Перу и Боливия: моё худшее путешествие

[Владимир Блинков]

Сидел за монитором, почти не отрываясь. Хоть и болею, но не мог себя заставить лечь, пока не дочитаю. История действительно не из лучших. Можно только посочувствовать, что так вот сложились обстоятельства. Интересно всё же узнать дальнейшую судьбу травмированного, и обращались ли в компанию страховщика? Меня бог миловал и волею судьбы всегда успевал на стыковки, хотя случаев бега с препятствиями и не только, было достаточно. Вообще Иберия ко мне отнеслась весьма почтительно, когда Мексикана почему то меня хотела отправить через Мадрид на 3 дня раньше. Но побегать пришлось, доказывая чтоб мой багаж, не отправляли прямиком в Россию.
Утешает лишь одно, что не вся часть пути была омрачена этим травматизмом, и вы успели насладиться красотами Южноамериканских территорий.
В общем, не дай бог таких приключений никому.

[ilya.gl]

Очень интересно узнать, Вы ведь писали, что у брата была страховка. Какой страховой была выписана? Как разрешилась ситуация с возмещением страховки? Как сейчас чувствеут себя Олилуй?

Да и еще, планируете ли вернуться в Перу?

[Don Jose Cuervo]

А если одному в такой ситуации оказаться...

Я был один в такой ситуации... 8) Что могу сказать... решаемо, только лишних 2000$ ушло на звонки с мобильного

Неужели в Боливии настолько дороже?

Наши врачи, помню, только головой качали, когда узнали, сколько мне все стоило на Кубе. Думаю, так везде в ЛА: иностранцу ценник на лечение заряжают "по полной"

[sasha71]

Спасибо Вика. А по поводу получения визы по земле( на месте) они какую инфо дают? Насколько вероятно получить визу сразу на границе не заходя в консульства Лимы или Пуно.

Хоть и вопрос был к Вике, но отвечу я, так как раз я звонил в посольство.
Они сказали что где то неделю назад поменялись требования к документам на выдачу виз в Боливию. Теперь они требуют справку о прививке желтой лихорадки. Я не уточнял относится ли это к выдаче виз на границе. Про вопрос, дадут ли визу на границе мне дословно сказали следующее "по идее должны дать"

[Владимир Блинков]

Прошу прощения, за off:
мне приходилось получать идею в виде попадоса на неслабую парочку амерекинских рубликов. Советую не рисковать домыслами, а быть вполне уверенным.

[Я и моймладшийбрат Олилуй]

Я просыпаюсь рано. Ребята ещё спят. Быстро собираюсь и выхожу на улицу. Сегодня в Хулиаке светит солнце. Надо сказать, что оно совсем не гармонирует с этим городом. Хулиака – худший город из всех, что я видел за эту поездку. И он полностью оправдывает своё название.



Я иду звонить. Должен вам сказать, что здесь на редкость дешёвая связь. Я сделал 15 звонков и проговорил больше часа, отдав за это какие-то совершенно смешные деньги.
Возвращаюсь - Дима уже ждёт, пора выкупать билеты. Считаем наличность – всю, что у нас есть. Мы складываем всё в одну кучу – соли, доллары, плюс деньги ребят (перед отъездом Юрец с Андрюхой скинули нам свои денежные остатки). Около пяти тысяч. Должно хватить – там же ещё сборы. Хватает – почти под ноль. Ну да ладно – нам бы только долететь – там что-нибудь придумаем.

В аэропорт мы выезжаем за 2 с половиной часа. Заходим. Нас тут уже все знают. И на удивление хорошо относятся. Вообще я заметил такую вещь - все, от кого ничего не зависит, относятся к нам очень хорошо.


