут придти в ваш номер – говорит нам наша проказница.
- А что в номере они делают? Зачем они приходят? - широко раскрываем голубые невинные глаза мы.
- Они дарят мужчинам радость – спокойно говорит нам наша интеллигентная шалунишка.

Опа-па! Вот так номер! В КНДР есть проституция! Да ещё и легализованная на уровне государства! Пусть только при отеле для иностранцев, и пусть их только трое, может быть, на всю страну, но как говорится, главное – прецендент! И вдобавок новый божественный термин в копилку определений жриц любви, ночных бабочек, фей, и много ещё кого. Женщины, дарящие мужчине радость, гы-гы-гы, да, это реально по-корейски, по социалистически. Вроде и нейтрально, зато всё предельно ясно, всё в точку.

Ну мы стало быть продолжаем: мол, а где глянуть то на это восьмое чудо света? Ты не подумай, что мы хотим радость, мы ни-ни, мы сами себе радость, нам бы только глянуть одним глазочком, вот хоть чуть-чуточку, так интересно! Это кстати было истиной. Ну Кенни и отвечает – внизу посмотрите, в казино, там наверное, я то мол особо не интересуюсь, но если вы захотите, то скажете мне, я позвоню куда надо, они к вам в номер придут.

Вот шыло. Открытия следовали одно за другим. В своём желании угодить гостям и параллельно срубить капустки органы фарцуют китайскими проститутками через гидов Интуриста, тем самых невольно превращая их в сутенёров! А самое главное – так всё невинно, причём искренне невинно, никаких проститутка-сутенёр, они наверняка и слов то таких не знают, а так, женщины, дарящие радость, да я позвонить могу, ведь всё у нас - для вас. Класс. Я вообще восхитился красотой ситуации.

Ну в общем любопытство взяло верх и мы после посиделок в баре попёрлись в казино высматривать этих самых дарящих радость. Интерес так и грыз изнутри, какие они, проститутки в Северной Корее? Во что одеты? Как выглядят? А они со значком Ким Ир Сена работают или без? В общем, от нетерпения разве что не подпрыгивали. Но облом. В пустом казино лишь пара каких-то солидных китайцев дулась в какую-то неведомую мне игру, отдавая крупье банкноты юаней, одну за другой.

Лишь перед самым отъездом мы заметили на ресепшене двоих совершенно выбивавшихся из толпы китайских туристов и туристок девушек, они даже были накрашены, но уточнять у них, дарят ли они тут радость или так, плюшками сидят балуются, мы тривиально постеснялись, даже нам не чуждо ничего человеческое.

Ну а пока – мы пропустили ещё пивка в баре, посмотрели на малочисленных туристов, коротающих вечер там же, это была небольшая группа немцев, несколько тус китайцев, всё остальное – южнокорейские велосипедисты, ну и пошли спать, завтра очередной весёлый день – надо выселяться из отеля, ехать через всю страну на Японское, тьфу, простите, чтоб меня, Восточное, море, в город-порт Вонсан, и тусить пару дней там.

[Алина Юрьевна]

Обратите внимание на слова Masquerade,что в КНДР работают (это действительно так) китайские проститутки, своими женщинами северные корейцы не торгуют , в отличии от российских мужчин.


Masquerade, отвечаю на ваш вопрос, про Аллу Пугачеву, в Дворце подарков имеется подарок Ким Чен Иру от Аллы Пугачевой- это набор портретов ее мужа Киркорова в разных вариациях, очень забавно смотрится.

[thodin]

в КНДР работают (это действительно так) китайские проститутки, своими женщинами северные корейцы не торгуют , в отличии от российских мужчин.
И мужчинами своими тоже не
торгуют, я когда в первый раз была в КНДР, я спросила, можно ли мне прислать мужчину? я заплачу ему.

Алина, Вы и сюда со своей пропагандой добрались?
Вероятно с Вами мужчины даже за деньги уже не хотят, ибо Вы вместо оргазма начинаете Ким Ир Сена цитировать

[azorova]

купила сегодня пиво правда не "торин", а "torin" Россия, Владивосток, Светланская, 115. Купила на улице Перерва в Москве - район, простите, Марьино последние 2 бутылки забрала темное нефильтрованное
ну вкусно))) написано: "живое пиво"))) стоит что-то около 20р. +/- 1 р.
вкусно!

[Tonybander]

стоит что-то около 20р. +/- 1 р.
вкусно!

Хм. А во Владике 60.......

[azorova]

Хм. А во Владике 60.......

о, странно. вчера опять купила - 20 р. ровно. может оно другое какое. но написано: Владивосток...

[Алексей_Москва]

[quote="azorova"]о, странно. вчера опять купила - 20 р. ровно. quote]
Очень интересно узнать...что же это за пиво такое, что 20 рублей стоит... Надо попробовать... И в каком магазине на Перерве можно Торином закупиться???

[azorova]

Очень интересно узнать...что же это за пиво такое, что 20 рублей стоит... Надо попробовать... И в каком магазине на Перерве можно Торином закупиться???

Torin, покупаю прямо возле дома Перерва,62, магазин находится в следующем угловом доме между корпусом 3 и белореченской). обычный такой совковый магазин. на витрине стоит 1 бутылка, из закромов выдают по требованию

[Алексей_Москва]

возле дома Перерва,62, магазин находится в следующем угловом доме между корпусом 3 и белореченской).

Ага... Понятно... Он ещё проходной, то есть насквозь можно пройти... Три отдела: вино-водочный, соки-продукты, а немного внутри - овощной...

[azorova]

Ага... Понятно... Он ещё проходной, то есть насквозь можно пройти... Три отдела: вино-водочный, соки-продукты, а немного внутри - овощной...

ага! проходной. только не тот который в доме 62, а тот который в угловом с белореченской, они похожи.

[LUCHistay]

Наверное пиво просроченное, вот его из под полы и продают.
1)У нас меньше 58 руб. не видела
2)Т.к. оно живое, срок маленький и смысла его в Москву везти мало.
Аналог - "Камчатское" пиво, которое продаётся только на Камчатке(срок 8 суток).

[Masquerade]

Ночью я испытал свежие, абсолютно новые для моего неокрепшего юношеского рассудка ощущения. Аккурат посередине ночи, часа в три-четыре, в апогей яночкиного богатырского сна, над Пхеньяном началась гроза. Началась она как и все грозы быстро, без предупреждения, в данном случае это выражалось в том, что без каких-бы то ни было предварительных симптомов за моим открытым окном сверкнуло, и так хуякнуло, что я аж подскочил, весь сон как рукой нахрен сдуло.

Мало того, что мы на 39 этаже, до облаков ближе, чем до земли, так ещё и шпиль гостиницы возвышается над гладью реки, он аккурат посередине. Естественно, все молнии жарят в него, да пожалуй ещё в монумент идей чучхе – факел в километре от нас. Это две самых высоких доминанты в пойме Таэдона.

Конечно, зрелище просто дьявольское – в городе ночью электричества то нет, только эти могильные хирургические окошки домов, но сейчас поздно ночью и они не горят, везде темень, и лишь постоянные всполохи молний освещают футуристическую картину – огромный молчащий город. Они, молнии, на моих глазах бьют в 170-метровый факел, и судя по постоянному треску над моей головой и какому-то мощному, внеземному, внутриутробному гулу – в громоотвод нашей гостиницы, он как раз над нами.

При этом облака почти рядом, и гремит так, что не то что кони – сам приседаешь вольно не вольно. Закладывает уши, облака сверкают кажется на расстоянии вытянутой руки. Инстинктивное животное желание закрыть окно, отгородиться от этого наводящего какой-то звериный ужас зловещего хаоса, и одновременно жгучее любопытство, заставляющее тебя не закрывать окно, а наоборот, высовываться всё дальше, оно, окно очень большое, и подоконник широк, и нет никакого бордюра – чуть меньше метра ровной поверхности – и за ним обрыв.

К слову, гиды постоянно волновались за уровень алкоголя в нашей крови, впрочем, они волновались бы за нас и без повода – пара пьяных интуристов за 16-летнюю историю гостиницы уже вывалилась. Но вот гроза стала стихать, и кончилась так же неожиданно, как и началась, оставив меня один на один с моим проёмом окна, показавшейся луной, да отблеском реки от этой луны – и снова нет никакого города, ничего нет. Есть только ты, луна, да далёкий Таэдон внизу. На утро кажется, что тебе всё это приснилось, и лишь свидетельства товарищей да гидов говорят о том, что гроза действительно была, да такая, что пиздец, правда, это сказали товарищи, гиды скромно сказали о том, что гроза была сильной. Впрочем, что синонимично.

На утро дорогу нам снова переехали южнокорейские велосипедисты. На этот раз их орда саранчи обожрала весь шведский стол, который нам заслуженно полагался на каждый завтрак. На этот раз велосипедисты приступили к выполнению своих прямых обязанностей и поехали (вернее будет сказать, их повезли) куда-то на свой велопробег, это в отличие от предыдущих дней, когда они халявничали и ездили только по местам боевой славы Ким Ир Сена, вместо того, чтобы крутить свои педальки.