Девушка – та, что регистрирует наши билеты, выходит из-за стойки, берёт коляску с Олилуем и сама везёт её к трапу по лётному полю. Никаких досмотров нет – нас пропускают так. В самолёте нам выделяют места в первом ряду, согнав каких-то пассажиров (впрочем, они и не против). Там много места и Олилуй может вытянуть ногу. У Димы сосед – перуанец, говорящий по-русски (то ли работал у нас, то ли учился). После бутылки писки, которую Дима предложил за знакомство, перуанца развезло так, что он не смог встать при приземлении. Будучи ещё во вменяемом состоянии, он посоветовал нам "самый лучший" отель в городе. Едем туда.
Большая оживлённая улица San Juan. Гостиницу видно издалека. Заходим: - Мест нет. – Нет? А где есть? – Дальше по улице – там ещё несколько отелей – что-нибудь найдёте. Заходим ещё в 2 отеля – тоже нет мест. Мы разделяемся с Димой – один по правой стороне, другой по левой – мы заходим во все отели подряд, Олилуй на такси едет за нами следом. Мест нет нигде. Мы садимся в такси. – Найди нам, амиго, гостиницу, где есть места. Мы сворачиваем в переулки, въезжаем в квартал одноэтажных домов и останавливаемся около каждого отеля. Мест нет. Нигде. Что за чёрт! Нам уже хоть куда - У Олилуя разболелась нога – пора колоть обезболивающее – ладно, - таксист делает жест рукой, - знаю я одно место. Подъезжаем – 2-хэтажный домик за оградой. Звоним в звонок – выходит хозяин: - Есть места? – Есть! Вас трое? Заходите. – Заносим вещи. На наше счастье есть номер на 1-м этаже. Нам везёт, и это очень подозрительно. Номер одноместный, Олилуя размещаем там, а сами берём 2-х местный на втором.
Всё вроде в порядке – душ, горячая вода и номера нормальные. Смущает только один момент – девчонки. Они выходят из номеров, подмигивают и быстро исчезают. Они молоды и страшны – даже для перуанок. Проститутки! Вот это номер! Мы попали в бордель!
Они цепляют клиентов на улице – прямо на углу, перед отелем. Проходят на ресепшен, там клиент расплачивается и получает стандартный набор – бутылку Инка-колы, пачку печенья и презервативы.
Вечером, когда идёшь по коридору, из номеров слышны стоны и скрипы. Ощущения очень своеобразные.
Если кому интересно - отель "Habano" - на Cesar Vallejo, рядом с олимпийским комитетом Перу.

Мы идём на ужин. Уже знакомая улица San Juan. Народу – не протолкнуться. Такое ощущение, что всё население Лимы пришло именно сюда. Спасайтесь, куры! И картошка фри. Все кафешки забиты – еле находим места. Здесь, конечно, не Хулиака - музыка, цивильно одетые люди, девчонки улыбаются – даже не хочется уходить. – Ну всё, - Дима встаёт. – Я иду спать. И Олилую еду отнести нужно. – А я пройдусь, пожалуй.
Нет, всё-таки ночная Лима – это что-то. Днём этот город как будто мёртвый. А сейчас – совсем другая энергетика. Я иду по улицам, разглядывая людей, захожу в клубы, кафе, казино.. Кстати, о казино. Многие перуанцы приходят сюда просто потанцевать – это при том, что там нет танцполов. Танцуют прямо между игральными автоматами.
Я двигаюсь в сторону дома. В наш район ночь приходит раньше – магазины закрыты и огни уже не горят. Звоню в звонок – заспанный человек открывает дверь. Захожу, поднимаюсь наверх. Тихо. Спят что ли все? Девки, спите? Нет, не все – кровати кое-где поскрипывают. Ладно. Всем спокойной ночи. Завтра у нас трудный день. Я чувствую это.

Утро. Мы просыпаемся рано, как всегда. Олилуй ещё спит. Быстро завтракаем в пустом кафе, берём такси и едем в Western Union – получать очередной перевод – у нас нет ни копейки, а нам ещё за отель платить, сувениры, да и мало ли что ещё может быть.