Когда наше трио триумфально появилось на пороге столовой, все начали похихикивать и толкать друг друга в свои южнокорейские бочочки. Они нас признали после вчерашнего лазания в горы, из серии вон они, вон они, эти голые здоровые дикари, смотри, жрать пришли. Всё мало им, вон какие жлобяры, а всё ещё и ещё жрут, а мы то уже всё съели, так им и надо, хи-хи-хи. Кто-то со мной поздоровался, вероятно, один из фотографировавшихся вчера со мной журналистов, но я естественно его не узнал, потому что корейцы не блещут индивидуальностью своей внешности. К слову, равно как и китайцы, японцы, тайцы, негры, арабы, и ещё пара миллиардов человек.

Ну да ладно. «Позавтракали», и в путь. Мы уже выезжали из ПьонЯнга на Северо-Восток, и строго на Запад, сейчас наш путь лежал ровно на Восток, но мы предпочли выехать в южном направлении и лишь потом по части ПКАДа выехать на восточное шоссе. Хотя выезд на него есть и напрямую из города, почему мы не поехали по нему – одному лишь Ким Чен Иру ведомо, вероятно, на востоке города много неказистых старых частных домов, а для гостя столицы таковых по определению нет, а может быть, нам хотели продемонстрировать великолепнейшую арку на южном выезде из Пхеньяна, она представляет из себя двух огромных юных дев, держащих над трассой шар с картой Кореи, естественно, единой. Быть может, это связано с тем, что южная дорога ведёт в Южную Корею, до Пхеньяна до Сеула кстати всего лишь около 200 километров. Там вообще всё не очень далеко.



Но до нашей цели – города Вонсан было нереально далеко, почти так, как от моего родного города Ярославля до некоего места под названием Москва. Почти целых триста вёрст. Высокий горный хребет, основание Корейского полуострова, делит его на две части, на две небольших равнины у Восточного и Западного морей соответственно. Да, я теперь буду их называть так, и пошли все океанографы со своим проклятым капиталистическим дележом океана, который, вообще то, принадлежит народу. Эти две маленьких, что мой носовой платок, приморских равнины, весьма плодородных, всегда были как два автономных мира – этот горный хребет испокон веков был трудно преодолим.

Но здесь мы налицо видим плюсы социалистической системы в целом и гигантомании в частности. Там, где раньше была козлиная дорога, по которой ползал лишь гужевой транспорт, на данный момент горы пронзила широкая стрела автострады. Ну вот, я скоро уже заговорю как корейский путеводитель на русском языке от 1991 года, приобретённый мной по случаю. Случай будет позже. А сейчас – трудолюбивый корейский народ, вооружённый идеями чучхе, превратил своё тело в сваи, чтобы облегчить заботы Любимого Руководителя. Он положил широкое полотно трассы и прорубил в горах 23 тоннеля. Парочка из которых к слову по нескольку километров.

Нельзя отрицать ряд достижений социалистического строя, и одно из них – это резкий скачок в усовершенствовании инфраструктуры. Здесь мы видим ещё одно тому подтверждение, наряду с Кубой, где я уже подчеркнул этот факт, и наряду со всеми странами соцлагеря, да что там говорить, наряду с моей собственной страной. Если раньше 90% построек в Корее было из дерева, и по большому счёту представляло из себя полумазанки, то сейчас пусть и не всему, но значительной части населения предоставлены квартиры в новостройках, со всеми удобствами, как принято говорить у нас в Буэнос-Айресе. Пусть не всегда работает водопровод и есть электричество – это ничего, это нам можно списать на минусы этой самой социалистической системы (ну Ким Чен Ир то конечно всё спишет на плохих капиталистов, которые ввели эмбарго и мешают вольному корейскому народу жить).

Вот и в данном конкретном случае – прекрасные широкие дороги, только ездить вот по ним некому. Ну да опять-таки ничего, главное – есть, это лучше, чем не было. Тем более,хорошие коммуникации идут на пользу экономике, без них наверное вообще там первобытно-общинный строй был бы. На такие мысли меня натолкнул участок старой, досоциалиастической дороги, по которому мы были вынуждены проехать, так как один из тоннелей ремонтировался по очередному генплану.

Не говоря о том, что мы затратили времени раз в двадцать больше, нежели если бы пронзили гору по тоннелю, так мы ещё и с живостью, на собственных жо, эээээээ, попах прочувствовали всю прелесть довоенной корейской инфраструктуры. Дорога представляла весьма стрёмный, естественно, незаасфальтированный кусок края горы, покрытый щебёнкой и петляющий так, что мама не горюй, да и папа тоже. Я был уверен в профессионализме нашего майора-водителя, который в своих перчатках вцепился в баранку как корейский Мика Хаккинен, прищурил свои и без того прищуренные глаза и начал штурмовать поворот за поворотом, отчётливо осознавая перед партией и Родиной тот несоизмеримый Груз и Ответственность, который находился у него в салоне. Ну да, мы очень и ответственные, и очень грузные.

Но и у меня частенько захватывало под ложечкой, особенно когда навстречу попадались такие же бедолаги, а дорога то уже стала двухполосной, и ты так нависаешь над пропастью, что кажется, что щебёнка вот-вот понесёт неустойчивые колёса вниз, и аллес, нет нашей зондеркоманды, Отечество даже и не узнает истины, и в новостях смазливенькая ведущая даже и не скажет псевдотревожно: «В КНДР пропали без вести три российских туриста. Ким Чен Ир заявил,что он то уж точно не причём. И верно, вскрытие корейских медиков показало, что туристы одновременно захлебнулись в раковине во время утреннего умывания».

Но рождённый быть повешенным не утонет, рождённый ёбнуться в Андах не сделает этого в горах Кореи. Участочек скоро кончился, и мы выкатились на плодородную низменность, расположившуюся в устьях маленьких речек, что впадают в Восточное море. Плодородной земли так то в стране очень мало. Лишь 20% с небольшим хреном можно обрабатывать. Остальное – лютые, зловредные горы. Поскольку своей внешней политикой КНДР добилась того, что подавляющее большинство стран с ней не торгует, а торгуют лишь всякие там, типа нас и Китая, впрочем, а чё с ними и торговать то, если у них баблища нет, так вот, благодаря этому факту и подпитываются идеи чучхе, во главе с Ким Чен Иром. А именно – еды нет и не будет, так что всё сами, ребята.

Главная проблема Северной Кореи, важнее и энергетической, и вообще всех сложностей в экономике и политике – продовольственная. Даже без света можно прожить, а вот без жрачки тяжело. Умирают люди без жрачки, есть у них такое маленькое неприятное свойство. Поэтому страна не то, чтобы зависит от урожаев риса – она катастрофически от них зависит. Во время этой длительной поездки мы в этом убедились. Каждый мало-мальский вменяемый клочок земли, любая пригодная для выращивания хоть чего-нибудь пядь – засеяна и тщательно обрабатывается. Я никогда не видел склонов гор, которые были обработаны практически до самой верхушки. На некоторых поверхностях холмов уклон полей достигает сорока градусов! Это ж с возделываемого поля упасть можно. Засеяны обочины дорог – оставлено место лишь для полотна, и маленькой лесополосы, впрочем, и лесополоса то больше для защиты полей, а не дорог.

Обработаны и культивируются маленькие кусочки земли в городах, любой ценой осушаются участки в руслах рек, они отбиваются у моря. А всё почему? Да потому что кореец знает, что если не будет риса, он умрёт с голоду – и никто, никакая ООН и всякие там врачи без границ ему не помогут. Вот и наяривают, весь год кряду, потому что рис надо собирать дважды в год – климат позволяет.



На рубеже 90х и нулевых годов были сильнейшие неурожаи – тогда то собственно и пошли разного рода слушки про голод, и стало корейское недоедание притчей во языцех, и посылали в КНДР много чего. Последствия того голода непонятны – естественно, капиталисты всё нарисовали всё так, что изображения Страшного Суда в Ветхом Завете просто отдыхают. По оценкам, от голода погибли миллионы человек, но в связи с закрытостью государства об этом люди узнают минимум через много лет. Вполне вероятно, что никто не погиб, либо же умерло от недоедания в сотни раз меньше, чем принято считать, потому как в отличие от нашей страны в 30е годы, людские ресурсы Кореи ограничены и их нужно беречь – кто же коммунизм будет строить, кто же будет поклоняться Богу?

На мой личный взгляд, люди живут очень небогато, но с голода явно не мрут. Тяжело погибать от голода в стране, где в уличных палатках в свободной продаже продают мороженое нескольких сортов и китайские чипсы с шоколадками и пепси-колой. Это проверено на старом добром опыте – покупать не там, где настаивают, а там, где хочешь. Конечно же, местных денег нам наменять не дали – а вдруг мы их как-нибудь задействуем? За нелегальную то валюту - положен срок, как в СССР.