Город пустой – воскресенье, и видно ещё очень рано по местным меркам – мы едем на рынок, на Аве Мария. Там их несколько – этих рынков, вдоль дороги – справа и слева – мы уже были там две недели назад - в наш первый день. Ковры из альпаки, пончо, смешные перуанские шапки – у нас целый список. Заходим – ни души. Ни покупателей, ни продавцов – почти всё закрыто. Что за чёрт! – Воскресенье потому что, - объясняют нам охранники. - Кто ж на рынок в воскресенье ходит! Завтра приходите. Но несколько торговцев всё же присутствуют. Везде нас встречают как родных - кроме нас других посетителей нет.
Приезжаем с покупками. Быстрые сборы, мы почти готовы и у нас ещё куча времени. Олилую нужно принять душ. – А тебе ногу разве можно мочить? – Ногу нельзя. Нужно её замотать чем-то.
Вообще душ для Олилуя – очень непростая процедура. Вход в санузел сделан ступенькой вниз. Кафель мокрый, и на нём скользят костыли. Мы стелим на пол простыни и пододеяльник, чтобы он не грохнулся там и страхуем его.
Дима помогает Олилую заматывать ногу. Всё. – он разглядывает конструкцию душа: - А как эта хрень включается? Там горячей воды нет, но есть водонагреватель – пластмассовая насадка на кран – такие у нас на дачи многие ставят. Открываем воду, включаем его – вода потихоньку начинает греться, и тут – лёгкий хлопок, запах горелый пластмассы и дым. – Блядь! Что это за херня? – Не трогай ничего! Током шарахнет! – у меня дома уже было так – много лет назад. Выскакиваю в коридор: – У нас водонагреватель в душе сгорел. – администратор идёт проверять щиток. Я иду с ним. - Везде вырубило или только у нас? – Не знаю, посмотреть надо.
На первом этаже 2 номера – один – Олилуя, другой – напротив. Мы идём туда. Администратор дёргает дверь – закрыто. Закрыто изнутри – характерные стоны и скрип. – Откройте, - администратор стучит в дверь. – переполох, топанье босых ног с той стороны: - Вам чего? – Вы скоро там? Тут инвалиду в душ надо!
Через пять минут их уже нет. Заходим. Включаем душ – не работает нагреватель. Чёрт возьми! Зря только их выгнали из номера.
- Эти водонагреватели – они всё время ломаются. Но вы не беспокойтесь. Сейчас электрик приедет и всё починит. – А сейчас – это когда? – Ну, до вечера точно. – Мы не можем ждать до вечера. У нас самолёт..
- Что? До какого вечера? – Олилуй слышит разговор через открытую дверь – он уже дошёл до кровати. – Вы охерели, что ли? Я что тут, голый до вечера сидеть должен?! Я вам сейчас устрою! – в комнате падает мебель. Одеяло и подушки летят в дверь. Пульт, ударившись о стену, разлетается пластмассовыми осколками. До телевизора он не может дотянуться - Дима вовремя выхватывает у него костыли. – Суки! Я у вас тут всё разнесу! – он шарит руками в поисках предметов – всё напряжение этих дней выплёскивается у него в этот приступ отчаяния. Администратор всё слышит, но войти не решается. Я выхожу в коридор: - Слушай, приятель, у тебя есть чайник? – он испуганно кивает. – И таз. – он готов на что угодно, лишь бы всё утрясти мирно. Нам тоже не светит провести остаток дня в полицейском участке. Я заношу всё это в номер. Олилуй, матерясь, встаёт с кровати и начинается всё заново. Долгий путь к душу. Дима страхует его. Я грею воду в чайнике, потом всё это в таз, разбавляем холодной и всё по-новой. Стук в дверь: это – администратор: - Сеньоры! Звонил хозяин отеля. Он сейчас едет сюда и сам починит электрику. – Пусть твой хозяин, - Олилуй орёт, перекрывая шум воды, - пусть твой хозяин идёт на хуй! Понял? Передай ему, что… Администратор всё понимает без перевода. Хлопает дверь. Вряд ли он передаст.