Ну мы конечно поклянчили поначалу для проформы поменять нам денег, но гиды совершенно справедливо заметили – а нахрена вам? Всякие жалкие хныкания а ля ну нам бы хоть водички попить купить или поп-корна с газировкой - и на фильму, встречали резонное «а мы вам сами всё купим». И верно, стоило лишь нам сказать, что мы хотим попить лимонада воооон из той палатки, или покушать морожаного, или Яночка опять истосковался по сладенькому и грезит во сне хоть о малюсенькой шоколадке – то Кенни бежала и покупала на свои.

Единственная корейская денежка, которая каждому из нас досталась на память – это 50 вон, местная копеечка, вроде есть и меньше, но в обороте именно эту монету обнаружить сложно, а всё дело в том, что 50 вон испокон веков в Корее – счастливая деньга и её каждый сознательный кореец бережёт у себя в нычке. Сколько жителей? Больше двадцати миллионов. Вот столько монеток в 50 вон и надо заготовить, а это собсно сложно, вот и не хватает. Нам Кенни откуда то их вырубила и каждому подарила, спасибо нашей девочке, теперь великий бог лаве нас тоже никогда не покинет.

Я, как человек, склонный всё проверять, регулярно говорил – а давайте вот купим здесь что-нибудь. А вот здесь как? А тут можно затариться? Продайте марожиное. А, не надо, передумал. Вон там купим. Это я таким образом проверял, не подставные ли уличные киоски, вроде той «Берёзки» в Пхеньяне. Но таких ларьков, киосков, палаток, встречалось нам множество, в ряде из них стояли люди, и мысль о том, что всех их по пути нашего следования оборудовали для бутафории вещала лишь о собственной паранойе.

Сейчас в стране, по моим собственным мироощущениям – относительная стабильность. В магазинах есть и продукты, и текстиль. Естественно, выбор скромен, а зарплата невелика, но голые люди с голода на обочинах дорог не пухнут и не умирают, да лично я и сомневаюсь, что умирали когда-либо. Сельское хозяйство тщательно взято под контроль государства. Оно заботится об сооружении плотин, несущих плодородие – занимается мелиорацией, осушает почвы, отвоёвывает их от рек и моря. Оно закупает удобрения, чтобы получить точный, стабильный прожиточный минимум риса, чтобы уж точно не двинуть коня. Оно планирует закупки продовольствия заграницей. Ряд проблем, которые республика действительно имела на протяжении своего существования, пошли ей впрок.

Проблем этих, тем не менее, очень много. Так, практически весь труд, как и в средние века – ручной. Лишь несколько раз я видел тракторы, допотопного вида, которые обрабатывают поля. Проблема всё та же – даже если остались советские тракторы времён первых пятилеток, то нет топлива. Вообще ничего нет. Есть только земля, рассада риса, руки, и опыт предков, который копили веками. И мысль о том, что если ты ничего не будешь делать, или будешь делать плохо – ты умрёшь. Всё, как в старые добрые времена.

Мы приехали во время страды – сажали рис. Вся страна поделена на колхозы (они называются кооперативами), система мало чем отличается от нашей – трудодни, галочки, определённый участок, план. И ты вкалываешь по полной за свой мешок риса - это твоя гарантия. Если честно, сердце кровью обливалось, глядя, как корейцы пидарасят каждый клочок земли, и вспоминая свои собственные огромные неосвоенные пространства. Хотя, в общем то, везде есть своя закономерность – и с этими клочками они успевают разобраться еле-еле – дело в технологиях, которых то, в общем, нет. Дело лишь в рабочих руках, которых, чтобы обработать всю страну, не хватает. Поэтому корейцы разработали и успешно внедрили своё ноу-хау, отдыхает и Сталин, и Мао, и Пол Пот, и вообще все прочие великие агрономы.

Несколько раз в год вообще ВСЕ жители страны должны высыпать на поля во время страды и сажать/собирать рис. Это своеобразная трудовая повинность, и невозможно от неё уклониться, за редчайшими исключениями. На поля выходят жители городов, военные, интеллигенция, художники, телеведущие, политики и милиционеры. Все знают, что такое рис. Потому что рис – это жизнь. Потому что рис - это чучхе, с ним ты не будешь зависим от окружающего мира. И это ещё один секрет столь длительного существования строя. Им никто не нужен. Пока люди не знают, как можно жить по другому, они будут выращивать рис, и будут жить,и не суйтесь к нам, а то застрелим. И съедим, как собак.

Вот и Кенни собралась в поле. - Отправлю вас домой – и в поле, а что поделать, рис сажаем. Она не вздыхает, а относится к этому, как к должному. Ведь благодаря этому будут галочки, а следовательно, зимой будет еда. И не только у неё одной, а у всей страны. Уломали попробовать посажать рис и мы. Программой это не предусмотрено, но эта коронная отмазка в устах нашей уже полюбившейся нам зондеркоманды не прозвучала – крамолы они в этом не увидели.

Дело в том, что сразу после размещения в гостинице в городе Вонсане, аккурат на берегу моря, мы немедленно отбыли на новый этап, запланированный неведомым нам Кем То. Естественно, предварительно будучи напичканными жратвой по самое не балуйся в гостиничном ресторане. Новый этап заключался в посещении образцового колхоза, или, по-местному, кооператива.

Впрочем, кому как не корейцам, знать, как у нас называются кооперативы. Они так и говорили – колхоз. Ну в колхоз так в колхоз. Он находился в паре десятков вёрст от Вонсана, местность для риса плодороднейшая – засеяна каждая пядь от вершин гор до песка на пляже. Кооператив реально образцовый – сам Ким Ир Сен был, вот стул, за который он присел, вот памятная доска об этом факте. Вот стол, за которым он беседовал с лучшей дояркой кооператива мисс Хрен Проссышь Как Сказать. Вот клуб, постройку которого он одобрил, вот школа.

Центр небольшой деревеньки, судя по сделанным мною доселе, и опосля, наблюдениям, действительно образцовый – трёхэтажное каменное здание правления, магазин (нам его тут же услужливо открыли и продали пару пива, а так же, естественно, продемонстрировали запылившийся ассортимент), рядом парикмахерская, чувствуется, кооператоры часто стригутся, а напротив – двухэтажное здание клуба. Там афиши какого-то нового супер-блокбастера про лётчика, который на самолёте совершил подвиг, и так тридцать серий. Но Партия умная, она не только про подвиги во имя Отчизны фильмы снимает, там это дело всё ещё и на простой советской бескорыстной любви замешано, что привлекает к экранам миллионы женщин. Даже наши гиды, тёртые калачи в общем то, взахлёб про эту фильму нам рассказывали.



Также мы проходили мимо центра посёлка образцовые ясли. Я не знаю, образцовые ли малыши нам были показаны и образцово ли по команде они нам кричали. Уверен, что детское изумление невозможно подделать, особенно в двухлетнем возрасте. Когда мы поравнялись с балконом, на который высыпали ребятишки, все мы были готовы провалиться под землю. Они так голосили, так махали нам, я видел – они действительно увидели нечто новое для них, такое непонятно-весёло-интересное, что-то, что впервые. Не знаю почему, но глядя на множество этих весёлых малышей, так беззаботно радующихся чужеземцам, их первым чужеземцам в их маленькой жизни, мне захотелось заплакать. Но в конце концов, я же мальчик, я мальчик, выросший в России, я русский мальчик. Мне не положено плакать от рождения. И я не плакал.



Рядом с центром посёлка – множество полей, аккуратные дорожки, рыбоводческое хозяйство, пруды, всё, как на картинке, так а хрен ли, нас и привезли показывать нам картинки. За прудами – аккуратный ряд образцовых блочных домиков, в них живут образцовые колхозники. Пардон, кооператоры. По нашей программе посещение одного из них. Я уже прочитал несколько отчётов о поездках в КНДР, в них, собственно, все объекты на пути путешественника почему-то одинаковые – и гостиницы, и трассы, и памятники, и образцовые дома колхозников. Тьфу, кооператоров, всё привыкнуть не могу. Я даже знаю, что там внутри – видеомагнитофон стоит в правом углу, не подключённый к телевизору, и компьютер - памятник неизвестному китайскому инженеру, он тоже в углу. Данный спектр высокоточной техники призван сформировать у неискушённого туриста образ благополучия среднестатистического деревенского корейского труженика.