В аэропорт мы приезжаем за 3 часа. Стойка с надписью "Иберия". Сеньорита берёт билеты: - А где 3-й человек? – Вот он, - Олилуй сидит поодаль в инвалидном кресле. – Он что, инвалид? – У него сломана нога. Он прооперирован в клинике Ла Паса. – А у вас есть сопроводительные документы? – показываем ей справку. Она зовёт старшую – справку смотрит уже она. Мы стоим у стойки. – Видите ли в чём дело… У нас нет для вашего друга места в 1 классе. Рейс полон. – Ничего, ничего, сеньора – не беспокойтесь (мы уверены, что на месте, в самолёте мы легко поменяем места – просто сразу займём первый ряд, и всё – никто ведь не сгонит инвалида?).
- Нет, нет, сеньоры, мы не можем отправить так вашего друга. Расстояния между креслами в эконом классе маленькое – ему не будет удобно. К тому же со дня операции прошло так мало времени, - она смотрит бумаги из клиники. – Пусть немного поправится. Тогда полетит. – Что значит пусть поправится? Вот наши билеты! И мы должны улететь этим рейсом! – В справке из больницы сказано, что он может лететь только бизнес-классом в сопровождении взрослого с билетом тоже из бизнес-класса. Я не могу посадить его на этот рейс.
- Что она говорит? - Олилуй подкатывает коляску поближе, вращая колёса. – Что? – Не хочет сажать на рейс. – Что-о-о? – Олилуй набирает в лёгкие побольше воздуха, - Скажи ей, - орёт он, - Скажи этой суке… - охрана уже спешит к нам. – Не лезь! Ты сейчас всё испортишь! – мы откатываем его коляску назад. – Сеньора, - мы изо всех сил пытаемся сгладить ситуацию, - Посмотрите: вот наши билеты из Хулиаки в Лиму. Эконом классом. А до этого был перелёт из Ла Паса… - Это разные перелёты, - она сверяет фамилии в билетах. – Наш перелёт в 6 раз дольше. Мы не можем рисковать здоровьем вашего друга. – Сеньора! Я вам обещаю! – я поднимаю руку, - С нами не будет никаких проблем!
- Ладно, - она берёт наши билеты, - Не буду с вами спорить. Я иду к коменданту аэропорта. Как он скажет, так и будет.
Она уходит. Всё! Время, кажется, остановилось. Вокруг нас толпа народу из очереди. Они слышали наш разговор. Никто не произносит ни слова. Я смотрю на Диму: у него выступила испарина на лбу. Да и у меня наверное тоже. Она возвращается через 5 минут. И по её виду нельзя понять, что произошло. Или коменданта нет на месте, или ему вообще всё равно. Она смотрит на нас: - Ему делали сегодня укол? – Да, сеньора. – Что ему кололи? – Обезболивающее. – У вас есть рецепт? –Да, конечно. – Покажите. И ампулы тоже, - я протягиваю коробку. – Кто делал укол? Вы? – Нет, сеньора. Он, - я показываю на Диму. Он в очках, и у него более солидный вид. – У него есть медицинское образование? – Нет, сеньора. Но у него есть опыт. Очень большой опыт. Правда ведь? – я дёргаю его за рукав. – Си, си, - он кивает, не понимая о чём речь. Он вообще не умеет делать уколы (Олилуй всё делает сам). – Покажите все препараты, которые у вас есть. Давайте все документы, - она уходит и через минуту возвращается. – Возьмите, - она сделала копии. Разворачивается и ни слова не говоря, уходит. Наши билеты лежат на стойке. Сеньорита – та, что выписывала их нам – растеряна. Она не знает, что делать – берёт их в руки, но не отдаёт нам. – Сеньорита, - мы стараемся быть с ней любезными, улыбаемся изо всех сил, - Сеньорита, примите у нас пожалуйста багаж, - мы ставим наши сумки на весы. Она смотрит на весы, потом на компьютер, удар по клавишам – всё, машина заработала – всё пошло по накатанной – багажные бирки, ручная кладь – билеты она всё ещё сжимает в руке – ждёт решения коменданта. – Мучас грасиас, сеньорита, - хором кричим мы. – А куда нам теперь идти? – она на мгновенье задумывается – туда – второй этаж – она машет билетами куда-то вверх – мы аккуратно забираем их – скорее, бегом! мы хватаем коляску с Олилуем… скорее… - Сеньоры! – я вздрагиваю спиной, но не останавливаюсь. – Сеньоры! – голос уже громче – всё равно они перехватят нас на посадке – мы обречённо оборачиваемся: - Вы забыли свои костыли! – Фу-ух!!.. Мы садимся и переводим дух. – Ребята! – Олилуй смотрит на нас, - Мне нужно покурить. Срочно. Здесь должен быть хороший трубочный табак. И сигары в дорогу.