Ну я, со своим шилом в жопе, когда мы направились к этому дому и нам сказали томно «А теперь мы посмотрим, как живёт обычный корейский кооператор», глаголю в ответ: «а давайте посмотрим лучше вот этот, соседний, какая разница?», и направляюсь стало быть к другому дому. Лёшенька успел меня ткнуть в бок, мол, заткнись сука, не смущай девочек. И сама Кенни взмолилась, мол, Ян, давайте посмотрим лучше этот дом, я знаю, вы же умный. Падкий я на женские кумплименты всё-таки, ух падкий. Резонно буркнув, что мол, если человек носит очки, это не значит, что он умный, это всего лишь значит, что у него зрение плохое, я частенько так отвечаю в таких случаях, я повернул назад. Да и не собирался я в соседний дом идти, как и в случае с торговыми палатками, так, проверить, истину найти, справедливость, она ведь в этой жизни самое главное.

Да и зашёл я в образцово-показательный дом практически один. Остальных просто-напросто с ног сбила волна запаха, доносившаяся оттуда. Не учли организаторы лишь одного – несмотря на то, что дом хоть и идеальный, самый лучший во всей КНДР, в нём всё равно живут люди, а дома там как правило для европейского носа тянут зловонием неимоверно. Чем пахло так и не обнаружено, но воняло просто адово, апокалиптически, как будто все матросы авианосца «Пётр Великий» одновременно в тесной каюте стянули портянки после дальнего похода. Впрочем, уверен, и матросский аромат показался бы одеколоном «Саша», после лютого испытания запахом в этом доме. Сашенька так и не смог преодолеть порог, Лёшенька зашёл за него, я же исключительно на морально-волевых прошёл и заглянул в соседнюю комнату, чтобы наконец-то увидеть компьютер, сиротливо стоявший в углу (в комнате не было даже розеток), именно тот, который я несколько раз видел на фотографиях до этого.

Хозяйка, естественно, в середине рабочего дня, в разгар страды, случайно оказалась дома. Про компьютер она ничего интересного сказать не могла, и слова такого не знала, распросами пр МС-ДОС и Нортон Коммандер я выносить мозг принимающей стороне не стал, тем более, она, эта сторона, начала увлекать нас в сторону посевной.

Мы ведь все дороги напролёт, что в этот день, что во все дни до этого, наблюдали бешеные толпы народу в рисовых полях и постоянно ныли, гнусаво канючили, что мол давайте мы тоже попробуем рис посажать, давайте тоже, Кенни, Мадам, Майор, ну пожааааалуйста. Пожалуйста. Рис. Посажаем. Можно. Просим. Рис. Кенни. Ааааа. Я домой хочу, к маме. Рис нам посажать разрешили так же вне программы. Сомневаюсь, что это какой-либо государственный секрет, скорее всего, опять боялись, что мы простудимся, либо поскользнёмся на глине и покалечимся, либо же на худой конец просто испытаем моральный дискомфорт, а этого интуристу не положено делать. Отставить испытывать дискомфорт. Долго-долго мы на пальцах объясняли Кенни, что мол, нам только понравится, это же так интересно, и всё-таки она согласилась, и Мадам заодно склонила к отклонению от программы.

И вот, вывезли нас от колхоза, недалеко, в рисовое поле. Все окрестные поля полны кооператоров – они, растянувшись длинными цепочками по полям, задрав кверху тузы, сажают рисовую рассаду. Как только приехала наша модная Тойота, и оттуда вылезли три таких здоровых румяных олигофренчика, да они ещё начали бодро скидывать с себя одежду да закатывать штаны, там весь колхоз работу бросил. Смотрят вовсю, тут не столица, некоторые хоть и не дети, а всё равно рты пооткрывали, хоть и образцовый колхоз то, а всё-равно к такому не привыкли.

Нам изначально выделили в сопровождающие председателя колхоза – она нас всюду сопровождала. Спокойная женщина в годах с уверенным взглядом рабочего человека и повидавшего многое. Например, сотни интуристов. Ответственная должность. Вот и сейчас она объясняет нам, как правильно брать и сажать рассаду. Она уже выросла, собрана в пучки и сейчас спокойно плавает в воде. Мы залезаем в эту воду по колено, проваливаемся в глину – дно рисового поля, нас снабжают пучком рассады – и вперёд.



Рассаду надо брать указательным и средним пальцами и втыкать в илистое дно на определённый уровень, если чуть больше или чуть меньше – рис такой неточности не любит. Расстояние между рассадой тоже должно быть одинаковое. В общем, одна математика. Председатель наглядным примером показывала, как надо сажать. У нас у всех всё с непривычки было вкривь и вкось, с такими работничками точно урожая не видать, но потом мы поднавтыкались и каждый свой достаточно большой пучок рассады досажал ровно. Правда, как догадываюсь, один хрен за нами всё за нами выдернули и воткнули заново, так что наш вклад в сельское хозяйство КНДР оказался минимален. Разве что мы застимулировали своим появлением сотни окрестных работников, они, узрев, как большие белые люди сажают рис, вконец потеряли рассудок и побросали все свои девайсы. Там вдалеке я заметил одно одинокое дерево – пара человек вскарабкалась даже на него.



Мы сажали рядом с дорогой, что логично - по ней то мы и приехали, движение в страду было достаточно оживлённым – в основном гужевые повозки на быках, лошадях, и, естественно, вездесущие велосипеды. Наш добрый майор, пока мы были в полях, а провели мы там с полчасика, расстарался и добыл нам ведро чистой воды – ей то мы помыли ноги, которые были все в глине. Крайне комичным вышел эпизод, когда мы закончили этот процесс и выходим из-за машины, а там выскакивает велосипедист. От изумления, видя такое чудо, он растерялся и чуть не упал, но отдаю дань уважения его выдержке и находчивости – как только он выровнял руль, после неминуемого падения, он практически сразу же обернулся к нам и заорал «ХЕЛЛОУ!». Кстати, английский и русский языки в школах проходят.

Мы долго смеялись все вместе над этим, даже наш суровый Майор улыбался себе в баранку, но наш следующий пункт назначения был совсем недалеко – после образцового колхоза нас ждал образцовый пионерлагерь. Что логично, он расположился на берегу моря. Лагерь в своё время был достаточно известен, в конце концов, это хорошая традиция – иметь в каждой стране по образцовому пионерлагерю, в котором отдыхают только ботаны-отличники. Жаль, название забыл, опять какое-то сумасшедшее. Иногда отличниками между странами кстати можно меняться. Вот почему немалое количество советских детей отдыхало в этом далёком корейском лагере на берегу Японского моря, извините, Восточного, а корейские дети грелись в Крыму в Артеке. Всё-таки, чёрт побери, была в этом своя прелесть.

Но сейчас времена ушли, образцовые пионерлагеря ушли за баблище, ими, говорят, даже столичные шалавы не брезгуют, а вот Артек корейского разлива держится, но ему некого принимать. Разве что немножко вьетнамцев, немножко китайцев, да немножко кубинцев, но их то посылать совсем уж невыгодно – далеко, да и у кубинцев вся своя страна сплошной пионерлагерь. В общем, там принимают всех тех, кто хоть чуть-чуть сочувствует корейским идеям. Кстати, есть немножко и русских, по старой дружбе. Пообщаться с ними не удалось, впрочем, гиды уже поняли нашу коварную сущность и в образцовых местах предпочитали нас не задерживать.

Как только я вступил на территорию лагеря, я чуть не прослезился. Меня ведь тоже приняли в пионеры. Хоть и случилось это на последний отмечаемый День Рождения пионерской организации, 19 мая, пусть и вышло это потому, что я был круглым отличником, а тогда в пионеры заранее принимали только круглых отличников, а всю остальную челядь ждала судьба принятия лишь 7 ноября, но и этого не случилось. Потому что был это 1991 год, и был август, и распался Союз, а вместе с ним и организация. Так и вышел я Последним Пионером Империи, и к слову, я ценю это. Но система лагерей после этой даты агонизировала года четыре, и я вовсю успел прочувствовать её прелесть.

Вот почему я ходил по территории лагеря, с ностальгией смотря на многочисленные корпуса, на дорожки между ними, на море, на свеженькие, не покосившиеся и не заросшие мхом скульптуры пионеров.

Главное здание лагеря оборудовано аж эскалатором. Но поскольку электричества в стране мало, а пионеры и так молодые, побегают по лестницам самостоятельно, его включили только для нас, мы же должны знать, что дети в стране победившего коммунизма счастливы и даже лестницы их возят сами. Посмотрели на детские палаты. Толком это сделать не удалось, потому что приехала новая смена, со всей страны, они иностранцев никогда не видели, и вместе с нашим посещением по всему лагерю пошёл клич, отдыхает любая Куба: АЛЕМАНЫ ПРИЕХАЛИ! БЕЛЫЕ! ИНОПЛАНЕТЯНЕ! ТАКОЕ ТОЛЬКО В КИНО!!! ПАЦА, СКОРЕЕ СЮДА!

Это дети. Люди с незашоренным сознанием, которые пока ещё могут себе позволить искренне выражать одолевающие их эмоции, на них пока ещё не давит пресс общества, пусть даже корейского. Они висят гроздьями, они галдят, они показывают пальцем, они в изумлении открывают рты, они молчат в шоке, они кричат, что-то пытаясь объяснить нам. Кенни даже и не переводит, она лишь улыбается, что-то пытаясь рассказать про год постройки лагеря и роль Ким Ир Сена в ней (конечно, он здесь был, и не раз - вон табличка), но и она затихает под этим гвалтом. Долго мы в такой роли не выдерживаем и сваливаем на улицу.

Но и здесь, на главной площадке, только что привезли отряды отличников со всей страны, совсем маленькие дети, лет по девять, десять, уже в галстуках, их построили и что-то говорят в рупор, но природное детское любопытство изменяет послушанию взрослым - больше чем сто голов поворачивается в нашу сторону и глазеет на нас, как бы там не распинался вожатый. Мы взяли с собой множество конфет, мы знали, купили ещё во Владике, и раздаём их случайно ошивающимся на улице ребятам.

Для нас специально открывают местный магазин, там конечно продаётся много игрушек, цены в вонах, и магазин выглядит востребованным, и несмотря на то, что это образцовый пионерлагерь, я делаю вывод о том, что какая-то часть игрушек и надувных матрацев из этого магаза детям таки перепадает, и таки он не является стопроцентной показухой для гостей. Там мы покупаем пионерские галстуки (да, к слову – их тоже придумал Ким Ир Сен), и нам их торжественно повязывают. Единственное различие – узел повязывается несколько по-другому, но смысловое его значение то же, что и в своё время у нас, но стоит ли говорить о том, что его так же разработал Великий Вождь.

Красивый зал для театра и кино, красивый симпатичный международный музей, нам всё это показывают, всё логично, хоть это и образец, но всё-таки это реально используется для детей, и сделав памятную фотографию у мозаики в виде безликой серой карты мира (и лишь Корея выделена ярко-красным), мы отчаливаем.



Предварительно вручив достаточно объёмные запасы конфет Коркунов (можете во мне не сомневаться - это не проплаченная реклама, вполне вероятно, эти конфеты говно, но все говорят, вроде ничё). Тривиально выловили двух пионеров, резво перебегавших плац, и вручили им, практически насильно, они ничего не хотели у нас брать, отказывались, пока Кенни не сказала им что-то на своём языке древних эльфов. Как она нам объяснила, она сообщила, что это подарок от гостей из России и, они обязательно должны его поделить между всем отрядом. Те ответили что-то вроде «Служу КНДР!», и довольные убежали.



По нашей суперпрограмме, разработанной неведомым Господином, нам полагалось отдохнуть на пляже и искупаться. Поскольку дул сильный ветер и на море гуляли волны высотой почти с метр, все гости страны купаться и отдыхать отказывались. Впрочем, гиды и так сами всё отлично понимали, но сказали, что на пляж заехать надо, для их галочки.

Надо отметить тот факт, что вольнолюбивый народ Кореи особо к морю пускать не любят. Боятся, что удерёт. Вдоль всего моря, вообще вдоль всего протяжения береговой линии, стоит высокий забор с решёткой. Может, под током, а может, и нет, простите, не проверял. На вопрос к Кенни, мол, а зачем такая напасть, может, обидел кто, та просто ответила – а это чтобы шпионы не высаживались. И прочие плохие враги. Но тут же добавила (напомню, с нами уже было всё понятно и мы стали ей свои в доску, а хрен ли – один возраст, да другой пол – природа берёт своё): - и чтобы люди рыбу государственную не ловили.

Ну в общем, старая тема. Под соусом идей чучхе («только свои силы, а кругом враги») прибрежных жителей лишили самого святого, что у них есть - моря. Купаться летом нельзя, только на специальных контролируемых пляжах. Рыбку ловить нельзя, если рис не задался – её вовсю ловит государство, а ловля в своих шкурных интересах запрещена. Всё это подаётся к столу среднестатистического корейца как «Отчизна окружена врагами» - вот-вот жди высадки и будь готов отбить.



Ну вот, приехали мы к дыре в этом заборе. Там расположен какой-то небольшой пансионат неясного предназначения – так как шторм, ничего и никого нет, лишь одна сотрудница, продающая пиво (я после стольких лишений немедленно взял бутылочку), и сотрудник в форме – его я заметил на крыше здания, только с пляжа. Ветер на берегу был такой, что в принципе мог унести небольшого человека, например ребёнка, или корейца. Нам же Кенни дала добро на наше слёзное «можно мы быстренько прогуляемся, посмотрим, и назад», и мы без присмотра поскакали по пляжу быстрее ветра. Нашли оставленную рыбацкую лодочку, обнюхали её, как гончие псы – мы всегда так обнюхивали всё, что не было изначально нам предназначено к просмотру.



И тут.... и тут... о да.... спустя где-то километр дёру от здания пансионата вдоль моря... мы обнаружили целый выброшенный на берег корабль! Он был ржавый, достаточно большой, судя по всему, обычный рыболовецкий траулер, выброшенный штормом на берег, да так и оставленный за ненадобностью. Либо просто старая посудина, отбуксированная на пляжную мель для других целей. Ну в общем, страстно заинтересовал он нас. С носа судна гостеприимно свешивалась лестница. Только дурак не полез бы. Ну не считая конечно российских туристов, обожающих Анталию и Шарм-Эль-Шейх.

Несмотря на то, что до лестницы надо было преодолеть весьма бурный прибой, Сашенька сделал это, под наше бурное с Лёшенькой улюлюканье. Он уже достиг борта, и начал переваливать его, мы навострились, как преданные подручные воклкодавы, готовые вот-вот последовать за ним, как блин... из-за борта высовывается добродушное узкоглазое лицо, заставившее Сашеньку отпрянуть. Впрочем, лицо отпрянуло не меньше и судя по дальнейшей мимике подсело на измену куда больше нас. Ржавое брошенное судно оказалось обитаемым, и я понимаю его обитателей.

Сидишь, ты значит, на этой выброшенной на мель посудине, в ус не дуешь, живёшь сто писят лет. В самом сердце КНДР. Рыбку ловишь, для Родины стараешься. В перерыв от трудовых будней лежишь себе в гамаке в своём трюме, решил проветриться, сходит в туалет, в гальюн, так сказать, и только подошёл к верёвочному трапу, а там... такая белозубо-улыбающаяся алеманская рожа, которую ты видишь первый раз в жизни, скалится и ручкой машет.



В общем, итог: Сашенька поспешно сползает с трапа, раскосые глаза рыбака на брошенном траулере широко открыты, он наблюдает за нами с борта, несколько отпрянув, со стороны здания за нами по песку, невзирая на сильный ветер, бежит Кенни: мы пропали больше чем на полчаса. Так и кончилось наше посещение пляжа. Мы приехали назад в город Вонсан. Несмотря на массу событий, кучу полученных эмоций, только стало смеркаться. Был ещё совсем ранний вечер. И он, этот самый вечер, как оказалось впоследствии, только начинался...

[Михаил Ш]

Ян, опять слов нет, одни эмоции......

[Михаил Ш]

Ян, опять слов нет, одни эмоции......

Только ради Бога, не тяни с продолжением!

[Andrey Vorobiev]

Я могу только одно скаазть: "ВАУ", это просто... слов нет, как описать восторг..

[вальтрон]

потрясающе...

[Stamper]

Ян, это конечно OFF, но все же: написали ли тебе в результате австралийцы, с которыми ты на Кубе тусил?

[Masquerade]

Приехали назад на нашу базу для вылазок – гостиницу в городе, с песнями, в пионерских галстуках, первая конармия на марше. Гостиница оченно подходила для съёмок леденящих кровь триллеров, так как была кристально пустой. Огромная шестиэтажная башня, довлеющая над центром города, находится на береговом выступе, с трёх сторон омываемом бурным серым морем. Вблизи гражданских построек нет, кругом ни души, постояльцев тоже нет. Добрая сотня номеров пустует. Два-три сотрудника с мрачными лицами из серии «Иди ка за мной мальчик, иди ка». Приехали, лифты отключены, побежали запускать, ну мы конечно сказали – забейте чуваки, чё мы не свои что ли – и полезли на наш верхний этаж пешкарусом.

Воду включили при нас, холодную только. Горячую сказали дадут на полчаса по нашей просьбе – когда захотим, ну мы конечно захотели сразу же. А так в туалетах стоят гигантские бадьи с водой и черпачками, такая картина, к слову, наблюдается по всей корейской провинции, да и не только корейской. Подсвечники со свечами,стоящие тут же, в туалетах, так же грели душу. Половицы и двери скрипят, как призрак бродит какое-то подобие горничной, даже портрет Ким Чен Ира в холле потрескался, вот кощунство.

Номера нам от такой жизни опять дали два, холл треугольником, в центре большой проём, номера по краям, как в салунах. Дополняло картину то, что море плескалось прямо под нашими окнами, да море такое суровое, холодное, сердитое. Мы вообще как перевалили хребет с запада на восток, тёплое майское солнце пропало, похолодало, и главное – ветер сильный, хоть взлетай и в штопор входи.