Димон везёт его в бар для курящих. Я захожу купить воды. Настроение – супер! Сегодня мы улетим! Девчонки – человек 20 – стройных, длинноволосых в одинаковых спортивных костюмах идут по коридору. – Парни! – кричу я – во всём Перу нету столько красоток! Димон с Олилуем в коляске чинно выезжают из бара: - Ну, где твои красотки? Эти что ли? – на нас движется толпа высоких чернокожих парней. Они тоже в спортивных костюмах, только другого цвета. Они улыбаются. Они шумные и весёлые, и от них исходит какая-то энергетика. Они заполняют собой всё пространство и мы с Олилуем на инвалидной коляске движемся сквозь них. Они улыбаются и пропускают нас. Я только сейчас обращаю внимание, как стало тихо. Движемся только мы. Люди стоят по бокам коридора. Они смотрят на нас. Внезапно коляска останавливается. Дима стоит как вкопаный. – Вагнер Лав, - говорит он. – Что? – мы с Олилуем не можем взять в толк. – Что это? – Бразилец. Нападающий ЦСКА. – А-а, - нам с Олилуем это ни о чём не говорит. И вообще, что здесь, в Перу, делает ЦСКА? – Ладно, давай, поехали. Но поехать не получилось. Аэропорт пришёл в движение. Мобильные телефоны, фотоаппараты, вспышки – люди бросились со всех сторон, расталкивая друг друга, крича и возбуждённо жестикулируя. Появились те самые девчонки и зал наполнился визгами. – Что это? А, Димон? Что происходит? – Сборная Бразилии по футболу. Вот что. – он хватает ручки инвалидной коляски, разворачивается и бежит в самую гущу. – Рональдиньо! Рональдиньо! – толпа подхватывает чей-то истошный крик. Сам он быстро идёт позади всех. Его почти не видно – он весь облеплен людьми – все бросаются к нему. Димон тоже охвачен всеобщим безумием, и ничего не понимающий Олилуй в инвалидной коляске с костылями наперевес въезжает в самую гущу. Я уже потерял их из виду. Через минуту всё кончено. Футболисты ныряют в какую-то боковую дверь, толпу отсекают, люди расходятся. У них горят глаза и они разглядывают фотки на своих мобильных. Я стою в стороне, жду ребят. Вот и они. Знакомые костыли и коляска. – Рональдиньо, Вагнер Лав, - бормочет Димон. – Ладно, пошли на рейс. У нас посадка через 10 минут.
Мы не сомневаемся, что сможем договориться в самолёте насчёт нормальных мест. Нас пропускают вперёд. Какой-то парень в форме подходит к нам и берётся за ручки коляски: - Я проведу вас. Не беспокойтесь. В очереди стоять не надо. – перед нами расстёгивают ленточки для прохода. Мы первые. Скорей бы уже сесть. У Олилуя затекла нога. Последние двое суток он гасит боль уколами и уже не чувствует ногу. У нас осталась 1 ампула и он бережёт её.
Всё, посадка. Пускают пока только нас. Класс! Сейчас мы займём места в первом ряду! Парень в форме подвозит нас к самому входу. – Что это? Не может быть! - мы не верим своим глазам – перед нами стоит та самая тётка из Иберии, которая не хотела сажать нас на рейс. Она встречает нас змеиной улыбкой: - Комендант поручил мне проследить, как ваш друг самостоятельно сможет занять своё место. Отдайте ему костыли.
Олилуй берёт их, тихо матерясь. Мы идём по проходу. У нас 29-й ряд. Ладно. Как-нибудь. Только бы он не рухнул по дороге. Димон страхует его сзади. Тётка пятится задом и внимательно смотрит на нас. – Всё. Вот ваши места. Садитесь, - мы садимся. Она машет рукой – запускайте остальных. Салон заполняется людьми. Теперь чтобы поменяться не может быть и речи. Люди прут по проходам с тюками и чемоданами. – Сука! Какая же она сука!
11 часов полёта. Для Олилуя это был ад. Ампулу он берёг на потом – у нас стыковка в Мадриде 10 часов. Мы с Димой облегчённо вздохнули, когда он, выпив писки, наконец-то уснул.
Скоро Мадрид. С каждым днём мы всё ближе к Москве. Остался последний рывок. Мы почти у цели.

[linozka]

Боже мой, как же вам было тяжело.

Здоровья в дальнейшем.... И что б такие ситуации больше не повторялись.

[Don Jose Cuervo]

Вот это номер! Мы попали в бордель!

В Аргентине в городе-герое Санта Фе я тоже чуть было так не поселился . В путеводителе была маловразумительная фраза что "в этом районе много дешевых отелей, но туристам они не рекомендуются". На "не рекомендуются" я внимания не обратил, подумал, что раз дешевые, то это то, что надо. В итоге чисто случайно мы поселились в нормальный дешевый отель посреди квартала отелей бордельных

[Владимир Блинков]

Да уж, представляю себе ночную облаву полицейскую на лайф отель-притон путанский.
Наверно и инвалида бы забрали, как клиента бордели.

Похоже скоро финал.

[Alina1]

Спасибо Вам за рассказ, читала на одном дыхании!

Вы настоящие мужчины.

Надеюсь, с ногой у Олилуя все нормально?

[ilya.gl]

Полная жесть. Ну и сука же эта дамочка в аэропорту. Представляю, как хотелось ей врезать. Ужасно бесят такие ситуации, а сделать реально ничего нельзя.

[ons]

Да уж! Надеюсь, что все кончилось хорошо и вы пишите этот отчет из своего уютного дома.
Рассказ написан очень хорошим живым языком без претензий и понтов, поэтому сильно переживаешь за его героев, ну и типа учишься на их горьком опыте.
Только не судите строго тетку из "Ибери". При всем кажущемся цинизме-это банальная перестраховка -боязнь возможных материальных претензий с вашей стороны, если бы с больным (которого они допустили на рейс) что -нибудь в полете произошло. Вообще-то это называется "следовать букве инструкции". У нас, конечно, к этому подходят более творчески, но когда начнутся иски от пострадавших , то все изменится и у нас.

[terra76]

молодцы ребята.
после этого все пустяки

[Don Jose Cuervo]

У нас, конечно, к этому подходят более творчески

Более творчески, говорите? У нас Аэрофлот вообще категорически отказывался брать нас на рейс без медицинской справки о нашем состоянии и условиях, в которых нас можно перевозить.

В справке из больницы сказано, что он может лететь только бизнес-классом в сопровождении взрослого с билетом тоже из бизнес-класса.

У нас в справке было, что мы не инфекционные больные, и можем быть перевезены сидя, но с вытянутыми ногами (ноги нельзя было сгибать в коленях) и при наличии сопровождающего, не обязательно медика. В итоге попадалово на замену билетов на 1-й класс + оплата билетов Москва-Гавана-Москва моему другу, который полетел нас сопровождать из Гаваны.

Так что касаемо "тетеньки из Иберии" -- это крупная удача. И поносить человека, который не захотел рисковать своей драгоценной работой (вы прикиньте, какой % населения в нищей ЛА имеет такую хорошую работу, как сотрудник международной авиакомпании "Иберия") из-за иностранцев, которые ей никто, я бы не стал .

[Я и моймладшийбрат Олилуй]

Мадрид.
Приземляемся. Нас уже ждут. Молоденькая симпатичная испанка подхватывает эстафету у служащего Иберии в виде каталки с Олилуем. Мы с Димоном еле поспеваем за ней. – Куда мы едем, прелестная сеньорита? – В VIP-зал, - она улыбается. - Там ваш друг сможет отдохнуть. Только он платный. У вас есть деньги?
Деньги у нас есть. 22 евро с человека. Всё включено. – Что, вообще всё? – Да, вообще. – И водка? – Да. – И закуска? – И закуска. А ещё интернет, DVD, телевизор, комнаты со столиками и с диванами, на которых можно спать. Ребята не верят – ты точно перевёл? – 22 евро и всё-всё включено? Спроси ещё. – Не надо ничего спрашивать - я уже бывал в таких залах.
Мы проходим с вещами, занимаем свободную комнату – у нас на каждого по дивану. – Ну, ребята, - Олилуй потирает руки, - здесь мы точно своё наверстаем. И деньги вернём на раз-два. Водки! И закуски! – бутерброды, соки, пирожные, чай, чипсы – что там у вас ещё? Чтобы всё принести, мы с Димоном делаем 4 ходки. У нас зверский аппетит и 10 часов свободного времени.
Что интересно, кроме нас никто не пользуется буфетом (русских в зале нет). Разве только банку колы кто-нибудь возьмёт – и сразу нырь в интернет – чтобы не заняли. Компьютеров свободных нет ни одного! Больные люди!
Дьюти Фри неожиданно преподносит нам подарок – венесуэльский ром "1796" в виде 2-х пыльных бутылок на самой верхней полке – не сразу и заметишь – мы тратим на них последние деньги, но они стоят того – этакая ложка мёда в нашей эпопее.
Нам уже улетать. Наш рейс задерживают. Причём только наш – все остальные улетают по расписанию. – Да что ж это за хрень такая! Сколько можно нам нервы мотать! Специально они, что ли?
На самом деле рейс заполнен на треть. А может и меньше – не могут набрать людей. В итоге после 2-х часов задержки нас отправляют так. Летим с комфортом – каждый лёжа на 3-х сидениях. Подфартило нам-таки под конец!
В аэропорту нас уже встречают. Сажаем Олилуя в большой удобный джип – можно вытянуть ногу – костыли не забудьте! Да, вот у него жена удивиться – она же не знает ничего: а тут он - здрасьте – вот он я – на костылях со сломанной ногой! (Она до сих пор не знает всей этой истории.)
Мы уже попрощались. Я сажусь в машину. Всё! Меня уже подхватила московская суета – у меня встреча через полтора часа – и я обязательно должен успеть – я и так опоздал на 2 дня. Я машу Олилую в окно. За окном – родная подмосковная грязь с пятнами серого снега. Да. Это путешествие почти уже стало воспоминанием. Я еду в вялотекущей пробке, но все мои мысли где-то очень далеко. Там, в Ла Пасе. Он не отпускает - держит до конца, и я раз за разом прокручиваю его в голове – весь наш маршрут, в деталях. Наш бесконечный 4-х дневный путь домой завершён. Даже не верится.
И мне сейчас даже не приходит в голову, что пройдёт время и я буду думать о том, чтобы вернуться назад.