Гостиница была зачотнейшей, меня очень порадовала. Она находилась прямо у входа на длинный, далеко выдающийся в море мол, он вёл к малюсенькому острову в паре километров от берега. С высоты нашего Хилтона он был как на ладони, ну мы само собой и напросились пойти перед ужином погулять – нас ведь вконце такого ударного трудового дня ждал лучший ресторан Вонсана, а чё, рис мы посажали, надо бы и хлебом солью попотчевать за повышение валовых показателей в с/х. Попотчевать до отключки, как обычно.

Время до ужина мы и решили потратить на небольшой морской моцион. Расклад: на островке очень любят отдыхать местные жители, коим посчастливилось жить и работать в Вонсане, городе-порте, городе-рыбаке, городе-труженике. Более того, поскольку с мола отлично ловится всякая мелкая морская шняга, неосторожно заплывающая в бухту, то что логично желающих поправить своё продовольственное положение за счёт этой самой моршняги - просто немерянное. Вся эта морская хрень – дары океана, а океан принадлежит народу, и ни в коем случае никому в отдельности, поэтому этому самому народу право пользоваться океаном в своих шкурных интересах продают за деньги. Иными словами, вход на мол платный.



Заплатил мелкую денюшку – и своей леской хоть всё Японское море вылавливай, а то и весь Пасифик Осеан, если выйдет. Таких любителей попытать фортуну на моле было человек двести-триста, они растянулись на всю его двухкилометровую протяжённость. Тут же счастливчики продают с рук нехитрый урожай – неизвестную мне и тем более науке мелкую рыбку, кальмаров, морских звёзд, некоторых из них тоже хавают, креветок, короче всё, что удалось вытащить. Тут же народный катализатор мировой торговли – бабушки. Они продают рыбакам водку, пиво, чипсы, шоколадки, прочую бодягу. В общем, этот мол – вонсанский общественно-деловой центр.

Туристы туда не ходят, поэтому бугай-охранник, собирающий денег, сначала восстал по поводу нашего бесплатного прохода, но Кенни ему что-то ласково шепнула на ушко и лицо его приняло знакомое мне уже по массе эпизодов выражение – «Служу КНДР!». Когда мы медленно брели по дамбе, меланхолично сдуваемые сильным ветром в море, местная публика по-моему начала от одного нашего вида терять сознание. Лески выпадали из обессилевших рук рыболовов, корейские бабки забывали о своём товаре, разложенном прямо под ногами на бетоне, сушёная рыба пыталась улизнуть в море от потерявших бдительность промысловиков.



Дошли до островка – там почти никого нет, лишь засранный бетонный туалет, маленькая будка с маяком (у меня из под ног метнулся какой-то зверёк), да несколько отдыхающих компаний, это логично, сегодня воскресенье и несмотря на непогоду просирать единственный выходной никому неохота, что в Корее, что во всём мире. Уже хотели было пойти назад, но тут Кенни радостно завизжала и бросилась на шею некоей девушке, которая ошивалась тут же. Они потрещали с минутку, и тут эта девушка нам говорит на старом добром великоросском языке – здравствуйте, очень приятно.

Ну мы хоть ещё те жулики, но тут и мы малость подохренели. На маленьком островке в Японском море у берегов КНДР корейская девушка говорит на русском! Объяснилось же всё просто. Это была однокурсница Кенни, простите, забыл как звать, да и не понял собсно, а Кенни то стало быть у нас в универе изучала могучий русский язык, что и логично, однокурсница занималась тем же. Говорила она даже лучше, чем наша девочка-белочка, она так же была в России и акцент у неё был куда мягче, а словарный запас – больше.

Она приехала ненадолго с новоиспечённым мужем из Пхеньяна в Вонсан к родителям на выходные, и вот они тут типа тусят – водовку попивают, мясцо жарят. Мы естественно тут же хором заныли в своём ставшем уже привычном стиле, мол давайте с ними, ну давайте с ними, чё там в ресторане делать то, да и вообще на берегу скучно, а тут вон какой джем-сейшн. Кенни о чём-то переговорила с Мадам и все вместе мы присоединились к компании.

Это была типичная корейская семья – глава семейства с женой, их дочь, стало быть импортный муж из столицы, пожилая женщина непонятного мне свойства, молодая женщина непонятного мне свойства, дитё неразумное, ну и две наших леди и нас три балбеса. Итого весьма плотная компашка в 12 носов, сидели прямо на камнях вокруг священного талисмана любой корейской семьи – некоем подобии жаровни, работающей на газу. На нём очень удобно жарить мелкие кусочки мяса и всякую небольшую хренечку – очень вкусно выходит, не знаю, почему у нас на Родине с её любовью к бухалову на лоне природы она не прижилась. Тем более, жаровни производит Китай и он ими вообще уже весь мир завалил, только мы со своими мангалами держимся.



Мы сначала тушевались, так как выглядело всё более чем странно, то шаг влево, шаг вправо – расстрел, прыжок воспринимаем как попытку улететь, то вот такая вот внеплановая малина. Мы очень долго переглядывались и перемигивались, подозревая, что такая вот неожиданная «встреча» выпускников так же подстроена, мол, окунуть так сказать интуриста в аутентичность, но всё-таки пришли к выводу что до такой степени сыграть невозможно. Тем более, что глава семейства впоследствии нажрался в состояние «Вайт Пауэр», а это на службе уж точно невозможно.

Ну нам вообще не очень свойственно заморачиваться, поэтому мы быстренько сгоняли на мол и купили у бабок пива с водкой и закуску. Вернее, быстренько сгоняла вместе с нами Кенни, потому что если бы им свою поганую валюту предложили, они от нас в море бы спрыгнули. Она потратила все свои деньги, а мы ей компенсировали еврюшками, их там что логично больше любят, чем зелёных волосатых дядек. Водка была на желудях, честная компания поморщилась и выдала нам крылатую фразу, которая до сих пор гуляет среди нас: «Плохая водка. Такую только кооператоры пьют». Ну чем мы хуже кооператоров – навернули с Лёшей по стопарю, оказалось реально полное говно.

С семейством мы покорешились, они нас угощали всей своей снедью – мясом, сосисками, ещё чем-то. Объедать КНДР было неприлично и мы снарядили в наш отель-призрак непьющего Сашеньку – дедушка старый, ему всё равно. Он вскоре принёс рюкзаке помимо нашей отечественной водки ещё и конфеты, и свои ненаглядные сигареты, которые раздал присутствующим мужчинам. Кстати, подавляющее большинство мужиков в стране курят, а женщин – нет. Сашенька бежал по молу в отель и назад тоже бегом, как заядлый спринтер, по его словам, народ на моле при такой картине вообще похоже стал конца света ждать. Сначала эти странные люди пешком пришли на остров и не вернулись, теперь вот один из них бежит (!) - в Корее всё происходит очень медленно, я вообще не видел бегущих людей, да ещё и один (!), да ещё и с рюкзаком (!) и с бутылкой водяры в руке (!).

Наша водка местным любителям синевы понравилась, говорят, только несколько крепковата, ведь корейская водка, как и практически во всей Азии – 30 градусов. Публика ураганно смела все конфеты. Лично я налегал на пиво с рыбой. Мне показали какой-то сорт рыбёшки, которую можно было есть сырой, это красиво конечно – выловили её тут же рядом с нами, хуякс её о камень, и голову на этом же камне отрезали. Покромсали на несколько кусочков – и в рот, даже потрошить не надо. Мне зело понравилось, главное только не злоупотреблять, а то пися однажды упадёт на полшестого, навсегда, и капец.



После водки языки у всех развязались, правда нам то всё равно, что развязывался у корейцев язык, что нет, мы всё равно как глухонемые, без сурдопереводчика, то есть Кенни, никуда ни ногой и ни бум-бум. Она тоже нажралась. И Мадам нажралась. Все нахрюкались, кроме неразумного дитя и молодой невесты-однокурсницы. Кенни скоро заявила: я больше не буду, нельзя, и так чувствую себя пьяной. Всякие типично русские приёмчики, направленные на продолжение банкета (они все лежат на главном базисе: «ты меня уважаешь?»), помогали недолго. Пить как портовый грузчик продолжал только глава семейства. У Мадам же начали приключаться видения. Ей регулярно стало казаться, что она потеряла наши паспорта, от этой мысли её бросало в пот и она их регулярно пересчитывала у себя в сумочке.

Любое возлияние на природе, в любой стране мира, особенно с участием людей, рождённых на севере Евразии, заканчивается одинаково. Либо же кто-то нервно схватит себя рукой за чуб, уронит слезинку, скажет сам себе: «Отчего белоствольные всё понимают?», и затянет что-то вроде «Любо братцы, любо». Либо же кто-то выскакивает в центр и начинает горлопанить всякую весёлую ересь а ля «Не женитесь на курсистках, они толсты, как сосиски». Либо же все хором, не сговариваясь, как по команде невидимого дирижёра, затягивают «На поле танки грохотали». Короче, обязательно надо начать петь, а то праздник под угрозой срыва.