Дома.
Всё! Наконец-то я это закончил. Как будто заново всё пережил!
Знаете, каждый раз, возвращаясь из поездок, на стандартный вопрос : - Ну как? – я отвечаю: – Нормально. Но после этой поездки ответить "нормально" язык не поворачивается. Поэтому приходится отвечать: - Так себе. А этот ответ сразу подразумевает вопросы. И пошло-поехало – вся история от начала до конца. Зато теперь я говорю: - Старик! Я скину тебе ссылку. Там всё подробно.
Ну вот, и ещё пара слов напоследок…
По старховке Олилую ничего не заплатили. Случай признан не страховым. – А что же тогда страховой случай? – Потеря конечности или смерть, - так ему объяснили. Он ещё немного поспорил с ними для приличия, а потом плюнул. Ему проще и быстрей заработать эти деньги, чем ходить на костылях по страховым конторам в поисках правды.
Да, костыли он уже оставил – ходит с палочкой. Кости срослись, та операция в Ла Пасе была успешной – врачи в Москве подтвердили это. Скоро всё затянется и на вопросы про шрам, раздеваясь где-нибудь на пляже, Олилуй будет отвечать примерно так: - Да, ничего особенного. На дороге смерти в Боливии в скалу влетел.
Послезавтра он с Димой и другими ребятами летит в Мексику. – Счастливого пути! - кричу я в трубку Димону, - не давайте ему кататься на велосипеде!
А у меня другие планы. И эта поездка для меня ещё не окончена. Дорогие мои Перу и Боливия! Я не прощаюсь. И обязательно к вам ещё вернусь.
Теперь я точно знаю, что где-то там, в Южной Америке у меня остались незавершённые дела.
Надо же мне всё-таки стать тем человеком, который, раскинув руки и глядя в небо, стоит ботинками на воде.

[MATILDA]

Хорошо то, что хорошо кончается!

Надо же мне всё-таки стать тем человеком, который, раскинув руки и глядя в небо, стоит ботинками на воде.

Мечты должны сбываться! Удачи!

[Владимир Блинков]

Ботинки на воде - почти готов составить компанию.

[ilya.gl]

Безусловн, мечта должна сбыться. Особенно после всего, что Вы пережили. Удачных путешествий:))

[dimok106]

И если возможно подскажите в какой страховой компании требуют потерю конечности ?

[Я и моймладшийбрат Олилуй]

Страховая компания называется AEG.
Олилую по его договору страховка выплачивается в 3 случаях - смерть, потеря конечности или потеря трудоспособности.
Последний пункт спорный, но платить они отказались, мотивируя тем, что нетрудоспобность не наступила. Бодаться с ними он не стал, почему - я уже объяснял.
Официальная причина отказа - "отсутствие страхового случая".
Ну вот вроде и всё.


Да, и самое главное.
Уважаемые Форумчане!
Спасибо всем за отзывы и сопереживание!
Берегите себя!