Спели что-то на корейском, не мы, конечно, потом девчонки спели на ломаном русском Таню Буланову – песни, которые они знали, остались в девяностых. Эх, щас зал порву. Мы в ответочку прогорланили «Ничего на свете лучше нету», особенно чувственно у нас выходило «лалалалалалалалалала» и прочий высокий слог. А наша благодарная корейская аудитория нам подхлопывала. Потом выступил я соло со своим бессменным «Невесте графа де ла Фер всего 16 лет», у меня всегда это неплохо получалось, с картинным откидыванием головы, заламыванием рук, в общем, даже корейцу будет ясно – происходит жестокая драма. А платье с плеч ползёт само, а на плече горит клеймоооооооо.

Но потом всё вообще кончилось. Во-первых, смерклось, и компания потерялась во тьме. Во-вторых, Кенни давно ныла, что нас уже два часа как ждёт ресторан, искать скоро начнут. В-третьих, вся компания, хоть и расслаблялась по полной, нет-нет, а иногда напрягалась, видя посторонних людей, и все постоянно озирались. Стукачей везде много, особенно при социализме. В общем, свернулись. Отлично зажгли, прекрасные аутентичные, а самое главное, незапланированные посиделки. Единственное, осталось лёгкое подозрение, что семья всё-таки оказалось не рядовая, так как выписанный из Пхеньяна муж постоянно снимал происходящее на нулёвенькую японскую зеркалку, семья сильно контрастировала с потрёпанного вида рыбаками, ну а когда нам сказали, что модный муж работает в столице в топографо-геодезической конторе, которая обслуживает армейские заказы, всё встало на свои места.

Мол с наступлением темноты опустел. И бабки посворачивались со своими манатками, но пара десятков самых упорных рыбаков всё равно ждала своей верной добычи – у них даже поплавки были со светодиодами, походу, они там собрались коротать ночь. На выходе с пирса в одну сторону пошёл глава семейства, вернее, его понесли на плечах его преданные женщины. Так обычно забулдыг из пивнух друзья выводят, он висит у них на руках, и горланит «Я был батальонный разведчик, а он писаришка штабной». Только сейчас почтенный глава семейства что-то тихо напевал на корейском. Очень надеюсь, что что-то не про Ким Ир Сена, может, их хоть в алкашке отпускает. Кстати, пьяного корейца видел первый и последний раз. И того сами же споили.

Только проводили – опа-па, видим – человек в костюме носится, с обречённым видом шныряет туда-сюда, будто потерял что-то. Оказалось, потерял он нас, а сам он есть управляющий рестораном. Не дождавшись нас у себя, он прибежал в гостиницу, там его послали к охраннику у мола, вроде, там видели в последний раз, и вот он уже хотел забираться на мол в наших поисках. Мы вежливо пытаемся отказаться от ресторана, так как все обожрались мясом и сырой рыбкой. Но мужик просто за руки тянет.

Пришлось соглашаться. Ресторану же тоже галочки за иностранцев ставят. Почему интуристов не было? А где еда? Украли? А? Говори, контра! Вот и волнуются постоянно. Хотели посидеть символично водички попить, но как назло опять нанесли гору еды, наверно, очень похоже выглядели подносы в рыцарских замках на пирах, опять эти заманавшие «надо попробовать – уважить», в общем, из заведения еле выползли. Ещё пара дней в таком темпе и из ресторана в автобус нас будут нести за руки-за ноги, там в демо-режиме возить по окрестностям, а потом снова в ресторан заносить. И по новой.

Спалось в этом старом скрипящем отеле очень сладко, под свист ветра и шум прибоя внизу. Ещё бы тут не сладко спать, когда столько еды практически насильно запихнули. Напротив моего окна, далеко на острове, на удивление светило огнями здание, всю ночь - пансионат для военных.

Утром случайно встретились с единственными постояльцами гостиницы – китайскими наблюдателями из ООН. Опять пожрали. Судя по усталым лицам наблюдателей за соседним столом, они тут занимались тем же – постоянно жрали, под бдительным присмотром принимающей стороны. В целом было понятно, что они здесь делают – таких ребят пускают только в относительно цивилизованные места. Вонсан – в общем то по корейским меркам очень крупный город, на третьем месте в стране по численности. Уютно расположился на сопках, на берегу очень комфортной бухты, которую защищают множество скалистых островов.

Да вот только порт практически стоит – грузооборот небольшой, судов у пирсов нет, разве что маленькие тральщики промышляют рыпку. Стоит на приколе довольно большое пассажирское судно, раньше оно связывало республику с Японией, но сейчас то ли японцы опять опомнились, что мол кого мы к себе пускаем – краснопузую нечисть, то ли корейцы вспомнили, что запускают к себе колониалистов-империалистов, таких расстреливать надо, как Ким Ир Сен делал в горах, а уж явно не параходики друг к другу пускать. Вот и ржавеет корабль.

Зато Вонсан крупная база ВМФ, тем и живёт, но мимо стоянок его судов нас почему-то не провозили. А так – весь город как на ладони. Вообще все северокорейские города выглядят одинаково – самая главная площадь, очень большая, на ней стоит бронзовый отпидорасенный Ким Ир Сен, кепка сияет как солнце. Один или несколько больших широких проспекта, не чета конечно пхеньянским, но с некоторыми московскими поконкурируют. Они застроены высокими образцовыми домами, чистенькими, вылизанными. За ними, во дворах, на окраинах - гигантские частные сектора, которые по мере появления в казне средств на стройку также сносятся и потихоньку застраиваются многоэтажками. На самом видном месте в городе, это, как правило, основная развязка, стоит высокая белая стелла с изречением из Ким Ир Сена – из серии всё будет пучком, чуваки, веруй в Марию Деви Христос и спасёшься ты и весь дом твой.

Такие стеллы в обязательном порядке были установлены в каждом населённом пункте КНДР, в каждом селе, произошло это после 1994 года – года смерти вождя, как дань уважения. Чем крупнее город – тем выше колонна. Такая стелла на весь город одна, и цитата везде, опять-таки по всей стране, одинаковая. Я даже пытался её запомнить, мне перевели, но тщетно. Статуя, стелла, площадь, Дом Культуры, проспекты – вот основные атрибуты центра любого мало-мальски большого города. Все они были дотла сожжены американской авиацией, исторических памятников никто не имеет (за редчайшими исключениями), и простор у строителей социализма есть.



Мы едем. Забрали манатки и снова в путь. Нету лучше самолёта чем любимая Тойота. Мы мчимся строго на юг, вдоль побережья, вот уж проскочили образцовый пляж и образцовый колхоз, и ещё километров 100 дальше, в горы. В них то мы снова и ехали. Алмазные горы – одно из чудес корейской природы. Есть семь чудес в стране, которые должен увидеть каждый кореец, по заповеди угадайтесодногораза кого. Алмазные горы – одно из них.

Узнав, что нам опять придётся лезть по бараньей тропе в гору, как в Мёхансан, мы дружно вздохнули и уже было привычным жестом собрались стягивать майки, но Кенни обнадёжила, что подниматься придётся гораздо меньше. Так и вышло. На одном из совершенно непримечательных витков горного серпантина наш шумахер ударил по тормозам, мы вышли, и прямо от обочины вверх вели выбитые каменотёсами ступени. Ну, уфф, поехали, всё выше, и выше, и выше.

Подъём не занял много времени. Он крутой, но достаточно недолгий. Зато картинка, которая открылась нам на вершине – это, дорогой Ян Александрович, полный крышесъезд. Есть такое потасканное жизнью выражение – как в сказку попал, придётся его употребить, потому что только оно попадёт в точку. Уже сама дорожка наверх была такая мощёная, как из сказки, вроде дорожки из жёлтого кирпича. Она привела нас к небольшому озеру на самой вершине, оно было надёжно укрыто в расщелине, образуемой скалами крайне причудливой формы и цвета. Дополнялась картина потрясающей красоты приземистыми сосенками.



Пейзаж был абсолютно неземной, он был даже не лунный, он был именно - сказочный. Поверхность озера была абсолютно ровной, неживой, стеклянной, и он, этот пейзаж, удваивался. От озера, с вершины, открывался прекраснейший вид на долину в самом сердце Алмазных гор. Глядя на неё с высоты, чувствуешь первооткрывателем Затерянного Мира – ведь долина абсолютно необитаема, на десятки километров нет человеческого жилья. Девственная природа. Умеренного пояса. Что может быть лучше. Уходить оттуда не хотелось.





Кенни не последовала нам, принявшимся по старой привычке, как горные козлы, скакать по скалам туда-сюда. Она даже потеряла нас из виду, впрочем, сейчас она боялась уже не того, что мы уйдём через перевалы в сторону Южной Кореи (до демаркационной линии совсем недалеко), а что мы тривиально навернёмся. Но мы почему то всё не наворачивались.

Но всему рано или поздно приходит конец. Вот и сейчас нам пришлось покидать эту сказку. За что можно обожать Северную Корею – так это за её природу. Ведь в какой то степени мы стали свидетелями некоего эксперимента. Помимо законсервированного общества, мы имеем и законсервированную природу – в том виде, в каком она была пятьдесят лет, а стало быть, и много веков тому назад. В стране нет крупных промышленных предприятий, портящих экологию, нет диких орд туристов, срущих вся и везде. Там живёт мало людей. Вот почему природа этой страны – её главное богатство. Это понимает и народ, это понимает и власть,и её, природу, тщательно охраняют.



Людей с детства приучают к бережному к ней отношению. И вот итог: уникальный гигантский заповедник, удивительный по своей красоте – целое государство. Ведь даже в соседней Южной Корее, идентичной по природно-климатическим особенностям, очень мало осталось таких мест – всё заселено, распахано, застроено, засрано. Тут уж какой стране как карта легла.

С такими то мыслями и помчался я, точнее, меня помчали, назад в Пхеньян.

[Alex777Vl]

Masquerade, а сколько чаевых вы этой гидше ЛИ(которая на фотографыии) оставили?

А вот и сотрудники госбезопасности, просматривающие интернет по поводу информации о Северной Корее, нарисовались. Надеюсь никому не будет плохо.

[ja_va]

...

И так всё и вышло. На мой взгляд, на данный момент, мы имеем самое счастливое общество на Земле.

...

Очень многие, после ознакомления с вышеописанным, всплеснут руками: какой ужас! - и вероятно, даже отложат просмотр сериала «Счастливы вместе», а то и боже меня упаси, «Кадетов». - Давайте спасать корейцев! - сколько я слышал подобных мыслей. Как же так? Кошмар! И это в XXI веке! На все эти вопли-сопли я хочу ответить лишь одно – а оно надо? Нам, вам? Мы что, записались в Господа Боги, или того пуще, в американцы, чтобы знать, какому народу какое счастье надо?

Допустим, - допустим, мы вполне чётко представляем себе ситуацию – действительно, корейцы как попали в такой оборот в середине XX века, так из него упорно выходить и не хотят. Оно и понятно, почему на рубеже 80х-90х столько чуваков отреклось от идеалов, а они - нет. А ответ то прост – ОНИ СЧАСТЛИВЫ. Им хорошо. ОНИ СЧАСТЛИВЫ ОТ ТОГО, ЧТО НЕ ЗНАЮТ, КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ – ИНАЧЕ. Вы хотите им это ИНАЧЕ предоставить? Со всеми вытекающими? Нас вон уже окунули лет двадцать назад в это ИНАЧЕ – до сих пор обтекаем, и мёд то вроде есть, да в дерьме что-то всё кругом перемазано. Лишить их этой массовой эйфории с их иконкой-вождём и слепой верой в великую миссию Кореи?
....

Лишать ли этих детей, лишать ли этих корейцев, такого искусственного счастья? Решать никому. Ни мне, ни тебе, ни ему.

Позволю себе слегка не согласиться с некоторыми выводами уважаемого автора-

Счастливы ли корейцы он, как и сам наверное понимает, знать не может, потому что с простыми корейцами пообщаться ему совершенно не довелось.

И именно тот факт, что общению этому власти столь старательно препятствуют лишний раз подтверждает подозрения, что они далеко не так уж счастливы. Просто боятся (и не имеют возможности) об этом говорить.

Я также осмелюсь подвергнуть сомнению сделанный вывод, что "раз корейцы счастливы, то пусть себе так и живут, зачем их трогать?"

Существование подобной системы несет в себе серьезную угрозу, и если не поставить эту страну КАК МИНИМУМ под контроль, то кто знает, как скоро захочется уважаемому Ким Чен Иру "осчастливить" остальное человечество, или хотя бы покарать "злобных янки" ("надменных бритов", "лягуштников френчей"... подставить любое) за прежние грехи? В системе, где один человек -Бог и Царь и любое решение его беззаветно выполняется, нет никакой гарантии что очередная придурь данного человека не окажется угрозой всему человечеству. В эпоху ядерного оружия это далеко не так безобидно, как кажется.

А вообще все это дает возможность многое понять и в нашей собственной истории, где десятилетиями имели место попытки создать именно такое вот, безоговорочно-тупо-счастливое общество методом полной изоляции и уничтожения недовольных. К счастью, страна у нас слишком велика и многообразно, и эксперемент не удался...

В остальном- прекрасный отчет, большое спасибо ;)

[Vova]

А вот и коршуны мирового империализма подтянулись.

[BadBlock]

А вот и коршуны мирового империализма подтянулись.

+1


P.S. Автор! Ты нереально жжош, пешы обязательно йещо!

[Necroman]

И так всё и вышло. На мой взгляд, на данный момент, мы имеем самое счастливое общество на Земле.

Самые счастливые, по опросам - жители Вануату.

Счастливы ли корейцы он, как и сам наверное понимает, знать не может, потому что с простыми корейцами пообщаться ему совершенно не довелось.

+1

И именно тот факт, что общению этому власти столь старательно препятствуют лишний раз подтверждает подозрения, что они далеко не так уж счастливы. Просто боятся (и не имеют возможности) об этом говорить.

-1. Если это что-то и подтверждает, то только то, что власти пытаются сохранить статус-кво. Всё остальное - такие же домыслы, только с обратным знаком.

Существование подобной системы несет в себе серьезную угрозу, и если не поставить эту страну КАК МИНИМУМ под контроль,

-1. Существование подобной системы не нуждается в чьём-либо разрешении. Это состояние отдельного народа, его собственное счастье или трагедия. Народ имеет право самостоятельно написать свою историю - не надо пытаться это право отобрать. Если корейцы когда-нибудь вынесут династию Кимов вперёд ногами, выбросят своё чучхе на свалку и сделают Корею единой страной - пусть они сделают это сами, и гордятся собой и своими революционерами.

А вообще все это дает возможность многое понять и в нашей собственной истории

+1. Тем КНДР и интересна.

В остальном- прекрасный отчет, большое спасибо ;)

+10. Хорошая книжка получиться может.

[Masquerade]

Позволю себе слегка не согласиться с некоторыми выводами уважаемого автора-

Счастливы ли корейцы он, как и сам наверное понимает, знать не может, потому что с простыми корейцами пообщаться ему совершенно не довелось.

естественно, знать я этого не могу, я вообще могу сказать по поводу того, счастлив тот или иной индивид, лишь в отношении одного человека - самого себя. Всё остальное - априори не более чем моё мнение, основанное на созерцании окружающей действительности.

Более того, отмечу, что даже доведись мне пообщаться с рядовыми корейцами (кстати, я думаю, что мне это удалось, там, у моря), ответ был бы один - у нас всё хорошо. Именно таким он и был. А правда это, или же лукавство, решать мне, что я и сделал, и свою позицию озвучил.

Существование подобной системы несет в себе серьезную угрозу, и если не поставить эту страну КАК МИНИМУМ под контроль, то кто знает, как скоро захочется уважаемому Ким Чен Иру "осчастливить" остальное человечество, или хотя бы покарать "злобных янки" ("надменных бритов", "лягуштников френчей"... подставить любое) за прежние грехи? В системе, где один человек -Бог и Царь и любое решение его беззаветно выполняется, нет никакой гарантии что очередная придурь данного человека не окажется угрозой всему человечеству. В эпоху ядерного оружия это далеко не так безобидно, как кажется.

На мой взгляд, Ким Чен Ир, как и всё руководство КНДР, далеко не дураки и не конченые фанатики, чтобы пытаться экспортировать социализм по всему миру, как когда-то пытались это сделать мы. Более того, у них тривиально нет для этого никаких возможностей. Думаю, это отлично понимает и мировое сообщество, и штаты в том числе. Поэтому оно, это сообщество, и не прессует Корею, отлично понимая её крайнюю зависимость от продовольственно-энергетической иглы и умело этой иглой манипулируя.

[Masquerade]

Ян, это конечно OFF, но все же: написали ли тебе в результате австралийцы, с которыми ты на Кубе тусил?

почему возник интерес, если не секрет?)

нет, не написали, хотя должны были уже вернуться. Может забыли, сколько у них за 8 месяцев на их пути было таких русо маринеро...

а может банально потеряли адрес - это ж жалкий клочок бумажки, его просрать в три секунды, особенно таким алкашам

[Stamper]

почему возник интерес, если не секрет?)

Не секрет конечно. Я параллельно читал твой отчет о Кубе и как раз остановился на моменте, когда ты австралийцу второй раз пытался свой адрес оставить. Стало любопытно написали они или нет
Сам просто тоже всегда адресами обмениваюсь, но еще ни разу никому не написал почему-то. Теперь хоть не так стыдно, я не один такой значит